Песни, откуда взяты эпиграфы, можно слушать с частями, к которым они относятся. Это для тех, кто любит читать под музыку))) Приятного чтения :)
Город-сказка, город-мечта, Попадая в его сети, пропадаешь навсегда…
Архитектор смотрел на раскинувшийся в низине город и не мог понять, как эльфийки убедили его согласиться на это… Внезапно Серанни стала заботиться о девочке, будто он сам до её появления плохо с этим справлялся. Первым делом решила взяться за внешний вид, хотела подравнять её волосы, чтобы не торчали, как она выразилась «будто мочалка», но Эллана наотрез отказалась, мотивируя тем, что она сама подстригалась и ей нравится. Ученица спросила мнение у Наставника, но тот в свою очередь тактично промолчал. Ему нравились приятные мягкие локоны, а она их срезала, пусть теперь делает, что хочет. Хотя нет, правильно решила, пусть будет «мочалка», Архитектор уже привык. Даже есть что-то приятное в том, как они колют его ладонь, когда он их касается. Потом Серанни хотела заставить девочку переодеться, а обноски спалить, потому что такой мусор носят только беспризорники. Но оказалось, что сменных вещей у Элланы нет, именно поэтому она ходит в потертой, застиранной, рваной одежде, которая, ко всему прочему, была ей мала. Вурдалак недовольно скривилась, но на этом дискуссии по поводу убранств закончились. Перед сном девочка решила поужинать, и женщина присела с ней на кровати якобы составить компанию. Но позже, проанализировав её поведение, Архитектор осознал, что разговор перед сном был всего лишь частью женского плана по исследованию рациона его ученицы. Напрямую поинтересоваться она не решалась, потому как после расспросов об одежде Архитектор ясно дал ей понять, что забота об Эллане – это его личное дело. Но когда Серанни узнала, чем питается девочка, она настолько разозлилась, что, казалось, хочет его убить. Она прочитала ему лекцию об особенностях растущего организма и о болезнях, которым маленькая эльфийка подвержена при неправильном питании. Да, он не знал об этом, но, демон побери, он делал всё, что в его силах. Даже несколько раз выходил на поверхность! Как оказалось, не все, что требуется, можно найти в одном месте. Когда женщина упомянула, что неподалеку есть город и можно закупить всё необходимое, Эллана мгновенно превратилась в сплошное любопытство. И вот уже две пары эльфийских глаз взирали на него: одна – настойчиво, другая – умоляюще. Архитектор никогда бы на это не согласился, если бы не понимал, что Серанни права. Он объяснил ей, как позвать его с помощью амулета, если что-то случиться. И не важно, что там зрителей, кажется, даже больше, чем Порождений Тьмы под землей. Глядя, как девочка спускается с холма к кишащему людьми городу, Архитектор не раз намеревался окрикнуть её и бросить эту затею, но так и не остановил. А вдруг она не вернется? Или попадет в беду? Думая об этом, он не видел, с какой печалью во взгляде смотрит на него Серанни, но, тем не менее, она успокаивающе произнесла: – Я ей всё объяснила, дала достаточно монет. Я часто бывала в этом городе раньше, до того, как ты меня обратил. Торговая площадь недалеко, она быстро вернется, – еще немного подумав, она засмеялась: – Ты выглядишь, как отец, отправивший дочку на свидание. Архитектор посмотрел на неё в недоумении. Женщина хохотала, и этот смех больше походил на истерику, а потом прекратился так же внезапно, как и возник. Опустив голову, вурдалак совсем невесело прошептала: – Тебе всё равно никогда не понять. Да и мне теперь тоже.***
If you want to get out alive, Run for your life (Three Days Grace – Get out alive)
Город еще издалека восхитил девочку своим величием и размерами, но с близкого расстояния он оказался еще громаднее. Высокая крепостная стена из бурого камня окружала его со всех сторон, квадратные башни располагались вдоль неё по кругу, на их крышах весело реяли на ветру темно-зеленые флаги. Вверху можно было рассмотреть вооруженных арбалетчиков, взирающих в сторону горизонта; неспешно передвигаясь по стене, нес вахту караул. Вооруженные до зубов солдаты стояли на каменной сторожке, решетчатые ворота которой были приглашающе подняты. И всюду сновали люди, эльфы, гномы. Перед входом толпились повозки с лошадьми, многих не пропускали, заставляя отъезжать в сторону и давать дорогу остальным. За крепостными стенами раскинулись деревушки, фермы, сады, с другой стороны – лес. Словно Мора и не было вовсе. Говоря, будто бывала в большом городе раньше, эльфийка лгала, потому что иначе Архитектор не отпустил бы её. А так она заверила его, что для неё не будет ничем необычным зайти внутрь, купить, что нужно, и уйти. Проще простого, тем более, по словам Серанни, рыночная площадь находится недалеко от главных ворот. Но, войдя внутрь, девочка на мгновение растерялась. Вокруг оказалось столько народу, что не было видно дороги. Дома в городе были высокими, каменными, совсем не похожими на те лачуги, что остались за стеной. Красные, как камень стен, крыши, пиками уходили в небо, кое-где на них развивались такие же флаги, что на башнях, железные флюгеры в форме зверей крутились под порывами ветра. Большие просторные окна украшали красивые шторы, иногда на подоконниках встречались горшки с цветами, но почему-то только не на первых этажах зданий. Рассматривая обстановку, Эллана не заметила, как толпа медленно протолкнула её вглубь города. Дома, флаги, разномастные жители, повозки, цветы, яркие крыши – всё пестрело перед глазами девочки. Когда первое впечатление схлынуло, эльфийка вспомнила зачем, собственно, её сюда отпустили. Чтобы найти рынок, много усилий не потребовалось: видимо все, кто съезжался и приходил в город, устремлялись именно туда. На деле торговую площадь и площадью назвать нельзя было, хотя, возможно когда-то она таковой и являлась. Сейчас же на огромном пространстве между домов неровными рядами располагались сотни торговых точек, начиная от подстилок с товарами и заканчивая помпезными купеческими лавками. Гул стоял просто неимоверный, словно пчелиный рой влетел в голову девочки и решил обустроить там гнездо. Снующие всюду люди переговаривались друг с другом, продавцы, перекрикивая один другого, зазывали потенциальных клиентов, те громко торговались, пытаясь услышать свой голос во всём этом шуме. Кроме того, через такую толпу иногда умудрялись прорваться люди с повозками, криками разгоняя народ с пути. «Как в демонском логове», – подумалось эльфийке. Она уже даже пожалела, что пришла сюда. Разве здесь можно что-нибудь найти? Теперь она понимала, почему Архитектор пожелал остаться снаружи, она сама уже привыкла к тишине Глубинных Троп, да и такого скопления людей девочка еще никогда в жизни не видела. Крепко сжав зубы, она начала проталкиваться к прилавкам. Раз уж пришла, значит с пустыми руками не уйдет. Ей может больше не представиться возможность купить себе что-то из вещей и, конечно же, мяса. Если бы не участие Серанни, век бы ей ходить в этой