Цербер для премьера

Первые три дня просто стерлись из памяти. Так, словно и не было их никогда. Кажется, он где-то ночевал. Кажется, вернулся в свою квартиру и даже вызвал бригаду ремонтников. Но что делал все остальное время – не знал. Мозг словно берег себя и просто отключился. Все, что он помнил – это боль. Чудовищную боль, которая медленно и неумолимо сжигала его изнутри. Никаких мыслей. Ничего больше. Ни-че-го. Реальность заявила о себе вечером четвертого дня, и в ней Крис осознал себя сидящим в баре Гарри и напивающимся самым дешевым пивом из всех, что были в запасе у хозяина. Как он здесь оказался и давно ли здесь сидит, Крис не знал, да и это потеряло для него всякое значение. Он пришел в себя, когда увидел Тома. Избитого. Истерзанного, но не сломленного Тома. Тот щурился от яркого света, бьющего в глаза и, судя по всему, практически ничего не соображал. Покрытое синяками и ссадинами лицо потеряло свою гармоничность, а линия скул стала неровной, оплывшей. Ярость плеснула в теле, враз содрав с сознания туман, подарив взамен четкость и ясность мышления. Злость, ненависть, бешенство… Кто-то посмел сделать с Томом это. Кто-то посмел причинить ему боль. Стакан хрупнул в сжавшихся пальцах Криса. А потом из телевизора в напряженной тишине бара зазвучал холодный четкий голос: - Вы узнаете этого человека? На нем нет шикарного костюма, и он стоит на коленях, но, тем не менее, это ваш премьер-министр, жители Англии. Это – ваша власть, ваша система, которая не способна защитить даже себя. Снимите с нее обещания и шелуху красивых слов, и вы увидите, как она беспомощна. Пора что-то менять. Но чтобы появилось что-то новое, нужно уничтожить старое. Через двое суток символ вашей власти умрет. Мы казним его, как только он решит, как хочет умереть. И вы, все вы увидите это. Вы все станете свидетелями возрождения надежды на лучшее будущее. – Еще пару секунд на экране телевизора было изображение Хиддлстона, а потом оно сменилось программной передачей, трансляция которой была прервана этим чудовищным заявлением. А еще через мгновение за Крисом захлопнулась дверь бара. …Никогда до того дня Крис не видел Кеннета таким растерянным, беспомощным и злым. Но говорил Брана скупо, четко, отметая эмоции, и не пытаясь оправдаться. Телефоны, проверки, списки… Крис слушал молча, впитывая информацию, но когда Кен обмолвился о том, что за два часа до этой… трансляции с Хиддлстоном, телохранитель, которого Брана приставил вместо Хэмсворта, был найден мертвым, он сорвался. Доведенный за несколько секунд страхом за жизнь Тома до истерики, Крис был готов убить Кеннета, позволившего всему этому случиться. Брана оправдываться не стал. Лишь выдал полный карт-бланш, всю имеющуюся информацию и пообещал любую поддержку, которая только может понадобиться. И Крис, забыв про сон и еду, сидел, зарывшись в бумаги, отчеты и доклады, параллельно выслушивая краткую сводку о том, как продвигаются поиски места, откуда шла трансляция. Впрочем, на это Крис не рассчитывал. Уж слишком расчетливой и умной была эта обновленная ИРА, чтобы попадаться на этом. Двое суток стремительно заканчивались. Как и выдержка Криса. Руки дрожали уже почти ощутимо, страх все сильнее затмевал сознание, а самоконтроль давал сбои, стоило только представить себе, что чувствует сейчас Том. Ожидание смерти – хуже самой смерти. Ему сказали, что его ждет. Ему дали выбор. Двое суток… Сорок восемь часов, и ни одной зацепки. Может, тот, кто был с Томом вместо Криса и мог бы что-нибудь сказать, но он был мертв, а отчеты самого Тома заключались только в том, кому он собирался звонить завтра, и где и на какое время назначена встреча. Крис выучил этот чертов список наизусть, но ни на шаг не приблизился к разгадке. Он перепроверил тех, кто проверку Тома не прошел. Их связи, семьи, любовников и любовниц. Он шел той же дорогой, что и аналитики и информаторы Браны до него, но не нашел ничего, чего бы упустили они. И это приводило в отчаяние. - Крис… - Он даже не услышал, когда открылась дверь, и в кабинет кто-то вошел. Хотя не «кто-то». Брана. Кен тоже не спал все эти сутки. Он раскидывал сети поиска, менял принцип, выдумывал самые нестандартные решения, попутно отбиваясь от обвинений в некомпетентности, которые посыпались на него со всех сторон. СМИ требовали от властей принять меры, народ раскололся на два лагеря. Одни всем сердцем ненавидели террористов, другие - пока еще шепотом - высказывали предположение о том, что «может, ИРА и правы?» Но и те, и другие считали Хиддлстона национальным героем, почти мучеником. Хэмсворт потер лицо ладонями и вскинул на Кеннета больной взгляд красных воспаленных глаз. - Есть новости? – Привычный вопрос. Только чтобы не молчать. - Нет, - Брана качнул головой и отошел. – Тебе нужно отдохнуть. - Иди к черту, Кен, - огрызнулся Хэмсворт. – Не раньше, чем окажусь рядом с ним. Живым. И по возможности целым. - Личное, да? – Кеннет ядовито усмехнулся. Вот только Крис этой его усмешке не поверил. Слишком хорошо видел боль на дне его зрачков. - Сможешь убить меня потом. Или прибить к позорному столбу, - Крис сложил руки на столе и опустил на них голову, слишком отчетливо чувствуя, как внутри словно что-то запустило обратный отсчет. – Я что-то упускаю. Понимаю, знаю, а ухватить не могу. - Ты забыл все, чему тебя учили? Расслабься. Отпусти свой мозг. И он сам найдет разгадку. – Кеннет поморщился. – Но, честно говоря, мне кажется, что ты занимаешься ерундой. Мы проверили всех из этого списка. Всех, понимаешь? И не один раз. И я не вижу смысла делать это