It's like I'm glowing inside

Лианы под ногами мужчин зашевелились и принялись наползать на несчастного советника, медленно проникая под полы мантии и поднимаясь по ногам, растений было так много, что вскоре просторная одежда не выдержала и лопнула по швам, открывая жадным глазам короля все великолепие худощавой фигуры Ритто. Ювенсиэль почти любовно провел рукой по шрамам на груди пленника, наслаждаясь триумфом: - Ты даже красивее, чем она показывала. - Что ты несешь? Не пристало королю, да еще и с мужчиной! - Ты слишком много думаешь, Ритто. Скажи мне, ты давно испытывал желание, смятение, может быть, гордость? Глупый вопрос, ты так долго оплакивал свою ушедшую любовь, что совершенно забыл о том, кем ты являешься. Но не волнуйся, сегодня я о тебе позабочусь. Голос короля стал вкрадчивым и даже нежным. Руки его снова скользнули по груди советника, сокрытой тонкой тканью рубашки. Эльф вновь попытался вырваться, но тщетно. Магия короля в самом близком к древу зале была куда сильнее. Ритто бросил на извращенца ненавидящий взгляд: - Тебе это с рук не сойдет. Не смей осквернять память о королеве! И не смей трогать меня! - Испуганные мысли метались как птицы внутри западни охотника. Еще одна глупая попытка освободится кончилась тем, что лианы еще туже стянули руки и ноги несчастного эльфа. - Осквернять? Ты же не знаешь, каково мне. Ты не знаешь, милый Ритто, прекрасный Ритто, каково носить в себе все эмоции эльфийского народа? Каково испытывать их все за раз? Моя голова раскалывается от этого проклятущего шума. - Сильные руки Ювенсиэля сошлись на нательной рубашке эльфа, бесцеремонно разрывая дорогую ткань - Но знаешь, что хуже всего? Воспоминания. Всех, кто был до меня. Знаешь, как отвратительно чувствовать на своих губах сотни чужих губ, а на своем теле сотни чужих рук? Рукопожатия, ласки, секс...Столько грязи.- Ювенсиэль бросил полный ненависти взгляд на великое древо - Ненавижу это место. Слова короля прошли по Ритто ударом молнии. Он ведь не предполагал, каково это. Так вот какую участь он тогда... - Уготовил ей. Да, я слышу твои мысли, не удивляйся, дорогой Ритто. - Ювенсиэль улыбнулся, копируя интонацию усопшей королевы и касаясь губами мочки уха Ритто. Советник покраснел до кончиков волос, отводя взгляд в сторону. Рядом с этим чудовищем даже его мысли переставали быть тайной. Но это сейчас не важно. Нужно отвлечься. Ради Нарсиэль. - Ты так много о ней думаешь, - Ювенсиэль скользнул языком по острой ушной раковине плененного эльфа, прижимая и без того обездвиженное тело к себе, лишая несчастного советника какой-либо инициативы. - Я почти ревную. - Не говори...ерунды.. - слова давались Ритто все сложнее, ведь внутри его вышколенного тела столько времени дремало желание. А теперь умелые касания разбудили его и мешают сдерживать. Оно вырывается из груди тихими хрипами и проступает наружу пунцовыми пятнами смущения. А Ювенсиэль словно не слышит его, продолжает понемногу соскребать панцирь сильной воли советника, жадно касаясь открытых участков тела, оставляя на них алые отметины собственного желания. Оно тоже велико, но он дал себе слово, что будет нежен с этим эльфом. Потому что плод куда вкуснее, если он спелый. Сейчас же оттенок незрелости сквозил во всем протестующем естестве Ритто, что снова и снова предпринимал попытки освободится или осыпал короля проклятиями. Это лишь больше распаляло бывшего апостола. Он словно паук надежно кутал трепыхающегося мотылька лаской и нежностью, то сползая с шеи на грудь и лаская грубые шрамы Ритто, то вновь поднимаясь и встречаясь взглядом с затуманенным взором. Его план