Цербер для премьера

3.1 В парикмахерской он был первым посетителем. Сначала девушка искренне пыталась отговорить его от такого опрометчивого поступка, но после его беззаботного «волосы – не зубы, отрастут», сдалась и принялась за его шевелюру, вымеряя чуть не каждый волосок. Крис сначала млел под ее осторожными и нежными касаниями, но когда на экране телевизора, включенного для фона, начался очередной выпуск новостей, всю негу как ветром сдуло. «…я и партия, которую я представляю, хотим знать, почему молчит правительство и где премьер-министр. Я хочу знать, что он жив и что с ним все в порядке. Вчерашнее происшествие беспрецедентно и чудовищно, и я, и все мирные жители Лондона, хотим быть уверены, что оно не повторится, и что власти контролируют ситуацию…» Крис застонал про себя. Чарльз Блум. Лидер оппозиции. Слишком шумный. Слишком суетливый. Слишком нелюбящий Тома за то, что тот обставил его в борьбе за власть. Кто бы сомневался, что он уцепится за такую шикарную возможность дискредитировать своего оппонента. На последних выборах консервативная партия Блума набрала рекордно низкое количество голосов, но сейчас все может резко измениться, если ее лидер будет и дальше продолжать в том же духе. Черт… Том должен вернуться к своим обязанностям, но как сделать это без риска для его жизни? Крис, конечно, не сомневался, что пойдет за ним куда угодно, но он всё-таки не супермен. Прикроет спину, а выстрелят в грудь. Кончики ресниц дрогнули, а голубые глаза потемнели, когда в голову пришла мысль. Нужно собрать вокруг Тома людей. Команду, которая поможет ему вернуться и защитит от ИРА. Толковых преданных парней, типа Эвана. И быстро. Да, это реальный шанс. Более чем реальный шанс. И еще один повод навестить Эвана в больнице. Захваченный этой идеей, Крис кинул лишь беглый взгляд на свое отражение, чтобы оценить работу девушки-парикмахера, отвесил комплимент почти на автомате, заплатил и вышел из салона. Почти бегом обошел отель, кивнул администратору уже новой смены и поднялся на свой этаж, искренне надеясь, что за время его отсутствия с Томом ничего не случилось, а в то время, когда по новостям показывали выступление Блума, он был где-нибудь в душе. Привычный щелчок предохранителя нарушил тишину номера. Даже телевизор не бубнил на фоне. - Крис, это ты? – Спокойный голос, правда, не понять откуда. Том говорил достаточно громко, чтобы его услышать, но так, чтобы невозможно было разобрать, где он находится. - Нет, не я, - Крис хмыкнул и захлопнул дверь. – По крайней мере, я надеюсь, что теперь узнать меня не так просто. Ты готов? - Конечно не готов, но придется, - Хиддлстон вышел из-за двери и сунул пистолет за пояс брюк, предварительно поставив его на предохранитель. Во избежание. – Боже мой… где твои золотые косы, Рапунцель? - Отдал за прекрасного принца, - Крис смешно сморщил нос. – Может, передумаешь? Я все понимаю, но твоя безопасность сейчас для меня важней всего. - Сейчас нигде не безопасно. И тебе рану нельзя бередить, так что на сегодня я все еще твой водитель, - лорд-премьер снова покраснел. – Я на прекрасного принца никак не похож. К тому же наш прекрасный Принц малость лысоват… - С ума сойти, - пробормотал Крис, проходя в номер и выгребая из сумки джинсы и футболку. Конечно, в рубашке и брюках он вызывает больше доверия, но образ недалекого парня слишком удачен, чтобы его не использовать. – У меня в личных водителях премьер-министр. Расскажу кому – упекут в психушку, - кинув одежду на кровать, он принялся раздеваться. – И да, на прекрасного принца ты не похож. И слава Богу. Ты лучше. - Эмм… спасибо, Крис. – Том быстро отвернулся, а потом и вовсе вышел из комнаты. Иногда высказывания и действия охранника ставили его в тупик. Это был комплимент? Ведь комплимент же? Но почему? Крис проводил его взглядом и тихо рассмеялся. Неужели ему удалось хоть немного расшевелить это чудо? И все-таки как с ним сложно. В чем-то слишком премьер, а в чем-то – еще почти ребенок. - Хэй, мой лорд, надеюсь, ты там не топиться собрался? – весело позвал он Тома. – Можешь выходить, я уже переоделся. И тебе, кстати, тоже бы надо. Хиддлстон принюхался. - От меня плохо пахнет? Я чистил костюм, а рубашку стирал вчера. Моя одежда в полном порядке, или… что, где-то порвал? Или пятно? - Нет, с твоей одеждой все в порядке. Но… Том, рядом со мной таким красивым, - Крис похлопал себя по заднице, обтянутой джинсами, - ты будешь слишком сильно выделяться. И вообще будешь выделяться. Ты высок, Том, твой костюм стоит пару тысяч фунтов, и ты… - Крис тонко улыбнулся, – похож на премьер-министра. Чем меньше аналогий будет с тем человеком, которого люди привыкли видеть на экране, тем лучше. К тому же Брана постарался. И мои вещи тебе носить не придется. - Крис… - Том помялся, смущенно кашлянул и, наконец, попросил: - ты не мог бы принести мне вещи сюда? При мысли о том, чтобы переодеваться при Хэмсворте, становилось как-то не по себе. Может быть, в контексте разговора, может быть из-за спектакля, разыгранного ранее? Как знать. - И это я – Рапунцель? – фыркнул себе Крис под нос, нашел взглядом пакет Кеннета и, прислонившись спиной к стене рядом с дверью, вытянул руку. – Возьмите, лорд Хиддлстон. - Спасибо, - Том почти деликатно сцапал пакет и скрылся в недрах ванной. Шелестел упаковкой и переодевался он довольно быстро. Простая рубашка странного черно-зеленого цвета, черные вельветовые джинсы - все сидело просто идеально. Так, точно Кеннет Брана лично снимал все мерки, а потом до миллиметра выверил каждую деталь одежды. - Туфли я обую свои. Ненавижу разнашивать новую обувь. - Томас вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.