еще. - Скажешь мне об этом через… - Крис кинул взгляд на циферблат и невольно содрогнулся, - четыре часа. Лицо Кеннета на мгновение словно раскололось, обнажив все эмоции, а потом Брана отвернулся к окну. Помолчал немного и развернулся в сторону двери. - Дай знать, как что-нибудь найдешь, - глухо бросил он, уходя. – И действительно немного отдохни. Крис поморщился, но все-таки встал. В одном Кеннет прав: мозгу нужно дать отдохнуть, хоть и все восстает против этого. И сердце, наполненное уже не страхом, а настоящим ужасом, не перестает болеть. …Небо было чистым, таким пронзительно-голубым, что невольно захотелось затянуть его тучами, залить свинцово-серой краской, чтобы оно соответствовало его настроению. И солнце… Это солнце... Крис с силой зажмурился, пряча от света заслезившиеся глаза. Неуклюже опустился на каменную ступеньку крыльца, закрывая лицо ладонями. И тут же дернулся, когда эмоции, до этого относительно успешно забытые, вцепились в него. Все тот же страх. Вина. И боль. И плюшевый медвежонок в тонких пальцах Тома перед внутренним взором. Игрушка, в которой вдруг сосредоточилась целая жизнь. Крис тяжело сглотнул и закинул голову вверх, распахивая ресницы. Солнце обожгло сетчатку, и на глазах выступили слезы. Но стало легче. Совсем чуть-чуть, но этого хватило, чтобы снова взять под контроль эмоции. Нельзя расклеиваться. Потом, все потом. Знакомая до боли мантра… «Когда все это закончится». Крис выдохнул и встал. Вытер ладонью лицо и, чуть ссутулившись, побрел обратно. Миновал общий коридор, прошел мимо открытого кабинета Браны, кинул взгляд внутрь и вдруг остановился, еще сам не понимая почему. Но взгляд за что-то зацепился, и что-то дернуло внутри. Крис развернулся на каблуках и без стука вошел в кабинет Кена. Брана обернулся, окинул его выразительным взглядом и вскинул бровь. - Крис? Но Хэмсворт на него не смотрел. Все его внимание было сосредоточено на огромном экране, на котором мелькали фотографии людей. - Кто это? – Крис все сильнее хмурился, чувствуя, как поднимается нетерпение. Кеннет неожиданно отвел взгляд: - Люди из списка, которых проверял Хиддлстон. Решил еще раз просмотреть, что я знаю о них. - В тех файлах, что ты мне дал, не было фотографий. - Это что-то меняет? Но Крис только отмахнулся: - Запусти заново. - Но… - Кен! – Крис сам чувствовал, как начинают гореть его глаза. Скорее, ну скорей же! Брана нахмурился, но перечить не стал. Лишь заново запустил слайд-шоу. И вздрогнул, когда Хэмсворт вдруг подался вперед всем телом. - Стой! Брана перевел взгляд на экран и снова повернулся к Крису: - Может, соизволишь объяснить? Но тот его словно не слышал, разговаривая сам с собой: - Я не могу ошибаться… - Пять лет назад… «Дело Грейс». Кеннет только кивнул. Точно, пять лет назад. Тогда оно наделало очень много шума. Закрытый судебный процесс, политический скандал, который с трудом удалось унять. И все это разгорелось из-за того, что один из участников радикальной организации вдруг решил сдать остальных своих подельников, выступив в суде свидетелем обвинения, предварительно выторговав себе помилование. Похищения, несколько мелких терактов и, наконец, то, ответственности за что испугался этот тип – массовое убийство. Ребята решили повторить «подвиг» японских террористов и пустили в метро в самый час-пик боевой газ. Тогда, по «горячим следам» их взять не смогли. Но когда в полицию явился этот свидетель, дело очень быстро сдвинулось с мертвой точки. Но какое отношение «дело Грейс» имеет к тому, что происходит сейчас? - Крис? Может, объяснишь? Хэмсворт оскалился. - Дэвид Грейс. Он был свидетелем. И моим подопечным. Кеннет вскинул бровь. - И?.. - Программа по защите свидетелей никогда не допускает промахов, - странно усмехнулся Крис. - Это он. - Кивнул на экран, и Кеннет в шоке перевел взгляд на монитор. - Шутить изволишь?! – почти прорычал он, серея на глазах, еще отрицая саму возможность. - Кто он? – Крис напрягся, не сводя с Браны прямого взгляда. – КТО?! - Его… помощник. Люк. Крису показалось, что мир пошатнулся. И стало вдруг все понятно. Кристально-чистая биография Виндзора, к которой даже он не нашел к чему придраться, то, что его предложил Тому Мак`Милан, внезапный отпуск и наверняка показное неприятие Нисена. Программа по защите свидетелей действительно не допускает осечек. И, обеспечивая своих клиентов новой жизнью, она делает ее реальной для любой проверки. Дэвид Грейс… Мягкая улыбка и ясный взгляд. Но Крис до сих пор помнил, как мутило его от одного присутствия этого типа рядом. Слишком умного. Изворотливого. Не имеющего ни принципов, ни эмоций. Не любящего боль, но обожавшего чувствовать власть. Он был идеальным «серым кардиналом». Жаль, что Крис тогда не позволил разъяренным боевикам, которых Грейс предал, свернуть ему шею. Тогда не стал бы тот Люком Виндзором. И не взял под свое крыло ИРА, сделав послушной исполнительницей своих планов. И все это время Дэвид был рядом с Томом… И за сутки до исчезновения Хиддлстона, Грейс-Виндзор прошел проверку Браны на лояльность. Отвел от себя подозрения, а потом просто забрал Хиддлстона, показав, что ему можно доверять. Часы на стене отсчитали очередной час, и Крис вскинулся. Теперь проще… Теперь должно быть проще. *** Глупо. Так глупо. Остается надеяться, что все не до конца безнадежно, и даже если это конец - Брана все равно будет знать, где именно сгинул лорд Томас Уильям Хиддлстон. Люк Виндзор... кто бы мог подумать! Он всегда был рядом. И в отличие от того же Лиама - гораздо ближе. И ведь никто не подумал бы на примерного молодого