Чудо Истока: Королевство Отвергнутых

      Вскоре после того, как соглашение было достигнуто, все разошлись. Одна из служанок остановилась перед Широ и Луизой, поклонилась и тихо пробормотала: «Пожалуйста, следуйте за мной, миледи».              Она повела их вниз по коридорам, обратно в холл, а затем вверх по лестнице. Покуда они следовали по коридорам за служанкой, Широ мысленно строил план замка исходя из того, что видел снаружи, и постепенно осознавал, что вели их в центр, в самую защищенную часть. Не так уж много могло оказаться там вещей.              Остановились они наконец перед экстравагантной деревянной дверью, если подумать, то в спальню Луизы, где их ждала Сиеста. Повернувшись, служанка снова поклонилась и тихо сказала:              — Я вернусь завтра утром, чтобы позвать вас на завтрак, леди Луиза. Прошу, спите крепко.              — И ты тоже, Изабелль, — немедля ответила Луиза.              Служанка наполовину повернулась, чтобы уйти, но затем замерла на мгновение, столь короткое, что даже короткие до плеч волосы, не успели до конца всколыхнуться, и снова отвернулась. Этого Широ хватило, чтобы заметить небольшую, но искреннюю улыбку, посетившую её губы.              Как только Изабелль ушла, Сиеста коротко поклонилась, пробормотав имя Луизы и, открыв дверь, посторонилась. Луиза, а затем и Широ, шагнули в комнату.              Если Широ и думал, что комната Луизы в Академии была экстравагантной и роскошной, то комната в замке де ла Вальер, была настоящим дворцом. В два раза больше, чем комната в Академии, она была устлана пышным пурпурным и мягким, как почувствовал Широ, сняв ботинки, ковром, на массивной кровати с балдахином (как он понял, застеленной шелковой простыней), могло уместиться человек пять, золоченный туалетный столик был отполирован настолько хорошо, что аж сверкал, даже не один, а целых два шкафа (один из которых, вероятно, был занят повседневной одеждой, а другой — парадной), книжные полки, до краев заполненные научными текстами и (Широ на этом месте фыркнул), конечно же, убогими любовными романами. Ну и, конечно же, здесь присутствовала самая важная деталь девичей спальни — множество мягких игрушек.              Ему казалось, что он никогда не перестанет удивляться тому, насколько некоторые места в Халкегинии современны, а некоторые слишком древни.              Когда они приехали, уже и так было довольно поздно, а в течении ожидания герцога и хода ужина, прошло ещё больше времени. Когда служанка Изабелль вела их, выглянувший в окно Широ увидел на ночном небе две луны. Приближалась полночь.              Иными словами, время спать.              Как и сказала Элеонора, их багаж был доставлен в номер, и как только Луиза начала переодеваться, Широ, отвернувшись, так же начал стягивать с себя свою броню. С тех пор, как он появился в Халкегинии, Широ довольно редко это делал, если только не купался, но сейчас он был в крепости де ла Вальер, и, вероятно, не стоило даже беспокоиться о необходимости быть готовым ежесекундно.              Теперь, подумав об этом, он понял, что это и правда хорошая идея. Три дня путешествия с остановкой лишь на еду и сон — такое себе занятие. Далеко не самый длинный путь, что он проходил, но всё же.              И потому, одетый лишь в штаны, он спросил через плечо:              — Луиза, а ванная тут рядом есть?              Переодевшаяся и расчёсывавшая волосы за туалетным столиком Луиза взглянула на него в зеркало, быстро заалела и снова посмотрела на себя. С опозданием Широ понял, что, наверное, впервые она увидела его без рубашки.              — П-по соседству, — сказала она более высоким тоном, чем обычно. — Выйдешь и первая дверь налево!              Вероятно заинтригованная реакцией Луизы, Сиеста также посмотрела на него через зеркало, затем также покраснела и замерла с рукой в воздухе, приоткрыв рот.              «Так, спокойнее, Широ. Будто бы ничего необычного и не происходит».              — Отлично, спасибо, — он подобрал свою рубашку и, направившись к двери, вышел.              «Спокойнее».              Раздражённо вздохнув и запустив руку в волосы, Широ завернул налево и открыл первую дверь. В комнате немедленно загорелись все свечи, освещая кремовый мраморный пол и довольно большую ванну, оказавшуюся на удивление современной. Тут даже, казалось, водопровод и смеситель были.              — Не знаю, чему удивляться больше. Ну конечно же это современная ванная. И почему ей тут не быть? Ну не ожидал же он оловянную посудину, нагреваемую огнём?              Оставив рубаху на столешнице (рядом с полотенцами — хорошо, ибо он о них забыл), Широ потянулся к ручке с надписью «горячая», повернул её, и из крана тут же побежала свежая и чистая, уже горячая вода. Затем, чтобы тут же не свариться он включил холодную и попробовал её пальцем.              Слишком холодная.              Спустя некоторое время настраиваний, он в конце концов достиг золотой середины: «достаточно горячо, чтобы расслабиться», но не «свариться заживо».              Когда ванная оказалась заполнена, Широ снял с себя последнюю одежду, оставив её на рубашке, забрался в воду и испустил счастливый стон.              Сколько времени прошло с тех пор, как он в последний раз был на горячих источниках? Складывалось ощущения, что десятилетия, но, вероятнее всего, просто лишь несколько лет. Эта ванна хоть и не была достойной заменой горячим источникам, в которых можно было понежиться, но чёрт, как же, всё же, была хороша.              — Чего бы только не отдал, чтобы оказаться в горячем источнике с исцеляющей раны водой, — простонал он.              Протянув руку к порезу, практически выпотрошившему его, он почувствовал зарубцевавшийся шрам. Если бы не его доспехи, Персей, вероятнее всего, убил бы его.              Ладно. Нет смысла на этом зацикливаться.              Снова вздохнув, Широ расслабился, закрыл глаза и позволил себе опереться о края ванной. Горячая вода помогла облегчить боль, расслабила напряженные мышцы, бывшие более сильными и выносливыми, что обычно делало его невосприимчивым к проблемам, приходившим вместе с перенапряжением.              Но чем больше он лежал в этой ванне, казалось, даже построенной для того, чтобы отдыхать в ней, постепенно избавляясь от стресса в теле, тем больше чувствовал, что плывет, плывет, плывет…              Вода и правда была очень хороша. Нужно было насладиться ею настолько много, насколько это, пока что, возможно.              Мм. И почему никогда не думал о том, чтобы добавить в свою коллекцию ванну? У Гильгамеша в его Вратах Вавилона, наверное, была такая — определенно из чистого золота, гидромассажная и поддерживающая идеальную температуру. Эта сволочь, наверное, каждую ночь в течении десяти лет между четвёртой и пятой Войнами в ней отмокала. (пб: Широ, не хочу тебя огорчать, но у него там целый онсен…)              «А может, просто спроецировать?»              Нет, стоп, ну что за глупые мысли. Герой Эмия, вероятно, разгневался бы, узнай, что навык, что он так долго и тщательно оттачивал, используется для… такой банальщины.              «Впрочем, идея, всё же, была хороша».              Ещё можно было просто построить такую. Создать ванну с автоподогревом было бы интересным проектом. Интересно было бы увидеть лицо Рин, когда она узнает, что всё, чему она его научила, было потрачено на то, чтобы создать ванну, которая была бы с ним в путешествиях…              «Ох».              И как долго внутри будет колоть при одной лишь мысли о ней?              Ладно. Её лицо всё равно весело было представлять, даже если её саму было больно вспоминать. Всё знания, которые она силой впихнула в его голову, и которые должны были помочь ему выжить в большом и жестоком мире, были использованы для того, чтобы создать ванну. Он как минимум неделю бегал бы от выстрелов её Гандра.              — Широ?              «Мм…?»              — Широ?              «Луиза…?»              Широ дернулся, выпрямился и резко вдохнул через нос, потерев глаза. Он что, уснул?              — Луиза?              Момент паузы. А затем тихое и нерешительное:              — Можно войти?              Широ посмотрел вниз. К счастью и для его, и для её здравомыслия, освещение было слишком тусклым, чтобы можно было хоть что-то точно разглядеть. До тех пор, пока он, конечно же, не встанет.              На мгновение перед глазами предстала обнаженная Сэйбер, стоящая посреди коридора, и холодно заявляющая, что она Слуга, и к ней нельзя относится как к человеку. Горько-сладкая нежность сразу же затеплилась в груди.              — Конечно.              Дверная ручка тут же качнулась, затем раздался звук открывающейся двери. Когда Широ обернулся, дверь ещё была закрыта, и потому ему пришлось вытянуть шею, чтобы увидеть то, что девушка зашла к нему в одной ночной сорочке, сквозь другую дверь, видневшуюся между смежных стен.              — Ванная комната, — пояснила она так, будто бы прочла его мысли. Лёгкий румянец пополз по её щекам. — Я… ох… забыла сказать?              Повернувшись обратно, Широ вытащил руку из ванны, плеснувшая вода в которой была такой же горячей, как когда он начинал мытье — чтобы отмахнуться от её беспокойства.              — Не беспокойся.              — Ладно…              Спустя ещё минуту раздумий, он услышал мягкие шаги через всю комнату, а на дикое мгновение ему показалось, что она собирается стянуть с себя сорочку и попытаться присоединиться к нему, словно бы находилась под приворотным зельем. Он больше почувствовал, чем увидел то, как она осторожно села и прислонилась спиной к высокому, по колено, выступу, окружавшему ванну. Она наклонила голову назад, и её волосы щекоткой прошлись по плечу Широ.              — Это… — медленно начала она.              — Угу.              На долгое мгновение они замолчали, и единственным звуком, слышимым в комнате, было дыхание. Широ уже было подумал, что она уснула там, и подумывал, что ему, ещё мокрому и голому, придётся нести её в кровать — важнее было то, что, если он не сдержится или их увидят, всё могло выйти из-под контроля. Не трудно было представить, как герцогиня или герцог во всеоружии врываются в комнату, готовые живьём сдирать с него шкуру, покуда он в чем мать родила будет пытаться объяснить причины этого недоразумения.              «Ох. Это было бы напряжно».              Не в первый раз ему приходилось сражаться голышом, но такое сражение постоянно было крайне неудобным. Каждый раз.              — Итак, мы и правда собираемся это проделать, — наконец выдала Луиза.              — Таков план, разве нет? — спросил Широ.              — Ну, да, но… теперь всё иначе, и нужно действовать впопыхах. Я не уверена…              Она замолчала, не совсем уверенная в том, что хочет сказать или как сформулировать, но то, что явно хотела произнести, так и осталось невысказанным. Впрочем, Широ уже достаточно долго прожил с ней, чтобы понять, куда именно идут её мысли.              — Ты волнуешься?              — А ты нет?              — Конечно волнуюсь, — ответил Широ. — Честно говоря, я бы предпочел, чтобы ты вообще никогда не вступала на поле боя. Но единственным способом обеспечить это было бы запереть тебя в комнате с мягким стенами, так что, если ты собралась сражаться несмотря ни на что, лучше мне быть рядом, защищая тебя.              