Twins

Что происходит в голове Чараске, сложно описать порой даже ему самому. Мысли, желания, ощущения, всё проносилось с такой скоростью, что юноша не сразу заметил, как руки сами пустились в ход, уже во всю обнимая Менму за талию и пробираясь под футболку. Узумаки, конечно, такое никак не мог не заметить, а тем более позволить, сразу же начиная всячески сопротивляться и пытаться отпихнуть от себя слишком настырного альфу. — Какого чёрта ты творишь?! — завопил разозленный омега, с силой отбрасывая Чараске от себя, что тот просто-напросто свалился со стула. — Больно! — потирая задницу, проныл Учиха. — Почему ты такой жестокий, Мен-чан? Я ведь ничего тебе не сделал даже! — Ничего?! — зло сверкнул глазами парень, отворачиваясь от ненавистного лица. — Нечего было руки распускать. Разрешил поцеловать, так будь и за это благодарен! — Так я благодарен! А ты разрешил, правда? А ещё раз разрешишь? — глаза Чараске загорелись. Пара сказанных слов воодушевила альфу, дала надежду, что ещё не всё потеряно, что ещё есть шанс сблизиться с Менмой и стать ему кем-то большим, чем просто знакомым или другом, которым он для него даже не был. Но страх потерять всё никуда не девался, разве что Учиха его попросту не замечал за своим нездоровым обожанием и желанием быть рядом с омегой всю жизнь. Слишком сопливо и наивно для такого парня, как Чараске, но именно Менма заставлял его испытывать нечто подобное, чего бы тот никогда не стал даже пытаться сделать с кем-то до знакомства с этим недосягаемым омегой. Ползая перед омегой на коленях, Чараске пытался вымолить прощения и вытянуть хотя бы ещё один поцелуй от Менмы, но тот ни в какую не соглашался, называя альфу жалким и недостойным. Возможно, так и было. Но… Чараске прекрасно знал, что пусть он сейчас и ведёт себя так, это вовсе не настоящий он. Тот, что внутри него, не имеет никакого шанса на существование, мало кто из альф отдаётся во власть внутреннему монстру, позволяя распоряжаться собственной жизнью и получать всё силой. Чараске хотел не так. Сила — не так уж и важна, когда есть желание. Сейчас его желанием было получить Менму, и он точно добьётся этого, как бы при этом омега его не унижал. Но точно Учиха знал и дал сам себе клятву, что больше никогда не позволит проявится его тёмной стороне, что так напугала Узумаки. Почувствовать чужой страх — не так уж и сложно, много что выдаёт это: взгляд, запах, поведение, мимика, движения. Скованный и осторожный — это вовсе не тот Менма, которого Чараске хочет видеть. Вся прелесть ведь в другом — в непокорном. — Не отворачивайся от меня, ну! Мне нравится на тебя смотреть, так что посмотри на меня. Менма, пожалуйста! Я не буду больше руки распускать. Честно! Очень хочется, но я не буду! Пока сам не разрешишь, — альфа не прекращал попыток разжалобить Узумаки, слегка приподнявшись, и теперь расположившись на коленях омеги, подложив руки под подбородок. Смущенный Менма залился краской, пыхтя и пытаясь спихнуть нахала со своих ног. — Хи-хи, какой ты сейчас милый и красный. Смущаешься? — коварно улыбнувшись, Чараске приподнял одну руку, и пока Менма не сообразил, потрепал того по черным локонам. — Прекрати… — Хоть ты и злюка, Мен-чан, в такие моменты ты очень милый. Не зря я тебя полюбил. И я уверен, что вскоре это будет взаимно. — Не дождёшься! Я… — только Менма собрался высказать всё, что думает об Чараске, как его прервал смешок со стороны. — Как два голубка милуетесь. Ах, какая милая картина. Нужно на заставку поставить будет, — Зецу прошествовал в комнату, расположившись на своем стуле, продемонстрировав парочке младших телефон, на изображении которого ребята увидели себя. — Удали! — сразу же взорвался Менма, скинув чужую руку с себя, и злобно уставился на альбиноса. — Не-а. И после того, как я увидел твоё милейшее личико, на меня эта злобная гримаса не сработает, — самодовольно хмыкнул альфа, бросив на Учиху беглый взгляд. Улыбка стала только шире, стоило заметить, с каким восторгом Чараске уставился на телефон в его руках, будто это было не фото, а самый ценный бриллиант во всём свете. — Скинуть? — протянул Зецу, уже прекрасно зная, что тот согласится. Закивав, аки собачонка на бардачке машины, Чараске полез в карман брюк, доставая оттуда телефон и пытаясь включить. — Чёрт, зарядка села! Почему в такой момент?! — Небось Саске тебя уже сотню раз набирал. Вечно ты шляешься где попало, а брату приходится отдуваться, — прокомментировал Обито, поправляя рукава рубашки. — Ему не убудет. Подстрахует меня — в следующий я его. — Ага, только в чём? Он, насколько нам известно, примерный ученик и ни одним глазом за омежками, зато ты за вас обоих успеваешь. — Это в прошлом! Теперь только Менма! — оправдываясь даже больше перед омегой, нежели старыми друзьями, насупился альфа. — Да, я раньше грешил этим, то теперь завязал же… — Да ладно, нам что. Гуляй сколько влезет, отчитываться только перед своим омегой будешь. А он, кажись, тебе не доверяет вовсе… Хех, я бы на его месте точно также себя с тобой повёл. — И ты туда же?! Аай, что толку вам что-то доказывать! Зарядку лучше дайте, хоть немного заряжу. И фотку кинешь! — Ага, обязательно. — Нет! Менма горел от ярости. Это фото… Бесило парня даже не особо его наличие, а то, в каком виде он был на нём, и что это видел ещё кто-то. Чараске-то ладно, порой его слова теплом проходили по сердцу, точно также, как и в этот раз. Хотелось верить, но он не мог. Менма просто не мог поверить этому человеку, он был слишком непонятным для него, таким разным и предсказуемым одновременно. Обстановка вскоре утихомирилась и в уже непринужденной мирной обстановке ребята поглощали различные сладости и булочки, запивая напитками и душевными разговорами. Даже Менма, будучи не особо разговорчивым, влился в эту атмосферу, жалуясь альфам о несносном характере и приставаниях Чараске. За подобными разговорами и прошли пару часов, пока Зецу с Обито не выпроводил подменный, что не особо любил гостей и вмешательство посторонних в личную жизнь. Оставив того одного, ребята разбрелись своими путями. Альфы по домам отсыпаться, а Чараске решил наконец отвезти Менму домой, их прогулка и так затянулась.