карьериста с очень патриотичной фамилией, что он может оказаться... Черт... Тома затошнило. Во рту гадко и тело затекло. Как жаль, что нельзя сжать в пальцах смешную игрушку. Еще одна дурацкая привычка, приобретенная в последние дни. Том застонал, чувствуя, как подкатывает к горлу ком. Постарался вдохнуть как можно глубже, успокаивая панику. Помогало слабо. …Прошение об отставке он передал Бране. Все равно появляться во дворце ему было нельзя. Но оставаться на посту только по той причине, что он лично не может подать прошение - он не собирался. В отель за вещами съездил кто-то из мальчиков Браны. Минимальный запас одежды и ноутбук ему все равно был нужен. Не покупать же всякий раз комплект белья, джинсы и пару футболок? Прошедшей недели Том почти не помнил. Каждый день он и Майлз, его новый «цербер», перебирались в новое место. Отель, квартирка на ночь. Удивительно, но именно министр обороны прикрыл его лучше всех. Более того, организовал спокойную ночь и оказался девственно чист. Он был готов рискнуть собственной безопасностью ради безопасности премьера. И выиграл бонус. К сожалению, некоторые тест не прошли. Дважды его пытались убрать. Дважды Майлз успевал увести его из-под удара. Может после предупреждения Кеннета, может, повинуясь собственной интуиции. «Да, сэр. Нет, сэр. Доброго утра, сэр. Доброй ночи, сэр... Прошу вас, проследуйте за мной, милорд». Не человек, а функция. Впрочем, такая же, как он сам. Функция - приманка. В ловле «на живца». - Я просто устал, - Том улыбнулся, глядя на Люка поверх кромки чашечки. Волшебно благоухал чай, немного примиряя его с реальностью. - Так что, скорее всего, вам придется мириться с Блумом. Или с кем-то, кому Ее Величество предложит занять этот пост. - Мне нравилось работать с вами, - Люк Виндзор в простой рубашке, но строгих брюках был похож на примерного студента-отличника. И да, на помощника премьер-министра – тоже. Вот только сейчас он был не на работе, а у себя дома. И необходимости в столь строгом виде не было. – Не думаю, что захочу остаться на этой работе. К тому же, уверен, у того, кто придет следом за вами, будет свой штат. И все же я не понимаю… Почему вы решились на это. Вы были примером для молодых и амбициозных. Глядя на вас, они… мы думали, что возможно все, если захотеть и работать над этим. - Ну, действительно возможно все, - Хиддлстон пожал плечами. - Я пробыл на посту год. Но в конечном итоге понял, что я слишком мало знаю и очень мало умею. А понимаю еще меньше. А пост премьера - не тот пост, где можно учиться по ходу дела. Том вздохнул. Виндзор чем-то напоминал ему его самого. Супер-правильный. Педантичный во всем. Болезненно-щепетильный. Ему будет трудно. Но он сумеет работать и дальше. И достигать поставленных целей. Он прошел проверку, и Кеннет исключил его из списка. И потому Том с удовольствием согласился остаться в небольшой холостяцкой квартирке помощника на ночь. Злоключения премьера продолжались, но хотелось банально выспаться. И немного, хотя бы немного прийти в себя. - Курсов премьер-министров еще не ввели в программу колледжей и университетов, - Люк тонко улыбнулся. – Но мне нравилось наблюдать за тем, как вы работаете. И я очень надеюсь, что Ее Величество не станет назначать Блума вашим преемником. Он… слишком узко мыслит. Он умен, но ограничен, - Люк мягко улыбнулся и подвинул Тому блюдо с крекерами. – Простите за наглость, но как вы смогли выбраться тогда из замка? Я смотрел трансляцию по телевизору и, честно сказать, был просто в шоке. Тот мужчина, что был тогда рядом с вами… Я никогда не видел его раньше, а ведь знать всех – моя прямая обязанность. Кто это был? - Везение и дополнительная охрана, - улыбка Тома погасла. Так было всегда, стоило только вспомнить о Крисе. Не улыбался он и тогда, когда засыпал в очередной чужой постели в обнимку с маленьким плюшевым мишкой. Умный мальчик Люк все понял и отвел глаза, мягко сменив тему. Они поговорили о погоде, о скачках, об Уимблдоне и предстоящей Олимпиаде. Голос Люка и шуршание дождя за окном убаюкивали. - Лорд Хиддлстон? – чьи-то пальцы сжали плечо, но Том уже не мог даже улыбаться, стремительно проваливаясь в темноту. Когда он открыл глаза в следующий раз, он был не один. Правда, поднять голову и оглядеться оказалось почти непосильной задачей. Тошнило все ощутимей, серые бетонные стены перед глазами плавали, равно как и мигающая под потолком лампа искусственного дневного света. Том трудно сглотнул и облизнул губы. Люк... и еще кто-то. Высокий мужчина весьма отталкивающего вида. Немного грузный, и какой-то звероподобный. Просто адски хочется пить. Вероятно, кто-то перестарался со снотворным. Или наркотой. И он отравился. Так что есть вероятность, что этой парочке не придется руки марать. Он сдохнет здесь от обезвоживания. - Проснулись? – Люк был все также безупречно вежлив. И даже улыбался все также. Строгий костюм, идеальная стрелка… Виндзор пересек помещение, брезгливо покосился на стоящую у стены скамью и остался стоять. – Прошу простить за столь грубый прием. Не думаю, что вам станет от этого легче, но мне действительно нравилось работать с вами. И… вам просто не повезло. - Да, конечно... - Том снова облизнул пересохшие губы и зажмурился. - Не та должность и не в то время... Вы достаточно уверены в себе для рядового бойца, Люк. И очень много знаете... безупречны. - О нет, я не боец. Ненавижу грубую силу. Это, увы, не мой конек, - Люк сузил глаза, а потом бросил своему сопровождающему, не поворачивая головы. – Принести воды лорду Хиддлстону. Мужчина бесшумно исчез, а