Близкое знакомство

Естественно, это должен был быть Саске... Саске Учиха, кто бы мог подумать? Тот самый малыш, хвостиком бегающий за звёздным старшим братом. Парень, с девяти лет рассказывающий всем и каждому, что обязательно женится на тебе, когда вырастет. Мужчина, получивший свои легендарные глаза в попытке спасти твою жизнь, находясь при этом на грани собственной гибели. Саске Учиха, добившийся в итоге не только благодарности и признания, но и взаимных чувств, кто бы что ни говорил. Тот самый Саске, в шестнадцать подравшийся с Шисуи лишь из-за слуха, что ты можешь быть обещана ему. Тот Саске, отстаивающий твоё положение в клане несмотря на плохие отношения со старейшинами. Саске, который был готов выставить себя дураком, если это рассмешит тебя до колик, который на спор съел два килограмма помидоров и просил ещё, когда ты немного переборщила с угощением, Саске, который отверг все предложения о женитьбе от родителей только для того, чтобы на следующий же день встать на одно колено перед тобой, преподнеся кольцо. Саске Учиха, который в данный момент не мог перестать трогать твоё тело широкими ладонями в собственном кабинете, приговорив себя к постоянным воспоминаниям о совершенном в главном штабе полиции Конохи. — Ты слишком много думаешь, — хриплый голос шепчет тихо, горячее дыхание опаляет нежную кожу ушной раковины. — Разве я не просил расслабиться? Колкие слова, так и просившиеся в ответ, стихают сразу же, стоит горячему языку провести влажную дорожку вдоль шеи. Дрожь проходит по телу, стон застревает на губах. Нет, ты будешь держаться до последнего, не дашь так просто сломить своё упрямство. Саске сказал, что если ты хочешь кричать от переполняющих тебя эмоций, то пусть это будет не гнев и раздражение, он с готовностью поможет в любой момент. Иронично, что этот самый "момент" наступает так скоро, но он готов сдержать данное обещание. Ты же, с другой стороны, не хочешь признавать правоту Учихи, поэтому сжимаешь губы сильнее, позволяя вырваться на волю лишь глубокому вздоху. Саске усмехается, ладонями накрывая грудь прямо поверх ткани. Ладонями большими, опытными, за столько лет вместе выучившими наизусть, где нужно сжать на чистом автоматизме, без раздумий массируя мягкую плоть. Знает, какую силу нужно приложить и когда отпустить, чтобы вырвать дыхание, как сжать торчащие сквозь бельё соски, оттянув огрубевшими пальцами. Кусаешь губы в попытке сопротивления, на что мужчина вновь хмыкает и наклоняется вперёд, отросшими прядями челки касаясь нежной кожи. — Упрямая, — смеется, оставляя нежные, казалось бы, несвойственные для такого грубого человека, поцелуи на ключице. — Куда же делся пыл, с которым ты ворвалась на совещание глав? У Итачи, кажется, скоро будет аневризма. Смешок невольно вырывается, ты всегда легко оказывалась на одной волне с мужем. Тот, не теряя времени, прокладывает дорожку поцелуев к затылку и кусает, заставляя вскрикнуть. Ты дрожишь, сжимая собственные бёдра, пальцы впиваются в кожу, создавая приятную боль для отвлечения. Влажный язык проходится по укусу, зализывая в извинении, а от чужого тяжелого дыхания подгибаются колени. Запал, с которым ты была так настроена противостоять Саске, плавно улетучивается прямо пропорционально ловким пальцам, поднимающим бельё, стоны грозятся вырваться наружу. Чувствуешь, как сильно напряжен твой муж, как его твёрдый член трётся о поясницу, невольно поддаваясь на встречу. — Кошка проглотила твой язык, любовь? — чуть ли не мурчит, стоит избавиться от топа, наконец обхватывая грудь голой кожей. — Или ты ещё упрямишься? Разговорчивый. Твой муж такой разговорчивый, когда возбуждённый, его хриплый низкий голос завораживает, оказывая прямое действие на твою киску. Пара минут наедине и внутри всё пульсирует, призывая к действию, ты чувствуешь себя такой пустой. Стонешь, окончательно отбрасывая все попытки контроля, Саске победно усмехается. Расстегнутая туника то и дело колышется, позволяя воздуху обдувать покрывшуюся мурашками кожу, стимулируемые соски морщатся сильнее, заставляя дрожать. Учиха просовывает руки дальше, ловкими движениями расстегивая брюки и стягивает их до самых щиколоток, давая возможность выступить из них. Ты поддаешься, отпихивая снятую одежду в сторону ногой, которую тут же подхватывает рука мужа. Саске, не тратя время, тянет к креслу и усаживает на колени спиной к своей груди. Одной рукой поворачивает тебя за подбородок, впиваясь в губы жгучим поцелуем, ладонью второй сжимает скрытую бельём киску. Ткань уже слегка потемнела, твои соки неспешно пропитывают, образуя пятно, которое становится заметней, стоит мужчине нажать пальцем на середину. Выдыхаешь ему в рот, позволяя углубить поцелуй, и сама поддаешься бедрами, требуя трения. Учиха послушно