***
Глаза создания, не привыкшего к жизни под землей, не смогли бы увидеть как на пути крепко сложенного человекообразного существа, осторожно пробирающегося среди камней обрушенного кое-где потолка, возникло другое – намного выше и тоньше предыдущего. Шаги мгновенно стихли: путешественник замер на месте. Он еще толком не осознал, кто перед ним стоит, как в его мозгу начали происходить метаморфозы. В голове существа появился шепот, но без каких-либо слов, он обволакивал разум, не давал мыслям достигнуть сознания, заставлял раствориться в этом невнятном шуршании, стремиться к нему, покориться. Это состояние было до боли знакомо Порождению тьмы, только сейчас оно не могло об этом помнить. Существо рухнуло на колени и рабски склонило голову. Архитектор соединил руки перед собой, коснувшись только кончиками пальцев, и, с достоинством подняв подбородок, величественно двинулся по направлению к припавшему к полу созданию. Гарлок-эмиссар. Без привычного сопровождения. Вид Порождений тьмы, которые обладают не просто задатками разума, а мышлением, но весьма ограниченным, что, тем не менее, дает им возможность разговаривать, хоть и довольно примитивно. Эмиссары – лидеры по натуре и никогда не станут путешествовать в одиночку. Какова причина того, что он оказался так далеко от поселений его сородичей? Архитектор прищурился и приподнял кисть, заставляя подвластное ему существо вскинуть вверх голову. – Говори. Подумать только, он не так давно выдавал себя за гарлока-эмиссара перед Серыми Стражами, а они совсем не заметили разницу. У этого Порождения тьмы зеленоватая, сморщенная кожа, губы тонкие, потрескавшиеся, глаза красные, налитые кровью, а радужки белесые. Лицо обмотано грязным тряпьем накрест, наподобие маски. От него шел запах гнили и разложения. Неужели Архитектор похож на это жалкое создание? Возможно, подозрения у Стражей и возникли, но на тот момент имелись дела важнее, чем выяснять, кто он такой, а уличить его во лжи они пытались совсем в другом аспекте. Кому они больше поверят: каким-то чудесным образом рожденному с высокоразвитым интеллектом гарлоку-эмиссару или тевинтерскому магистру, который причастен возникновению Моров? Ответ очевиден. Вряд ли ситуация разрешилась бы мирно, если б Стражи узнали, кто он на самом деле. – Иду из-за моря. Что-то начало собирать нас и вести в горы. – Гарлок, сам того не понимая, поведывал только то, что интересовало его поработителя. – Нет. Не Архидемон. Что-то с сильной волей, как…ты. Влияние зависит от расстояния. Мы были далеко от гор, я смог уйти, а братья нет. Они слабее. Архитектор в задумчивости потер подбородок. Кто-то подчиняет Порождений тьмы и создает армию? Это не Мор, иначе все его собратья в агонии уже прорывались бы на поверхность, а этот, наоборот, убегает. Значит, такое воздействие не доставляет ему удовольствия, как Зов, и его разум расценил его как нежелательное, а смог уйти лишь потому, что был достаточно далеко от эпицентра воздействия. Передвигается пешком, отсюда довольно далеко до Вольной Марки и тоннели извилистые. Путь занял много времени. Скольких Порождений тьмы уже подчинили? И как давно это длится? Гарлок вряд ли мог ответить. Значит, кто-то, как Архитектор. «А если я вдруг повстречаюсь с одним из них? Как мне поступить?» Он прикрыл глаза. Совсем не обязательно это должен оказаться его бывший соратник. Он до сих пор не знал, куда они исчезли и надеялся, что во время первого Мора их всех прикончили за компанию с оскверненным Драконом Тишины. Но, зная особенности мира, Архитектор прекрасно понимал, что не всё в нем так просто, как хотелось бы. Допустим, это все-таки один из магистров. Если такое существо недавно пробудилось и собирает армию, то можно с точностью сказать, что не для того, чтобы скрасить своё одиночество. Вольная Марка. Горы Виммарк. Не обязан он следить за тем, что там происходит. Но, если в этом замешан кто-то из Первых, дело принимает другой оборот. Нельзя дать им снова попытаться совершить непоправимое. Хотя, возможно он ошибся в своих выводах, поэтому для начала нужно наведаться за Недремлющее море и определить, что там творится. Если же происходящее не имеет к нему никакого отношения, то пусть люди сами с этим разбираются. Архитектор дотронулся пальцем до лба гарлока, внедряя в его память дорогу к ближайшему логову Порождений Тьмы и приказывая следовать в том направлении, а через секунду стоящая на коленях фигура осталась во мраке одна.***