Люк подошел к Тому и опустился перед ним на корточки. Задумчиво разгладил складку на лбу, провел по щетинке на щеках. – Вам придется умереть. Мне… так жаль. - Я в последние две недели... как-то не питаю иллюзий на свой счет... - болело все тело. Вывернутые плечи, скованные и опухшие запястья. Адски болела спина и прикованные за щиколотки ноги. Томас криво усмехнулся. - Значит, это вы новый глава ИРА... Не Лиам. Вы... - Разве я похож на главу ИРА? – кажется, Люк удивился. – Впрочем, сейчас это не имеет никакого значения. Я не хочу вас мучить, но мне нужны ответы на некоторые вопросы. Я не прошу вас выдавать государственные тайны, так что мысли об измене можете оставить. То, что вам удалось так легко ускользнуть тогда в замке, обеспокоило руководство ИРА. И Лиам уже поплатился за свою ошибку. Но, к сожалению, он не успел сказать нам, ГДЕ же он ошибся. Итак, вернемся к моему вопросу: как вам удалось выйти? - Нет, не похожи, - головой Том не качнул. Комната сама качнулась и поплыла. В сознании он оставался только чудом. - В этом вся прелесть... Я же сказал, Люк. Дополнительная охрана... и моя паранойя... Помните, я умею недурно стрелять... Хотя, об этом вы могли и не знать... Люк сузил глаза: - Дополнительная охрана… Ну да, тот самый мужчина. И как он оказался рядом с вами? Он человек Браны? Впрочем, можете не отвечать. Мне уже все понятно. Кеннет затеял очередную игру. – В комнату вошел тот самый мужчина, сопровождавший Люка и, повинуясь кивку Виндзора, поднес стакан к губам Хиддлстона. Том пил мелкими глотками, стараясь не торопиться. Только так можно насытить тело влагой. В противном случае - вода выступит на теле испариной. - Это имеет значение? - выдохнул он, когда последняя капля растворилась в нем. - Вы ведь добились своего. Я у вас. Дайте угадаю. Это будет очень показательная казнь в режиме он-лайн? - Вы очень догадливы, лорд Хиддлстон. Впрочем, ожидать другого от вас и не приходится. Видите ли, у нас завелась сука. И сейчас мы с сэром Браной в одном положении. Мы пытаемся найти предателя в своих рядах. Должен сказать, что здесь мы сэру Кеннету проигрываем с разгромным счетом. Вы, например, даже знаете о казни. Мне действительно не хотелось бы убивать вас, лорд Хиддлстон. Но ваша смерть послужит сразу двум целям. Как доказательство того, что монархия изжила свое, и нынешнее правительство не способно защитить даже себя. Ну и как устрашение для тех, кто решит предать наши цели. Видите ли... ИРА в том виде, в каком она существовала столько лет, больше нет. И теперь наша организация не ставит во главу угла свободу Ирландии. О, наши планы гораздо масштабнее. - И это логично, - губы еще не слушаются так, как хотелось бы, но растягиваются в улыбке. - Зачем освобождать кусочек маленькой, зависимой от метрополии Ирландии, если можно обладать всем. Монархию вы не возьмете за основу. Тоталитаризм тоже где-то рядом. Что вам милее? Олигархия? Власть лучших? Вряд ли парламентская республика. Управлять довольно сложно, к тому же, придется делиться властью со многими не слишком достойными личностями. - Мы не сторонники таких сильных изменений. Все-таки наша страна – это оплот традиций. И лишив их людей, мы не сделаем мир лучше. Только добавим хаоса. А это не то, чего бы нам хотелось. Как вы переносите боль, лорд Хиддлстон? - Его королевское величество Лукас Первый Виндзор? - Том хрипло рассмеялся. - Очаровательно... Конечно, причинять боль мне будет кто-нибудь другой. Вы не любите насилия и крови. Да, я помню. Удар последовал незамедлительно. Сильный, точный. Люк только поморщился, глядя на результат работы своего… сопровождающего. - Я надеялся, что мы сможем поговорить серьезно. Видимо, ошибался. – Он повернулся и неторопливо направился к двери. – Но все же я слишком высоко ценю умных людей. Поэтому способ казни вы можете выбрать себе сами, - повернулся, улыбнулся вежливо и ушел, аккуратно прикрыв за собой дверь. А оставшийся мужчина принялся за дело. Он бил скупо, четко, отлично зная, куда бить. Не самые сильные болевые точки, но там, где кожа тоньше всего. Чувствительней. Там, где мгновенно вспухали следы и наливались красным отметины от костяшек пальцев… Боль преследовала его ежесекундно. С каждым вздохом. Кровь из рассеченных ранок стянула кожу. На лице, на груди. Губы вообще превратились в кровавое месиво. Кровь запеклась на них коркой. Теперь на него смотреть иначе как без содрогания невозможно. Унижение и боль. Пить по-прежнему адски хочется. Вот только в туалет его не выводят. Дополнительная порция. Чтобы сломать. А ломать уже и нечего, только Люк об этом вряд ли знает. Каждый час заходит кто-нибудь. За вопросом следует удар. В последний раз он не выдержал. Нет, не закричал и не взмолился. Просто с идиотской усмешкой на изуродованных губах позволил себе спустить в штаны. Моча с кровью. Отбили почку? Ну… вряд ли это его будет волновать и дальше. Недолго осталось. Нагнетают обстановку в финале. Для драматизма. Больно… Пожалуй, все, что у него осталось – возможность умереть с честью. Не вымаливая пощады. Не ползая в ногах палачей. Он – все еще лорд. Томас Уильям Хиддлстон. И, поскольку с указом о своем смещении с поста он так и не ознакомился, то все еще премьер-министр Великобритании. Но одну просьбу он все-таки себе позволит. Вернуть ему медвежонка. И да… Пулю в сердце. Контрольный в голову – не надо. Все равно спасать нечего. Уже нечего. Глупо все. Очень глупо. Кен так и не получит ответа. А Крис не узнает, почему он так поступил. Никогда… …В следующий раз он попросил вернуть игрушку. Медвежонка