***
Бриала не могла поверить произошедшее. Она, кажется, все еще пребывала в неком ужасе от того, что увидела. Она убивала сталью. Видела, как способна убивать магия. Но только сейчас она столкнулась с тем, что жизнь можно отобрать таким ужасающим способом. Совершенно слабое и никчемное существо истощало всех своих жертв с неконтролируемой жаждой. Оттого сильнее становился гнев, что это были эльфы, которых она знала. Фен’Харел не щадил никого. Все началось с долгого ожидания. Она мечтала, чтобы Инквизитор ушла и исчезла навсегда из их жизни и борьбы. Ей пришлось нарушить правила и почти подставить себя под удар. Только вот донесение, которое она получила, вывело ее из себя. Эльфийка не только нарушила договор, но и уже некоторое время находится в его покоях. О том, что там происходило, даже догадываться не стоило. Несколько слуг видели, как Фен’Харел нес эльфийку на руках, и их поцелуи были настолько неистовы, что они не замечали никого вокруг. Это превратилось в ожидание приговора, который должны вынести, но все время откладывают. Солнце почти достигало зенита, когда верноподданные именно Фен’Харелу слуги начали беспокойно себя вести. Все это время она наблюдала со стороны, стараясь, чтобы ее не заметили. И только тогда, когда уже почти с добрый второй десяток лекарей магов так и не покинули его покои, а стража неожиданно начала приводить тех, кто был в заточении, она решила действовать. Ее пропустили без помех с новой партией, где оказался один из магов, на которого не раз жаловались. Но только вот она не помнила, чтобы его арестовывали, и вид у него был далеко не первой свежести. И ее буквально пригвоздило к месту, когда Фен’Харел лично протащил этого беднягу по полу за шкварник и, бросив у кровати, на которой лежала Инквизитор, приказал ему читать заклинание с листка. Тот сжался до жалкого комочка и начал нараспев что-то шептать, пока его тело не начало высыхать до последней капли, оставив только истлевшую плоть. — Следующий! — приказал он. Несколько магов покорно смирились и повторили страшный ритуал, но последний хотел попытаться сбежать. Его голос замолк в то же мгновение. Знакомая ей магия сковала его тело и скручивала все сильнее, пока он не стал харкаться кровью. После этого тело мага осело сломанной игрушкой. Фен’Харел произнес фразу, кровь искалеченного стала подниматься и тонким ручейком через его руки потекла к рукам Инквизитора. Кажется, что на нее совершенно не обращали внимания. Да и сколько времени прошло, она себе даже представить не могла. Магов все продолжали заводить, игнорируя даже количество. И каждый раз от добровольной жертвы тянулось странное голубое свечение, а от несогласных — кровавые реки. — Ты с ума сошел? — наконец не сдержалась она. — Мы лишились уже почти сотни магов. У нее больше не было сил наблюдать за жертвенным алтарем, в который превратилась Инквизитор, а то, что это именно так, уже даже сомневаться не нужно было. — Ведите следующих, — отдал приказ Фен’Харел. Он даже не видел ее. Не обращал внимания, что за кошмар он устроил и что вокруг творилось. Весь его взгляд был прикован только к ней… Она лежала бледная и неподвижная, словно и неживая. Мысль, которая проскользнула в голове у Бриалы, вызвала толику ликования, что эта дрянь мертва. Не видно было даже малейшего намека на дыхание, но то, как он смотрел на нее. То, как он был одержим сейчас, держа ее за руку, могло сказать, что он лишился рассудка. И Бриала попыталась коснуться его плеча. Хотела сказать, что уже все напрасно, но… — Я пролью всю возможную кровь, если потребуется! — его резкий и леденящий душу голос заставил ее потерять контроль над ситуацией, и уже в одно мгновение она была прижата к постели лицом так, что орлесианская маска сорвалась и отлетела в сторону. — Ты не посмеешь! — выкрикнула она с отчаянием. В этот момент, полной беспомощности, слова Инквизитора, произнесенные ей совсем недавно, всплыли в памяти: «И даже если он захочет меня убить, то ради этого он уничтожит тебя, если я этого пожелаю». Затылок крепко удерживала рука Фен’Харела, и тонкое, острое лезвие, как ей казалось, почти касалось кожи, когда та, которую она считала мертвой, открыла глаза. Душа заледенела. Дышать стало настолько тяжело, словно не глаза живой, а глаза сотни или даже сотен тысяч посмотрели в ее душу. Они коснулись всего самого потаенного, и она ощутила, как ее захлестнуло