Китобой

(не бечено) – Значит, ты себя выдал? – раздалось в шумяще тихом кабинете. Женщина внимательно посмотрела на Бобби. – А я ведь говорил! – воскликнул тот, слишком быстро и звонко для человека, делающего вид будто это не его вина. – Если бы ты старался лучше, следовал инструкции и поменьше болтал ерунду… – Джоан Ким сделала выразительную паузу. Её пугающие шрамы застыли на лице и от того казались ещё более устрашающими, – то продержался бы дольше. Балбес, – она устало опустилась в кресло. – В прочем, О Донван совсем не идиот. Я даже восхищена, – Джоан строго посмотрела на Бобби, вытянув руки на столе и сцепив сухие пальцы в замок. – Из-за тебя теперь столько бюрократической работы предстоит. В том числе объясняться с господином О, почему к ним внедрили такого дурака! – А я-то чё?! – проворчал себе под нос Бобби. – Ты как всегда ничего! – гаркнула она. – Вот отправлю тебя в какую-нибудь горячую точку! Без вайфая, хорошего кофе и с ограниченным пайком. – Но-но-но! – испуганно подскочил Бобби. – Старушка Ким, еда это святое! Не поеду без соответствующего моему статусу пайка, – Бобби выскочил из кабинета, надеясь, что это его спасёт. – Ну что же за болван! – донеслось ему вслед. – Начни уже работать головой или я сдам тебя обратно в приют, из которого вытащила! Вскоре в кабинете ожил телефон. С контрольного пункта на первом этаже сообщили, что Ким Бобби покинул здание. Джоан Ким, закончив с первым звонком, быстро набрала другой номер. – Доктор, зайдите ко мне с документами по делу объекта. Бо Сонхёк появился перед ней через каких-то пять минут. На стол легла тонкая папка с одним файлом. – Его «плёнка» разрушается, как и предполагалось, – не дожидаясь вопроса, заговорил доктор Бо. – Сколько ему осталось? – лицо женщины не дрогнуло ни одной мышцей, пока цепкие глаза быстро скользили по листу. – Может, месяц или, в лучшем случае, два. У него уже должны были начаться осложнения, чаще всего это кратковременная потеря контроля, отключение сознания, искажение восприятия происходящего, мнительность, паранойя. – Маленький засранец, даже ни словом не обмолвился. На что только надеется?! – Джоан Ким усмехнулась, продолжая неотрывно перебирать глазами строчки в отчёте по анализам. – Возможно, он ещё не заметил эти «ямы» в своём поведении, – продолжил Бо Сонхёк. – К тому же, он слишком своенравен и никогда не был образцовым солдатом. – В этом ты абсолютно прав, неуправляемый мальчишка! – женщина вновь усмехнулась. – Но в итоге то, что он сохранил жизнь Ким Ханбину, сыграло нам на руку, не так ли?! Продолжайте наблюдать за ним, доктор, и когда его состояние достигнет критической фазы, мы должны быть наготове. – Хорошо, – Бо Сонхёк кивнул и, приняв в руки свою папку, вышел из кабинета. Ночной город расстелился под и над. Бобби задумчиво ощупывал горящие искусственным светом множественные глаза зданий, видимые из его окна. Эта ночь пахла такой тоской, какую источал он сам. Походило на редкостное зловоние, подрывающее застоявшуюся внутреннюю скуку. Бобби тосковал. И не мог найти причины. В голове зудело и от обрывков хаотичных неоформленных мыслей расползалось неясное, но нехорошее предчувствие. В последний раз окинув успокаивающийся город взглядом, он задёрнул шторы, отрезая себя до утра от всего этого такого живого, но чужого ему мира. «Мертвецам здесь не место», – противно зажужжало в голове. Есть совсем не хотелось, поэтому Бобби прихватил пару банок пива и растянулся на кровати. странный выдался денёк, ему давно не было так беспокойно. Ещё утром здесь рядом спал Ханбин, из-за которого Бобби стало замыкать двойственными чувствами – то от презрения, то от умиления. Потом ополоумевший киборг и роковые секунды, пока он разрывался от того заслонить ли собой Ким Ханбина и, возможно, выдать себя или ничего не делать, всё равно младший принял оборонительную позу за один миг, а на что этот парень способен в боевой готовности Бобби знает не понаслышке. Всё решила случайность: Бобби упал. Он просто… Упал. Соскользнул с косяка и приложился затылком, и так опешил от этого, что не сразу сообразил