- Так лучше? - О, да, гораздо, - Крис окинул его откровенным взглядом. И как Тому это удается? Даже в обычной одежде он выглядит лордом. Посокрушавшись пару секунд о собственном несовершенстве, Крис рассовал по карманам документы, деньги и телефон, прошелся по номеру, проверяя, не оставил ли где-нибудь зацепок в виде забытого поддельного паспорта и вытянулся перед Томом, отдавая ему его телефон. – Готов? Очки не забудь. - Да, точно… - Телефон в карман, очки – на кончик носа. – Каков наш план, мистер Фикс? – последним в карман Томас сунул карту-ключ от номера. С трудом подавив желание провести рукой по подстриженным волосам Криса, отступил назад, разрывая дистанцию. - Вы помните свою фамилию, м-м-м…. Мистер-как-вас-там? – Крис шагнул следом, аккуратно потянул вниз очки, чтобы заглянуть в глаза. - Юджин… - Том отступил еще на шаг назад, и еще. – Я помню только свое дурацкое имя. Юджин… - он нахмурился, буквально насилуя собственную память. - Джонс. Еще бы Джоном Смитом назвали… Крис вскинул руки: - Прости. Этого больше не повторится, - из глаз исчезла лукавая улыбка, а на лицо легла тень непонятного чувства. – В холле… мы не будем ничего разыгрывать. – Он развернулся, окинув номер последним внимательным взглядом, и кивнул на дверь. – Выходи. И это имя подбирали не под тебя. У меня просто остались эти документы. Том тряхнул головой. - Извини. Я просто… не знаю, как объяснить. В общем,… Он все портит. Только-только появившееся взаимопонимание, спокойствие. Все как-то не так. - Это мне нужно извиняться, - Крис вышел вслед за ним в коридор, захлопнул дверь и голос упал до шепота. – Я забылся. Не подумал о том, что тебе эти… шутки могут быть неприятны. – Вызвал лифт и первым зашел в кабинку, прислонившись здоровым плечом к стене. Во взгляде, брошенном Томом из-под очков, мелькнуло сожаление. Поколебавшись, Хиддлстон взял Криса за руку. - Мы так развлекались, только когда я учился в колледже. В университете был совершенно другой юмор. Сейчас со мной уже не шутят. Совсем. Иногда мне этого не хватает. Я отвык. Понимаешь… то, что происходит сейчас – как вынужденный отпуск. Либо он закончится, либо закончусь я. Если он закончится, мне придется заново привыкать к жизни, которую я вел раньше. И там не будет шуток и колкостей. Я не умею расслабляться. Разучился давно и прочно. И боюсь привыкать быть простым человеком. То, что может позволить себе Юджин Джонс – никогда не позволит себе Томас Уильям Хиддлстон. Крис покачал головой и отвел глаза, пряча их за пушистыми ресницами. Имеет он право нарушать привычную для Тома жизнь, и без того почти разрушенную? Нет. Они разбегутся, когда все это закончится, и вряд ли когда-нибудь встретятся вновь. Для него самого уже поздно: это дело стало для него слишком личным, но вмешиваться в жизнь Тома нельзя. Он и так стал ее частью. Да, он исчезнет, когда придет время, но оставлять следы недопустимо. Но и заставить себя снова видеть в нем премьер-министра, человека-в-футляре, Крис уже не мог. - Ты не Юджин Джонс. Ты Томас Уильям Хиддлстон. Всегда был. Просто забыл об этом, «надев костюм премьера», - выдохнул Крис и, спохватившись, прикусил язык. Покосился на камеры и перевел дух. Только видео, без микрофона. Отлично. - Наверное, ты прав. - В холле по-прежнему было не особо многолюдно, и это вполне устраивало их обоих. – Ладно, о чем ты хочешь поговорить с Эваном? - Для начала – спросить, замечал ли он что-нибудь необычное в поведении Нисена и то, как он относился к остальным, выделял кого-то или нет. Что случилось после нашего ухода, и кто доставил его в больницу. Все остальное будет зависеть от его ответов, - Крис отдал Тому ключи от машины, подождал, пока тот отключит сигнализацию, и устроился на уже почти привычном для себя месте. Пристегнулся, кинул взгляд в зеркала, проверяя обстановку на наличие слежки, и невольно напрягся. Показалось или?.. Крис, сделав вид, что поправляет ремень, обернулся, «невзначай» зацепив взглядом такси, и отвел глаза, лихорадочно соображая. Оно уже стояло, когда они вышли или нет? Сильно тонированные стекла, за которыми только угадывается силуэт, слишком странно оно стоит. Так, словно водитель приготовился к долгому ожиданию, при том, что эта машинка явно не принадлежит отелю, а в это время суток работы у таксистов хоть отбавляй. Крис