Уже рядом

      Все встречные коллеги, знакомые и малознакомые служащие Министерства магии бросали удивлённые и заинтересованные взгляды на спешащего куда-то Драко Малфоя. Если бы кому-нибудь из них пришло в голову остановить его и спросить, в чём дело, скорее всего они услышали бы пламенную и полную яда речь о том, что именно он думает об их любопытстве. А если бы самому Драко пришла в голову мысль остановиться возле зеркала и посмотреть на себя любимого, он бы понял, откуда столь бурный интерес к его персоне, и что является причиной шёпота за его спиной. Всегда тщательно уложенные волосы были сейчас взлохмачены, торчали в разные стороны, и могли бы бороться за своё первенство в беспорядке с шевелюрой Гарри Поттера. А из-под помятой, расстёгнутой министерской мантии выглядывала кое-как застёгнутая тёмная рубашка. Действительно, было чему удивиться, однако нервного и злого молодого человека очень мало сейчас волновал его внешний вид. В данный момент у него было одно единственное желание: поскорее скрыться в своём кабинете от посторонних глаз и просидеть там до самого вечера. Впрочем, кабинет, как вариант для укрытия, рассматривался в первую очередь просто за неимением иного. Если бы у Малфоя была такая возможность, он бы немедленно уехал к матери в Австралию и сидел бы там не то, что один день - он просидел бы там неделю. А причина проста и понятна – Грейнджер. Жаль, что Бруствер умный и здравомыслящий человек, и ни за какие коврижки не отпустит его так надолго в свете всего произошедшего.       Драко почти необходимо было сейчас побыть одному и подумать. Наконец-то включить мозг и немного пошевелить своими извилинами, потому что случившееся сегодня окончательно убедило его, что думать, когда Грейнджер рядом, почти невозможно. Как бы глупо это ни прозвучало, но когда рядом эта девчонка, думал он совсем не головой.       Для Малфоя были совершенно очевидны два выхода из сложившейся ситуации. Первый – постараться забыть обо всём и жить дальше, и второй – поговорить с Грейнджер и разобраться. Ужасно, но первый вариант был возмутительно неприемлем, а второй почти невыполним, а всё потому, что поговорить с ней он пытался несколько раз, а заканчивались эти попытки одинаково, и виной тому опять же его неспособность думать в её присутствии.       Короче говоря, при всём многообразии выбора, - ведь два - это уже кое-что, - выбора нет, и это выводило из себя. Именно поэтому и появилось желание уехать куда-нибудь, чтобы найти решение этого вопроса. Не зря же говорят, что из каждой, даже самой, казалось бы, безвыходной ситуации должно быть как минимум три выхода; два уже отброшены, значит, третий должен быть самым подходящим.       Проходя мимо одной парочки, бросившей на него особенно заинтересованные взгляды, Драко наконец подумал, что было бы неплохо зайти в туалет и привести себя в порядок, потому что единственное, что он сделал, дабы не привлекать внимание, это застегнул рубашку, которая, к его огромному удивлению, оказалась расстёгнута. Вот тебе и Грейнджер.       Однако осуществить ему это не удалось, поскольку в одном из многочисленных коридоров его довольно бесцеремонно подцепил под локоть Забини.       - Драко, есть разговор… - начал Блейз и резко замолчал, когда увидел, в каком состоянии находится друг. – Э-э-э…тебя что, кто-то жевал? Выглядишь паршиво.       - Забини, мне не до шуток сегодня, - отмахнулся Малфой, и хотел было продолжить свой путь, но снова был остановлен. – Неужели не терпит? – с надеждой спросил он, рассчитывая всё же уйти от разговора.       - Это важно. Это касается тебя и Мелиссы.       - Какая ещё к чёртовой матери Мелисса, Блейз? – закатил глаза Драко. – Если ты о ней хочешь поговорить, то это не важно.       - А если я скажу, что это касается ещё и Гермионы?       Вся решительность избавиться от Забини и от этого разговора тут же исчезла, и на смену ей пришло крайнее удивление. Что может связывать Грейнджер и Мелиссу, учитывая, что они, кажется, даже не знакомы? Хотя, разумеется, Мелисса знает, кто такая Грейнджер, но о личном знакомстве речи быть не может, они вращаются в слишком разных кругах, и единственное, что их однажды свело - это встреча у Блейза, но они там не перекинулись и парой слов.       - Что ты хочешь сказать? – нахмурился Драко.       - Ага, так и знал, - расплылся в улыбке Забини.       - Слушай, хватит испытывать моё терпение, - процедил Малфой, с трудом преодолевая желание дать другу в ухо. – Говори, в чём дело.       Блейз повертел головой, оглядывая коридор, который был до отказа забит снующими чиновниками, и снова, подцепив Драко под локоть, потянул того вперёд.       - Пошли в комнату отдыха, там поговорим, - не оборачиваясь, сказал он.       Пока ребята направлялись в комнату отдыха, теперь уже на них обоих бросали странные взгляды, а шёпот за их спинами с каждым шагом всё усиливался. Впереди шёл Забини в тщательно выглаженных брюках и рубашке, а позади шагал хмурый Малфой, являющийся в своём внешнем виде полной противоположностью «идеального» Блейза.       Наконец они вошли в просторную комнату, уставленную мягкими диванчиками, пуфиками и кофейными столиками. Все стены здесь были увешаны особенно важными вырезками из «Пророка» и колдографиями выделившихся в этом месяце сотрудников. Помещение было почти пустое, если не брать во внимание двух хихикающих и шепчущихся девчонок, но кто же обращает внимание на сплетниц? Так думал беспечный Драко Малфой, пока сплетни эти не касались непосредственно его.       - Брысь, - хмуро бросил он девушкам, подойдя к дивану, который они облюбовали.       Те подняли на него округлившиеся от такого хамства глаза, и возмущённо забубнили что-то о невоспитанных мужланах и женоненавистниках, однако поднялись со своих мест и поспешили к выходу. И правильно сделали, спорить с Драко сейчас было бы безумием, и его взгляд, да и вообще весь облик очень красноречиво об этом говорили.       - Прошу простить моего друга, дамы, - тут же сгладил ситуацию воспитанный женолюб Блейз. – У него сегодня очень тяжёлое утро, и был не менее тяжёлый вчерашний вечер.       Девчонки переглянулись и, окинув оценивающим взглядом молодого человека, синхронно кивнули, затем, бросив неприязненный взгляд на Драко, вышли из комнаты. Тот устало опустился на освободившийся диван и, откинувшись на спинку, вытянул ноги.       - Ну ты даёшь, Драко, - воскликнул Забини, опускаясь на диван рядом с другом. – Да эти акулы своими сплетнями от тебя теперь живого места не оставят.       - Плевать, - безразлично бросил Малфой, на секунду прикрывая глаза.       - Что с тобой сегодня? Сначала я нахожу тебя в коридоре в таком плачевном состоянии, потом ты без повода хамишь девушкам, а теперь тебе ещё и плевать на сплетни, которые эти красавицы вероятно сегодня же начнут распускать.       - Кончай разглагольствовать, Забини, - отмахнулся Драко. – Давай говори, что у тебя случилось?       - Это не у меня, дорогой друг, это у тебя, - язвительно отозвался Блейз. – Я сегодня утром стал свидетелем одного странного разговора.       - Чьего разговора?       Блейз секунду помолчал, а затем в красках пересказал Малфою довольно занимательный диалог, состоявшийся сегодня утром.       