Удивительно, но Эллана была там же, где её оставил Учитель. Только пространство насквозь пропитано чарами страха. Она стояла, зажав в руке посох, и, сведя брови к переносице, смотрела в темноту бокового коридора. Увидев Архитектора, эльфийка развеяла заклинание и сняла барьер. На его удивленный взгляд она, кладя оружие на пол, смущенно ответила: – Там были какие-то существа, я чувствовала, поэтому решила подстраховаться. Наставник решил не говорить ей, что это всего лишь наги, роющиеся во мхе в поисках пищи, и которые бросились вглубь тоннеля, как только он появился. Сейчас его мысли были заняты совсем иным. Долийку нельзя оставлять здесь, но и приводить так близко к возможной опасности тоже рискованно. Когда он уйдет, кто будет следить за ней? Нельзя исключать вероятности, что ситуация пойдет не по предполагаемому плану. Тогда кому-то нужно будет доставить девочку на поверхность. Видимо, пришло время возвращать соратниц. Судя по тому, что эльфийка уже свободно повелевает энергией, её состояние вернулось в норму. Пора попробовать перемещение снова, но необходимо не дать возможности её разуму сосредоточиться на страхе. Возникшая идея заставила Архитектора довольно ухмыльнуться. Сухим учительским тоном он потребовал: – Опиши последовательность действий при усыплении противника. Эллана резко перевела на него взгляд, не понимая, почему Наставник решил спросить об этом именно сейчас. Она, что, должна была усыпить тех существ, что шелестели в темноте? Потом посмотрела в потолок, вспоминая одну из недавно изученных тем. В этом заклинании главное – постепенность, иначе можно вместо расслабления врага привести его в ярость. У неё не сразу получилось сделать всё правильно. Пока она размышляла, Архитектор приблизился к ней и бесцеремонно поднял на руки. От неожиданности эльфийка открыла рот, не зная, как отреагировать на его действия. Он опустил на неё взгляд: – Не слышу ответа, – Наставник произнес это таким тоном, что девочка мгновенно спохватилась и начала тараторить: – Сначала нужно определить, где у врага главные энергетические узлы, – она почувствовала, что её прижали к прохладной груди крепче, – как правило, – это мозг и … Внезапно сердце в груди подскочило, и пространство вокруг изменилось. Эллана застыла с открытым ртом, глядя в каменный потолок со свисающими книзу сталактитами, освещенный мягким голубым сиянием. – Дальше, – потребовал Учитель, не давая Эллане переключиться на другие мысли и рассмотреть обстановку, – пока не расскажешь, не останавливайся. – …сердце. Нужно ощутить в них жизненные импульсы, медленно направить туда си…, – они снова переместились. Девочка закрыла глаза, и ощущала только, как внутри у неё всё подпрыгивает при каждом скачке, – …лу, подхватить чужую энергию и осторожно замедлять её ри…тм. Если влить свою магию слишком быстро, то можно наоборот, ускорить жизненные процессы и привести противника в я…– с каждым перемещением эльфийка чувствовала, как желудок сжимается всё сильнее и подступает выше к горлу. Она нащупала плечо Архитектора и впилась в него пальцами, голос становился всё слабее, но она продолжала говорить, и не думая ослушиваться приказа, – …рость, если же замедлять ритм не постепенно, то можно убить оппонента или …надолго лишить сознания, – последние слова она произнесла шепотом, упираясь лицом в его грудь. Скачки прекратились. – Мы на месте. Эллана подняла глаза на Наставника, до сих пор держащего её на руках. Его взгляд был направлен куда-то вверх и, судя по выражению лица, он был вполне удовлетворен перемещением. Это потому, подумалось девочке, что не подозревал, как сильно она сдерживается, чтобы не испортить его мантию. Архитектор продолжал смотреть куда-то, судя по всему, совершенно позабыв о своей ноше, которая дала о себе знать, стукнув его в плечо. Видя, что она прижала ладонь ко рту и вытаращила глаза, он быстро поставил её на ноги и развернул к себе спиной, только на этот раз уже зная, что отпускать долийку не стоит. – Fenedhis! – злобно прокричала девчушка после первой волны спазма, вытирая рот кулаком. – Я ведь только поела! К Фен'Харелу перемещения! Хочу ходить пешком! Её вопли раздавались множественным эхом в громадном пустом пространстве, но она даже не замечала этого, увлеченная борьбой с желудком. – На этот раз было лучше. Ты привыкнешь, – произнес Архитектор где-то над ухом, а потом, растягивая слова, словно довольный кот, добавил: – Но если желаешь, я могу дать тебе то, чего ты хочешь. «Ну уж нет, ты так просто от меня не отделаешься», – поворачиваясь к нему и гневно сверкая глазами, подумала эльфийка, и застыла, медленно открывая рот. Перед ней была просто невообразимо большая подземная полость, настолько, что она почувствовала себя, словно муравей, забредший в аравель. Широкие каменные ступени поднимались к дороге, что к концу пещеры упиралась в огромные, словно ворота, двери невероятно красивого каменного здания. От него вдоль границ пещеры в три яруса размещались такие же строения, только намного меньше. Даже там, где своды полости начинали сужаться, в скале были еще постройки, напоминающие птичьи гнезда прямо под крышей. Что было выше четвертого яруса и насколько пещера высокая, девочка не могла даже предположить, ибо вверху было абсолютно темно. По кругу вдоль домов в специально созданных углублениях находилась раскаленная лава. Через горящие реки создатели этого чуда строительной мысли проложили мосты, соединяющие центральную площадь с жилым сектором. Алая масса освещала пространство по периметру и наполняла его таинственным заревом. Эллана захлопнула рот и присвистнула: перед её глазами раскинулся подземный город просто великолепного размаха. Архитектор видел, что девочка испытала тот же восторг при виде тейга, что и он сам, и побрел вверх по широкой лестнице, увлекая эльфийку за собой и пряча за спиной улыбку. – Тейг заброшен еще со времен Первого Мора, – начал Наставник рассказ, пройдя немного вглубь пещеры. – Долгое время он пустовал, охотники за наживой унесли всё, что имело