сжал пальцы в кулаки, чувствуя, как заливает краска щеки, и придвинулся к Тому. Аккуратно взял его лицо в руки и, скороговоркой шепнув: «Закрой-глаза-и-представь-что-я-девушка», приник к приоткрытым губам, шалея от дикости происходящего и от того решения, которое предложил его мозг, как способ убедить незваного соглядатая, что они – те, за кого себя выдают. …Ожог. Это похоже на ожог. И губы Криса ничуть не напоминают губы девушки. Полные, чувственные, но жесткие, обветренные, подчиняющие. И его ладони, обнимающие скулы – не изящные женские. Мозолистые и сильные. Внутри все дрожит. И переворачивается. Не от возмущения или паники. Не от ужаса. Просто дрожит от странности происходящего. Вынужденная ласка – томительна. Но, на удивление, чертовски приятна. Том зажмурился. Слежка? Папарацци? Как бы то ни было, поздно что-либо менять. Если он сейчас выскочит из машины, то выдаст себя. Остается только положить ладонь на затылок Криса и ответить на поцелуй, молясь, чтобы ложь удалась. Чтобы в нее поверили. Кончики ресниц Криса дрогнули. Заколотилось сердце, но он заставил его заткнуться. Том не дурак. Значит, все понял. Крис погладил подушечками пальцев его скулы и закончил поцелуй. Отстранился, почему-то пряча глаза. - Извини. Я обещал, но… Мне надо было придумать другой способ, - он медленно выпрямился, кинул взгляд в зеркало. Такси стояло на прежнем месте, но, судя по виднеющемуся сквозь тонировку силуэту, водитель сменил положение. Повернутая в их сторону голова, словно изломанная линия плеч. Не уверен? – С самого начала другой способ, - почти бездумно выдохнул он. – Но эта легенда почти никогда не давала сбоев. Была лучшей, и я часто ею пользовался, если моими подопечными были адекватные мужчины с чувством юмора или те, кому было все равно. - Я неадекватен? Или чувство юмора отсутствует? Хотя да… Пожалуй, что в сравнении с другими твоими подопечными… - Томас покосился в сторону и потянулся к нему снова. – Что там? – Тонкие пальцы погрузились в светлые пряди волос. - Ты другой, Том. Просто другой, - все также немного рассеянно отозвался Крис. – Да и я почему-то не могу… - он оборвал себя, словно испугавшись. – То такси. Может, и смешно звучит, но оно мне не нравится. Поехали, Том. Если оно последует за нами, ты терпел не зря. Если нет, то я – идиот и извинюсь. - Терпел?.. – Уголки губ приподнялись в улыбке, и Хиддлстон с какой-то странной нежностью коснулся его губ. Сам. – Это приятно, Крис. Особенно для человека давно и прочно «забившего» на личную жизнь. Все равно она стала общественной в тот момент, когда я «надел костюм премьера». - Он отстранился и довольно резво сорвался с места, выезжая на проезжую часть. - Пожалуй, я еще подумаю насчет «неадеквата», - Крис кинул на него изумленный взгляд, еле успев вцепиться в ручку, и тут же снова повернулся, глядя в зеркало. Такси с места не тронулось, но водитель вылетел из машины и теперь смотрел им вслед. Лица его Крис разглядеть не мог, но почему-то показалось, что он озадачен. Может, по тому, как он почесывал затылок? Дорога повернула, и отель остался вне поля зрения, но Крис еще успел заметить, как наблюдатель вошел в холл. Хэмсворт сдвинул брови, но подумать над этим решил попозже. И все-таки, интуиция его не обманула. Он выдохнул, немного расслабившись, повернулся к Тому и тут же снова напрягся, вспомнив, что творил несколько минут назад. И что сделал Том. Крис сглотнул, облизнул губы, на которых еще горел след поцелуя, пытаясь найти нейтральную тему для разговора и в очередной раз напоминая себе, что рядом с ним не просто Том, а премьер-министр и целый лорд. - Не думаю, что пределом твоих мечтаний о личной жизни был я, - надеясь, что шутка вышла не очень плоской, он попытался немного разрядить обстановку. – Подожди… Вокруг тебя вьется столько девушек и женщин. Неужели не нашлось ни одной, которая тебе бы понравилась? - Крис, - Том тяжело вздохнул, не отрывая взгляда от дороги. – Видишь ли… У меня нет перерывов и выходных. А секс и отношения – это личное время, которого у меня нет по умолчанию. Гипотетически, я мог бы сбрасывать напряжение с дорогими… шлюхами, будем называть вещи своими именами. Но у меня и на это времени нет. И уже давно. Максимум, мне доступный – час-полтора глубокой ночью. Но я предпочитаю сексу сон. Крис усмехнулся: - Можешь воспользоваться этим вынужденным «отпуском». Временем я тебя обеспечу. И даже девушку найду, - закусил губу, темнея лицом. – Извини. Меня несет. Я все время забываю, что ты не «парень с окраин», который привык к словесной пошлости. - Как честный мужчина, спавший со мной в одной постели, ты должен на мне жениться, - хмыкнул Хиддлстон. – Видишь, я умею пошло шутить. Крис сморгнул и расхохотался: - Это не пошлость, Том. Пошлость… Сколько сучек в твоей команде, сладкий? - измененным, приторным до тошноты голосом произнес он. – И сколько из них уходят домой с мокрыми трусиками, а потом по ночам трахаются с пластиковыми членами? – Крис