одежде, кроме того, она действительно была ей мала: рукава и штанины стали короткими, а вдыхать полной грудью становилось проблематично из-за узкой куртки. Подойдя к первому торговцу, Эллана поняла, что нужно двигаться дальше, ибо мужские огромные сапоги – уж точно не для неё. Женские платки, домашняя живность, посуда, сувениры, стулья и куча прочей ерунды. Здесь всё было вперемешку: рядом с сырым мясом продавали головные уборы, прилавок с бижутерией соседствовал с торговцем ножами, а рядом, прямо на мостовой, сидел какой-то гном и расхваливал свои дверные механизмы, изрядно приправляя свою речь непристойными выражениями. Когда девочка нашла торговца одеждой, оказалось, что там нет её размеров, и ей пришлось идти дальше. Через несколько минут она уже перестала остро воспринимать окружающую её толпу и приняла её как данность, ловко лавируя между потоками собравшихся на рынке покупателей. Переходя от ряда к ряду, эльфийка, наконец, нашла торговца одеждой, которая ей подходит. Если она будет продолжать так расти, как за последний месяц, то скоро и Серанни догонит. Эллана улыбнулась, копошась в вещах. Продавщица сначала приняла её за мальчика, но когда эльфийка сняла капюшон, и свет упал на её лицо, женщина удивленно приподняла брови и решила помочь подобрать одежду. Тем не менее, девочка не могла не заметить, двух плотно сложенных мужчин по бокам стойки с товарами, которые неустанно следили взглядом за всеми потенциальными покупателями, чтобы те ненароком не положили себе что-нибудь в сумку. Хорошо, что у неё были деньги, и сейчас она со спокойной душой смотрела, что купить. Выбрав две пары штанов, новые короткие сапожки, теплый свитер и легкую рубашку, Эллана уже расплатилась и собиралась, было, уходить, как её взгляд упал на красивое черное платье. Оно было довольно неброским, сдержанным, но с изюминкой: отрезная юбка из легкого материала струилась почти до пят, небольшой, но широкий вырез, обрамляющий открытые плечи и напоминающий форму лодочки, длинные красивые рукава из черного кружева, вокруг талии – металлическое украшение в форме листьев. Ох Митал, зачем ты его ей показала? Ну и пусть, что оно черное, как раз под стать магу смерти. Эллана пересчитала оставшиеся деньги и задумалась. В конце концов, она же девочка, ей хочется иногда выглядеть красиво, а не ходить как мальчишка-оборванец. Глупости. Куда она может надеть такое платье на Глубинных Тропах? Но эльфийка хитро улыбнулась, представляя, зачем оно ей. Подумаешь, купит поменьше еды, чем собиралась. Попросит Серанни, и она ей настреляет нагов, чем не еда? Эльфийка упаковала платье в рюкзак и направилась на соседний ряд, где встречала торговца продуктами. Забыв накинуть капюшон, она шла сквозь толпу, глядя под ноги и перед собой, и во всем этом бесконечном движении не обратила внимания на несколько фигур, что с разных сторон медленно направились в её сторону. На этот раз юная покупательница быстро нашла нужный прилавок, приобрела сушеного мяса, орехов, сухарей, сыра и со спокойной душой направилась в сторону выхода с рыночной площади. Пройдя немного вперед, она ощутила, как её в толпе схватили за локоть, в спину больно уперлось что-то острое. – Закричишь – убью, – послышался над ней ядовитый шепот. Зрачки девочки расширились, рот открылся в немом крике, глаза начали носиться по толпе в поисках помощи, но никто не обращал внимания на маленькую эльфийку и какого-то бугая, что склонился над ней. И тут её взгляд выловил из движущейся волны народа, еще как минимум двоих мужчин в капюшонах, что, довольно ухмыляясь, недвижимо наблюдали за ней с обеих сторон. – Сейчас ты, не рыпаясь, двинешься в ту сторону, куда я тебя направлю. Иначе – нож в спину. Девочка ощутила, как страх сковал её ноги, и она даже пошевелиться не может, не то, чтобы куда-то идти. Страх…Эллана глубоко вздохнула, и, не задумываясь над формой, произвела выброс энергии, навязывая свои эмоции людям, находящимся поблизости. Не то, чтобы она заставила всех бежать с криками, но мгновенное помешательство вынудило народ вокруг неё отшатнуться. Как только острие ножа перестало давить эльфийке в спину, сверкнуло защитное заклинание, и она, не оглядывалась, помчалась вперед, расталкивая барьером зевак на своем пути. Она услышала неподалеку знакомый мерзкий голос: – Она же магичка! Больше дадут! Хватай её! Люди, кажется, вовсе не удивлялись, что их толкают с такой силой, продолжая сонно бродить по своим обыденным делам. – Помогите, помогите, помогите, помогите, помогите, – испуганно шептала девочка, прорываясь сквозь народ. – Потом закричала. – Помогите! Помогите кто-нибудь! Окружающим было абсолютно плевать, они оборачивались на её крики с таким безразличием, что на эльфийку накатилась волна беспомощности. Да кому нужны проблемы из-за какой-то остроухой девчонки? – Лови воровку! – послышалось сзади. – Награда за поимку воровки! Митал, она вовсе не воровка! Но, похоже, вознаграждение заинтересовало людей больше, чем крики о помощи. К ней потянулись руки, но бились о барьер. Что за город такой? Что за люди такие? – Награда за поимку воровки! Лови эльфийскую мразь! – голос был слишком близко. Теперь юную магессу перестало заботить, что её разоблачат, ей нужно было сбежать, но с барьером это оказалось не так-то просто. Она уже изменила форму из округлой на пирамидальную спереди, чтобы было легче пробираться сквозь толпу, но скорость передвижения всё равно не позволяла оторваться. Что делать? Что делать? Что делать? Что, Фен’Харел побери, делать?! Трупов нет! Живых взрывать она не станет. Вокруг куча людей, на заклинания с манипуляцией с энергией нужно время. И посоха нет! Как ей точно направить силу в несколько движущихся за ней целей? Без оружия она чувствовала себя совсем расхлябанной. Ладно, значит, придется действовать по принципу, за который Учитель её всегда ругал. Архитектор! Как она могла забыть? Если что-то случится, он приказал ей позвать его, но тогда вряд ли он окажется незамеченным. Плевать! Они переместятся, и этот кошмар закончится. Коснувшись амулета, Эллана мысленно взывала к Наставнику и не прекращала бег. Но ничего не происходило. Нужно спасаться самой. Эльфийка вытащила из-за пояса нож и, сняв барьер, резко остановилась. Обернулась и выставила лезвие вперед для обороны, собираясь оценить ситуацию и решить, какое заклинание можно использовать. Двое преследователей отстали, а третий оказался совсем рядом и налетел на неё, сбивая с ног. Девочка рухнула на каменную мостовую, больно ударившись спиной. Воздух разом вышел из легких, сверху на неё навалился тяжеленный небритый бандит. Открыв зажмуренные при падении глаза, она столкнулась с изумленным взглядом мужчины. По рукам эльфийки, прижатым к груди его телом, заструилась теплая жидкость. Она ощутила, как рукоять ножа упирается ей в солнечное сплетение, стало быть, острие вошло в плоть нападавшего. Эллана завопила, пытаясь скинуть с себя обмякшее тело. Послышался женский