встать. Мимо дверного проёма проскользнула тень, стук сердца Ханбина скакнул до пика и пошёл на убыль, пока опять не задолбило в грудь. Бобби решил, что всё обошлось, пока не выполз в коридор. На Ханбине не то что лица не было, его самого почти не было. Бобби облажался так, как наверное ещё ни разу до этого. Реагировать мгновенно и принимать быстрые решения всегда были его сильными сторонами. Что же произошло утром до сих пор походило в его воспоминаниях на какой-то сон. Устав от бесполезного лежания, Бобби перекатился по кровати к краю, с усилием заставляя себя встать. Пиво закончилось, и он поплёлся на кухню за новой банкой. Там на столе всё также покоилась унесённая из штаба папка с копией выдержек из дела Ким Ханбина. Бобби забрался на стул, сумев сложить ноги крестом на узкой седушке, и, поёрзав, принялся бездумно листать сваленные внутрь в хаотичном порядке листы. Надолго его взгляд задержался лишь на фотографии Ханбина. Потягивая пиво, Бобби пытался собраться с мыслями. Выходило, откровенно говоря, хреново – мыслительная деятельность не его конёк. Его конёк – это сила и выполнение самых опасных заданий. Однако именно это дело совершенно не вписывается в привычный механизм его работы. Бобби приходилось выполнять множество поручений, порой весьма грязных и бесчеловечных. К счастью, он даже не помнит, каково это быть человеком. Просто знает, как правильно себя вести перед начальством, докторами, солдатами, на гражданке. Знает, что говорить – все эти моралистические фразочки, которые как красивый обман. Знает, как продуктивно замотивироваться и как оправдать всё то дерьмо, что происходит вокруг. Он никогда особо не думал об этом. Не думал так, чтобы самозакопаться и услышать внутренний голос. Он перестал слушать ребёнка Ким Чживона, которого так много лет назад обнимала мама за хорошие поступки и ругала за плохие. Хорошее и плохое смешались в одну вязкую чёрную реальность. У Бобби теперь была такая сила, которую не оправдает никакая мораль, потому что он сам лишь порождение всего аморального в этом мире. И этого уже достаточно, чтобы вертеть все эти «правильно» и «так нельзя» на одном особом органе. В этом мире уже всё можно, главное лишь то, на чьей стороне стоять и у кого есть пропуск ко всем дверям. Поэтому Бобби давно перестал осознавать и осмысливать происходящее вокруг. Он ничего не чувствовал. Но впервые его задание вызывает внутри столько неуместных вопросов. Дело Ким Ханбина… Как первый круг ада. И, кажется, его ждёт ещё несколько. – Не понимаю, малой, – устало пробормотал Бобби фотографии, – почему ты так важен? Почему О Донван-ши так тебя оберегает? От кого или для чего? Что такого ты знаешь? Он хмыкнул сам себе, потому что было смешно и нелепо даже предполагать, что Ким Ханбин способен хранить важную информацию, слишком легко тот был читаем. Нет, этот парень определённо не важная птичка, едва ли хотя бы весомая пешка. Ким Ханбин всего лишь (просто) никто. Тогда почему вокруг него начинает зарождаться нешуточная битва?! – Может, ты его сынок, которого он бросил при рождении? – оскалился Бобби, но быстро стух. В деле не было ни слова о родителях Ханбина – абсолютный сирота, никому не нужный человечек. – Серьёзно, малой, не понимаю. Сначала меня прислали зачистить Китов с гнильцой и искусственно созданное гнездо Мертвецов без дальнейших пояснений. И вот я случайно решаю оставить одного в живых, чтобы попугать верхушку, как вдруг ты оказываешься «ценным объектом». Почему? – Бобби замолчал, напрягая голову. – Ну почему, блять?! – взвыл он, звонко заголосив в тишине квартиры. – Почему, ну же?! Я хочу знать! Я с ума сейчас сойду, чёрт! *** Вставая утром, Ханбин чувствовал себя совершенно разбитым. Таких ссор у него с Мино никогда прежде не было. И, учитывая, что именно с Мино у него первые серьёзные отношения – то вообще никогда. От этого внутри настолько паршиво. Ночь и тревожный сон были подобны кошмару, а лишние, взбаламученные словами, мысли до сих пор сидели в голове. Мино уже возился на кухне, поэтому Ханбин тихо прокрался в ванну комнату. Больше всего его пугало то, что