скривился. – Гадость… Я, конечно, ораторским искусством не владею, да и высоким стилем – тоже, но подобные вещи противны даже мне. - Скорее уж панталонами…- фыркнул лорд-премьер. Забавно, но на сей раз он даже не покраснел. Может, начал привыкать к странности всего, что с ними происходило? – Большая часть женщин в моей команде старше сорока, и выглядят как престарелые школьные училки. Или как дамы, которым ээмм… всю лишнюю кожу натянули до пяток. - И что? У женщин, в отличие от мужчин, осечек давать нечему. Так что от возраста наличие желания затащить мужчину в постель мало зависит, - Крис улыбнулся. – Я плохо на тебя влияю. Глядишь, следующую речь ты будешь произносить на языке «нищих кварталов», и твоего корректора хватит удар. - Не хватит, - улыбнулся Том. – А если серьезно, то однажды мне просто надоело успокаивать девушек вместо того, чтобы заниматься с ними любовью. Крис с силой сжал кулаки, чувствуя, что ступает на очень скользкую почву и надо бы промолчать, заткнув собственное любопытство, давшее о себе знать, как всегда, в самый неподходящий для этого момент. - Надеюсь, ты не пытался этим заняться в окружении кольца телохранителей? – неуклюже пошутил он, надеясь, что Том примет этот вопрос за риторический. Хиддлстон негромко рассмеялся. - Наверное, это было бы даже забавно. - Только если у тебя есть склонность к эксгибиционизму, чего я не наблюдаю. Хотя, может, это меня ты так стесняешься, - Крис откинул голову назад и прикрыл глаза. – Почему ты еще не женат? До избрания премьером, время у тебя было. - Я… не маленький, Крис. - И снова румянец пятнами по бледным щекам. – И в этом вся проблема. -А… - начал, было, Хэмсворт и тут же заткнулся. – Хм… Ладно. Но девушки разные бывают. - Значит, мне попадались не те… - Том замолчал, напряженно глядя на дорогу. Говорить и шутить больше не хотелось. Причина больше не имеет значения. Он женат на старой ревнивой женщине, капризной и своенравно-чопорной. Британия измен не прощала. Никому и никогда. Крис поджал губы и отвернулся к окну. И кто бы сказал, почему и каким образом он так остро чувствует перемены в настроении Тома. Нет, его и раньше бесчувственным назвать было сложно, но сейчас словно все обострилось. Может, стоит вернуться к тому состоянию, с которого все началось. С «вы», которое так четко определяло границу. А Том пусть называет его, как хочет. - Если тебе это в напряг – скажи. Граница между нами почти стерлась. Наверное, это неправильно. - Все нормально, Крис. Правда. Мне все равно особо не с кем просто говорить. Почему ты не можешь стать тем самым человеком? - Потому, что мы слишком разные? – предположил Крис. – Потому что я тебя смущаю, напрягаю, пугаю и временами раздражаю и злю. - А нужно чтобы льстил, кивал, заглядывал в рот и со всем соглашался? – выгнул бровь Хиддлстон. - Нет. Чтобы обладал тактом, пониманием и умел держать слово. – Крис выдохнул. – Том, ты сам понимаешь, что не стоит. Когда все это закончится, мы разбежимся, вернувшись каждый к своей работе. По мне – так не самый плохой выход. Твой график забит, да и я не самый незанятый человек в этом городе. Был. - Я же сказал, что хочу тебя себе? И если Кеннет в этом безумии уцелеет, да и я тоже, я обязательно заберу его. Может, я хочу, чтобы ты был моей совестью? - Прелесть, - выдал Крис первое, что пришло на ум. - Тебя что-то критично не устраивает? – переспросил Том. - Мне просто интересно, как ты себе это представляешь. Кеннет называет меня своей «совестью» потому, что я – один из немногих, кто может сказать ему в глаза о нечестности его методов или, например, о том, какая же он на самом деле сволочь. Но я могу себе это позволить только потому, что знаю его работу. Но не представляю себя твоей «совестью». Политика и я – слишком далеки друг от друга. - В таком случае… как там говорят? «Проехали»? – Том только крепче сжал руль. Нужно просто добраться до места назначения. А потом у него будет несколько минут передышки. - Нет уже, не «проехали». Я просто хочу знать, как это видишь ты. – Крис упрямо сдвинул брови, уверенный, что сейчас рядом с ним сидит далеко не премьер-министр, а настоящий Том Хиддлстон. Слишком… доброжелательный и не любящий конфликтов. - Крис, закрыли тему. Просто не важно. Просто забудь. Мы разбежимся, и все закончится. И все будет как раньше. Крис снова отвернулся. Отлично. Логично. Так, как должно быть. Только плохо от этих мыслей. Привычка. Он всегда быстро привыкал к интересным для него людям. Переживет… - Сейчас поверните налево, лорд Хиддлстон, - спокойно произнес Крис и замер, ожидая реакции. Либо они сейчас восстановят границы, либо… нет. Неестественная бледность разлилась по лицу Тома. Очень медленно и подчеркнуто спокойно он повернул, аккуратно припарковался на первом же попавшемся свободном пятачке и, заглушив двигатель, вышел из машины, аккуратно захлопнув за собой дверь. К черту все. К черту. Он просто доберется до здания, он просто войдет в свой кабинет, он просто сделает то, что должен. Даже если