Поле битвы - Земля

Ему все еще хотелось спросить, хотелось знать, каков был тот, другой мальчик, и как они встретились, и вообще. Как они стали близки. Но было бы жестоко сейчас бередить эти раны. – Знаешь… если вдруг он окажется на корабле где-нибудь неподалеку, – сказал Джон, а потом захлопнул свой тупой рот, потому что о, чудесный план, мистер ни на чем не основанный и ничем не сдерживаемый оптимизм – он что, вдруг превратился в Джейка? – Если он на корабле, и ты выиграешь мой корабль, а мой корабль выиграет еще один корабль, и мой робот ломается и это поджаренный бекон, – с циничным оттенком ответил Каркат, а затем вздохнул. – Я думаю это раньше. Но я не могу... думать об этом много. Когда это только я кто умираю или не умираю, это ладно. Моя жизнь дерьмо. Это не ладно когда мой корабль и твоя планета может быть умирает. Мне нужно больше больших вещей в моей голове сейчас. Я не могу… – Он сделал небольшое хватающее движение рукой, а потом опустил ее обратно на колени. – Да, я понимаю, – проговорил Джон, стараясь, чтобы его голос не звучал обескураженно. – Каркат вздохнул. – Ешь хлеб вещь, Занн. – Хех. Ладно. – Джон съел хлеб вещь. – Они, кстати, называются «сэндвичи». Это когда ты кладешь что-то на хлеб, а сверху кладешь еще хлеб. Каркат издал странный фыркающий звук. Джон уставился на него. – Это ты что, засмеялся? – Нет. – Лжец. – Да. Ешь еще больше сэндвич. – Ты пытаешься меня заткнуть, да?! – Да, – покорно ответил Каркат и открутил крышку от своей бутылки с водой. – Что вообще смешного в сэндвиче? Каркат вздохнул, сжал собственную переносицу. – Ты не закроешь свой рот, если я не говорю да? Я думаю если вы говорите хлеб слово для людей тоже. Мне нужно больше слов как дерьмо и ебать, дерьмо и ебать маленькое слово, которое заставляет спать, не достаточно большое… – Скучное? – Джон сымитировал поскучневшее выражение лица, вздыхая, кладя подбородок на руки и прикрывая глаза. Затем он слегка засмеялся, потому что естественно. Каркат сделал краткое, резкое движение той рукой, в которой держал воду, и пролил немного себе на ногу. – Да! У меня есть три слова, так что я могу сказать три-на-три вещи – дерьмо, ебать, блядь, ебать, дерьмо, блядь – не больше?! Мои люди смеяться на меня! Ргх, вода. Дерьмо. – Пауза, а затем оскорбленный до глубины души взгляд. – …Видишь?! В этот раз Джон смеялся намного сильнее. – Да, мы говорим «сэндвич» применительно к сексу. Хехех. Каркат усердно вытер воду со своей ноги. – О, я думаю четыре слова. Шлюха! – Пф-ф-ф. Да, «шлюха» – вообще не вежливое слово. Каркат удовлетворенно кивнул. – Я не говорю когда папа или Харли здесь? – О, вот это точно. Они наверное выпорют тебя! Это значит побьют тебя по заднице в наказание, и нет, это не относится к сексу – эм, ладно, иногда это может к нему относиться, но с ними это будет вообще не так, это будет потому, что ты плохой м – о боже, кто-нибудь, убейте меня. Каркат смотрел на него и ухмылялся во все лицо. Джон застонал и закрыл лицо руками. – Плохой б… бойфренд?* – Я тебя ненавижу. – Ненавижу это? – спросил Каркат совершенно спокойно. Джон отнял руки от лица, чтобы возмущенно глянуть на него, наклонился, изображая, будто душит, и даже может немного рыча. – Ненавижу означает «хочу свернуть тебе шею», придурок. Выдохнув через нос, он вернулся на свое место, брови его все еще были сведены. Брови Карката были подняты, он выглядел так, будто только что узнал какую-то важную истину. – Ненавижу. Ненавиш-шу. Хм. Хорошее слово. Да. Мне нужно это слово. – Да, потому что ты придурок. Каркат согласно хмыкнул, абсолютно не обеспокоенный заявлением, а затем начал рыться в корзинке в поисках очередного сэндвича. – …Ну ладно, на самом деле я тебя не ненавижу, – признался Джон несколько секунд спустя. Каркат громко фыркнул. – О нет! У меня есть большой грустный теперь. Я буду плавать в большой воде и никогда сюда не вернусь. Занн не ненавижу меня, это большой плохой сюрприз. Я ломаюсь и пойду умру теперь. – Хотя ты все еще очень странный, – обиженно ответил Джон. Они оба еще какое-то время жевали. Солнце зашло, и небо быстро темнело. Радужка Карката стала совсем крохотной, превратилась в тонкую кровавую полоску между золотым белком и бездонными зрачками. Джон задался вопросом, а насколько хорошо он видит в темноте. – …С кем вы говорите? Вы пришельцы, – тихо, осторожно спросил Каркат, упорно глядя куда-то на линию горизонта. Джон слегка поерзал. Было странно чувствовать неловкость, обсуждая что-то настолько простое, людскую нужду в тепле и заботе. Нет, Каркату нужно было столько же одобрения и заботы, Джон чувствовал это каждый раз, как они связывались, он просто… Он вырос в обществе, которое, кажется, было смешением девицы, воспитанной в лучших традициях викторианской эпохи, и клингона.** – С друзьями? – выдал Джон. – С семьей. Эм, с бойфрендом или девушкой, конечно. – Хм. – Наверное, с психоаналитиком тоже. Ну, то есть с психотерапевтом. Это доктор, который изучает, как работает разум. Не сам мозг, как орган, а больше про мысли, о том, почему в голове появляются плохие мысли, плохие привычки, про психологические травмы и все в этом роде. Он помогает тебе привести в порядок мысли, так чтобы ты почувствовал себя лучше. Каркат послал ему взгляд, полный наполовину ужаса, наполовину любопытства. – Ты не имеешь в виду как говоришь мне все или я сделаю тебе больно. Или как перестань думать эту мысль Императрица плохая… – О господи боже. Нет! Он помогает тебе! Это хороший человек! Добрый! Каркат несильно ударил Джона по одной из рук, которыми он начал размахивать. – Ладно! Заткнись. Я знаю. Вы все шлюхи и говорите и помогаете с твоей головой. Это не странно для тебя. – Джон нахмурился; выражение лица Карката слегка смягчилось. – Прости. Я не знаю вежливое слово. – Я не думаю, что для шлюхи существует вежливое слово. А еще это сексуальный термин, и я не знаю, что сексуального может быть в психологии! Ну, кроме сигар и папочкиных проблем. – О. Только секс вещи? – Каркат недовольно нахмурился. – А что не-секс тогда. – Эм… На самом деле я не уверен, есть ли такое. Каркат пробормотал что-то, напоминающее «Ну естественно», но с пришельским акцентом. – А семья это… – Моя семья – это папа и Джейн, а еще Джейд и Джейк, и дедушка Харли, но он не такой близкий родственник. Эм, генерал Харли, но смотри, генерал – это его работа. Он, эм. Говорит солдатам, что делать. На войне. Мы не называем его так, если речь не идет о работе. Помнишь, я и Джейд сделаны из кусочков двух людей, и Джейн с Джейком тоже. – О, да. Это… большое? Для пришельцев. Большая вещь? – Важная? – Голос Джона потеплел. – Да. Очень важная. Это самая главная вещь, с которой мы начинаем. Несколько секунд Каркат обдумывал сказанное. – Дэйв и Рхоз и они это не семья, так? – Нет, но они друзья. И мы знаем друг друга с рождения, так что мы почти также близки. – Хм. – Каркат зарыл ногу в песок, нахмурив брови в легком раздражении. – Друг. Скажи мне что такое друг в твоей голове. Я думаю, что знаю слово но может я не знаю слово. Может это другое слово или это слово и другое слово вместе – как например твоя кровать это плоское мягкое место для сна, а моя кровать это плоское мягкое место для траха. Джон проглотил вспышку виноватого смеха. – Да, хорошо, я понимаю. Языки странные. – М-м. – Друзья – это люди, которые тебе