Мино решит продолжить вчерашний разговор. Но вид у того был на редкость измученным, он лишь кивнул Ханбину, продолжив выкладывать на тарелки приготовленный завтрак. – Извини за вчерашнее, – тихо пробормотал Мино, осторожно прижавшись губами к макушке Ханбина. Он поставил перед ним тарелку и кружку с кофе, а сам сел напротив, больше ничего не говоря. – Ты, – Ханбин с трудом выдавливал из себя слова, пряча глаза в своей тарелке, – тоже меня извини. Мино молча и устало улыбнулся, а утренний разговор, так и не склеившись, оборвался, растворившись в звенящей тишиной кухне. Ханбин вяло жевал и еда с трудом проталкивался по горлу внутрь. Внутри стало уже не просто паршиво, а по-настоящему гадко. Но рот отказывался произносить очень правильные и нужные слова, и поэтому Ханбин мог только лишь украдкой наблюдать за спокойным с виду Мино и гадать, насколько же он его вчера обидел. Мино привычно затормозил подальше от офиса полиции, позволяя Ханбину наконец-то сбежать из-под своей опеки, получив от него на прощание что-то мычащее и малопонятное. Это кажется даже некой милой чертой Ханбина – что не способен нормально извиняться и поэтому сбегает, как облапошившийся дурак. Уши у него знатно алели с самого утра. Мино улыбнулся вслед напряжённой спине Ханбина и тронулся с места. Впервые вчера он так отчётливо понял, что Ханбин словно бы несчастен рядом с ним. Мино чувствовал двоякость в их отношениях давно, но закрывал на всё собственные же глаза. Об этом совершенно не хотелось думать ни тогда, ни сейчас. «Откуда в нём столько гордости, просто не понимаю», – Мино устало потёр переносицу. Его больше злило даже не то, что Ханбин упрямо хочет делать всё сам, а то, как младший воспринимает себя. «Уже и в шлюхи себя записал», – Мино скривился от воспоминания об этом моменте вчерашнего вечера. Он припарковался на своём личном месте, но не спешил выходить из машины. Из него словно всю энергию выкачали. Мино постучал пальцами по рулю, отстегнул ремень безопасности и откинулся на спинку сиденья. – Чёрт, Ханбин-а, теперь я и правда чувствую себя каким-то негодяем. Что же мне делать, если ты не веришь в искренность моих поступков?! – Мино горько усмехнулся. – И вот теперь я разговариваю сам с собой, – он рассмеялся. Резкий звук телефонного звонка прервал этот бессмысленный монолог. Номер обещал известия, которые Мино ждал вот уже несколько дней. – Я слушаю, – коротко проговорил он, принимая вызов. – Господин Сон, мы завершили полное обследование образца, который вы предоставили. – И каковы результаты? – На ткани имеются остаточное излучение и частицы ДНК с примесью реагента внедрённых нано-частиц. Определённо, ткань соприкасалась с киборгом. – Вы уверены? – голос Мино дрогнул. – В каком именно смысле соприкасалась? – Скорее всего, это кусок одежды, которую носил именно киборг длительное время, на это указывает излучение и наличие реагента у носителя. – Господин Сон, – послышалось спустя паузу. – Что-то ещё? – Должны ли мы сообщить о незарегистрированном, как я понимаю, киборге в полицию? – Мино сглотнул, но причины против не подготовил заранее. – Да, пожалуй. Я, правда, не уверен, что это незарегистрированный киборг. Может, кто-то из рабочих с легальной операцией?! – Концентрация реагента очень высока, после разрешённых законом хирургических вмешательств не может быть таких показателей. – Вы проверяли ДНК через базу данных? – Мино задумчиво забарабанил пальцами по рулю, нетерпеливо ожидая хоть какой-то более чёткой информации. – В том-то и дело, что в нашей базе ничего нет. – Ясно, – хмуро пробормотал Мино. – Будьте добры, вышлите мне все результаты анализов, я сам сообщу о киборге. «Что за чертовщина?!» – выругался Мино, едва в трубке послышались гудки. – «Неужели Ханбин тогда не бредил?!» Мысли лихорадочно заметались у него в голове, услужливо подкидывая неприятные воспоминания взмокшего напуганного Ханбина. Если всё правда, значит, какой-то киборг преследует его. Идея, что в закрытый район случайно забрёл нелегальный киборг, была не то что нелепой, а невозможной. Мино мысленно отметил в голове обязательно