его расстреляют там на месте. Так нужно было поступить с самого начала, а не играть в шпионов. Крис чуть не взвыл. Рванулся, было, следом, а потом опомнился. И что он сделает? Что он может позволить себе сделать? Здесь, на улице, на глазах у всех? Разыгрывать из себя влюбленного идиота и говорить о политике? Привлечь внимание к их разговору – значит, привлечь внимание прохожих к Тому. Отпустить? У Хиддлстона нет ни денег, ни документов. Вообще никаких. А пешком до дворца слишком далеко. И там… Крис стиснул зубы и подался вперед, следя за уходящей фигурой. А когда Том смешался с толпой, вышел из машины, выдернув ключи, включил сигнализацию почти на автомате и пошел следом, на ходу вспоминая навыки наружного наблюдения. Хотя бы до ближайшего безлюдного места, в котором можно будет поговорить. *** Том шел вперед, ссутулившись, чтобы не слишком сильно выделяться среди всех своим ростом. Очки на носу, опущенные плечи, склоненная голова. Весь его вид говорил: оставьте меня в покое, у меня не самый хороший день, но вас это касаться совершенно не должно. Это не ваше дело. Мыслей была масса. Спутанный клубок, безумная нелепая сумятица. Не стоило даже пытаться быть или казаться нормальным, обычным человеком. Это не так. Он – чертов лорд, премьер-министр, чудом выживший. А такие люди априори нормальными не бывают. Потому надо завязывать с рефлексией, позвонить хоть бы и командиру Шотландской гвардии и… и что? И все. И заниматься делом, а не пытаться спасти собственную шкуру. Будь что будет! …Мак`Милан ответил. Пусть не сразу. Вероятно, не мог понять, что за незнакомый номер. Ответил, и даже казался взволнованным и немного радостным. Лорд Хиддлстон жив, невредим и в Лондоне. И готов вернуться к своим обязанностям. Он частил, то и дело срывался на шепот, точно не желая раньше времени выдать новости кому-то, кто находился рядом. - Все хорошо, правда… я сейчас… я подожду, да… - Томас огляделся, определяя свое местоположение, и продиктовал Мак`Милану свои координаты. Осталось только подождать. Совсем немного подождать, и все закончится. И начнется заново. С нуля. С самого начала. Он вернется к почти привычной жизни. Вернется к своим обязанностям, разрулит кризис, и попытается разобраться со свалившимися на голову неприятностями… «Вас ищут, сэр! Все считали, что вы погибли, сэр. Никто не получил никаких сообщений о том, что с вами, сэр…» Что с ним? Страх потерять все. И прежде всего – себя. Как бы пафосно это ни звучало, «честь» и «долг» для него – не пустые слова. Честь и долг - это то, на чем держится монархия. Его честь и его репутация значат куда больше, чем даже его жизнь, что бы там ни говорил Крис. Хэмсворт неправ. Нет, неправ! Томас яростно сжал кулаки. Для того, чтобы поставить страну на колени, разуверить жителей в чем-то окончательно и бесповоротно – не надо убивать их символ, как мученика. К тому же он не являлся символом. Символом всегда есть и будет королевская семья. Он – только пример удачливого молодого политика, сумевшего доказать сторонникам, что способен на большее. И заставить порядком напрячься недругов. Он пример для всех тех, кто стремится прыгнуть выше своей головы. С тем же успехом он мог петь в шоу и победить, как Сьюзен Бойл, но он выбрал другой путь. И чтобы испугать целую страну, чтобы лишить их воли, нужно уничтожить символ. И не пристрелить его на глазах у всех, сделав мучеником, а полностью дискредитировать. Уничтожить, смешать с грязью политика. Очернить в глазах общественности. И только потом убить. Вероятно даже подстроив какой-нибудь совсем уж грязный скандал… Но то, что происходит теперь – слишком похоже на прелюдию. И какого черта он ТАК раскрылся?! Перед Хэмсвортом. Который спас его. Но которого он видит вторые сутки как. От этих мыслей можно сойти с ума… Блик заставил его вскинуться и отшатнуться в сторону. За спиной в разные стороны брызнула кирпичная крошка. Несколько рыжих кусочков чиркнули по щеке. Следующий фонтанчик крошки оказался практически возле головы, и Том побежал. Споткнулся, словно о невидимое препятствие, крутанулся на месте и охнул от боли в руке, когда запястье сжали сильные пальцы и дернули в сторону узкого прохода между зданиями. - Пойдем. Нам нельзя здесь оставаться, - Крис был готов рычать от злости на самого себя. Черт, так подставиться… И так подставить. Какого черта стоял в стороне и ждал у моря погоды? Идиот! Хорошо, что Том среагировал, а если бы не успел?! Нельзя было отпускать. Нельзя! - Прости, - коротко, но емко. Зло, жарко, виновато. Крис дергался, посекундно оглядываясь назад. Проход был слишком узким - не развернуться. И именно Том сейчас был с той стороны, открытый для выстрела. И собой не закрыть. Черт! - Том, пожалуйста, быстрей! – Крис был готов умолять и на коленях ползать, только бы не вздумал сейчас Хиддлстон задерживаться или спорить. – Быстрей… Нам нужно выбраться отсюда. Том почти бежал. Пока не приехала полиция, пока не оцепили квартал, пока преследователи не нагнали. Кто