нравятся – они заставляют тебя смеяться, или они хорошо тебя понимают, или они – я не знаю, они классные, и ты хочешь проводить с ними время и делать с ними что-нибудь, или даже просто сидеть вместе и молчать, это зависит от того, какой это друг. Джейд, Дэйв и Роуз – мои друзья, но мы делаем разные вещи вместе, с Джейд мы просто веселимся, и она иногда на меня бузит, если я делаю что-то глупое, а с Дэйвом мы ржем, и шутим, и веселимся, а если случается что-то серьезное мы… типа ходим кругами вокруг этого? Потому что говорить ему о серьезных вещах напрямую как-то странно, не знаю. Но с Роуз и Джейд такой странности нет, хотя у Джейд не хватает терпения долго меня слушать, и она думает, что я веду себя тупо. – …Но Рхоз и Джейд это одинаково друг вещь, – медленно произнес Каркат, как будто у него были трудности с осмыслением этого. – Нет, Рхоз и Дэйв – друг и тоже друг? Не – разные вещи? Джон почесал подбородок. – Друзья тоже могут быть очень разными, я думаю. А еще ты можешь быть друзьями со своей семьей, но это все равно разные вещи. А еще у тебя могут быть друзья, – добавил он, вспомнив, с чего начался разговор, – с которыми вы не очень близки – вы рассказываете друг другу только смешные вещи, не те важные, глубинные проблемы, причиняющие боль. – Но у вас нет слов получше, – недовольно проворчал Каркат. – Хр-рск. – А с кем ты говоришь? – мягко спросил Джон. Каркат дернул плечом. – Гамзи. О. Ауч. – И больше ни с кем? – ...Немного с Непетой. – Каркат пожал плечами, нарисовал завитушку в песке. – Она маленькая и зеленая и она говорит мне про камеру пилота с ее бойфрендом. – О, с ней. – Но не слишком много потому что она хочет я ее бойфренд и я не хочу этого, и это плохо заставлять ее чувствовать большие вещи для меня когда я говорю нет потом. Джон моргнул. У нее был парень (с которым она делала какие-то штуки со слиянием разумов даже!), но она все еще хотела быть с Каркатом? У которого тоже уже был парень. Ну, эм. Такие вещи случаются, наверное. – Ты не хочешь вводить ее в заблуждение? Это значит, что ты вызываешь у нее чувства к тебе, хотя ты знаешь, что ты не чувствуешь того же. – Да. Это. И Тх'Рр'зи до этого когда она была моей девушкой но потом мы перестали быть девушками и она уезжает в другом корабле. – Хм, значит ты не гей? – Хахн? Джон закрыл рот и невинно улыбнулся. Судя по нахмуренным бровям Карката, тот не купился. – Ха-ха, да нет, ничего. И ты больше... Ни с кем не говоришь. Каркат уныло пожал плечами. – Как друзья, да. Небольшой разговор. На корабле, люди не нравятся, что я красный и люди, которым все равно, что я красный не хотят проблемы. У меня были раньше друзья на корабле но… Я не говорю им большие вещи, это странно. Значит, только Непета, которую он не хотел вводить в заблуждение, делясь слишком многим, потому что пришельцы были такими скромниками и ханжами, когда дело касалось любых проявлений симпатии. А-а-арх. Но, конечно, не Джон. Ни в коем случае. Они узнавали вещи друг о друге в любом случае из-за этих ужасно вуайеристиских гарнитур. – Ладно, – сказал он, капитулируя. – Я не уверен, что точно понимаю, но немного понимаю. – Он вздохнул. Устало потер шею, послал Каркату кривую улыбку, попытался сделать ее как можно более искренней. – Все, больше не буду заставлять тебя рассказывать. Каркат смотрел на него долгие пару секунд с нечитаемым выражением лица, только прищурив глаза, размышляя о чем-то. – Ладно, – произнес он со внезапной решимостью и поднялся на ноги. Джон против воли вздрогнул; Каркат фыркнул, глядя на него сверху вниз. – Ты идиот. – Он продолжал глядеть на Джона, будто пытался донести что-то важное этой фразой. Джон непонимающе моргнул. – Если ты говоришь мне вещь, я хочу ты знаешь почему ты говоришь вещь, а не просто хаха что. И если ты не говоришь мне вещь я хочу знать почему тоже. – Эм? – Джон снова моргнул. Каркат резко протянул ему руку, ладонью вверх; Джон неуверенно взялся за ее, не зная, чего ожидать. (Или может Каркат ждал, что он передаст ему несъеденный сэндвич?) Каркат продолжал смотреть на него, еще больше сузив глаза, мрачно, но вместе с тем слегка вызывающе опустив уголки губ. – И теперь я положу тебя в море, – сказал он, поднимая Джона на ноги и одним слитным движением забрасывая его себе на плечо. Джон вскрикнул, начал изворачиваться; Каркат закачался и чуть не уронил его головой вперед в песок, но сохранил равновесие, хватая Джона за запястье, а другой рукой фиксируя колено, затем он решительно взял курс на ближайшие волны. – Эй! Нечестно! Что я сделал?! Каркат, я серьезно, я тебя тоже как макну сейчас… Каркат протопал к самой воде и перебросил Джона прямо через свою рогатую голову, посылая его в воду, как вращающийся блинчик. Падая, Джон схватил его за край футболки и утянул за собой. * DV: окей одним словом DV: он тип такой я думаю это бойфрендовская территория но я не говорю тебе перестать это делать DV: просто не делай это если ты делаешь это намеренно DV: джон DV: джоннибой DV: джоннатан JH: так! во-первых, это не мое имя а во-вторых даже если оно было моим ты написал его неправильно. DV: джон ничего не знает о фазе отрицания DV: святой джон отрицатель JH: о БОЖЕ МОЙ конечно же ты обливаешь наш диалог кучей своей обычной фигни и твою помощь можно сравнить с выменем у быка! Зачем я тебе вообще написал. DV: потому что роуз не онлайн и если бы даже джейд была она бы использовала еще меньше сарказма чтобы прикрыть бомбы правды что она сбрасывает на твое лицо JH: *ЧТО* ЗА БОМБЫ ПРАВДЫ ТЫ ОГРОМНЫЙ ТУПОЙ ДУРАК. JH: он ****любит**** гамзи!!!! даже не говори мне что он разрешил мне приударить за ним, да что с тобой НЕ ТАК! JH: это ужасно а еще оскорбительно! DV: я не сомневаюсь в его романтических семпай-чувствах успокойся эгбатт короче если он пошел с этим чуваком в ванну телепатического геля и вышел оттуда не с оторванной башкой тому мудаку тоже это понравилось а значит вера партнеру и бабочки в животе вся фигня DV: похоже больше будто он думает что это ты в него втюхался DV: ну это так мои мысли JH: аргх! JH: да наши многочисленные недопонимания на тему того что человеческое дружелюбие у них считается бесстыдным флиртом продолжает быть офигительно смешным ха ха JH: вздох. что-то должно было потеряться при переводе. DV: типа? JH: может это просто был обычный совет на тему того как общаться с пришельцами. ну то есть мы скоро встретимся с его друзьями – вроде как через ДВА ДНЯ – а еще его друзья тоже пришельцы, думаю он просто хотел объяснить мне чтобы если я и подкатывал к кому-то это было намеренным. учитывая опыт нашей с ним истории. DV: … JH: да должно быть так и есть. DV: да ты гений DV: не вижу никакой другой причины DV: а теперь простите великодушно медсестра собирается нежно вколоть мне что-то в задницу и уложить в постель DV: кстати если ты думаешь о том почему джейд не онлайн это потому что она сидит у моей кровати и исправляет мои опечатки чтобы ты не подумал что я рокси DV: привет джон!!!! ТЫ БОЛЬШАЯ ТУПАЯ ЗАДНИЦА JH: … ХА ХА ХА КАКОЙ ОФИГИТЕЛЬНЫЙ ПРИКОЛ * – Джон, просыпайся, – сказал ему отец в пять, черт возьми, часов утра, и Джон пропустил фазу «проснуться», чтобы сразу перейти к фазе «готов к битве о Господи боже» . (А еще он стукнулся головой о кровать Джейка, но Джейк был на патрулировании, а кровать Дэйва все еще пустовала.) – Нападение? – спросил он, и отец отрицательно покачал головой, но его брови были тревожно сведены, что говорило «пока нет». – Высокотехнологичные спутники заметили приближение четырех пришельческих средств для передвижения. Ничего больше говорить не требовалось. Они прибыли рано. Должны были прибыть лишь через десять часов. Джон взял телепатическую гарнитуру из рук отца и надел ее перед тем, как надел даже штаны или футболку. (время биться ох черт слишком рано/все равно надо идти/это выше моих сил/убью всех кого знаю своей совершенной некомпетентностью/ты шевели ногами-то) раздавалось эхо на задворках мыслей, на которое ни Джон, ни Каркат, ни Каркат/Джон не обращали особо внимания. Следующие три часа на них орали. На Карката – за то, что он не сказал раньше о психических способностях пришельцев, на Джона – за то, что он не выведал информацию раньше. Каркат орал в ответ, но вместе с тем его топила волна вины (надо было сказать раньше/мое преимущество!