Шелковый песок

*** Рияд – столица Харидана. Дворец нияра. Пять дней пролетели, словно одно мгновение. Хатриан не хотел расставаться с Золоткой даже на минуту. Теперь и у Ксара работы уменьшилось: Хатриан сам помогал мыться Золотке и расчесывал его тоже сам. Еще Ксар заметил, что Хатриан был спокоен и счастлив только тогда, когда Золотко находился в прямой досягаемости, а еще лучше, если и прикасался к нему. Эти прикосновения были очень важны для харида: ощущая их, он успокаивался и мог уже думать о чем-то еще, кроме солнечного мальчика. Но дела государства не ждали. Поэтому на всех заседаниях и совещаниях, приемах купцов и тех, кто жаждал правосудия, Золотко теперь сидел на ручке кресла нияра, а рука харида бессменно находилась на колене Золотки. Хатриан расставался с Золоткой только в часы нападений нагов... и как не умолял его золотой мальчик взять вместе с собой на войну, это было единственным неисполнимым желанием Золотки. На время отсутствия нияра Ксару надлежало ни на миг не выпускать Золотку из виду, а в дверях, охраняя сокровище Хатриана, вставала стража аж из четырех харидов. Вот и сейчас нияр уехал, оставив Золотку сходить с ума от страха. Ксар уже отчаялся увести его с террасы, выходившей на ворота, или хотя бы снять с парапета, на который тот уселся, отчаялся и сам плюхнулся рядом в плетеное кресло. - Ненавижу эту войну, и кто только ее придумал... С чего она вообще началась-то? – Золотко вопросительно взглянул на Ксара. - Мы появились тут около пяти сотен лет назад. Призванные, мы оказались в центре пустыни, без капли воды, на солнце, выжигающем наши глаза, с кожей, словно горящей в огне... – Ксар замолчал, пытаясь успокоиться, - а посреди пустыни, на голом песке, раскинув крылья, лежал Спящий, окруженный голубой полыхающей сферой, и там, где сфера соприкасалась с песком, тот был оплавлен в стекло. Но все это мы разглядели значительно позже... Приказ Призывающего был однозначен и прост - охранять Спящего и не допускать к нему никого... Тогда мы не смогли разглядеть Призывающего, просто были не в состоянии, а потом не нашли его... и нам пришлось жить тут. Пришлось, собрав всю силу, поднимать воду на поверхность, пришлось строить укрытия от солнца, пришлось помогать друг другу выживать тут. Около ста лет мы не воевали, и сейчас мне это кажется чудом. Нам удалось построить город вокруг Спящего, и это получилось намного проще, чем мы думали, когда обнаружилось, что вместе с водой мы подняли на поверхность и месторождение камней Силы, которые ценились у здешних магов. Все было хорошо: мы постепенно привыкали к жизни под солнцем, город разрастался, приходили люди, налаживалась торговля... но около четырех сотен лет назад оракул нагов, совсем еще молоденькая нагайна, вдруг изрекла предсказание, что народ нагов перестанет жить в вечном голоде и выйдет из пещер на свет солнца только тогда, когда проснется Спящий... И уже было наплевать, что потом эту нагайну похитили демоны - война началась. Началась, и длится по сей день, унося жизни и здоровье нагов и харидов. - О... о... ора... оракул... похитили демоны... Золотко сидел на парапете, белее снежных вершин. - Золотко, что с тобой? – Ксар вскочил из кресла. - А кто должен разбудить Спящего? Ты ведь что-то знаешь? Ведь если разбудить – прекратится война? – Золотко умоляюще заглядывал Ксару в глаза. - Да, но это нереально... Разбудить Спящего должен поцелуй любимого, при любом другом раскладе он убьет первого, кто до него дотронется, а как только в зачарованном круге прольется кровь, то откроются Врата Смерти. Но даже если бы мы и нашли того, кто сможет его разбудить, сферу Смерти, окружающую Спящего, все равно пройти для живого нельзя... Так что, выхода нет: сначала умрут все хариды, а затем - все остальные, открыв Врата Смерти. - Мама моя... как же так? И Золотко мысленно дал себе зарок – всеми силами постараться и сделать так, чтобы Спящий проснулся без последствий... *** Некрома, город некромантов. Дом мастера Морина. Нэлан уже совсем отчаялся. Прошло пять дней, а ему до сих пор так и не удалось заглянуть под капюшон Первого. То, что изменения происходили, Нэлан не сомневался. Плащ, раньше висевший на Первом и выпиравший на суставах острыми углами, теперь разгладился, приобрел плавность линий, и там, под этим плотным материалом, происходило что-то интересное... Вот только Нэлану никто не спешил показывать, что же это было... Нэлан вздохнул и пошел искать Первого: с недавних пор это стало делать все сложнее и сложнее. Первого теперь можно было встретить где угодно: у колодца с ведром воды, на самой верхотуре, ремонтирующим крышу, вскапывающим пустырь за домом... Везде, где в хозяйстве требовалось приложить руки, там и был Первый. И еще Нэлан был ему безумно благодарен за то, что теперь ни