крик, народ вокруг начал расступаться, как по велению заклинания. Эльфийка с трудом вылезла из-под здоровенного мужика и была вся в крови. Нож остался в трупе. Остальные преследователи как раз добрались до неё и уже вошли в пустой круг, что образовали люди, увидев убийство. Их оказалось не двое, а трое: гном и два человека, вот почему она не сразу заметила еще одного. Они уставились на недвижимого товарища и на мгновение застыли. Этого времени некроманту было вполне достаточно. Она водила пальцами по ладоням, ощущая на них кровь, вязкую, еще теплую и думала, стоит ли? «На пути к победе все средства приемлемы. К своей цели нужно стремиться любой ценой». Эллана усвоила урок. Тень усилила поток магии в её тело и окутала своей энергией. Ощутив прилив силы, девочка опустила голову, свела брови к переносице, гневно глядя на обидчиков, и крепко сжала губы. Судя по испугу в их глазах, они заподозрили что-то неладное. Маленькая девочка убила их напарника и теперь не убегает, а стоит, вся в крови, злобно сверкая глазами. Но, переглянувшись, работорговцы, видимо, всё-таки решили, что деньги за магессу-эльфийку дороже собственной жизни. Они начали осторожно обходить её с обеих сторон, стараясь окружить, но уперлись в невидимую стену. Эльфийка медленно подняла испачканную красным руку, кровь взмыла в воздух и каплями зависла вокруг девочки, в это же мгновение зашевелился уже мертвый бандит и, шатаясь, встал на ноги. – Маг крови! Это маг крови! Где храмовники? Зовите храмовников! – наблюдающие за зрелищем люди теперь разбегались кто куда, все вокруг вопили. Работорговцы с непониманием смотрели на своего напарника, но когда тот вытащил из груди нож и бросился на них, начали кричать, даже громче, чем женщины, и видимо, всё-таки решили позаботиться о своей жизни, бегом удалившись восвояси. Девочке теперь было всё равно, что улица, на которой она стояла, полностью опустела, а самые любопытные с ужасом взирали из-за закрытых шторами окон. Окрепшая связь с Тенью опьяняла, энергия буквально лилась через край. Сейчас она готова совершить что угодно! Вот она какая, магия крови на самом деле! Магия крови. Демоны. Одержимость. Эта мысленная цепочка промелькнула где-то на границах сознания, но девочка всё же уловила её и зацепилась разумом. Что она творит? Глаза эльфийки расширились, и она начала осматриваться, словно только что осознала, что произошло. Капли крови, висящие в воздухе, шлепнулись на мостовую, словно алый дождь. Эллана с остервенением вытирала руки о чистые штанины, измазывая их чернеющей жидкостью. Бежать. Бежать отсюда. Подальше. В подземелья. Домой. К Архитектору. Она рванула вниз по улице, не осознавая, в какую сторону ей вообще двигаться. Люди с опаской смотрели на неё из окон, забегали в дома и хлопали дверями, а девочка бежала, свернула на узкую улочку, другую. Здесь строения были совсем не такие, как возле торговой площади. Серые, маленькие, кривые, поросшие мхом, с гнилыми окнами, стояли вплотную друг к другу. Воняло грязью, мочой и помоями. Куда она забрела? Она до сих пор в том же городе? Когда эльфийка увидела выход к высокой крепостной стене в конце улицы, то вздохнула с облегчением. Будет двигаться вдоль неё и рано или поздно выйдет к воротам. Но, почти добравшись до каменного ориентира, девочка увидела, что путь ей преграждают несколько солдат в сверкающих на солнце металлических доспехах, обвязанные красными поясами, с рисунком меча на грудной пластине. Один из них был с красным отрезом ткани на нагруднике и в массивном шлеме с крыльями по бокам. Их мечи обнажились, они приняли боевую стойку. Эллана резко затормозила, не добегая до них несколько десятков метров. На неё направили стражу. Пятеро воинов во всеоружии – это совсем не работорговцы в тряпье. Тогда ей просто повезло. Дважды такое не случается. Без предупреждения они строем двинулись в её сторону. Эллана напряглась. Магия крови её больше не подпитывает, но энергии достаточно. Кроме противника, больше никого вокруг нет. Эльфийка осуществила выброс энергии в пространство перед собой, магия прошла сквозь стражников, затем девочка потянула свою силу обратно, таким образом, извлекая жизненную энергию из воинов. Выставив руки вперед, она крепко сжала кулаки, стараясь как можно быстрее обессилить врага. Стражники замедлили движение. Получается! Она не прекращала вытягивать энергию, ожидая, когда они ослабнут настолько, что попадают. Четверо еле шли, а тот, что с красным нагрудником, уверенно двигался к ней, совершая руками какие-то движения. Эллана чувствовала, что от напряжения вот-вот расплавится мозг, концентрироваться без посоха на пяти целях было очень сложно. Она яростно зарычала, стараясь удержать свои энергетические сети, и забросила новые, усиливая заклинание. Те, что плелись сзади, попадали на землю. Магесса перестала тратить на них внимание и, сосредоточившись на оставшемся противнике, решила отступать назад, потому как тот подобрался довольно близко. А потом почувствовала, что от стражника исходит какая-то непонятная аура, которая подавляла, ложилась тяжестью на плечи, сжимала сердце. Сзади послышался торопливый топот и металлический стук латных доспехов. Эллана обернулась, тем самым совершив ошибку. Резкий толчок отбросил девочку и повалил на землю. Сначала ей показалось, что её кинули в кастрюлю с кипятком и накрыли крышкой, отрезая от окружающего мира. Крик застыл в горле, шею сдавил спазм, она не могла сделать даже вдоха. В ушах водопадом шумела кровь, кроме неё и бешеного стука сердца больше ничего не было слышно. Все органы внутри медленно перемалывало словно мясорубкой, и это кровавое месиво стягивалось под ребра, собираясь там тугим пульсирующим комком нервов. Её тело билось в конвульсиях прямо на пыльной дороге, кожа на коленях и плечах сдиралась об острые мелкие камни, с глаз ручьями потекли неудержимые слёзы, во рту появился привкус крови. Как же больно… Это была единственная мысль, что билась в мозгу, когда её, наконец, поглотила тьма.***