И затем Луиза задала явно проблемный вопрос.              — А что если это руны за тебя говорят?              Да уж, она никогда не задавала лёгких вопросов.              — … Не знаю, — вынужден был признаться Широ. — Всё возможно.              — Об этом я тебе и говорила, — сказала она. — Я не хочу, чтобы лишь моё решение, подкрепленное силой рун, заставляло тебя поддерживать меня.              — И я уже говорил тебе, — спокойно ответил Широ. — что наши цели и желания совместимы.              — И что это вообще значит? — напряженно спросила Луиза. — Нет, главное — что, если и это навеяно тебе рунами?              Та самая мысль, сидевшая в голове уже несколько дней, и которую никак не получалось озвучить. Даже до сих пор…              — Скажи мне, — напрямую начал он. — Теперь ты уже достаточно увидела. Тот я, которого ты видела во снах, и я, перед тобой — как сильно мы различны?              Повисла неловкая пауза, и Луиза нехотя призналась:              — Не сильно.              — В таком случае, ты видишь разницу?              — Местами, — сказала она. — Оглядываясь на то, каким ты был раньше, некоторые вещи, которые ты тут совершил… но это все так расплывчато. ПО большей части я вообще разницы не вижу.              На самом деле, это немного обнадёживало. По крайней мере, улеглись некоторые мысли, донимавшие ранее.              — Вот почему я не волнуюсь, — сказал ей Широ. — Руны могут подтолкнуть меня к решениям, которых я мог не принять, и они могут заставить меня ставить в приоритет твою безопасность, но, в конце концов, они не могут изменить меня и заставить меня прекратить следовать своим идеалам.              — И всё равно…              Да уж, она и правда была упрямой. Даже её забота и беспокойные мысли были невероятно настойчивы.              — Луиза, если бы меня не было рядом, что бы случилось с Королём Уэльсом?              Она промолчала.              — А с Сиестой? Народом Тарба? Если бы я оставил тебя и ушёл искать путь домой, чтобы с ними случилось?              — Они были бы мертвы, — пробормотала она.              — Верно, — кивнул он. — Спасены тысячи жизней. Так много спасенных и живых, и все из-за нас. Если бы я тогда не был с тобой, я не смог бы их спасти, и они были бы мертвы.              Она ничего не ответила, но Широ понял, что достучался до неё.              — А что насчет тебя? — спросил он. — Что если бы меня в Альбионе тогда не было рядом?              — Я была бы мертва, — сразу же сказала она. — или выдана замуж за Варда. Наверное, стала бы марионеткой Реконкисты.              — А Гиш? Если бы той нашей дуэли не было?              — Он по-прежнему был бы безнадежным бабником.              — А те горничные в особняке Мотта?              — Мертвы, — мрачно ответила Луиза. — Или ещё что похуже.              — И если бы меня не было рядом, — точно указал Широ. — Я бы никогда не узнал о том, что их нужно спасти. Я в конце концов, попал бы в Альбион, но уже было бы слишком поздно. Будучи на твоей стороне, я сделал больше, чем смог бы в одиночку, и я не могу об этом сожалеть.              Последовала ещё одна долгая минута молчания, а затем Луиза хрипло рассмеялась.              — Ох, чёрт, — сказала она с сожалением. — мне что, и правда стоит позволить Маме взяться за меня?              — Я могу понять, почему, — сказал Широ. — На самом деле, она не ошибается. Но я-то говорил о подобном ещё когда был моложе тебя. Такие слова, как «лицемерие», «наивность», «это невозможно», «такие мысли неправильны» — я такое всю жизнь слушал. Вот в чем суть: если такие слова смогут помешать тебе делать то, во что ты веришь, то, где-то глубоко внутри, ты уже проиграла.              С точно таким же кризисом ему самому пришлось столкнуться. Единственное, что можно было бы сделать, столкнувшись лицом к лицу с собственными ошибками — это отвернуться.              Но он не мог не улыбаться.              — В конце концов, неважно, насколько это наивно или невозможно. Если мечта в твоем сердце слишком прекрасна, чтобы покинуть её, то тебе придётся следовать за ней, кто бы что ни говорил.              Немного иронично то, что он говорил Луизе то же самое, что и Кирхе около месяца назад. Но всё же они различались в своих средствах и целях. Плюс, Кирхе хотела завоевать Широ, и она по умолчанию не могла принять то, что было отнято у него много лет назад.              — Знаешь, — сказала Луиза. — ты, кажется, всегда знаешь, что я хочу услышать.              — Возможно, и это действие рун, — пошутил Широ.              Луиза хихикнула.              — Может быть. Или, может, ты где-то харизмы набрался.              — Самое смешное, — улыбнулся Широ. — что иногда я спрашиваю себя «А что бы сказала Сэйбер?». Проще вдохновляться имеющимся примером.              Луиза довольно-таки не женственно фыркнула, и сдавленно засмеялась, явно стараясь чтобы её не услышали. Наверное, не хотела, чтобы кто-нибудь пришел проверить её, и, соответственно, пришел к неправильным выводам.              — Почему-то, — сказала она. — я не удивлена. Очень похоже на то, как ты себя ведешь.              — Подражание, в конце концов, моя специальность.              — Вот как.              Маленькая головка поднялась с его плеча, и он услышал шелест сорочки — это Луиза встала на ноги. Он оглянулся через плечо, но сразу отвёл взгляд, увидел очертания её ног, просвечиваемых свечами сквозь сорочку. Он силой заставил себя не думать о той ночи, когда он перепутал её с Сэйбер, и едва не совершил непростительный акт.              Интересно, тогда были тоже виноваты руны? И эта мысль тревожила побольше остальных.              От волнений его отвлёк звук поворачивающейся дверной ручки; пока он пребывал в раздумьях, Луиза уже пересекла комнату.              — Широ, — тихо сказала она. — Спасибо.              Но Широ лишь улыбнулся и склонил голову.              — Я здесь именно для этого.              Больше ничего не сказав, Луиза ушла, и за ней мягко щёлкнула закрывшаяся дверь. Спустя некоторое время Широ вздохнул, откинул голову назад и уставился на потолок и отблески мерцающих свеч на нем.              Как и с Рин, это были тихие минуты искренности, когда она открывала своё сердце. Подобно ему, она ставила благо других превыше своего собственного настолько, что готова была рискнуть свой жизнью на Войне.              — Эти мысли ведь мелькали у меня раньше? — пробормотал он. — Если бы у нас с тобой, Рин, был ребёнок…              Возможно, это была ещё одна причина, по которой идея рун, подталкивающих его защищать её и делать счастливой, не вызывала у него такого отторжения. Когда он посмотрел на неё и увидел, что она унаследовала не только некоторые его черты, но и его лучшей подруги, было ли настолько чуждо думать о ней в любовном смысле?              Ребёнок, дочь… Раньше он никогда сильно об этом не задумывался. Если бы Рин попросила помочь ей с наследником, он мог бы попросту рассмотреть это как одолжение, но в жизни ребёнка для него не было бы места. Ухаживать за младенцем или малышом на Войне — сама мысль казалась смешной, а идея стать таким непостоянным отцом, как Кирицугу, из того, что видел Широ, например, отсутствовать по девять месяцев в году, ему не нравилась.              Может, потому он так любил её. Оказавшись столь необходимой поддержкой для юной девушки, которая, в другой жизни, могла бы стать ему родной дочерью…              — Ах, чёрт, — вздохнув пробормотал он. — Широ, ты ведь решил уже не беспокоиться об этом? Что это уже не влияет на принятые тобой решения?              И затем, лишь чтобы отвязаться от мыслей, он сел и начал мыться. Ничего лучше не найдешь, для того, чтобы сосредоточиться и не витать в облаках.              В общем и целом, справился он и вытерся насухо примерно за пять минут. Вода, уносящаяся в канализацию, выглядела странной и грязной, частично, возможно, из-за освещения. Свечи якобы создавали романтичную атмосферу (а этого Широ никогда не делал, так что не был до конца уверен), но и они были ничем по сравнению даже с самой простенькой лампочкой.              Когда он вернулся в комнату, тихо закрыв за собой дверь, Луиза уже спала. Осталась зажжённой лишь одна свеча и было понятно, что у него имелось лишь два варианта.              Во-первых, он мог забраться в абсолютно огромную кровати к Луизе, и провести там ночь. Возможно, это была самая удобная кровать на всем континенте, и, вероятнее всего, она заставила бы его жалкий матрас в Академии, нервно отойти в сторонку. Утром он, вероятнее всего, проснется весь из себя бодрый и посвежевший. Кому вообще нужны чаи и кофе, когда ночью хорошо спалось в хорошей кровати?              Во-вторых, он может поспать на полу, прислонившись к стене, что означает, что он проснется с болью в шее и, может, в спине. Выспится он не сильно хорошо, а завтра его ожидает… новый опыт. Ничего подобного он ранее не делал, но это не значит, что это нравится.              — Черт возьми, — пробормотал он. — Конечно я выберу кровать.              На самом деле, из головы не выходила мысль о том, что эта точка между привилегией и роскошью просто доходила до немыслимо глупых значений. К тому же, как ни крути, но замок де ла Вальер, был гораздо роскошнее Королевского замка.              Спокойно погасив свечу и убедившись, что Дерф (уже храпевший) стоит рядом с прикроватной тумбочкой, он забрался в кровать. В качестве дополнительной меры предосторожности он положил пару подушек между ним и Луизой, если она вдруг попытается посреди ночь принять его, за мягкую игрушку, а затем устроился поудобнее и закрыл глаза, ожидая прихода сна.              Но тот не шёл. По крайней мере, не так быстро. Где-то полчаса он пролежал без сна в глазу, а мысли, которых он старался избежать в ванне, начали атаковать с новой силой. Даже учитывая все им сказанное, идея того, что руны что-то с ним делают, до сих пор беспокоила. Выводы, которые он сделал, не становились от этого неправильными или менее правдивыми, но…              Нет. В конце концов, он принял решение поддерживать Луизу не только из-за её нужды в нем, но из-за чести, когда-то оказанной ему Сэйбер. Даже если руны время от времени как-то воздействовали на него, для конечной цели это было несущественно, если только они не помогали или мешали.              В конце концов, всё это не имело значения. Руны являлись инструментом мощной магии, позволяя ему отбросить обычные ограничения и сражаться на таком уровне, на который сам бы он, простой имитатор, никогда не вышел. Будто бы с необычайными уловками. Многие с радостью подчинились бы такому влиянию, если бы в обмен им было дано такое повышение силы, которое получил он, не говоря уже о том, что шло вкупе с этим.              Впрочем, суть магии была в том, что всему была своя цена. Даже необычная магия уровня Гандалфра не обходится без предупреждений и жертв. Широ уже давно это знал, и в этом таинственном и волшебном мире попросту забыл о том, что было актуально и здесь.              Маг ведь всегда ходит рука об руку со смертью.              