приведен в исполнение, ловушка захлопнулась. Ритто все реже натягивает лианы, а с губ его все чаще слетают стоны. Особенно когда жадный язык короля проходит по чувствительной груди эльфа. Все сильнее хочется повалить его на пушистый ковер медвяных трав и сделать его своим. Но паук еще не наигрался. Руки короля скользят по торсу, глаза завороженно разглядывают битое стекло шрамов на прекрасном теле. Разбитый. Тебя давно сломали, дорогой Ритто. Зелень взгляда поднимается к красному лицу советника, глаза его прикрыты, на густых ресницах блестят капли испарины. Он так прекрасен в своем несовершенстве. Без излишнего изящества и сопливости. Настоящий мужчина. Ювенсиэль соглашается с собственными мыслями, вновь пряча уважение под маску похоти. Лианы проскальзывают дальше по рукам, стягивая грудь эльфа шероховатыми канатами. - Тебе нравится наша маленькая игра, дорогой Ритто? - Да...пошел ты... - советник тряхнул головой, закрывая лицо каскадом длинных волос. Стыдно. Невыносимо стыдно смотреть в глаза тому, кто так бесцеремонно обнажает желания твоего тела. Смех короля весел и звонок. Он не сменил милость на гнев, продолжая баловать Ритто приторной нежностью, доводя до дрожи. Лианы крепче стянули грудь советника, опрокинув его плашмя на мягкое покрывало трав. Ритто вскрикнул от неожиданности, глядя на Ювенсиэля снизу вверх. Снизу вверх, как и положено слугам. Король опустился рядом, нависая над парализованным и снова чертыхающимся советником: - Ты такой забавный - Ювенсиэль беззлобно улыбнулся, склоняясь к пунцовому лицу и вовлекая эльфа в очередной поцелуй. Вся гамма ощущений рассыпалась ярким салютом в глубине души Ритто. Не зря говорят, что к любому можно найти подход, любую преграду можно обойти. И у Ювенсиэля это получилось. Ритто перестал сопротивляться, предпочитая плыть по течению, запах, исходящий от короля, успокаивал и едва не убаюкивал, а прикосновения и поцелуи заставляли млеть от восторга. Ювенсиэль торжествовал. Вот он, заветный ключ к послушанию. Вот он, залог верности Ритто. Ритто. Чудесное имя для чудесного эльфа. Теперь и оно и тот кто его носит в полной власти короля. Остатки одежды советника были отброшены за ненадобностью, а поцелуи перетекли с тяжело вздымающейся груди к животу и ниже. - Не трогай меня там! - словно очнувшись ото сна, Ритто в очередной раз дернулся, стараясь освободиться. Королю ничего не оставалось кроме как провести языком по белесой коже внутренней стороны бедра, а после обратить свой взгляд на набухший член смущенного слуги. Губы Ювенсиэля тронула улыбка: - Что же ты, Ритто, совсем не уделяешь ему внимания? Мне казалось, такие как ты всегда внимательны к деталям. Тонкие пальцы пробежались по стволу, а ноготь легонько оттянул кожу возле головки, срывая с губ советника очередное нецензурное проклятие. Ювенсиэль же не унимался: - Ай-яй, как не стыдно так бранится, любезный Ритто. - рука сомкнулась на члене, проскальзывая снизу вверх. Ритто запрокинул голову, с силой прикусив губу. Смущение распространилось дальше по телу, опаляя бледную кожу ярким румянцем. И не удивительно. - Ты тут такого красивого цвета, Ритто. Совсем как спелая ягода. - Король поцеловал красную головку, не без удовольствия проведя по ней языком. Лихорадка новых ощущений пронеслась по телу эльфа ураганом, унося с собой последние фрагменты самообладания. Пелена ярких красок застелила остекленевшие глаза. Казалось, Ритто падает куда-то с ошеломляющей скоростью. Полет прервал очередной акт внимания короля, что поместил пульсирующий орган в рот, не без удовольствия ублажая мечущегося советника. Острый