начинает давить, сгибая пальцы, заставляя те проходить между чувствительными половыми губами прямо по ткани. Приятно, ноги непроизвольно сжимаются, прося большего, но Саске не торопится. Целуется он так, что плакать хочется, потому что восхитительных движений языка недостаточно, потому что хочется большего. Открываешь рот шире, прижимаясь к его груди, и губами обхватываешь горячий язык. Саске стонет, с готовностью поддаваясь, даёт сосать свой язык и получает от этого удовольствия не меньше, чем ты. Возбуждённый член сквозь штаны давит на поясницу, принося дискомфорт, но Учиха готов терпеть его ради твоего удовольствия. — Дорогая, — стонет, разрывая поцелуй, позволяя струйке слюны скатиться по уголку губ. — Приподнимись и расставь ноги шире. Киваешь, руками упираясь в сильные бедра мужа, пока тот стаскивает промокшее белье. Хочешь было развернуться, чтобы оказать ответную услугу, но Саске не позволяет, перехватывает и устраивает так, как нужно ему — ты, сидящая на его коленях спиной к груди, стопы разведены и закинуты на подлокотники кресла так, что любой вошедший в дверь увидит каждую часть тебя. Вздрагиваешь, внезапно смущаясь, Учиха же будто улавливает твои мысли и хмыкает. — Я запер дверь, не волнуйся, — новая цепочка укусов-поцелуев расцветает на шее, широкие ладони скользят по внутренней стороне бёдер. — Или тебя это заводит? Заводит, ещё как, но признаваться вслух ты отказываешься. Втягиваешь в новый поцелуй, ещё более страстный, хватаешь его руку и кладешь на влажные складочки, подушечкой указательного нажимая на пульсирующий клитор. Саске выдыхает шумно, невольно толкаясь твёрдым членом, а после проводит пару кругов по чувствительному холмику. Твои ноги дрожат, зажимая его руку, из горла вырывается стон. Учиха разрывает поцелуй и переключается на плечи, осыпая те лаской, продолжая при этом поглаживать твою промежность. Ты никогда не отличалась терпением и не планируешь, проходит совсем немного времени прежде, чем твои бедра движутся вперёд. Трешься о пальцы, тяжело дыша, пытаясь приблизить свой пик, но этого мало. Так мало, что хочется плакать, но вместо этого ты скулишь его имя и требуешь большего. Саске кусает, впиваясь зубами в место между плечом и шеей, и наконец его пальцы проскальзывают в тебя. Толстые, мозолистые, сразу два заполняют намного лучше, чем твои собственные. Учиха не церемонится, вводит по самые костяшки, подхватывает скопившуюся слизь естественной смазки и размазывает по клитору, вырывая из твоей груди гул. Меняет положение, прижимаясь сильнее, выгибает ладонь и вводит в тебя два пальца, большим прижимаясь к пучку нервов. Хнычешь, дергая бедрами, его имя то и дело вылетает изо рта вперемешку со стонами, но добавлять ещё пальцы Саске не спешит. Нажимает, проталкивая два на всю длину, так, чтобы подушечками ощущать губчатую влажную поверхность, и давит, одновременно с этим массируя клитор. Из такой позиции это интенсивно, Саске касается всех нужных точек, и ты начинаешь чувствовать приближающийся оргазм. Он накатывает постепенно, следуя точно за движениями опытных пальцев, подстегиваемый жгучими поцелуями. Учиха наслаждается твоей дрожью, упивается стонами, переходящими в мяуканья, а сам трется о тебя в попытке поймать немного собственного удовольствия. Его пальцы такие влажные, что хлюпают, твои стенки сжимают его всё сильнее и сильнее, а клитор попеременно пульсирует. Саске знает, что ты близко, что до оргазма осталось совсем немного и всеми силами ублажает тебя. Любовь, которая горит в нём, способна свернуть горы, но ему это не нужно. Всё, что ему надо, находится у него в руках и стонет сладко, бесконтрольно сжимаясь на пальцах. — Сейчас, любовь, — шепчет, щипая второй рукой торчащие соски, оттягивая до легкой боли, усиливая твои ощущения. — Кончай. И ты сдаешься, с гортанным вскриком теряясь в оргазме. Саске продолжает качать пальцами, продлевая ощущения, массирует чувствительный бугорок и сжимая другой рукой грудь. Шепчет ласково в шею, как ты прекрасна, как красива в своём удовольствии, как он хочет поскорей оказаться в этой влажной узкой киске, чтобы положить туда младенцев. Говорит, как хочет увидеть тебя красивой беременной, как хочет показать всем, что ты — его женщина, его жена, что ты носишь его наследников. Продолжает трахать пальцами, пока ты не оттолкнешь руку из-за чрезмерной стимуляции, ни на секунду не отрываясь. — Вот так, моя девочка, — неосознанные слова выскальзывают изо рта Учихи, как мёд. — Хорошая девочка. Ты хнычешь, прикрыв глаза, наслаждаясь посторгазменной дымкой. Теперь, когда ты можешь соображать более трезво после первого оргазма, Саске готов удовлетворить и собственные интересы. В конце концов, для него всегда твоё удовольствие находится выше, чем собственное.