Как только девочка вошла в город, Архитектор перестал её чувствовать. Он видел, как она стоит сразу за воротами, но амулет не отзывался. Как оказалось, он не мог ощутить абсолютно никакой магии за стенами, не мог попасть туда мысленно и переместиться. Зато, стоило потянуться к городу, человеческая энергия лилась оттуда нескончаемым потоком. Поэтому Архитектор сразу не заподозрил неладное. Судя по всему, некий экранирующий щит поглощает магическую энергию с обеих сторон. Прошло более трех часов, а Эллана не возвращалась. Архитектор чувствовал себя абсолютно беспомощным. Он не мог её отследить, не знал, где она и жива ли вообще. С каждой минутой напряжение росло. Он ходил из стороны в сторону, не находя себе места. Как он мог отпустить её? Как мог отпустить в сумасшедшую бесконтрольную толпу? У неё же талант находить себе неприятности. А вдруг что-то случилось? Что тогда? – Отпусти её. – Серанни стояла в тени дерева и до этого момента тихо наблюдала за ним. Он остановился, не поворачиваясь к ней. Сердце уже давно работало, но после её слов начало сходить с ума. Он чувствовал, что ему не хватает воздуха. Порождению Тьмы не хватает воздуха! Абсурд! – Скорее всего, она поняла, что скучала по миру на поверхности и решила остаться здесь. Негоже ребенку жить в подземельях. Кажется, она сейчас озвучила одни из его самых страшных мыслей. – Отпусти её, – повторила эльфийка, – Я уверена, ты еще придумаешь, как убить Древних Богов. Стоит попробовать заручиться поддержкой магов, может, кто-нибудь согласится. Кроме того, её способности далеко не уникальны. Дай девочке возможность жить. Архитектор заскрипел зубами, глядя на огромный город внизу на равнине. Серанни в некоторой степени права. Магию Элланы можно заменить. Но её саму ... От осознания этого, глаза Порождения Тьмы в ужасе расширились. Её не заменить. Неужели все эти манипуляции с Древними Драконами – это лишь логическое обоснование для его разума? Лишь повод учить её, держать рядом и скрыть настоящие мотивы. На секунду Архитектор представил, как направляет её к Разикаль или Лусикану на возможную смерть, и сердце болезненно сжалось. Выходит, этими планами он обманывал самого себя. Как давно? Демоны, какая изощренная ложь! Сам себя переплюнул. Но тогда зачем ему долийка? Зачем? Он прекрасно себя чувствовал один. Уравновешенно, трезво, спокойно, размеренно, однообразно. А прекрасно ли? Он посмотрел на свои руки, серые жилистые лапы Порождения Тьмы с длинными когтистыми пальцами. Он еще помнил, как держал её на руках, как она обнимала его, прижимаясь. Её легкость, дыхание, стук сердца, волосы, глаза, запах, упрямо вздернутый подбородок… Он начал хрипеть, стараясь вобрать в ссохшиеся легкие больше воздуха. Грудь вздымалась, плечи непрерывно поднимались и опускались. – Архитектор? – голос Серанни звучал обеспокоенно, он услышал её приближающиеся шаги и, не оборачиваясь, выставил руку, останавливая эльфийку. Какой же он всё-таки эгоист! А что, если Эллана больше не хочет учиться, не хочет жить в тоннелях, не хочет быть рядом с ним? Он же сам всё время отталкивал её, видел, что ей больно и продолжал делать вид, что ему всё равно. А если нет? Если она попала в беду? Нужно выяснить. Нужно понять, что произошло. В случае если долийка действительно решила уйти, он её отпустит. Да, отпустит. Если же с ней что-то случилось… Архитектор не знал, какой из этих вариантов хуже. Создатель, пусть она просто потерялась в этом кошмарном городе! А он её найдет, и они вернутся домой. Это состояние неприемлемо, нужно действовать здраво, восстановить концентрацию, вернуть уравновешенность и идти. Архитектор направил скверну к сердцу, сгущая кровь, замедляя его ритм. Механизм, скрипя и выбиваясь из сил, понемногу останавливался, напоследок разливая по груди боль. Он задержал дыхание и крепко стиснул зубы, усиливая давление скверны внутри. Последний удар и тишина. Архитектор обратился к себе, надеясь, что все мысли были обусловлены этими человеческими физиологическими процессами. Но его выводы и чувства остались неизменными.Fever Ray - The Wolf
Ничего не сказав Серанни, он уверенно направился в сторону города. Был ли он когда-нибудь здесь? Конечно же, нет, его построили не так давно, если сравнивать с возрастом древнего тевинтерского магистра. Выглядит крепким. Но если понадобится, он разнесет его по камушкам. Энергия в нетерпении пришла в движение, и Архитектор освободил ее, создавая вокруг себя невероятно огромную тяжелую отводящую ауру. Её темные лучи тянулись настолько далеко, что на него даже с высоты стен и башен никто не смотрел. Дозорные, патруль, охранники у ворот, все, не понимая почему, старались отвернуться, закрыть глаза, ослушавшись приказа, покинуть свой пост, невидящим взором глядеть куда угодно, только не на ужасающее худощавое Порождение Тьмы, которое беспрепятственно прошло ворота и направилось вглубь города. Войдя за стены, он ощутил, как купол над ним захлопнулся. Архитектор потянулся к нему: не защитный барьер, просто влияние мощных артефактов, чтобы снаружи маги не могли видеть, что происходит внутри города. Мгновенно уловив нить энергетики Элланы, прошедшей здесь несколько часов назад, он пошел по следу. За день здесь побывало невообразимое множество простых людей, а магов – лишь единицы. След, оставляемый жизненной энергией, всегда слаб и быстро исчезает, она легче и слабее магии, поэтому Архитектору не составило труда во всем этом хаосе почувствовать отголосок силы его ученицы. Внутри города ничего не блокировало магию, но амулет не отзывался. Существовало только два объяснения этому: девочка сняла его или погибла. Если первое, то она всё-таки решила уйти. А если второе… Стоп. Рано делать выводы. Возможно, магию эльфийки заблокировали, и амулет не подпитывается её силой, поэтому не откликается на его зов. Еще Эллану могли усмирить, но в этом случае пусть лучше она окажется мертвой. Люди расступались перед ним, освобождая дорогу далеко впереди, не задерживая его в ожидании. Ему было плевать, что, скорее всего, маги, находящиеся за пределами его ауры, могли почувствовать творимую неподалеку магию. В их же интересах, чтобы у них хватило мозгов просто промолчать и удалиться. Петляя по её пути, он ощутил выброс силы. Остаточная энергия еще витала в пространстве. Заклинание страха. Слабое, бесформенное. Что её заставило сделать это? Ученица не станет без причины применять магию, опасаясь разоблачить себя. У неё даже посоха с собой нет. После этого заклинания она шла, окружая себя барьером. У Архитектора возникла догадка, и он торопливо пошел дальше. Защищалась? Убегала? Архитектор ускорил шаг, почти бежал. Люди не успевали сориентироваться, и он бесцеремонно расталкивал их в стороны. Он почувствовал мощную магию и устремился туда, уже не следя за нитью энергии Элланы. Это была её магия, только измененная, усиленная… Свернув с главной улицы на боковую, его взгляд упал на черное пятно прямо на дороге. … кровавая . Та магия, которой долийка боялась, как демонов. То, что это была не неё кровь, он понял, еще даже не увидев место происшествия. Но девочка использовала эту кровь в заклинании. Архитектор прищурился, она пошла на убийство? Здесь чувствовалась магия смерти: Эллана впервые в жизни использовала некромантию на человеке. При других обстоятельствах Наставник бы гордился ею, но сейчас его интересовало, где она сама. Он должен узнать, что произошло. Подойдя к мужчине, сидящему на лавочке возле дома и старательно осматривающему свои ноги, Архитектор обхватил его голову своей широкой ладонью, внедряясь в воспоминания. Человек закрыл глаза и начал оседать, не выдерживая потока чужеродной энергии, что устремилась в слабый безвольный мозг. Длинные пальцы сжали череп крепче, запуская ногти под кожу, не давая жертве упасть. Когда нужная информация была извлечена, человек бездыханно повалился на лавку. Слишком много энергии. Люди