странным отвращением. Будто она была недостойна. И рука, державшая все это время, просто отшвырнула ее в сторону, как ненужный хлам. — Я уже говорил тебе, чтобы ты не делала ошибок! — не спрашивая, а твердо утверждая, произнес он, даже не оборачиваясь. — Теперь смотри! Слезы боли скатились по ее смуглым щекам. Сейчас она стала настолько противна себе, что даже жить не хотелось. Она верила в происходящее с трудом. Весь этот кошмар казался не прекращаемой процессией собственным похоронам. Ведь его первоначальная нежность была лишь притворством, чтобы выпустить чудовище, что скрывается за его непоколебимой маской отчужденности. И ей пришлось в дальнейшем пожалеть о том, что она так легко хотела получить власть. Смириться и улыбаться, пока тело едва справлялось с голодным монстром, который любил… но только не ее. Она даже не помнила того, когда кто-то сказал, что нашел именно то, что искал Фен’Харел. Все это время она непрерывно продолжала наблюдать за казнью тех, кто мог встать на пути их воссоединению. Только он неожиданно ушел. Оставил ее с той, кто ему, кажется, дороже всего в этом мире. И так хотелось убить и уничтожить, что ему так дорого. Нарушить приказ и прекратить эту вереницу бессмысленных жертв. Но страх… Страх лишиться всего был слишком сильно ощутим. И осознание, что она и остальные эльфы — это расходный материал. Она продолжила. Велела вести следующих и смотреть, как несогласных уже не сковывает магия, а их просто убивают на месте. А связующая магия доводила дело до конца. Кажется, что за два дня она должна была привыкнуть к этому, но не могла. Она ждала, когда вернется тот, кто устроил это массовое убийство. Она хотела посмотреть в глаза тому, кто уничтожил в ней веру в то, что он ей нужен. Теперь ей точно не нужно все это. Инквизитор была права. Ей не нужен кто-то, чтобы стать сильнее. И к концу второго дня, когда она не смыкала глаз, смотря, как ее сородичей уничтожаю, Бриала решила, больше она не принадлежит тому, кого освободила. Это было до тех пор, пока она не увидела, кто пришел. Она так долго искала его. Его теплая улыбка согрела сердце. И чуть не лишившись чувств, она впервые за долгое время была счастлива. Теперь все будет хорошо. — Хагрен, — наконец, спустя несколько дней, она смогла обратиться к нему, как и прежде. Он выглядел уставшим и немного рассеянным, но это было не важно. Она сделала несколько неуверенных шагов, а потом уже стремительно бросилась к ногам сидевшего в кресле. — Ты совершенно забыла все, чему я учил тебя, Mi’durgen, — он нежно погладил ее по волосам. — Не стоит плакать, da’len. А Бриала думала, что теперь у нее есть тот, кому она не безразлична.***
— Я хорошо себя чувствую, Солас. Мне хочется на свежий воздух. Несколько дней я твердила одно и то же, пока он не сдался. — Меня просто беспокоит, что ты не помнишь, что именно произошло, — с осторожностью произнес он. — Мы говорили и, — у меня уже голова начинала раскалываться от этих его расспросов. — Я помню, что мы разговаривали о чем-то, но даже вспомнить не могу, о чем именно, и… Мне стало нехорошо. — Не беспокойся, солнце, я… — Ты обещал мне подарок! — решила ему напомнить с предвкушающей улыбкой. — Я хотел представить тебе одного эльфа, но… — он, кажется, замялся. — Это Фелласан. — Я не хочу с ним видиться, — совершенно серьезно заявила я. — Я не знаю, но мне кажется, что ты не хотел, чтобы я с ним виделась. — Он помог мне, когда ты… — Солас замолчал и осторожно помог мне подняться с кровати. — Я долго думал, но… Он может помочь с Источником, с его контролем. А это очень важно, чтобы с тобой все было хорошо. — Если ты так говоришь, тогда я буду рада встретиться с ним, — но, кажется, от него не ускользнуло мое погрустневшее выражение лица. В дверь неожиданно постучали, и когда Солас дал разрешение войти, она распахнулась. — Господин Фен’Харел, — зашел один из слуг Соласа. — Прошу прощения, что прибыл только сейчас, но у меня были некие проблемы. Слуга был довольно высок и одет в темно-синий плащ, скрывающий личность, но в одно мгновение он раскрыл себя. — Миледи Инквизитор! — он приблизился и, глубоко поклонившись, взял мою руку для поцелуя, от чего я сильно занервничала. — Солас? — непонимающе посмотрела я на него, успев другой рукой ухватить его за край одежды. — Видно, миледи забыла меня, но мы уже встречались, — отпустив мою руку, он выпрямился, чтобы я могла разглядеть