принесли еще через час и положили перед ним. Том улыбнулся. Крошка Тэдди. Маленький фрагмент воспоминаний, который останется с ним. До конца. До финала. Каким бы он ни был. Собственно, финал ясен. Вопрос только во времени. …В ладонь мягкое тельце ему вложили еще через час. Но того, кто это сделал, Том не видел. Очередной удар рассек ему бровь, и глаза залило кровью. Он только выдохнул едва слышно: «Спасибо», - и крепко, до судорог, сжал пальцы. Чтобы не уронить. Не потерять. Крис... прощай, Крис... любимый цербер. Как жаль, что все так вышло. Но главное, что Хэмсворт жив. Потому что Том так и не знал, что случилось с Майлзом. ... Его вздернули на ноги еще через четыре часа. Вернее, сначала появились двое, окатив холодной водой, не иначе, чтобы смыть кровь. Должно быть, после всех этих чудесных посещений, он стал мало напоминать самого себя. Жаль, но идти он не мог. Ноги затекли до такой степени, что полностью потеряли чувствительность. Подхватив под руки, его куда-то поволокли. Впрочем, сомневаться в пункте назначения не приходилось. Обратный отсчет, лорд Хиддлстон. Время пошло... Его не усадили на стул. Поставили на колени, прислонив спиной к стене. Боль в вывернутых суставах немного перебила мучительную боль в мышцах. Восстанавливающийся кровоток заставлял его кусать и без того распухшие губы. Только бы не стонать. Серые стены. Серые люди. Блестящий конец для подававшего надежды политика. Четверо по бокам. С оружием. Как будто он мог сопротивляться. Скованный, униженный, сломленный. Камера напротив. Оператор по ту сторону объектива. - Прямой эфир?.. Телемост?.. - прохрипел он. Ему не ответили. Люк, стоявший по правую руку от оператора, был серьезен и строг. Чуть прикрыв глаза, он словно отсчитывал оставшиеся секунды до того момента, как тот, кого он выбрал палачом, выполнит свою миссию. *** Проклятые внутренние часы безжалостно отсчитывали минуты, и Крис рычал уже вслух. Изображение перед глазами расплывалось и, кажется, это было все из-за того, что он плакал. Скупо и зло плакал, кусая губы. Молился, наверное, в первый раз в жизни по-настоящему. Истово, горячо. Обещая все на свете. Прося, умоляя взять его вместо Тома. Гордого, глупого Тома, от одного взгляда на лицо которого заходилось сердце. От ненависти к самому себе было физически плохо, но все эти ощущения он воспринимал где-то на краю сознания. Том… Спасти Тома. Это все, чего он хотел. Том… …Он бросил машину у стены, даже не закрыв дверь. Наплевав на маскировку, просто вытащил пистолет и, на бегу навернув на дуло глушитель, снес к чертям все камеры. Перемахнув забор, упал, покатился по траве, уходя с линии огня бегущих к нему охранников. К черту… Всех четырех к черту. Рука дернулась четыре раза, и Крис только безумно расхохотался, глядя, как грузные силуэты падают, как подкошенные. Встретимся в аду, ребята. …Дом огромен, но Хэмсворту было все равно. Он буквально вломился в дверь, сшибая одним метким выстрелом еще охранника. Стрелять в кинувшуюся к нему собаку Крис не стал, а, молниеносно выхватив нож, плашмя ударил рукояткой по голове, отправляя ее в беспамятство. По особняку разлилась сирена, и Крис оскалился, приветствуя этот звук, только добавивший адреналина в кровь. Отличный саундтрек. …У подножия лестницы, ведущей в подвал, его встречали, загородив вход. Двое в бронежилетах и с автоматами наперевес. Крис не был ни Суперменом, ни Рэмбо, он не умел уворачиваться от пуль, но сейчас, в эту минуту он чувствовал себя богом. Он бросился им под ноги, проехавшись на коленях по мраморному полу. Полоснул лезвием ножа по паху одного, а второму засадив пулю в самые яйца, только ухмыльнулся, услышав их вой. И вот она, дверь. Запертая изнутри стальная дверь толщиной, как в сейфе банка. Крис застонал отчаянно, зарычал, чуть не плача. Нет… Пожалуйста, нет… Время… чертово время. Взвыв от ярости, он ударил кулаком в стену и вдруг замер, глядя на выключатель. Конечно… Он мягко надавил на рычажок, и замер статуей, взведя курок. Для показательного шоу нужен свет. Много света. Значит, кто-нибудь откроет эту чертову дверь… И ее открыли. На долю секунды, но этого хватило. Снова включив свет, ослепляя тех, кто внутри, он втолкнул вышедшего обратно и шагнул следом. Окинул взглядом сцену и, скользнув тенью, прижал дуло к затылку Люка Виндзора, прячась за его спиной. Те, с оружием дернулись, было, и тут же застыли. - Крис… Какой сюрприз. – Голос Люка был холоден и почему-то сладок. – Я рад, что ты посетил нас. - О, я тоже, - Крис осклабился, словно Люк мог его видеть. – Как насчет сделать приятное незваному гостю и для начала развязать лорда Хиддлстона? Право, Люк, ты меня разочаровал. Я считал тебя… благородным. - Неужели ты думаешь, что сможешь уйти отсюда? Да еще и с ним, когда он не в состоянии самостоятельно передвигать ногами. - Пусть это тебя не волнует, - Крис вжал дуло в его затылок. – Ты же знаешь, что я выстрелю. - Но он умрет. - Если не выстрелю, он тоже умрет. Так какая разница? Не заставляй меня ждать, Люк. Вернее, Дэвид. Видишь, я даже помню твое настоящее имя. - Я польщен, - голос Люка стал ледяным. Он сделал знак, и солдаты опустили оружие. Один из них разрезал веревки, связывавшие все тело Тома, а потом расстегнул наручники. - Отлично. А теперь вон отсюда, - буднично заявил Крис, мотнув головой и стараясь не сильно вглядываться в Тома, чтобы не сорваться раньше времени. Оператор вышел первым. Потом потянулись солдаты. Люка Крис проводил до самого порога, а потом просто толкнул его вперед и захлопнул дверь изнутри. Задвинул все засовы, убрал