неделимое

Из-за постоянных тренировок, фотосессий или других организационных моментов, у меня совсем не осталось времени на простые посиделки с близкими друзьями. Если с Николаевой мы ещё могли увидеться утром, когда просыпаемся, и вечером, когда ложимся спать (да, я утрирую), то времени поговорить с Пименовым у меня категорически не хватало. И сегодня я проснулась с желанием исправить всё это. Тренировка назначена на вечер, у Тимы она где-то во втором часу дня. А значит, он будет свободен до этого времени. Ну, или должен будет освободиться, ибо Валерия Титова придёт к нему в гости! Сейчас десять часов, Юля давно на тренировке, Настя сейчас в процессе сбора. А я? Я валяюсь, уткнувшись лицом в подушку, и заставляю себя встать. Грёбанные ночные тренировки! Я когда-нибудь высплюсь?! – Поднимай свой королевский зад и топай в душ, – проговорила Настя, быстро перемещаясь по комнате. – Выглядишь ужасно. Даже не думай в таком виде заявляться к Пименову, испугаешь парня, он всё хореографию забудет. – Отстань, – красноречиво отозвалась я, своим фирменным хриплым голосом. Да, по утрам у меня был отвратительный голос, и я не знаю, что за ночь происходило с моими связками. Но именно в это время суток я превращалась в дворника дядю Петю, у которого курительный стаж около тридцати лет. – Уже десять часов, – фыркает Вядро, и я узнаю этот тон. Он будто бы говорит: ты бесишь меня в данное время в данном месте, но я всё ещё люблю тебя. – Плохой аргумент, – хмыкаю, даже не пытаясь предпринять попытку встать или перевернуться. Даже пальцем пошевелить лень! – У Тимофея тренировка в два часа, соответственно, если ты придёшь к нему в час дня, то шестидесяти минут на общение вам будет мало. – Заключает Настя, а я лишь издаю стон умирающего тюленя. – Уже встаю. – Я побежала, давай, удачи тебе. – Тебе тоже. – Тимофей? – Я стучусь, но никто не желает открывать мне дверь. Ну, да, я немного обнаглела и без приглашения вошла в комнату. И что я увидела?! Пименов валялся на кровати к верху своей пятой точкой и довольно посапывал. Значит, я тут жертвую здоровым сном ради него, а он этого не желает оценить. – С добрым утром, Вьетнам! – Кидая подушку в друга, я прыгаю на кровать. – Король Артур на нас напали! Блондин быстро поднимается, машет руками, что-то нечленораздельно бормочет. Жалею, что никого с собой не взяла, потому что мой пересказ не сможет отразить всех эмоций. Мой смех уже переходил в хрип, я держалась руками за живот и пыталась хоть немного унять накатившую истерику. Пименов мне ещё отомстит. Когда до парня доходит, что он вовсе не король Артур и мы в данный момент не во Вьетнаме, а его сумбурное пробуждение, лишь моя жалкая шутка, то он кидает в меня подушку, бурча что-то себе под нос. – Могла хотя бы предупредить, что придёшь. – Так было бы не интересно, – улыбаюсь я, занимая почти всю кровать. – Согласись? – А теперь, Валерия Александровна, поведайте мне причину своего прекрасного расположения духа? – Тима начал расхаживать по комнате и что-то искал, как я полагаю, футболку. – Давно Вы меня так не разводили. – Смените тон, мистер Пименов. Вам эта серьёзность не к лицу, – в такт другу проговариваю я. – Просто было не слишком удачное пробуждение, и я решила немного потешить себя. – Почему же именно я стал жертвой? – Тимофей ещё морщиться от неприятного яркого света, проникающего сквозь шторы. – Десять часов, а ты всё ещё спишь. – И что? – Для человека с таким плотным графиком, это как минимум неправильно. – Поднимая указательный палец вверх, провозглашаю я. Радостно всплеснув руками, Тима наконец-то нашёл футболку, а когда