какую-либо ценность, Порождения тьмы обосновывались здесь и покидали это место. Этот город пуст и одинок, без жизни, без хозяев. Но всё равно он остаётся самым величественным из всех тейгов, что я видел. Вдоль главной дороги стояли большие каменные статуи, некоторые, правда, были частично разрушены, но это не уменьшало зрелищности. Между ними разместились жаровни на высоких крепких подставках. Когда девочка обернулась, огонь в них уже пылал. Скорее всего, Архитектор зажег их, когда они переместились сюда. При внимательном рассмотрении зданий было заметно, что углы вековых камней сточены временем, плиты ступеней истерты и лежат не ровно, некоторые и вовсе выворочены и брошены на месте. Каменные двери почти везде оказались разломаны, а если же каким-то чудом остались в проемах, то всё же пошли трещинами: видимо, их кто-то намеренно пытался разрушить, но не везде получалось. Во всех строениях были совсем маленькие или очень узкие, но длинные окна. По кругу их украшала резьба, только она не понравилась Эллане, потому что была слишком угловатой по сравнению с изящной эльфийской, в которой преобладают плавные изгибы. Они шли всё дальше по главной дороге, и девочка очень надеялась, что Учитель ведет её в самое большое здание, но, не дойдя до него, он свернул налево и направился к боковым домам, продолжая повествование: – Во время последнего Мора Порождения тьмы расположили здесь логово. После его завершения они ушли дальше по Глубинным Тропам. Я очистил пространство вокруг, но тебе не следует заходить в здания, если не желаешь увидеть неприемлемые для себя вещи. Главное строение заперто мной умышленно, там, собственно, и находилось гнездо. Помещение сильно заражено скверной и иными результатами обитания там Порождений тьмы. «Наверное, там горы трупов», – подумала девочка, глядя на громадную груду камня в дальнем конце города. Перейдя по мосту над огненной рекой, он поднялся по ступеням между вторым и третьим рядом домов на второй ярус построек и подошел к двери, что была надежно закрыта каменной плитой. Тем не менее, она настолько легко отъехала в сторону, стоило Архитектору слегка взмахнуть рукой, будто с нетерпением ждала этого. Зайдя внутрь, он снял со стены факел, и зеленоватый свет завесного пламени осветил помещение. В большом холле чувствовалось запустение, повсюду разбросаны стулья, почерневшие от времени груды ткани, что, возможно, когда-то давно служили одеждой, странные горшки и еще несколько непонятных вещиц, которые Эллана не имела возможности рассмотреть, потому что Учитель уже пошел дальше. С обеих сторон помещения находилось по две двери, все остались распахнутыми настежь: видимо, жители, покидали дом в спешке. Широкая лестница из этой комнаты вела далеко вниз и, как оказалось, спускалась в просторный зал, откуда можно было попасть в боковые помещения и на второй этаж. Архитектор всё это время вел девочку настолько уверенно, будто заранее знал, куда нужно идти. Он прошел в конец зала, поднялся по ступеням на балкон и, пройдя мимо первую дверь, вошел в следующую. Отойдя в сторону, он остановился, давая девочке пройти внутрь. – Это помещение предположительно должно было стать твоей комнатой на какое-то время, но планы изменились, и долго мы здесь не задержимся, – пояснил Архитектор, соединив перед собой руки в ожидании реакции девочки. Её взгляд сразу уперся в камин, что был прямо напротив двери. Даже в главном зале его не оказалось, а в её комнате есть! Хоть и не такой большой, как в библиотеке, но девочке это было неважно, потому что за последний месяц она настолько привыкла к горящему неподалеку пламени, что уходя с предыдущего места, думала, что будет скучать по камину больше, чем по всему остальному. Эллана первым делом разожгла огонь, наполняя пространство более ярким светом, и с благодарностью посмотрела на Архитектора, который после её действий уже успел погасить ненужный факел. От внезапно нахлынувшего счастья её хотелось обнять его, но она лишь сдержанно улыбнулась и продолжила осматриваться. Помещение было небольшим, но из-за этого казалось очень уютным. Слева от камина находился стол, полка с какими-то пузырьками и шкатулками, а также пыльный железный диск на стене. Девочка подошла к нему и, проведя пальцем, сняла слой грязи, после чего восторженно вздохнула. Да это же зеркало! Она порывалась вытереть его, но передумала. Вряд ли после всех этих тошнотворных перемещений она выглядит нормально, не стоит раньше времени себя расстраивать. В другой стороне комнаты была кровать. Всё бы хорошо, только вот тряпье, что лежало на ней, совсем не подходило в качестве подстилки. Но не беда, у неё же есть любимые шкуры. Вот только Учитель не спешил за вещами, что остались в тоннелях, когда он внезапно решил устроить теневые карусели. Стоя в стороне от двери, Архитектор, как обычно, безмолвно наблюдал. Эллана, всё еще улыбаясь, подняла на него взгляд и встретилась с направленными на неё темно-серыми глазами, в которых отражался свет пляшущего в камине пламени. По его бесстрастному лицу она не могла понять, о чем он думает, вот так украдкой взирая на неё. Но его глаза… Улыбка эльфийки мгновенно увяла. Он смотрел на неё с сожалением. К ней? Или жалел, что вообще согласился с