Легкий способ спасти Галактику

Персонаж: строчки кода, изображающие Кайдена Аленко. Описание: агнст ожившего бота из игры. К чему память тому, кто не волен даже в мельчайших своих поступках? И стоит ли сдаваться? Комментарий автора: моя Опера что-то приболела и не открывает список фэндомов в редактировании шапки, пришлось разморозить старый фик и добавить часть сюда.    Металлические подошвы звенят по полу "Нормандии". Так и слышно: левой-правой, левой-правой. Ну, здравствуйте, лейтенант-коммандер.    Он — или она — может выглядеть как угодно. Звать себя как угодно. Но кое-что остается общим для всех: звание, фамилия и этот вот подчеркнуто-четкий строевой шаг.    Хотя, и различия меж ними не настолько велики, чтобы действительно отличать одного от другого, одну от другой. Два голоса на всех — мужской и женский. И, в большинстве случаев, два лица. Исключения встречаются редко, и это, пожалуй, к лучшему: большинство из них выглядит так, словно собраны безумным инженером из набора готовых блоков. Иногда такое придет, что у меня рука дергаться начинает, не в силах выбрать: не то за живот схватиться от дикого смеха, не то за сердце с перепуга. Только все равно ведь не получится.    Шаги затихают прямо за спиной. Медленно, пытаясь хоть немного отложить неизбежное, поворачиваюсь к... Гостье. На этот раз женщина. Что ж, это немного осложняет задачу.    — Лейтенант-коммандер Джейн Шепард, — представляется. Конечно же, Джейн. Даже назовись она иначе, все равно я мысленно звал бы ее именно так. Единственное имя, которое я запомнил, как-никак. Исключительно потому, что оно часто встречается. Среди них. Впрочем, вслух - только по фамилии, чтобы точно не перепутать.    — Второй лейтенант Кайден Аленко, — механически отдаю салют, рассматривая ее. Точнее, ее лицо, Фигура — это одна из тех черт, которые "одни на всех". Что ж, не одна из бесчисленных близнецов, и даже довольно симпатичная. Должно быть, неведомый инженер сегодня как следует постарался над очередным своим творением. Не то, чтоб это имело хоть какое-то значение. Актеры ведь уже расставлены, а реплики расписаны. И будь она хоть носительницей звания "трижды заслуженный крокодил четырех галактик", мои губы за меня скажут комплименты, мои руки за меня ее обнимут. Если до этого вообще дойдет.    В таких случаях я предпочитаю зажмуриваться.    Разговор, как обычно, ни о чем. Над фразами даже не приходится задумываться — разве что для вида, выдерживая театральную паузу. Но и они так давно заучены, что уже кажутся частью меня самого, так что остается только плыть по течению. Момент, когда я на что-то смогу повлиять, еще не настал.    Наконец, она уходит на верхнюю палубу. Пора возвращаться к "работе".    Смешно сказать, я даже не знаю, что именно делает моя консоль. Шепард никогда об этом не спрашивает — я и не знаю. Наверное, ничего. Или, по крайней мере, ничего, что могло бы угробить корабль — все возможные комбинации параметров я уже перепробовал.    Спектакль меж тем набирает обороты: вот доктор вышла из лазарета и ушла вслед за Джейн. Вот простучали по лестнице каблуки Дженкинса, в том же направлении. Пора и мне.    Пока поднимаюсь, прохожу через БИЦ, приветствую сослуживцев, в голове крутится мысль: знает ли Джокер, что делает его консоль? Шепард ведь не спрашивает. С другой стороны, мы еще ни разу не разбились... незапланированно.    Занимаю привычное кресло. Ценю этот момент — одну из немногих возможностей спокойно посидеть, пусть и недолго.    Очень недолго, скажу прямо. С другой стороны — и дурака изображать, отрицая давно мне известную истину, тоже долго не придется. Нужно искать во всем положительные моменты.    