такие хрупкие. Архитектор даже не удостоил его взглядом, направляясь в сторону, куда, скрываясь, побежала ученица. За ней гнались, но она смогла справиться. Защищаясь, совершила убийство и, использовав магию крови, оживила труп, направив его на обидчиков. Она просто невероятно прекрасна. Использовать такой вид магии может каждый, а вот сбросить с себя её влияние намного труднее. Ощущая невероятную силу, маги жаждут власти, теряют индивидуальность, прибегают к призыву демонов. У Элланы сильная воля, магия крови не помутила её рассудок. Оказавшись на следующем месте всплеска энергии, Архитектор пораженно замер. Помимо её силы в пространстве витала другая магия. Грубая, неестественная, с иной структурой. Но самое страшное то, что здесь прекращается след магической энергии Элланы. А еще он чувствовал кровь. Её кровь. Страх с новой силой подступил к горлу. Рванувшись на её запах, он присел посреди дороги и начал рыться в пыли, которая уже успела припорошить след. Совсем мало, от этого не умирают. Но он ничего не мог сказать по поводу той странной магии. Откуда она? Кто бы это ни был, они забрали девочку. Из-за ран эльфийка теряла жизненную силу, остатки которой еще чувствовались в пространстве. Отпечаток слабый, но этого хватит, чтобы отыскать её. Длинная ладонь подхватила витающую в воздухе энергию, будто она была материальна. Тело недвижимо стояло на месте, а разум летел по следу: мимо домов, сквозь людей, через ворота, за крепостные стены, вдоль утоптанной дороги, к какой-то постройке у леса… и наткнулся на магическую преграду. Она там. Архитектор возник среди деревьев недалеко от здания. Первое, что бросилось в глаза, это стяг на воротах. Меч в языках пламени, устремленный лезвием кверху. Судя по удачливости Элланы, неудивительно, что она попала именно к храмовникам. Что ж, ему было интересно, что из того, что он о них читал, – правда. Непоколебимые воины, ведомые верой в Создателя и противодействующие магам, что подвергают опасности весь мир одним только своим существованием. Соединив руки перед собой и приподняв подбородок, Архитектор взирал на барьер. Такой не позволяет посторонним войти внутрь физически, закрывает доступ для разума и не дает возможности почувствовать, что происходит за его границами. На самом деле, сколько бы магов его не поддерживали, он мог опустошить их всех и снять барьер к демонам. Но тогда Архитектор обнаружит себя, к нему сбегутся храмовники, маги, все, кто находится в здании и обязан дать отпор вторжению. Но пока они будут собираться, он успеет найти девочку по следу энергии, переместиться к ней и забрать. Это в идеальном варианте. Но на практике, по законам мира, вероятность такого исхода крайне мала, всегда что-то идет не по плану. Кому, как не ему об этом знать? Наставник не может рисковать жизнью ученицы и идти напролом. Хотя, его силе эта идея была по душе, слишком долго он не использовал её по назначению и в должной мере. После мощной ауры его магия жаждала воплотиться в нечто большем, разрушительном, смертельном. Ему самому хотелось этого. Но сначала, нужно войти внутрь незамеченным и отыскать эльфийку. Вокруг высокой стены несли караул два храмовника и маг. Хищно улыбнувшись, Архитектор побрел вглубь леса, а дозорные, словно овцы, покорно последовали в ту же сторону, что и пастух. Убедившись, что здания не видно за деревьями, он остановился. Совсем скоро подоспели его безропотные рабы. В храмовниках чувствовалась неестественная магия, какая была на месте, где схватили Эллану. Значит, подобным образом употребление лириума влияет на обычных людей. То, что было в них, не ощущалось как магия, это было что-то противоположное ей. Архитектор брезгливо поморщился. Ему было противно даже касаться их. Вообще он планировал просто усыпить храмовников, но любопытство ученого взяло верх, ему стало интересно, как на них влияет естественная магия. Он направил небольшой энергетический импульс, но то, что было в испытуемых, не позволило ему войти в их тела. Поток несколько сильнее всё-таки проник внутрь, но, словно капля масла в воде, сбился в шар, и был вытолкнут в пространство, будто эти виды энергии абсолютно несовместимы и антагонистичны. Магия и антимагия. Архитектор в задумчивости потер подбородок. Вот, значит, как храмовники противодействуют магам, и какого рода их сопротивляемость. Всё равно, если поток энергии будет сильнее, чем запас антимагии храмовника, то она его не спасет. Для подтверждения своего вывода Архитектор направил на тела подопытных посредственный, по его мнению, объем энергии. Их защита не сработала, магия Порождения Тьмы поглотила её, заодно заглушая все жизненные импульсы в организме людей. Они бездыханно откинулись на траву. Значит, всё зависит от того чья магия сильнее. Что и требовалось доказать. И никаких загадок. Порождение Тьмы взглянуло на трупы храмовников с неким разочарованием. Маг, всё это время стоящий неподалеку, присоединился к товарищам на земле, только в отличие от них, он был еще жив. Архитектор опустился над ним и, бегло окинув взглядом, распахнул мантию жертвы, оголяя торс. В нем бурлило нетерпение, на лице блуждала улыбка, в глазах был восторг, как у ребенка, который распаковывает подарок, предвкушая отличную игрушку. Вскрыв на запястье мага вену, он обмакнул в ней палец и начал чертить на его груди символы, переходящие в окружность. Затем открыл свою мантию и изобразил то же самое на себе. Связь установлена. Теперь он ощущал, как трепещет чужая душа пока еще в родном ей теле. Начертав руны у себя на запястьях, лодыжках и лбу, Архитектор, таким образом, создал внутри себя сосуд для нее. Когда на теле жертвы был изображен последний знак, он направил в кровавый узор на груди энергию, активируя заклинание. Душа попалась в ловушку и переместилась в Архитектора, привязанная к символам. Она сопротивлялась, пыталась вырваться из чужого тела, но все это было так слабо и едва заметно, что он даже не обратил на нее внимания. Как только воля хозяина сосуда коснулась заключенной души, она вмиг сжалась и застыла. Он рылся в ней в поисках нужной ему информации, а когда нашел, с облегчением прикрыл глаза и расслабленно опустил плечи. Жива. Более не тратя времени, Архитектор уверенно направился в сторону тюрьмы. Подол мантии, распахнутой по пояс, развевался черным шлейфом позади, грудь исписана алыми символами, руки и лоб в крови. Но кто его сейчас не увидит, все будут уверены, что это тот маг, которого он только что лишил души, а если того вовремя не найдут, то и жизни. Как и предполагалось, ворота ему безропотно открыли, барьер пропустил его, не оповестив, что внутри чужак. Единственный минус такого заклинания – это его разрушение при использовании любого вида магии, даже малейший поток энергии вокруг тела может его развеять. Поэтому Архитектору приходилось контролировать бурю, что в нетерпении рвалась из него. Если чары разрушатся, барьер оповестит о его присутствии. Каким образом