Миллион поцелуев

Маринетт пыталась дышать глубже, скользя по крышам на пути домой. Не может быть. Просто не может такого быть, чтобы Адриан был Нуаром. Это было подобно падению в пропасть. Вот, что это было. Он двигался так знакомо. Когда он наклонился над ней, расплывшись в кокетливой нуаровской ухмылочке, она увидела в его глазах смесь кошачьей дерзости и обаяния, ту самую, что тогда на крыше. Серьги пиликнули в последний раз, как раз когда Маринетт запрыгнула в свою комнату. Ее разрывало пополам. Быть рядом с Адрианом так чудесно, приятно и правильно, что вот так оторвать себя от него стало пыткой. Но сейчас. Сейчас она не была уверена в том, что когда-либо вернется к нему. Ладно, это неправда, конечно, она придет к нему снова. Это же Адриан. Ей просто нужно развеять подозрения, вот и все. Если Адриан — Нуар, а особенно, если она ошибается, ей нужно сохранить свою личность в тайне. Воспоминания о вечерах проведенных вместе, заставляли нервничать еще больше. Не из-за их быстро развивающихся отношений или чего бы Адриан не делал. Ей очень нравилось узнавать о нем что-то новое. Сердце билось быстрее при мысли, что Адриан по-настоящему заинтересовался ею, заинтересовался как личностью. Но страх разочарования преследовал ее. Вдруг ему не понравится та, кто скрывается под маской? Именно поэтому Маринетт так осторожно подбирала слова, отвечая на вопросы о себе. Ее ответы не должны дать Адриану узнать в ней свою одноклассницу. Теперь она куда больше боялась заговорить с ним в школе. Что если он узнает ее по голосу? Или какая-нибудь ее глупость или случайно вылетевшее слово обратит на нее его внимание? Полный кошмар. Вот что ясно как день. Следующие несколько дней Маринетт пыталась разобраться в своих чувствах, игнорируя в школе то, как пришибленно выглядел Адриан. Алья несколько раз спросила, все ли в порядке, но Маринетт лишь пожимала плечами. Конечно, она очень хотела рассказать подруге обо всем, спросить у нее — как же ей поступить. Но эта ситуация слишком сложна для объяснений. Нет, Маринетт понимала, что она должна выяснить все сама. Ее мучала неопределенность. Каждый последующий день проходил в беспокойных мыслях об отношениях с Адрианом и Нуаром. К счастью, акумы не появлялись, и ничто не отвлекало Маринетт от ее размышлений, но она понимала, что это лишь передышка. Передышка, чтобы достучаться до правды и успокоить бушующее сердце. Париж все еще нуждался в ней. Нуждался в них обоих. Так что полная решимости и терзаемая страхом, Маринетт направилась к Адриану. Когда она открыла балконную дверь, Адриан лишь мельком взглянул на нее, а потом потупился взглядом в пол. Маринетт, молча, последовала за ним, раздумывая, как правильней начать. Ей хотелось быть уверенной в том, что они останутся, по меньшей мере, — напарниками. — Адриан… — начала Маринетт и запнулась, так как Адриан резко повернулся к ней лицом. Оно было преисполнено вины, и он с трудом поднял на нее глаза. — Подожди, пожалуйста. Позволь мне извиниться первым. Я знаю, что должен был быть честным с тобой с самого начала. Даже до того, как мы с тобой поцеловались. У меня было так много возможностей сказать тебе, и я этого не сделал. Я действовал по своей прихоти, думал лишь о том, как сильно люблю тебя… Мне так жаль, что я обманул тебя, Ледибаг. Я не хотел сделать тебе больно. И никогда не хотел врать тебе. Но все равно сделал это. Прости меня. Маринетт не знала, как реагировать. Адриан говорил так искренне и с таким отвращением к себе, что ей хотелось броситься его утешать. Но она не могла смириться со своими чувствами, и она не знала, что должна сделать, чтобы помочь им обоим. — Ты Кот Нуар, — это был не вопрос, а утверждение. Это было первое, с чем она должна смириться. Ее разум никак не хотел принять тот факт, что Нуар и Адриан — один и тот же человек. И тогда Адриан поднял руку, пробормотал: «Трансформация», и превратился в Кота прямо на глазах Маринетт. Она безучастно смотрела на него, позволяя своему разуму принять реальность. Его кошачьи уши грустно поникли, хвост обвился вокруг ног, а глаза смотрели в пол. — Прости меня, Кот… Адриан, — напомнила