пистолет за пояс и подошел к Тому. Молча опустился перед ним на колени, долгую секунду вглядывался в его лицо, а потом аккуратно взял его руки и вжался в пальцы, даже не пытаясь удержать слезы. - Прости… Прости, Том… Я не успел… Игрушку Том выпустил. Со стоном уткнулся в плечо Криса, так и не решив, выругаться или благодарить небо за такой подарок. Желания приговоренных к смерти исполняются. - Что ты здесь делаешь? Сумасшедший... я надеялся, что ты уцелеешь... - Пришел за тобой, - выдохнул Крис.. - Тебе будет легче, если нас обоих здесь положат?.. – пальцы не слушались, но Тому удалось сжать его ладони. И это будто даже придало сил. – Я обидел тебя. Я хотел, чтобы ты ушел, чтобы выжил. Я хотел, чтобы ты ни в чем не нуждался. Я злился на тебя… ведь ты так ничего и не понял… Крис тихо застонал. Дурак… ну какой же дурак… - А ты не подумал, что со мной будет, если тебя убьют?! – прибить его захотелось. Больно сделать. Вот только ему уже было больно. Крис всхлипнул, слизнул кровь с его ладони и выпрямился, глядя в ставшие почти прозрачными глаза. - Боль проходит, Крис… - Том застонал. Мышцы, затекшие, занемевшие, судорожно подергивались. Восстанавливалось кровообращение и вместе с чувствительностью в тело возвращалась боль. Снова. – А ты остаешься… Теперь это не важно, да?.. Долго и счастливо мы с тобой не жили, зато умрем в один день… - Почему ты в меня не веришь? – Крис вздохнул почти грустно. В дверь чем-то ударили, потом еще раз и еще, но он даже не обратил на это внимание. Замки, закрытые изнутри, снаружи открыть невозможно, а выстрелы из автомата только поцарапают сталь. ИРА отлично заботится о сохранности своих секретов. – Я не собираюсь умирать. И тебе не дам. - Мы с тобой немножко не… голливудские герои, Крис… - Том улыбнулся разбитыми губами, а потом легонько тронул губы Криса. – Жаль, что поцеловать не могу… хоть так хочется. Я люблю тебя, Крис. Почти судорожный выдох Криса утонул в темноте, когда погас свет. Хэмсворт выругался вполголоса, нащупал стенку и сел на пол, прислонившись спиной. Коснулся руки Тома, осторожно потянув на себя. - Иди ко мне. – Тома нужно согреть. Стереть кровь с лица. Просто обнять. Но он так боялся причинить ему боль в темноте неловким движением или касанием. Хиддлстон сдавленно зашипел от боли. Но буквально обернулся в объятия. Знакомые. Нужные. Желанные. - Ты хоть Бране сказал, куда идешь? - Прости, - выдохнул Крис, осторожно, запредельно нежно обнимая его и устраивая в своих руках. Пусть его колени - не самое мягкое, что можно найти на свете, но это лучше, чем холодный пол. – Потерпи еще немного. Нам нужно только подождать. И помощь придет. Только не засыпай, ладно? – Рука, которой он пытался нащупать пистолет, наткнулась на что-то мягкое, и лицо Криса исказилось. Игрушка… Черт. – Держи, - он аккуратно положил медвежонка на колени Тома и, все-таки найдя пистолет, придвинул его к себе поближе. - Ты прости… я тебе наговорил тогда… - выдохнул Том. – Сэр Хэмсворт… - последние слова прозвучали, несмотря на скользнувшую в голосе боль, весьма ядовито. - Ты не спрашивал, - просто ответил Крис, никакой вины за собой не чувствовавший. – Да и я не думал, что тебе может быть интересна биография охранника. - Хм… я думал, что ты заметил, что стал для меня как-то несколько больше, чем просто охранником, - Том поморщился. Корочка на губах лопнула и ранки снова начали кровоточить. Крис невольно улыбнулся: - Когда я это заметил, мысль о собственной биографии – последнее, что могло бы возникнуть у меня в голове. Не дуйся, - он запустил пальцы в его волосы, осторожно приглаживая слипшиеся от крови и пыли прядки и прислушиваясь к звукам, доносящимся из-за двери. Что еще может придумать Люк? Газ? Эта мысль была первой, которая пришла бы в голову ему самому. - Я отвратно выгляжу, да?.. – Том буквально чувствовал это. Каждую гематому, каждую ссадину, каждый ушиб. Казалось, что его лицо распухло полностью, или представляло собой одну сплошную рану. - Бывало и лучше, - честно ответил Крис. – Но ты жив. Это главное, слышишь? Ты – жив. А синяки и ссадины сойдут. До свадьбы точно заживут. Том рассмеялся. Смех болью растекся в измученном теле, превращаясь в тихий болезненный стон. - До свадьбы? Я как-то не планировал жениться… Разве что ты пригласишь когда-нибудь на свою. - Тш-ш-ш, тихо… - Крис убаюкивал его, как маленького. – Планы имеют свойство не сбываться, а я до своей вряд ли доживу. Отдохни. Здесь, конечно, не особо приятно, но хотя бы пока безопасно. - Мне, знаешь, что интересно?.. – Том осторожно положил руки поверх его рук. – Какого черта Кеннет гладил тебя по коленке тогда, помнишь? Когда мы ммм…разговаривали перед речью Блума? Крис нахмурился, вспоминая. Это теперь казалось таким далеким, почти нереальным. - Не знаю. Не спрашивал. – Покачал головой, решив мысль о том, что таким образом сукин сын Кеннет проверял реакцию его, Хиддлстона, оставить при себе. - Ладно, - покладисто кивнул Том. Наверное, будь в камере-подвале светло, стало бы заметно, как светлая его кожа приобретает светло-зеленый оттенок. – Но в таком случае моя очередь дать ему в морду. - За мою коленку? – Крис тихо рассмеялся в его волосы. Бредовый разговор, но это лучше, чем молчать, сходя с ума. – Думаю, у тебя найдется более достойный повод. - Мне нравится твоя коленка. Никому не позволю гладить тебя по твоей моей коленке. Даже Бране, - выдохнул Том. Даже если этого никогда не случится, все равно нести милую чушь приятнее, чем в тягостном молчании ждать смерти. Крис фыркнул: - Только ему об этом не говори. Он