***

                    Когда наступило утро, он осознал, что каким-то образом Луизе удалось пробраться сквозь Барьер из подушек и устроиться на его стороне. Возникшее в голове выражение лица Рин, заставило лишь вздохнуть — Эмия Широ, очень большой плюшевый мишка.              После того, как смущение было отставлено в сторону, наступил напряженный и спокойный завтрак. Казалось бы, вся семья де ла Вальер не настроена была обсуждать какие-то важные темы и потому не могли придумать ни одной толковой темы для разговора. За исключением наверняка нервничающей по поводу предстоящей дуэли Луизы, а также герцогини Карин, завтракавшей так, будто бы ничего необычного и не происходит.              Если чем-то и можно было восхититься в этой женщине, о которой Широ знал так мало, то наверняка лишь этим.              После завтрака Луиза отвела Широ на большую поляну за стенами замка, где должна будет проходить дуэль. «Единственное, о чем стоит беспокоиться, так это о разрушении нескольких деревьев», как выразилась она.              Осмотрев его, Широ подумал, что это хорошее место для дуэли. Большое и открытое, размером примерно с бейсбольной поле. Достаточно места для двух дуэлянтов, стоящих на разных концах поля и бросающих друг в друга заклинания, или даже для двух Героических Душ. Поле было окружено деревьями, создававшими, своего рода, естественную границу. Идеальные условия, если рассчитывать на ближний бой, не используя Небесные Фантазмы.              Если герцогиня выбирала места, основываясь на своих предпочтениях, а не его, то это что-то да о ней говорило. Луиза ведь была могущественным Магом, первоклассным гением с огромным потенциалом. Может, она унаследовала это от матери?              Величайший Маг Ветра века, так Луиза её назвала. Буря? Широ не слышал такого от кого-то ещё, но не так уж и сложно было провести связь.              Закончив, Широ сел и сложил ноги. Предстояло прождать полтора часа. Спустя мгновение Луиза присоединилась к нему, сев спина к спине, и откинув голову на его плечи.              — Так… — начала она.              Широ улыбнулся.              — Снова будем говорить об этом?              Он почувствовал, как смех Луизы пробежался по его позвоночнику.              — Нет, — пообещала она. — Просто… пытаюсь подумать о чем-нибудь, чтобы скоротать время.              — Может, о твоей матери тогда?              — О чем тут ещё говорить? — спросила Луиза. — Величайший Маг Ветра века не только в плане силы, но и по умениям. Своим знаменитым заклинанием «Буря» выносила целые армии. Если я правильно помню, Вард был её учеником.              Широ слегка повернул голову.              — Вард?              — Думаю, Мама напрямую его обучала, — ответила Луиза. — Наверное, потому нас посчитали подходящей парой до того, как… ну…              — Ага.              До того, как выяснилось то, что он предатель. До того, как он встал на сторону Реконкисты и попытался убить последнего представителя Королевской семьи Альбиона.              — Как ты, кстати? Ты о нем с самого Альбиона не вспоминала.              Широ почувствовал, как она пожала плечами.              — Держусь, — просто ответила она. — Часть меня… до сих пор чувствует злость и боль, и я не думаю, что она когда-нибудь успокоится, и потому не думаю о ней. Но… в основном я просто хочу понять почему, и почему не спросила напрямую. Полагаю, так теперь никогда и не узнаю.              — Понятно.              Он снова подумал о Мато Синдзи. Он никогда не мог понять, что заставило Синдзи встать на этот путь, превратиться в монстра, готового принести в жертву друзей и одноклассников ради… Широ никогда не понимал, ради чего вообще Синдзи так действовал. Возможно, ради победы на Войне. Но зачем ему вообще Грааль?              Широ бросил попытки понять это уже очень давно. Единственный, кому было известно о том, почему Мато Синдзи стал таким, был как раз Мато Синдзи. И он уже был не в состоянии поделиться своими рассуждениями.              Как говорится, мертвецы не рассказывают сказок.              — Я знаю, что ты чувствуешь.              — Да, — мягко сказала она. — полагаю, так и есть?              — Что, теперь о моих проблемах поговорим?              Луиза рассмеялась.              — Ну, у тебя всё-таки их побольше будет!              Долгое время они молчали и спокойно сидели. Затем Широ задал, наверное, самый тяжёлый вопрос:              — Ты любила его?              Несколько секунду она не отвечала, но Широ и не заставлял её. Он лишь терпеливо ждал, и решил не давить, если она продолжит молчать.              — … Не знаю, — коротко сказала Луиза. — Может быть. Я думала, что он был первым человеком, что-то во мне заметившим.              — Первым?              Задней частью горла она издала звук разочарования.              — Не то что бы мою семью это не волнует, но они лишь знают то, что я Луиза-Нулиза, не способная воспроизвести ни единого заклинания без взрыва. Они любят меня, но не думают, что я хоть с чем-то сама управлюсь, понимаешь?              — Пожалуй.              — Вот почему они хотели устроить мне брак с Вардом. Он уже был связан с нашей семьей, был в фаворе у Мамы, да ещё и являлся последним человеком из своего рода… И это действительно было бы умным решением, и будь я истиной дочерью своей Мамы, я бы, наверное, на седьмом небе бы от счастья была.              Широ кивнул.              — И ты почти выбрала его.              — И я почти выбрала его, — согласилась Луиза. — Думаю, если бы я тогда не успела позвать тебя…              Ей не нужно было заканчивать фразу. Он хорошо помнил ту ночь в гостинице, когда она призналась в своей нерешительности и желании сделать что-то самой, прежде чем остепениться. Не сложно представить, что та, другая Луиза, не получившая той поддержки, которой он пытался ей предоставить, вместо этого попросту решила положиться на единственного человека, больше чем кто-либо ещё обратившего на неё внимание.              Вдалеке раздался грохот и отчётливые крики, и Луиза внезапно вскочила на ноги.              — Это Мама, — поспешно сказала она. — Я пойду… присоединюсь к отцу и сестрам. Не то что бы тебе это нужно, но… удачи!              Затем она побежала обратно к замку, на скорости между спринтом и лёгким бегом. Широ посмотрел ей вслед, а затем потянулся и встал.              Несколько мгновений спустя он услышал тяжелые удары крыльев. Подняв глаза вверх и прикрываясь одной рукой, он попытался разглядеть зверя, на котором и восседала графиня. Это был не дракон, потому как в конюшнях он ни одного не увидел. Возможно, и не лошадь типа Пегаса. С учётом слышимого рёва, возможно, мантикора.              Разве он одну такую особь не видел в конюшнях?              Ну конечно, большой и крылатый зверь пролетел по поляне, хлопая большими, похожими на крылья летучей мыши, крыльями. Он был покрыт рыжей шерстью с густой гривой, развевавшейся на ветру, а позади него волочился сегментированный хвост, на конце которого было опасное жало. Это была не первая из виденных ранее Широ мантикор, но, вероятно, самая большая. Вероятнее всего, и самая старая — если герцогиня призвала его, когда ей было семнадцать, то она должна быть как минимум старше Элеоноры, который Широ навскидку дал бы около двадцати семи.              Как только огромный зверь опустился и зашёл на посадку, Широ опустил руку. Не замедляясь, словно самолет, постепенно уменьшая импульс, он приземлился на задние лапы и несколько раз энергично взмахнул передними лапами, чтобы не упасть вперёд. И только потом он позволил себе полностью опуститься на землю.              Герцогиня с практичной грацией спешилась почти в тот же самый момент, что и приземлился её зверь. Коснувшись ногами земли, она тут же ощутимо шлёпнула мантикору, и та сорвалась с места и взлетела обратно в небо, полетев к замку.              Повернувшаяся к нему лицом женщина была почти неузнаваема. Пышное с кружевами платье исчезло. Вместо этого на ней были надеты старые галифе с огрубевшей кожей на внешней стороне бедер. На ногах были тяжелые кожаные сапоги, доходившее едва ли не до колен. Пара коротких тассет были плотно подогнаны к коже, защищая бёдра.              Однако особо отличался её торс. Мантия цвета бургундского, свободно развевающаяся от плеч, полностью закрывала бюст, но всё равно не могла спрятать скошенную кирасу, спереди и сзади которой были расположены металлические круги с краями в форме листов, призванные защитить от удара. Толстые кожаные перчатки, строгий хвостик, в которой она собрала волосы, а также мягкий дуплет, который она носила под низом, в сравнении с этим были показухой.              И это был не уверенный в себе дворянин, ходивший в тунике, с мечом-палочкой и утверждающий, что он рыцарь. Это был настоящий рыцарь, одетый в наполовину боевое облачение.              Это был практически идеальный набор — никаких рукавиц, поножей, оплечий, шлема — если он правильно помнил, так французские мушкетеры и одевались.              И после того, как её мантикора улетела, она обратила на него своё внимание и кивнула.              — Ты пришёл, — сказала она с тоном, напоминающим одобрение. — Хорошо.              — Вы думали, я не приду? — спросил Широ.              — Я рассматривала такой вариант, — ответила она. — одной из возможностей было то, что ты вместе с моей дочерью сбежишь посреди ночи лишь для того, чтобы не столкнуться лицом к лицу со мной. Я даже приказала ночному персоналу проследить за тобой. Ты не мог не слышать о моей репутации.              Широ почувствовал, как его губы кривятся в подобии ухмылки.              — Грозная репутация, конечно же… — правда ли нужно было об этом говорить? Возможно, для Карин и других… — Я сталкивался с такими воинами, чья репутация была более грозной и страшной и, возможно, более заслуженной, чем ваша.              Герцогиня молча слышала его, а затем приподняла бровь.              — Да?              — Я даже слышал, что один из них собственными кишками привязал себя к камню, чтобы удержаться на обессилевших ногах.              Такое можно было сказать лишь о Кухулине, величайшем герое Ирландии.              — Ещё говорят, был герой достаточной сильный, что мог небо на плечах удержать. А падшая богиня смогла превратить ненависть и жестокость в монстра, который мог превращать людей в камень одним лишь взглядом.              Герцогиня сжала губы.              — Ты говоришь о легендах, мифах. Суевериях.              — И они по-прежнему ходят среди нас, — ответил Широ. — Один из них отвечал за флот, почти уничтоживший Тарб. Человек перед вами остановил этот флот одним взмахом своего меча. Предыдущий убил Короля Альбиона, чуть не убил вашу Королеву оружием, наносящим не исцеляемые магией раны. Это Героические Души, владеющие Небесными Фантазмами. Ожившие легенды.              Герцогиня ничего не ответила, но напряглась, а губы истончились до линии.              — Ваше неверие понятно, — продолжил Широ без всякого неуважения. — но это и не то, против чего вы сможете самостоятельно продержаться.              — Потому что они выступят в грядущей Войне, да?              — Точно. И если вы позволяете себе вот так вот игнорировать силу и власть врага, которые, по-вашему, не более чем суеверия, то вы уже проиграли.                            Одним размытым движением, практично и грациозно, герцогиня обнажила висевший до этого на бедре меч-палочку, как у Варда. Посмотрев на него и сравнив с виденными ранее, Широ заметил явное отсутствие украшений и орнамента. Строгое и функциональное — всего лишь оружие.              Принимая вызов, Широ немедля достал Дерфлингера.              — Тогда, — сказала герцогиня. — покажи мне силу этих легенд, а я уже буду судить их по себе. Сим, мы делаем ставку на будущее Луизы.              — Таково было наше соглашение, — признал Широ.              Они замолчали и Широ удивился тому что герцогиня больше ничего не сказала. В предыдущую ночь она поразила его как человек, который предпочитает быть искренним и прямым. Как правило, такие как она говорят как есть, а не ходят кругами. Она была именно такой женщиной, тип которых оценила бы Сэйбер.              Герцогине, казалось, не нужны были какие-то слова, и потому они просто смотрели друг на друга, свободно держа своё оружие сбоку. Это было противостояние, которое Широ мог сравнить со старыми вестернами, некогда бывшими популярными в Америке, или, возможно, эквивалентно, с самураями в Японии. Никто не шёл в атаку. Оба, казалось, ждали атаки соперника.              Но затем внезапно Карин подняла волшебную палочку и зашептала заклинание. Как Маг стихи Ветра, она несомненно ударит либо молотом ветра, либо бритвенно-острыми лезвиями, и поскольку Карин редкий Маг типа Квадрат, то заклинание определенно будет невероятно сильно.              Широ не стал ждать, пока она закончит. Оттолкнувшись от земли, он помчался вперёд, со стремительностью пули, прямо сквозь завывающий ветер.              Однажды, много лет назад, в тот момент, который он прожил дважды, на него прыгнул Геракл. Широ тогда бывший третьесортным Магом, едва заметил молниеносные движение Слуги. Геракл двигался так быстро — словно бы перемещался — вот только что он был возле Илии, а теперь возле него с занесенным вверх мечом, готовым разрубить его на части до того, как Широ даже поймет, что происходит.              И теперь так быстро двигался Широ, преодолевая это ничтожное расстояние. Именно с такой скоростью он появился перед Карин, ещё до того, как она закончила своё заклинание. Он увидел изумление на её лице и расширившиеся глаза, услышал, как она споткнулась на середине фразы. Удивление сбило ей концентрацию.              Но восстановилась она быстрее, чем он подозревал. Словно в замедленной сьемке, он видел, как она оскалилась, сжала зубы и нахмурилась. Но если бы он серьёзно пытался убить её, то все бы уже закончилось.              Но он не пытался. Закрутив меч вокруг, Широ убедился, что меч двигается достаточно медленно и удар выйдет достаточно сильным, чтобы лишь вскользь пройти по нагруднику, но она отпрыгнула назад, оказавшись вне досягаемости оружия. Споткнувшись при приземлении, она опустилась в десяти футах от него.              Тем не менее, выпрямившись, Широ нахмурился. Карин, со все ещё широко раскрытыми глазами прижала свободную руку к длинному и тонкому разрезу в её доспехах.              А он разрубить его хотел.              Широ одобрительно кивнул.              — Ваша броня зачарована, — констатировал он очевидное. — Иначе, я бы её разрубил.              Карин Буря не ответила, а лишь сжала губы в тонкую линию.              — Так быстро двигаешься… — она медленно убрала руку с брони и опустила в сторону. — Скажи, что за священный артефакт дает тебе такие силу и скорость?              Но Широ в ответ лишь улыбнулся.              — Никаких артефактов.              — Не лги! — рявкнула графиня в ответ.              — Это не ложь. Я могу драться с вами голыми руками, и от этого слабее или медленнее не стану.              Хорошо, что Рин об этом никогда не слышала; житья бы от неё потом не было.              Ответом от Карин были ещё более утончившиеся губы, и сузившиеся глаза, а также сведенные вместе брови. Затем, без предупреждения, она тут же вскинула свой меч-палочку и послала заклинание.              Такая резкость застала его врасплох и у него был достаточно времени лишь для того, чтобы защитить лицо руками. Порыв ветра толкнул его назад на несколько футов, завыв в ушах. Когда все закончилось, и он опустил руки, Карин отступила назад ещё на тридцать футов, и уже произносила другое заклинание.              Точечное или Линейное заклинание. Обычный порыв ветра, быстрый и простой в использовании, но для большего эффекта перезаряженный. Притупленное и не смертельное, оно бы даже синяка не оставило. Это был лишь отвлекающий маневр, который дал бы ей достаточно времени для того чтобы произнести другое заклинание.              Похоже, её репутация и правда заслужена.              Закончив заклинание, она махнула своей палочкой, но сразу же никакого результата не появилось. Появилось лишь едва заметное искажение в воздухе, позволив ему увидеть вакуумное лезвие, от которого сцепившему губы вместе Широ пришлось увернуться. Ему осталось лишь наблюдать за тем, как клинок срезал траву и взрыл землю там, где он стоял мгновение назад.              Его броня, может, и заблокировала бы этот удар, но рисковать не стоило.              — Дерф, — пробормотал он. — надо поработать.              — Так точно, Партнер, — ответил Дерфлингер.              Следующий порыв ветра, такой же внезапный и лёгкий, как и первый, был уже отбит в сторону сверкнувшим голубоватым светом Дерфлингером, поглотившим энергию заклинания. Следующее вакуумное лезвие было точно также выпиты клинком, и Широ оставалось лишь хмуриться, глядя на то, как герцогиня все больше разрывает расстояние.              Он мог бы преследовать её. Он ещё пока не знал, насколько сильны Квадраты, но Карин должна была быть одним из самых сильных Магов в новейшей истории. Было бы полезно почитать о пределах силы врагов, с которыми предстоит столкнуться в Альбионе.              В таком случае, он позволит ей показать свои лучшие стороны. Как она и сказала, судить о репутации лично.              Внезапно вырывающаяся из Карин магическая энергия, увеличилась вдвое, затем втрое и вчетверо, и достигла наконец уровня, на котором Луиза уничтожила вражеские корабли. Нет, возможно, даже больше? Отсюда громадная сила Луизы и талант в магии?              Она собирается использовать одно из лучших своих заклинаний.              Почти в тот момент, когда он это осознал, она закрутила воздух вокруг вихрем, а Широ на мгновение вновь ощутил себя подростком, глядящим на то как Гильгамеш поднимает свой чудовищный не-Меч, вращающиеся сегменты которого изрыгают волны сжатого пространства-времени. Чуть ли не инстинктивно он отступил назад и захлопнул раскрытый рот.              Черт побери, он её недооценил.              Герцогиня убрала руку, и в то же время Широ протянул свободную руку вперёд.              Слит я из тысяч клинков.              — Ро…              Палочка-меч снова впереди, а заклинание уже произнесено. Сквозь вой сжатого ветра он не расслышал, что оно из себя представляет.              — … Айяс!              Светящийся розовый цветок с семью лепестками расцвел в воздухе прямо перед ним. Как только семь барьеров каждый из которых сам по себе был словно крепостная стена, появился в пространстве, казалось, сам воздух исказился. Это был Небесный Фантазм, заблокировавший копье Гектора, которое ранее не мог сдержать ни один щит.              И тогда заклинание герцогини ударило в него.              Этому звуку не найдется точного описания. Шум вращающегося сжатого воздуха и вакуумных клинков, врезавшихся в барьер, даже такой надёжный, как Айяс, нельзя было передать словами, но если бы Широ попытался, то сказал бы, что в ленточно-шлифовальный станок засунули массивный кусок высокоуглеродистой стали.              Это продолжалось, казалось, целую вечность. Одно мгновение растянулось на несколько часов. Несколько часов кристаллизовались в единый миг, в который сверла из воздуха пытались пробурить себе путь сквозь самый мощный оборонительный Небесный Фантазм из всех, что знал Широ. (пб: а про Авалон Широ забыл?) (пп: у него больше нет Авалона, ага)              Невероятно, но каким-то чудом, огромного сверлу удалось уничтожить первый слой, и распад первого лепестка, Широ ощутил ударом по своим ребрам. Но на следующее утро не будет ни трещины, ни даже синяка. На одну безумную секунду, он подумал, что заклинанию удастся сломить ещё один слой, а может ещё третий и четвертый. Только два копья могли проделать точно такую же работу, это Гаэ Болг Кухулина и копье Гектора.              Однако можно было не беспокоиться, потому как заклинание потеряло свою силу и исчезло. Сжатый воздух извернулся и распростёрся над Айясом словно лёгкий летний ветерок, пробежавшись по его поверхности скорее, как велосипед, а не как спортивный автомобиль.              Широ выдохнул, не осознавая, что до сих пор держал Ро Айяс. Напротив него Карин застыла с маской удивления на лице — похоже, заклинание никогда ранее не подводило.              