ней возиться? Девочка не могла понять. Ей вообще было сложно разобраться в Наставнике. Она знала о нем очень мало и имела на его счет какие-то невероятные ничем не подтвержденные догадки. Вот если бы он хоть чуточку чаще улыбался, если бы хоть иногда расслаблял свою вечно напряженную и чересчур ровную спину, если бы был хоть немного общительнее. Если бы не отталкивал её, она могла бы… Эльфийка сделала неосознанный шаг в сторону Архитектора, тем самым выводя его из оцепенения. Он мгновенно нахмурился и натянуто произнес: – Нужно забрать вещи. По идее Наставник должен был вернуться через несколько секунд, но прошло больше минуты, а он не появлялся. Эллана, усевшись на пол у камина, принялась гасить и зажигать огонь. Это успокаивало, прогоняло лишние мысли. Не раскисать. Не падать духом. Я достойна. Я уверена. Словно заклинание, начала повторять девочка уже отпечатавшиеся глубоко в сознании слова. Не раскисать. Не падать духом. Я достойна…***
Когда Архитектор, наконец, появился с вещами, Эллана спала прямо на голом полу подле камина. Он мог вернуться еще давно, но вместо этого бессмысленно бродил по тоннелям, пытаясь понять, что с ним происходит. По какой причине он так старался сделать новое место уютным для неё? Зачем очищал поглощающим пламенем площадь тейга от скверны, костей, грязи? Как объяснить тот факт, что Архитектор осмотрел множество построек, выбирая ту, где есть камин и нормальная кровать? Почему он испытал удовольствие от того, как долийка восторженно смотрит на результаты его стараний? И стоит ей взглянуть на него своими впервые за долгое время счастливыми глазами, он сбегает, будто сделал что-то ужасное. Как трактовать столь нелогичные действия? Архитектор всегда был спокоен, рассудителен, уравновешен, а сейчас, похоже, тронулся умом. Он расстелил на кровати шкуры и перенес туда девочку. По привычке провел рукой над её макушкой, проверяя, есть ли кто-нибудь рядом с ней в Тени. Повинуясь внезапному порыву, коснулся её волос и наклонился ниже, желая ощутить её аромат еще четче, но сонное бормотание девочки заставило его одернуть ладонь и отступить от кровати. Она чему-то улыбалась во сне. Архитектору хотелось узнать, что именно эльфийка видит в Тени, но решил не вторгаться в её сознание. Пока она спала, у него было время заняться своими делами.***
Эллану разбудило зверское желание поесть. Желудок сжался и рычанием требовал забросить в него хоть что-нибудь, напоминающее пищу, иначе существовала угроза, что он начнет съедать девочку изнутри. Сидя на кровати, она пыталась вспомнить, когда на неё забралась, но, увидев шкуры, на которых спала, поняла, что Архитектор вернулся и поднял её с пола. Возле дверей лежала сумка с едой, стопка книг, а рядом с ней – посох. Девочка подскочила на ноги и выбежала в коридор. В зале было пусто, в соседних помещениях тоже. Вернувшись в комнату, она подхватила посох и пустила энергетические импульсы в пространство вокруг, стараясь найти существ поблизости. В этом здании и окружающих было пусто. Наставник снова куда-то ушел. Совсем не удивившись этому, девочка всё-таки сжалилась над негодующим органом: вытащила из сумки съедобный корешок и с предвкушающей вкуснятину улыбкой начала жевать. Радость на лице, однако, быстро сменялась отвращением. Она с трудом проглотила пищу и брезгливо закинула остаток обратно в мешок. Ей хотелось мяса. Такого, что мужчины жарили на костре, когда приходили с охоты. Ароматного, сочного, аппетитного мяса! Вообще оно считалось не женской пищей, но, не смотря на это, Эллане часто удавалось выпросить кусочек или же стащить тайком. А еще старейшина Ангрим угощал, зная о её слабости к «мужской еде». Интересно, как он там поживает? Сглатывая слюну, эльфийка печально выудила из сумки красный фрукт и вгрызлась в него, невольно вспомнив, как раздражала этим Учителя в тоннеле на пути в библиотеку. Эти мысли заставили её улыбнуться. Девочка собиралась откусить еще кусочек, но вверх по позвоночнику прошел легкий магический импульс: Наставник вернулся. Из зала в комнату донесся женский голос: – Архитектор, ты же знаешь, как я не люблю эти перемещения. Но ради твоих объятий я готова потерпеть, – мелодичный смех наполнил большое пустое помещение. Надкушенный фрукт полетел обратно в мешок. Эллана осторожно подкралась к краю балкона, от которого вниз спускалась лестница и, став у парапета, доходящего ей почти до груди, тихонько выглянула вниз. В центре зала стоял Наставник и обнимал за плечи какую-то женщину. Она высоко запрокинула голову, глядя ему в глаза, а он смотрел на неё. Незнакомка была достаточно высокой, но всё равно её рост не позволял вешаться ему на шею, поэтому она прижималась к Архитектору, обхватив его талию. В сердце девочки неприятно кольнуло, её пальцы крепче вцепились в поручни лестничного ограждения, челюсти плотно сжались. Учитель убрал руки, но женщина, видимо, не спешила отпускать его. – Может, расскажешь, зачем нашел меня? Появился ниоткуда, поздоровался, схватил в охапку и начал перемещаться с сумасшедшей скоростью! Сомневаюсь, что просто соскучился, – женщина приподнялась на носочки, пытаясь приблизится к лицу Архитектора. – Или, может статься, что всё-таки скучал? Глядя на неё сверху вниз, он мягко произнес: – Серанни, мы прибыли. Можешь меня отпустить, – а потом перевел взгляд на наблюдающую за ними Эллану. Она испуганно вытаращила глаза, осознавая свой провал. Судя по всему, он изначально знал, что эльфийка подсматривает. Как она могла забыть, что с ним этот номер не проходит? Незнакомка, проследовав за взглядом Архитектора, тоже повернулась в её сторону. Эллана охнула. Эта женщина тоже долийка: на её лице был валласлин. Она оказалась очень красива: правильный овал лица, миниатюрный, чуть вздернутый нос, полные губы, аккуратный подбородок. Вот только кожу её кое-где покрывали серые пятна, татуировки на лице почернели, короткие волосы были бесцветными, а зрачки блестели серебром. Ох Митал, она же заражена скверной! Глаза Серанни расширились, и она, обернувшись к Архитектору, гневно прокричала: – Ты совсем сошел с ума?! Ты уже ставишь опыты над детьми? Забираешь у их родителей? Почему эта женщина так говорит с её Учителем? Ни у кого он не забирал Эллану, никакая она не пленница, и никто ничего над ней не ставит. Девочка вздернула подбородок и зашагала по лестнице вниз. – Я здесь по собственной воле! – её громкий голос прервал поток возмущений, направленных на Наставника. Оскверненная долийка, обратив взгляд к Эллане, удивленно прошептала: – Девочка… Она не спустилась до конца, чтобы, стоя на ступенях, сравняться по росту с женщиной. Та подошла к ней поближе, с любопытством осматривая. Эллана не двигалась, гордо расправив плечи и с вызовом глядя на внезапную гостью. – Чистая, – заключила Серанни. – А я думала, у тебя пунктик по заражению всех скверной. Зачем она тебе? Наконец, дождавшись, когда поток глупых вопросов закончился и эффект от внезапного появления Элланы немного улегся, Архитектор невозмутимо ответил: – Это моя ученица. Не так он планировал их познакомить. Хотел сначала поговорить с Серанни, а потом уже показать ей девчонку. Откуда он мог знать, что женщина будет настолько рада встрече, что своим громким смехом привлечет внимание его долийки. – Ученица? – оскверненная недоверчиво покосилась на Эллану. – Эльфийка – ученица Порождения Тьмы? Чему Дитя Природы может у тебя научиться? Девочке и так не понравилась эта странная женщина, но сейчас она сомневалась в её способностях и в её Учителе. Границы заклинания ужаса возникли вокруг Серанни и мгновенно обозначились магией. Глядя на неё исподлобья, юный некромант уже направила в созданную форму свою энергию, но вдруг ощутила, как что-то резко остановило её. Подняв глаза на Наставника, девочка заметила, что он, сжав губы, смотрит на неё, и рассеяла не доведенное до конца заклинание. – По интересному стечению обстоятельств Дитя Природы – некромант со способностями энтропии, – не сводя с ученицы взгляда, произнес Архитектор. – Храни меня Митал, где ты её нашел? – пораженно проговорила женщина и взглянула на маленькую эльфийку по-иному. – Рухнула под землю, распугала местную фауну. Я ощутил её по мощному выбросу энергии. – Я сбежала из клана, – решила лично пояснить Эллана, – Наставник спас меня и согласился обучать. – Давно она здесь? – всё еще рассматривая девочку, но обращаясь к Архитектору, поинтересовалась женщина. – Около месяца. – Чем ты её кормил всё это время? Она такая худенькая! Почему оскверненная спрашивает о ней у Учителя? Эллана сама в состоянии говорить. На этот раз она успела ответить вместо Архитектора: – Мы собрали достаточно еды на поверхности. – Вы? Он выходил наверх? – Серанни снова засмеялась, а потом всё-таки спросила у девочки: – Дорогая, как тебе удалось заставить его покинуть тоннели? Видя, что женщина собирается задавать ученице ненужные вопросы, Архитектор решил, что лучше сначала поговорит с Серанни сам. Он перевел на Эллану строгий взгляд: – Иди в свою комнату. Девочка, прищурившись, перевела взгляд с Учителя на эльфийку и, не спеша, поднялась на второй этаж. Когда наверху хлопнула дверь, женщина обернулась к Архитектору и требовательно произнесла: – Мне нужно посмотреть, чем она питается. Её организм сейчас в активной стадии роста, а я даже не представляю, как она еще передвигается! Хорошо, что на Глубинных Тропах нет ветра, иначе девочку бы просто сдувало. Архитектор скрестил руки на груди и сверкнул глазами: – Её состояние было намного хуже, когда я её нашел. – Я делаю вывод исходя из увиденного. У неё кожа настолько бледная, что вены видно, щеки впавшие, под глазами круги. Это не нормально для живого неоскверненного ребенка. Она же не Порождение тьмы, в конце концов. Она хорошо спит? Наверное, ты слишком её изматываешь своими уроками, она же такая слабая…, – рассуждала эльфийка, задумчиво глядя в пол. Видимо, состояние его ученицы по какой-то причине сильно её беспокоило. – Я слежу за её сном, и она никогда не жаловалась на нагрузки. Почему это тебя заботит? – Я еще помню, что значит быть живой, в отличие от тебя. Сколько ей лет? Возникла пауза, Архитектор попытался найти ответ на тот вопрос, исходя из своих познаний об эльфах, но осознав, что это решение ему не по силам, честно признался: – Не знаю. Она морально развита, но физически не достигла того уровня, что может определить её, как женщину. Серанни скривилась, как будто услышала скрежет ногтя по металлу. – То, что ты сейчас так изощренно