/неправильное решение??) и беспокойства. Существовало лишь три причины, приведшие к такому повороту событий, – либо Гамзи сменил план по ходу (ну мы знали что это рискованное мероприятие но ох черт), либо он предал их (Нет), либо он не смог исполнить задуманное и был убит, и те, кто остановил его, сейчас остановят и их. Каркату не нравился последний вариант, и, если подумать, Джону он тоже не нравился. (Дорогой любимый/мертвые друзья нет я так хотел бы быть частью плана не просто болтать а потом сидеть за – взрослым столом? Ваши молодые/неопытные/личинки что не – ладно не важно. Хотел бы я контролировать ситуацию вот только я ни хрена не знаю о том как строится ваша военная система (или о тактике вообще блядь нужно учиться) Джон незаметным движением переместил ногу дальше под стол, за которым они сидели, слушая вышестоящих, обменивающихся друг с другом идеями. Хасс Харли дискутировал с тремя другими чуваками на экране, которые были вроде в Китае, Австрии, ну или где-то там. Ты контрол фрик! да, я тоже ничего не знаю об общей стратегии но все в порядке у нас для этого есть Роуз и Дирк (окей ну и еще такие люди как генерал но они не такие крутые) мне нравятся небольшие элитные ударные отряды отряды маленький стальной кулак просачивающийся через твою защиту! ты и твоя элитная херня! (так не честно) я бы лучше взял группу нормальных людей обучил бы их чтобы атаковать с дистанции/смертельные удары хороши когда ты можешь подобраться близко/соотношение риска к возможности успеха просто сумасшедшее… – А Джон Эгберт полетит с капралом Вантасом в качестве эскорта. – Что? – случайно в унисон отозвались Джон и Каркат, поднимая головы, чтобы взглянуть на Харли. Они опустили руки на стол (до этого они сидели, подперев подбородок) и нахмурились. – Но Вархаммер Второй еще даже близко не готов, – сказал Джон (потому что Каркат не смог бы выговорить слова правильно), хотя удивление Джон начало трансформироваться в как??, в о боже да пожалуйста я буду паинькой. – Ты воспользуешься Экскалибуром, – сказал Харли, на мгновенье отворачиваясь от взрослых в комнате и на экранах. Ох. (ох блин, Дэйв.) – Его готовят к твоим полетным данным, пока мы заняты обсуждением, – добавил Харли, постучав по дужке своих очков, тем самым говоря об отправленном сообщении. – Для какой цели они нужны нам во время нападения? – спросил кто-то. – Я согласен с тем, что еще один робот в воздухе – это преимущество, и взлет Вархаммера имеет смысл, но у меня сложилось впечатление, что биоробот Рака полумертв и неспособен участвовать в битве. Почему бы Вантасу не подняться к ним позже на одном из шаттлов? – Или можно приставить к нему официального переводчика, – пробормотал кто-то. Джон тихо фыркнул. Неужели они все еще отчаянно цеплялись за возможность его контролировать – даже когда судьба целой планеты висела на волоске. Неужели этот контроль был важен им настолько, что они готовы были послать не одного из шести свободных пилотов, а какого-то непонятного чувака, который ничего не знал о ситуации, но от которого ожидали бы выполнения обязанностей переводчика. (Я блядь буду кусаться я не подчинюсь (сделаю это если будет необходимо/не хочу чтобы было необходимо, нет нет не трогайте меня нет)) (ш-ш никаких незнакомцев все хорошо) Каркат послал ему обжигающий взгляд, хотя под ним скрывалась боль. Не давай обещаний которые не в состоянии выполнить. … могу я пообещать тебе сперва выбрать кого-нибудь подходящего/проредить чертовых ублюдков. … это звучит более-менее немного приемлемо может быть (да спасибо). – Я хочу, чтобы они были в воздухе, – сказал Харли, – потому что у Вантаса, черт побери, есть возможность подключиться к вражеской сети, если только его не заблокировали…? Каркат покачал головой. – Нет, сэр. Для них я мертв, так что какая разница. – Не слишком-то они осторожны, – презрительно фыркнул один из генералов. Да что если бы мы завели твоего робота или смогли настроить его против вас, ну серьезно. … ну я думаю вы ребята достаточно опасны но я все еще считаю что вы нехуево так недооцениваете насколько нас больше численно. Каркат выдохнул, послал ему ментальный эквивалент косого взгляда, но его тело не потрудилось последовать. А еще это не то как работает телепатическая коммуникация ты не можешь хакнуть ее таким образом! Там есть защита, мозг пришельца бы просто расплавился. (… наверное стоит сказать об этом Харли вдруг кто-то захочет это протестировать…) Харли разговаривал с каким-то разодетым чуваком, которого лучше было не прерывать, так что Джон быстро послал ему сообщение. Сделано! – Ну что ж, с этим разобрались! Вантас, твоей обязанностью будут переговоры с Макарой и, если удастся, маркировка врага и союзных биороботов – нам нужно знать, кто есть кто, и я не думаю, что у твоего возлюбленного было время повязать гигантские платочки роботам на руки. Эгберт, твоя работа – ввод информации от Карката на тактическую карту, а также его защита и вывод его с поля боя в случае прорыва фронта – и это будет решением на самый крайний случай, черт возьми! Ни один из вас не должен принимать участия в сражении. Джон пытался отогнать разочарование, но это не слишком ему удалось, а затем он подумал: в такой битве? Со столькими людскими частями, которые еще ни разу не сражались вместе, и с несколькими отрядами пришельцев? Некоторые из которых обладают психическими способностями. Да уж, их шансы на то, чтобы остаться нетронутыми в битве, были. Не особо высоки. Боже, если они с Каркатом упадут, это будет катастрофа. Я не позволю этому случиться, хмуро пообещал он себе. (мы продержимся), отозвался Каркат, даже не осознавая этого. Передача информации хорошо/хотя какое-то участие спасибо блядь... – Вам больше ничего не нужно от капрала Вантаса? – спросил Харли. – Нет? Хорошо. Свободны, вы оба. Займитесь подготовкой к взлету. Но они еще не закончили говорить! запротестовал Каркат, все же поднимаясь. Джон философски пожал плечами и с вежливым кивком вышел из комнаты. Да но сейчас они будут говорить о... эм. Что если Гамзи предал нас, с нескрываемым цинизмом закончил за него Каркат (предал меня/хах невозможно нет) Что если я тоже встану на его сторону. Он вздохнул, провел рукой по волосам, пальцы проникли под подушечку с гелем, Джон знал, что тот собирается снять гарнитуру еще до того, как он начал поднимать руку. (Я думаю сейчас я понимаю что не могу знать) было