запросить видео с камер наблюдения. Они не направлены на дома, чтобы не стеснять жильцов, но частично захватывают дороги внутри района, главные ворота въезда, спортивную и детскую площадки, небольшой парк и искусственный пруд. Киборг должен был где-то засветиться. Но для начала нужно проверить кое-что более важное. Мино быстро набрал выученный на память номер телефона: – Привет, И Соингук. – Минхо? – послышался удивлённый голос. – Мне нужна услуга, хён. – У тебя новый парень и он что-то натворил, а теперь нужно этого дурака отмазать от полиции? – усмехнулись в ответ. – Почти угадал, – сухо проговорил Мино. – Что-то серьёзное произошло? – с той стороны забеспокоились. – Мне нужно проверить ДНК киборга по закрытой базе и чтобы никто об этом не узнал, хотя бы пока. Сможешь? – Это будет дорого стоить, – послышалось после небольшой заминки. – Разве деньги когда-либо были проблемой?! – усмехнулся Мино. – Просто сделай как можно быстрее. Мино завершил звонок первым. Он поспешно вышел из машины, чувствуя как коробка салона начала давить со всех сторон, а воздуха словно бы не хватало. «Если в ту ночь около дома действительно бродил киборг, то неужели он пришёл за Ханбином?» – эта мысль не давала ему покоя, прокручиваясь на повторе в голове. Мино пытался мыслить логически, но в такой странный расклад верилось с трудом. Что кто-то следит за Ханбином и нашёл его даже там, где никто бы не искал. «Неужели тот же киборг, который не добил его на складе?» – Мино грузно опустился в кресло в своём кабинете, включая компьютер. – «Что же это за киборг такой, которому приспичило играть в кошки-мышки с полицейским, при этом оставаясь незамеченным?» Насколько Мино помнил, того киборга со склада разыскивает и полиция, и армия, и государственная служба безопасности, но он до сих пор не обнаружен. Словно его и не было никогда. Мино вбил в поиск ключевые слова и открыл сразу несколько вкладок с новостями, касающимися происшествия на складе. Возможно, освежив в голове информацию о тех событиях, это поможет ему собрать все мысли воедино. И Соингук перезвонил через несколько часов, предложив вместе пообедать и кое-что обсудить. Тон его голоса был как всегда насмешлив, но Мино почувствовал скрытое беспокойство. Похоже, что лучше всего им будет встретиться на другом конце города, в местечке поскромнее. Стоя в лифте, Ханбин нервно теребил резинку рукавов толстовки, опасливо поглядывая на табло с отсчётом этажей. Когда он был в Китах, никогда не беспокоился об утре следующего дня после убийства мертвеца при исполнении. Но в отделе расследований он боялся каждого своего проступка. С первого дня здесь к нему выстроилось особое отношение у новых сослуживцев. Подобная предвзятость иногда раздражала Ханбина до слепой злобы. Но это всего лишь пустые эмоции. Он боялся не этого – последствий, если вылетит из полиции. Ханбин был окружён: с одной стороны его зажало отделом внутренних расследований, с другой – теми, кто заставил его вновь поступить на службу и именно в это конкретно подразделение детективов. До сих пор он так и не получил чётких инструкций и не знал, что должен найти здесь. Что ему искать, кого опасаться, зачем цепляться за то место? Бобби обмолвился, что Ханбина тянут за его торчащие уши, чтобы вытащить на более безопасный уровень жизни и спасти от каких-либо судебных наказаний. Это уже третий оккупант, которому тоже что-то нужно от него. У Ханбина не было ни родных, ни друзей, ни состояния, ни статуса и прочего, на что можно было позариться. И вся эта дьявольская пляска вокруг него походила на искромётную, циничную трагикомедию в трёх действиях – вербовка, рабство и, несомненно, эффектный исход. У Ханбина не было ничего, чем бы он мог защититься и выковырять свои ноги из ведра с застывающей бетонной жижей. Хуже всего, что у Ханбина есть Мино. И, если их отношения раскроются, то тот потеряет всё. Гораздо больше, чем Ханбин, у которого есть только его жалкая жизнь Под ложечкой засосало от характерного звука лифта – он достиг своего этажа. Ханбин не представлял, чего ему ожидать, когда двери откроются. Он