предал на сей раз? За ними следили? Или отследили звонок Мак`Милана? Или Мак`Милан нарочно держал его на линии, позволяя кому-то засечь местоположение? А может, это очередная подстава? - Уходи, Крис… - сквозь сцепленные зубы процедил Том. – Уходи, и не смей идти за мной! Тот резко остановился, словно налетев на невидимую преграду. Кинул на Тома яростный и тоскливый взгляд, вжался в стену, втянув живот, и дернул Тома, фактически протащив его по другую свою руку. Подбородка и губ коснулись черные крашеные волосы Хиддлстона, и лицо Криса на мгновение исказилось. Решение принято. Не глядя на Тома, он вытащил ключи от машины и сунул их в его руку: - Поднимешься по пожарной лестнице на крышу дома справа и спустишься с другой стороны. Машина стоит на том же месте. Попробуй доехать до дома Кеннета. Только не лезь к нему сходу. Сначала проследи. Иди, Том. Удачи, - Крис повернулся к нему спиной, вытащил пистолет, дослал пулю и взвел курок. Преследователи будут. Значит, их надо задержать. Хэмсворт облизал пересохшие губы и пошел назад, навстречу тем, кто обязательно появится в этом проходе. Жаль только, что спрятаться здесь негде. И если возьмут в «клещи», его спасет только чудо. Хиддлстон успел схватить его за воротник рубашки и дернуть назад. - Нет, это ты сейчас уйдешь. Это не твое дело с самого начала, Крис. Ты перелезешь через этот чертов дом, сядешь в машину и уедешь. Ты понял меня?! - для пущей убедительности худощавый Томас встряхнул куда более плотного охранника, с яростью глядя в глаза. - А теперь убирайся к чертовой матери, иначе я сам тебя пристрелю! - Не смей указывать мне, что является моим делом, а что – нет, - ледяным тоном бросил Крис. – Ты так сильно переживаешь о своих обязанностях, что забываешь о чужих. А они есть не только у тебя. Как и ответственность. - Крис, пожалуйста! - взмолился Том. - Я прошу тебя, я умоляю тебя, если хочешь! Уходи. - И что дальше? Что будет дальше, Том? – Крис кинул на него тяжелый взгляд и снова повернулся к выходу из прохода. Показалось, или промелькнула тень? – Умирать я не собираюсь. И подставляться – тоже. – Почти безразличное «если это тебя так заботит» так и не прозвучало. - Черт бы тебя побрал, Хэмсворт... Задние двери, запасные выходы. Том потянул его за руку, перебегая от одной двери к другой. Заперто... заперто... глухая стена... снова заперто... Следующая дверь была пригнана неплотно. И замок болтался. Дернув ее раз, другой, Том отшагнул, а потом, собрав все свои силы, всем телом ломанулся вперед, с ужасом понимая, что проваливается внутрь распахнувшегося проема. - Стой! – Крис метнулся следом, еще успел перехватить Тома за талию, но удержаться на ногах, влекомый его весом, уже не смог. Махнул нелепо рукой с зажатым в ней пистолетом и, споткнувшись о порожек, рухнул вперед, в последний момент извернувшись так, чтобы не упасть на Тома и подставить ему руку, чтобы голову не разбил. Доводчик скрипнул, и дверь закрылась с мягким стуком, погружая их в полную темноту. Том Хиддлстон умел нецензурно выражаться. Вполне вероятно это открытие и повергло бы в шок сторонников и поклонников премьер-министра, если бы таковые были в темном помещении, судя по твердости и гладкости пола - выложенного простой керамической плиткой. - Жив? Крис медленно выдохнул, стиснув зубы и пережидая, когда от удара об пол перестанут мелькать перед глазами белые точки, а боль в раненом плече из острой станет нудной, но терпимой. Такой, к которой он уже привык. - Жив, - произнес он, поняв, что молчание затянулось, и как на него среагирует Том – одному Богу известно. Хиддлстон сел, осторожно ощупав вокруг себя пространство. В следующий момент ладони осторожно скользнули вдоль тела Криса. Коснулись раненой руки, нащупав под одеждой повязку - отдернулись, плавно сместились к здоровой, которая и приняла удар об пол на себя. Достав из кармана чудом не разбившийся телефон, он нажал комбинацию кнопок, снимая блокировку, и принялся, подсвечивая себе экраном, искать пистолет. Кажется, при падении Крис его все-таки выронил. Забавное, должно быть, зрелище: лихорадочно ползающий по полу премьер. - Либо склад, либо прачечная. Но все равно нужно выбираться отсюда. Крис только прикрыл глаза. Напьется. Когда все это закончится, он напьется в хлам. До полной потери памяти и превращения в «овощ». Сквозняк, дующий из щели под дверью, холодил ноги, и Крис заставил себя открыть глаза и неуклюже подняться на колени. С усилием дотянуться до ручки и задвинуть допотопную щеколду. Не спасет от атаки, но замок все равно выбил Том. Вовремя. С той стороны ручку дернули, потеребили, дверь заходила ходуном, а спустя пару мгновений все прекратилось. Похоже, у преследователей негусто со временем. Хэмсворт тяжело сел на пол, прислонившись спиной к двери. С этой стороны им путь закрыт. Надо бы поискать другой выход. Но зачем, если тот, кого он так хочет спасти, с упорством идиота сам лезет под пули? …Пистолет нашелся довольно скоро. Равно как и стоящие