Будни рекламщика

– Я заберу тебя домой, – говорит альфа, собирая мои вещи по палате. И откуда только они у меня здесь? С удивлением узнаю все, что брал с собой в поездку на море. – Врачи говорят, что нам нужно вместе провести эту течку, чтобы потом не было проблем… Рик еще что-то говорит, но я отключаюсь после фразы про течку. Я до сих пор чувствую, что мое тело хочет альфу, но будущее пугает. Это теперь у меня может быть настоящая семья? С моими собственными детьми и любящим меня альфой? Нет, прежде чем я соглашусь на альфу в моей постели, я должен все для себя понять. А именно, чего мне ждать от Рика. Вдруг он опять исчезнет? И я до сих пор не знаю как он здесь очутился… – Пойдем, – выдергивает меня альфа из забытья. – Я не пойду с тобой, – отвечаю, замечая на лице шок. Так-то, я не сдамся так быстро. – Почему? – Рик все еще не может прийти в себя. – Ты меня уже один раз бросил, – не получается скрыть обиду в голосе. А так хотел быть безразличным, чтобы не показать настоящих чувств. – Бен, милый, я тебе все объясню, но позже, – альфа бережно поднимает меня на руки, не обращая внимания на слабое сопротивление, и перехватывает сумку. – А сейчас надо решить твою проблему, не хочу, чтобы тебе было плохо. И стоит ему это сказать, как чувствую, что тело опять в агонии. Меня потряхивает, болит голова, а еще, кажется, течет что-то по ногам. Со слов Свити понимаю, что это может быть только смазка. Теперь в полной мере осознаю, что я все же омега. – Рик, – смущенно шепчу я. – Кажется, у меня течет. – Знаю, – стиснув зубы, цедит альфа. – Главное, теперь до дома доехать, а то могу не сдержаться. Альфа на космической скорости заскакивает в такси, все так же прижимая меня к своей груди. Я начинаю тихонько поскуливать, пытаясь сдерживаться из последних сил. В голове уже фантазирую на тему нашей горячей ночи, хотя сейчас довольно раннее утро. Не важно. Сейчас мне все не важно. *** – Рик, ты обещал рассказать все, – накручиваю прядь темных волос на палец. Мы лежим в постели после трех неугомонных дней. И, похоже, течка прошла. Не могу сказать, что совсем уж безболезненно, но по крайней мере со своим альфой. – Все что хочешь, Бен, – улыбается альфа, целуя меня в запястье. – Начни с самого начала… – прошу я, устраиваясь поудобнее в таких приятных объятьях. – Что ж, начну, – альфа собирается с мыслями. – Ты зацепил меня с первой встречи. Недоверчиво смотрю на него. – Не перебивай, – останавливает меня альфа, видя, что я уже открываю рот, чтобы возмутиться. – Потом все скажешь, или спросишь. Так вот. Ты был такой невероятный. Сидел, в этой голубой рубашке, с блестящими серыми глазами, творческим беспорядком на голове... – Эй, – все же возмущаюсь я. – У меня всегда порядок на голове, чего не скажешь о тебе… – Не ворчи. Я говорю то, что видел, – еле уловимый поцелуй в лоб, и я снова весь во внимании. – Кажется, никогда не видел ничего более сексуального. Знаешь, как я возбудился, когда ты, облизывая губу, искал мое имя в листах? Я даже назвал его побыстрее, чтобы прекратить пытку. Я так был рад, что буду с тобой работать. И даже не важно, что в рекламе я ни сном ни духом. К счастью для меня, от меня не требовалось ничего сверхъестественного – только фразочки. Кстати, ты со временем узнаешь, какой я на самом деле язвительный… Грудной смех моего альфы заставляет чуть ли не мурлыкать. – А потом Сэм… Когда-то из-за него я ушел из дома, отказавшись от всего, что у меня было. Я чувствую, как напрягается тело альфы. Успокаивающе поглаживаю по руке. – И тут речь даже не о любви – мы дружили с самого раннего детства, хотя мои родители всегда были против. У Сэма были серьезные проблемы дома,… это не моя тайна, … и он решил сбежать. Я не мог оставить его одного и попросил родителей помочь… Но они сказали, что не несут ответственности за глупые поступки чужих детей. И тогда я пошел наперекор отцу, ушел из дома, захватив только документы и немного налички. Карту, которую родители подарили, когда мне исполнилось 14, разрезал на половинки, и демонстративно выложил на стол. Это я сейчас понимаю, что поступил опрометчиво, но тогда гормоны играли, поэтому мы сбежали в другой город. Почти без денег, связей и знаний о жестоком внешнем мире. Не буду рассказывать, где и как мы жили. Было очень тяжело… Я подрабатывал где мог, Сэм тоже был на подхвате, хотя омегу и не брали так уж охотно на работу… А однажды он пришел в наш подвальчик и сказал, что встретил свою судьбу – он очень богат и вытащит нас из этой грязи. Ты бы видел, как светились его глаза... Я тогда мог только порадоваться за друга и надеяться, что встречу своего истинного рано или поздно. Сначала все было хорошо, я даже умудрился поступить в Вуз, всегда хотел, чтобы мои мысли были не только моим достоянием… Пошел на журналиста. Хотел, чтобы родители