Но он не собирался позволять ей совершить ещё один выстрел.              — Trace on.              Появившаяся в воздухе перед ним шестерка мечей взмыла, словно пули. У герцогини было лишь мгновение, чтобы восстановить самообладание, но она всё равно было недостаточно быстра, чтобы уклониться — впрочем, Широ это и не нужно было.              Первые два клинка грохнули по обе стороны от неё мешая двигаться. Вторая пара, огромные клинки, каждый больше чем она, воткнулись под чуть более острым углом, полностью лишив ее возможности увернуться. Третья пара — ещё больше, пролетела за плечами не давая отступить.              Она могла бы пройти вперёд и попытаться выйти из ловушки, он изначально не планировал мешать его двигаться. Суть в том, чтобы шаг вперёд был её единственным вариантом.              Дерфлингер был отброшен в сторону («Эй!»), а Широ поднял руки и натянул невидимую тетиву. Во вспышке появился лук, которым когда-то на Войне Святого Грааля орудовал Арчер.              — Trace on.              Блестяща форма появилась на луке, и тут же сузилась до состояния обтекаемой стрелы.              — Облечён я справедливостью троих небес.              «Я лучник».              — Дюрандал!              «Я сам стану стрелой, чтобы поразить свою цель».              У герцогини не было пространства для маневра, и она никак не смогла бы увернуться. К тому времени как она придумала, куда увернуться, серебряная полоска Дюрандала уже прошлась совсем рядом, оставив тонкий порез на её правой щеке. Далеко сзади от прошедшего насквозь Дюрандала треснуло лопнуло и взорвалось несколько деревьев,              Ну конечно. Широ не планировал её убить. Он просто показал, как это могло бы быть.              Этот убийственный выстрел аккуратно обезглавил командующего второго вторжения Реконкисты в Тарб, и, если бы Широ на данный момент хотел, чтобы Карин умерла, она ничего бы не смогла сделать, чтобы остановить его. Величайший Маг стихии Ветра в Тристейне, и во всей Халкегинии, хваленная Карин Буря, лицом к лицу с бойцом уровня Слуги могла лишь умереть.              Первое время Широ ничего не говорил. Он выпустил из руки лук и провёл по нему другой рукой. Когда движение было окончено и лук, и мечи, которые он использовал исчезли в золотой вспышке, а Дерфлингер был взят обратно.              — Скорость и сила, которую вы видели в самом начале, сравнимы с таковыми у Героических Душ, — сказал Широ, на высокой скорости покрывая расстояние между ними. Карин не шевелилась. — Меч, порезавший вашу щеку — это Небесный Фантазм, специализированное оружие, возвышенное восхищением и восторгом люда, в ранг, что сильнее любой магии.              Двадцать метров, пятнадцать, десять, семь — он остановился и увидел, как она, широко раскрыв глаза, подняла руку, коснулась пореза на щеке и посмотрела на размазанную на пальцах красную кровь.              — Таков враг, стоящий перед Тристейном. Этот разрыв простой магией и решимостью не превзойти, — сказал он, давя опытом и нерушимой истиной. В конце концов, и он когда-то был таким, как она. — Некоторые препятствия, даже величайшему Магу Ветра столетия — Карин Буре — не преодолеть. Есть такие враги, которых не победит даже сильнейшая магия.              Широ замолчал, а затем зашагал в сторону замка.              — Я все ещё могу сражаться, — с силой проговорила герцогиня, с малейшим намеком на дрожь в голосе.              Широ остановился и повернулся назад, чтобы посмотреть на неё.              — Вы проиграли, — просто сказал он. — Первая кровь за мной.              — Это не было частью нашего соглашения.              — Нет, — спокойно признал этот пункт Широ. — Но нужно уметь осознавать проигрыш. Прокол даже одного слоя Ро Айяса — подвиг, достойный похвалы, но Дюрандал не снёс вашу голову лишь потому, что я этого не хотел. Если бы я той первой атакой хотел убить вас, вы бы уже были мертвы.              Её рука прыгнула к нагруднику, размазав кровь и по нему. Поняв, что делает, Карин нахмурилась и опустила руку.              — Но Персей такой учтивостью не обладает. Вздумай он напасть на вас в ваших доспехах, а не когда вы будете в кровати, он отрубит вам голову, а не станет атаковать в самое защищенное место в доспехах. Мечник навяжет вам ближний бой и будет бить до тех пор, пока вы или ваша палочка не упадете изломанные на землю. Никто не даст вам времени на воссоздание заклинание так, как это сделал я.              Её хватка на палочке-мече ужесточилась, а на пару секунд Широ показалось, что в гневе она вздумает напасть вновь. Но нет, герцогиня оказалась более спокойной. Единственным признаком неудовольствия было выражение плотно осаженной ярости на окровавленном лице. Но вот на что, оставалось только гадать. На него? На обстоятельства?              — Как и я говорил вам, герцогиня, — сказал Широ. — Перед таким врагом сейчас стоит Тристейн. Этого врага вашим Магам без меня не одолеть. Вы не победите.              — Быть может, тогда ты предпочел бы сражаться с кем-то близким твоему уровню? — послышался голос.              Широ развернулся как раз, чтобы увидеть над головой дракона, растопырившего свои большие крылья и отбрасывавшего длинную тень. Он сделал один круг вокруг двора, пару раз хлопнул своими крыльями, чтобы отрегулировать свою высоту, и медленно опустился вниз, чтобы приземлиться на траве, и немного пробежать по ней, чтобы погасить импульс.              Этот дракон отличался от Сильфиды Табиты — по размеру был меньше, возможно, побольше лошади, и на котором комфортно мог устроиться лишь один взрослый человек. В отличии от Сильфиды, у этого имелось седло, привязанное к какой-то упряжке, завязанной вокруг груди, а во рту была странная уздечка. Чешуя у него была более тёмная, тёмно-синяя, с кремовым подбрюшьем и орлиными когтями. Самая большая разница была заметна в глазах, узкие и жестокие, граничившие с дикой природой дракона. Какая бы магия его не приручила, видно, только благодаря ей это и удалось.              Впрочем, и он выглядел знакомо. Похожего он видел где-то раньше, но… Табита единственная призвала дракона. Остальные одноклассники Луизы призывали совершенно обычных животных, например, сов, воробьев. Только лишь Кирхе с её магической саламандрой, Табите с её драконом, да ещё нескольким ученикам с менее впечатляющими магическими животными удалось призвать что-то стоящее.              Наездники. Вот у кого Широ в последний раз такого дракона видел. Это был своего рода дракон, как у Альбионских наездников, бывших тогда при битве за Тарб. Те, правда, в основном были зеленые, и, несомненно, у каждой из наций был свой орден драконьих наездников, потому этот вновь прибывший мог быть откуда угодно…              Но всё это перестало иметь значение в тот момент, когда драконий наездник откинул плащ и спрыгнул с седла своего дракона, заодно достав свой меч.              Золотистые светлые волосы, красивое лицо и знакомые зеленые глаза — глубокие, женские зеленые глаза, которые Широ последние пятьдесят лет видел лишь во снах. Он был высокий, длинные худые конечности давали ему потрясающий охват и силу. Уникальная стойка, царственные черты лица, идеальные губы — о его поцелуях, наверняка, мечтали многие девушки — дрогнули от лёгкой улыбки, и всё внутри Широ сразу же закричало о нём «это сэр Гавейн».              — Теперь, — сказал рыцарь, по-прежнему улыбаясь. — раз уж Леди немного не в состоянии, добрый сэр, вы позволите мне отстоять её честь, предложив более подходящий спарринг?              Кроме его меча.              Без сомнения, это был Небесный Фантазм. Определенно, предмет именно такого качества, и никто не мог этого оспорить.              Но это не был Галатин.              Отлично сделанный меч, мастерство создания которого напоминает настоящий Галатин. Для случайного зрителя, не наблюдавшего каждый день величие Экскалибура, Арондайта и настоящего Галатина, этой подделки бы хватило сполна. Слишком уж велико было сходство, для того, чтобы увидеть в нём нечто столь маленькое, как, например, разметка в неположенном месте, или немного другой цвет.              Однако в глазах Широ, видевшего Экскалибур, не понаслышке знакомого с его сёстрами сквозь сны Сэйбер, и способного одним лишь взглядом запомнить и классифицировать любой меч — это была словно поделка из папье-маше. Лезвие не так славно блестело, его величие не имело такого же запредельного веса, а результативность была слишком тусклой.              Без сомнения, это был Небесный Фантазм, но не Галатин.              Взгляд Широ вернулся к лицу вторженца. Значит, это был не сэр Гавейн. Наверное. Иллюзия? Возможно. Даже он, со своими способностями, не смог бы проникнуть за маскировку, лишь раз посмотрев. Галатин был очевидной подделкой, но этого нельзя было сразу же сказать о его владельце.              Был лишь один способ выяснить.              Потратив мгновение, чтобы пробормотать под нос короткое заклинание, Широ понесся на незваного гостя. Дерфлингер опустился со страшным двуручным ударом, используя каждую унцию умопомрачительной силы Широ.              Однако секрет Широ был в том, что он на самом деле был не так силен, как говорил. Он, безусловно, преодолел рамки обычного человека, да и общая производительность его могла посоперничать с такими героями, как Король Артур и Кухулин, бывшими на Войне Святого Грааля. Однако на этом все; в соревновании силы он, может, и будет равным им, но по навыкам точно окажется на дне.              Секретная, потрясающая мир сила, способная конкурировать даже с Гераклом, однако, не была ложной. Это был простой трюк — своего рода преимущество, позволяющее людям думать, что ты так легко можешь сравниться с величайшим героем Греции. Дело было чрезвычайно простым — и все, кто знал лимиты Широ тогда, до Войны Святого Грааля, достаточно легко должны были это понять.              Укрепление.              Будучи обычным человеком, он с простым Укреплением никогда бы до такого уровня не добрался, но проклятье, что обрело его тело в результате контракта, поставило его на более высокую ступень. Дело не в том, что Укрепление улучшилось по экспоненте, просто то, что он укреплял, обрело новые пределы, которые можно было укрепить гораздо сильнее.              