Пламя жизни

Сегодняшний день порадовал нас солнечной погодой. В конце осени всегда тепло на сердце, когда расходятся тучи и появляются долгожданные уже не греющие лучики. Я проснулся рано утром и по привычке сел в кресло, ожидая пробуждения Джувии Локсар. Обычно, у меня уходило около четырех-пяти часов на ожидания, но сегодня эта женщина проснулась через полчаса после меня. И я был удивлен, ведь такого не происходило уже больше трех недель. Локсар вошла в зал, одергивая мою мешковатую футболку на себе. Она по привычке села ко мне на колени и обняла. Джувии нравилось подолгу просыпаться, но далеко не в одиночестве. Сразу, как она просыпалась, быстрее шла ко мне на кресло, садилась ко мне на колени, обнимала и долго-долго сидела. Могла сидеть молча, а могла рассказывать про свои сны. И обязательно интересовалась моими снами. Такая она, Джувия Локсар, всегда беспокоилась о других и была лучшим другом и товарищем. Как я мог пропускать это мимо своего круга интереса? - Доброе утро, Джувия, - я погладил ее по голове, отчего табун теплых чувств пробежался по моему телу. – Как тебе спалось? - Очень хорошо, - отозвалась девушка, зевая. – Я выспалась и полна сил и энергии. - Ты сегодня рано, не хочешь еще немного поваляться в постели и подремать? - Так и всю жизнь можно проспать, Гажил-кун, - Джувия удобнее устроила свою голову на моей груди. – Сегодня у меня другие планы на жизнь. - И какие же? Просветишь? Джувия потупила взгляд и некоторое время молчала. Я пролистывал у себя в голове все, что прочитал несколькими неделями раннее. Что она хотела сделать сегодня? Чем она будет заполнять свою жизнь в этот момент? Мне становилось грустно, потому что она молчала. Я думал, что она хочет сделать нечто такое, что было обречено на провал. Но ведь точно узнать не получится, пока это не попробовать воплотить в жизнь. - Я хочу посадить свой сад. Я понимаю, что сейчас уже и земля промерзла, утратила все свои питательные вещества, и у меня ничего не выйдет. Но я хочу. - В чем проблема, - я взъерошил ей волосы. – Любое твое желания для меня закон. Мы медленно собирались к продуктивному дню. Я надел футболку и черные джинсы, принимаясь готовить завтрак. Джувия долго возилась в ванной, а после несколько сотен раз хлопнула дверью шкафчика. Я прекрасно понимал ее ситуацию – сегодня особенный день, нужен и наряд подобающий. Какой смысл держать в шкафу то, что, возможно, больше никогда не примеришь? Наконец, она вошла на кухню и села за стол. На ней был смешной просторный джинсовый комбинезон, соломенная шляпа, ботинки в сочетании с длинными цветастыми носками. И красная клетчатая рубашка. Я никогда ее не видел такой красивой и несколько домашней. Ей невероятно шла эта чертова красная клетчатая рубашка. Я подал ей травяной чай и тосты с сыром, сам же предпочел выпить кофе. - Что ты хочешь посадить? Мне сходить в магазин или пойдем вместе? - Гажил-кун, я не знаю, что я хочу посадить. Я просто хочу подарить миру новую маленькую жизнь. - Но все же, нет никаких идей? - Я хочу цветов, хоть это и глупо. И, конечно же, деревья. Я слышала, что они могут и не погибнуть после зимы. Хотя, какая разница, я все равно этого уже не узнаю. - Перестань, неугомонная ты женщина, - не выдержал я. – Сегодня прекрасный солнечный день, нужно улыбаться погоде, а не сидеть и загружать себя не теми мыслями. Я встал из-за стола и, накинув толстовку, вышел из дома. Мне было невыносимо слышать, по сути, правдивые вещи. Она не доживет до весны. Она умрет. Она уже умирает. Но слышать это от человека, который умирает в несколько раз больнее, чем слышать это от человека, который не борется со скорой смертью. Когда мне произносят, что «Джувия помирает, чувак», - мне не так больно. Но стоит произнести эту фразу у себя в голове или услышать это от самой Локсар, мое сердце разрывается от боли. Мои уши хотят спрятаться в голову, а глаза сами по себе закрываются. Я не хочу этого видеть. Я не хочу этого слышать. Я не хочу это пережить. Я хочу прожить с Джувией несколько десятков лет и умереть первым, от старости, будучи уже старым дедом, который шагал по краю пропасти в течение пары лет. Но осознание, что нам всем меньше тридцати лет, и жизнь наша в рассвете сил, и один из нас умирает, больнее тысячи кинжалов в спине. Больнее самого крепкого удара. Больнее, чем перелом двенадцати ребер. Я знаю, о чем говорю. Я много раз испытывал невыносимую физическую боль. Но она не сравнится с душевной. Никогда. Я медленно дошел до магазина садоводства. Ассортимент в данный момент не радовал своим разнообразием, а покупатели давно проходили мимо красочной витрины. Ведь не сезон. Все семена спрятаны в дальний шкафчик на складе, а саженцы