И с тихим свистом сквозь туман...

      Неотступная боль. Изнурительно-нечеловеческая. Даже если оставаться неподвижным, каждая клеточка изнывает от мучительно-тягучей пытки. Будто миллионы маленьких иголок пронзают мягчайшие, хрупкие участки тела. Желудок опустел уже давно, и, кажется, уже начал есть сам себя.       В горле противно першит, будто юноша хочет утолить голод битым стеклом. Головокружение кажется обычным делом. А когда с огромным трудом глаза все-таки удается открыть, они сами по себе вновь смыкаются.       В очередной раз стараясь прорваться сквозь покров небытия. Для чего? Стоит ли из кожи вон лезть из-за подобного? Что его там ждет? Очередной бой?       Тусклый свет ночника и галогеновых ламп. Прежний полумрак. Нечеткие очертания комнаты. Пусто. Никого нет. Едва лишь удается пошевелить головой.       Замечая на прикроватной тумбочке поднос с едой и стакан воды. Во рту столько времени было сухо, что он, кажется, уже привык. Нескоро тянется за долгожданной влагой. Важнее собрать по кускам то, что осталось от его тела.       Ощущение, будто он попал под автобус.       С трудом отрываясь от кровати, юноша пытается принять сидячее положение… От чудовищной муки на глазах выступила влага, а поясницу пронзает острая боль. Измученное лицо спрятать в дрожащих ладонях... Судорожными пальцами соскальзывая выше и вцепляясь в свои же волосы на макушке. От потрясения глаза становятся шире, а разум - ясным, юноша осознает все то, что произошло прошлым вечером. Отчетливые события один за другим врываются в голову. Истошное чувство.       Невмоготу сдержать рвотные позывы, распахивая рот и отчаянно задыхаясь... Даже стошнить должным образом не выходит... Просто потому что нечем. Все, что получается, - это давиться затхлым воздухом... Необходим кислород. Нет мочи здесь находиться.       Бегло осматривая себя, юноша отметил, что одет в ту форму, в которой изначально был. Дрожащей рукой потянуться, чтобы с огромным трудом осушить стакан с водой. Предварительно попробовав лишь несколько капель, опасаясь подмешанных препаратов. Игнорируя пищу. Не потому что времени нет на это.       Собрать все силы, чтобы подняться на ноги. Вышло. Лишь с третьего раза. Колени страшно дрожат, и удержаться стоя без опоры кажется просто невозможным.       Медленно. Едва переставляя ноги перед собой. Еще ни разу Акире не было так тяжело ходить. При каждом движении во всем теле отзывались отголоски сумасшедшей боли, а особенно….