Подходя к библиотеке, чтобы камином отправиться в Министерство, Блейз услышал голоса из-за неплотно прикрытой двери. Кто мог говорить в библиотеке его поместья, было непонятно, - сейчас ещё слишком рано, да и вообще, домовики известили бы его, если бы были гости. Удивляться, впрочем, пришлось недолго: подойдя к двери ближе, Забини всё стало ясно. Первое желание войти, когда он понял, что одна из говоривших - его невеста, пропало, когда он услышал голос её собеседницы. Именно вопрос - что могло понадобиться Мелиссе в его поместье ранним утром? - заставил Блейза перебороть желание открыть дверь и прислушаться к доносившимся голосам.       - …я же не смогу попасть в его поместье, - взволнованно трещала Мелисса. – У него закрыт камин, понимаешь? Он обещал мне написать, но прошла уже почти неделя, а от него ничего не слышно.       - Прости, но я не думаю, что могу быть тебе полезна, - тихо ответила Пэнси. – Если Драко не выходит на связь, значит, не хочет тебя видеть… - небольшая пауза. – Прости, но это так.       - Я не верю, что ты не можешь ничего сделать! – возмущённо воскликнула Мелисса. – Поговори с Блейзом, может, он сможет повлиять на Драко.       После этих слов Блейз чуть было не рассмеялся. Он вдруг представил себе, как «влияет на Драко» и просит его отнестись к несчастной Мелиссе с большим интересом. Вместо него рассмеялась Пэнси, от чего захотелось немедленно её расцеловать.       - Ты говоришь глупости, Мелисса, - весело сказала Паркинсон. – Блейз не сможет на него повлиять, уж можешь мне поверить.       - Ну и что же мне делать? – плаксиво откликнулась её собеседница.       - Забудь.       Блейз представил себе, как Пэнси сейчас беззаботно пожала плечами.       - Да ведь мы с ним …ну… были вместе. Как же забыть?       - Дорогая, ты себе даже представить не можешь, со сколькими девушками Драко «был вместе», и ни с одной он не был дольше одной ночи. Поверь мне, это не тот человек, который тебе нужен.       - Тебе-то откуда знать, кто мне нужен?       - Послушай, я действительно ничем не могу тебе помочь, - настойчиво повторила Пэнси. – Ты ничего не сможешь поделать. Лучше просто забудь о нём, потому что если ты всё-таки добьёшься с ним встречи, пострадает твоё женское самолюбие. Ты действительно хочешь услышать, что ты ничего для него не значишь?       - Почему ты так в этом уверена? – запальчиво спросила Мелисса.       У Блейза появилось непреодолимое желание войти, выставить эту дурочку за дверь и зацеловать Пэнси до смерти. Ну как можно быть такой глупой, ведь Пэнси ей всё по полочкам разложила, а она не понимает!       - Я прекрасно знаю Малфоя. Ты сейчас говоришь с женщиной, которая на протяжении нескольких лет считала его своим парнем, и, надо думать, так считала не одна я. Слава Мерлину, у меня хватило ума порвать с ним, если это можно так назвать… - тут Пэнси хмыкнула, и после небольшой паузы продолжила. – Есть куда более достойные мужчины. Не трать время и силы на бабника.       Мелисса в ответ молчала, чем дала Блейзу возможность насладиться последними словами Пэнси. Он был уверен, что говоря о «куда более достойных мужчинах» имела в виду его. Желание зацеловать невесту удвоилось.       Наконец, после довольно продолжительной паузы Мелисса заговорила снова:       - Как ты думаешь, может у него кто-нибудь есть?       Блейз замер и стал ожидать ответа, ведь это как раз может разъяснить, что Пэнси слышала тогда из их разговора с Драко. Он спрашивал её об этом, когда Малфой оставил их одних, но вытянуть ясный ответ так и не удалось. Уж чего не отнять у Паркинсон, так это мастерское умение перевести разговор на другую тему. Наконец она заговорила, тщательно подбирая слова.       - Я не думаю, что он с кем-то встречается. Да и вообще, мне довольно трудно представить его в …э-э-э…отношениях. Но мне кажется, что есть одна девушка, которая…я даже не знаю, как сказать…волнует его, что ли.       - Кто?       - Кто она, я тебе не скажу. Скажу только одно: видимо, чем-то она его зацепила, и возможно даже, что это серьёзно, потому что она…маглорождённая.       - Откуда ты это знаешь? Это тебе Блейз рассказал? – взволнованно спросила Мелисса.       - Конечно, нет, - фыркнула Пэнси. – Блейз не распространяется о личной жизни своих друзей. Просто я… - девушка снова замялась. – Слушай, просто поверь мне, ладно?       - Знаешь что, Пэнси, - недовольно начала Мелисса. – Мне всё равно, что ты думаешь по этому поводу, но я узнаю, кто эта девица, и добьюсь встречи с ним. Ты из своего неудачного опыта в отношениях с ним сделала такие выводы, и думаешь, что так же будет со всеми. Я, конечно, не стану разбрасываться клятвами, что он будет моим и всё такое, но, по крайней мере, я не собираюсь сидеть, сложа руки. Ему придётся со мной поговорить.       - Дело твоё, - глубоко вздохнув, ответила Пэнси. – Ты не сможешь сказать, что я тебя не предупреждала…       - Теперь понимаешь? – спросил Блейз. – Похоже, у неё на тебя очень крутые планы.       - А мне какое дело? – беспечно пожал плечами Малфой. – Это её личные проблемы, что она там себе наобещала. Ты что, решил на меня «повлиять»? Предупреждаю сразу - дохлый номер, – с сарказмом закончил он.       - Я достаточно тебя знаю, Малфой, чтобы не пытаться на тебя повлиять, - серьёзно ответил Блейз. - Меня другое волнует: может быть ты не заметил, но здесь действительно замешана Грейнджер.       - А вот это вообще бред полный, – упрямо покачал головой Драко. Только разговоров о ней сегодня не хватало для полного счастья. – Я это даже обсуждать не собираюсь.       - И тебя нисколько не настораживает, что она собирается выяснить, кто тебя - как там сказала Пэнси? - «волнует»? – на последних словах Блейз хмыкнул.       Драко устало потёр переносицу. Спорить с Блейзом - вот что по-настоящему дохлый номер. Сколько бы он бился и не утверждал, что Грейнджер ему безразлична, Забини, похоже, давным-давно всё понял, причём гораздо лучше самого Драко.       - Ладно, даже если предположить чушь, что она выяснит, кто меня «волнует», почему меня должно это настораживать?       - Твою мать, Малфой, - взорвался Блейз. – Не вмешивай Грейнджер в свои отношения с кем бы то ни было. Она заслуживает этого меньше всех, понял? Сделай одолжение, разберись со своей подружкой.       - Она мне не подружка, Забини, тебе ли этого не знать? – холодно ответил Драко. – И даже если она найдёт способ встретиться со мной, в чём я лично сомневаюсь, придётся мне её расстроить и сообщить, что - как там выразилась Пэнси? - «она для меня ничего не значит». Кстати, поблагодари от меня свою невесту. В жизни не слышал в свой адрес столько комплиментов.       - Она не знает, что я слышал их разговор. И надеюсь, никогда не узнает.       - Брось, Блейз, - примирительно начал Драко. – Всё будет нормально. Я не позволю Мелиссе…       «Что ты хотел сказать, Малфой? Ты не позволишь Мелиссе что?» - начал настаивать на продолжении фразы внутренний голос. Ну почему у него такой длинный язык?       - Всё будет нормально, - буркнул он.       