описал, называется отрочеством, периодом между детством и взрослостью. Но я не думаю, что у нее уже наступило это время, она выглядит весьма хрупкой и у неё напрочь отсутствуют все признаки девичьего развития, – женщина непроизвольно опустила взгляд на свою грудь. Мозг Архитектора усиленно анализировал полученную информацию. Значит, отрочество. Нужно попробовать поискать что-нибудь об этом в книгах. – И всё же, тебе даже не интересно узнать возраст своей ученицы? – Нет. Мне важен её интеллект, способности и характер. Я воспринимаю её как личность и мне этого более чем достаточно. Серанни замолчала, пытаясь понять, что за личность могло увидеть Порождение Тьмы такого уровня в маленькой девочке? И решилась спросить: – Какова истинная причина её нахождения здесь? Я знаю, что ты никогда не стал бы учить её без собственной выгоды. Когда девочка подрастет, ты превратишь её в вурдалака, и она станет, вроде нас с Утой, выполнять твои приказы, бегая по тоннелям и выходя на поверхность? – Не исключаю этого варианта, но сейчас у меня на неё другие планы. Девчонка завершит то, что не удалось мне. Она убьёт оставшихся Древних Богов. Брови женщины удивленно взметнулись вверх: – Что? Ты же видел этих огромных существ. Она слишком мала, чтобы вообще суметь нанести им какой-то вред. Дракон убьет её, девочка даже ничего не успеет сделать. – Драконы спят, Серанни, их души настолько глубоко в Тени, что они вряд ли смогут почувствовать, что с их телами что-то происходит. А если так, то не успеют вовремя вернуться. – Но ты же разбудил Уртемиэля. – Его пробудила скверна, – Архитектор опустил взгляд и начал ходить из стороны в сторону, окунаясь в нежелательные воспоминания: – Как только я вскрыл темницу и вошел внутрь, намереваясь убить Древнего Бога, моя кровь пришла в движение, начала закипать, жечь изнутри, словно раскаленное железо. Скверна во мне устремилась к спящему Дракону, мне казалось, что кожа вот-вот лопнет, выплевывая наружу содержимое. Но случилось нечто невообразимое. Я сам подошел к Уртемиэлю и вскрыл себе вены, поливая его кровью. Я ясно соображал, но тело меня не слушалось. Я полагал, что если на мой разум не воздействует Зов, то смогу беспрепятственно убить его, но оказалось, что отсутствие влияния на сознание еще не означает сопротивляемость воздействию скверны. Её желание воплотиться в виде Архидемона в невероятно сильном создании нельзя остановить. А Порождения тьмы лишь носители и бездумные рабы. Архитектор, наконец, остановившись, потер переносицу и поднял глаза на Серанни. Сейчас его взгляд был уставшим, как у старца, которого вымотала долгая жизнь и что желает, в конце концов, отойти в мир иной. – Когда Драконы в сознании, они практически невосприимчивы к любым видам магии, в особенности к тем, что влияют на разум или осуществляют внешне воздействие, но когда их энергия пребывает в состоянии покоя, а душа находится на нижних уровнях Тени, из защиты остается только невероятно крепкая невосприимчивая к магическим манипуляциям чешуя. Эллана обойдет защиту и нанесет удар изнутри, используя его же энергию, и подкрепит её своей. – Я, конечно, не магичка, но мне кажется, чтобы это осуществить, нужно как минимум несколько магов, – предположила женщина. – Её сила как раз эквивалентна такому количеству. Кроме того, для создания заклинаний она может использовать свою жизненную энергию. Серанни знала, что этот нюанс не мог ускользнуть от Архитектора, но всё же пораженно произнесла: – Но тогда это убьет её. – Знаю, – тихо произнес Архитектор, внезапно повернувшись к ней спиной, и через какое-то время добавил уже увереннее: – Но если ей удастся избавиться хотя бы от одного Древнего Бога, в мире станет одним Мором меньше. Это очередной шаг к свободе для Порождений тьмы. Ответ совсем не удивил эльфийку. Ради своей идеи он был готов на всё. Саму Серанни по его приказу похитили из клана для его опытов. Архитектор убивал людей и эльфов, только не под влиянием инстинктов и Зова, а ведомый желанием избавить сородичей от этого самого Зова. Тем не менее, он всегда старался избегать бессмысленных жертв. Его дело благородно, поэтому сейчас женщина верила ему так же безоговорочно, как когда решила помогать и согласилась обратить её в вурдалака. – Ты прав, Архитектор. Бедный ребенок. Раз уж ей уготовлена такая участь, ты мог хотя бы быть с ней не так строг. Как вы с ней общаетесь? Вероятнее всего, маленькая долийка не понимает и половины из того, что ты говоришь. Твои чересчур умные речи даже меня иногда ставят в тупик. Он загадочно улыбнулся, эльфийка продолжала: – Можно мне с ней поговорить? Я хочу сгладить первое впечатление о себе. Я её напугала, и она, по всей видимости, думает, что я какая-то страшная крикливая женщина. – Её не так просто напугать, Серанни. Скорее всего, она уже определила, что ты вурдалак, но, тем не менее, никак на это не отреагировала. Идем. Эльфийка не поверила его словам и, поднимаясь следом за ним по лестнице, самоуверенно добавила: – Никогда не встречаясь с детьми, ты не можешь знать, как правильно с ними общаться. Но я тебе покажу. Архитектор фыркнул и распахнул дверь, входя в комнату ученицы. Она сидела на кровати и, даже не подняв на него взгляда, делала вид, что читает