Черт.       Зажмурившись... Вновь игнорируя те мысли, которые, так и просятся в голову. Только не это. Сейчас ему нельзя ни о чем думать... Если станет... То он просто не выдержит. Ощущение, будто его это окончательно сломает.       Он подумает об этом, но только немного позже. Ему просто нужно постараться выбраться отсюда.       Дергает дверь. Парадоксально. Она заперта просто по-детски. Всего на одну цепочку с обратной стороны. Удача ли это? Протискивая руку в щель, пальцами стараясь сбросить стальную цепь, прислушиваясь к каждому шороху в коридоре.       Странно... Везде тихо... Даже из зала не доносится никаких голосов. Не единого звука. Интуиция намекает на ранее утро. В конечном счете у Акиры получается открыть дверь. Торопливо делая несколько шагов, позабыв про боль. Мгновенно протискиваясь в коридор. Старательно шевеля ногами, максимально бесшумно, чтобы ничем не выдать себя.       Осторожно оглядываясь по сторонам, юноша пробирается вдоль коридора. Стоило оказаться возле одной из дверей, слух уловил негромкие звуки в дверной скважине, будто взламывают замок. Чем-то тонким, ковыряя в попытке открыть. Тревожное чувство, охватившее юношу, мимолетно уходит прочь, когда за дверью раздается тихое ругательство знакомого ему голоса. - Рин? Это ты? Чуть слышно самой двери повис вопрос. Акира даже сам не уследил за этим. Ответа нет. Его одолели сомнения. Что, если это не он? Вдруг это шавки Арбитро или кто-то еще, из-за кого он может пожалеть? Уже отстраняясь от двери, чтобы бежать прочь, как вдруг раздался тихий голос: - Акира? - взволнованный, едва слышный голосок Рина. С надеждой вопрошающий и не скрывающий дрожи. - Да, Рин. Это я. Ты заперт? Суетливо оглядываясь по сторонам и дергая дверь, спросил юноша. - Да. Меня заперли на ключ, и ничего нет, что можно использовать, да я и не умею взламывать замки… Ты как? - Прости... Я тоже не могу… И у меня ничего нет с собой. Сжимая ручку двери, проклиная свою слабость и безнадежность. - Значит... Нет шанса отсюда выбраться? - Боюсь, что нет… Но можно попытаться. Рин, ты знаешь, что с Кеске? Тот шатен, который пришел недавно? - Да... Его тоже заперли за какой-то из этих дверей... - Значит, с ним все в порядке? Уже было выдохнув спокойно, Акира отметил слишком длительную паузу. А затем сомнительный, наполненный болью голос Рина. - Если это так можно назвать… В тот вечер, когда тебя вызвали к Арбитро... Тебе же тоже что-то дали? А потом тот мужик… - дрожащий голос Рина затих за дверью, перебиваемый сиплым кашлем, совсем таким же, который был у юноши после пробуждения.       В груди все сжалось... Акира даже не мог сглотнуть, с горечью понимая, что пришлось пережить Рину... С ним это делал Шики, который хоть в какой-то мере будет лучше, чем те грязные выродки, с которыми столкнулись Рин и Кеске...       Дерьмо. Хреновый же из него друг! Сцепляя зубы от злости, ударяя кулаком о дверь, что есть мочи… Это его способ показать, что ему не все равно.       Сил не так много, и особого ущерба он не испытывает... Да и откуда им взяться в таком-то состоянии? - Акира! Что ты делаешь? Хочешь выдать нас? - взволнованный голос Рина, а после и его тихое "прости".       До этого… До того, как он очутился в такой ситуации, Акира думал, что у него никого нет. Он всегда был одинок и независим. Ни в ком не нуждаясь и ни на ком не зацикливаясь. А стоило оказаться в беде, он наконец понял, как ему дороги эти двое… Как он слаб. Он ничего не может сделать... Не сможет их защитить. Жалкий трус и слабак!       Горькая обида и жалость к самому себе разъедает изнутри… Ощущение безнадежности... Он никогда не чувствовал себя так паршиво… - Акира... Может, ты сможешь выбраться отсюда и пойти в полицию? А потом может... - Не будь глупцом, Рин! Арбитро не такой идиот. Я уверен, он просчитал все возможные варианты. Он догадывается, как мы будем действовать. Я в таком состоянии… Не смогу пробраться через выход..       Осознание этого - все равно что кулаком поддых... Выбивает воздух из легких. Слышать, как Рин всхлипывает за дверью, тихо давясь слезами. - Я не смогу… Еще...Я не переживу этого… - дрожащий тонкий голосок прямо на полуслове прерывает скрип двери и громкие голоса Киривара и Гунджи где-то на первом этаже. Громкий звон цепи. Юноша вспоминает того светловолосого мальчишку в собачьем ошейнике. - Черт. Это те двое. Рин, я обещаю, я что-нибудь придумаю! Продержись еще немного. Ты и Кеске... Я вытащу вас отсюда! - не понимая, зачем он это говорит. Акира ведь и сам в это не верит... Или верит? Сможет ли он? Нет ответа на вопрос. Но попытаться стоит. - Это невозможно. Ты же сам говорил, он все просчитал. - натянутый голос Рина не смог скрыть толику надежды. Слова Акиры достигли его ушей. Он совсем немного, но поверил ему... Теперь Акире некуда деваться. - Если я восстановлю немного сил, я смогу вытащить нас. Просто сейчас я еще слишком слаб. Но уже к открытию клуба, вечером, я смогу более-менее действовать. А пока притворюсь, что без сознания. Будь готов и предупреди Кеске. Торопливо касаясь двери, будто плеча Рина. На прощание бросая печальный взгляд на дверь и поспешно разворачиваясь для того, чтобы вернуться в ту комнату. До ушей доносится тихий голос: - Акира... до вечера!       Доверчивый, полный надежд, сейчас действительно детский голос Рина приободрил парня. И его губ невольно касается легкая улыбка…       "Верь мне, Рин... Я что-нибудь придумаю... Спасибо, что придал мне сил."       Акира не понял, вслух или нет он произнес последние слова. Но на этом он вновь пробрался в комнату и так же расправился с цепочкой.       Тем временем голоса администраторов оказались совсем рядом. Проходя мимо, они болтали все о той же бессмыслице. После чего скрылись за самой последней дверью. Той,что ведет к Арбитро…

***

      У Акиры было около четырнадцать часов для того, чтобы к нему вернулись силы… За это время он должен не только отдохнуть и поесть, но и придумать план.       Осуществить задуманное оказалось сложнее, чем он предполагал. Ему предстояло притвориться так умело, чтобы не выдать того, что он в сознании уже давно. И это не все. Он все еще опасался , что в пищу могли что-то подмешать, поэтому съел только хлеб.       Понемногу разминая пальцы, он старался научиться игнорировать боль. Глаза было сложно сомкнуть, особенно когда в коридоре раздавались голоса. Он беспокоился, что вот-вот сюда войдет Арбитро и раскроет его.       И каждый раз голоса удалялись. Отчего он облегченно вздыхал и вновь понемногу разминал части тела.       Пока он проводил время в разминках, он заметил кое-что отвратное. Все его тело было покрыто отметинами. То ли это были засосы, то ли окровавленные укусы. Особенно много их было на бедрах. А на запястьях виднелись продолговатые следы от пальцев… Совсем как те, что у него на шее после их первой встречи... Теперь, когда он остался один на один с мыслями и пытался отдохнуть перед решающим боем, его голова была занята только им…       Он все пытался понять, как же позволил ему себя... С горечью и болью вспоминая, в каком состоянии он был... И как тот не побрезговал… "Этот чертов урод..."       От одной мысли о нем к юноше подкатывала тошнота. Не имея желания продолжать в таком духе, Акира постарался не думать вообще.       Еще немного, и он просто сойдет с ума.