тогда найти девочку? Обыскать здание сверху донизу? Судя по зданию, задумывалось оно как укрепленное жилое поместье, теперь же на его территории обосновались местные храмовники и, вероятно, удерживают здесь отловленных магов перед отправкой в Башню Круга. Внутренний двор был настолько грязным, что Архитектору казалось, будто он попал в логово Порождений Тьмы, только вместо костей и гнили здесь находился разного рода мусор, поломанные ящики, видимо, из-под конфискованного товара, разбитые бутылки и жутко разило нечистотами. Вот, значит, как выполняется субординация в небольших отрядах вдали от руководителя гарнизона. На лестнице перед главным входом несколько храмовников о чем-то беседовали, даже не обратив внимания на стоящего около ворот мага. Архитектор осматривал здание, решая, с чего начать. Вряд ли темницы будут обустраивать в основной части поместья. В сооружениях такого рода должны быть подземелья, скорее всего, там и расположены камеры для пленных. Он собирался обойти постройку по периметру и попробовать обнаружить какие-либо двери, ведущие на цокольный этаж, как ощутил всплеск знакомой энергии где-то под землей в глубине здания. Архитектор хотел, было, потянуться к нему, чтобы лучше разобрать, но остановился. Храмовники у входа поспешили внутрь поместья. Неприметный маг, находящийся всё это время на другом конце внутреннего двора, осторожно проследовал за ними.***
What have I become? I'm a fucking monster. When all I wanted was something beautiful. (Meg Myers – Monster)
Боль возвращалась, как путник, что идет к себе домой издалека. Сначала он кажется лишь темным маленьким пятном на горизонте, потом, по мере приближения, вырисовывается силуэт, он становится четче, явнее. И, наконец, можно понять, что именно приходит в её тело, словно там ему самое место. Эллана хотела застонать, но не могла пошевелиться, не могла открыть глаз, с трудом дышала. В груди под ребрами словно подвесили расплавленное ядро, которое неимоверно жгло, тянуло её тело вниз, будто в пропасть, мучило, заставляя мечтать о смерти. Постепенно шум в ушах стихал, в разум начали проникать неразборчивые обрывки фраз. Откуда они? Что происходит? Свыкнувшись с болью в груди, девочка попыталась пошевелиться, но тело не слушалось, не было сил даже поднять веки. Слова стали понятнее, их источник оказался неподалеку: – Первый раз вижу, что маги так реагируют на Кару. Её сила должна была заблокироваться, а девчонка начала биться в конвульсиях и вырубилась. Жаль, что не издохла прямо там. Не надо было бы тащить её сюда и ждать, пока очухается. Сбоку, совсем рядом послышался другой голос: – Рыцарь-капрал решил, что нужно обязательно узнать, откуда она взялась. Ты видел, как эта сучка повалила четверых наших ребят одним махом? Они же обвешаны антимагическими амулетами как церковная жрица своим тряпьем! Если бы мы вовремя не подоспели, рыцаря-капрала тоже вырубила бы, стопудово! – А еще девка обворовала мужика, он погнался за ней, а она его заколола и магией крови оживила труп. Говорят, он бегал по городу, пока ему башку не снесли. Во силища у мелкой! – Судя по шмоткам и жратве, она пришла в город за товарами. Наверное, всё своровала. Эти остроухие – как дерьмо на человеческой обуви! Как думаешь, она из городских? Эллана ощутила, как её крепко схватили за подбородок и рванули голову вверх, чуть ли не отрывая от шеи. В тело возвращалась чувствительность. Девочка смогла понять, что стоит, точнее, висит на вздернутых кверху руках, по которым мгновенно прошла колкая волна, когда её тело, онемевшее от обездвиживания, наконец, пошевелили. Ноги эльфийки касались пола, но не было сил опереться на них, чтобы ослабить давление на запястья. – Пфф. Они на такое не способны. А раз это долийка, значит, эти уродцы не побоялись обосноваться где-то в окрестностях. Нужно вытрясти из неё всё. Эй, а что это? Шершавая рука залезла под ворот кофты, и, нащупав нечто, вынырнула обратно. Её шею что-то дернуло, заставляя качнуться вперед. Куча иголок со всех сторон впилась в кожу, не оставляя на ней живого места. Эллана застонала, и сухие искусанные губы потрескались, во рту еще сильнее стал ощущаться металлический тошнотворный вкус крови. – Гляди, оклемалась. Быстро, однако. Рядом с ухом что-то щелкнуло, и этот звук болезненно раздался в голове, наполненной, казалось, уже сжиженными мозгами. Такой же стук донесся с другой стороны, и вернулся обратно. Девочка вжала шею в плечи и скривилась. – Эй, маг! Давай, просыпайся! – громко, прямо в ухо. Эллана закричала и распахнула глаза. Очертания помещения словно выныривали из темноты. Перед глазами решетка, деревянный стол, на нем раскрытая сумка с какими-то тряпками. Её сумка. Воспоминания, словно поток, прорвавшийся сквозь разрушенную дамбу, на мгновение смыли её из реальности. Город, покупки, бандиты, убийство, магия крови, стражники… Выходит, её схватили и теперь она в тюрьме. Ох Митал! А еще девочка осознала, что не чувствует в себе потоков энергии. Нет, магия ощущалась, но Эллана не могла понять, почему она не отзывается, не разливается по организму, а сжалась внутри девочки настолько плотно, что ни капли её не было в остальной части тела. Получается, этот огненный расплавленный ком в груди – её магия? Перед глазами эльфийки появились двое мужчин в таких же доспехах, как те стражники, которых она лишила сознания. Оба довольно улыбались и ехидно сверкали глазами. – Не можешь магичить? Какая досада! – их грохочущий смех заставил девочку поежиться от очередного приступа боли в голове. Где Архитектор? Почему он не появился, когда она звала? Он бросил её? Архитектор… Эллана и без того напуганная, теперь начала впадать панику. Сердце набирало обороты, дыхание участилось, ноги задрожали. – Где твой клан? Говори! – её снова схватили за подбородок и подняли голову вверх. Глаза, наполненные ненавистью, впились в неё, словно крюки. Её обдало противным тяжелым дыханием. – Где твой клан, сучка?! Какой клан? У неё нет клана. Девочка смотрела на стражника с непониманием и дрожала. Её челюсть сжали настолько сильно, что, кажется, в ушах раздался противный хруст. С глаз потекли слезы. – Может, эта дура не знает нашего языка? Может, вообще дикая? – предположил тот, что стоял неподалеку. Мужчина, который своей лапой держал её лицо, резко оттолкнул эльфийку, отойдя к напарнику. Качнувшись, она ударилась спиной о стену камеры и снова безвольно повисла в кандалах. – И где, по-твоему, она научилась магии крови? В лесу? Она пришла в город, значит, должна знать язык, – он снова подошел к ней и наклонился. Девочка инстинктивно сжалась, – Говори, иначе мы тебя усмирим. Это храмовники? Ох, это храмовники! Митал, как её угораздило попасть именно к ним? Права была Хранительница: как только она оказалась одна, тут же попалась в лапы этих магоненавистников. – Думаю, раз она маг крови, то её в любом случае усмирят. – Как по мне, так пусть усмиряют, а потом допрашивают. Возимся с