он решил вернуться на свою кровать, то места ему тут не было. И парень присел в кресло. – Как у тебя с Таней дела? – Переворачиваюсь на живот, удобнее подминая под себя одеяло. – Всё хорошо, – улыбается блондин. – Планируем встречать вместе Новый Год. – Это же круто! – Я радостно восклицаю, даже толком не понимая, чему так сильно радуюсь. – Поздравляю вас… – Пока ты не пожелала десять детей, загородный дом и собаку с камином, – Тимофей перебиваем меня самым наглым образом, и я обиженно надуваю губы, – расскажи, как у тебя дела? И под этим: «…Как у тебя дела?» читалось – «Как у тебя дела с Клевакиным?». А что я должна сейчас ему сказать? Мы не вместе, мы не любим друг друга, просто есть чувства, которые мы не можем объяснить. Временами, когда наши разговоры заходят в тупик, мы целуемся. Это мне рассказать Тиме? – Всё нормально, – заезженная фраза, которую я терпеть не могла, но почему-то всегда использовала её в своей речи. – Точно? – Блондин немного прищурился и смотрел так пристально, что я думала, во мне появится дыра. – Честно. Странно, как легко Тима относился к своему попаданию в номинации. Да, первые эфиры были для него ударом, но спустя некоторое время, он смирился. Как такой милый парень, хороший друг и прекрасный танцор мог попасть в номинацию? Почему за него не голосовали?! Я не могу это понять, и видимо, умы зрителей останутся для нас, танцоров, непостижимыми. – Ты выглядишь уставшей, – заключает Пименов, ни секунду не сводя с меня взгляда. – Так и есть, я устала. – Киваю, снова поправляя под собой одеяло. – Ты никогда не признавалась в этом, - нотка удивления проскальзывает в голосе Тимоши, и он улыбается. – Твоя мама вчера звонила. – Зачем? – И нет, я не удивилась. Я простонала, ударив себе по лбу ладонью. – Эта женщина сводит меня с ума. – Когда у тебя будут свои дети… – Заткнись! – Кидаю в блондина подушку. – Не используй её фразы, тебе не идёт. – И всё же, прояви уважение и позвони женщине, которая рожала тебя пять часов, – копируя тон моей мамы, проговаривает Тимофей. – Она волнуется, и может, ты всё же расскажешь ей про Олега больше, чем то, что он мужчина, проживающий в Екатеринбурге и ему двадцать три года. Это она с лёгкостью может прочитать и на сайте. – Она расспрашивала тебя про Клевакина? – И снова бью себя по лбу. – Тима, а скажи, как ты относишься к смене телефонного номера? – Твоя мама ведёт поиски круче агентов Федеральной Службы, думаешь, смена номера её остановит? – Хмыкает собеседник. – Да, ты прав. – Моя мама слишком сильно беспокоится за меня, то ли оттого, что я единственная дочь. То ли оттого, что у неё слишком много свободного времени. Скорее всего, первое, ибо времени у неё не так уж и много. – И что же её интересовало? – Я отмахивался нейтральными фразами, но твоя мама замечательный психолог, – я закивала головой, довольно усмехаясь. Не зря прокурором работает. – То, что Александра Викторовна от меня получила, её явно не устроило. Слишком мало информации. – Ей и не нужно больше, – подпираю голову руками, упираясь локтями в матрац. – Зачем узнавать про временного парня своей дочери? Давай будем честны, закончится проект, мы разъедемся. Пройдёт какое-то время, и мы не вспомним о существовании друг друга. Всему просто нужно время. – Восемь минут до выхода! – Кричит один из мужчин, я нервно выдыхаю, переминаясь с ноги на ногу. Олег стоит рядом, такой спокойный, но его уверенность только больше раздражает меня. – Готова? – И всю мою раздражительность, как рукой сняло. Почему я раньше не замечала, какой у него приятный голос? Нет! Титова, угомони свои гормоны. – Готова.