осторожно шагнул из кабины в коридор. Втянув голову в плечи и заранее нахмурив лицо, поспешил к своему месту. Но до стола добрался в смятении, получив по пути несколько доброжелательных хлопков – утешающих в какой-то степени. Вредная парочка сонбенимов с угла всё же одарила Ханбина косыми взглядами, но осадок от них размазало сложившимся в тугие складки улыбающимся лицом Бобби. День тянулся подобно процессу без начала и конца. Бобби откровенно бездельничал и гонял пыл по воздуху от скуки. Подперевший одной рукой щёку, второй пальцем водя в пустоте перед собой и с приоткрытым ртом, он походил на полного недотёпу. Ханбин время от времени недобро поглядывал на напарника, шумно скрипя мышкой по столу, надеясь пробудить в Бобби задремавшую совесть и вытребовать помощь себе. Совесть крепко спала, Бобби почти тоже. – Эй, Бобби-хён, – ткнув напарника локтём, Ханбин наклонился ближе и тихо заговорил. – Хоть сделай вид, что занят отчётом. – Зачем? – встрепенулся тот, поворачиваясь к Ханбину. У Бобби были сонные глаза и лёгкий отпечаток усталости на лице. – Ты не выспался или головой ударился? – Ханбин не смог не съязвить. – Не знаю, – вздохнул Бобби. – Чувство такое, что я заболел, но этого быть не может. – Это почему ещё? – Ханбин вытянул шею, пристально вглядываясь в напарника. – У меня охуенный иммунитет, – отрезал Бобби, отворачиваясь от него. – А отчёт я не изучаю, потому что расследование новичкам никто не поручит – это раз. Ну а во-вторых, моя основная работа не раскрытие убийств. От последних слов Ханбина окатило волной колкой холодной дрожи. Он сел прямо и отвёл глаза от профиля Бобби, крепко сжав губы. – Просто мне кое-что непонятно во вчерашнем деле, – тихо проговорил Ханбин после паузы. – Уточню у Бануль-нуны. Он подскочил с места, подталкиваемый внимательными глазами Бобби, который после оброненной младшим реплики вновь, казалось бы, заинтересовался миром вокруг. Бобби зацепился взглядом за худую спину Ханбина, у того под кожей и тонким слоем гибких мышц словно бы позвоночник обратился в железный шест – настолько чувствовалось его напряжение внутри. Ханбин осторожно обошёл углы всех столов и, потоптавшись у выхода, скрылся в коридоре. Бобби лениво почесал затылок и двинулся следом. В чём-то младший был прав – не стоит показывать своё безразличие к работе настолько явно. – Просто передай им мои слова, – до Ханбина донёсся голос Донвана, разговаривающего по телефону. Ханбин почти достиг места Бануль, усёрдно что-то высматривающей на экране монитора. До стола девушки оставалось всего пара шагов, но Ханбин неожиданно даже для себя замер как статуя, не в силах пошевелиться. В его голове голос О Донвана обрастал чужой тональностью, заглушался и, будто скребя когтями по стенкам, обваливался кусок за куском вниз, на дно чёрного ящика. Внутри звучал уже не мягкий тембр начальника, а чей-то чужой – зловещий и жуткий, хватающий Ханбина холодными щупальцами за босые ноги и втягивающий в вязкую трясину. Лёгкие мгновенно сжались, их словно закоротило. В груди прокатился моток колючей проволоки. Ханбин почувствовал, что ноги непривычно дрогнули и подкосились. В висок что-то ударилось, а потом он ощутил, как всё тело трясёт. Но тряслось не тело – трясли самого Ханбина. На лоб легло нечто прохладное, влажное и мягкое. Бануль звала его по имени, и он наконец-то сообразил, что, во-первых, лежит, а во-вторых, у него случился обморок. Ханбин поворочал глазами под веками, которые никак не хотели открываться. Удалось с ними совладать лишь после нескольких долгих секунд. Он попытался сесть и ему помогли чужие руки. Оказалось, что его перенесли на небольшой диванчик в комнате отдыха и рядом топтались коллеги. За их спинами замаячил Бобби. Наконец протиснувшись к Хабину, он вложил тому в ладонь небольшой кулёк со льдом и, согнув руку Ханбина в локте, направил её к виску. Медленно Ханбин понял и то, что у него здорово болит голова. – Чёрт возьми, да что же случилось то? – в конце концов, не выдержала Бануль. – Шёл себе по офису и упал. Споткнулся что ли? – Ханбин слегка мотнул тяжёлой головой. – Дышать