последней угрюмой мыслью, которую поймал Джон, прежде чем гарнитура повисла у Карката на шее. Джон снял свою собственную и сунул ее в карман. Вздохнул. Они остановились у выхода, с двух сторон от них шли сопровождающие – люди генерала, – а двое подчиненных Нуара ожидали их на дороге между двумя зданиями. – Я вижу своего робота, – сказал Каркат людям Нуара, а затем повернулся к Джону, – Ты видишь Дэйва, да? – Он прищурился, посмотрел так, будто знал ответ Джона наперед. – Да… Они никогда раньше не пилотировали роботов друг друга. Конечно, они были построены по одной модели, но затем переоснащены, заботливо настроены, наделены устройствами, соответствующими их индивидуальному боевому стилю, у оружия были разные вес и мобильность – и они сами провели столько времени в своих пилотских камерах, это было единственное по-настоящему личное пространство, что у них было… Это была необходимость, он знал, и Дэйв тоже это знал. И не то чтобы роботы по закону им принадлежали. Но Джон все равно почувствует себя лучше, когда попросит разрешения. И может они пошутят вместе, и это поднимет ему настроение, прочистит голову. Ну, если только Дэйв не решит нести всякую фигню про него и Карката, но небольшая сессия взаимных подколов может привести его к хорошему настроению тоже, так что почему нет. * – Зходи бл-лядь, Шон. Закр-рой св’ рот п-пока будешь эт-то делать… Джон стоял на пороге палаты Дэйва, раскрыв рот, как идиот, а его радостное «привет, Дэйв» умерло где-то в горле. Его друга опутали ремни, они были на груди, бедрах, запястьях – они приковали его к кровати. По его телу пробегала внезапная дрожь, и оно подергивалось, а руки сжимались, будто лапки умирающего паука. На лице у него был синяк, и наверное, он сам его себе поставил, а может упал с кровати, Джон не знал. Пока Джон пялился, подергивания усилились, и Дэйва вдруг выгнуло на кровати, ремни на запястьях натянулись. Его лицо – Джон повернулся к нему спиной и попытался дышать без того крика, что рвался у него из горла. – П’ крайне’ мере закрой чертову дверь, – горько прохрипел Дэйв, и Джон сделал это. Он повернулся не сразу. Господи боже. Джейд вчера была здесь – «исправляя» его «опечатки», так он сказал? Она не сказала ему. Роуз и Дирк должны были видеться с ним – у Дирка был доступ ко всем камерам, не может быть, чтобы он не видел, он. Почему никто не сказал ему? Почему они просто позволили ему жить с собственным необоснованным оптимизмом и его – его – вот дерьмо. Ладно. Космическая битва на подходе. Он не мог – не мог подняться туда в таких расстроенных чувствах, а значит ему надо было. Черт. Ладно. Он очень медленно выдохнул и обернулся, как-то сумев выдавить улыбку. – Фух, прости, приятель. Напугал меня немного. Свет в комнате был тусклым, жалюзи почти не пропускали его, потому что на Дэйве не было визора, даже темных очков не было, а значит солнце жгло бы ему глаза. Взгляд, который он послал Джону, был полон цинизма, в нем будто совсем ничего не осталось. Он выглядел побежденным. Его левое нижнее веко дергалось, кончик его рта – тоже. Конечно, он не купился на этот внезапно обычный тон, но если Джон продолжит притворяться, Дэйв… позволит этому сойти за правду. Отпустит, позволит Джону отыгрывать тот мир, где все всегда шло хорошо, и они никогда не проигрывали. – Повреждена нервная система? – Джон заставил себя спросить, прежде чем совсем потерял храбрость. – …Урон мозгу? – Доктора не знают. Ху-хуй-хуевая мозговая активность. Как э-эпилепсия. – Дэйв взмахнул рукой, будто отгоняя нечто малозначимое, но ремни не позволили ему завершить жест. – Хотя о физическом уроне они не знают. – О. – Джон отер руки о джинсы, сунул их в карманы, поднялся на носи и опустился назад. – Это, эм, не очень. А может становиться лучше? Иногда? – Когда я спокоен. Нельзя нервничать, – ответил Дэйв так невозмутимо, как мог. Джон улыбнулся, ему было больно. – О нет, это, должно быть, ужасно. – Ужан-уж-ужа. – Он видел, как Дэйв сдался посередине слова, краткая вспышка юмора потонула в стыде. – Да. Джон сделал осторожный шаг к нему. – Я постараюсь быть очень спокойным и очень скучным, – серьезно пообещал он. Дэйв послал ему тяжелый взгляд. Джон мог видеть темный след вен на его веках. – Ура. – День спасен, – сказал Джон и вновь качнулся с пяток на носки и обратно, сунув руки глубоко в карманы и глядя себе под ноги. Запястье Дэйва на белой простыне, обернутое темным ремнем. Слегка дрожащее. Я могу остаться, если тебе скучно, – выдавил он, не слишком думая. – У меня есть – дела, но я могу остаться на полчаса, или даже на час. Сегодня вечером я буду занят, но… – О Господи Иисусе, нет. – Дэйв покачал головой, и Джон подумал, что это действие вышло у него по большей части намеренным. (По большей части. На Джона он не смотрел.) – Я все, все равно пос-стоянно засыпаю. – Он умолк, глубоко вздохнул. Его красные глаза открылись, и в этот раз он взглянул прямо на Джона. – Ты здесь из-за моей детки, да? Джон кивнул. – Они. Они тебя спросили? Я… – Мнх. Дед. – Разозленное шипение. – Сказал да. Лучше чем. Лучше чем будет просто ржаветь. Бл-лядский ангар, б-б-бесполезный. – Он взглянул на Джона, мокрые от пота волосы разметались по подушке. – Ты-ты блядь иди и убей их нахуй, да, Джон? Он был таким яростным, раздосадованным, пристыженным – и когда вся левая часть его лица дернулась, Джон сглотнул ком в горле. – Да. Я позабочусь об Экскал. Ты получишь ее назад как новенькую. Ну, может слегка поцарапанную. Я буду следить за ней, как за своим собственным роботом! Он рассмеялся от удивления и от нервов, когда Дэйв закатил в его сторону глаза. – Чувак, от Вархаммера остались одни кусочки. Ну типа. Три кусочка. – … ну, немного лучше, чем я обращаюсь со своим! – поправился Джон, почтительно кивнув. – Уб-бирайся н-н-нахуй, прежде чем я швырну свою утку тебе в лицо, – фыркнул Дэйв и послал ему слабую, перекошенную усмешку. – Да, сэр, – произнес Джон с ответной улыбкой, а затем вышел. Проходить мимо медсестер сейчас… Он открыл окно на втором этаже, прямо напротив палаты Дэйва и спрыгнул на землю через него. * – Мы здесь закончили. Джон, у тебя все готово? Джон моргнул, взглянул на Марцию, которая стояла у открытой двери в кабину пилота. Он был занят тем, что настраивал высоту кресла – Марция и Пабло клялись, что они установили его ровно на таком же уровне, как у Вархаммера, но может они ошиблись. Или ему просто было не по себе. Затем он положил руку на боковую клавиатуру, проверил ее – не то чтобы Экскалибур была плохо запрограммирована, с роботом работали несколько часов, проверяя скорость реакции и удерживание равновесия, выполнение автоматических команд, но никогда ведь не знаешь наверняка. Например, Рокси буквально вчера пришлось переделать свой бортовой компьютер в сервер. – Мне нужно проверить наладку орудий, – сказала ему Марция, ее карий взгляд выражал беспокойство. – Ты здесь останешься? – Да, – ответил Джон и выдавил улыбку. – Надо немного пообщаться с Экскал, ну ты знаешь, поворковать с ней, подарить ей правильное настроение… – Ха-ха, только не меть на место Дэйва – Хах. Ауч. – Не смей целовать его девушку, он будет ревновать. Улыбаясь, она исчезла из виду. Джон вздрогнул и с грустным сожалением вспомнил, как сам помогал механикам, – но не сегодня, это было в порядке вещей, когда не происходило ничего, кроме