язык не оставлял головку в покое, а губы скользили по стволу, уделяя внимание каждому миллиметру чувствительной кожи. Король наслаждался. Ему так нечасто попадались девственники, которых всегда приятно медленно утягивать на дно потаенных желаний. Неискушенность советника забавляла и лишь усиливала влечение. Он напоминал незрелое яблоко, только сорванное с ветки. С приятной кислинкой и неповторимым ароматом свежести и чистоты. Король ликовал. А Ритто было не до смеха. Казалось, мир вокруг потек вниз, настолько искривилось восприятие окружающей действительности. Настолько, что Ритто уже не чувствовал пут из лиан, что сковали его по рукам и ногам, не чувствовал ненависти, что хищным зверем щетинилась в глубине его души. Ничего, кроме жара, свернувшегося пульсирующим клубком внизу живота, и пристального взгляда короля. Он видел его насквозь. Очередное движение сорвало с губ эльфа неубедительный протест. Советник уже даже не пытался скрывать стоны удовольствия, маскировать их под брань попросту не выходило. Экстатический крик был слышен, пожалуй, даже в самых отдаленных уголках Ану-Арендель. В пробудившемся сознании эльфа встала картина разлетающихся в разные стороны фей, напуганных внезапным громким звуком. Стыдливый румянец обжег щеки советника. О, если бы он мог закрыть лицо руками и скрыться от позора! Но вот беда, руки были надежно связаны. Ювенсиэль облизнулся. Вкус первого раза всегда особенный, всегда невероятный. Было даже немного жаль проглатывать все сразу. Хотелось подольше подержать во рту и сполна ощутить вкус Ритто. Бедный, бедный советник. Его грудь разрывает тяжелое сдавленное дыхание, а глаза стараются смотреть куда-то, но не на него. Пушистые ресницы эльфа подрагивают, унизанные прозрачными капельками, совсем как травы на рассвете. Король подался вперед, нависая над пленником и вдыхая приятный запах. Запах удовольствия. Он появляется сразу после разрядки на какие-то ничтожные минуты. Но это не важно, слишком манящим выглядит распластанное на траве тело, слишком соблазнителен изгиб сомкнутых губ. Поцелуй пьянит куда сильнее хорошей Колдрокской медовухи. Лианы отступают, освобождают запястья сильных рук, которые больше не таят в себе угрозу. Ритто слишком устал, Ритто слишком хорошо, чтобы сопротивляться. Неумелые ответы на короткие касания к губам забавляют короля, он охотно принимает долгожданное приглашение к активным действиям. Ювенсиэль провел рукой по белому бедру, поглядывая на эльфа. Губы Ритто разомкнулись, выпуская на волю тихий хрип, а затем несколько слов, едва связанных в предложение: - Не...Не надо...Я не хочу... - Снова ложь, мой маленький советник. Разве тебя не учили что лгать - плохо? - теплые руки скользнули ниже, до угловатых коленей распластанного на траве советника, а затем немного развели их в стороны. Член Ритто в отличие от хозяина был полон сил и энергии. С малиновой головки понемногу продолжала сочиться сперма, вены набухли, представляясь в выгодном контрасте на фоне покрасневшей кожи. Ровное дыхание короля щекотнуло кожу низа живота эльфа, а затем волной горячего воздуха дошло до вздрагивающей плоти. Этого хватило, чтобы обмякающий орган снова начал набухать. Рука, умело приложенная к основанию возле мошонки так же была как нельзя кстати. - Прекра...Не надо... - Ритто плотно зажмурился, стараясь мысленно перенестись подальше от этого места и этих странных ощущений. Сквозь пелену неяркой дымки, что появляется, если сильно зажмурится, сквозь шум крови в ушах, до Ритто донеслось несколько слов, заставивших кожу на спине покрыться холодной испариной. - Мы только начали.