и так на меня странно косился последние дни. – До них долетел приглушенный, показавшийся таким далеким гул и пол под ними содрогнулся. Крис улыбнулся. Кен. Теперь понятно, почему больше никто не пытался до них добраться. Брана был очень зол. И своих штурмовиков вряд ли будет сдерживать. – Знаешь… Если ты когда-нибудь хотел что-нибудь спросить – сейчас очень подходящее время. - Я не помню, - Том осторожно пожал плечами. – У меня была трудная неделя. Помню только, что хотел попросить у тебя прощения. Крис мягко провел ладонью по его плечу, на ощупь нашел подбородок и нежно слизнул с его губ кровь: - Чувствую себя вампиром. В подвале, без света… - Хорошо, что без света, - Том не удержался от болезненной улыбки. Губы шевельнулись, продлевая касание. - Прости… - еле слышно выдохнул Крис, замирая. Хотелось поцелуя, понять, почувствовать. Но кровь Тома горела на губах, предупреждая о принесенной ему боли. Рука скользнула ниже, и пальцы автоматически сжали лежащего на коленях Тома медвежонка. Заныло сердце, и Хэмсворт закрыл глаза, думая о том, что будет дальше. - За что, мой ангел? – тихо выдохнул Хиддлстон, зарывшись носом в его шею. Чистый теплый запах тела успокаивал, почти вселял надежду. - За все. За то, что не сдержал обещание. За то, что не понял и отпустил. За то, что не уберег. – Это было похоже на прощание, и Крис испуганно одернул себя. Все не так! Не так… Это всего лишь усталость и страх. – Когда мы выберемся отсюда, и твои синяки сойдут, я дам тебе телефон Николь. Только на свадьбу не забудьте пригласить, - хмыкнув, он коснулся губами его виска и замер, согревая дыханием кожу. - Я не планирую жениться, Крис, - Том чуть качнул головой. - К тому же… ты вообще слушал, что я тебе сказал, Хэмсворт?.. Я люблю своего цербера… - Она тебе понравилась. И тебе нужна семья. Настоящая семья, Том. Дом, жена и куча ребятишек. Ты будешь отличным отцом, - говорить об этом было больно, но необходимо. – Я… вряд ли смогу сделать тебя счастливым. Я – одна большая проблема. Я хочу быть с тобой, но мне нечего тебе предложить. Пусть для меня ты и просто Том, мой Том, но ты… Мы слишком разные. Обычный приземленный парень вроде меня вряд ли будет тебе интересен в нормальной жизни, в которой нет погонь и перестрелок. - Ты снова говоришь мне «нет»… - сил выбраться из кольца его рук не было. – Зачем тогда спасать шел? - Потому что люблю тебя, дурак, - почти зло бросил Крис. – А любить – не значит присвоить себе. И ты снова меня не слышишь. Я хочу, чтобы ты был счастлив, слышишь? И если ради этого придется сказать «нет», я скажу, - Крис закинул голову, вжимаясь затылком в стену позади себя и закрывая глаза. – Я не девушка, Том. А ты – лорд. И лучше меня знаешь, какую ответственность это налагает, несмотря на всю толерантность. Ты никогда не сможешь сказать: «Это мой парень». И я смогу быть рядом с тобой только… в качестве помощника или охранника. Я буду невидимкой для всех, твоей тенью. Или ты будешь прятать меня от всех, изредка являясь на семейные ужины или светские рауты в компании какой-нибудь девушки. Это не заденет мою гордость, если это позволит мне быть рядом с тобой, но… Просто не хочу, чтобы ты когда-нибудь об этом пожалел. – Черт, сколько времени они здесь уже сидят? - Ник мне нравится, - после продолжительной паузы ответил Том. – Она мне действительно понравилась. Но каково будет ей, знать, что ее муж спит с другим мужчиной. Я не могу лгать той, кто будет носить мою фамилию и родит мне детей. Но и от тебя я отказаться не могу, Крис. Не хочу. Крис с силой закусил губу, впервые радуясь этой непроглядной темноте и тому, что Том не видит сейчас его лица. - Нас учили… Говорили, что в подобных стрессовых ситуациях между нами и теми, кто вынужден нам довериться, часто возникает… что-то. Люди не могут быть одни, им страшно, им хочется кому-то верить. Знать, что есть кто-то, для кого они что-то значат, и что они кому-то нужны. Но как только все возвращается на круги своя, все исчезает, растворяется. Потому что это было ненастоящим. И я могу оказаться в твоей жизни таким же ненастоящим. Я верю тебе, знаю, что ты говоришь то, что чувствуешь. Но что если… - Крис поджал губы и заставил себя продолжить. – Пообещай мне, что будешь честен с… самим собой. - Я никогда в жизни настолько с собой честен не был, - пальцы вслепую нашарили игрушку на коленях и сжались на ней, касаясь пальцев Криса. – Я могу сделать ее счастливой. Но я сам счастлив до конца не буду. - Тебя чуть не убили полчаса тому назад. Ты… тебе пришлось выбрать себе смерть и ждать ее. Ты честен. Но реальная жизнь возьмет свое. И тогда, именно тогда будь честен. Все последнее время ты был кем угодно, только не Томом Хиддлстоном. Лордом, премьером, а не человеком, просто мужчиной. Ты забыл о себе, но вспомнишь, как только все закончится. Я смогу достать для тебя звезду с неба, но я не смогу ни родить тебе детей, ни дать всего того, что сможет подарить только женщина. А тебе рано или поздно захочется этого. Я… люблю тебя. И больше всего на свете боюсь помешать. - Я подал в отставку. Я все еще лорд, но я больше не государственный деятель. Как только будет подписано мое прошение, я стану свободен. Так что если однажды захочешь меня увидеть – приходи. Том закрыл глаза и сглотнул, в попытке подавить дурноту. Стало еще хуже. Вкус крови все равно никуда не делся. Сжалось сердце, но рассудок холодно велел ему заткнуться. Правильно. Все правильно. Это… логично. Умница Том. Их будущее – пара месяцев, может, год. А потом… Кто из них сорвется первым? И кто первым поймет, что