обыкновенного обслуживания, и у них была своя инструкция, когда время поджимало, он бы им только мешал. Семь часов до отправления. Семь часов до вступления в игру. Семь часов до – черт, неважно, что Карката это раздражало, что Джону стыдно было в этом признаваться, но тому, что он старался отойти от мыслей о возникающих проблемах, было свое объяснение. Отстраниться от Дэйва, сидя в его роботе, было очень, очень тяжело. – А, у меня есть право знать в моей голове, – раздался ничуть не удивленный голос Карката у входа в кабину. Джон резко поднял голову, на секунду сжимая руки на контрольной панели (которая, слава богу, была отключена). – Что ты здесь делаешь? – не подумав, спросил Джон, удивленно глядя на него. Его удивление было вызвано даже не его присутствием в ангаре (что раньше было под строгим запретом), потому что ну серьезно, со всем, что произошло в последнее время, правила перемешались, а половина вообще исчезла. Его удивило другое. Каркат не был одет в официальные штаны и рубашку, или в джинсы и футболку. Он с кончиков пальцев до горла был облачен в свой старый пришельский костюм пилота, космически-черный, с красными вставками, и это изменило… Это изменило то, как он двигался, это изменило – его плечи, подбородок, с ними что-то стало, даже если Каркат просто стоял у входа, прямо как Марция раньше, опираясь на проем и склонившись, чтобы видеть Джона. – Еда, – ответил Каркат, пожав плечами, и передал ему бумажный пакет с чем-то, а затем спрыгнул к нему вниз. Он сел боком на выпирающую герметичную дверь кабины, чуть-чуть не доставая до пола, опираясь спиной на дверной косяк и постукивая тяжелым военным ботинком по наружней броневой двери. Моргнув, Джон раскрыл пакет. О. Холодное, нарезанное ломтями мясо и салат с макаронами. Яблоко. Было три пополудни, и, учуяв еду, его желудок голодно зарычал. – Спасибо, – сказал Джон, начиная есть. – Я пришел сказать тебе, папа говорит спит. – Ммх. – Джон прожевал, проглотил. – Да, скоро. Почему ты уже так одет? Мы еще Мы еще… еще не скоро взлетаем. Каркат фыркнул, собственнически провел рукой по своему боку. – Если я надену это не на меня, доктор «дай мне кусочек руки, дай мне еще один этот, еще один тот», потом я надену его с дырками. – Я думал, что они уже сделали в нем дырки, – сказал Джон и наклонился, чтобы разглядеть получше, задвигая клавиатуру обратно в слот по левую сторону и крепко зажав контейнер с едой между коленей. С правой стороны на груди Карката была маленькая, лежащая на боку 69, а под ней нить символов, возможно его имя на пришельском. Его знак был также на плечах, красный цвет был таким ярким, почти флуоресцентным в сравнении с темнотой, что стояла в пилотской камере (ведь половина всех устройств была пока отключена). – Да. Прежде. Когда он не на теле он… не делает больше дыр? – Чинит сам себя? Каркат кивнул, вытянув руки, чтобы опереться ими на собственные колени, расслабляя запястья. – Эн. – Используя жар твоего тела? Круто. – А еще немного жутенько. Он готов был поспорить, что костюм тоже был по-своему живой. Он готов был поспорить, что каждая деталь пришельческих технологий будет по-своему живая. Та-а-ак жутко. Каркат обернул руку вокруг колена, затем бездумно поводил большим пальцем по красному шву на своем бедре. Джон оторвал от него взгляд, опустил его к себе в салат. О, в нем были яйца. Он начал с неустанной настойчивостью охотиться за ними. – Ты здесь почему? – Эм, у меня тут дела? Надо настроить робота, как я хочу. Он настроен на – ты знаешь. Не на меня. Каркат вряд ли упустил тот факт, что это был не Вархаммер. Даже если не принимать во внимание тот факт, что его бойфренд взял с собой то, что осталось от Вархаммера, уходя, или то, что сказал Харли… Белое тело Экскалибур было окрашено еще и красными полосами, почти такими же яркими, как на костюме Карката, и Джон никогда – это был не его цвет. Да. Он продолжал запихивать еду в рот, игнорируя направленный на него внимательный взгляд. Каркат выглядел странно в пилотском костюме – слишком по-военному, слишком по-пришельчески, резко выделяясь на фоне пилотской кабины. Сложно было не пялиться. Неужели прошло два месяца? Они ощущались, будто несколько лет. Как будто Каркат всегда жил на этом острове, убивая английский с особой жестокостью, не понимая чего-то или оскорбляясь вещам, на которые Джон никогда бы не взглянул дважды, как на концепцию родителей или микроволновки. Он выглядел готовым к сражению, его густые брови и большой рот перешли в режим «мрачная уверенность», плечи выглядели шире, может из-за того, как был скроен костюм… – Дэйв плохо, хахн. Джон крепко зажмурился. Вдохнул через нос. – Да, – сказал он, вышло грубее, чем он планировал. – Он… все плохо. – Он не может ходить, почти вырвалось у него, не может нормально говорить, не может контролировать собственное лицо, он не может… Джон даже не подумал спросить, больно ли Дэйву, это и так было ужасно, но что если ему было еще и больно? Он точно мог сказать, что Дэйв был расстроен тем, что Джон его увидел, и ему бы точно не хотелось, чтобы Каркат узнал о его состоянии в деталях. Джон проглотил собственные слова, опять повторил глупое «все плохо» и сосредоточил свое внимание на кромсании макарон пластиковой вилкой, до тех пор, пока они не превратились в фарш. – Там, наверху, нет людей, которые могут делать то же, что Гамзи? – спросил он, чтобы убедиться. – С помощью мыслей. Каркат слегка нахмурился. – Нет. Фиолетовые-голубые как он могут делать такое, не другие. И надежда была на то, что не найдется никого, кто был бы более фиолетовым. Ладно. Не так плохо. – Ладно, – сказал Джон и вновь начал есть, сосредоточенно хмурясь. Значит, опасности такого рода от пленных пришельцев можно не ждать. Не так плохо. … Но все же плохо, он не был уверен, как сказать Гамзи, чтобы тот не давил слишком сильно, чтобы ощущение всепоглощающего ужаса не переходило в настоящую травму. Как дать Гамзи понять, как сделать так, чтобы тот согласился, а после этого как удерживать врагов, которые не перестанут быть менее опасными. Он продолжил есть. Каркат ждал, пока он закончит, все еще сидя на двери, и похоже он, впервые на памяти Джона, наслаждался тем, что просто сидел и ничего не делал. Он откинул голову назад, и темный беспорядок его волос прижимался к краю двери, рога цвета заката были направлены назад, и каменно-серое горло было открыто там, где заканчивался высокий воротник костюма… Солдат в преддверии сражения, подумал Джон и отвел взгляд. Он не знал этого Карката. Пилот Рака – отличная защита, так себе атака, один из очень немногих пришельцев, которые поддерживали концепцию командной работы – почти скучный, предсказуемый боевой стиль, пока он не оказывался загнанным животным, и тогда ты висел в своей распотрошенной кабине опасно близко к вакууму, и все, что было у тебя перед глазами, – это его зубчатые серпы, нацеленные для очередного удара. Если бы Джейд тогда была хоть на пятьсот метров дальше, Джон бы погиб. Он подумал, а кто тогда последовал бы за Каркатом на Землю – Дирк? Дэйв? Может быть, Джейд? Если бы Каркат убил его тогда, он сомневался, что его приняли бы с таким снисхождением… Как отреагировал бы папа? Джейн..? Для него первой реальной жертвой на этой войне был Дэйв. Он ощущал себя также с Джейн – он был в ярости, он не мог осознать, – но затем ей стало