Клинок Судьбы.

Нет ничего ужаснее существа, которому нечем заняться. Скука порождает безумие, а безумие – Хаос, за ним идёт смерть. Нет, Смерть. То странное и простое, но такое же непонятное и пугающее...чувство...действие...состояние? Или, быть может, все сразу? Для него, существа прожившего более чем достаточно, дабы прочувствовать не только взгляд, но и хватку этой настырной и безжалостной дамы, он вел себя довольно беспечно и странно. На крыше разрушенного храма джедаев, а точнее, его оплавленном куске, посреди мегаполиса да ещё и перед самым носом у Императорской Резиденции и Сената находится мог только глупец или экстримал-самоубийца. Но к несчастью для этой Вселенной, он был ни тем, ни другим. И дело было не столько в совершенном оптическом камуфляже, сколько в нем самом. Как никак, не каждый день на Корусанте прячется венти-дарим, хотя, если быть точнее, то скорее не прячется, а охотится. Да, его жертва хорошо скрывается и ее охраняют лучшие воины...Стоявший усилием воли подавил презрительную эмоцию, едва не вырвавшуюся сквозь его барьеры...Лучшие. Быть может, для многих, но не для него. "Для нас нет преград, нет запретов или ограничений. Есть только цель". Этому правилу он следовал всегда и именно оно заставляло его самосовершенствоваться, превосходя свои самые смелые ожидания и воплощая худшие опасения врагов, коих было несчесть. Многих уже поглотила Бездна, но кто-то ещё топтал пыль, в которую, вскоре, они и сами обратятся. И не важно сколько пройдёт времени...он вне него и он умел ждать. Выжидать, живя только тем мгновенье, которое он испытает, когда его дичь падет жертвой собственных пороков, слабостей и страхов. Да, его сил хватит чтобы разрушить все и вся, но какой смысл пользоваться дубиной для устранения крошечной опухоли, если есть скальпель? Точность, смертоносность и скорость – вот залог успеха, да и это куда интереснее, чем стирать с лица мира людей, города или ещё что побольше...К тому же, разрушения такого масштаба не проходят бесследно для мира, а значит нет и смысла воплощать замыслы Амуна, иначе миллиарды, если не триллион погибших разумных будут зря принесены в жертву. Фигура, обдуваемая всеми ветрами Корусанта, едва заметно вздрогнула. Боль. Как бы он не старался уйти от своих дальних сородичей, его всегда настигала боль. Та самая безумная сумасшедшая волна, разрывающая естество и душу, захлестывающая разум и стирающая грань между Бытием и Забвением. Пожалуй, это было одно из немногих его истинных чувств, когда он думал об Айуре и тех, кто оставался там...Умирать, чтобы другие смогли жить и выжить...Жить для того, чтобы умереть, защищая свой народ...Тамплиеры иной раз казались ему просто безумными, но всякий раз, когда в бешенной игре жизни нужно было подводить счёта, они оказывались хоть и не на самой вершине, но и не на самых низах. Однако подчас цена оказывалась слишком большой и теперь он опасался, что ещё несколько крупный войн просто сотрут протоссов с лица галактики, чего он не мог допустить. И если во имя выживания и процветания придётся пустить под пси-клинок миллионы других разумных, он был готов к этому. Глядя на бесконечные потоки машин и глайдеров, образующие в воздухе ревущий и жужащий механический рой на фоне тусклого серого неба, он никак не мог избавится от мысли, что стоит лишь одной машине выйти из строя, как вся система будет готова лететь ко всем демонам, если не дальше. Хрупкая система, сделанная ещё более хрупкими и нестабильными существами, которые по праву заслуживают только презрения. Почему Темные века не коснулись их? Из-за слабого развития разума? Технологий? Почему протоссы платили за ошибки создателей и ошибки творцов самих создателей? Почему они начинали несколько раз с нуля? Из-за их первоначального эгоизма или непреодолимого стремления к совершенству, которое было подло отнято у них? Несмотря на тысячелития своего существования, никто из венти-даримов так и не нашёл ответы. Да как-то они и не пытались. И лишь один из них, вопреки всем принципам и предписаниям, вопреки всему, что может стать преградой, решил взглянуть на жизнь с другой стороны. Но он исчез, оставив после себя лишь больше вопросов и тем не менее... Венти-дарим запрокинул вытянутую голову к мрачному небу, немного прищурившись, он бросил клич пунцовой глади недосягаемых высот. И впервые, за многие столетия своего существования, на Корусанте раздался голос Перворожденного, что будто молнией расчертил этот мир: – Адун...Как нам тебя не хватает! Но никто его не слышал. Лишь монотонный гул глайдеров да бесконечная суета столицы была ему ответом.