Словом, все тихо, мирно, вдруг внезапная тревога... Внезапная, как же.    Очередной бессмысленный разговор у десантной аппарели. Очередная бессмысленная беготня по болотам. Очередная бессмысленная смерть Дженкинса. В лучших традициях носителей этого имени.    Да, я знаю, кто такой этот Лирой, полный тезка нашего в очередной раз павшего героя. В последнее время, когда нечего делать, а спектакль правит бал где-нибудь в другом месте, я попросту исследую со своей консоли экстранет, и та древняя история мне прекрасно известна. Совпадение? Не знаю, лично мне это кажется какой-то совершенно издевательской шуткой. Создатель, если ты есть, знай — у тебя хреновый юмор. Может, кто-то, наблюдающий представление со стороны, и оценил бы, но не сами марионетки.    Возможно, когда-то во всем этом был смысл. Возможно, когда-то я не язвил, а действительно горевал. Не знаю. Не помню. Да и неважно это. Мои губы сами произнесут нужные слова. Мое лицо само примет нужное выражение. Иногда думаю, что я тут и не нужен вовсе. Только роль, которая отыгрывает меня.    Снова пробежка, перестрелка. Привет, Эш. Как жаль, что я не могу сказать это вслух. Пробежка, престрелка...    Шепард блистает. Такие речи, такой пафос. В некотором роде она тоже заложница роли, разве что более свободной, чем моя. Да, целых три варианта поведения в любой ситуации. Иногда два. Черт, да по сравнению с тем, что доступно мне, это просто безграничные возможности! И плевать, что все три варианта ведут, чаще всего, к одному и тому же результату — я бы все отдал просто за пару фраз по собственному выбору. Уж эту бесконечную карусель — точно отдал бы и обратно не взял ни за какие блага.    А вот и Найлус, бравый спектр-турианец, еще одна жертва слепой судьбы. Видимо, та и в самом деле слепа, раз не замечает, что в который уже раз шагает по кругу. Что ж, осталось престрелять кучу гетов — снова, разрядить несколько бомб — снова. И снова изобразить идиота, наступающего на грабли, о которых прекрасно знает. Привет, маяк. Прощай, маяк.    Ночь, улица, фонарь, аптека... В смысле, корабельная условная ночь, лазарет и свет неоновых ламп. Аптека — та в точку, висит на стене.    Она просыпается? Воу! Какая неожиданность. Да, Джейн, конечно, я идиот. Я и сам в курсе, могла бы не напоминать.    Но мои губы лепечут извинения. За меня.    Как хорошо, что "обязательная программа" уже почти откатана. Терпи, лейтенант, недолго осталось мучаться. И все равно визиту Андерсона я безумно рад. До скорого, Шепард. Я буду у консоли, если, не дай бог, понадоблюсь.    Так, а вот теперь и начинается самое ответственное. Вызов аж на саму Цитадель. И я серьезно — самый опасный момент именно здесь. Главное — показать себя во всей красе. Побольше уныния в реплики, лейтенант. Пусть текст и прописан заранее, но вот подача... Подача — это наше все.    Второе "наше все" — это стычки с врагами. Единственный случай, когда можно и в самом деле действовать по собственному усмотрению. Этим-то и нужно воспользоваться на всю катушку: продемонстрировать редкостную тупость, щедро заправить беспомощностью — для этого хорошо несколько раз подряд прилечь отдохнуть среди боя. Позже, уже в диалогах, добавить немного навязчивого флирта, смешать, но не взбалтывать. Коктейль "оставьте меня в покое" готов.    Да, это почти всегда работает! Путевка на "Нормандию", как награда за каторжный актерский труд. Теперь, если повезет, до самого Вермайра Джейн про меня и не вспомнит. А если все же не поверит в мою бесконечную унылость и решит изучить получше... Что ж, у меня наготове куча зануднейших и слезливейших историй, повестись на которые может... Даже и не знаю, кто. Побольше драмы, лейтенант! Людей жутко раздражает чужое нытье, пользуйся — не хочу.    