нет и не было ничего, кроме связавшего их адреналина. Сейчас они честны перед собой. Но это сейчас. Наверное, надо что-то сказать. Что-нибудь легкое или горькое, ехидное, но слов нет. Или это просто горло свело спазмом. Пару долгих минут они молчали, а потом Крис шевельнулся, глухо произнося: - Посидишь немного на полу? Хочу посмотреть, что за дверью. Мы торчим здесь слишком долго. Любой штурм уже должен был закончиться. - Уползти я все равно никуда не смогу, - иронично заметил Хиддлстон, осторожно от него отстраняясь. Пересаживаться на пол было больно, но в общем-то терпимо. – Штурм?.. Ты все-таки привел за собой Брану? Крис встал, держась за стенку, и полез в карман за телефоном. Связь здесь вряд ли есть, но ему нужен свет. - Героически погибнуть – это, конечно, красиво, хоть и глупо, но у меня была другая цель. А спасать тебя от пули, чтобы потом угробить другим способом в мои планы не входило. Конечно, Кен знал, куда я иду. Просто я был быстрее, чем его штурмовики, и должен был просто найти тебя до атаки. Но мы здесь слишком долго. В любом случае, - Хэмсворт только скривился, убедившись, что связи здесь действительно нет, но хоть подсветка была яркой. Крис бегло осмотрел помещение, подобрал пистолет и, взведя курок, подошел к двери. Приложив ухо к стальной поверхности, прислушался, а потом, вернув телефон на место, отодвинул засов и принялся открывать замки. Осторожно распахнул дверь, замер напряженно, а затем, кинув на Тома, который в тусклом свете, льющимся снаружи, казался смертельно бледным, ласкающий, нежный взгляд, переступил порог и исчез из поля зрения. Том осторожно вытянулся на полу, положив под голову руку с зажатым в ней медвежонком. Он устал. Дико, просто чудовищно устал. И больше всего на свете ему хотелось бы оказаться дома. Не в служебном особняке, а дома, в маленькой квартирке, в доме напротив парка. Это трудное решение. Если он уцелеет – как быть дальше? Он может пойти преподавать в университет, может снова начать писать статьи. Или написать книгу. Но все это – работа. А жить как? Любя мужчину. Думая о женщине. Наверное – лучше будет остаться одному. Если он уцелеет. Шаги на ступеньках, быстрые перебежки, бряцанье оружия. Все это заставило его сесть, мучительно вглядываясь в темноту. - Сэр? Лорд Хиддлстон, это капитан Гиллеспи, коридор зачищен он бойцов ИРА… - Я здесь, капитан. Ради бога, только не включайте свет, я не готов пугать своим видом еще и людей Браны… - Мои люди вряд ли испугаются, лорд Хиддлстон, - голос Браны ощутимо дрожал, но Кеннет даже не скрывал облегчения. – Слава Богу, вы целы. – Дверь открылась полностью, впуская свет, но лучи мощных фонарей деликатно не касались лица Тома. – Наверху ждут медики. Вы сможете подняться сами или лучше носилки? - Цербера нет рядом, чтобы помочь мне встать… - уголок губ дернулся в кривой улыбке. Поднимался Том сам, превозмогая боль, тошноту и головокружение. – Не надо носилок, Кеннет… Я не калека, да и как это будет выглядеть?.. Мне бы только… дайте мне руку, и я смогу идти. Кеннет аккуратно сжал его пальцы, а потом осторожно приобнял за талию, придерживая и помогая. У него не было оружия, но бронежилет чувствовался сквозь одежду. - Здесь нет никого, кроме моих ребят. Да и если бы были… Вы стали национальным героем, лорд Хиддлстон. Боюсь, теперь народ просто не примет вашу отставку. Людям нужны примеры, а вы – лучший из всех возможных. Крис не… - он запнулся, досадливо поджал губы, но потом все-таки продолжил: - После… «анонса» вашей казни люди молились о вас. - Значит, Ее Величество моей отставки не приняла?.. – Том почти вцепился в него, жмурясь от боли. – И мне придется просить вас обеспечить мою охрану. И предоставить в качестве персонального помощника мистера Хэмсворта. - Боюсь, - Кеннет вывел его из подвала, помог подняться по лестнице, - это невозможно. У Криса несколько другая специализация. Я не сомневаюсь, что вы сможете сделать так, что он окажется полезным стране и на этой должности, но я не сторонник забивать гвозди микроскопом. Специалистов его уровня не так много, чтобы я отдавал их на административную работу. Простите меня за излишнюю резкость. Я понимаю, что мои действия доставили вам массу неприятностей и это еще слабо сказано, но… - он замолчал, когда они оказались в холле разгромленного дома. Но как только вышли на улицу, тихо закончил: - Операция еще не завершена. Она перешла на иной уровень. И Крис уже там, где он нужней всего. - Если… с ним что-то случится, Кеннет, вы пожалеете о том, что вытащили меня отсюда, - Том Хиддлстон снова становился премьером. Отстраненным и собранным, несмотря на все пережитое. Он говорил очень тихо, на грани слышимости, но так, чтобы Брана отчетливо его слышал. - Мне уже нечего терять, лорд Хиддлстон, - Брана усмехнулся как-то шало, почти задорно. Отошел, позволив суетящимся медикам уложить его и поставить укол и капельницу. – Но для вас все закончилось. Так что подумайте о себе,- кивнул, улыбнулся и, проследив за тем, как закрываются глаза Тома от усталости и накатившей сонливости после обезболивающего, отошел в сторону. Дверцы кареты закрылись и она, сердито фырча мотором, стронулась с места. - Спасибо… - бесшумной тенью подошедший Крис застыл за плечом Кена, с тоской глядя вслед уезжавшей «Скорой». - Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, мальчик, - Брана устало потер лицо ладонями. – И зачем – тоже. - Более чем, Кен, - Крис улыбнулся одними уголками губ. – Более чем… Береги его, - чуть сжал пальцами его плечо и растворился в подступающих сумерках.