лучше, ей все еще становилось лучше, и Джон… «Не-а, это было близко, но теперь все в порядке!» Он не знал лично команду морской пехоты, с которыми работала Джейн и которые погибли тогда, и он не знал где-то сотню или около того моряков, которые погибли в разное время, когда происходило такое, что пришелец умудрялся атаковать в течение длительного времени и задеть второй периметр. Он не знал никого из похищенных или испарившихся в пространстве моряков, это произошло еще тогда, когда Джон и его семья были слишком малы для того, чтобы пускать их в космос, они тогда все еще занимались в симуляторах полета. Никто из них не вернулся, даже тел не было, и они никогда их не найдут. – Занн. – …Да, – сказал Джон вскидывая голову. Его макароны превратились к этому времени в пюре. Он понял, что перестал есть несколько минут назад. Каркат склонил голову, чтобы получше взглянуть на него, нахмурив брови, будто вопрошая одним своим выражением лица. – Ты злишься на Гамзи? – Нет, – сказал Джон. – Да. Может быть. – Он вздохнул, зажал контейнер между колен и провел рукой по волосам. Он чувствовал, что одет слишком обычно – в рубашку с несколькими расстегнутыми пуговицами и штаны, – как будто ребенок, лишь играющий в войну. – Мы на войне. Всякое случается. Я больше злюсь на то, что он повел себя как мудак, что он играл с ними. Я не – то, что он сделал с Дэйвом… Козерог пошел за Ехидной. Дэйв решил, что нет, он ему не позволит. И он действительно не позволил. Вот почему он был ранен. Тот факт, что Козерога пилотировал ленивый, нестабильный придурок, который был влюблен в… друга Джона – этот факт был будто из другого мира. Была ли цена слишком высока – это уже Дэйву решать. – Мне он просто не нравится, – произнес Джон, впервые не пытаясь промямлить какое-то извинение. Теперь это уже был не секрет, а больше факт. – Я не знаю, злюсь ли я на него за Дэйва. Это война, – повторил он, чтобы убедить самого себя, – тут не место чувствам. Хотя может так случиться, что друзья и любимые тех, кого убил Джон, сейчас на него в ярости. Ну. У них, значит, будут чувства. Джон будет их уважать, а затем убьет их. Без игр с разумом, без каких-либо вообще игр, просто убьет. Близкие тех, кого он убил, могут чувствовать, что хотят. Он принимает их чувства. – Со мной все в порядке, – сказал он Каркату. Каркат громко фыркнул, совсем как лошадь. – Ты коробка с дерьмом. Коробка с дерьмом на кровати с дерьмом, которая пахнет как Зейкх вещи ноги и солнце светит на дерьмо. – Да уж, звучит весьма дерьмово, – сказал Джон, сжав губы. Каркат закатил свои красные глаза, послал ему кривую ухмылку, а потом еще один взгляд, менее веселый и более любопытный. Джон вздохнул, заставил лицо принять нейтральное выражение. – Занн. – Я не знаю, должен ли говорить тебе об этом, приятель. У тебя такие странные правила по поводу того, о чем мы можем говорить. Он печально хмыкнул. – Мы может умирать сегодня. Скажи мне сейчас, так что ты не скажешь когда я в твоей голове. Сюрприз, мать твою, посмотри телек! Да-спасибо-тебе Занн я хочу очень блядь много. … Да уж, такая возможность тоже существовала. Джон задумчиво перебросил яблоко из одной руки в другую. – Так и есть. Люди умрут. – М-мх. – Мы не можем ничего поделать. – ...М-мх. – И мы не должны пробиваться вперед, потому что лучшее, что мы можем сделать, – это оставаться ближе к Земле и заниматься обменом информацией. Каркат тихо фыркнул. – Я красный, ты блядь красный, мы остаемся с твоими пришельцами? Битва придет за нами. – Он вновь оперся на дверной косяк, скорчив циничную гримасу. – Люди, которые там будут, они увидят меня с вами, разозлятся как рыба, думают хей, хороший день чтобы сделать меня мертвым. – Разозлятся… как рыба, – повторил Джон, стараясь подавить улыбку, а затем усмехнулся. – Ладно, верю. Да, это… это может произойти. Наверное, будет трудно, мы поможем больше, если будем координировать деятельность, чем если вломимся и начнем стучать по головам, но так сложно просто сидеть спокойно. Каркат тихо хмыкнул, соглашаясь. – Я думаю более сложно с тобой. Когда я маленький думая когда я большой я… р-рархш, – сказал он, вспарывая воздух выглядывающими из разрезов на перчатке когтями. – Затем мою задницу надрали в тренажерном зале, – добавил он, будто услышал эту фразу от Бро и запомнил ее; в ней был даже намек на этот издевательский Страйдерский акцент. – Затем я поправил в своей голове. Хочу, не могу, заткнись, Кхрк’т. Но Занн, ты можешь бороться, и ты хочешь, но они говорят нет. Это больше сложно. Джон чувствовал себя слегка виноватым, потому что засмеялся, представив молодого, задиристого Карката, возвращающего свои амбиции под контроль, – но не слишком виноватым, потому что Каркат явно намеревался его рассмешить. – Все равно это должно быть тяжело, – уже мягче сказал Джон, – хотеть помочь и… твое тело не может сделать того, что ты хочешь. Это, должно быть, расстраивает. Каркат просто пожал плечами, не встречаясь с ним взглядом. – Это жизнь. Ты лижущий дерьмо голубой. – Эй, я не – аргх. Каркат послал ему недоверчивый взгляд, а затем тихо усмехнулся, когда Джон надулся. Джон раздраженно выдохнул, однако выдох против его желания превратился в усмешку. – Ох блин, они расположили контрольную панель так, как мне привычно, – воскликнул он и дотянулся до рычажков, чтобы еще раз убедиться, что они в зоне доступа. – Но я тебе точно могу сказать, что Экскал отреагирует вообще не так, как Вархаммер. А еще у меня такое ощущение, что панель дальше, чем обычно. Это так отвлекает! Каркат изменил свое положение, каким-то образом садясь на корточки, положив руку на сиденье, рядом с бедром Джона, чтобы удерживать равновесие, и взглянул вверх. – Хм. Когда я иду в робот Гамзи… – На его лице появилось странное выражение, будто сначала он выдал мрачные, серьезные мысли, а потом деланное, преувеличенное раздражение. – Эрх. У него одна ноги. Я двигаюсь как? – Ну, не то чтобы вам, ребята, надо ходить в космосе, – ответил Джон с усмешкой, одновременно играя с рычажками по обеим сторонам от сиденья. – Вам не надо ходить в космосе. – О, но мы ходим на Земле! – Не то чтобы они могли много чего делать в условиях земной атмосферы, а уж тем более на Земле, но ш-ш. Ноги у роботов могли служить предметом гордости. – Разве вы не можете опционально включить гравитацию на космическом корабле? – …Я не знаю слова, – сказал ему Каркат, непонимающе нахмурившись, и слегка развернулся, перемещая руку на подлокотник кресла. В кабине было не много места; в конце концов он извернулся так, что навис над сиденьем пилота. Джон пронаблюдал, как он склонил голову, чтобы взглянуть на экраны, кнопки и раздвижные панели, все время корча какие-то рожи. – Так много куча вещей. Может ты тупой потому что твоя голова слишком много кабина пилота в ней… – Эй! – запротестовал Джон и ткнул каркатову одетую в ботинок ногу своим кроссовком. – Я не тупой, я очень умный. Я уверен, что ты и половины этих кнопок запомнить бы не смог, – добавил он, охватывая жестом руки контрольную панель. Фыркнув, Каркат прищурился, глядя на нее. Джон на секунду задался вопросом, можно ли ему, может это могло сойти за утечку информации. (Так и было на самом деле.) Он сомневался, что Каркату и вправду удастся все их запомнить, а затем угнать робота или перепрограммировать его; в пилотировании учитывалось и