И сэр Гавейн обладал такой силой. Широ знал, что на физическом уровне, сэр Гавейн превышал остальных рыцарей Круглого Стола, и потому он не дрогнув смог заблокировать его атаку.              Но это была простая сила рук, без учёта того, что сам он являлся исключительным Рыцарем Солнца. Специальный атрибут сэра Гавейна состоял в том, что его сила росла вместе с восходом солнца, и к полному его восходу возвращались к состоянию тройного усиления. Прямо сейчас солнце было высоко в небе, а ещё даже полудня не было— настоящий сэр Гавейн был бы в своей лучшей форме, быстрый, сильный и прочный настолько, что мог бы и Геракла заставить отступить назад. Ураган, торнадо, землетрясение, сила природы, столь неизбежная, что с ней нельзя сражаться, только ждать, пока она исчерпает себя.              Затем настоящий сэр Гавейн заблокирует, сквозь дыру в защите Широ оттолкнет его назад, и только потом сконцентрируется. Ему не нужно было отклонять или вообще избегать удара.              Дерфлингер опустился вниз. Поддельный Галатин поднялся вверх. Незваный гость шагнул вперёд, поймал Галатином Дерфлингера, перекрутил и послал к земле. Знакомое движение, хотя Широ и не мог вспомнить, где в последний раз его видел.              Парирование, вместо блока.              Впрочем, этого было недостаточно. Как там говорят? Один раз — случайность, два раза — совпадение, три — действия врага.              Широ отступил и укрепил ноги, а затем снова выставил Дерфлингера вперёд. Вторженец, на этот раз откинулся в сторону и поймал Дерфлингера своим фальшивым Галатином, но на этот раз толкнул его слегка вверх, чтобы провести по мечу и поднырнуть под острым лезвием.              Ещё одно парирование. Сэр Гавейн бы заблокировал.              Ладно, тогда ещё один тест.              Широ расставил ноги, притянул Дерфлингера так, словно собрался вложить импульс в удар, а затем без предупреждения закрутил и словно выстрелил ударом прямо в лицо вторженцу. Тот отступил, отшагнув в сторону, и кулак Широ поразил лишь пустой воздух, но затем отступил и качнулся в сторону, чтобы дать себе достаточно места для отхода.              И это было последним доказательством. Сэр Гавейн был достаточно силен и быстр, чтобы перехватить удар Широ и завладеть его кулаком, что позволило бы ему безнаказанно атаковать. В любом случае, сэр Гавейн был достаточно сильным и быстрым для того, чтобы не отступать, а обеспечить Широ сокрушительное поражение.              Тогда, единственно правильным выводом является то, что «это не Сэр Гавейн».              Самозванец расслабился, но глаза его, напротив, сузились, а губы стали тонкой ниткой.              — Вы меня знаете, — сказал он. — Вы знакомы с техникой и лицом того юного Рыцаря достаточно, чтобы понять, что я — не он. Скажите, вы один из предателей Мордреда?              Желудок Широ перевернулся. Вот же чертовщина.              — Ха, — проговорил он с издёвкой, которой не чувствовал. — Это был бы слишком ловкий трюк, да? Но, увы, Камланн был гораздо раньше меня.              Да, более чем на тысячу пятьсот лет.              — Можете уже опустить маскировку, — возразил Широ. — Этим вы уже сказали мне своё имя, сэр Ланселот.              На мгновение не было никакой реакции — но её в любом случае не было бы. Если он ошибся, самозванец никак не отреагирует на имя, потому что тогда его таинство будет в опасности, но, если Широ окажется прав, Ланселот точно так же не среагирует. Большая часть его легенды была отдана заработку славы и позору, ношению брони и оружия врагов и союзников. Оно не стало бы Небесным Фантазмом, если бы его можно было так легко разрушить.              После нескольких напряженных секунд, лицо сэра Гавейна исказилось и растаяло, словно облако густого пара подхватилось порывом ветра. Под иллюзией был высокий, худощавый, с длинными тёмными волосами мужчина, с ясными голубыми глазами, и лицом, вероятно, очаровавшим многих девушек, однако преданным лишь одной. И вот теперь, Широ мог считать части поддельного Галатина, прежде скрытые от него, и понять, что это свойство «Небесного Фантазма сэра Ланселота».              Губы Широ скривились в ухмылке. Но это была неприятная улыбка.              — Вот уж свезло.              Существовало множество героев, с которыми ему тяжело было бы столкнуться, хотя он был уверен, в его Крае Клинков нашёлся бы Фантазм, помогший в каждой из ситуаций. Одним из них был Геракл, который даже без своего Безумного Усиления был одним из сильнейших Героических Душ. Другим был Гильгамеш, на тропе Войны являющийся просто недосягаемой единицей. Артурия, девушка, забравшая его сердце, была в этом списке по той же причине. Сэр Гавейн, с сочетанием подавляющей силы, высочайшего мастерства и могущественных Небесных Фантазмов, становился рыцарем, с которым фактически невозможно было сражаться. Кухулин, самый быстрый герой в мире со своим копьем, меняющим причину и следствие.              Но на вершине списка, однако, был Ланселот, для противостояния которому у него не было никаких навыков.              Но об этом можно было и не говорить. Естественно, что некто, сражающийся исключительно Небесными Фантазмами, сплохует против того, кто может обратить в Небесный Фантазм всё, что возьмет в свои руки. В этом отношении, мечник калибра Широ значительно уступает мечнику, которого когда-то называли лучшим в своей эпохе.              Словно молния, понимание поразило разум Широ.              — Вы спасли Королеву Марианну.              Теперь это было просто очевидно. Мгновенный смертельный удар Персея, готовый забрать жизнь Королевы, был остановлен храбрым рыцарем, имени которого не было названо, но ни один обычный рыцарь, даже величайший Маг из магов-рыцарей Генриетты, не смог бы посоперничать с Героической Душой. Вместо того, чтобы сражаться, этот Персей ушёл, что в свою очередь значило лишь то, что он встретился лицом к лицу с соперником, победить которого мог и не надеяться.              Рыцарь Озера был именно таким воином.              Ланселот лишь нахмурился, сведя брови вместе.              — Нет, я этого не делал.              И тогда настала очередь Широ хмуриться.              — Что?              — Я ничего не знаю о том, что вы говорите, — пояснил Ланселот. — Я здесь по просьбе его Святейшества Папы, для расследования инцидента с Магом Пустоты. Приказом мне проверить наличие и установить личность Гандалфра.              И это делает его… кем?              — Инквизитор?              Ланселот наклонил голову.              — Именно. Я Правая Рука его Святейшества, Гроссмейстер Рыцарей Храма Бримира и Священный Фамильяр Виндалфр. Я самое доверенное его лицо.              Сказал он с торжественными, почти печальными переливами в голосе, и от Широ, как, вероятно, и от Ланселота, не ускользнула ирония. Предатель, чьи миф и легенда были увековечены в качестве катализатора к падению Камелота и окончания царствования Короля Артура, обрёл позицию, не сильно отличающуюся от той, что он когда-то имел при Круглом Столе… Хех.              — Ну а вы, незнакомец? — спросил Ланселот. — Как Героическая Душа вы должны быть Гандалфром, но хоть вы, кажется, отлично можете распознать и меня, и моих товарищей лишь взглянув на мой Небесный Фантазм, я всё равно вас не узнаю.              — Есть некая ирония во встрече именно с вами из всех людей, — ответил Широ. Странная ухмылка появилась на его губах. — Меня зовут Эмия Широ. Так уж свела судьба, что и вы, и я, были влюблены в одного из правителей Камелота, вы с одной стороны, а я с другой.              На лице Ланселота мелькнуло удивление, в следующее мгновение, превратившееся в замешательство.              — Вы и… Король Артур?              — В ходе пятой Войны Святого Грааля, — некоторая путаница сгладилась. — Я был Мастером, а она моей Слугой. Вспоминая то, что случилось, я понимаю, произошедшее между нами было неизбежно. «Две стороны одной медали», вот так вот идеально можно это описать.              — Понятно, — Широ и не сомневался, что он и правда понял. — Тогда, чтобы взойти на Трон как герою современности и заполучить благосклонность Короля, вы и правда должны быть великим рыцарем.              Широ не смог сдержать смех.              А Ланселот, похоже, не знал, как на это реагировать.              — Прошу прощения, но я не рыцарь и даже не Героическая Душа, — сказал Широ. — Просто безнадёжный ребёнок, достаточно удачливый для того, чтобы следовать своей мечте. Такие вещи как гордость и честь для меня ничего не значат. Кодекс рыцарства лишь стоит на моем пути. У нас с Сэйбер в этом плане ничего общего не было. Причина, по которой мы так хорошо сошлись, это то, что оба мы преследовали одну и ту же мечту.              Огромное упрощение, которого совершенно недостаточно для того, чтобы полностью охватить то, что связало их вместе, но это не было неправдой. Сэйбер хотела спасти всех в Британии, а Широ хотел спасти всех в мире. Оба они не ошибались, и мечты обоих были прекрасными. В конце каждого из путей их ждала Далёкая Утопия.              — Тем не менее, я хотя бы понимаю такую вещь, как чувства… — Широ положил Дерфлингера в ножны и достал Гавилэйн. — Если вы прибыли сюда чтобы сразиться, я окажу вам честь победив вас своим собственным Небесным Фантазмом.              Блефом это было лишь отчасти. Обычно по навыкам фехтования, Ланселот на голову превосходит Широ, но Широ всё же мог победить, потому что власть Гандалфра делала своего носителя Мастером в обращении с любым оружием. Если бы руны позволили ему сделать нечто столь же чудесное, как и конечную технику того меча, Цубамэ Гаэши, то и с таким превосходящим противником он сможет сражаться.              Глаза Ланселота тут же вернулись к Гавилэйну, и морщина на его лбу, если такое вообще было возможно, стала глубже.              — Этот меч… — одним смазанным движением фальшивый Галатин был спрятан. — Теперь я понимаю. Да, в этом есть смысл. Если ты получил благосклонность Короля, то естественно, что ты и с той женщиной повстречался.              