стало трудно, – пробормотал он, – когда я кое-что вдруг вспомнил про бойню на складе и… – И-и? – нетерпеливо протянула Бануль, а вот Бобби непривычно молчал. – … И не помню, чтобы я падал. – Тьфу, – ругнулась она. – Упал ты, упал. Замер на месте, как будто призрака увидел и осел в обморок. – Помолчи Бануль, – перебил её Донван. – Ханбин, что именно ты вспомнил? Ты ещё помнишь это? – Ханбин осторожно кивнул. Он уже пожалел, что сболтнул об этом при всех, но отступать было поздно. – Тогда на складе киборг сказал мне, – Ханбин замялся на мгновение, но всё же продолжил, – очень странную вещь, – он украдкой посмотрел на Бобби, но тот был непривычно хмурым и напряжённым. Если бы Бобби сейчас хоть немного улыбнулся, ему бы стало спокойнее. Киборга же здесь нет, Ханбину нечего бояться, но обеспокоенные лица людей вокруг лишь ещё больше заставляли нервничать. – Киборг сказал: «Передай им, что я убью их всех», – голос Ханбина дрогнул на каждом из местоимений. О Донван переглянулся с Бануль. – Больше ничего не помню, – поспешно добавил Ханбин. – Ничего? – повторил за ним Донван, смакуя слово, и по его задумчивому лицу прокатились желваки. – Внешность? – Ханбин виновато покачал головой. – Хотя бы голос? – Глухой, – тихо сказал Ханбин. – Больше никак не могу описать. Я его не помню, но сейчас мне кажется, что он был глухим. Наверное, низкий тембр. – Хорошо, не напрягайся, – Донван вернул на место отклонившуюся ханбинову руку с пакетом льда. – Бессмысленно играть в предположения. Но слова эти он тебе точно говорил, ты уверен? – Да. Почти. – Так «да» или «почти»? – Просто иногда мне кажется, что ничего и не было, – неожиданно произнёс Ханбин и сразу же боязливо замолчал. – Это нормально, – наконец-то отмер Бобби. – Не принимать такую действительность. – Сегодня я отпускаю тебя с работы, – объявил Донван. – И рекомендую сейчас сходить в больницу, чтобы убедиться, не заработал ли ты сотрясение. Завтра тоже не приходи – обычно у меня так выглядят ребята после двух суток дежурства, приказываю тебе выспаться. – Хорошо, – смущённо пробормотал Ханбин. – Донван-ши, – вдруг окликнул уходящего начальника Ханбин, – почему этот киборг сказал, чтобы я передал именно «им», что убьют именно «их»? Он не сказал, что убьёт всех или что-то в этом духе. – Не знаю, – задумчиво ответил тот. – Значит, его целью были не Киты. Ведь тогда ты был Китом, но он не сказал тебе, что убьёт «вас». – Значит… – Ханбин нахмурился и умолк, не сумев сформировать мысль. – Значит, люди из твоего отряда стали разменной монетой, а тебе очень повезло, что на тебя пал выбор быть гонцом. – Ладно, малой, – Ханбин поморщился, кажется, с подачи Бобби к нему приклеилось это дурацкое прозвище, – топай в больницу, – Бануль подпихнула Ханбина в плечо. Он растерянно кивнул и сполз с дивана. Бобби увязался проводить. – Ну я же его хён! – скалился он, таща Ханбина в направлении лифта. – Лишь бы от работы откосить, хрен ленивый! Понабрали, блин! – ругнулась ему вслед Бануль, грозя кулаком. Бобби хохотал, а Ханбин не возражал – тратиться на такси не надо. Пока Бобби выруливал с парковки, Ханбин вытащил смартфон, решая не повторять ту же ошибку вновь. «Начальник отправил в больницу из-за неожиданного обморока. Не думаю, что это серьёзно. После больницы напишу». Мино вглядывался в экран с минуту точно, не веря в то, что сообщение от Ханбина. – Что с тобой? – Соингук устал ждать. – Да так, мой парень… – Мино отложил телефон в сторону. – Тот, у которого неприятности с киборгом? – хохотнул Соингук. – Именно тот самый, прошло всего несколько часов. – Ну-у… – хитро улыбнулся парень, – раньше эти мальчики менялись каждый день. Ты всё спешил нагуляться перед свадьбой. – Не наглей, хён, – улыбнулся Мино. – Расскажешь о нём? – спросил Соингук, подхватывая кусочек мяса палочками. – Давай об этом потом, мне нужно ехать в больницу, так что скажи, что ты нашёл, – Мино демонстративно отложил свои палочки в сторону. – Эй, Сон Минхо! – возмутился Соингук. – Не можешь со старым другом посидеть и потрепаться?! – Мы не друзья, – улыбнулся Мино. – Выкладывай, что