Впрочем, Блейз, похоже, сам прекрасно понял, что хотел сказать его друг, и Драко от души надеялся, что у Забини хватит такта не продолжать незаконченную фразу. Ему и так было противно от того, что он всеми силами пытался убедить друга, что Грейнджер для него ничего не значит, а потом чуть было не обронил, что не позволит причинить ей вред. Какой именно вред ей может нанести Мелисса, он, конечно, не понимал, но, судя по всему, Блейз был другого мнения, и фраза была сказана скорее для его спокойствия. Но как она прозвучала… Мерлин, почему сегодня всё так паршиво?       - Дело не в том, что Мелисса может причинить Грейнджер вред, - многозначительно подняв брови начал Забини.       «Твою мать! Вот и рассчитывай на тактичность Блейза!»       -…Мелисса всего лишь глупая девчонка и единственное, что она может, это закатить тебе истерику и обвинить в том, что ты разбил её хрупкое женское сердечко, - при этих словах Блейз забавно скривился. Уж кому-кому, а ему прекрасно знакомы женские истерики по поводу «разбитого сердечка». – Я всего-навсего хочу, чтобы она не закатывала истерик в непосредственной близости от Грейнджер. Если это произойдёт, я бы не стал ручаться за исход этой беседы. С нанесённым ущербом вполне может уйти Мелисса. Гермиона в последнее время уж очень нервная.       - Нервная? В каком смысле «нервная»? – непонимающе помотал головой Драко.       - Огрызается, рычит, скоро кусаться начнёт, - пожал плечами Забини. – Мне дома закидонов Пэнси хватает, так приходится ещё и Грейнджер терпеть. Я, наверное, скоро сбегу к вам в кабинет.       - Поверь, у нас не лучше. Держу пари, Поттер кусается побольнее Грейнджер. Даже Уизли достаётся, а что уж говорить о бедном Драко, - картинно закатил глаза Малфой. - Я иногда уже готов швырнуть в него «Ступефаем», чтобы полежал спокойно хотя бы денёк.       - Скучаешь по школьным денькам, когда можно было без зазрения совести вызвать его на магическую дуэль? – с ухмылкой поинтересовался Блейз.       Ещё минут пятнадцать ребята посидели в комнате отдыха, вспоминая былые школьные годы. И о многочисленных дуэлях вспомнили, и о преподавателях, и об уроках. Припомнили так же, какой незабываемый скандал Пэнси закатила Драко в один прекрасный день, и как Блейз поспешил утешить несчастную девушку. Собственно, с этого утешения и начался их головокружительный, сумасшедший роман. И свою последующую за этим дуэль вспомнили. Разумеется, расстроился Драко не из-за того, что Паркинсон его бросила, вовсе нет, но вот его ущемлённое самолюбие вовсю вопило об искуплении. И именно с неё, можно сказать, началась дружба между Малфоем и Забини. Кто бы мог подумать, но с этой дуэли, на которую они направлялись, гордо вскинув головы и будучи уверенными в своей полной безоговорочной победе, они вернулись под утро пьяные и совершенно очевидно помирившиеся.       Драко даже как-то позабыл о случившемся сегодня утром в архиве. Разговор с Блейзом и воспоминания о почти беззаботной юности вытеснили из головы проблемы с Грейнджер. Ребята весело хохотали над казусами и над забавными ситуациями, чем заставляли волшебников по ту сторону двери внимательно прислушиваться, над чем можно так беззаботно смеяться в Министерстве магии.       Одной только темы они не касались в своих сумбурных и перескакивающих воспоминаниях: того, что последовало по окончании шестого курса. Они предпочли об этом забыть, вспоминая лишь то, что можно было бы назвать счастливыми воспоминаниями, хотя с возрастом у каждого их становилось всё меньше и меньше. Вот и Драко стал замечать, что, пожалуй, даже на не самом спокойном шестом курсе у него было больше счастливых воспоминаний, чем на прошествии последующих после войны годов. Хотя, казалось бы, всё прекрасно, живи и радуйся, да вот что-то не получалось.       Малфой даже немного завидовал своим знакомым в том, как аккуратно и бережно они заново выстраивают свою жизнь, привнося в неё покой и уют. Взять хотя бы Пэнси и Блейза, или Поттера с его малявкой Уизли, ну просто идиллия. В его жизни сложно было представить себе покой и уют, хотя бы из-за его проклятого поместья. Какой покой может быть в замке, от вековых стен которого просто тянуло холодом? И даже камины, которые неустанно топились усердными домовиками, никак не могли отогреть холодный неприветливый камень.       Отбросив прочь мысли о так нелюбимом доме, он толкнул в плечо всё ещё хохочущего над чем-то друга, и, поднявшись с дивана, подошёл к висевшему здесь зеркалу.       Да, видок тот ещё. Весь помятый, застёгнутый ни пойми как, а волосы в таком состоянии, будто в него только что шарахнул заклятием какой-то сумасшедший парикмахер.       - Ты не расскажешь, откуда ты такой красивый? – невинно поинтересовался Блейз, с интересом разглядывая новый образ Драко Малфоя.       Он обернулся к Забини, пытаясь прикинуть, догадывается тот, откуда Драко «такой красивый», или спрашивает, потому что действительно не в курсе. В конце концов, он мог встретить Грейнджер, видок у которой тоже оставлял желать лучшего, - по крайней мере, когда она выскочила из архива, - а позже встретив в таком же состоянии Малфоя сложить два плюс два и сделать соответствующие выводы. Но почему-то, помолчав пару секунд, Драко сказал то, что вообще-то говорить не собирался.       - Пообщался с утра с Грейнджер.       - О-о-о…ясно, - протянул Блейз. – Полагаю, дальнейшие расспросы результатов не принесут?       - Правильно полагаешь, - беззаботно кивнул молодой человек, приводя рубашку в надлежащий вид.       - Ты знаешь, раз уж Поттер такой кусачий по твоим словам, думаю, он не погладит тебя по головке за двадцатиминутное опоздание, - сверяясь с часами, сказал Забини.       - А я сегодня в полном праве опоздать, - известил Драко, закончив манипуляции с одеждой и приступая к волосам. – Сейчас я должен быть в лазарете и стонать о своём чудовищном ранении. Поттер, видимо, забыл, что у меня в поместье есть домовики, которые справились с ним не хуже колдомедиков. Ну а я не посчитал нужным ему об этом напоминать.       - Что же ты тогда припёрся так рано?       - А вот это, извини, страшная тайна.       - Я, кажется, даже знаю, с кем связана эта страшная тайна.       - Ну, о твоей потрясающей догадливости ещё в Хогвартсе ходили легенды, - отворачиваясь от зеркала, ответил Драко. – И всё же позволь мне пребывать в убеждении, что о моих тайнах знаю только я.       - Понял, понял, - подняв руки, усмехнулся Забини. – Так ты идёшь к себе, или остаёшься? Я так точно ухожу, потому что у меня боевых ранений нет и оправдаться перед Грейнджер мне нечем.       - А с каких пор Грейнджер у нас начальник отдела? – приподнял брови Малфой.       - Не помню уже. Она всегда недовольна, когда я опаздываю, - вставая с дивана, отмахнулся Блейз. – Говорю же, нервная она в последнее время.       - С чего бы это? – хмуро буркнул в ответ Драко. Вопрос был чисто риторический и ответа не требовал, да и задан был очень тихо, поэтому Блейз, судя по всему, решил сделать вид, что не услышал его.       Выйдя, наконец, в теперь уже не такой забитый коридор, ребята направились к лифтам.       Для Драко оставалось загадкой, почему два кабинета одного отдела находятся на разных этажах. Сам он вместе с Поттером и Уизли работал на третьем, тогда как Грейнджер и Забини на четвёртом, причём так было всегда, насколько ему было известно, однако думал об этом Драко не долго, ровно до того момента, как в противоположном конце коридора мелькнула кудрявая каштановая макушка одного из аналитиков третьего отдела.