Его рука упала на бок, и мгновение спустя в ней оказался тёмно-синий меч, похожий на угасающий мираж. В нём была и красота, и неправильность, приличествующая скорбь, ярость, безумие, запятнавшие его после предательства Ланселота, но вместе с этим, в нём присутствовало то величие одного из немногих Небесных Фантазмов, которые можно упомянуть вровень с Экскалибуром.              — Только лишь однажды Арондайт был обращен против одной из своих сестёр.              Широ сразу понял подтекст: Ланселот не планировал сдерживаться.              — Для меня это большая честь, — произнёс он несколько сардонически.              Он позволил своему Укреплению погаснуть, и сконцентрировался на единственной задаче, стоящей перед ним. Руны Гандалфр ярко засветились.              Как и было сказано, Широ не был рыцарем, связанным понятиями рыцарства и чести. Поединков с воинами, учитывающими оба понятия, он избегал как ненужные, если только это не служило иным целям, как, например, поединки с Гишем и Вардом.              Однако, существовала парочка мечников, равных Ланселоту Озёрному. Двое из них, могших бросить ему вызов, также являлись членами Круглого Стола. Из того, что Широ знал о функциях рун на своей руке, он понимал, что разница в уровне их мастерства, должна быть незначительной, и состязание в этом плане будет довольно тесным.              В таком случае, если и существовала Героическая Душа, способная позволить Широ проверить пределы и способности, повышаемые рунами, то это мог быть лишь Ланселот.              Шанса испытать эти границы в относительной безопасности, вероятно, больше и не представится.              И затем, сразу же после того, как сила Укрепления угасла, а осталось лишь усиление рун Гандалфра, и сила Арондайта как Небесного Фантазма, обе стороны сравнялись. Теперь это была битва мастеров.              Целая вечность сконцентрировалась в трёх секундах, в течение которых они лишь смотрели друг на друга, серые в голубые. Даже стоящие позади, казалось, застыли, способные лишь наблюдать.              А затем…              ЗВЯК              В единое мгновение, ощутив неслышимый сигнал, они бросились друг на друга, превысив скорость звука. Громовой звон их мечей эхом разнёсся по округе, а от земли в тот же момент оторвались целые куски, потому как оба они оттолкнулись от неё. Они двигались так быстро, что звуки начала движения и столкновения, казалось, прозвучали одновременно.              Если ранее и были какие-то сомнения, то теперь их попросту не осталось: два этих воина были за пределами человеческих возможностей.              На одно мгновение они замерли со скрещенными мечами, не мигая и глядя друг другу в глаза. А затем…              ЗВЯК — ЗВЯК — ЗВЯК              … за несколько секунд они обменялись более чем тридцатью ударами, двигаясь настолько быстро, что, казалось, отрастили дополнительные руки. Рёв Арондайта, сталкивающегося с Гавилэйном, гремел так быстро, что различить удалось лишь три звука.              Всё как и ожидал Широ.              Ланселот был воплощением того, чем стремились стать все мечники. Как мечник, он обладал превосходным мастерством тела, оттачивая разум и дух до тех пор, пока мастерство не взрезалось в сами инстинкты.              Единственное, чего он не достиг, это развитие техники владения мечом, касающейся Истинной Магии.              Они обменялись новым ударом, отдавшимся в воздухе звоном, затем отскочили от земли и друг от друга. Расстояние между ними увеличилось до семи метров и ни один не пострадал.              Широ глубоко вдохнул через нос, а затем выдохнул через рот. Он, почувствовав, как уголок губ изогнулся вверх — руны на руке действовали именно так, как он надеялся. Ни при каких обстоятельствах, их обмен ударами не мог превзойти их власть, даже несмотря на то что, Широ отдавал всего себя поединку. Впрочем, как и Ланселот.              «Удивительно», было единственным словом, способным достоверно это описать. Просто повышение производительности рунами смогло поставить его на один уровень с Героической Душой, олицетворяющей владение мечом.              Ланселот, напротив, также придирчиво изогнул губы.              — «Не Героическая Душа», говорите, — сказал он.              — Нет, — согласился Широ. — Как Маг и как мечник, я способен лишь копировать. Я всегда буду имитировать только тех великих существ, с которыми сталкивался в молодости. Но… никто не может утверждать то, что подделка не сможет превзойти оригинал.              Ланселот странно улыбнулся.              — И правда. Действительно, много существует героев, которые могут на такое и обидеться.              — Но не вы?              — Не я, — его хватка на испорченном и почерневшем Арондайте усилилась. — Я уже давно отказался от гордости Героической Души. Я пожертвовал этим ради своего эгоизма, и я не имею права предъявлять претензии.              — Героическая Душа, преисполненная сожалением… — Широ слегка поморщился, думая о герое ЭМИИ, желавшем стереть своё существование, и о Сэйбер, впервые представшей перед ним, и желавшей отменить свою жизнь, чтобы Королём стал некто более достойный, способный привести Камелот к светлому будущему. — Я их как мух притягиваю, — он медленно вздохнул через нос. — И вы довольны?              — Доволен?              — Своей миссией, — уточнил Широ. — Вы сказали, что должны определить, является ли мой Мастер Магом Пустоты, а также выяснить личность Гандалфра.              — Ах… нет, пока ещё нет, — это была наглая и неприкрытая ложь. — Боюсь, что я ещё не до конца определил вашу личность как Гандалфра. Это займет немного больше времени, так что пожалуйста, развлеките меня.              Нетрудно было представить себе ход его мыслей. Даже Широ был несколько взволнован идеей сражения с Героической Душой подобной Ланселоту — для того, чтобы проверить пределы рун фамильяра, пределы собственных возможностей, увидеть, как далеко он вообще сможет зайти.              Разве в ту ночь нападения Персея он не думал, что потеряет преимущество, если ему нечем будет ответить?              А у Ланселота, самого умелого мечника Круглого Стола, это желание должно быть ещё пуще. Если он не обнаружил другие Героические Души, если ещё не скрестил клинки с Персеем или не-Ланселотом, и если, конечно, не обменялся выстрелами с Френсис Дрейк, то с Широ у него, наверное, был пока что первый серьёзный бой.              Без предупреждения Широ развернулся и вошёл в зону поражения, раскрутив меч — Ланселот тут же заблокировал удар и плавно отступил. На его лице не было ни следа напряжения, также, как и удивления. Губы не были сжаты, на лбу не было морщинок, а глаза не были расширены.              Затем они затанцевали повсюду во дворе, сверкая лезвиями. Земля разлеталась в стороны, раздираемая силой их ударов, а воздух дрожал и выл от того, как они разрубали его своими мечами. Не было использовано ни одного Небесного Фантазма, и не было раскрыто ни одной тайной или финальной техники. Это было просто соревнование мечников.              Возможно, внешнему наблюдателю это могло показаться дуэлью до смерти, однако они ни разу не попытались убить друг друга. Ланселот ни разу не атаковал в голову и не целился в жизненно важные органы, а Широ, в свою очередь, не играл грязно и не прибегал к дешевым трюкам, позаимствованным у героя ЭМИИ.              Прошло тридцать секунд, затем сорок пять, во время которых они всё носились туда-сюда, но наконец, они разделились, дыша уже немного тяжелее, но по-прежнему невредимые. Расстояние между ними увеличилось до семи метров.              — В самом деле, ваше мастерство довольно грозно, — похвалил Ланселот. — Однако ничего из этого не принадлежит вам, так ведь? Эта сила Гандалфра позволяет вам сражаться за человеческими пределами и преодолеть этот разрыв.              Широ хмыкнул. Не имело смысла скрываться от такого соперника.              — И что меня выдало?              — Свет рун, — слабо улыбнулся Ланселот, полностью оправдывая этот термин. — Как я знаю по опыту, они ярко сияют при использовании — так ярко, что я даже через вашу перчатку это вижу.              Широ взглянул вниз, и не оказался удивлен тем, что это правда. Он быстро взглянул на руки Ланселота, но если у того и имелись подобные руны, то их либо не было видно, либо они не были активны — впрочем, неизвестно, что за сила у Виндалфра и как она проявляется — или же Ланселот сумел научиться как-то скрывать свечение.              Спустя мгновение Ланселот выпрямился и кивнул. Арондайт окутался чёрной дымкой и в одно мгновение исчез.              — Я доволен, — несколько официально произнес он. — На основе своих исследований я пришел к выводу, что вы действительно легендарный фамильяр Гандалфр. И потому ваш Мастер, Луиза-Нулиза, естественно, должна быть Магом Пустоты.              — Как и ваш? — проницательно спросил Широ.              Ланселот ненадолго склонил голову, но не подал другого знака, способного ответить на этот вопрос.              — Я сообщу Его Святейшеству Папе о своих выводах. Не могу гарантировать его ответ, но вполне вероятно то, что он объявит слухи о Тристейнском Маге Пустоты законными, и то, что Реконкиста вершит ересь.              Ланселот развернулся так, чтобы левой стороной по-прежнему оставаться к Широ, а затем посмотрел в небо и резко свистнул. Какое-то мгновение Широ даже было интересно что это он делает, но затем с неба приземлился дракон, на котором он прибыл (Широ даже не заметил, что тот куда-то исчез до этого).              Ланселот ласково (или так могло показаться), похлопал дракона по шее, на что тот нетерпеливо фыркнул, и на мгновение обернулся к Широ.              — Я уверен, что мы встретимся вновь, — сказал сэр Ланселот. — Будь то поле брани или мирное время, не могу сказать. До тех пор, желаю вам удачного дня, сэр Эмия Широ.              — Увидимся, — задумчиво промычал Широ.              Но Ланселот уже отвернулся, дёрнул поводья, и дракон с разбега взлетев в небо и был таков.              Широ оставалось лишь нахмурившись на него смотреть.              Ещё один фамильяр Пустоты. Разве он об этом уже не думал?       