А на совсем уж крайний случай, вроде необъяснимой симпатии со стороны теперь уже капитана, имеется главное секретное оружие. Лиара Т'Сони. Идеальный отвлекающий маневр, достаточно только намекнуть, что я имею на нее виды, и, как говорят французы — вуаля. Я уже не кандидат, а конкурент. В конце концов, все любят азари, не так ли? Разве что некоторые стесняются в этом признаться.    Жаль только, что намеки понимают не все, тут уж приходится изворачиваться и выдавать просто запредельную порцию занудства в порядке превентивного удара. Иногда не помогает, и это значит, что легким путем на сей раз пройти не получится. Тогда остается только расслабиться и плыть по течению. Но я все равно трепыхаюсь. Лучше, конечно, в этом случае, если Шепард женщина. Честно говоря, это как раз один из редких моментов, когда я почти благодарен авторам моей роли — сам я такого топорного флирта выдумать просто не в состоянии. В сочетании с нытьем — убойная концентрация, большая часть сумасшедших, добравшихся до этого момента сквозь все преграды, отпадает после третьего возвышенного разговора в стиле "мы это сделаем, капитан". Даже ума не приложу, почему так — казалось бы, такие чувства в этой фразе!    Когда кэп мужчина, уже сложнее. Начать хотя бы с того, что, если он вообще сомневается — меня оставить, или Эшли, меня уже начинают терзать смутные сомнения. Иногда они, к сожалению, оправдываются, и воспоминания о тех случаях даруют мне воистину непревзойденный талант в действии на нервы ближнего своего.    Если не помогает и это... Ну, тогда действительно ничего уже не сделать. Пока, по крайней мере. Тогда мои губы оплакивают гибель Эшли за меня, мои глаза блестят слезами. А мозг отчаянно завидует сержанту и строит коварные планы, как избежать подобного конфуза в следующий раз.    Все дело тут в том, что я называю "передышкой". Это просто тишина и спокойствие. Блаженная темная пустота. И время пребывания в ней напрямую зависит от того, насколько быстро мне удастся откинуть коньки. То есть, не то, чтобы там вообще было время, или даже что-то похожее — ощущается она всегда как короткий миг. Но я сужу не по внутренним часам, которые, естественно, бесполезны там, где вообще ничего нет, и в каком-то смысле нет даже меня. Просто чем раньше я туда попадаю, тем легче потом терпеть очередное выступление на "бис". Словно я чуть дольше отдохнул перед выходом на сцену.    Так вот, о тех Джейн, которые во что бы то ни стало решили оставить меня в живых. Часто подобное заканчивается в капитанской каюте — одноместной, но почему-то с двумя койками и двумя подушками. Я не против, так даже легче потом приводить в действие план "Б". Сколько их у меня было, уже и не упомнить. Примерное число — "Казанова удавится от зависти". Хорошо еще, что Джоны на подобное раскачиваются гораздо дольше, и я, как правило, не доживаю. А если все же... Нет, не будем о грустном.    Впрочем, даже если гимнастика в постели отменяется, план "Б" остается все тем же — реплики-то прописаны заранее. И снова подача — это мое все.    Конечно, сначала все как обычно — мои губы за меня вопят, что капитана я не покину, затем желают удачи. Только на самом деле я желаю в этот момент ему — или ей — поскорее сдохнуть. Последнее пожелание как раз и сбывается. Ненадолго, впрочем.    И эта заранее скопленная, заботливо сохраненная тихая ярость очень помогает при следующей встрече. Не знаю, что чувствует Эшли в этот момент — что встреча существует и для нее, я не сомневаюсь. Ведь, если декорации все те же, к чему менять текст? Особенно, когда актеры — такие же декорации, поменяй одного на другого, и ничего не изменится.    