то, что помнило тело, так что то, как были устроены наружние панели, не помогло бы ему понять, что происходит под слоями металла… Но вообще, он мог ошибаться. – Ты знаешь, как пилотировать из моих мыслей? – с любопытством спросил он. – Хм. Я думаю… – Каркат выдохнул, затем подвинул правый джойстик в сторону, чтобы присесть на правый подлокотник кресла Джона. Джон как мог дальше отодвинулся влево, глядя слегка расширенными глазами, как одетая в перчатку рука Карката опустилась на джойстик, дергаными движениями повторяя алгоритм. – Я чувствую знаю как, но я не знаю, – задумчиво проговорил он, наклонившись так, что наполовину загородил Джону вид. – Я чувствую моя рука двигается сюда, я чувствую «о да оружие здесь» но моя рука не знает. Близко. Спиной к Джону, и Джон знал-чувствовал, как он покидал комнаты боком, потому что не хотел подставляться под удар, ведь его рога были так коротки, и это сужало его зону осведомленности… Джон скользнул рукой под ладонь Карката, слегка подвинул ее костяшками пальцев дабы освободить больше пространства. – Мне скорее всего не стоит тебя этому учить. – сказал он, рассмеялся, но вышло как-то придушенно. – Большой палец, – он пошевелил им для наглядности, – жмешь вниз, вот теперь ты можешь заставить робота двигаться. Указательный палец для… – Ему наверное не стоит… не стоит… – О, для оружия, – сказал Каркат, накрывая палец Джона своим; он услышал, как коготь царапнул кнопку, а затем Каркат убрал руку. – Но если ты когда-нибудь окажешься в пилотской кабине и будешь вынужден сражаться, я бы предпочел, чтобы ты убегал, а не вступал в бой, – произнес Джон, хотел, чтобы это прозвучало в шутку, но у него не особо получилось. Каркат вывернул шею, чтобы взглянуть на Джона через собственное плечо. – Оружие их дерьмовые лица, потом убегать? – …Да, ладно. Каркат хмыкнул, затем, отвернувшись, сказал с деланным безразличием: – Я не учу тебя мой робот, ты просто забираешься и думаешь я хочу бежать, и он бежать. – Так легко? – Пф-фт. Да, но – это как гарнитуры, ты хочешь сказать вещь но ты говоришь другую вещь тоже а потом ох блядь твоя голова у тебя под коленом и ты ударяешь свой член. Джон оперся на левый подлокотник, чтобы было удобнее вволю посмеяться над своим пришельческим броприятелем. – О боже мой. Скажи мне, что ты пнул себя между ног на тренировке. – …Н-не-е-ет, – совсем неубедительно ответил Каркат. – И в лицо. Не делал этого. Я забираюсь в кабину в как Страйдер-сэр, привет придурок, положи свое лицо на мое ботинок, теперь ты дерьмо люди. Люди все да Кх’ркт ебать меня хорошо пожалуйста ты такой хороший… Да уж, Джон слишком сильно хихикал, чтобы притвориться, что он купился на обожание людей, которых, он был уверен, Каркат только что выдумал. Он ткнул Карката в бедро, и тот пошатнулся. На секунду ему показалось, что он сейчас упадет на – на – прямо ему на колени, – но тот устоял, ударил Джона по колену в качестве мести. – Ты блядьебать придурок. – Нет, ты, – ответил Джон, не думая. Он чувствовал, что лицо у него горит. Это что, солнце заглянуло в ангар? Может, кто-то забыл прикрыть окно. – Эй, ну уже очевидно, что эта кабина не на двух персон. Ты почти сидишь на мне, хехех. – Хех. Ва-а-ау. Ужасно неловко. Боже, его лицо не прекращало гореть. – Ну, то есть… – Пространство маленькое? – спросил Каркат и примостился задницей на подлокотник, прижимаясь своим коленом к колену Джона и вроде как наглядно показывая, о чем он только что говорил. Типа того. – Когда ты идешь в мою кабину, ты идешь в мою голову, тупица, – произнес он более задумчиво, чем агрессивно. – Это маленькое. Черт возьми, мышцы его бедра были расположены слегка по-другому, но блин, они были очень и очень заметны. Странно, что он заметил это сейчас, но та красная линия, идущая по внешней стороне бедра и… – Да, ладно, ты прав. Ладно. Каркат относился к личному пространству еще внимательнее, чем Дирк. Он вот-вот отодвинется и вылезет из кабины Джона. В любую… в любую секунду. Вот только он смотрел на Джона, и. – Ты серьезно сейчас рухнешь прямо мне на колени, броприятель, ты половиной задницы устроился на подлокотнике, и они не сделаны для задниц, хотя не то чтобы у тебя была большая… эм. Каркат просто наблюдал за ним, и выражение его лица просто… – Каркат? – выдавил Джон. – Почему ты на меня так смотришь, приятель? – Он смотрел на тупое красное лицо Джона. Могли пришельцы вообще краснеть – Каркат когда-нибудь краснел? В данный момент Джон не мог вспомнить. Может быть, Каркат думал о странной пришельческой биологии… Он поднял ногу и уместил ступню на стуле, на маленьком свободном пространстве между правым подлокотником и ногой Джона – прямо через колени Джона, и флуоресцентно-красная линия согнулась вместе с его ногой тоже. Когда Джон поднял на него взгляд, на губах Карката играла улыбка, легкая, и маленькая, и – Джон не знал, странная. Парочка его заостренных острых зубов оказалась видна, он на секунду закусил губу, а затем улыбка – стала шире – ближе, ближе к Джону, его улыбающийся (так странно) рот, и его нос с немного необычно расположенными ноздрями, Джон никогда раньше не замечал, хаха, их форма была смешной, и Джон просто горел. – Ты много говоришь я упаду на тебя, Занн, – сказал Каркат весело, он дразнил, и Джон издал какой-то задушенный звук. – Может быть, ты хочешь этого. Потом он не мог сказать, кто наклонился первым. Под его ребра будто загнали крюк, тянущий его ближе, и он был – в ужасе, в предвкушении, что-то напоминающее адреналин собралось у него под ребрами и желало вырваться. Поцелуй начался слишком резко, слегка неудобно, они были не в лучшей позиции (он целовал Карката, что за черт?), и он не показался освобождением, а лишь усугубил напряжение. Он издал какой-то слабый звук; тихое, низкое полурычание Карката было ему ответом. Кончик языка Карката прошелся по губам, он провел по его зубам (наверняка думая о том, какие они плоские), затем по небу, было слегка щекотно; Джон издал еще один звук и заставил себя отпустить подлокотники, прежде чем сломает их. Он целовал в ответ очень медленно – Каркат наверное подумает, что он плохо целуется, у него было немного опыта, и последний раз был так давно, – но Каркат позволял ему посасывать его нижнюю губу, начал издавать такой перекатывающийся звук горлом (о да, вот это хорошо, продолжай) и, и его острые зубы, их соприкасающиеся губы, открытые, дыхание сбилось, тела ожили, готовые… В следующую секунду он положил руки Каркату на плечи и отстранил его – оставляя руки у него на плечах, он не хотел, чтобы тот – что, если бы он упал, и теперь Джон чувствовал холод, Каркат был таким теплым и прямо здесь, а теперь между ними было – было расстояние, и – Джон не хотел, чтобы это было так, он хотел вцепиться в него так сильно, готов был закричать от этого желания, в горле застряли слезы, но. Поцелуй. Не то чтобы пришельцы не понимали смысла поцелуя. Это не была ошибка. Нет. Н о что это было. Что за хрень это была. Что за хрень… – Занн? – спросил Каркат, смотря на его искаженное эмоциями лицо, вдруг напрягшийся, потерянный, его руки в перчатках уже сомкнулись на запястьях Джона, как кандалы, будто показывая, что он может сбросить их, если Джон решит провести соревнование «кто сильнее». Он такого не хотел, но отпускать хотелось еще меньше. Он хотел вцепиться в Карката и быть так близко, как