однажды увидели мою статью, и порадовались за успехи, которых я достиг и без опеки. На полставки трудился в местной газетке, жил в общаге. Четыре года Сэм жил с истинным, а однажды пришел ко мне в комнату весь в слезах и признался, что беременный. И что альфа против ребенка. А Сэм с самого детства был против абортов, один из которых забрал его папу. Он прорыдал на моем плече всю ночь, а потом, успокоившись, решил рожать. С альфой или без, но ребенка он решил оставить. Почти все время он жил у меня в комнате, мне даже приходилось иногда ночевать у друзей. А на последнем месяце я не знаю, что с ним случилось, но он начал винить во всем меня, что разрешил тогда убежать из дома, потом ребенка, что он ломает его беспечную жизнь с любимым альфой. Мы часто стали ссориться, он даже умудрялся поставить мне синяки, на что друзья ржали, что у меня бурная «половая» жизнь. Не мог же я сопротивляться беременному омеге, поэтому терпел. А потом практика… она просто перевернула мой спокойный мир. До этого меня никто так не цеплял как ты. Знаю, что, возможно, это звучит слишком сопливо и наивно, но я и правда не понимал, что со мной происходит. Я очень сдерживался, чтобы не сорваться, старался чаще обращаться к Свити, пореже заходил в кабинет… Но это не помогало. – И тебе было все равно, что я бета? – этот вопрос всегда интересовал меня. – Я тогда об этом как-то даже не задумывался. Просто до одури хотел к тебе прикоснуться… Короче, когда Сэм родил, он оставил мне люльку с ребенком и милой запиской, судя по которой я мог избавиться от ребенка как захочу. Не знаю, где жил Сэм, я честно пытался его найти, но не смог. Среди моих знакомых не было никого, кто хоть как-то мог бы помочь с ребенком. Но потом я вспомнил о рекламе детского питания и вот оно! Кто, если не Бен поможет? Я даже с руководством успел переговорить до того, как к тебе идти тогда. Честно, было очень страшно, что ты нас выгонишь, но я не мог сдать ребенка в приют. Он был таким маленьким, нежным, хрупким… Тогда во мне что-то так защемило, что я почувствовал себя сопливым омегой. Прости, прости, не хотел обижать, – чмок в нос на мое недовольное сопение все сглаживает. – Две недели были просто раем для меня, не смотря на то, что Лиам часто не давал спать, да и реклама буксовала. Но зато я чувствовал себя счастливым рядом с вами. Сэм как обычно появился неожиданно и внес сумятицу в мою жизнь. Я потом с ним виделся, когда он уже забрал Лиама. Он очень извинялся и перед тобой, не хотел никого оскорблять. Просто был на нервах и переживал, что ему ребенка не забрать. Но все же мы оба друг друга слишком хорошо знаем. Если кто-то из нас что-то решил для себя, то уже не откажется. Поэтому я верю, что он будет хорошо заботиться о малыше. Знаешь, почему я так сопротивлялся тогда? Я знал, что после того, как Лиама не будет между нами, я не смогу больше оставаться рядом с тобой. А потом услышал от Пита, что за тобой ухлестывает какой-то бета. Я решил, что так будет лучше для всех, ты не должен узнать о моих чувствах. И на свадьбе я всячески избегал тебя. Только легче не стало. Было очень больно видеть, как он целует тебя. Я тогда так набрался, что помню только уже то, что было в номере. До конца не мог поверить, что мне это не снится. А потом поутру ты назвал имя. Не мое. И все мои мечты рухнули. Я решил, что ты просто замещал мною этого Брэда, – Рик кривится, а я в шоке. – Постой, постой, – я даже подрываюсь с кровати. – Я сказал во сне Брэд? Как такое возможно? – Не знаю, – альфа смотрит на меня с затаенной надеждой. – Не верю, – шепчу в замешательстве. – Я от него тогда в туалете прятался… Чтоб он меня не нашел… – Серьезно? – улыбается Рик, и я понимаю, что его отпускает. Киваю, и снова укладываюсь поближе к возлюбленному. – Но я тогда сбежал. И сейчас виню себя за то, что тогда не остался. Возможно, тогда тебе не было бы потом так плохо. Я был бы рядом, и позаботился о тебе. – Но я до сих пор не понимаю, как ты оказался в больнице… – Свити. Ему позвонили из больницы – он был единственным, указанным в качестве твоего доверенного. Но он же на отдыхе, поэтому позвонил на работу. А я как раз забирал бумаги и услышал сплетни в коридорах. Пришлось побегать, пока нашел достоверную информацию… Но зато я нашел тебя. Представляешь мое удивление, когда я в больнице уловил запах моих самых любимых фруктов? Еще той ночью мне показалось, что от тебя пахнет цитрусами… – Наверно это были духи. Я их тоже чувствовал. – Возможно, – не стал спорить Рик. – Но в больнице я чуть с ума не сошел, когда понял, что это твой запах. А когда мне заявили, что ты омега, я решил, что просто не могу теперь тебя оставить. Я люблю тебя, Бенедикт Смит. И очень надеюсь, что рано или поздно ты тоже меня полюбишь… – Глупый альфа, – качаю головой, улыбаясь. – Я уже давно люблю тебя.