лицо. — Меня зовут Фейнриэль, моя госпожа, и я всегда к вашим услугам. — И-извините, но я не помню, чтобы мы встречались с вами, — по моему телу пробежали мурашки, и я неуютно поежилась. — Простите, но… — Ничего страшного, ma vhenan, — попытался успокоить меня Солас, но было видно, что он заметно напрягся. — Тебе не о чем волноваться. Вейнир! — громко позвал он. Пожилой эльф тут же появился в дверях. Я уже видела его не единожды. Он приносил еду и вещи, но мы с ним никогда не обмолвились и словом. Насколько я поняла, он был личным слугой Соласа и одним из самых приближенных к нему. Несмотря на возраст, Вейнир держался почти военной выправкой, а внешность была особенной и без изысков. — Отведи миледи в мой личный сад, — распорядился Солас. — Предоставьте все, что будет нужно. Немедленно! Я вновь обеспокоенно посмотрела на него, но Солас только нежно погладил меня по щеке. — Скоро приду, ma vhenan, — ласково произнес он и слегка подтолкнул меня в сторону Вейнира. — Буду ждать, — тихо шепнув ему в ответ, я отправилась за провожатым, кинув еще один взгляд на Фейнриэля и помахав ему рукой, добавила: — До скорой встречи, господин Фейнриэль. — Надеюсь, госпожа, — расплылся он в радостной улыбке, вновь глубоко поклонившись.***
В комнате воцарилась тишина, как только дверь за Инквизитором закрылась. Фейнриэль буквально почувствовал на себе тяжелый взгляд Фен’Харела. — Я непомерно рад, что мой господин получил ту, что желал. Учитывая, как ее чувства глубоки к вам, а ее… — Заткнись! — почти прошипел Фен’Харел. — Раз она сказала, что не помнит тебя, то веди себя так, будто вы просто когда-то случайно встретились. Ей не нужно было в тот момент запоминать твое имя, а тем более лицо. Ясно! — он старался говорить спокойно, как это было обычно для них, но сейчас… — Простите, если помешал или как-то нарушил ваш покой, господин, — Фейнриэль резко опустился на одно колено, склонив голову перед Фен’Харелом. — Новости! — не обращая внимания, он сел за свой рабочий стол. — Архонт Данариус… Кунари напали со всей яростью, и ему пришлось принять участие в битве. — И… — Фен’Харел просто изогнул вопросительно бровь, не поднимая взгляда от документов и докладов, что у него скопились за эту неделю. — Он мертв? — Нет. Дело в том, что он ранен слишком сильно. Мадам Павус сейчас заботится о нем, но… — У него только дочь. Она не может стать Архонтом. — Магистр Павус женился, — быстро сказал Фейнриэль и тут же склонил голову еще сильнее. Он прекрасно осознавал, что принес для своего господина не лучшие новости, и поэтому сейчас почти распластался на ковре перед его столом. Пусть он и не знал всех планов, но то, что Фен’Харел слишком пристально наблюдает за Павусом и испытывает к нему некое беспокойство, не говоря уже о явной неприязни, Фейнриэль разглядеть вполне смог. — Я не смог выяснить, кто именно его супруга, но он отбыл на встречу с ней для консумации брака, чтобы вступить в заверенную должность следующего Архонта. Данариус не распространялся, но если этот аспект подтвердят обе стороны, то Дориан Павус займет место нынешнего Архонта. — Найдите и убейте ее до того, как это случится. Я понимаю скрытность Архонта Данариуса в этих делах. Он разделяет многие разработки Дориана и всего остального, что касается матери. Но… ему придется соединиться браком перед Жрецом. — Мне известно, что тайный брак между ними заключен еще при его отце. Только вот все немного переживают, и волнения есть… — не стал договаривать Фейнриэль. — Будущий Архонт слишком сильно соблаговолит свободе эльфов от рабства. Если честно, то я не понимаю… Архонт хочет поиграть на собственных привязанностях? — усмехнулся Солас. — Пусть попробует. — Простите! — замялся Фейнриэль. — Империи больше нет, но там остаются люди, что важны мне. Отслеживайте когда Кунари вновь нападут, и тайно помогите им в чистке. — А… — Дориан Павус должен сидеть в моей клетке. — Вы хотите сказать… — Он должен оказаться там! — Как пожелаете, — поклонившись, Фейнриэль покинул комнату.***