отец, ни дед не курили в доме... Так где же он? Найти Первого мгновенно мог только Пучок, но и этой бестии поблизости не наблюдалось. Молоток нигде не стучал, никаких других шумов не было, и Нэлан вдруг заволновался... А вдруг с ним что-то плохое приключилось, а вдруг его кто-нибудь обидел? Внутри поднялась какая-то волна отчаяния. А вдруг он его больше не увидит? Нэлан вылетел из дома, не зная, куда бежать... и хорошо, что оглянулся... На заднем дворе, на диване под навесом лежал Первый... Что с ним? Как? Вдруг что-нибудь наколдовали вредное? Нэлан бросился к Первому и, не добежав, затормозил. В объятиях Первого спокойно лежал Пучок, и как только тот увидел Нэлана, то попытался встать. Первый что-то проворчал и, посильнее стиснув Пучка, уткнулся в него капюшоном... Так он что, спит? Скелет спит? Этого не может быть... Или уже не скелет? Нэлан тихонько подошел к Первому и уставился на руку, видневшуюся из рукава плаща. Руку все еще скрывало дрожащее марево, но и так можно было разглядеть вполне сформировавшиеся мышцы с уже проступающей кожей. А что же у него под капюшоном? Любопытство так и подталкивало Нэлана. Конечно, это нечестно, и по отношению к Первому просто гадко, но... увидеть так хотелось. Нэлан шагнул вперед и, присев на корточки рядом с головой Первого, приподнял край капюшона... Мышцы лица уже сформировались, брови, ресницы, губы... даже половина лица уже была покрыта кожей... Для любого другого такой вид был бы ужасен, но только не для выросшего в Некроме. Здесь с детских лет учились видеть красоту в любых ее проявлениях, живых или мертвых - без разницы. И сейчас вид Первого у Нэлана не вызывал омерзения. Было просто интересно видеть открытые живые мышцы... Но Нэлан не хотел смущать Первого, зная, что не все принимают точку зрения Некромы. Вот только, раз Первый теперь спит, то он и есть, наверное, должен... Нэлан размечтался: вот проснется Первый, а Нэлан его позовет кушать... И что тогда? Он капюшон скинет? Что-то мечтать дальше не получалось... Ладно, была бы еда, а как накормить - дело десятое. Уже стоя у плиты, Нэлан задумался. Когда-то дед сказал ему, что каждый некромант в ответе за того, кого он поднял, и вот теперь... Во-первых, Первому нужна его собственная одежда, во-вторых, ему нужна своя комната, а то, что он, как собака, на улице спит, и, наконец, его надо кормить и, наверное, еще что-то, что Нэлан пока упускает из виду, и по этому поводу надо будет с дедом поговорить... Но и без этого Нэлан чувствовал, что для Первого он сделает все, что угодно, потому что и Первый, в свою очередь, заботился о Нэлане, заботился так ненавязчиво трогательно... Утром его вода для умывания теперь всегда была теплая, возле кровати появился плетеный коврик, на который было тепло вставать босыми ногами, в отличие от холодных с ночи плит пола, в доме никто не курил, и когда он засыпал, Первый вытаскивал за шкирку из комнаты Пучка... Вот и Нэлан теперь будет заботиться о Первом, и начать надо с покупки одежды. Нэлан вошел в свою комнату и, взяв в руки копилку, хрястнул ее об стену... *** Пустыня. По дороге в Некрому. - Да что ж такое! – возмущался Ташер, глядя на Сильму, - ты можешь хоть тут не красоваться? Замотайся в платок и сиди тихо на верблюде, а то украдут, и будешь потом в кибитке жить... Уверенная в себе и своей охране, Сильма весело рассмеялась. - Как украдут - так и назад вернут, - проворчал Вэнс, вываливаясь из дремы, навеянной равномерным верблюжьим шагом, - да еще и приплатят, чтобы мы ее назад взяли. Я предлагаю сразу не соглашаться, подождать, пока больше дадут, - со всей серьезностью проговорил он, но, не выдержав под конец, хихикнул. - Ну, и завидуй, - рассмеялась Сильма, - сам вон еле-еле уговорил барашка с тобой быть, - и, показав язык Вэнсу, отвернулась. - Да не украдет ее никто, - Вэнс махнул рукой, косясь на Найда, - кому такая язва нужна... - Да я... - Сильма! Шатари Рэй нахмурился, и Сильма, присмирев, начала заматываться в платок... - Вот расскажи мне, пожалуйста, как у тебя так получается? Я тут ору, ору, и ничего, а ты только слово - и все... – Ташер расстроенно вздохнул. - Иди ко мне, я тебе на ушко расскажу, у меня тут на верблюде места на двоих хватит... – соблазнял Шатари собственного супруга. - С ума сошел - рассвет ведь уже, видно все... – но Ташер все равно улыбался от уха до уха. - Ммм... – промурлыкал Шатари Рэй, вплотную подъезжая к супругу, - тебя только это смущает? Так скоро на день палатки поставим... – его рука легла на колено Ташера и двинулась выше... – не видно будет... - Шатари... – выдохнул Ташер. - Вот! – влезла Сильма, - а мне даже платок в темноте снять нельзя было... - Кхм... – кашлянул подъехавший сзади Найд, - похоже, мы уже до привала доехали. Оазис... ----- Новые картинки в альбоме...