***

      Работать сегодня для Гермионы было особенно сложно. Во-первых, Блейз не упускал момента спросить её, почему она сегодня такая дёрганая, во-вторых, постоянные мысли о Драко отвлекали девушку от насущных проблем, и в-третьих, её целый день мучала мысль, что она о чём-то забыла.       Время до обеда для неё вообще прошло словно в тумане. Всё валилось из рук, голова была как будто набита ватой, и никакие умные мысли в эту самую голову не приходили. Да и после обеда всё было не намного лучше. Собственно говоря, единственным плюсом этого дня являлось лишь то, что он рано или поздно закончится, и она наконец сможет уйти домой и там в одиночестве дать волю слезам, которые с самого утра настойчиво рвались на свободу. Ещё когда в ближайшем туалете трясущимися руками застёгивала пуговки на своей рубашке, Гермиона решила, что думать о случившемся и реветь на работе она не будет. О нет! Она оставит это удовольствие на вечер, и тогда уже вволю пожалеет саму себя.       Ещё когда часики на её руке показывали полшестого, девушка уже была на низком старте и нетерпеливо наблюдала, как секундная стрелка ползёт по циферблату, с каждой секундой приближая долгожданный момент свободы. И вот, когда без пяти шесть она уже плюнула на дисциплину, и, бросив Блейзу «Пока!», распахнула дверь кабинета, намереваясь прямо сейчас отправиться домой, в одночасье рухнули все её планы. За дверью в воздухе повис маленький бумажный самолётик. Понадеявшись, что записка не для неё, она шагнула в сторону, но сбыться надеждам было не суждено - самолётик настойчиво ткнулся в её ладонь.       - Какая жалость, правда? – наигранно сочувствующим тоном сказал Блейз, наблюдая за манипуляциями Грейнджер.       Зло зыркнув на молодого человека, она развернула служебную записку, и чуть было не застонала от досады. Её просил зайти Гарри. Гарри Поттер, работающий в одном кабинете с Драко Малфоем, просил зайти её в этот проклятый кабинет! Разве есть справедливость? Гермиона сейчас была абсолютно уверена, что справедливости не существует. Она не для того целый день пряталась в своём кабинете и боялась высунуть нос за дверь, чтобы теперь так просто пойти туда, где он работает.       - Это извещение о твоей немедленной казни? – усмехнулся Блейз, убирая бумаги, с которыми работал, в стол.       - Нет, о твоей, если немедленно не замолчишь, - огрызнулась Гермиона.       - Ладно, - махнул он рукой и поднялся из-за стола. – Успехов в том, что тебе предстоит. Жаль, что не могу составить компанию. До завтра, - и, снова усмехнувшись, Забини поспешил выйти из кабинета, подальше от Грейнджер.       Дверь за ним закрылась, и девушка не удержалась от злобного рычания. Ну как она пойдёт туда? Как заставить себя спокойно войти, поздороваться, или может быть даже - думать страшно - посмотреть ему в глаза после того, какой дурой она выставила себя сегодня утром? Мерлин, ну как можно было настолько потерять над собой контроль, чтобы совершить такую явную глупость? Самую чудесную и самую желанную глупость из всех, которые она когда-либо совершала.       И, тем не менее, не смотря на все эти вопросы «как» и «почему», больше всего Гермионе Грейнджер сейчас хотелось видеть его, слышать и чувствовать. Она могла сколько угодно сваливать все свои порывы на сумасшествие, любопытство и на собственную непроходимую глупость, - да на что угодно! - но себя-то очень трудно обмануть. Ты всегда знаешь правду.       Вот и в Гермионе сейчас боролись две личности. Одна с замиранием сердца ожидала встречи, и вопросы себе задавала вроде бы совсем не те, которые стоило задавать: «У меня не красные глаза?», «Я нормально выгляжу?», «Может быть забежать в туалет и привести себя в порядок?». А та Гермиона, которая всё ещё всеми силами пыталась убедить себя, что Малфой ей совершенно и абсолютно безразличен, была невозмутима и очень надеялась, что «Возможно, Гарри хочет обсудить что-нибудь личное и Драко вовсе там не будет?».       Перед самой дверью в кабинет Драко…то есть Гарри, - конечно же, Гарри, - Гермиона нацепила на себя Грейнджер, которой Малфой безразличен, и уверенно распахнула дверь. Впрочем, уверенность тут же исчезла, потому что он был там, и он ждал её, иначе откуда этот мгновенный поворот головы в сторону отворившейся двери, и он нервничал, иначе откуда эта порывистость движений, когда он резко отбросил в сторону перо, которое до этого крутил в пальцах. Хотя, может быть, и не было в ней никакой уверенности, уж очень быстро она опустила взгляд, и, буркнув Гарри «Привет», быстренько села за стол Рона и уставилась в столешницу.       - Гермиона, сегодня случилось нечто непонятное, - взволнованно начал Гарри. – Сегодня ко мне забегала Мэгги из архива.       После этих слов Гермиона вскинула голову и встретилась с предостерегающим взглядом Малфоя. Он словно говорил ей «Спокойно, не суетись!»       - Она мне сказала, что придя сегодня утром на работу, увидела на полу три личных дела, - продолжил Поттер. – Ни за что не угадаешь, чьи.       - Чьи? – испуганно спросила девушка.       - Моё, твоё и Драко, - Гарри кивнул на Малфоя.       «Мерлин, он ждёт ответа?» - в панике подумала девушка. Как же объяснить Поттеру, как их личные дела оказались на полу? Всё-таки как замечательно, что дело самого Гарри тоже оказалось вытащенным со стеллажа! Иначе вопросов бы было вдвое больше. Гермиона судорожно пыталась припомнить, не видел ли её кто-нибудь, когда она убегала из архива. Ещё больше волновал вопрос, не столкнулся ли Драко с кем-то из служащих. Если кому-нибудь придёт в голову поделиться с Поттером, как с начальником их отдела, о том, что видели, как Гермиона и Драко по очереди покинули архив рано утром, он может понять, что там произошло. Тем более что им в архиве вообще делать нечего.       - Я так понимаю, что нет информации, кто мог это сделать? – осторожно спросил Драко. – Никого не видели выходящими из архива?        - В том то и дело, что нет, - покачал головой Гарри. – Я не понимаю, что это могло бы значить. Думал, может вам что-то известно.       - Нет-нет, я ничего об этом не знаю, - с трудом совладав с дрожащим голосом, ответила Гермиона.       - Я, честно говоря, тоже теряюсь, - вторил Малфой.       - Тут ещё странно вот что, - продолжил Гарри. – Что бы ни произошло, это касается нас троих. Не отдела в целом, иначе почему не тронуто дело Блейза и Рона?       - Странно, ты прав, - еле слышно пробормотала Гермиона, молясь, чтобы друг не почувствовал фальшь в её голосе.       Девушку беспокоил этот разговор. Если Гарри это так сильно волнует, то он обязательно докопается до истины, это лишь вопрос времени. Уж она-то успела изучить мальчика-который-выжил за время их дружбы. Малфой мог сколько угодно изображать спокойствие, он думает, что если никто не видел их в момент выхода из архива, то всё в порядке. Чёрта с два! Он не знает Поттера так, как его знает Гермиона.       - Э-э-э…Гарри, - осторожно начала девушка. – Я хотела спросить, когда ты собираешься поговорить с Дадли?       Поттер поднял голову, и она заметила растерянность в его взгляде, и тут же пожалела о своём вопросе. Гермиона лишь хотела немного отвлечь парня от мыслей об архиве, но, кажется, перестаралась. Давненько она не видела во взгляде Гарри такой растерянности и затравленности, и абсолютно точно знала, что не хочет этого видеть.       - Прости…я не хотела… - промямлила она.       - Нет, Гермиона, всё в прядке, правда…       - Мне кажется, я лишний, - перебил Гарри Малфой и поднялся со стула. – До завтра, Поттер, - кивнул, и вышел из кабинета.       Девушке показалось, что он хотел кивнуть и ей, но быстро опомнился, и у него получилось что-то среднее между пожатием плечами и кивком. Было бы смешно, не будь так печально. У Гермионы даже возникло желание заплакать. Ах да, она же хотела сделать это вечером. Ждём.       - Гарри, - проглотив слёзы, девушка поднялась из-за стола Рона и, сев напротив друга, взяла его за руку. – Хочешь, я пойду с тобой…к Дадли?       - Не нужно, - кинув на неё благодарный взгляд, ответил Поттер. - Я должен быть там один, понимаешь?       - Понимаю… Ты пойдёшь к нему в субботу?       - Да, вечером. Не знаю, как удержаться и не вытрясти из него душу…       Гермиона мягко улыбнулась.       - Удержишься. Ты же необыкновенный.       - Да уж, - хмыкнул в ответ Гарри. - Такой необыкновенный, что до сих пор не могу разобраться ни с Гринготтсом, ни с домовиками.       - Ты в этом не виноват, - возразила девушка. – Мы все не понимаем, что делать. Так что не вздумай опять себя обвинять, - девушка погрозила ему пальцем, чем вызвала улыбку друга, и зелёные глаза блеснули под стёклами очков. – Лучше иди домой, рабочий день закончился, хватит здесь сидеть.       С этими словами девушка поднялась со стула и поцеловала Гарри в щёку, потрепав по макушке.       - Я пойду, у меня…дела, - сказала девушка, вспомнив, что у неё действительно дела. Нужно успеть поплакать. – До завтра, Гарри, не засиживайся тут, – и, в последний раз улыбнувшись другу, покинула кабинет.

***

      Подходя к своему дому, Гермиона издалека заприметила у своего крыльца две маячившие женские фигурки. Подойдя ближе, она узнала Джинни и Луну, но не успела девушка удивиться, что им могло понадобиться, как к ней подлетела разъярённая, если можно представить себе её разъярённой, Джинни Уизли.       - Гермиона, ты совершенно безответственная! Как так можно? – сердито целуя подругу в щёку, воскликнула девушка.       Вот это новости! На памяти Грейнджер её впервые назвали безответственной. Это даже несколько обескуражило. Тем более что она совершенно не понимала, что вызвало столь бурное возмущение Джинни. Но самое интересное, что подруги наперебой затараторили о её безответственности и пренебрежении к друзьям, да так, что у Гермионы не выходило даже слова вставить и хотя бы спросить, чем она так сильно провинилась.       - Почему ты не отвечаешь на письма?- возмущалась Уизли. – Ты же знаешь правила!       «Какие правила?»       - Неужели ты не собираешься нам помогать? – вторила Полумна.       «Помогать в чём?»       - Ты не можешь отказаться, это совершенно невозможно!       «Да что случилось-то?» - слегка испугалась про себя Гермиона. Всё что ей оставалось, это задаваться вопросами именно про себя, потому что вставить вопрос вслух не позволял возбуждённый гомон подруг.       Девушка переводила непонимающий взгляд с Полумны на Джинни, а они всё ещё пытались добиться от неё ответа на абсолютно непонятный ей вопрос.       - Ну, что ты молчишь? – окончательно взвилась Уизли и уставилась на Гермиону строгим взглядом. – Неужели так трудно ответить на письмо?       Тут она вспомнила, что действительно два дня назад ей пришли два письма подряд, одно из них от Джинни, второе от Луны, но у неё совершенно не было времени даже на то, чтобы прочесть их, не говоря уже о том, чтобы отвечать. Честно говоря, если бы они не явились к ней со своими претензиями, неизвестно, когда она написала бы ответ, во всяком случае, сегодня ей уж точно было бы не до того.       - Что случилось? – наконец Гермионе удалось вставить свой главный вопрос.       - Что случилось?! – продолжала возмущаться Джинни. – Ты совершенно потерялась во времени! Скажи-ка мне, что должно случиться в следующую пятницу?       Грейнджер попыталась вспомнить, что такого грандиозного должно случиться в пятницу, раз даже Полумна, которая в принципе не отличалась особой эмоциональностью, так укоряюще на неё смотрела. Она быстренько сопоставляла и синхронизировала в измученном мозгу все возможные мероприятия, но ничего не приходило в голову. Вдруг вспомнилось ощущение, которое преследовало её с самого утра, ощущение, что она что-то забыла. Но что? «Так, следующая суббота - это…»       - Одиннадцатое октября! – вдруг воскликнула Гермиона, под одобрительные взгляды подруг.       - Ну, слава Мерлину! Ты не безнадёжна, - облегчённо выдохнула Джинни.       Действительно, как она могла забыть?! Ведь ежегодно каждую вторую пятницу октября вот уже пять лет они вместе с Джинни и Луной традиционно собирали всех своих друзей, знакомых, просто однокурсников, всех, с кем их связывал такой далёкий и любимый Хогвартс, чтобы отметить свой выпуск, окончание войны, да и просто увидеться, поделиться новостями и свежими сплетнями. Конечно, этот день не был ни днём их выпуска, ибо они так и не выпустились толком из школы, ни днём окончания войны, но после долгих обсуждений и споров, написания сотни писем и получения сотни ответов, был выбран именно этот день. Вторая пятница октября! Ну как можно было забыть? Они правы! Гермиона совершенно безответственна!       - Простите меня! Я сама не понимаю, как могла забыть об этом, - залепетала расстроенная девушка. – Так много работы, столько всего навалилось, что я…просто…       - О чём ты только думаешь? – уже спокойнее задала вопрос Джинни.       «О Малфое», - тоненько пискнул внутренний голос, но Гермиона тут же отогнала от себя эту глупость.       - Пойдёмте, - позвала она своих подруг, начав суетливо копаться в сумке в поисках ключей. – Сейчас мы всё решим… Мерлин, какая же я бестолковая!       Наконец Гермиона выудила из недр своей сумочки злосчастные ключи и поспешно открыла дверь, впустив подруг.       - Вы располагайтесь, - бросила она через плечо, и на всех парусах понеслась на кухню, чуть не врезавшись в дверной косяк.       – Чай, кофе? – крикнула она из кухни.       - Вино! – тут же откликнулась Джинни.       «Эх, ты просто читаешь мои мысли», - подумала Гермиона, доставая из шкафа бутылку, на которую у неё самой были сегодня весьма серьёзные планы. Что ж, выпить его в компании подруг идея куда более приемлемая, чем то, на что она рассчитывала сначала. Ещё сидя в кабинете и высчитывая оставшиеся до конца рабочего дня минутки, она вспомнила про эту бутылочку, и была намерена опустошить её сегодня же вечером, правда, одна. Ну, то есть не совсем одна, а в компании со своими слезами, которые, кстати, придётся отложить на неопределённый срок.       «Оно и к лучшему, - думала Грейнджер, разливая по бокалам вино. – Не хватало ещё сидеть одной в пустом доме, заливать в себя алкоголь и реветь над своей несчастной судьбой». Не удержавшись, девушка фыркнула, представив, как бы она выглядела в своих собственных глазах. Определённо, более жалкое зрелище трудно себе представить.       Поставив три бокала вина и бутылку на поднос, Гермиона поспешила в гостиную, где подруги уже приготовились к обсуждению всех деталей встречи. Джинни приготовила письменные принадлежности и не менее шестидесяти конвертов.       - Церере предстоит долгое путешествие, - изрекла Полумна, глядя на внушительную стопку.       - Она сейчас на охоте, - ответила Гермиона, вспомнив, что вчера вечером отпустила свою сову. – Должна уже скоро вернуться. Пока напишем, она как раз прилетит, - девушка поставила на стол поднос, и подруги взяли себе по бокалу.       - Так, с чего начнём, со списка гостей, или с места проведения? – с азартом спросила Джинни.       - Думаю, сначала нужно определиться с местом, - ответила Грейнджер, отпивая из своего бокала.       Этот вопрос каждый год стоял у них на первом месте. Довольно проблематично было найти заведение, где могло бы втиснуться большое количество волшебников. То, что место должно быть обязательно волшебное, было решено сразу, поскольку многие были рождены если не в совсем чистокровных семьях, то, по крайней мере, в волшебных, и магловские заведения из списка возможных были исключены безоговорочно. Если бы в каком-нибудь магловском ресторане к микрофону или стереосистеме подбежала бы толпа возбуждённых молодых людей и начали тыкать пальцем и во всеуслышание удивляться изобретательности маглов, это вызвало бы огромное количество вопросов.       - Я думала о «Гнезде», - задумчиво начала Джинни, покусывая кончик пера. – Помните то местечко? Мы в прошлом году там собирались. Но насколько я знаю, там полностью сменился обслуживающий персонал и даже начальство, так что ну их.       - Да и готовят там отвратительно, - согласилась Луна. – У меня на следующий день приключилось ужасное отравление.       - Отравление у тебя случилось совсем не от еды, моя дорогая, - бросив скептический взгляд на девушку, заметила Джинни.       Гермиона на это замечание заливисто рассмеялась, а Луна скорчила гримаску и обиженно надулась.       - Может быть где-нибудь в Хогсмиде? – предложила она, закончив разыгрывать оскорблённую невинность. – Скажем, в «Трёх мётлах», или у Мадам Паддифут?       - О не-е-ет! – эмоционально воскликнула Джиневра. – Вечер пятницы, туда вполне могут наведаться учащиеся, и у меня лично нет желания провести свой отдых в компании толпы возбуждённых подростков. К Гарри тут же подскочат эти угловатые, неразумные девицы и начнут хлопать глазками. Нет уж, увольте.       - Ну, «Дырявый котёл» я даже вспоминать не буду, - покачала головой Полумна.       Гермионе вдруг вспомнилось одно место, которое вполне отвечало всем требованиям: во-первых, оно было насквозь пропитано волшебством, во-вторых, там было довольно просторно, и можно даже сказать уютно, и в-третьих, идея отправиться в ночной клуб наверняка понравится Джинни, а это уже само по себе жирный плюс.       - Э-э-э…я знаю одно место, - осторожно начала Гермиона. – Думаю, оно вполне нам подойдёт. Не знаю, слышали ли вы о нём, оно называется «Добрый кентавр».       - Точно! – воскликнула Джинни, и в глазах её блеснул восторг. – Я, правда, там не была, но наслышана. Мы с Гарри давно собираемся туда наведаться!       - Там довольно…мило и просторно, - чуть споткнувшись на слове «мило» сказала Гермиона. - Думаю, мы все влезем. И персонал приветливый, - добавила она, вспомнив приятного официанта. - Нужно будет сходить туда в выходные и забронировать зал на следующую пятницу, и ещё…       - Погоди, погоди, - перебила Джинни деятельную Гермиону. – Ты так уверенно описываешь персонал и то, как там мило и просторно. Ты что, была там? – округлив глаза, закончила она. «О, чёрт!»       Как же им объяснить, когда - и главное с кем! - правильная и вечно занятая Грейнджер посетила этот волшебный ночной клуб. Она даже с подругами никогда не бывала в таких местах, максимум, на что она была способна - это тихие посиделки в каком-нибудь ресторане или чаще кафе. Джинни даже звала её пару раз в клуб, но Гермиона всегда отказывалась, аргументируя это тем, что она не любит шум. Стало даже немного стыдно: с подругой она идти отказалась, а вот с Малфоем так легко согласилась.       - Я оказалась там случайно…один раз, - смущённо попыталась оправдаться девушка.       - А с кем? – пытливо заглядывая ей в глаза, спросила Уизли. – Точно не с Роном, он рассказал бы мне.       Гермиона заметила странный взгляд Полумны. Та смотрела на неё так, будто знала правду и ждала, что же выдумает подруга. От этого взгляда стала неловко, и девушка опустила глаза.       - С Блейзом, - нашлась она, вспомнив слова Драко о том, что Забини тоже посещал это место.       Подняв глаза, Гермиона увидела, что Луна покачала головой, глубоко вздохнула и отпила вино из своего бокала.       - Никогда не подумала бы, что Забини такой тусовщик, - задумчиво сказала Джинни, возвращаясь к своим записям. – Ну, дементор с ним, с Забини. Значит, останавливаемся на «Кентавре»? – Гермиона и Полумна кивнули, и девушка продолжила. – Тогда предлагаю сходить туда завтра вечером и обо всём договориться.       - Я завтра не смогу, - возразила Грейнджер. – Я встречаюсь с Виктором.       - О-о-о…с Крамом? – встрепенулась Джиневра. – А ты…э-э-э…с ним…ну, ты поняла…       - Что ты, нет! Мы просто друзья, - горячо откликнулась Гермиона. – И вообще…раз уж мы решили с местом, давайте займёмся списком приглашённых? – перевела она тему.       Подруга нехотя подвинула к себе другой лист пергамента и поставила сверху заметку «Приглашённые»       - Я уже два года твержу, что нужно составить постоянный список, - пробубнила Джинни, и, обмакнув перо в чернильницу, приготовилась записывать.       - Фред, Джордж и Анджелина - обязательно. Симус - обязательно. Лаванда, Парвати и Падма Патил - обязательно, – принялась перечислять Гермиона, загибая пальцы.       - Помедленнее, у меня перо обычное, а не Прытко Пишущее, - проворчала Уизли, старательно записывая названные имена. – Так, Деннис Криви - обязательно, Джастин Финч-Флетчли - обязательно, Ли Джордан - обязательно, – продолжила она за Гермиону.       - Дин Томас - обязательно, – подхватила Луна, и тут же поймала на себе прищуренный взгляд Джинни.       Гермиона улыбнулась. Этот взгляд она запомнила ещё с первого же года, когда им пришла в голову мысль начать собирать своих друзей. Дин – бывший парень Джинни, и она почему-то до сих пор стеснялась называть его и вносить в список. И каждый раз его называла внимательная Луна.       «Как я могла забыть?» - наверное, в сотый раз пожурила себя Гермиона.       - Внеси сразу себя, меня, Луну, Гарри, Рона, Невилла, Блейза и Пэнси, - скороговоркой проговорила она.       - А ты что, забыла бы прийти? – язвительно поинтересовалась Джинни, поднимая на неё глаза.       - Да я так…ну…для порядка, - замялась в ответ Грейнджер.       - И Малфоя!       Вдруг бокал вина в руке показался слишком тяжёлым, и Гермиона чуть было не выронила его, плеснув на себя алую жидкость. Теперь настала её очередь бросить прищуренный взгляд на Луну. Перо в руках у Джиневры споткнулось, и на имени Гарри расцвела огромная клякса, затем девушка тоже подняла голову и посмотрела на подругу, сказавшую такую глупость. Конечно глупость! Ведь Малфою абсолютно нечего делать на этой встрече, и Джинни, которая поспешно внесла его фамилию в список, конечно, сделала это, не подумав.       - Что ты делаешь? – воскликнула Гермиона, наклонившись над пергаментом и отчаянно надеясь, что ей это просто показалось.       - Записываю… - рассеянно откликнулась девушка, и сдула с глаз мешающую прядь волос.       - Ты записала Малфоя!       - Ну и что? – безразлично пожала плечами Уизли. – Ты что-то имеешь против аристократов?       - Не против аристократов, а против Малфоя!       - Да ладно тебе, - отмахнулась Джинни. – Гарри на него не жалуется, Рон тоже, да и Блейзу будет веселее в его обществе. Да и потом, мне кажется, нечего волноваться, скорее всего, когда он получит наше письмо, посмеётся и выбросит в огонь. Зато мы в очередной раз покажем себя с хорошей стороны. А если он явится, по крайней мере, порадуются особо впечатлительные юные особы, - озорно подмигнула девушка и снова вернулась к своему списку.       «Просто прекрасно! - досадливо вздохнула Гермиона. - Мне придётся смотреть, как пищат от восторга «особо впечатлительные юные особы». А виновата во всём Луна. Ох уж эта Луна! Девушка подняла голову и встретилась со спокойным взглядом подруги. В ответ на преувеличенную злость и осуждение во взгляде, та лишь весело пожала плечами и невинно улыбнулась.       Гермиона тяжело вздохнула и одним глотком опустошила свой бокал.       Ужасно, но, несмотря на своё возмущение из-за предложенной Полумной фамилии, она уже заранее строила планы на следующую неделю. Обязательно нужно купить платье, посетить накануне салон и сделать что-нибудь со своей безумной шевелюрой, сама она с ней не справится, а если и справится, то точно останется недовольна результатом. Ещё нужны туфли, а ещё украшения и… И всё для кого? Не для Рона же, верно? И не для Симуса! И уж точно не для себя! Всё это для человека, кандидатуру которого она так горячо отвергала. Мысли в голову забирались противоречащие друг другу настолько, что девушка заподозрила у себя раздвоение личности. Одна личность безумно желала видеть его на этом празднике жизни, а другая твердила, что предложение Полумны пригласить туда Драко была чудовищной в свете того, что произошло с утра.       От воспоминаний о его ладонях на её груди затряслись руки, и девушка осторожно опустила бокал на стол, слегка потёрла виски и резко помотала головой, прогоняя навязчивые картинки, чем привлекла внимание Луны       - Гермиона? – негромко позвала подруга.       - Да? – вскинула она голову.       - Ты в порядке? Мне кажется, ты побледнела.       - Нет-нет…я в порядке, не волнуйся, - успокоила её Гермиона.       «В порядке? - истерично крикнул внутренний голос. – Ни черта не в порядке!» Девушка плеснула в свой бокал ещё немного вина и снова отпила из него, надеясь, что хоть алкоголь немного уймёт разыгравшуюся от назойливых воспоминаний фантазию. Как ни странно, это помогло, и Гермиона вернула всё своё внимание обсуждению деталей встречи.       Спустя час, когда была опустошена одна бутылка вина и откупорена вторая, девочки, наконец, отклонились от исписанного пергамента, в котором числилось шестьдесят девять человек, и обречённо посмотрели на стопку конвертов, дожидавшуюся своего часа.       Глубоко вздохнув и хмуро переглянувшись, они разобрали себе по двадцать три конверта, и, разбив список имён на троих, принялись писать письма всем приглашённым.       Гермионе повезло больше остальных, ей достались первые двадцать три человека, значившиеся в списке, а писать приглашение для Гарри, Рона, Блейза, Пэнси и для них самих было ни к чему. Впрочем, она тут же отмела мысль о своём невероятном везении, потому что фамилия Малфоя так же числилась в первой части списка. Она должна сейчас придвинуть к себе лист пергамента и ровным почерком вывести «Уважаемый мистер Малфой»? Смешно…       - Я не буду писать ему! – упрямо буркнула Гермиона, отодвигая от себя конверт, и сложила руки на груди.       - Что? – непонимающе взглянула на неё Джинни, и, поняв в чём дело, возвела глаза к потолку. – Слушай, имей совесть. Тебе и так писать вдвое меньше нас с Полумной, - беззлобно заявила она.       - Да как ему писать? Как ты себе это представляешь? – взвилась Грейнджер. – Я даже не знаю, как к нему обратиться, не говоря уже обо всём остальном!       - Ну, я бы написала «Привет, хорёк! Заходи на огонёк», - усмехнулась Уизли, аккуратно выводя на пергаменте имя Оливера Вуда. - Но тебе природное воспитание этого не позволит, поэтому обратись просто «Малфой».       - Смешно, очень забавно, - пробурчала девушка, подвигая к себе пергамент.       Гермиона гипнотизировала его около пяти минут, надеясь, что тот исчезнет вместе с конвертом, и ей не придётся писать это письмо. Наконец она взяла себя в руки, и на пергамент одна за другой начали ложиться аккуратные строчки. Закончив, девушка отложила перо и придирчиво оглядела дело своих рук.       «Здравствуй, Малфой.       Хотела бы уведомить тебя о мероприятии, которое состоится одиннадцатого октября в шесть часов вечера в клубе «Добрый кентавр». Думаю, Блейз рассказывал тебе об этом. Будем рады видеть тебя среди присутствующих. Г. Грейнджер.»       Перечитав приглашение, девушка скривилась. Всё было не так, начиная от «здравствуй» и заканчивая «будем рады», и в довершение ко всему этому, когда она подписывалась, у неё дрогнула рука и теперь букву «р» в её фамилии украшал неряшливый хвостик.       Она не будет переписывать! Скорее всего, увидев на конверте её имя, он даже открывать не станет, стало быть, содержание не имеет значения. Гермиона взяла из своей стопки конверт, и запечатала это злосчастное письмо, на которое потратила пятнадцать минут своего драгоценного времени, тогда как письмо для того же Невилла заняло ровно три минуты. Отбросив его подальше, она попыталась унять колотящееся сердце - а что если он ответит? - и взяла в руки следующий лист пергамента, чтобы вывести на нём имя Джастина.       Спустя ещё час письма были написаны, запечатаны и готовы к отправке своим адресатам. Гермиона взяла себе половину и попросила Джинни, чтобы та взяла сову Гарри для отправления писем, поскольку Церера вряд ли справилась бы с таким грузом. После возвращения совы Гермиона, напоив и накормив свою любимицу, отправила несчастную птицу в длительное путешествие.       Наконец, Джинни и Луна, зевая и потягиваясь, покинули девушку и разошлись по домам, предварительно договорившись встретиться в субботу вечером и отправиться в «Кентавр», чтобы забронировать зал.       Убрав последствия бурной деятельности, а именно несколько смятых листков пергамента и испорченных конвертов, Гермиона поднялась в свою комнату, захватив начатую бутылку вина, однако так и не притронулась к наполненному бокалу. Она даже не заметила, как уснула. Впрочем, спать ей пришлось недолго. Ровно до тех пор, пока сквозь сон не услышала стук. Подскочив на кровати, словно только и ждала этого негромкого постукивания, она нервно оглянулась по сторонам, силясь рассмотреть виновника её пробуждения.       Тук, тук, тук.       Гермиона обернулась на звук и, наконец, поняла, в чём дело. Из-за окна на неё смотрели чёрные глазки потрясающе красивого филина. Сердце подскочило. Остатки сна слетели, и она резко поднялась с кровати, да настолько резко, что запуталась ногами в одеяле и с громким писком полетела на пол. Ей даже показалось, что филин возвёл глаза к небу. Разумеется, это было всего лишь её не в меру разыгравшееся воображение, но птица почему-то сразу показалась чересчур зазнавшейся. Гермиона выпуталась из предавшего её одеяла, и, поднявшись на ноги, громко охнула от прострелившей коленку боли.       «Отлично, появится синяк. Теперь и юбку не наденешь!»       Она нарочно думала о всякой ерунде, чтобы не думать о главном – от кого же это письмо.       Прихрамывая, девушка подошла к окну и распахнула его. Птица влетела в комнату и приземлилась на прикроватную тумбочку, с которой тут же полетели на пол волшебная палочка и рамка с фотографией родителей.       «Вот дурная птица!» - раздражённо подумала Гермиона и так же прихрамывая поплелась обратно к кровати.       Филин вытянул лапку с привязанным скрученным в трубочку пергаментом. Трясущимися руками она отвязала письмо и поспешно развернула.       «Здравствуй, Грейнджер!       Я польщён приглашением на вашу вечеринку, но твои слова «будем рады видеть тебя», мягко говоря, вызывают недоверие.        Д. Малфой.»       Гермиона перечитала письмо несколько раз, а подпись и вовсе перечитала четыре раза.       «Мерлин, я так и думала, что нужно переписать, - кусая губу, думала девушка. – Всё не так, всё не так! Джинни права!»       А в чём, собственно, права Джинни? Не найдя логичного ответа на этот вопрос, Гермиона начала нервно мерять шагами свою комнату, периодически поглядывая на филина, презрительно наблюдающего за её действиями. Опять же, презрительность, скорее всего, показалась, но раздражение на птицу всё возрастало.       - Улетай! – без особой надежды воскликнула она. – Кыш!       Птица бросила на неё ещё один взгляд, и как ни в чём не бывало принялась чистить перья.       Что же ему ответить? Может, послушать Джинни и написать «Привет, хорёк! Заходи на огонёк»? Наверняка от такого приглашения он будет в восторге, раз уж слова «будем рады видеть» ему не понравились. А может быть и вовсе ему ничего не отвечать? Она обманывала себя. Хотелось ответить, и более того хотелось написать письмо, которое предполагало бы ответ с его стороны.       В крови сейчас плескался такой адреналин, что она с трудом сдерживала себя, чтобы не начать носиться по дому как маньячка.       «Так, спокойно, три глубоких вдоха, - Гермиона начала припоминать основы медитации. - Ничего не случилось. Сейчас ты возьмёшь перо и напишешь ему ответ».       Поддавшись собственным уговорам и не слушая пищащий от волнения внутренний голос, она подошла к столу, и отчаянно борясь с трясущимися руками, написала вежливое письмо, которое, конечно же, предполагало ответ. Она надеялась на это.       «Жаль, что тебе так показалось. Приглашение искреннее, и я действительно была бы рада тебя там видеть. Но если ты считаешь, что я лгу, мне остаётся лишь смириться. Г. Грейнджер»