Так вот, не знаю, что чувствует Эшли, бросая обвинения в лицо бывшему — или бывшей — капитану. Я делаю это с удовольствием. С искренним, незамутненным удовольствием — эмоции способны те же самые слова окрасить в такой ядовитый цвет, залюбуешься.    Что чувствует Эшли... Я даже не знаю, чувствует ли хоть кто-то из них? Осознает ли так же, как я, ловушку, в которую мы попали? Увы, даже между собой посторонних реплик нам не позволено. Остается догадываться по косвенным признакам.    Возможно, мне показалось, но после того, как я несколько раз подряд проиграл лотерею "выживи на задании", в голосе сержанта, отказывающейся от спасения, слышалось настоящее отчаяние. Впрочем, даже если так... Прости Эш, это не та рулетка, в которой мне бы хотелось выиграть.    Или, к примеру, Рекс, раз за разом наставляющий на капитана хиленький пистолет. Это уже само по себе чушь, ведь дробовик можно выхватить так же быстро, таким же движением. Оружие мощное и привычное. Так какого черта? Плюс кроган чаще всего ходит с капитаном, и отлично знает, что его - или ее - щиты пистолетом пробиваются далеко не с первого раза.    Но самое подозрительное — когда у них все же доходило до стрельбы, почти тысячелетний воин из клана воинов ни разу не выиграл этот бой.    Спектакль, или надежда ведет Тали на место встречи с убийцами? Спектакль, или надежда запирает Лиару в руинах без шанса на спасение? Спектакль, или надежда заставляет Гарруса бросаться под ракету, заставляет всех из "второй команды" идти за Шепардом — или Шепард — на верную смерть?    А черт его знает. Неинтересно. Давно уже неинтересно. Но, если и так, вам нужно лучше стараться, ребята. До сих пор мне удавалось проигрывать почти всегда. Почти...    Впрочем, я отвлекся. План "Б". Он не заканчивается на Горизонте, он там только начинается. Дальше все тоже расписано по минутам и в том же духе: Шепарды терпеть не могут, когда им напоминаешь о работе на "кровавых террористов". Все до единого пытаются что-то доказывать, убеждать, вставать в оскорбленную позу... Ответ у меня один — ослиное упрямство и параноидальная подозрительность. И нытье, конечно же — куда без него.    Все ради одного момента, последнего шанса закончить фарс пораньше. Момента, когда я и Шепард держим друг друга на мушке. И, если я все делал правильно, мне удается не выиграть этот бой. К сожалению, довести бывшего — или бывшую — капитана в той ситуации удается слишком редко. Так что я предпочитаю Вермайр.    Вот и все. Момент истины.    Бомба заложена и ждет лишь сигнала активации. Геты на подходе. Актеры расставлены, реплики прописаны заранее.    Как всегда, время тянется почти бесконечно, словно Шепард выбирает между мной и Уильямс куда дольше тех жалких секунд, что отсчитывает хронометр.    Тик. Так.    — Прости, Кайден.    Да! Все в порядке, капитан! Все просто отлично! Геты, братишки, как мне вас не хватало!    Осталось только продержаться, пока "Нормандия" не уйдет за пределы взрыва — иначе наверняка "передышки" не будет, и все начнется сначала прямо сейчас. Нет уж, нет уж, мы еще потанцуем.    Пули рвут броню и плоть. Боль туманит зрение, но оно и не нужно сейчас. Отстреливаюсь, не целясь — все равно они каждый раз идут с одних и тех же направлений. Со стороны можно подумать, что я хороший стрелок. Со стороны это, наверное, выглядит героически. А мне плевать, я просто в очередной раз хорошо сделал работу.    Четыре, Три, два...    Геты подходят, но уже не успеют, все рассчитано до секунды. Металлические подошвы звенят...    По полу "Нормандии". Да, уже все. И, кажется, я готов стерпеть еще виток на этой орбите.    Ну, здравствуйте, лейтенант-коммандер.