Twins

— Ну? Рассказывайте, как провели время. Нам с отцом очень интересно, — собрав только отлипших от подушки ребят и мужа, вернувшегося пару минут назад с работы, Кушина с грозным видом смотрела на сыновей. Придя домой почти сутки спустя, близнецы в тот момент не были способны на внятный разговор. Обычно болтливый Наруто падал от усталости, и лишь с помощью Саске добрался до дивана в гостиной, сразу же засыпая. Менма же молча прошёл в свою комнату, запираясь изнутри. А Учиха — вообще тёмные лошадки. На все вопросы отвечали туманно, что кроме того, что они «гуляли», Кушине больше ничего не удалось узнать. — Наруто, как более ответственного, сперва спрашиваю тебя, — спокойно начала бета, внимательно посмотрев на сына. Внутреннее чувство беспокойства женщине еле хватало сил побороть. Её ребята никогда не ночевали вне дома, что сильно тревожило мать, и она хотела знать, не произошло ли чего из ряда вон выходящего или странно с детьми. К тому же, пусть братья Учиха и понравились ей ранее, но всецело доверить своих мальчиков она не могла, уж слишком была привязана к детям. — Да ничего особенного. Погуляли в парке аттракционов, после по городу… Рассвет вместе встретили! — на последней фразе глаза омеги засветились. Наруто так понравился вид утреннего неба, что он с радостью хоть каждый день его теперь встречал. — О! — воскликнула Узумаки, легко улыбнувшись. Радости детей всегда были и её радостями. — Теперь понятно, почему ты был таким сонным. Но вы пришли не вместе с Менмой… Неужели разбились парами с альфами? Они вам и правда понравились? Хотя, как я заметила, Менма не очень рад своей участи… Он тебе что-то плохое сделал? Может, приставал без твоего согласия? — прикрыв рот ладошкой от нерадостных мыслей, предположила женщина. — Вовсе нет… — еле слышно пробормотал Менма, вспоминая прошлую ночь. Конечно, альфа не трогал его, но действительно ли это так? Менма заснул раньше него, и проснулся позже. За это время Чараске мог сделать что-то непотребное с ним, особенно учитывая его извращенные наклонности. Но во сне Узумаки не чувствовал ничего странного, да и одежда вся была на нём… Мысленно дав себе подзатыльника за нездоровые мысли, омега поднял серьезный взгляд на мать. — Я бы хотел со всем этим сам разобраться. Мы почти совершеннолетние, так что вам с отцом нужно дать нам шанс самим понять, чего мы хотим от жизни и кого выбрать в пару. Даже если после ошибемся, это будет наша ошибка и способ понять жизнь. — Тем более вы сами разрешили нам ранее самим выбирать, — подхватил мысль близнеца Наруто. — Так что я с Менмой согласен. Немного свободы нам не помешает и пойдет на пользу. — Минато, ты это слышал?! — взвинтилась женщина. — Наши мальчики так быстро повзрослели и говорят такие серьёзные и решительные фразы. — Ты сама их так воспитала, — с легкой улыбкой проговорил глава семьи, обнимая супругу за талию. — Да, сама. И теперь должна оторвать от сердца. Я не переживу, если с вами что-то случится, и особенно если в итоге вас предадут или причинят боль. Но я постараюсь принять ваш выбор и не вмешиваться. Мои любимые лисята, — со слезами на глазах проговорила Кушина, крепко обняв своих близнецов, прижимая к груди. — Мам, не плачь. Мы же не уходим от тебя, а всего лишь хотим самостоятельности, — Наруто с печалью посмотрел на мать. Её слёзы терзали сердце, но также он понимал, что ей так будет легче опекать их меньше прежнего. А они уж постараются не влезть в неприятности и проверить как следует, кого подпускают к себе. Просидев в кругу семьи и разговаривая на различные темы, вспоминая прошлое, ребята отправили перенервничавшую мать спать, и сами направились по комнатам. Менма лежал в кровати, прикрыв глаза кистью, и задумчиво накручивал на пальцы смоляные волосы. Ситуация с Чараске его очень волновала, к тому же, если тот расскажет Саске, что они провели ночь в одной постели, это может в дальнейшем испортить отношения со старшим Учиха, подобраться к которому омега так желал. Узумаки потратил целый день на то, чтобы разобраться в своих чувствах. В последнее время он не чувствовал такой неприязни к Часке, как это было раньше, но и не доверял всецело. Слухи в любом случае давали своё, и мириться с ними Менма просто не мог. Скорее всего, он был всего лишь недоступной забавой для альфы, которую тот хотел получить, а после, наигравшись, бросить. Страх одиночества сводил с ума, тем более, с ним уже было подобное раньше… Чувства — сильные, опьяняющие разум, сладостные, — в один миг превратились в блеф. Менма до сих пор помнил тот момент, когда альфа ошарашил его вестью о том, что уезжает заграницу. Весь мир в тот момент прекратил для Узумаки существовать, а все памятные моменты стали отдавать горечью. Яркие краски мира затмила пелена боли и предательства, после чего омега закрылся в себе, стал раздражительным, и теперь просто терпеть не мог, когда кто-то посторонний нарушал его личное пространство. — Менма? — в дверь тихо постучались и тут же в проёме показалась светловолосая голова близнеца. На лице Наруто читалось лёгкое беспокойство, но стоило посмотреть на брата, как всё стало понятно… Закрыв за собой дверь и пройдя внутрь, Узумаки присел на краю кровати, виновато смотря на брата. Менма лишь отвернулся в сторону, стирая ладонью выступившие слёзы. Только близнец видел его в таком состоянии, и Менма был рад, что родители не могли также чувствовать его эмоции, как родной брат. — Ты опять вспоминал его?.. — Наруто и так знал ответ на свой вопрос, он чувствовал это. Лишь когда дело касалось того альфы, Менму наполняло только два чувства — боль и обида. Именно поэтому за все эти года разлуки омега избегал разговоров и каких-либо контактов с ним, оставляя всё на Наруто. — Я боюсь… — неожиданно прозвучало признание от Менмы. Брюнет повернулся к брату, потянув того к себе за руку. Наруто понял всё сразу, устраиваясь возле близнеца и обнимая. Каким бы холодным Менма не был бы в жизни, внутри он хрупче хрусталя. — Чего ты боишься? — …того, что Чараске такой же. Позабавиться, а после оставит одного… Я не могу доверять ему, и никому другому тоже. Я боюсь повторного предательства, боюсь остаться вновь один, лишь смотря в отдаляющуюся спину и не в силах ничего предпринять. Это мучительно больно, я не вынесу, если подобное произойдёт вновь. — Я ведь рядом, ты не будешь один, — укачивая брата, тихо проговорил Нару. — Я знаю, что тебе больно. Знаю. Давай вместе избавимся от неё? — Угу, — сморенного размышлениями юношу повело в сон и Менма уже балансировал между сном и реальностью, в то время, как брат дарил ему тепло и ласку, которую у него когда-то отобрали.