Навечно преданный

      Джон был зол. И, прежде всего, на самого себя. Надо же — распустил сопли, как юная девица!       Бросая вызов такому противнику, как Чарльз Огастес Магнуссен, нужно было быть готовым к достойным, хотя, в отношении упомянутого князя, точнее будет сказать — к недостойным действиям, предпринятым в ответ. Именно он, король Шотландии, нёс ответственность за то, что близкие ему люди могли стать объектами мести и грязных манипуляций хозяина Эплдора. Но когда это произошло, гордый потомок славного рода Ватсонов не встретил брошенный вызов с подобающими истинному воину храбростью и хладнокровием, а, подобно какой-то взбалмошной провинциальной барышне, с головой погрузился в собственные терзания и переживания, делая себя ещё более уязвимым для прицельных ударов отвратительного мерзавца.       Носок сапога зацепился за что-то присыпанное бронзовой листвой, и Джон чуть не растянулся меж деревьев, едва успев в последний момент удержать равновесие. Чёрт! Надо же быть таким неосторожным. А всё эти слезливые самокопания, терзания и ещё чёрт знает что! Вот так же споткнётся, не заметив какой-нибудь расставленной Магнуссеном ловушки, и угодит прямо в сети к этому самодовольному пауку. Нет, хватит! Хватит бояться: за себя, за свои проекты, за Мэри!.. За Шерлока. Страх парализует, выбивает почву из-под ног. Принятые решения требуют действий, а действия — смелости взглянуть в лицо вытекающим из них последствиям. Иногда узел проще разрубить, чем распутывать, рискуя затянуть ещё туже. А от лишних терзаний ни ему, ни леди Морстен, ни, тем более, Преданному легче не становится. Нужно довести до логического завершения намеченное, а потом уже разбираться с тем, что получится в результате, отбросив бессмысленные «а что, если бы?..»       Наклонившись, Его Величество выудил из-под листьев причину едва не состоявшегося падения — ровную сухую палку, длиной примерно с его рост. Снова чертыхнувшись, в сердцах ударил ею о колено, пытаясь сломать, но твёрдое дерево не поддалось, только мелко задрожало в руках.       Джон хмыкнул. А ведь и князь Магнуссен, наверняка, сперва воспринял его, как простое досадное недоразумение на своём пути. Коряга, случайно попавшая под ноги — и не более того. Его Величество перебросил свой трофей из руки в руку — при умелом обращении и обычная палка превращается в опасное оружие, которым, при желании, вполне можно убить. Думали, что меня так просто перешибить, Ваша Светлость? Выкрасть мою невесту, ужасным способом принудить шпионить за мной? Погодите радоваться, князь! У вас ещё будет возможность убедиться в том, что Ватсоны сделаны из прочного материала.       В шёпот лесных звуков ворвалось встревоженное конское ржание. Джон настороженно оглянулся. Лошадей что-то явно напугало, и что бы это ни было, Его Величеству лучше было вернуться, — он и так поступил опрометчиво, удалившись от своего охранника на столь приличное расстояние. Быстро зашагав обратно, король вновь с раздражением подумал, что недопустимо расслабился за последнее время, потеряв привычную бдительность. Даже оружие с собой не взял, идиот! А это ведь лес — не дворцовый парк. Кинжал и пара метательных ножей — не совсем пустые руки, но лучше бы при нём были пистоль или заряженный арбалет.       Взвесив в руке так и не выброшенную палку, Джон прибавил шаг, уловив доносящиеся приглушённые голоса и какую-то возню. Во всём облике шотландского монарха не осталось и тени недавних сомнений: единого намёка на опасность хватило, чтобы место добродушного простачка занял опытный и осторожный воин с повадкой опасного хищника.       — Соскучился по мне? — лицо Джима расплылось в самодовольной улыбочке. — Неужели ты совсем не рад нашей встрече, друг мой?       — Не припомню, чтобы мы когда-нибудь были друзьями… — презрительно скривился Шерлок, прикидывая, успеет ли он сбить противника с ног, не схлопотав при этом пулю.       — О! Как больно это слышать, Шерлок! — кареглазый насмешник картинно прижал свободную руку к груди. — Ты хочешь разбить мне сердце?       — Что ты здесь делаешь? — Джим явился явно не по собственной прихоти. И не один. Боковым зрением Шерлок заметил ещё две фигуры, подкрадывающиеся из-за спутанных терновых ветвей, и, судя по шорохам, ещё двое засели за его спиной, тоже, скорее всего, не с пустыми руками. Но это были только люди, справиться с ними не составляло большого труда, даже не взирая на их отличную — Шерлок в этом не сомневался — подготовку. Направивший же на него оружие Преданный был куда более опасен, так как мог не только молниеносно среагировать на любые телодвижения соперника, но и, в значительной мере, предугадать их.       — Если я скажу, что прогуливался по этому чудесному лесу — ты ведь мне не поверишь? — снова ухмыльнулся магнуссеновский любимчик. — Вот, решил заглянуть в гости к нашему милому Джонни, посмотреть на его новую игрушку. Ну как, Шерлок? Его Величество уже успел тебя отыметь? Или шотландский монарх предпочитает быть принимающей стороной?       — Зачем князь прислал тебя? — пропуская мимо ушей произнесённые скабрезности, настойчиво повторил Шерлок. — Что он задумал?       — Ничего особенного, мой сладкий, — Джим приблизился на полшага и медленно облизал губы. — Всего лишь вернуть себе свою собственность. И не надо дёргаться! — качнул он пистолем, предвосхищая даже саму мысль о возможном сопротивлении. — Ты же не хочешь, чтобы твой стойкий оловянный солдатик пострадал? Говорят, ты успел здорово к нему привязаться. И что это он бежал отсюда, как угорелый? Небольшая семейная размолвка?       — Если ты хоть пальцем тронешь короля Джона, я сверну тебе шею, — тихо произнёс Шерлок, темнея глазами.       — Да? Так значит, слухи не преувеличены? Ты что — действительно запал на этого солдафона? Фи, Шерлок! Мне за тебя стыдно. Нужно поскорее забирать тебя отсюда, пока твой вкус совсем не испортился!       Джим едва заметно качнул головой, и в то же мгновение Шерлок, не успев решить, каким образом среагировать на этот жест, почувствовал, как что-то тонкое и острое вонзилось в его шею. Ухватившись пальцами за дротик, он молниеносно выдернул отравленное жало, но яд, успевший попасть в кровь, уже нёсся по венам, парализуя тело и захлёстывая сознание белёсой пеленой. Упав на колени, Шерлок старался противиться действию снадобья, но силы стремительно покидали его, превращая универсального бойца в беспомощную куклу. Через минуту он уже лежал у ног нападавших, всё ещё дёргаясь в упрямой попытке поднять голову или хотя бы оторвать от земли налившиеся свинцом руки.       Присев рядом, кареглазый предводитель приставил дуло ко лбу поверженного, прижимая его голову к тонкой лиственной подстилке:       — Ты сильный, Шерлок, и мне это нравится, но, может быть, хватит упорствовать? Тебе всё равно не побороть яд, он скуёт тебя изнутри надёжнее всяких цепей. Расслабься, иначе будет только хуже. Твоё тело застынет в судорожном напряжении, а это довольно неприятное состояние. Забавное, но если пребывать в нём достаточно долго — можно сойти с ума. К чему же тратить силы? Побереги их, они тебе ещё пригодятся, — холодный ствол скользнул по точёному виску, очертил скулу, коснулся сомкнутых губ, почти толкаясь в рот. — Очень пригодятся, красавчик! Мы все по тебе соскууучились.       Резко выпрямившись, Джим повелительно повёл рукой.       — Свяжите его покрепче, на всякий случай. Неизвестно, как долго будет действовать на него отрава. Не хотелось бы, чтобы он поубивал вас всех, когда очнётся, — и, подумав мгновение, добавил: — И заткните ему рот. Не уверен, что кто-нибудь из вас, идиотов, не поддастся на его впечатляющую болтовню.       Не сводя блудливого взгляда с кинувшихся выполнять его распоряжения подручных, магнуссеновский Преданный отступил под сень ветвей ближайшего лесного великана.       Двигаясь легко и почти бесшумно, Джон приблизился к месту привала и укрылся за деревом, оценивая обстановку.       Непрошеных гостей было пятеро: четверо крепких здоровых парней с окаменевшими лицами и невысокий молодой мужчина, по всем признакам — главарь этой странной шайки, с ленивой грацией восседающий на том самом месте, где совсем недавно король, стараясь отвлечься от переживаний, потягивал янтарный бренди.       Двое подручных зорко всматривались в просветы меж вековых стволов, видимо, поджидая его, джонова, возвращения. Ещё двое, склонившись над Шерлоком, стягивали его руки и ноги узкими, но явно крепкими ремнями. Удивительно, но Преданный даже не пытался сопротивляться, спокойно позволяя скрутить себя. По безвольно мотнувшейся голове Джон сообразил, что его сопровождающего чем-то вырубили, и стиснул зубы, наливаясь глухим гневом. Кем бы ни были нападавшие, они точно знали, что в честной схватке им Шерлока не одолеть. Но почему они напали не на короля, а на его слугу? Это было странно, если, разумеется, не предположить, что именно Преданный и являлся их целью. Ну конечно! Был бы им нужен Джон, они бы просто убили охранника. А Шерлок жив, хоть и без сознания — кто станет связывать труп?       Его Величество внимательно вгляделся в предводителя, заинтересованно наблюдающего за возящимися возле Преданного мужчинами. Этот темноволосый молодой человек не был ему знаком, но печать пресыщенности и презрения ко всему живому на привлекательном лице живо вызвали в памяти короля однозначные ассоциации. Не будь он потомком Дома Ватсонов, если это не люди эплдорского князя! Джон снова зло обругал себя: как можно было отправиться за пределы дворца с Шерлоком, когда он точно знал, что несчастная леди Морстен уже поставила Чарльза Магнуссена в известность о том, где теперь находится его якобы умерший раб?! И вновь во всём виноваты его вырвавшиеся из-под контроля эмоции. Всё! Больше никаких действий, неодобренных строгим судом трезвого рассудка! И хорошо продумать, как защитить себя и Преданного от коварных магнуссеновских планов. Но это — потом, а сейчас — вырвать Шерлока из лап этой наглой шайки.       Джон прищурился. Вступать в схватку с пятью соперниками было равносильно самоубийству, тем более, что где-то неподалёку могли быть и другие похитители, поджидающие товарищей в укромном месте. Разумнее всего было произвести стратегическое отступление, добраться до города, взять Лестрейда с сотней ребят и отправиться в погоню, при надобности прочесав вдоль и поперёк окрестности, а то и всю Шотландию. Но удастся ли при этом отыскать нападающих и спасти Шерлока, Его Величество не был уверен, как и в том, что разбойники просто не прикончат своего пленника, если у них не будет возможности уйти от преследования.        Что ж, глупая на первый взгляд безрассудность далеко не всегда равна поражению — об этом бравый воин и не лишённый таланта полководец Джон Хэмиш Ватсон знал точно.       Ещё раз пожалев, что у него с собой нет ни пистолей, ни арбалета, и призвав на помощь все небесные силы, которым была небезразлична его судьба, Джон, наскоро просчитывая нехитрый и отчаянный план предстоящей атаки, медленно вытащил из ножен метательные ножи и шагнул из-за укрывающего его дерева, одновременно занося обе руки для броска.       