сама себе Маринетт. Он казался убитым горем, и от этого в груди противно заныло. Маринетт подошла к нему, положила руку ему на плечо и тихо продолжила: — Я не сержусь. Мы оба в одинаковых ситуациях, не правда ли? Мне просто нужно время разобраться… Хотя, мне до сих пор не верится, — Маринетт тихонько хихикнула и лицо Адриана слегка просветлело. — Как насчет того, чтобы начать как Ледибаг и Кот Нуар для начала? Как друзья? Нуар тут же поднял глаза и резко закивал. — Конечно! Это было бы…было бы замечательно! На его лице отразилось такое облегчение, что и сама Маринетт, счастливо улыбнувшись, почувствовала, что может спокойно выдохнуть. После этой ночи возобновились постоянные патрули и очищения акум. Но надежда, что все вернется на круги своя, оказалась напрасной. Да, осознание того, что Кот — это Адриан не доставляло Маринетт никаких неудобств, а вот сам Адриан, кажется, чувствовал себя не в своей тарелке. В борьбе с акумами все было отлично. Но вот на личном фронте… Нуар перестал флиртовать. Совсем. Вместо этого он нерешительно слонялся вокруг Маринетт, не бросая в ее сторону ни одного кокетливого взгляда. По сути, вне драк и обсуждений боевой стратегии они вообще не разговаривали. И Маринетт потихоньку сходила с ума. Она понимала, что дает Коту время на то, чтобы привыкнуть. Знала, что, должно быть, он беспокоится о том, что больше не нравится ей. Если бы она пожелала, то тут же развеяла все его сомнения, но колебалась из-за странности всей ситуации. Ее прежние опасения, связанные с тем, чтобы окунуться в отношения с Нуаром, испарились в связи с теперешними обстоятельствами. Влюбленность в Адриана была частью Маринетт. Но она пока не могла признать, что влюблена в обе его половинки. Однако то, что происходило между ними сейчас, не было на руку Маринетт. И в одну ночь особенно молчаливого патруля она сорвалась. — Аргх! Нуар, Адриан, неважно. Слушай, я знаю, что у нас сложилась неловкая ситуация. И я ценю, что ты стараешься не нарушать мои границы, но это просто сводит меня с ума. — Моя Леди? — Да, да! Вот это! — Маринетт почти взвизгнула, возбужденно жестикулируя в сторону напарника, — Верни это назад! — Ты хочешь, чтобы я называл тебя «моя леди»? — недоуменно спросил Адриан. — И другие твои нуаровские штучки, да! Я так скучаю по твоей кошачьей стороне, Адриан. Ты не должен сдерживать себя из-за меня. — Но тебе будет неловко, — Адриан старательно избегал зрительного контакта. Раздраженная Маринетт шагнула к нему и схватила руками его лицо, заставляя посмотреть на себя. — Да. В каком-то смысле. Но это нормально. В нашей ситуации. Он уставился на нее, и Маринетт раздраженно вскинула руки. — Я же знаю, что ты это делаешь без задней мысли! Я просто никогда не воспринимала Нуара… Нуару… Маринетт посмотрела на Кота, чувствуя, как покрывается румянцем. — Я всегда была слишком сосредоточена на нашей роли героев и на… Адриане, чтобы воспринимать Кота всерьез. Я и не задумывалась о том, что он сам может быть серьезен по отношению ко мне. — Подожди, — с надеждой спросил он, — так ты любишь меня как Адриана? И как Нуара тоже? Маринетт посмотрела на него диким взглядом. — Не знаю! Наверное! Возможно! Нуар захохотал над вспышкой эмоций девушки, и та с негодованием бросилась ладонью зажимать ему рот. Невероятно красные, они хохотали до колик в животах, чувствуя, что, наконец, все приходит в норму. — Дело в том, — сказала Маринетт, когда они успокоились, — что я же не укушу. Даже когда ты со мной флиртуешь, как Кот. В глазах Нуара сверкнул безумный огонек и он подполз к ней. — А что, если я укушу? — его дыхание защекотало ухо Маринетт. Она покраснела, несмотря на нелепую фразу. Было не похоже, чтобы Кот говорил это серьезно. Но когда она почувствовала жар его тела, а его губы оказались всего в паре сантиметров от ее шеи, это предложение показалось ей невероятно заманчивым, что- Ловя ртом воздух, Маринетт с усилием вернула себя с небес на землю, отталкивая Кота. Надеясь, что ночь и маска скроют ее румянец. Нуар хихикнул, прежде чем широко улыбнуться ей, и Маринетт лишь заулыбалась ему в ответ, игнорируя участившийся пульс.