      ***

                    Семья де ла Вальер появилась вскоре после того, как Ланселот отбыл, вся в разной степени шока. Губы герцогини представляли из себя мрачную линию, и каждая частичка её тела источала из себя напряжение. Герцог, весь бледный, стоял с открытым ртом, и, казалось, пытался подобрать нужные слова для того, что описать увиденное, но не мог. Нахмурившаяся Элеонора покусывала нижнюю губу, нервно заламывая руки, а Каттлея, похоже, едва держалась в сознании.              — Так, — без обиняков начала герцогиня. — это была ещё одна Героическая Душа.              — Верно, — подтвердил Широ.              — И кто это?              — Не то чтобы его легенда о чем-то вам расскажет, — несколько сардонически ответил Широ. — но это был Ланселот Озёрный — лучший мечник среди Круглого Стола. Не самый сильный рыцарь, но, безусловно, самый опытный.              — Неужели он…? — спросила Луиза.              — Нет.              — Ты уверен?              — С точки зрения владения мечом, мы оба сдерживались и не пытались друг друга убить, — сказал Широ. — Он также не использовал все свои Небесные Фантазмы. Если я правильно помню легенды, у него даже имеется доступ к замку.              Луиза задней частью горла издала странный звук, а Элеонора визгливо спросила:              — Замок?              — Ты мог бы победить его?              — Возможно, — уклончиво ответил Широ. — На мечах, это было бы опасно, но не невозможно. Я бы лучше атаковал издалека. Каладболгом или Хрунтингом. Такое ощущение, что атакуй я Дюрандалом, он бы просто выхватил у меня его из рук и начал бы с ним наперевес за мной гоняться.              Смешно было представить Ланселота, бегающего за ним с украденным мечом.              Луиза, возможно согласно, хмыкнула.              — А как насчет того парня в голубом из Альбиона? Не-Ланселота?              Широ криво усмехнулся. Придётся придумать этому парню другое имя, так как объявился настоящий Ланселот.              — В настоящем больше… благородства. Утончённости. А тот парень, с которым я сражался в Альбионе, чувствовался… более прямолинейным, что ли. Менее формально, и более функционально. Трудно описать точно, потому что изначально я назвал его так потому что он мечник именно такого калибра.              — В Альбионе? — резко спросила герцогиня.              Широ взглянул на Луизу.              — Ты им не сказала?              — Я Сказала Каттлее, — ответила она, и внезапно все обернулись на неё.              — Ах… — нервно пробормотала Каттлея. — Я… не… думала, что это стоит упоминать?              Хе. Грамотное прикрытие младшей сестры. Таким образом Каттлея по большей части фактически сохранила доверие Луизы, и рассказала об этом, как только Луиза упоминала присоединение к военным действиям.              Взглядом герцогиня пообещала, что об обмане они поговорят позже, и, обернувшись к Луизе, голосом, не терпящим никаких аргументов и возражений, потребовала объясниться.              — Принцесса… Королева Генриетта, нуждалась в помощи, — ответила Луиза с удивительной беспечностью. — Там было письмо, которое я должна была доставить… ээ… ну, тут деликатная ситуация…              — Дурная девчонка, — пробормотала герцогиня, и Широ не смог понять, про Луизу это было сказано или про Генриетту.              — Пока мы были там, — продолжила Луиза так, словно бы никого не услышала. — на нас напали Героические Души. Дважды.              — Трижды, — поправил её Широ, и она посмотрела на него. — Персей в Ля-Рошеле.              Её взгляд незадолго задержался на то месте, в котором Харп едва не распотрошил Широ.              — Трижды, — согласилась Луиза. — Первые две атаки оказались отбиты, — творческая интерпретация встречи с Персеем, ага. — А в третий раз они напали на Роялистов в Ньюкасле. Только благодаря нам с Широ Король Уэльс до сих пор жив, даже с учётом того, что множество Роялистов погибло.              — Это и есть твой опыт столкновения… с этими Героическими Душами? — спросила герцогиня. — Три стычки в Альбионе?              — Нет, — покачала головой Луиза. — Когда Фуке напала на школу и украла Посох Разрушения, с ней была Френсис Дрейк.              — Я помню слухи об этом, — промямлила Элеонора.              — Её Небесный Фантазм — это целый флот кораблей. Позже она использовала его, чтобы вторгнуться в Тарб, когда Реконкиста заявилась под предлогом мирного договора. Широ уничтожил её своим Небесным Фантазмом.              — Так эти слухи правда? — тихо спросила Элеонора. — Целый флот?              — Я думала, что это…              — Нет, — добавил Широ. — там было ещё кое-что. Человек, которого мы называли не-Ланселот, был при вторжении в Тарб, и оставался достаточно долго, чтобы отвлечь нас, пока Персей пытался убить Королеву.              А ещё под вопросом был Истребитель «Зеро». Откуда он, собственно, взялся? Единственная Героическая Душа, связанная с современными истребителями и приходившая в голову Широ, это Красный Барон — Героическая Душа из Первой Мировой Войны.              Может, тогда это Героическая Душа из этого мира, но из будущего? Или кто-то из очередного альтернативного мира? (пп: Хирага Сайто, ага).              Луиза на это кивнула.              — Верно.              — И ты ждёшь, что я позволю своей дочери сражаться против такого? — потребовал герцог.              — Лоран, — начала герцогиня.              — Нет! — воскликнул герцог. — Нет, Карин! Я был готов продолжать этот фарс, потому что думал, что все в твоих руках! Однако я не стану молчать покуда моя дочь планирует начать войну против этих… этих… монстров!              Он судорожно махнул рукой на все оставшиеся канавы и кратеры, которые в ходе дуэли оставили Широ и Ланселот.              — Посмотри на ущерб, который они оставили! — выкрикнул он. — Послушай, Карин! Посмотри, сколько разрушений они оставили за собой, сражаясь лишь на мечах, не атакуя друг друга всерьёз, и не используя эти свои… Небесные Фантазмы!              В принципе, он не ошибся. Плоское поле превратилось в зону боевых действий, и теперь было испещрено кусками земли и срезанными деревьями — шрамами битвы. Куски травы и земли валялись повсюду, а длинные щепки, отколовшиеся от стволов деревьев, были вкопаны в землю, словно колья — Широ даже не обратил внимания на масштаб ущерба, проявивший себя во время сражения.              — Не говори мне, что собираешься отпустить нашу маленькую девочку сражаться против…              — Широ, — прорезал пространство голос Луизы, заставив замолкнуть своей внезапностью. — те учебные манекены у тебя ещё остались?              Вместо ответа Широ поднял руку, и во вспышке золотого света материализовал один из тех самодельных манекенов, удерживаемый им за шкирку. Луиза кивнула, критически осмотрела его, а затем взглянула на мать.              — Сможешь воспроизвести нагрудник Мамы?              — Trace on.              Всё заняло лишь мгновение. Если бы он попытался достать его из памяти или из Края Клинков, то потребовалось бы больше усилий, но когда образец стоял прямо перед глазами у него словно был доступ ко всем чертежам и тайнам создаваемого объекта. Нанесение нагрудника на манекен было детской игрой. Ему даже удалось скопировать чары, наложенные на него в оригинале.              И снова Луиза кивнула, а затем указала на другой конец поляны.              — Не мог бы ты, пожалуйста, поставить его там, на другом конце поля?              Ах, так вот что она задумала.              Широ не ответил ей. Вместо этого он поднял манекен и направился в указанное место, располагавшееся на расстоянии примерно в восемьдесят метров. Затем он отошёл чуть дальше к самому краю поляны, и надел манекен на один из кольев. Уверившись что всё прочно стоит на своём месте, он вернулся назад.              — Луиза, — начал герцог. — что ты…              — Мама, Отец, — произнесла Луиза примеряясь к манекену. — вы хотели увидеть Магию Пустоты? Сейчас я её вам покажу.              Элеонора, казалось, не могла и слова произнести.              — Луиза, ты…              Широ со скрытой улыбкой наблюдал, как она достает палочку и прицеливается, так, словно он один был посвящен в большую шутку. Он видел, как она сосредоточилась, как изменилось её дыхание, поза, и то, как она избавилась от всего, что ей в данный момент не нужно было для использования заклинания. Впервые Широ получил представление о том, как он, по словам Мицудзури, вероятно, выглядел в школе, попадая из лука точно в яблочко.              Затем от Луизы в её палочку отхлынул поток магической энергии — много, гораздо больше, чем нужно было для одного манекена, но и меньше половины того, что она использовала для уничтожения кораблей Реконкисты. Сложно даже было представить то количество силы, которое проталкивалось сквозь эту маленькую палочку, не уничтожая её.              — ᛋᛈᚱᛖᚾᚷᛁᚾᚷᚱ.              Новое солнце расцвело там, где мгновение назад стоял манекен. Большое, блестящее, своими размерами и интенсивностью свечения представляющее угрозу, оно громыхнуло, встряхнув деревья и даже заставив палочку-меч на бедре герцогини закачаться туда-сюда. Вспышка яркого света разорвала тени, стирая полутона и оставляя резкий контраст между светом и тьмой.              Затем, вслед за взрывом, последовал прилив смещенного воздуха, настигшего их, и растрепавшего волосы, поскольку они стояли ближе, чем тогда, в Тарбе. Брюки Широ, мантия герцогини, и каждый свободный кусок ткани затрепетали, словно на ветру.              Ещё мгновением спустя всё, что осталось от манекена, пеплом опустилось на траву. В земле не было огромной дыры, отмечающей взрыв, но в нагруднике манекена, видимо, осталось достаточно магии, позволившей ему отлететь дальше и, по оценкам Широ, пропахать собой около трёх метров.              — Это была примерно треть той силы, что я использовала для уничтожения кораблей в Тарбе, — сказала Луиза, нарушив тишину. — Я потратила больше, чем нужно было, но мне подумалось, что это произведет гораздо большее впечатление.              Мгновенного ответа на это не последовало. Каттлея, широко раскрыв глаза, приподняла брови настолько высоко, что они, казалось, исчезли за чёлкой. Элеонора, вся пепельно-серая, нахмурившись, приоткрыла рот. Герцог откровенно разинул рот, пытаясь отыскать ответы на свои вопросы.              Но самое интересное выражение лицо принадлежало герцогине. Тонко сжатые губы, широко раскрытые глаза, аж на лоб полезшие, и сердито нахмуренные брови можно было принять за едва сдерживаемый гнев. Широ припомнил точно такое же выражение лица у Сэйбер, но не мог вспомнить, при каких обстоятельствах его видел.              — Во имя Основателя, — наконец слабо подал голос герцог. — Во имя Основателя…              — Всё это правда, — прошептала Элеонора, обращаясь к Луизе с чем-то вроде благоговения. — Это всё правда!              И, наконец, заговорила герцогиня.              — Луиза.              — Да, Мама? — спросила девушка.              — Я держу своё слово. Ты можешь вступить в войну против Реконкисты без дальнейшего протеста с нашей стороны, — тихо сказала женщина. — Если ты готова пойти настолько далеко, и ты до конца уверена в своём решении, то тогда мы не будем мешать, неважно, как сильно этого хотим.              Она посмотрела на кратеры, испещрявшие поляну — следы дуэли Широ и Ланселота. Широ приметил, что её правая рука слабо дрожит, хоть и сомневался, что это был страх. Скорее всего, то, что её мир перевернулся вверх тормашками, и она пока не знала, что с этим делать.              Он отлично помнил подобное чувство.              — Если бы ты была непреклонна, даже несмотря на наши протесты, — призналась герцогиня. — то я сомневаюсь, что мы смогли бы задержать тебя, не смотря ни на что. (пп: именно, потому что несмотря ни на что, Луиза устроила бы армагедец. С этим пришлось бы потом разбираться, и это было бы болезненно. Так что лучше уже все решить так, как решили)              Луиза прикрыла глаза, глубоко вдохнула через нос и медленно выдохнула.              — Спасибо, Мама.              

      ***

             

      ПРОДОЛЖИТЬ?[ДА/НЕТ]

             Уголок лекций Тосаки-сэнсэй              Знаю, прошло уже много времени, но помните, что каждые четыре главы УЛТ отдыхает! И Интерлюдии не считаются!              В следующей главе мы вернемся вновь, и, кто знает, когда это случится? Держитесь там, друзья!              Что? Мне не стоило этого говорить?              Но это же есть в сценарии!              Чего? Запись идёт? Ээ… вырезать! Вырезать! Пока ещё не…              Уголок лекций Тосаки-сэнсэй: Конец       

***

             Продолжение следует              Нравится то, что читаете? Хотите показать признательность и дать понять, насколько нравятся мои истории? Тогда подумайте о том, чтобы поддержать меня на patreon.com/James_D_Fawkes. Вы получите награду — ранний доступ к бонусной интерлюдии (позже), и к Fantasy Writing Seminar. С вашей поддержкой я смогу писать постоянно.              Или, в долгосрочной перспективе, можете подумать о приобретении моей оригинальной истории «Дева и Всадник, Акт 1: Звёздный Свет» на Gumroad (gumroad.com/jamesdfawkes). Анонсы и дополнительную информацию можно найти в теме «Моменты Вечности», в моей «Комнате Создателя». Там же вы сможете найти мою вторую историю, бесплатную на этот раз, под названием «Л’Авенир де ла Пуссель».              Комментарии к главе есть на моём тамблере «Akashic Records» с префиксом «vortexofradix».Там вы найдете все, что я использовал для написания этой главы.              О чем можно поговорить в конце этой главы:              • Уловили намёки о социальной динамике дома де ла Вальеров?              • Что думаете о сцене в ванной?              • Сражение Карин — хорошо прошло?              • Сражение Ланселота — эпично было, или вы надеялись на большее?              Ну и как всегда, читайте, комментируйте, наслаждайтесь.