вдоль стен ровными рядами упакованные тюки с постельным бельем, вешалки с одеждой и прочие радости. Химчистка с прачечной. Склад. - Можешь встать? Тебе помочь? - Том подошел к Крису и опустился на корточки рядом с ним. - Нет, - Хэмсворт мотнул головой, но встать даже не попытался. - «Нет - не можешь»? Или «нет - не помочь»? - спустя долгое мгновение спросил Том. - «Нет – не помочь». Я могу встать. - Хорошо, - кивнул Хиддлстон, поднимаясь на ноги, а потом, наклонившись к нему, протянул ладонь. Крис вскинул голову, провел странным, задумчивым взглядом по руке Тома вверх. Словно коснулся плеча, шеи, поднялся выше и застыл на глазах. - Я остаюсь здесь, - он мягко отвел руку Тома и, подобрав ноги, уткнулся лицом в колени. – На ближайший час. Пока все не уляжется. Сам кидаться им в руки не собираюсь. - Хорошо... - медленней кивнул Том. Присел, положив рядом с ним оружие. Легко, почти невесомо, коснулся волос. - Спасибо тебе. Крис неуклюже мотнул головой. Уходя от прикосновений или принимая благодарность – он и сам не знал. - Кому звонил? - Мак`Милану, - просто ответил Том. - Думаю, прослушка. Хотя... черт его знает. - Он вздохнул и, поправив собственный пистолет за поясом, выпрямился. - Кеннет не отвечает с утра. С нашего последнего разговора. Все еще рвешься вернуться? - Да, - кивнул Хиддлстон. - Все еще. - Он потянулся всем телом и на секунду прикрыл глаза. - Я помню, что обещал подождать сутки. Мне ни сил, ни терпения не хватает. И еще... ты... как это правильно сказать?.. Ты мне напрочь выносишь мозг. - После дебатов в Парламенте у тебя уже должен быть иммунитет, - хмыкнул Крис. – Я больше не буду пытаться удерживать тебя. Просто пойду следом. И мне плевать, что ты об этом думаешь. Я перестану уважать себя, если… - Крис закусил язык. – Просто ставлю тебя в известность. - С ослами в Парламенте справиться проще. Инерция мышления спасает, - Том вздохнул. Судя по всему, это бесполезно, пытаться что-то изменить. - Ты напоминаешь мне принца Гарри. Такой же... танк. Не переупрямить. - Я не в состоянии воевать с ветряными мельницами. Ты уходишь, отсылаешь, приказываешь убраться. Можешь объяснить почему? - Ты мне нравишься, - беспомощно пожал плечами Том. Правда, вряд ли Крис увидит его жест. Здесь темно, а постоянно жать на кнопки телефона, лишь бы разгонять мрак, ему не хотелось. Крис поднял голову и напряг зрение, пытаясь хоть что-то разглядеть в этой темноте: - Прости, но я не понимаю, почему это может быть причиной. - Последние часа три я себя убеждаю что ты... что тебя нарочно ко мне приставили, и что специально подстраиваются такие ситуации, чтобы создать на меня компромат. Потому что в здравом уме я бы целоваться с мужчиной не стал. А с тобой целовался. И да, я очень не хочу, чтобы тебя пристрелили. Просто не хочу. Теперь можешь считать меня законченным параноиком. - В здравом уме ты и не целовался, - выдохнул Крис, не зная, как реагировать на такое признание. – Если помнишь, это было спектаклем, и это я начал. И как-то слишком сложно для компромата, не находишь? Слишком много жертв. - Крис, если есть необходимость - могут еще и не такой спектакль разыграть, поверь. И докажут что угодно. И потом попробуй отмойся. Всякий раз, когда я пытаюсь уйти, ты пытаешься героически прикрыть мне спину и самоубиться. - Ты и правда не понимаешь? – Больше всего сейчас Крису хотелось побиться головой об стенку. Или побить стенку головой Тома. – Из нас двоих именно я - никто. Я не важен. И от того, умру я или нет, ничего не изменится. Это ты можешь разрешить кризис. Это ты - премьер-министр, черт бы тебя побрал. И меня бесит то, как ты легко относишься к собственной жизни. Говоришь об ответственности и обязательствах, но если ты дашь себя убить, то не сможешь ни на что повлиять. И если тебя так беспокоит возможный компромат, то… никаких больше «ситуаций». Совместных постелей, сцен семейной жизни и прочего. - Нет, Крис. Это ты не понимаешь. Важно КАК я умру. Если меня подстрелят у всех на глазах, я останусь почти святым, как Кеннеди, - негромко рассмеялся Том. - По этой причине на улице мне умирать не страшно. Но вот если успеют нащелкать компромата и правильно с политической точки его подадут и приправят скандалом - тогда меня забьют как бешеную собаку. Ответственность и обязательства включают в себя и способ смерти. - Сложно. Слишком сложно. Громоздко и дорого. Какой смысл почти год прикрывать тебе спину, чтобы потом предать и начать собирать компромат? Какой смысл в убийствах, если это только компромат? И от смерти на улице ничего не изменится. Потому что об этом никто не узнает. Уж они об этом позаботятся. И по твоим словам я – тоже часть этого плана? Вожу тебя тут за нос, создаю… ситуации. Так? – Вот теперь стало все понятно. Более чем. Плакать? Смеяться? Обижаться? К черту все… - Своего рода, - так же спокойно и негромко ответил Том. – Почти год прикрывать? Такая комбинация может готовиться несколько лет, Крис. Подбираются варианты, рассчитываются пути к