Koven – Another Home

Выходим на сцену, звучит музыка, а я в голове прокручиваю слова.

Это место для нас двоих В другом доме, В другой постели. Куда мы можем лечь И просто отдыхать.

Это танец позволяет мне раскрыться, сделать то, ради чего я шла на проект. Быть собой, не надевать маски. Перестать притворяться. Просто полностью доверится партнёру.

Я сражалась за это, но сейчас Я выпускаю голоса из своей головы, Я знаю, что я пустая, Но я выпускаю пепел из своей груди.

Разбегаюсь, прыгаю, падаю на колени. Все движения уже отработаны до автоматизма, Карпенко смог вложить в этот номер что-то больше, чем планировал. Самое страшное, что танец был про нас. Не нужно было становится актёрами и примерять на себя чужие роли. Мы были собой.

Так забери меня домой, Забери меня далеко, Забери меня туда, где мы можем потеряться. Забери меня обратно, Забери меня туда, Просто забери меня куда-нибудь.

Пора бы уже разобраться в себе и расставить все точки над «i». После того ночного непонятного разговора всё запуталось ещё больше. Странная неловкость, возникшая между нами, стала очень сильно мешать общению. И ведь мы не предпринимали никаких попыток избавиться от неё. Два больших ребёнка, боящихся сделать первый шаг. Так может переступить через гордость и…

Ты прикасаешься ко мне в последний раз, И это заполняет меня. Где что-то пустое, Там есть что-то, что влюблено. У тебя золотой голос, И это всё еще утешает меня. Но ты становишься старше, И я знаю, это только со мной.

Останавливаюсь на краю сцены и чувствую на себе чей-то пристальный взгляд. Нет времени искать его в зале, нельзя отвлекаться. Олег подходит сзади, руки ложатся на талию, и он с лёгкостью поднимает меня. Вырываюсь по чётко отработанному сценарию. Пару шагов вперёд и резко падаю, переворачиваюсь на спину и резко сжимаюсь.

Так забери меня домой, Забери меня далеко, Забери меня туда, где мы можем потеряться. Забери меня обратно, Забери меня туда, Просто забери меня куда-нибудь.

Сама эмоциональная часть, и тут я просто отключила мозг. Двигалась, вкладывая в эти движения часть себя. И чувствовала, что Олег делал тоже самое… В конце танца по постановке Карпенко мы должны были поцеловаться. Идём с разных концов сцены навстречу друг другу, пальцы переплетаются, и я чувствую поразительно горячие губы Олега на своих. Музыка закончилась, и я только сейчас поняла, что всё что нужно было мы сказали в танце. Почему мы не можем как все нормальные люди объяснится на словах? Почему для нас это так сложно? – Мои вы хорошие, – голос Ляйсан немного дрогнул, и я заметила, что женщина плакала. – Это было сильно. Слишком эмоционально, нельзя показывать такие номера, я и так слишком часто тут плачу. По залу прокатываются смешки, Утяшева обнимает нас за плечи. – Серёж, что скажешь? – А что тут нужно сказать? В зале уже всё сказали за нас, – зрители снова аплодируют, и я довольно улыбаюсь. Получилось… – Вы прекрасные, – продолжает Светлаков. – Я смотрел ваши профайлы и понимал, как же между вами всё сложно. Вы слишком разные, но правильно говорят: противоположности притягиваются. Не знаю, как по задумке, но мне кажется, у вас всё получилось. – Егор, как ты думаешь, у Леры и Олега всё получилось? – Подхватывает ведущая, направляя внимание на Дружинина. – Безусловно, – мужчина крутит в руках ручку. – Именно в этом номере вы смогли раскрыться. Показать себя с другой стороны. Олег, я посмотрел на тебя по-другому. Валерия, я не знаю, как так получилось, что ты попала в номинацию, просто знай – ты украшение нашего проекта. Я благодарно кивнула, сдержанно улыбнувшись. – Ты мне слов не оставил, – наигранно возмущается Мигель. – Во-первых, поблагодарим хореографа моей команды – Лёшу Карпенко, который поставил этот номер. Лёх, всё как всегда, прекрасно. Во-вторых, спасибо вам, за то, что выложились на все сто. Я видел, как тебе, Лера, было сложно на тренировках. Я не знаю, как ты настраивала себя перед выходом, но сложилось такое впечатление, что ты просто оставила все проблемы, всю боль там. За кулисами, а тут просто жила этим танцем. Олег, спасибо тебе за то, что ты, подобно Лере, оставил всё за кулисами. Вы были собой, вы танцевали про себя и о себе. Вы справились, повторюсь, спасибо вам за это. Я сейчас расплачусь. Когда наставники высказались, Ляйсан проговорила про голосование, про то, что мне не хватило зрительской поддержки и то, что нужно активнее голосовать. Прекрасно понимаю, что сегодняшний эфир последний. Я в номинации вместе с Леной Платоновой, а её Мигель не выгонит. Они слишком профессиональна. Все команды выстроились на сцене, Лена крепко сжимает мою ладонь. Сейчас право слова перейдёт к Мигелю, и решиться наша судьба. Я не боюсь сейчас покинуть проект. Это была одна из ступеней моей жизни, одна из сложных ступеней. Но и с ней я справилась достойно. Так, как нужно. – Сегодня мою команду покидает. – Наставник выдерживает паузу, а я чувствую, как пылают мои щёки. Лена бросает на меня нервный, немного обеспокоенный взгляд, сильнее сжимая ладонь. – Всё хорошо, – я произношу это тихо, чтобы услышала только Лена, и она шумно выдыхает.