Сад походил на своего хозяина. Выдержанный и строгий, но при этом обладал особенным чарующим шармом. Я остановилась рядом с одной из клумб, чтобы сорвать цветок, вдохнуть его аромат, и покрутив его между пальцев… — Вам не понравилось? — раздался вопрос за спиной, когда я растоптала его каблуком туфли. — Слишком приторный, — ответив, направилась к скамейке под благоухающими деревьями. Оказавшись в тени, я, расслабленно устроившись на месте, посмотрела на фонтан. В его центре была женская фигура, пронзающая сердце дракона, но вместо крови лился ручеек прохладной воды. Слишком очевидное сходство немного раздражало. — Принеси чай… Нет, — передумала я. — Прохладное вино! Это больше подойдет. Два бокала и фрукты! Слуга мне не ответил, а только поклонился и направился в сторону, откуда мы только что пришли. Как только слуга скрылся с глаз, среди цветущих кустарников раздался голос: — У тебя уверенный голос, когда ты отдаешь приказы, — предо мной предстал эльф без обуви и довольно харизматичным выражением лица. — Ох. Мои манеры, — слишком наигранно произнес он и склонился в поклоне. — Фелассан. — Эллана Лавеллан! — даже не думая о том, чтобы подняться с места, представилась я. — По правде сказать, я немного знаком с твоим кланом, — его улыбка сползла с лица всего на мгновенье. — Элайна. Ты знаешь ее? — Да! — по его заинтересованному виду можно было сказать, что он, кажется, не в курсе. — Ее убили храмовники, когда мне было пять. Это произошло как раз в мой день рождения. — Взгляд Фелассан потемнел, и он слегка пошатнулся. — Мою мать почти напополам разрубили мечом на моих глазах. А после… убила тех, кто это сделал. Я говорила очень тихо и беспристрастно. — Я не знала отца, но… — я смотрела прямо ему в глаза, так сильно напоминавшие свои собственные. — Когда я убила Хранительницу своего клана, то узнала. — И кто? — его дыхание стало тяжелым и прерывистым. — Я выпила все ее знания до капли! — почти торжествующе заявила. — Источник Скорби поистине ужасает. Правда, отец? Между нами повисла тишина. Он смотрел на меня с неверием и опасением, а я на него открыто и почти равнодушно. — Можешь ему рассказать, я не против. — Нет! — решительно замотал он головой. — Никто не должен этого знать! Ты сильна, но в этом и твоя слабость. — Я знаю свои слабости, — не знаю почему, но мне захотелось рассмеяться, что я и сделала. Хотелось смеяться до слез. И не поймешь теперь то ли это от радости, то ли от того, что все кажется чушью. Представляя нашу встречу, я рассчитывала на что-то более сентиментальное. Кажется, я никогда не поменяюсь в своих ожиданиях. Слишком много хотеть, означает еще больше разочаровываться. Только вот все свои крахи надежд я уже воспринимаю словно должное. Поэтому они так забавляют меня? — Vhenan? Холодный и уже совсем нерадостный голос Соласа заставил меня вернуться в реальность. Я посмотрела на него, смахивая веселые слезы, но, кажется, ему показалось совсем другое, когда он обеспокоенно сел рядом со мной и угрожающе посмотрел на Фелассана. — Твой друг такой веселый, — мне с трудом пришлось отсмеяться. — Он любит шутить, emma lath. Расслабившись в его объятьях, я посмотрела на отца. — Рад, что вы любите шутки, — его дурашливый тон вновь вернулся к нему. — Извини, — уже обращаясь к Соласу, сказал: — Как я и говорил, она быстро пришла в норму. — Тебе не разрешено находиться здесь! — Извини, просто не удержался, — развел он руками. — Уходи! Мешаешь! — слишком грубо сказал он. — Ей нужно еще время! Мне кажется, что взгляд Соласа не предвещал ничего хорошего. Мне могло только привидеться, ведь он крепко прижимал к себе одной рукой, а его подбородок лежал на голове. Фелассан ушел, а вместо него объявился слуга, предоставив мое пожелание. Прохладное вино было преподнесено в хрустальном графине. Два бокала и разнообразные фрукты на подносе заставили переключить его внимание. — Я ждала тебя, vhenan! — извернувшись, быстро поцеловала его в уголок губ. — Я хотела попросить чай, но… Я не знаю… — Тебя что-то тревожит? — его обеспокоенный взгляд блуждал по мне, когда я оказалась растерянной. — Ты любишь чай, Солас? Нет! Подожди… Ты говорил мне… Я не могла забыть нечто важное, — мной стала охватывать паника. — Мне нравится все, чем мое солнце угостит, — пытаясь успокоить, он лишь крепче обнял меня, и его волнующее дыхание коснулось моей шеи. Хотелось задохнуться от волнения. Прижаться еще ближе и въесться под кожу. Прощупывать губами, языком неровный пульс. Радоваться мгновениям, что сладким нектаром окропляет мое сумасшествие, и ждать, когда все это рухнет так глубоко, что даже Бездна будет не способна добраться до нас. — Я хочу, чтобы ты оставался со мной рядом целую вечность! — прошептала ему в ответ. — Хочу, чтобы ты принадлежал только мне!