книгу. Брови сведены к переносице, челюсти сжаты так, что на щеках проступили желваки, глаза смотрят в одну точку, а не скользят по строкам. Видимо, долийка зла из-за того, что он строго указал ей уйти. Не нужно было ей лезть не в свое дело. Серанни уверенно подошла к кровати, присела на корточки перед девочкой, и, приветливо улыбнувшись, представилась: – Мы с тобой так и не познакомились. Ты должно быть, Эллана, а меня зовут Серанни, – её улыбка стала еще шире, если это вообще возможно. – Я знаю, – без энтузиазма ответила девочка. – Значит, ты сбежала из клана. Тебя, наверное, там сильно обижали, раз ты решила так поступить. Бедная малышка. Многое тебе пришлось перенести. Эллане не нравилось, каким тоном с ней говорила эта женщина. Так у неё в клане общались с маленькими глупыми детишками. Добрая улыбка, чересчур дружественный голос, участливый снисходительный взгляд и нежная лепечущая речь. Там, в зале, она разговаривала по-иному, почему тогда с ней говорила, как с умственно отсталой? Девочка перевела вопрошающий взгляд на Архитектора. Он стоял у двери, скрестив руки на груди, и наблюдал за ними с легкой ухмылкой. Как и ожидалось, он никак не отреагировал на немой вопрос ученицы, поэтому Эллана решила показать Серанни, что никакая она не «бедная малышка». Хитро прищурившись, девочка гордо подняла голову и уверенным спокойным голосом, подражая Учителю, начала говорить: – Я побывала в трех кланах. Из первых двух меня прогоняли из-за того, что я маг. Мне не давали возможности развивать способности, не желали обучать, и я постигала магию тайком, наперекор запретам. А из последнего клана я сбежала, потому что оживила труп галлы и разорвала его на куски. Я посчитала, что на этот раз целесообразнее уйти самой, чем дожидаться решения Хранительницы. У Серанни от удивления расширились глаза, она медленно поднялась на ноги и ошеломленно воззрилась на Архитектора. Он смотрел на Эллану, которая восседала на кровати, победно улыбаясь, и гордился ею. То, как она потешила его преподавательское самолюбие и заставила всезнающую в вопросах воспитания детей Серанни замолчать в недоумении, было выше всяких похвал. Архитектор махнул рукой в сторону девочки, предлагая соратнице предпринять еще одну попытку, а он с удовольствием еще понаблюдает за этим представлением. Она перевела озадаченный взгляд на девочку и поняла, что они оба смотрят на неё одинаково: с чувством собственного превосходства. – Хорошо, я сдаюсь, – Серанни бессильно развела руками, – похоже, у вас тут духовная идиллия, я-то думала, что ты замучил бедную девочку своим несговорчивым характером, а она, оказывается, тот еще подарочек. – Ты вурдалак? Женщина застыла, не предвидя такого прямого вопроса, и осторожно кивнула, предполагая, что девочка испугается, но вместо страха та задумчиво приложила палец к подбородку и продолжила интересоваться: – Почему тогда ведешь себя не как сумасшедшая? – Понятия не имею, что сделал Архитектор, но сразу после трансформации скверна перестала разрушать мой организм. Поэтому разум до сих пор при мне, и я веду себя вполне адекватно. – Состояние скверны в её крови сейчас такое же, как у меня, – решил объяснить Наставник ученице. – Она присутствует, но её количество не увеличивается, как это происходит у особей, зараженных моровой болезнью. – Хм, – девочка спрыгнула с кровати и вплотную приблизилась к Серанни. Соединив руки за спиной, она с любопытством рассматривала её.– Я чувствую магию, – заключила Эллана и, быстро метнувшись за посохом, уже через секунду стояла возле женщины, напряженно глядя в пространство сбоку от себя, словно прислушиваясь к чему-то. Оскверненная долийка затаилась, совсем не ожидая со стороны ребенка таких действий. – Не могу разобрать, – она провела ладонью перед лицом Серанни, потом опустила ниже, к животу. – Напоминает барьеры, но их очень много, и они повсюду… Соединены… А формы похожи на ту, что используется в заклинании огня для камина, – еще какое-то время пытаясь выяснить, что за магия внутри вурдалака, эльфийка в итоге опустила руку и растерянно посмотрела на Учителя. – Слишком много форм, я не могу понять. Но Архитектор, в отличие от нее, выглядел довольным. Он, наконец, покинул свой обзорный пункт у двери и подошел к эльфийкам. – Пока еще это сложно для тебя, – мягко произнес он. – Но кое-что ты определила верно. Внутри Серанни действительно множество миниатюрных барьеров, но их предназначение не состоит в том, чтобы защитить её извне, они сдерживают распространение скверны, окружают каждый её орган, проходят вдоль всех кровеносных сосудов и находятся в очагах заражения. Кроме того, барьеры созданы таким образом, что внутри них скверна не увеличивает свою концентрацию и её количество остается постоянно стабильным. Все формы связаны друг с другом и существуют вне влияния заклинателя, являясь отдельной системой. Как ты правильно заметила, это напоминает закольцованное заклинание, что ты используешь для огня в камне. Как и его, защиту Серанни от скверны нужно иногда обновлять, но я вложил туда достаточно энергии, чтобы оно существовало без моего вмешательства несколько лет. Во время внезапно начавшегося урока Эллана слушала Учителя с таким неподдельным восторгом, что женщине