там. – Айгу, – Соингук, не жуя, заглотил сразу два кусочка. – Высокомерный говнюк! – Давай выпьем вечером, тогда и поговорим. Сейчас возникли непредвиденные дела, так что, хён, просто скажи мне, что узнал, – Мино всё же взялся за палочки и перехватил ими кусок мяса из-под носа Соингука. – Зараза! – громко воскликнул тот. – Как всегда готов любыми способами своего добиваться?! – Так уж воспитали, – хохотнул Мино. – Ничего я не нашёл, – уже серьёзно произнёс Соингук. – Как это? – Мино замер с нелепой усмешкой на губах. – Файлы хозяина ДНК засекречены. Думается мне, птичка высокого полёта. – Засекречены кем? – глаза Мино словно почернели. Соингук многозначительно поднял палец вверх. – Ясно, – Мино опустил глаза, вытянул из внутреннего кармана тонкое портмоне и, в противовес ему, пухлый конверт. Конверт лёг на стол перед Соингуком, а из портмоне Мино достал несколько купюр и оставил их со своей стороны. – Ты кушай, увидимся вечером. – Так и быть, если, конечно, ты не заночуешь в «больнице», – развеселился Соингук. Мино припарковался напротив больницы, название которой осторожно выспросил у Ханбина. Тот, конечно, позлится такому сюрпризу, но вряд ли серьёзно удивится. Пожалуй, Мино и правда помешался на нём и ничего не может поделать со своим эгоистичным желанием заботы. Он потянулся к телефону, чтобы связаться с Ханбином, но в этот момент тот как раз вышел из разъехавшихся в стороны дверей. Только вот был он не один. Рядом развязно вышагивал незнакомый парень, и их походки были на удивление схожи. Он казался одного с Ханбином возраста, немного выше ростом и крепче телом, с более мелкими чертами лица и узкими глазами. Широко улыбаясь, парень полез трепать Ханбину волосы, но тот раздражённо отмахнулся и отступил на шаг от него. Мино просидел в машине, не шевелясь, пока двое не скрылись за поворотом на парковку для клиентов. Вскоре оттуда выехал автомобиль, за рулём которого был тот самый паренёк, и когда машина пронеслась мимо Мино, на переднем сиденье он разглядел Ханбина. – Мало того, что остался без обеда, так ещё и парня из-под носа увели, – горько усмехнулся сам себе Мино, заводя мотор. – Кажется, я ревную. Мино аккуратно собрал увядающие цветы и отнёс к мусорной корзине у входа в семейный зал семьи Сон. Вместо старых вложил в вазу свежие, что купил по пути на кладбище. Проворонив Ханбина у больницы, ему совсем не хотелось возвращаться в офис и делать вид, будто он занят рабочими обязанностями. В самом деле, какие у него могу быть обязанности?! Его единственная работа – соответствовать статусу сына главы компании. – Когда-нибудь я возьму и уволюсь, – с усмешкой заговорил Мино, вскинув голову и заглядывая в глаза человека на фотографии. – В некотором смысле ты, брат, даже везунчик. Просто умер и больше никаких забот. Завидую тебе. – А этот засранец, кстати, обещал позвонить, но так и не объявился после больницы, – Мино поправил фото в рамке так, чтобы лицо на изображении смотрело прямо, будто бы человек стоял напротив. Он всегда приходил к урне с прахом старшего брата, когда не знал, куда податься и с кем поговорить. И с полки на него неизменно смотрел навечно оставшийся молодым его хён. У них были одинаковые носы и брови, кровь, цвет волос – вот и вся схожесть. Разные характеры, интересы, цели и взгляды на жизнь. Сейчас эти различия больше не создают проблем. Сейчас Мино на месте своего брата, уже старше своего брата и живее своего брата. – Слушай, хён, – Мино почесал подбородок. – Как думаешь, если я тайком от Ханбина оплачу его кредит за квартиру, он сильно разозлится? – Хмм, – протянул он в полной тишине после паузы. – Думаю, ты прав, точно разозлится. Наверняка пошлёт меня и будет дуться до самой смерти. И почему бедняки такие гордые и упрямые? Мы-то вот с тобой совсем ничем не брезгуем, особенно деньгами папеньки. – Что же мне делать, хён? – Мино горько усмехнулся. – Мне хочется, чтобы он просто позволил быть ближе, разрешил хоть немного ему помогать, хоть иногда чем-то баловать. Он резко умолк, услышав шум в коридоре. Через мгновение в зал зашли сотрудницы службы клининга в униформе, они