Страсть и ненависть в... Выдропужске

Дверь хлопнула, когда Львович вышел из ванной, растираясь махровым полотенцем. На обеденном столе – тарелка с тостами, в толстой керамической чашке – ароматный кофе, за окном – апрель, а белый «мерин» выскользнул со стоянки, и от того, что Заяц знал, куда он поехал… От воспоминаний о жарких утренних поцелуях и том, чем это все закончилось полчаса назад… Сердце на высоких нотах выводило что-то о том, что покоя ему не хочется совсем, а жить на свете – хорошо, гордилось умению любить и солнечным зайцем скакало в груди. За прошедшие месяцы он так и не привык к тому, что об их отношениях не кричат на каждом углу, тыча пальцами, не забрасывают камнями коллеги, не плюют в спину соседи, раз за разом сталкивающиеся с Андреем на лестничной площадке. Он все еще испуганно втягивал голову в воротники новых рубашек и свитеров, когда слышал «надо у Зайцев спросить» или «Сладкие после обеда в провинцию собрались». Ося дразнил провокационными вопросами, интересовался, кто из них главный на кухне, и не заездил ли еще лихой директор братца-водителя. Львович вышел из подъезда. Апрельское солнце грело затылок, пускало блики на белом капоте, Андрей стоял, высокий, красивенный, свой, открыв заднюю дверь и улыбаясь до ушей. Эту игру он начал еще в январе, когда Заяц робко впустил его в свою квартиру. Утром на столе так же стоял кофе, половина кровати была пуста, машина на стоянке отсутствовала, Львович опустился на стул и уставился в стену. Очнулся от надсадных сигналов за окном. Кубарем скатившись по ступеням – словно лифт для него не существовал! – он затрепыхался в кольце сильных рук, прижавших к груди. - Ты куда..? Зачем? - Держи, барин. Стаканчик с русалкой. Латте, банановый сироп, без сахара. -Нам бы продуктов сегодня купить, слышишь, Львенок? Андрей называл его по имени редко, Заяц сердился и в отместку на более привычное «барин» обращался к нему по имени, радуясь стиснутым зубам и молниям из елочных глаз. - Ну, так поехали. Кто из нас водитель? - Ох, допросится барин! - Холоп Андрей бунтовать изволят? – Приподняв бровь, лукаво спросил Львович. В супермаркете, чинно складывая в тележку коробки с крупами, свежие овощи, фрукты на пластиковых подложках, Лев свернул в молочный отдел, где застал Андрея, вертящего в руках баллончик с шоколадными взбитыми сливками. Применение данного продукта бегущей строкой было написано на лице «холопа» Степановича. Вогнав Зайца в неприличную краску, он бросил в тележку баллон. Подумал. Добавил второй. - Он с клубникой. Как будто это все объясняло! - Да тут и с малиной есть… И банановые! - Остановись! – Зашептал Лев, оглядываясь по сторонам. – Что ты привязался к этим сливкам?! - Ну уж нет… - Андрей! - Неправильный ответ. - Ну перестань же! – Пятый баллончик полетел сверху на продукты. – Достаточно! Ну, пожалуйста, Сладкий! - Да здесь всего на один раз смазать получится… Так и есть. Семейная пара, выбиравшая молоко, в три прыжка отскочила от странных мужчин, нагруженных сливками и пожирающих друг друга глазами. - Это… В машине… Смазывать… - Заикаясь, выдавил Заяц. - Ага, двигатель. – Андрей подошел ближе, обнял за плечи, глядя, как наливается бордовым женщина и бледнеет ее муж. – Водитель я егойный. А фамилия у меня – Сладкий. Влепив в губы замершего Зайца сочный поцелуй, взял его за руку и покатил тележку к кассе.