пропали с витрин. Не удобное время. Через полгода можно было бы посадить хоть целое поле, но сейчас, к сожалению, нет. - Вам помочь? Из-за витрины на меня уставился мужчина средних лет с сединой на висках. На нем были глупые большие очки в черной оправе, благодаря которым глаза казались в три раза больше. - Мне нужны саженцы деревьев. - Немного не по времени, молодой человек, - продавец устало вздохнул, ведь прекрасно понимал, что потерял свою, возможно, единственную прибыль за сегодня. - Я знаю, что сейчас не сажают. Но мне нужно. И кусты цветов. И семена цветов. Все, что нужно для идеального сада. - Было бы неплохо, но даже если я найду Вам все, что нужно, вы просто потратите свое время и деньги. Не занимайтесь ерундой, приходите ближе к весне и сможете вырастить отличный сад. - Будет уже поздно, - я подошел к витрине, за которой стоял мужчина. Облокотившись на стекло локтями, я протянул к нему руки, пряча голову. – Я все прекрасно понимаю, но будет поздно. Она хочет свой сад здесь и сейчас. - Сколько бы вы не просили, и как бы вы не старались, ничего не выйдет. - Нет ничего невозможного, - я вздохнул, выпрямляясь и отворачиваясь. – Я найду способ вырастить ей сад за ночь. - Это невозможно! - Для нее, я сделаю то, что невозможно! Я выращу этот гребаный сад перед ее… - я запнулся, закрывая рот рукой. – Перед ее смертью. Просто найдите мне все, что потребуется. Плачу любые деньги. Мужчина больше не спорил. Он попросил присесть на кресло и подождать немного. Я выпустил неподобающие моему внешнему виду эмоции здесь, в этой забытой Богом лавке. Я чувствую, что медленно проигрываю в этой очень эмоциональной борьбе. Больше не могу строить из себя Железного Гажила. Я теперь как расплавленная сталь, такая же податливая и бесформенная. Прям лужица эмоций, а не мужчина. Владелец лавки долго и мучительно собирал мне все, что я у него попросил. Каждый раз спрашивая, понравятся ли этой даме петуньи. Да, черт возьми, ей понравятся даже сорняки, которые смогут вырасти у нее на глазах! Какая разница, какой сорт цветов ей сажать? Она же понимает, что ничего не вырастет. А я понимаю, что не смогу ей позволить ничего не вырасти. Все-таки, в необычном мире мы живем. И здесь возможно любое чудо. Даже такое, как хвосты у фей. Расплатившись, я вышел с огромными сумками в руках и побрел в сторону дома. По пути я встретил некоторых товарищей из гильдии. Все они интересовались состоянием Джувии Локсар, на что я отвечал честно и по делу. А после объяснял, зачем мне нужны эти чертовы саженцы, лопаты, мотыги и мешки с удобрением. Никто из моих товарищей не осудил меня, лишь понимающе кивал. Любой другой бы покрутил у виска и давно бы сказал все, что он об этом думает. Однако, «Фейри Тейл» привыкли думать оптимистически. Они понимали, что у меня все получится. Ведь если захотеть – выйдет все. По длинному пути к дому я смог проработать в своей голове план, который точно сработает и сможет осчастливить расстроенную Джувию Локсар. Если хвосты фей возможны, неужели пару цветочков не смогут порадовать больную умирающую девушку своей красотой? В нашей общей гильдии множество классифицированных волшебников, а также те, кто своей магией вряд ли нанесет большой урон во время битвы. Один из таких волшебников мне был и нужен. Тот, кто сможет даже зимой вырастить огромный шестисот летний баобаб за считанные минуты. *** Когда я вернулся домой, то застал Джувию на заднем дворе моей скромной берлоги. Она сидела на складном удобном стуле и смотрела на ровный ландшафт с увядающей травой. Ее лицо было совершенно без каких-либо признаков эмоций. Ее большое желание было обречено на провал, если бы не я. - Чего раскисла? – Я сбросил на землю все свои покупки. – Будем наводить здесь красоту или продолжим унывать? Локсар поддалась. Медленно встав на ноги, она начала разбирать пакеты, аккуратно расставляя вдоль стены саженцы и побеги цветов. Я взял на себя смелость сделать затвердевшую почву чуть более податливой с помощью лопаты, мотыги и грабель. Мы начали работать. Как оказалось на практике, дарить миру новую жизнь оказалось совсем непростой задачей. Я весь вспотел и несколько раз проклинал эту затею, но стоило посмотреть на синеволосую труженицу, как вся усталость снималась как рукой. Я знал для чего я это делаю, я знал, что будет непросто, и я знал, что все мои действия ведут к одному – счастью моей подруги. Лучшей подруги. Девушке, которой я очень дорожу. И люблю. До вечера мы по локоть были в земле, уже стемнело, а работа все не заканчивалась. Я видел, как Джувия устала, сидела на коленях, но все равно продолжала свое занятие. По ее лицу сбегали капельки грязного пота и падали на землю, но она не сказала