покорно замерли и поклонились, заметив посетителя. Мино вежливо поклонился в ответ, досадуя про себя, что даже в таком месте невозможно остаться в одиночестве, чтобы собраться с мыслями. Он вышел из зала, направляясь к парковке. Голова гудела, то ли от недосыпа, то ли от голода, то ли и вовсе от беспокойных размышлений. Смеркалось, нужно было вновь связаться с Соингуком, договориться о встрече и потом самому позвонить забывчивому Ханбину. Сидя в уличной забегаловке в ожидании Соингука, Мино от скуки безотрывно смотрел на экран смартфона. Экран отражал своей тьмой лишь размытое лицо самого Мино. Поговорить с Ханбином почти не удалось, на заднем фоне было очень шумно. Всё, что Мино смог расслышать – Ханбин где-то в торговом центре и ему что-то нужно купить, а в больнице после обследования ему сказали, что сознание он потерял из-за переутомления, на работе отправили домой и завтра у него тоже выходной. Ханбин пообещал не бродить весь вечер где-либо, только купить нужное, а потом он обязательно поест и упадёт спать. Пообещал с ворчанием, но совсем не злясь. Весь разговор у Мино по губам скользила лёгкая улыбка. Даже по голосу Ханбин казался провинившимся ребёнком, который теперь не знает, как выдавить из себя заветное «извини». Мино попрощался и решил дать тому немного времени перебороть свой ослиный характер. То, что они оба кинули друг другу утром, мало походило на примирение, скорее вынужденная необходимость для нахождения в одном помещении. Серьёзный разговор, несомненно, ещё впереди. Соингук хлопнул задумавшегося Мино по плечу, подкравшись со спины, но тот даже не вздрогнул. – Тебя неинтересно пугать, – хохотнул он. – Что за кислое лицо? – Проблемы в отношениях, – вяло пробормотал Мино. – Купи ему брендовый подарок, и не будет проблемы, – отмахнулся Соингук, подзывая работницу забегаловки. – Он не любит подарки, так что я обезоружен, – Мино без интереса взял в руки меню. – Чёрт, ты где такого нашёл? – изумился Соингук, с трудом скрывая желание поглумиться. – На работе, как это ни странно, – рассмеялся Мино. – Что-то ты меня запутал. Где ж это видано, чтобы в вашей элитной конторке водились нормальные люди?! – Соингук озадаченно почесал затылок. – Теперь хочу с ним познакомиться. – Много хочешь, – охладил его Мино. – Заказывай уже. – Всё интересней и интересней, – ухмыльнулся Соингук. – Первый раз вижу, чтобы ты так вокруг кого-то вытанцовывал. И на тебя нашлась управа! За это стоит выпить! Он громко расхохотался и Мино тоже не смог сдержать скупой улыбки. На такую правду невозможно обидеться. Ча Хонгю появился в пустом тихом офисе за полночь. Все сотрудники уже разошлись по домам и их спящие столы казались застывшими во времени. Разложенные поверху папки, забытые на столешницах бумажные стаканчики, в разной степени наполненные мусорные корзины. И ни одного человека, кроме разве что охранников на пункте контроля внизу. Но им было велено не появляться на этаже, где находился кабинет директора Сона, вплоть до его отъезда с рабочего места. Ча Хонгю знал расположение всех камер наблюдения и легко уходил от их пристальных глаз. Миновав опен-спейс, он вышел к нужной запасной лестнице. Такие были на каждом этаже, но не представляли собой единое целое – к каждой из них приходилось пробираться через отдельные этажи. По главной лестнице было бы быстрее, но по ней часто спускались и поднимались сотрудники клининговой службы и охранники. Наконец-то Ча Хонгю добрался до последней запасной лестницы. Она вела на этаж руководителей компании и их секретариата. Там-то и находился нужный Хонгю кабинет. Годы давно уже взяли своё и перед Сон Донгуном бывший капитан Китов Ча Хонгю появился взмокшим и тяжело дышащим. Он прихрамывал, матеря старую рану – метку лихой молодости. – В мои годы такие тайные манёвры действительно утомляют, – криво ухмыльнулся Хонгю, усаживаясь в кресло перед Сон Донгуном. – Зато здесь я могу гарантировать отсутствие утечек, – ответил Донгун. – Что за срочное дело у тебя возникло? – Надо убить одного мальчишку, – без тени шутки произнёс Ча Хонгю. – Одного из моих ребят.