казалось, будто она с удовольствием внимает каждому его слову, из которых сама Серанни ничего не поняла. Значит, Архитектор был прав, и девчушка вовсе не глупа, а довольно сообразительна, взросло изъясняется, неплохо разбирается в магии, и, не смотря на то, что новая знакомая на самом деле – вурдалак, не побоялась так открыто её рассматривать. Видимо, поэтому он не видит в Эллане того, кем она на деле является – ребенка, пусть даже, судя по всему, уже вошедшего в период отрочества. Пока Архитектор объяснял ей принцип работы заклинания, его взгляд, направленный на девочку, был необычайно теплым. Как бы Серанни ни хотела, на неё он так не смотрел. – Получается, любого, кто еще не достаточно подвергся губительному влиянию скверны, можно спасти от сумасшествия и последующей смерти? – Теоретически, возможно. – Это просто невероятно! – воскликнула девочка и с улыбкой посмотрела в лицо Серанни. – Расскажи мне, что ты чувствуешь? – Эллана запрыгнула на кровать и постучала ладошкой рядом, зовя женщину присоединиться. Озадаченная внезапной сменой настроения по отношению к себе, женщина, присев на край кровати, ответила: – Да ничего особенного. – А слышишь Зов? Серанни болезненно поморщилась: – Да, но очень слабо. Я уже так к нему привыкла, что пока ты не спросила, не задумывалась о его присутствии. – Ох, ir abelas, Серанни. Не нужно было мне интересоваться, – извинилась Эллана. – Ничего страшного, на самом деле я люблю поболтать, – улыбнулась женщина. – Архитектор такой молчун и не расположен к беседам, если ему самому не нужно что-то узнать, – она скосила взгляд в его сторону. – У меня можешь спрашивать, что угодно. На столе за спиной Архитектора стоял, опершись о гномью шкатулку, какой-то рисунок, который привлек внимание Серанни. Она подошла к нему и взяла в руки, рассматривая: – Какая необычная эльфийка. У неё крылья и рога, как у дракона. – Так и есть, – подтвердила девочка, довольная, что её идея оказалась понятна постороннему наблюдателю, и поспешила пояснить: – Это Уртемиэль, Драконица Красоты. В этот момент Эллана поняла, что сболтнула то, чего по идее, не должна была знать. Она так часто повторяла это имя, глядя на изображение, что, совершенно не задумываясь, озвучила его вслух при первой же возможности. Девочка осторожно перевела взгляд на Архитектора, тот сверлил её взглядом, слегка прищурившись, и будто пытался проникнуть в её голову. Серанни прервала молчание и задумчиво произнесла: – Уртемиэль – это не тот Древний Бог, который был Архидемоном последнего Мора? Уж не думала, что дети будут рисовать его в женском обличии, – женщина-вурдалак засмеялась так заразительно, что согнулась, схватившись за живот, – узнало бы тевинтерское божество, что его изображают эльфийкой, наверное, умерло бы от стыда. Никто из присутствующих не разделил её чувство юмора. Архитектор, мрачнее тучи, взирал на Эллану, пытаясь понять, каким образом она смогла провести параллель между его рассказом о Драконах и реальным положением вещей. Ничего удивительного, не слишком многое он изменил в истории, а долийка имела доступ к его библиотеке и, кажется, там даже было что-то о Жрецах. Со времен Первого Мора человечество издало тысячи трудов по истории Тевинтера, так что информации по этому поводу великое множество, бери и читай, останется только совмещать кусочки мозаики в общую картину. Но как далеко она зашла и как много знает? Учитывая её смышленость, он не хотел даже ничего предполагать. Сначала взгляд Элланы был испуганным, но, видя, как Наставник смотрит на неё, она тоже уставилась на него испытывающее, словно стараясь уловить его реакцию на свои слова. Она знает. Эта мысль выплыла из глубин сознания так внезапно, что Архитектор закрыл глаза, прерывая зрительную связь, не давая девчонке увидеть возникшее в них беспокойство. Не может этого быть. Она бы не относилась к нему так, как сейчас, она бы презирала его, ненавидела, сторонилась. Он снова посмотрел на долийку. Нет, вряд ли она знает. Сначала Эллану испугал взгляд Архитектора, но когда она поняла, что он просто застыл в задумчивости, она попыталась понять, что именно так повлияло на него. Неужели простое имя Древнего Бога, который, по счастливой случайности оказался Драконом Красоты, как в его истории, произвело на него такое впечатление? С чего бы? Ну, догадалась она, что его рассказ вовсе не выдумка, ну и что? Или причина его хмурости лежит еще глубже? Может, он боится, что она узнала что-то еще, связанное с Древними Богами? Что-то о Жрецах, об Архитекторе Мастерских Красоты… На лице Элланы промелькнула и быстро угасла легкая улыбка, уверенным тоном она обратилась к женщине, которая, уже не смеясь, глядела на них обоих, не понимая, что происходит: – Серанни, это обычная красивая Драконица, а раз женщина – эльфийка, то её имя тоже эльфийское, – и скосила хитрый взгляд на Учителя. Странно, но сейчас мысль о том, что Архитектор может оказаться древним тевинтерским магистром больше не пугала девочку. В душе возник азарт, который появляется, когда очень хочешь разгадать какую-то загадку и чувствуешь, что находишься совсем рядом, но, к сожалению, не заботишься о последствиях её раскрытия. Но стоит ли ставить ловушку, не зная, что за зверь попадет в неё?