ни слова. И, наверное, боялась, что я готов был взорваться как вулкан Везувий от ее неудачной идеи с садом. Мы посадили десять саженцев деревьев, рассадили клумбы с кустовыми розами, посеяли несколько десятков видов цветов, а после, вместе рухнули на холодную землю перевести дыхание. - Столько сил потрачено совершенно напрасно, Гажил-кун, - Джувия резко встала, немного пошатнувшись. – Но я все равно рада, что мы это сделали. Вместе. - Если ты рада и счастлива, что мой двор теперь выглядит как двор пятидесятилетней старушки, то я тоже рад. И все это прошло не напрасно. - Гажил-кун, ты ведь знаешь, что природа не дает поблажек, и все эти растения теперь обречены на гибель. Я встал на ноги. Взяв своими широкими ладонями ее хрупкие плечи, легким движением повернул ее туловище в сторону нашего творения. Она замолчала, молча смотря на облезлые кусты и маленькие кривые саженцы. - Пусть сейчас это не вызывает у тебя восторга, но ты обязательно увидишь, как это место запестрит всеми возможными красками. - Ты ведь знаешь, что я не увижу, - Джувия убрала мои руки, проходя чуть вперед. – Для этого нужно прожить хотя бы до середины весны, а у меня нет столько времени! - Я сделаю все возможное, чтобы ты увидела это место. Я тебе обещаю. Джувия серьезно рассердилась. Наверное, в ее голове это было как глупое обещание, которое никогда не будет выполнено. Такие дают обычно детям. Или старикам. Или умирающим. Девушка с силой сжала кулаки, глубоко вздыхая, но быстро взяла себя в руки. Что ей остается делать? Спорить о своей смерти? Или о глупости затеи? Бесполезно потраченные силы и нервы, которые уже не вернуть. А главное во всем этом конфликте – это потраченное время, которого сейчас очень мало. Локсар пошла в сторону дома, не в силах бороться со мной и моими глупыми идеями. Она для себя сделала вывод, а то, что думаю я – это второстепенное. Проходя мимо меня, она не дала мне даже взгляда, хотя бы мимолетного. Я всегда жду момента, чтобы утонуть у нее в глазах. Не было и улыбки, которая поддерживала меня в этот момент, пусть она была бы и натянутая. Я раздражался, но тут же успокаивался, понимая, что ей в данный момент намного труднее, чем мне. Стоило кончику рукава коснуться моей ладони, как я, по инерции, не осознавая того, что я делаю, развернул Локсар одним резким движением к себе лицом, схватил грязной ладонью ее затылок и, чуть нагнувшись, жадно впился в ее губы. О, Святая Фея, как давно я хотел это сделать. Джувия прикрыла глаза, поддаваясь моменту. Ее желание было исполнено. А желание моего разума сгорело под гнетом желания сердца. Я нежно целовал ее губы, пытаясь быть как можно осторожней. В моих руках была маленькая тонкая льдинка, которая вот-вот сломается под тяжестью моего тела. Я обнимал ее, водил руками по ее исхудавшему телу без пошлых помыслов. Ее губы, пахнущие спелой клубникой, были самым сладким десертом для меня. Ее тело, которое поддавалось под моими ласками, было самой главной целью моей жизни. *** Уже ближе к полуночи, хорошо поужинав и отмывшись от земли, мы легли в мою большую кровать у окна, вид из которого теперь открывался на сад. Локсар повернулась ко мне лицом и уткнулась в мою широкую грудь, а я заулыбался, увидев, что именно стало с садом. - Ты обязательно увидишь, как это место запестрит красками, я обещаю, - прошептал я в темноту. - Гажил-кун… - Стоит только повернуться. Джувия несколько секунд обдумывала сказанные мной слова, а после, поддавшись, медленно села и повернула голову в сторону окна, замерев от увиденного. Наш сад преобразился до неузнаваемости. Спасибо, Дрой. Кривые саженцы стали великолепной и могучей цветущей сакурой. Ее нежно-розовые бутоны осветлялись ярким мерцанием светлячков, отчего все дерево светилось своим великолепием. Кусты алых роз подтянулись и раскрыли бутоны во всем своем великолепии. Кусты чуть ли не ломались от тяжести цветов, однако, твердо пытались смотреть головой в небо. Но самое великолепное – это клумбы. Подсолнухи, подснежники, лилии, георгины, ландыши, хризантемы, колокольчики и всевозможные другие цветы пестрили по всему периметру двора. Вся эта картина подкрашивалась навесными огоньками, гирляндами и прочей садовой мебелью. Картина была великолепна, особенно, если учитывать, что был конец ноября. - Гажил-кун, - выдавила из себя Джувия. – Джувия не думала, что ты правда сможешь это выполнить. - Для меня нет ничего невозможного, чтобы ты не попросила, - прошептал я, обнимая одной рукой подругу. – Любое твое желание – моя главная цель. - Тогда поцелуй меня. И я повиновался. Как мальчишка, как прислуга, которая не может ослушаться приказа королевы. Но и мне эти приказы нравились, поэтому, я не против.