мог (ох) – и если надо было целоваться – если Каркат хотел этого (он хотел этого? Но. Но.) значит Джон – значит – ладно? – Что это было, – выдавил он, в горле пересохло, рот обдало жаром. – Что… почему..? В этом не было никакого смысла. Джон знал, насколько сильно Каркат любил Гамзи, знал изнутри, даже не от вида того, как они обнимались, касались лиц друг друга, когда можно было на секунду притвориться, будто это братские жесты. – Ты смотрел на мой рот, – безо всякой эмоции в голосе сказал Каркат, и его ноздри раздулись, он показал зубы, а затем резко подался назад. Джон отпустил его – больше потому, что был удивлен; его рог царапнул потолок. – Ты смотришь на мой рот и мои ноги и мое все и ты говоришь дерьмовые тело шутки… Он разразился потоком пришельского рычания, размахивая руками дабы проиллюстрировать свою ярость. Джон остался сидеть, смотря на него пустым шокированным взглядом. – Я не хотел… – Ты делал штуку со ртом тоже! – заорал на него Каркат во всю силу легких. – Ты блядский придурок… – О боже мой, не кричи! – проорал Джон в ответ, чувствуя, как снова краснеет, и голова начинает кружиться. – Я не, я знаю, что я сделал, я просто… Полный ярости, Каркат ударил обеими руками по подлокотникам, оставляя их там, а потом ударил в лоб Джона своим, резко – и это заставила его слегка двинуться назад, хотя боли не было. Он прижал руку к своему лбу, послал Каркату хмурый взгляд, но тот все еще был очень близко, на пике ярости. – Ты говоришь я неправильный и это не бойфренд вещи для тебя, а затем ты делаешь больше бойфренд вещей, но нет, это не так, даже когда ты делаешь твой рот к моему блядскомудерьмовому рту – ты хочешь меня или нет?! – Нет, если ты уйдешь! – закричал Джон в ответ, толкая его в грудь. Каркат отлетел назад, удерживая себя от падения, зацепившись за косяк двери, глянул на Джона так странно – яростно, но вместе с тем задумчиво, будто… … Погодите. … Ох. Ох блин. Ох блядь. Джон оперся на спинку кресла, прижал руки к глазам, поднимая очки наверх, в волосы. Засмеялся, потому что серьезно, что? Что за чертовщину он сейчас сказал? Он не хотел, чтобы Каркат уходил, он не хотел отпускать его никуда, и конечно он, черт возьми, ревновал к Гамзи, потому что Гамзи мог касаться Карката и не выглядеть при этом странно, мог стоять так близко, как захотел бы, играть с его волосами, возможно даже играть с его рогами. Он не знал, не понимал, что это было, эта нужда забраться куда-нибудь поближе к Каркату и никогда больше не уходить, возникло ли это из-за гарнитур или нет, но это нечто было прямо здесь, засело под ребрами, и, как бы он ни старался, он не смог бы это извлечь. Это нечто было огромным, и это было слишком, и он… Он не хотел, чтобы это нечто исчезало. Но только он хотел, чтобы Каркат хотел этого тоже, а Каркат хотел лишь одного – обратно домой. Он оторвал руки от лица, поморгал слипшимися ресницами (ох), поднял на него взгляд. Каркат наполовину вылез из кабины, одна нога уже была снаружи, и вся его поза говорила о том, что он готов либо прыгнуть, либо бежать, как будто его тело все еще думало, что он в сражении, но его лицо… – …Занн, – произнес он, и Джон сглотнул, и. Он должен извиниться за, за то, что запаниковал, а затем он мог выслушать Карката – он запутал парня, ввел его в заблуждение, ему повторяли снова и снова, что он ведет себя слишком – слишком, но он даже не осознавал, что Каркат, на самом деле, не такой уж пришелец (ох). – Каркат, я… – Спускайся блядь оттуда, Вантас! – крикнул кто-то снизу. – Не сейчас, Нуар, мы заняты! – проорал в ответ ему Джон, двигаясь ближе к краю кресла; Каркат развернулся, чтобы посмотреть наружу, через все возведенные строительные леса, и по тому, что Джон смог рассмотреть на его лице, выглядел он таким же удивленным этим окриком, как и Джон. – Ну, значит не могли бы вы не заниматься блядь на территории закрытой зоны, что с вами нахуй не так? Вантас, не заставляй меня подниматься туда. Каркат послал Джону взгляд, свел брови, расстроенный и все еще злой, но уже обдумывающий ситуацию, безуспешно пытающийся разгадать Джона. Джон послал беспомощный взгляд ему в ответ, попытался представить себя, выходящего из пилотской кабины, с красным от слез лицом, все еще не пришедшего в себя, может быть даже с припухшими губами от… – Ладно, – как-то смог сказать он, – ладно, мы идем… – Харли ты нужен еще вчера, Вантас, ты блядь уделяй хоть немного внимания своему ебаному планшету. – Каркат вздрогнул и открыл рот, будто хотел извиниться перед Джоном, но в конце концов ничего не сказал, просто неловко кивнул и повернулся, чтобы уйти. Джон стек обратно в пилотское кресло, залез на него с ногами (Дэйв бы взбунтовался) и спрятал лицо в коленях. Он нажал на кнопку закрытия кабины, даже не взглянув, даже не открыв глаза; а затем, запертый, в темной глухой кабине с выключенными приборами, он закричал во всю силу легких. Тупой, ужасный, дерьмовый день. Он еще даже наполовину не окончен. Он еще даже наполовину не окончен, и скоро ему придется лететь с Каркатом в своей голове и… Нет. Он больше не хотел об этом думать. Он не будет. Он будет избегать всего этого ужаса в водовороте херни и пофиг на всех, кто осудил бы его за то, что он справляется с проблемами таким образом. Он поднес к глазам запястье, на котором была полоска, контролировавшая нанитов, зашел в старые подпапки, которыми не пользовался уже столько лет, а может не пользовался никогда. Нашел. Производство мелатонина. Он закачал в себя хорошую дозу гормона сна, поудобнее устроился в кресле. Установил будильник на час до отправления. Папа будет знать, где его найти, если он понадобится им раньше этого времени. И несмотря на то, что он пытался уйти от этого, он все-таки уснул, представляя Карката, свернувшегося (невозможно) на кресле рядом с ним. Заметки автора: Вас интересует тизеры, дискуссии или процесс написания фанфика? Вот общий тег для «Поле битвы Земля» http://asukaskerian.tumblr.com/tagged/battlefield-terra, вот отдельный тег для процесса написания http://asukaskerian.tumblr.com/tagged/battlefield%20terra%20writing%20progress. (Во втором содержатся по большей части тизеры, количество слов в главе на данный момент, бурчание на тему того, какой это тяжелый фанфик, но еще частичные обновления, которые я также делаю на Кинк-меме, прежде чем выложить полную часть на АОЗ.) «Поле битвы Земля» не пишется по четкому плану и времени. Я не пишу по плану; если я буду говорить себе, что я ДОЛЖНА сесть и написать все как можно быстрее, я тут же заработаю писательский блок, который может продлиться несколько месяцев. Я не могу сказать вам, когда выйдет следующее обновление – я и сама не знаю. Если я не буду писать продолжение к этому фанфику, я скажу об этом, пока с этим все хорошо. Если вам очень интересен статус фанфика, вы можете зайти на мой тамблер и ввести теги «Поле битвы Земля», которые я привела выше, а если последний пост старше двух месяцев, вы можете спросить меня. На данный момент состояние автора фанфика вот такое: "В данный момент я нахожусь посреди писательского блока длиной в два года. Моя писательская способность снизилась с 25 тысяч слов в месяц до 3-5, если повезёт. Я надеюсь со временем вернуться к «Поле битвы Земля», потому что кусок главы уже написан, но. Ноооо. Да. Чем дольше это тянется, тем меньше моя уверенность:\"