Тонкое заточенное лезвие беззвучно вошло под левую лопатку похитителя, пытавшегося в этот момент запихнуть Шерлоку в рот плотно свёрнутый кусок серой холстины. Выронив кляп, парень кулём завалился набок, уставившись в изрезанное голыми ветвями небо мгновенно остекленевшим взглядом.       Второй нож полетел в прислонившегося к шероховатому стволу предводителя, и Джон, уверенный в своей меткости, на долю секунды опешил, когда оружие с глухим стуком вонзилось в дерево в том месте, где только что была шея кареглазого главаря. Сам же парень, немного отодвинувшись, с любопытством изучал чуть не прикончившее его лезвие, а потом взглянул на Джона с некоторым изумлением, даже не думая укрыться или, напротив, напасть, во всяком случае пока. Казалось, ему было очень интересно, как же развернётся дальше неожиданно начавшееся представление, главный герой которого оказался перед тремя изрядно превосходящими его по размеру противниками, тут же бросившимися в наступление.       К счастью для шотландца, у нападавших мужчин, в отличие от их бездействовавшего главаря, были лишь короткие мечи. Сделав быстрый шаг назад и подхватив так вовремя найденную и оставленную на мгновение палку, король выхватил из голенища последний, на этот раз — длинный охотничий кинжал.       Ловко уведя ближайшего соперника в сторону обманным движением, Джон, отбив атаку крепким ударом своей увесистой находки по запястью сжимающей клинок вражеской руки, поднырнул под сверкнувшим лезвием и всадил кинжал по самую рукоять в жирно чавкнувшее глазное яблоко бандита. Гортанно заорав, тот схватился за торчащее из глазницы оружие и, заливаясь кровью, попятился к кустам. Колючие терновые ветви, цепляясь за неожиданно доставшуюся им добычу, впились в одежду и кожу похитителя, вырывая куски с жадностью голодных птиц.       Проводив жертву возбуждённо вспыхнувшим взглядом, молодой предводитель снова повернулся к Джону, от нахлынувшего азарта потирая узкие, затянутые в коричневую кожу ладони.       Не успев удивиться такой необъяснимой реакции — хотя, это же слуга Магнуссена! чёрт его знает, что у него в башке творится? — шотландский монарх, перехватив импровизированное, единственно имеющееся оружие двумя руками и расставив ноги для упора, застыл в ожидании нападения двух оставшихся ассасинов.       Они ринулись в атаку одновременно, как по команде — видимо, сказывалась хорошая подготовка и длительные совместные тренировки. Теперь, когда противники увидели возможности Его Величества, их удары стали более обдуманными и выверенными — обвинить их в недооценке венценосного соперника было невозможно. Джону, невольно возблагодарившему небеса за драчливую юность, полную отчаянных стычек, задиристых схваток с Грегори, и прекрасных учителей боевых искусств, заставлявших в своё время трудиться до седьмого пота и кровавых мозолей, хоть и с некоторым трудом, но удавалось отбиваться, уходя из опасных ситуаций благодаря быстроте и необыкновенной изворотливости.       Нанося меткие удары по пальцам, ногам, шеям врагов, король начал потихоньку отступать к бесчувственному телу своего Преданного, опасаясь, как бы кто-то из нападавших не решил прикончить того, утратив надежду забрать с собой.       Но весь запал похитителей, казалось, сосредоточился на Джоне — они накидывались на Его Величество со всё возрастающей горячностью, стараясь действовать синхронно, не оставляя времени даже на короткую передышку. Следовало отдать им должное — несмотря на то, что у одного из разбитого носа щедро текла пущенная шотландским монархом кровь, а второму из-за перебитых пальцев пришлось сменить руку, мечами эти ребята владели виртуозно, и не будь у Джона в запасе нескольких отработанных до автоматизма приёмов, исход этой неравной дуэли был бы предрешён.       Напряжённые мышцы гудели, в голове стучало от адреналина, за будоражащим возбуждением боя постепенно проступала усталость. Выматывая соперников, король с неслабеющим вниманием выжидал подходящего момента, чтобы атаковать самому, стараясь пока не расходовать силы впустую. На краю осознания возникла тоскливая мысль: долго такого темпа он не выдержит, — но тут же была хладнокровно откинута прочь. Не время.       Движения похитителей, наконец, стали более медленными, а дыхание — свистящим и рваным. Улучив момент, Джон, крутанув палку над головой, нанёс сильный резкий удар по предплечью одного из нападавших. Послышался хруст, рука, выронив меч, так и не успевший напиться королевской крови, повисла плетью, а ещё одно точное попадание по ногам довершило начатое, повергая искалеченного противника на землю.       — Ну, позабавились — и хватит! — главарь, насытившись, наконец, зрелищем, поднялся с места и лениво приблизился, наставив оружие на практически одержавшего победу короля. — Неужели он этого стоит, Ваше Величество? — пренебрежительный кивок в сторону Шерлока и снисходительное любопытство в карих глазах вызвали у Джона новый приступ ярости.       — Кто вас прислал? — зло бросил он, стараясь не обращать внимания на нацеленное ему в середину лба дуло пистолета. — Князь Магнуссен?       — Отдайте нам Вашу зверушку, и мы отпустим Вас подобру-поздорову, — продолжил главарь, игнорируя вопрос короля. — Договорились?       Из-за деревьев, подтверждая самые мрачные предположения Его Величества, показались ещё двое разбойников, ведущих на поводу несколько осёдланных лошадей.       — Не договорились! — Джон выплюнул под ноги горькую вязкую слюну и озвучил только что пришедшее в голову озарение: — Могли бы меня прикончить — давно бы это сделали. Но у вас нет на это распоряжения, верно? Не разрешено пускать королевскую кровь? Понимаю, — Джон снова зло сплюнул, приводя в порядок дыхание. — Это ведь преступление совсем иного порядка. На такое даже вашему безумному хозяину не так просто решиться.       — Вы так в этом уверены, Ваше Величество? — сладко пропел кареглазый, отдавая пистоль одному из оставшихся подручных и извлекая из ножен клинок с изукрашенной изящной резьбой рукоятью. — Готовы поставить на это свою жизнь?       Неуловимой тенью скользнув к королю и непостижимым образом уклонившись от нескольких идущих один за другим прицельных ударов, главарь, взмахнув невесомой рукой, снова материализовался на том же месте, где и был. Почувствовав тепло, Джон, скосив глаза, обнаружил у себя на груди расползающееся кровавое пятно и отчаянно выругался. Порез был неглубоким и почти не беспокоил, но насколько серьёзным был этот блеф, и было ли это блефом вообще — предстало перед королём очередной загадкой, причём — смертельно опасной.       — Стоит ли он этого? — тихо повторил вопрос кареглазый и противно осклабился.       «Чёрт! Преданный! Еще один Преданный и, возможно, даже универсал! — осенила догадка, а к горлу подкатила предательская тошнота. — Никаких шансов.»       Но, как ни странно, ответ на вопрос: «Стоит ли ОН этого?» — был одним из тех, в которых Джон был абсолютно уверен.       Зарычав, он кинулся на кареглазого, вкладывая в бросок всю свою ярость и ненависть, всю накопившуюся злость и тщательно подавляемую обиду, и этот отчаянный выпад достиг своей цели, отбросив главаря к самому поваленному стволу. Будь тот обычным человеком, принявшие на себя удар рёбра наверняка бы раскрошились от такого мощного напора, но Преданный только озадаченно уставился на короля поражённым взглядом, который быстро сменился каким-то совершенно нечитаемым выражением. Последующие же его действия в первое мгновение и вовсе показались Джону абсолютно необъяснимыми: только что побуждающий его сдаться парень вдруг вскинулся, насторожившись, словно взявшая след гончая, и коротко гаркнул напрягшимся после джонового выпада подручным:       — Уходим. Заберите тела.       — А этих? — подал голос один из разбойников, видимо, тоже не ожидавший такого поворота событий, кивая в сторону замершего в напряжении короля и его бесчувственного слуги.       — Этих — в следующий раз, — многозначительно улыбнулся предводитель и, демонстративно поклонившись Джону, смаху вскочил в седло. Остальные, подобрав убитых и раненых товарищей, последовали за ним.       Совершенно обалдев от произошедшего, не выпуская палку из побелевших пальцев, король стоял над своим Преданным, всё ещё не веря во внезапное спасение. В голове стучало больно и настойчиво: «Что произошло? Что это вообще, чёрт возьми, было?»       Ответ на часть вопросов пришёл быстрее, чем ожидалось: вновь приближающийся конский топот заставил сердце ухнуть куда-то вниз — «Решили всё-таки закончить?» — но ворвавшиеся на поляну всадники ничем не напоминали похитителей. На шлемах покачивался синий плюмаж, а на взметывающихся плащах был вышит герб шотландских правителей.       Чуть не на ходу слетевший с коня Лестрейд бросился к окровавленному монарху, стягивая шлем и с ужасом озирая поле недавней битвы.       — Ваше Величество! Сир! Вы ранены? Кто это сделал? Где эти ублюдки? — охрипший от волнения голос капитана показался Джону гласом Ангела Божьего.       — Господи, Грег! Как же я рад, что ты у меня такая непослушная зараза! — облегчённо выдохнул король, отбрасывая ставшую бесполезной палку, и, не сдержавшись, обнял капитана за дрогнувшие плечи.       — На Вас кровь, мой король, — высвободившись из монарших объятий, Лестрейд принялся внимательно осматривать открывающиеся под изрезанной одеждой раны на груди Его Величества.       — Это пустяки, Грег. Сущие пустяки! Эй, ребята! — Джон обратился к стражникам, продолжавшим гарцевать по поляне на разгорячённых лошадях. — Эти сволочи двинули на северо-запад, — он махнул рукой в направлении отхода княжеских всадников, — живых пятеро, один из них ранен, и ещё двое убитых.       Лестрейд, подняв брови и присвистнув, но никак более не выказав ни удивления, ни, тем более, сомнения в королевских словах, резко взмахнул рукой, жестом отряжая часть отряда, пока Его Величество, хмурясь собственным мыслям и упреждающим логическим выводам, продолжал отдавать приказы:       — Догоните тварей. Они нужны мне живыми, понятно? Один из них, невысокий, кареглазый, очень опасен — его просто пристрелить, даже не пытайтесь с ним сражаться. Остальных — живьём!       Большая часть стражников, повинуясь главнокомандующему, не медля, бросились в погоню. Джон, проводив взглядом своих людей, внутренне содрогаясь от беспокойства, опустился на колени рядом с Шерлоком.       — Что с ним? Жив? — озабоченно поинтересовался Лестрейд, вкладывая в протянутую руку короля свой кинжал.       — Надеюсь, что да, — перерезав стягивающие руки и ноги Преданного ремни, король склонился к его лицу, стараясь уловить дыхание или прощупать пульс. К ужасу Его Величества, и то, и другое было почти неуловимым. Заметив на шее Шерлока покрасневший след от прокола, он осмотрелся, пытаясь найти оставивший отметину предмет. Капитан, неотступно следивший за действиями государя, тоже взглянул по сторонам и поднял тонкий дротик, почти не заметный на фоне лесного осеннего мусора.       — Вы это ищете, сир? Его вырубили с помощью этого? Но как? И кто?       — Они, видишь ли, не представились, — заглушая сарказмом накатывающий страх, дёрнул плечами король. — Но разрази меня гром, если это не берсерки князя Магнуссена.       — Так вот почему они с ним справились? Эти-то точно должны были знать — как, — понизив голос почти до шёпота, понимающе кивнул Лестрейд. — Значит, князь узнал, что его раб… что Шерлок — у Вас. Но откуда? У нас при дворе завелись эплдорские шпионы?       — Это не было бы такой уж неожиданностью, не так ли? — Его Величество тоже перешёл на шёпот. — Думаю, князь напихал своих людей во все правящие дома Империи.       — А та птица?.. Голубь… — неожиданно вспомнил капитан, у которого даже намёк на шпиона в ближайшем окружении монарха вызывал непреодолимое желание пропустить всех мало-мальски подозрительных личностей через обстоятельный допрос, желательно, с пристрастием.       — Забудь, Грег! — как можно убедительней отмахнулся король. — Это не имело к политике никакого отношения. Заурядная мелодрама, не более. К тому же, о Шерлоке мог проговориться и торговец Школы. Или его могли заставить проговориться.       — Верно, верно… Так чего хотели от Вас нападавшие? — тут же переключился на более насущные вопросы капитан, старавшийся как можно меньше вникать во всякие там придворные мелодрамы.       — А разве не ясно? Вернуть князю имущество, — пояснил Джон, тем временем как его руки продолжали настойчиво тормошить лежащего на земле Преданного в безнадёжной попытке привести того в чувство. — Да что с ним?! Он как деревянный.       — Видимо, какой-то яд, государь. Я слышал, есть такие снадобья, при помощи которых можно ввести человека в состояние, практически подобное смерти. Но как нападавшим удалось подобраться к Шерлоку так близко? Он ведь… почти неуязвим.       — Как видишь, «почти» оказалось более чем достаточно, — скривился король и добавил еле слышно: — Среди похитителей был Преданный. Видимо, именно поэтому им всё и удалось.       — Преданный? — подскочил Лестрейд. — Невысокий? Которого Вы приказали пристрелить? Чёрт!       — Беспокоишься за своих ребят? — понимающе нахмурился Джон. — Не переживай. Я сомневаюсь, что они до него доберутся. Если им, конечно, не повезёт сразу же его прикончить. Он будет спешить к хозяину, чтобы доложить о случившемся. А вот если удастся схватить остальных — это будет удача. У нас появятся кое-какие козыри против нашего неуважаемого врага. Но чёрт с ним! Сейчас меня беспокоит только Шерлок — его нужно как можно скорее доставить во дворец и показать докторам — боюсь, как бы его состояние не стало критичным без врачебной помощи.       В то время, как стражники, под чутким руководством капитана, поднимали безвольное тело Преданного и укладывали его на наспех сооружённые из веток и пары плащей носилки, закреплённые между двумя лошадьми, Джон, ещё раз пристально осмотрев поразившую Шерлока иглу, аккуратно завернул её в платок и сунул в одну из седельных сумок.       Процессия двигалась к городу размеренным шагом, из опасения растрясти и без того находящегося в тяжёлом состоянии королевского секретаря. Хотя Лестрейд, клятвенно обещая позаботиться о Шерлоке, как о наследном принце, и настаивал, чтобы Его Величество в сопровождении надёжной охраны отправился в замок как можно быстрее, а не плёлся вместе со всеми, Джон, упрямо сдвинув брови и спрятав залитую кровью одежду под плотно запахнутым плащом, ехал рядом с носилками, не удаляясь от них ни на шаг.       Верный капитан следовал за своим государем, недовольно хмурясь и время от времени поглядывая в ту сторону, откуда должны были вернуться посланные в погоню стражники.       — Твои ребята достаточно подготовлены, чтобы обойтись без непосредственного руководства, — буркнул король, пытаясь угомонить Грегори. Такое демонстративное беспокойство за профессионалов, когда рядом в носилках мерно покачивалось совершенно не подающее признаков жизни тело Шерлока — ЕГО Шерлока! — вызывало лёгкое раздражение, несмотря на то, что Джон не мог не отдавать должного тому обстоятельству, что в чём-то Лестрейд прав, и угроза, исходящая от кареглазого приспешника Магнуссена, вполне серьёзна. Тем не менее, он продолжал: — Кроме того, я приказал им не связываться с Преданным. Если, разумеется, мои приказы имеют для них какое-то значение, на что я всё-таки рассчитываю, невзирая на вольное поведение их командира… — Его Величество не закончил, но Лестрейд понял всё и без слов.       — Я следовал своему долгу, государь! — вытянувшись, как на параде, отчеканил он.       — Ваш долг заключается в том, чтобы нарушать мои распоряжения, капитан? — съязвил монарх и тут же добавил примирительно: — Нет, в данном случае я, разумеется, рад, что ты меня не послушал, Грег, но вообще?.. Ты ведь подаёшь пример другим.       — Простите, сир! Я понимаю, — пробубнил капитан. — Но мне было слишком неспокойно. Предчувствие какое-то, интуиция. А я привык им доверять, государь. — Он помолчал и, хитро сверкнув глазами из-под шлема, добавил: — Да и, в конце концов, миссис Хадсон — не такая уж плохая партия. Во всяком случае, с учителем танцев не сбежит.       — О! — усмехнулся король. — Так ты и у Карла побывал?       — Само собой, сир! С него начал. Сержант нам и рассказал, что Вы собирались на охоту в лес.       — Я оставил тебе записку, — пожал плечами Джон.       — Где указали лишь, что прогуляетесь с Шерлоком и скоро вернётесь!       — Ладно, согласен. Это было неосмотрительно с моей стороны, — сдался король.       — Более чем, государь!       Капитан собирался было и дальше делиться с Его Величеством своим мнением по-поводу опасностей, вытекающих из безрассудного поведения легкомысленных монархов в сложной и неоднозначной политической обстановке, но тут его внимание целиком и полностью переключилось на несущегося к ним во весь опор всадника, в котором и король, и начальник его личной охраны без труда узнали одного из стражников, посланных на поимку магнуссеновских бандитов.       — Что? — в глазах короля сверкнули искры нетерпения.       — Мы нашли их, государь! — чуть задыхаясь отрапортовал посланец. — Но взять живьём никого не получилось.       — Вы их прикончили?! — искры в монаршем взгляде превратились в грозные молнии.       — Никак нет, Ваше Величество! — выдержав гневный напор, продолжил стражник. — Они уже были мертвы.       — А главарь? Невысокий? Темноволосый? — молнии сменились сполохами тревоги.       — Исчез, государь, — виновато опустил глаза воин.       Разочарование не было оглушительным, но Джон предпочёл бы услышать, что кареглазый Преданный мёртв, как и остальные разбойники. Значит, князь узнает обо всём до мельчайших подробностей. Что ж, во всяком случае, отныне шотландский король будет намного, намного осмотрительней! Только бы удалось вытащить Шерлока из этого жуткого беспамятства.       Вернувшись к продолжавшим своё размеренное движение носилкам, Его Величество наклонился, поправляя наброшенный на Преданного плащ, и, не удержавшись, коснулся вытянутой вдоль тела руки.       От неожиданности король даже вздрогнул. Кожа отравленного парня была ледяной, а мышцы под ней казались каменными от напряжения.       — Чёрт! Грег! — не на шутку испугался Джон. — Нам нужно поспешить. Не знаю, чем проклятые ублюдки напичкали Шерлока, но не удивлюсь, если это сатанинское зелье способно превратить человека в мраморную статую. И пошли кого-то во дворец — пусть там будут готовы к нашему приезду.       Доктор Андерсон встретил их посреди внутреннего двора, с резвостью молодого оленя подскочив к опущенным на землю носилкам. Наскоро осмотрев и ощупав пациента, он тут же замахал руками, требуя переместить пострадавшего в более подходящие для осмотра условия.       В покоях королевского секретаря прибывших ожидали не только медицинские инструменты и многочисленные микстуры доктора, по-хозяйски разместившиеся на прикроватном столике, но и бесконечно встревоженная миссис Хадсон, бросившаяся навстречу Джону с криком раненой чайки. Заметив на изрезанном камзоле своего обожаемого Джонни расплывшееся бурое пятно, бедная старушка чуть не сомлела, а вид застывшего камнем Шерлока привёл её в такое ужасное состояние, что одному из бойких ассистентов господина Андерсона пришлось чуть не на руках выносить побледневшую женщину из комнаты и приводить её в чувство с помощью нюхательных солей.       Сам же лейб-медик, в первую очередь вознамерившийся оказать помощь государю, оставив секретаря на попечении своих помощников, взялся за освобождение пострадавшего монарха от пропитанной уже подсохшей кровью одежды.        Увы, компетентности озадаченных менее высокопоставленным пациентом подручных, к сожалению, в данном случае хватило лишь на то, чтобы уложить пострадавшего на кровать и провести несколько простейших манипуляций, вроде исчисления пульса и ощупывания лба на предмет горячки.       — Да он холодный, как труп! — не удержался от восклицания один из них, приводя и без того дёргающегося короля в совершенное бешенство. Гневно оттолкнув от своей груди докторскую руку с намоченной в каком-то целебном отваре салфеткой, Его Величество зарычал, как голодный тигр:       — Вы издеваетесь, господин Андерсон? Немедленно осмотрите моего секретаря и окажите ему всю необходимую и мыслимую помощь, если не хотите, конечно, чтобы я выгнал вас к чёртовой бабушке из дворца вместе с вашими тупыми ассистентами! Мои царапины подождут!       — Но субординация, государь… — залепетал обескураженный доктор, под свирепым взглядом короля всё же перемещаясь к кровати с застывшим на ней в жестоком напряжении телом.       В итоге медик всё же взял верх над придворным, и господин Андерсон, вслед за помощниками сосчитав пульс и ощупав лоб, приказал подручным раздеть пациента, а сам тем временем погрузился в изучение предоставленного Его Величеством дротика, осторожно держа его за оперенье двумя пальцами.       Наблюдая за двумя молодыми подлекарями, ловко освобождающими обездвиженное тело Преданного от одежды, король внутренне содрогнулся. Сам невольно ощущая леденящий холод от того, что и так закоченевшего Шерлока, вместо попыток согреть, лишают последних покровов, Джон никак не смог удержаться от ехидного вопроса:       — Это обязательно? — резкий голос и взмах руки на мгновение остановил докторских подручных, уже готовых освободить беспомощного секретаря от последних деталей туалета.       — Разумеется, Ваше Величество! Не беспокойтесь! — заверил его Андерсон, задумчиво вертя в руке опасное жало. — Скажите мне лучше: такое вот оцепенение наблюдалось сразу же после укола или оно было постепенно нарастающим?       — Я не знаю, как было! — изо всех сил стараясь не сверлить отчаянным взглядом обнажённое тело, напряжённые мышцы и отливающая мраморным сиянием кожа которого превращали его в великолепное произведение скульптурного искусства, король был исключительно зол. — У меня не было возможности это проверить! Хотя, скорее всего, это произошло постепенно — когда Шерлока укладывали на носилки, он не был ни таким холодным, ни… застывшим, — Его Величество искренне надеялся, что Преданный действительно находится в полном беспамятстве, потому что вынести подобные многочасовые судороги казалось делом немыслимым даже для закалённого воспитанника Школы Идеальных Слуг. — Делайте уже что-нибудь, Филип, что вы тянете? Неужели не понятно, насколько это опасно? И прикройте его чем-нибудь, ради всего святого, он же и так замёрз! — Каким прекрасным ни было зрелище, способное в любой другой момент вогнать в краску королевские уши и окунуть монаршее тело в трясину откровенного вожделения, в данную минуту Джон испытывал лишь бесконечное беспокойство за жизнь своего секретаря. Оно, словно надвигающаяся катастрофа, с каждым мигом всё нарастало внутри, заставляя и без того скачущее галопом сердце биться ещё сильнее, рискуя расшибиться о грудную клетку.       Один из подлекарей, подхватив тонкую простынь, набросил её на оголённое тело, однако милосердие было недолгим: доктор, насмотревшись, наконец, на экзотическое оружие, подошёл к пациенту и, отбросив мягкую ткань, принялся медленно прощупывать обнажённые грудь, плечи, живот, опускаясь всё ниже, при этом озабочено покачивая головой, прицокивая языком и недовольно хмыкая.       Проклиная всё на свете, изнывая от этого вызывающего совершенно необъяснимые эмоциональные судороги зрелища и всё же не имея сил оторваться от него, король в отчаянии впился ногтями в ладонь, чтобы хоть как-то отвлечься.       — Чёрт вас побери, Андерсон! — не стерпел он после того, как доктор, добравшись до стройных бёдер пациента и состроив задумчивую мину, принялся довольно жёстко пощипывать мраморную кожу, оставляя на ней красные пятна. — Может хватит уже ваших идиотских тестов? Вы можете сказать что-то вменяемое, сделать какое-то заключение?       — Боюсь, Ваше Величество, что моё заключение будет довольно неутешительным, — печально воззрился на короля доктор, не торопясь убирать руку с расцвеченного красными узорами бедра.       — Это что — смертельно? — похолодел монарх, чувствуя, как комната вокруг него начинает качаться и плыть, а грудь сжимается от нехватки воздуха.       — Дело в том, что я не могу сказать точно даже этого, — вздохнул Андерсон. — Впрочем, это как раз может быть хорошей новостью. Видите ли, я не настолько близко знаком с разного рода экзотическими ядами, чтобы делать какие-то выводы. К известным мне отравляющим снадобьям это зелье точно не относится, а в остальном… — доктор всё так же задумчиво потянул за край простыни, милостиво прикрывая необычного пациента, — в остальном я не стал бы отчаиваться. Судя по всему, это снадобье используется для того, чтобы парализовать жертву, а не убить её. Скорее всего, через какое-то время действие яда ослабнет или вовсе исчезнет, и Ваш секретарь снова будет здоров и, возможно, вполне невредим.       — Что значит «возможно»? — снова напрягся король, едва успевший облегчённо вздохнуть после первой части докторских выводов.       — Видите ли, государь, — тон доктора стал более оживлённым, — нам ведь не известно, как долго яд будет действовать на организм нашего пациента. А если мышечное напряжение будет возрастать, это может привести к довольно печальным последствиям.       — Насколько печальным?       — Ну, сложно сказать… Разного рода повреждения. Возможно, переломы. Возможно, разрывы тканей. Вплоть до остановки сердца. Кто знает, на что способна эта отрава.       — И что, — сглатывая сухую горечь, хрипло выдавил король, — неужели ничем нельзя помочь?       — Можно попробовать кое-что, — закивал Андерсон и, в ответ на взывающий о милости взгляд Его Величества, озвучил: — Например, делать массированный массаж.       — Массированный? — не совсем доверяя собственному слуху, переспросил Джон.       — Ну да! Мы с помощниками можем попробовать одновременно массировать различные участки тела, стараясь снять излишнее напряжение. Можно использовать специальное масло — расслабляющее, у меня есть такое, очень хорошее!..       — Подождите, — теперь уже не доверяя вменяемости доктора, ещё раз уточнил король. — То есть вы с вашими парнями хотите натереть Шерлока каким-то маслом, а потом просто массировать всё его тело во сколько их там у вас есть рук, пока он не очнётся или не умрёт?       — Именно! — заявил доктор, сияя победоносной улыбкой. — И это может сработать, государь, принести облегчение и не допустить повреждений. Хотя, если вы всё-таки сомневаетесь, можно обратиться к леди Хупер и проконсультироваться ещё и с ней.       — С леди Хупер? — замешательство Его Величества достигло апогея и потихоньку пошло на убыль. — А при чём тут она?       — Видите ли, сир, — неохотно пустился в объяснение доктор, — дело в том, что Молли… Леди Хупер вот уже несколько лет проявляет необыкновенный интерес к разного рода ядам, противоядиям и прочим подобным веществам. Я понимаю, что такое увлечение не для молодой девушки, но леди Хупер обладает довольно острым и живым умом, а интерес её так искренен, что я взял на себя смелость помочь мисс Молли в её научных экзерсисах. Она прочла всю имеющуюся у меня по этой теме литературу, а затем я, по её настойчивой просьбе, стал регулярно заказывать книги и трактаты, касающиеся зелий, снадобий и прочей ятрохимии. Знаете, у меня никогда не хватало времени изучать это направление слишком досконально, а вот леди Хупер добилась немалых успехов в данной области. Она часто помогает мне готовить лекарства, и я даже иногда предоставляю ей свою провизорскую лабораторию для экспериментов. Думаю, её мнение в сложившейся ситуации будет не лишним.       — Господи, так что же вы мне голову морочите болтовнёй про масла и массажи? — закатив глаза завопил король, ради спасения Преданного готовый призвать самого сатану, а не то что какую-то увлекающуюся ятрохимией юную даму.       Юная леди Хупер, которая, как оказалось, была не столько юной, сколько до невозможности застенчивой, явилась на зов государя, пылая решительной готовностью и нежными округлыми щеками. Присев в неловком реверансе, она замерла у двери, не смея приблизиться к Его Величеству, который, к тому времени, уступив настойчивости лейб-медика и пришедшей в себя кормилицы, позволил обработать свои раны и переоделся, приняв соответствующий высокому положению вид.       — Не стойте там, как истукан, миледи, — пренебрегая не только принятым этикетом, но и привычным тактом, нетерпеливо обратился к ней король. — У нас нет времени на реверансы, нам нужен ваш ум, сударыня, а не умение красиво приседать.       — Ваше Величество! — не удержалась от возмущения миссис Хадсон. — Нельзя отказываться от вежливости даже в трудных ситуациях!       — Простите, сударыня, — кивнул король растерявшейся девице, сдерживая кипящее внутри обеспокоенное нетерпение. — Я слишком взволнован и расстроен, поэтому могу быть резок. Не обращайте внимания — к вам лично это никакого отношения не имеет.       — Ну что Вы, сир! Не стоит извиняться, — пискнула в ответ леди Хупер и сделала пару неверных шажков. — Чем я могу быть Вам полезной?       — Мне сказали, что вы неплохо разбираетесь в ядах? — Джон, не тратя время на вступительные объяснения, сразу перешёл к делу.       — Немного, — снова пискнула девушка, бросая на доктора Андерсона вопрошающий взгляд.       — Немного? — недовольно нахмурился монарх.       — Она прекрасно разбирается в этом, Ваше Величество! — вступился за свою протеже лейб-медик. — Лучше, чем кто-либо в этом дворце.       — Во всяком случае, из тех, кто находится в сознании, — пробурчал король. — Значит, разбираетесь?       — Да! — чуть осмелев, звонко выпалила Молли.       — Прекрасно! Тогда, что вы скажете об этом?       Его Величество подтолкнул девушку к завешенной пологом кровати, а один из подлекарей, по знаку доктора, стянул покрывало, открывая застенчивому девичьему взору обнажённый торс королевского секретаря.       Издав совершенно непередаваемый звук, леди Хупер заметалась взглядом по комнате, стараясь усмирить захлестнувшую её девственную душу стыдливость.       — Ну же, миледи! — взял её за тонкий локоть король. — Будьте профессиональней! Вы же интересуетесь медициной, эксперименты проводите. Вот вам прекрасный случай применить обретённые знания для принесения практической пользы.       — Это же… Это же господин Шерлок? — наконец выдавила из себя девушка, всё ещё не решаясь взглянуть на лежащего перед ней мужчину.       — Да, и надеюсь, что в остальном вы проявите такую же наблюдательность, — поторопил король.       — Не давите так на неё, Ваше Величество, — снова подала голос миссис Хадсон. — Даже меня всё ещё может смутить вид обнажённого мужчины — чего же Вы хотите от бедняжки?       — Я хочу более-менее вразумительного ответа на вопрос: что с моим секретарем и как с этим справиться! — теряя остатки терпения, гаркнул Джон.       — Можно мне взглянуть? — кое-как справившись со смущением, леди Хупер, наконец, перевела взгляд на предоставленного ей пациента.       Джон молча повёл рукой: «Делайте всё, что нужно».       Продолжая пылать не только лицом, но даже худенькой шеей, девушка склонилась над Шерлоком и провела освобождённой от перчатки ладошкой по груди. Обескураженность на её лице сменилась сперва изумлением, а затем серьёзной озабоченностью. Она осмотрела слегка напухший след от дротика, ощупывая его кончиками тонких пальцев, а потом, взяв со стола серебряную плоскую палочку и надавив Преданному на челюсть, приоткрыла ему рот и несколько минут пристально изучала язык и горло пациента. Затем леди Хупер потратила ещё немного времени, осматривая ладони и ступни пострадавшего, после чего обратилась к королю, который наблюдал за её манипуляциями со всё большим уважением.       — Чем ввели яд?       Поднеся к курносому носу тут же вручённый ей господином Андерсоном дротик и кивнув самой себе, девушка вздохнула и объявила:       — Ситуация действительно опасная. Все те риски, о которых Вас, государь, предупреждал доктор, очень вероятны. Поэтому, позвольте мне для начала дать Вашему секретарю противоядие, а затем уже я расскажу о том, с чем мы имеем дело, если Вы, разумеется, того пожелаете.       — У вас действительно есть противоядие? — не поверил услышанному король. — Не массажи, не масло, а настоящее противоядие?       — Самое настоящее, Ваше Величество, — заверила новоявленная лекарша. — Я могу за ним сходить?       — О, разумеется! — король вздохнул с таким облегчением, словно с его плеч свалился как минимум мифический свод небесный, и, когда леди Хупер, бодро постукивая каблучками, покинула покои, он, кивком отослав доктора и его подручных подальше от ложа и заботливо укутывая болезненно рельефное тело покрывалом, наклонился к разметавшимся по подушке кудрям и тихо прошептал:       — Потерпи ещё немножко. Скоро всё пройдёт, я обещаю.       На долю секунды Джону показалось, что тёмные ресницы, отбрасывающие на бледные щёки пушистые тени, слегка дрогнули.