ней, будто нам больше нечем заняться. Может, разговорить её более убедительными методами? – Не слишком ли это жестоко по отношению к ребенку? – Эта дрянь – маг крови и убила человека. Считай, уже продала душу демонам. Пока её надсмотрщики болтали, Эллана ощутила, что магия понемногу приходит в движение, хотя под ребрами всё еще ощущалась тяжесть и боль, но этот факт вернул ей надежду и уверенность. Паника начала отступать. Девочка попыталась стать на ноги, стопы удалось поставить на пол, но разогнуть колени, увы, не получалось. Пусть они еще немного поболтают, а она подождет. Её голову снова бесцеремонно подняли. Кажется, та уже с трудом держалась на плечах. – Какая у тебя интересная вещица, – стражник рассматривал в ладони кулон. Глаза девочки расширились, она затаила дыхание. «Никогда не снимай его». Пожалуйста, не трогай. – Похожа на филактерию, только необычной формы, – продолжил рассуждать храмовник, не обратив внимания на её реакцию. – Ты что ли сбежала из Круга и умыкнула амулет? Впервые вижу, что их украшают золотом. Думаю, тебе он больше не понадобится. Не трогай. Стражник рванул амулет, но девочка лишь подалась вперед, увлекаемая цепочкой, которая, на поверку оказалась довольно прочной. Надзиратель удивился и рванул еще раз. Золотой шнур резал шею, но не поддавался. Тогда мужчина решил снять его через голову. Не тронь! Девочка, превозмогая боль, потянулась к своей магии, к комку нервов, что только-только начал распутываться. Эллана рванула его, извлекая энергию, распространяя её по телу, и резко вздохнула от внезапно наполнившей её боли. Магия жгла, резала эльфийку изнутри, разрывала вены на кусочки, но, все-таки подчинилась, тяжелая, малоподвижная, словно смола. Закусив истерзанную губу. Девочка направила всю энергию в мозг храмовника. Он уже держал в руке её амулет, жадно рассматривая, но неожиданно застыл. Ворованное украшение со стуком упало на каменный пол. – Она магичит! – второй храмовник почувствовал магию и спрыгнул со стола, на котором восседал, молча наблюдая, как напарник обворовывает пленницу. Но тот его не слышал, он схватился за голову и опустился на колени. Сквозь ладони, которыми он сжимал уши, ручьями лилась кровь. Он завопил и завалился набок. Из глаз и носа текла алая жидкость, собираясь в лужу на грязном полу. Стражник пытался прорваться к заклинательнице, но наткнулся на барьер. Способностей обычного храмовника недостаточно, чтобы справиться с ней. Вытаращив глаза, он выбежал из камеры, направляясь за помощью, но понимая, что жадного напарника уж не спасти. Эллана сжимала зубы, чтобы не кричать от охватившей её тело невыносимой боли, неудержимые слезы текли по щекам, а она смотрела в окровавленное лицо стражника и не переставала вливать в него энергию. Он делал ей больно, ненавидел её народ, оскорблял её, собирался усмирить, хотел украсть подарок Учителя. Скольких он мучил и усмирял ни за что? Они даже не собирались разобраться, почему она убила того человека! У храмовников уже есть вердикт: эльфийка и маг крови, для них этого достаточно. Да, ей хотелось его смерти! Впервые в жизни она жаждала кого-то убить. Мужчина больше не шевелился и не кричал. В нем не было жизни. Отлично. Тяжело дыша, Эллана попыталась создать форму внутри трупа, но после выброса энергии не могла сконцентрироваться. Голова гудела, словно колокол, тело совсем ослабло. Ну же, нельзя сдаваться. У него должны быть ключи. Вот он, шанс! Эльфийка зажмурилась и резко распахнула глаза: немного прояснилось. Еще один выброс силы – слишком рискованно. Архитектор говорил, что она может использовать жизненную энергию, это чревато потерей сознания. Сейчас это не нужно. Вдалеке послышались голоса и торопливый шаг – смерть в лице храмовников спешит к юной магессе. Эта мысль заставила девочку собраться и сосредоточиться. Кривая непонятная форма все-таки возникла в трупе, энергия потекла в неё, а Эллана чуть не разорвала с ней связь из-за новой волны боли. Когда наспех выполненное заклинание наполнило мертвое тело магией, девочка рассеяла границы. Толпа храмовников вбежала в маленькую камеру как раз в тот момент, когда её питомец поднялся на ноги, закрывая хозяйку своим телом. Эллана снова почувствовала странную подавляющую магию. Значит, ею владеют те, что с красными нагрудниками. Сейчас их пришло уже двое и еще пятеро обычных. Ну что она со своим полумертвым чучелом сможет против них сделать? Становилось сложнее находиться в сознании, девочка с трудом держала глаза открытыми, но всё равно её голос был уверенным, когда она отдала приказ своему слуге: – Защищай меня! Оценив обстановку, враги двинулись на неё, и в этот момент пространство камеры заполнила энергия. Храмовники, все как один, не проявив никакого сопротивления, повалились на пол. У Элланы от резкой боли потемнело перед глазами, не в силах даже закричать, она надрывно вдохнула воздух.***
Пожалуйста, не сгорай, Ведь кто-то же должен гореть. За углом начинается рай, Нужно только чуть-чуть потерпеть... (Fleur – Голос)
Его ученица, привязанная цепями к потолку, висела на хрупких тоненьких руках. Возле неё стоял живой труп, обнажив меч, и пустыми глазницами взирал по сторонам. Заклинание, охватившее комнату, его не задело, потому как не предназначалось для девочки, а в нем была её энергия. Архитектор устремился к ней. Её питомец, судя по всему, был против, но отлетел к стене, а его голова с противным хрустом сплющилась о камень. Взмахом пальцев отомкнув замок, Наставник аккуратно взял истерзанную эльфийку за плечи, собираясь поднять на руки, но она начала кричать и отпрянула, упав на пол. Тихонько подвывая, девочка пыталась отползти от него и схватила с пола что-то блестящее. Не узнала его? – Эллана, это я, – с этими словами он снова потянулся к ней, но вопль повторился. Она с трудом перевернулась на спину и подняла на него красные от кровоподтеков глаза. Девочка рыдала. – Архитектор, – шепот доносился сквозь всхлипы, – не касайся меня… Отойди. Что? Глаза Архитектора наполнялись ужасом. Вся её одежда была в крови, руки и ноги в грязи, ссадинах и синяках, на ладонях и под носом высохшая кровь, нежные губы изранены, на подбородке красные пятна, на запястьях следы от оков, большие золотые глаза были испещрены лопнувшими сосудами и блестели от слез. Его ладони сжались, скрипнули зубы. Что они с ней сделали? Почему девочка его боится? В Архитекторе закипал гнев, эмоции ненамеренно освободили очередной поток энергии, рассеивая её вокруг. Эллана закусила губу и, сжавшись на холодном полу, с трудом произнесла: – Магия… Они что-то сделали… Больно от магии, – она задыхалась. – В тебе магия… Много! Осознавая, что происходит, Архитектор начал пятиться к стене. Он так спешил, что даже не почувствовал, что с ней что-то не так. С её жизненной энергией в связке находилась другая, искусственная, антимагия храмовников. Она конфликтовала с обычной магией и посредством связи по всему организму с жизненной энергией