отступлению. И случайный фактор - согласие одного человека на присутствие другого - может спутать весь алгоритм. Просто Кеннет решил оставить тебя со мной. Просто ты выжил. А потом выжил и я. - И что? Прилюдное убийство в прямом эфире – это одно. Компромат – другое. – Крис искренне не понимал логику. - Вот именно, Крис. Убили прилюдно - и я стану второй Леди Ди. Жертвой и героем. Собрали компромат - и не будет героя. Будет очередной нечистый на руку политик, мразь, которая получила по заслугам. Вопрос идеологии. - Подожди, - почти взмолился Крис. – Они же пытались тебя подстрелить и именно прилюдно. Значит, им было плевать на твой моральный облик. А ты мне сейчас совсем про другое говоришь. Ситуации, компромат? Ты хоть понимаешь, как это не сходится? Кому собирать на тебя компромат? ИРА? Так это они и пытались тебя убить. Им плевать, кем бы ты стал в глазах людей. У них были другие цели. - Значит, меня готовы разменять, - снова почти безразличное пожатие плеч. - Высокая политика это кошмарный серпентарий. Хэмсворт снова уронил голову на колени: - Я ничего не понимаю. – Он себя дураком никогда не считал, но сейчас запутался в немного безумной логике Тома. Или это Том слишком увлекся своей паранойей? – Так я часть этого «великого» плана или все-таки нет? - Нет. Но я по-прежнему не хочу, чтобы у тебя одним пулевым ранением с летальным исходом стало больше. - И мы снова вернулись к тому, с чего начали. Но уж извини, свою пламенную речь о том, кто из нас двоих нужнее для страны, повторять я не буду. Если для того, чтобы вытащить тебя из этого дерьма и дать возможность вернуться к работе, потребуется моя жизнь… Это будет не самая страшная цена. Да и я как-то не рассчитывал дожить до старости. К тому же умирать я все равно не собираюсь. И если будет хоть малейшая возможность выжить, я ею воспользуюсь. Но сейчас у меня другие приоритеты. Я не самоубийца, но смерть меня давно не пугает. - Безумие, - Хиддлстон закусил губу. - Как думаешь, за машиной наблюдают? - Другой у нас все равно нет. Разве что угнать рядом стоящую. – Кое-чего Крис все же не понимал. Если ему не показалось и «водитель» того такси у отеля следил за ними, то почему на них не напали раньше? После того, как ушел Том, он почти час ходил по городу, и возможностей было предостаточно. Или «водитель» оплошал, приняв их за тех, за кого они себя выдавали? Но как нашли в отеле? Что-то здесь не сходится. Хотя если Кеннет… Брана знал о бывшей работе Криса и мог навести справки, под какими документами он обычно работал. Но тогда получается, что Кеннет тоже против них? Нет! Нет… Этого не может быть. Просто не может. – Еще минут десять и попробуем выбраться. Ну, так что? Ты дашь мне возможность о себе позаботиться или идешь своей дорогой? - Ты все равно пойдешь следом. Даже если я не буду тебя видеть рядом, все равно ты будешь наблюдать и прикрывать. То есть - подставляться. - Весьма ядовито заметил Том. - Так что нет. Придется снова спать в одной постели, дорогой СУПРУГ. - В тот отель мы больше не вернемся, - после недолгого молчания отозвался Крис. – А в другом возьмем два разных номера и попробуем смешаться с толпой каких-нибудь туристов. Больше никаких легенд. И ситуаций. – Он осторожно коснулся затылка, и голова ожидаемо отозвалась легкой болью. Ушибся-таки. Хорошо хоть, что сотрясения нет. - Как скажешь, - Хиддлстон тонко улыбнулся. Два разных номера. Достаточно только «уйти спать» и утром не вернуться. И один невыносимо серьезный парень уцелеет. Хэмсворт нахмурился. Что-то слишком быстро Том согласился. Хотя с чего бы ему не соглашаться. Никаких «ситуаций» и присутствия назойливого охранника. - Думаю, уже можно выходить, - Крис осторожно поднялся и вытащил свой телефон. Включил крохотный фонарик, решив пожертвовать питанием. Но так было видно гораздо лучше. Действительно, похоже на склад прачечной. Висящие на вешалках рабочие костюмы, стопкой постельное белье… Эта дверь, у которой они провели все это время, скорей всего, была черным ходом. Для желающих покурить, например. Значит, должен быть другой вход. «Парадный». Но стоит ли идти через него? Он может быть закрыт, да и кто знает, в какой стороне его искать. Значит, уходить придется так же, как и вошли. Крис поднял пистолет с пола, выключил фонарик и потянулся к щеколде, бросив Тому: - Выброси симку, если не хочешь, чтобы тебя отследили. Том ловко вытащил батарею телефона и оставил сим-карту лежать на полу, сунув телефон обратно в карман брюк. И пусть Хэмсворт сколько угодно считает его идиотом. Или параноиком. Да кем угодно пусть считает! Если бы Брана не разыграл карту-Криса, Хэмсворту жилось бы не в пример спокойнее. - Я готов. Идем? - Идем, - Крис кивнул и потянул дверь на себя. Вышел в проход между домами, огляделся, прислушался, рискнул сделать пару шагов. Но никто не попытался на него наброситься, да и снайперов на крышах тоже видно не было. – Выходи, - чуть повернув голову, позвал тихо Хэмсворт и взвел курок на всякий случай.