вызывала болевые ощущения при любом контакте с магической силой. А он сам просто эпицентр магического урагана! Вот почему она кричит, а не потому что боится. Архитектор постарался не излучать энергию вовсе, хотя это невозможно, когда ты маг, причем такой силы. Эллана стихла и глядела на него, лежа на боку. Слезы больше не текли, а в глазах была боль и надежда. – Архитектор…, – она даже попыталась улыбнуться, но быстро сжала потрескавшиеся губы. Он вжимался в стену и не представлял, что делать? Как унести её отсюда, если нельзя касаться? Идею о перемещении можно даже не рассматривать: магия Тени просто не наполнит её из-за противодействующей энергии. Он чувствовал, как во дворе собралась маленькая армия и то, что сейчас начнется, точно разорвет её маленькое сердце от кошмарных мук. Остается только один вариант. Архитектор оттолкнулся от стены и медленно направился в сторону эльфийки. Её глаза распахнулись, она ожидала новой волны боли, а он сдерживал энергию как мог. Опустившись возле неё на колени, он ободряюще улыбнулся, но глаза оставались печальными: – Ты мне доверяешь? Ученица, не задумываясь, кивнула. Наставник протянул к ней руку: – Не бойся. Больше не будет больно. Палец коснулся её лба. Она вскрикнула и мгновенно обмякла, потеряв сознание. Соврал. Было больно, но всего лишь секунду. Опустив ладонь ей на щеку, заботливо стирая слезы, Архитектор погружал эльфийку всё глубже в Тень, отдаляя её от тела, от чувств, от этого мира. Когда всё закончится, он вернет девочку, но сейчас так будет лучше. Её сжатая в кулак кисть раскрылась, и из неё выпал защитный амулет. Это его она подняла с пола, когда он её освободил? Архитектор накинул цепочку обратно ей на шею и заправил его под одежду. Подняв Эллану на руки так осторожно, словно это был хрупкий сосуд с его собственной жизнью, он позволил энергии клубиться вокруг них, а ярости наполнить его кровь. Как по команде, сердце начало выбивать нестройный ритм. Надо же, вот к кому оно стремилось всё это время. Заставив себя оторвать взгляд от измученного лица девочки, он направился к выходу из подземелий, по пути забрав её сумку со стола. Хозяева встретили их во внутреннем дворе тюрьмы: воины в авангарде, несколько магов сзади, окружили себя щитом, наложили усиливающие чары. Они ждали его, но когда он вышел к ним, невольно отступили. Из-за шлемов Архитектор не видел лиц храмовников, но маги были весьма красноречивы, не произнеся ни слова. Мечи, направленные на него слегка опустились. – Создатель, кто это? – с ужасом выдохнула женщина из-за спин храмовников. Прижимая ребенка когтистыми лапами к обнаженной окровавленной груди, рослое Порождение Тьмы с ненавистью взирало на стоящий на его пути отряд и решало их судьбу. Если сейчас он всех убьет, весть о необычном Порождении Тьмы рано или поздно достигнет Серых Стражей. А они в свою очередь будут пытаться разыскать его, начнут с новой силой исследовать Тропы. Архитектора, конечно же, бесполезно выслеживать, а вот его собратья пострадают. Если же оставить в живых, о нем тоже узнают, но, возможно, никто его искать не станет. Был еще третий вариант – не оставить свидетелей. Сокрушительная темная энергия наполнила пространство вокруг него черным вихрем и, расширяясь, достигла людей, поглотив их барьер. Маги ощутили на себе влияние густой тяжелой силы и попятились назад. Правильно, уходите, это не ваша битва. Вы здесь не по собственной воле. – Я пришел за ней. Ваши жизни меня не интересуют, – словно гром, раздался гулкий голос Порождения Тьмы. Храмовники переглянулись, начиная осознавать, что их не собираются атаковать. Но воины ожидали команды старшего по званию, а тот поднял меч, фанатично призывая: – Во имя Создателя! За Песнь Света! Как же глупо. Он ведь дал им шанс. Маги оказались разумнее и скрылись в здании еще до приказа командира. Сверкнули границы купола, накрывшего стоящий посреди двора отряд храмовников. Архитектор начал обходить его, направляясь к воротам. Пространство под барьером поглотила волна пламени, пожирая человеческие тела, окрашивая рыжим отсветом проходящее мимо Порождение Тьмы с ребенком на руках. Защитного заклинания не было, поэтому Архитектор беспрепятственно вышел за пределы тюрьмы и направился в лес. Позади него начал подниматься в вечернее небо черный дым. Этих жертв можно было избежать, но люди сами в ответе за свою жизнь. Его никто не преследовал. Он углублялся в чащу, ощущая, как чужеродная магия понемногу покидает тело эльфийки. Скоро Архитектор сможет переместить их на Глубинные Тропы. Он спас её. Справился. Теперь всё будет как обычно. Он вылечит Эллану и забудет о том, что творилось с ним, когда существовала опасность лишиться её. Долийка не сбегала и это самое главное. Такая мысль согревала Порождение Тьмы сильнее, чем адский огонь. Архитектор коснулся волос девочки, проникая в её сон, и застыл. Его лицо мгновенно помрачнело, в глазах возникло смятение. Он слишком рано решил, что всё снова будет так, как прежде.***
Оскверненная эльфийка мчалась сквозь деревню возле города, не жалея сил. В сумеречной тьме никто не мог видеть её лица, но даже если и так, ей было всё равно. Она бежала в сторону леса, а в голове шелестящей музыкой лился Зов, среди которого её собственные мысли едва различимы. Архитектор был с ней мягок и не подавлял её разум полностью, когда призывал. Он знал, что Серанни ненавидит это. В такие моменты она чувствует себя безумным Порождением Тьмы, и это безмерно ранит еще оставшиеся в ней от умершей эльфийки чувства. Раз он позвал её таким образом, значит что-то произошло. Зачем же так? Она готова идти за ним хоть на край света и без всяких манипуляций. Ворвавшись в чащу, она бежала, едва касаясь ногами земли. Он близко, Зов стал еще сильнее. Шепчет, шумит, поёт… Хочется броситься перед ним на колени и выполнить любой приказ, осуществить любое желание, отдать всю себя. Оказавшись на небольшой лужайке, Серанни увидела своего Бога, а подчиняющий звук в голове исчез так внезапно, что ноги подкосились, и она едва удержалась, чтобы не упасть. Архитектор сидел на траве и держал на руках девочку. Значит, всё-таки нашел. Малышка выглядела еле живой, а он смотрел на неё с такой жалостью и заботой, что у Серанни горло сжалось от подступившей боли. Почему девчонка? – Серанни, я иду за ней в Тень, – произнес Архитектор, ложась на спину и укладывая на себя Эллану. Несмотря на эмоции, читающиеся в его глазах, он говорил уверенно и спокойно. – Ты остаешься следить за нашими телами. Я буду далеко. Если что-то произойдет, я могу не почувствовать. Вурдалак растерянно смотрела на него. В Тень? А она остается одна недалеко от поселения людей? – Серанни! – громкий голос вывел женщину из оцепенения. – Ты всё поняла?! Она утвердительно кивнула. Архитектор взял девочку за руку и закрыл глаза. Оскверненная эльфийка сняла из-за плеч лук и, достав стрелу, осторожно осмотрелась. Одна. Главное, чтобы так и было, пока они не вернутся.