И с тихим свистом сквозь туман...

      Высокомерный, циничный, распутный, эгоистичный, грязный ублюдок - вот каким он на самом деле был. Чертов Калигула. Ему было недостаточно просто запереть юношу, лишить возможности встретиться с друзьями, посягнуть уже однажды… Нет, даже вторая попытка имелась. Акира не мог подобрать слова, которые в точности описали бы ситуацию, при этом не упустив ни малейших подробностей. По возвращению в особняк, Шики дал распоряжения: - С тобой я разберусь немного позже. Обращаясь к Томасу, мужчина пригрозил тому скорой расплатой за неповиновение. Юноша почувствовал себя совсем нехорошо, когда в следующий миг он обратился к Акире: - Ты отправишься наверх, откуда ты не должен был спускаться, пока я тебе того не позволю. Парень хотел было возразить, но то, как повел себя Томас, помешало ему. Дворецкий с неестественной для него силой поволок парня к лестнице. Он лишь шепотом наказал тому не сопротивляться, дабы не усугубить и без того плачевное состояние. Акира послушался, правда не надолго.       Когда до его ушей вновь донеслись шаги брюнета, он тут же последовал за ним. Во второй раз он ворвался в кабинет к Шики. Кажется, это становится вредной привычкой. - Я просто не понимаю, какой смысл их отправлять черт знает куда? Нездоровое желание получить исчерпывающий ответ вновь проявило себя. - Даю небольшую подсказку. Один очень больной на голову и довольно хитрый ублюдок открыл охоту на твоих дружков. - Но разве ты с Арбитро не разобрался? - Да. Но, представь себе: как и Иисус, он возвращается. Ну почему все свои высокие качества он направляет не в то русло?       И хоть Акира получил ответ на свой вопрос, ему было все равно мало. Ему хотелось вытрясти из Шики местонахождение Рина и Кеске. Но он отлично понимал, что Шики ему ничего не сообщит. Юноша уже развернулся, чтобы убраться прочь из его кабинета, но ему этого не позволили.       Дверь так неожиданно захлопнулась прямо перед лицом парня, что все его мысли вмиг разлетелись по углам. Ему не нужно поворачивать голову, чтобы спиной ощутить его позади себя. В голове не единой мысли. - Сквозняк, - обволакивая удушливым голосом, проговорил Шики поверх его головы. Он не убрал свою ладонь с двери, даже когда юноша потянул дверную ручку на себя еще раз. - Я уже задал интересующий меня вопрос, - словно давая понять, что разговор уже окончен и ему нет нужды здесь оставаться. - Разве? - совсем без интонации. - Ты уверен, что это все, что ты хотел? Разве ты не хочешь подробнее меня расспросить? Раз уж ты ворвался в мой кабинет. Во второй раз.       То, как он произнес последнее предложение, заставило юношу пожалеть. Ему не следовало нарушать указания Томаса в этот раз. Мертвенно-бледная кожа. Юноша не мог оторвать своего взгляда, когда чужая рука поворачивала ключ в замочной скважине. Единственное, что было сложнее всего игнорировать, это отчаянный стук собственного сердца. Словно оно предчувствовало что-то не доброе. - З-зачем ты запер дверь? - бесцветным голосом проговорил юноша, когда позади него раздались шаги. Он повернулся, чтобы получить хоть какой-то ответ. Сам Князь Тьмы впивался кровавым взором, забывая мигать. Он стоял, облокотившись о край столешницы, которая была усеяна кипой печатных листов. - Это все сквозняк. Брюнет откровенно издевался над юношей. Когда его голос и взгляд не давал и единого намека на шалость. - Открой, - сверля серо-голубым взглядом, велел юноша.       Акира знал, что тот его не послушается. Ему просто нужно немного времени, пока он не придумает план. Необходимо выбраться отсюда. Он не хотел больше испытывать на себе всю арктическую мощь кровавых глаз.       Но ему в голову ничего не приходило. Как он мог сражаться, не имея никакого оружия? Голыми руками? Хах, да он разве что сможет помять его одежду.       Если бы только… Если бы он смог вернуться в комнату. Он только сейчас вспомнил о своем ноже, который доставили вместе с вещами по просьбе Томаса. Он даже не вспомнил о нем, пока не встретился глазами с Шики. Но что он мог поделать сейчас? Попросить того поиграть с ним в жмурки? - Возьми ключ и отвори дверь, - безучастным голосом произнес мужчина, делая оборот указательным пальцем, на котором поблескивала связка ключей.       Кстати о тревожном моменте. Глотание слюны - это врожденный рефлекс? Можно ли разучиться делать это? Если нет, то Акира - единичный случай.       Делая шаг навстречу к бездне пленительных глаз, утопая уже множество раз, Акира не думал, что настолько глуп. На одну и ту же удочку. Способен ли он купиться еще сотню раз, прежде чем поймет, что это убьет его? Не оставив после себя и своего алого свечения. Почему пересечь такое небольшое расстояние оказалось так сложно? Может потом, что его ноги не двинулись с места? Странно. Он точно был уверен, что приблизился к Шики. Тогда почему его кожу обдал озноб, свойственный лишь касаниям длинных пальцев его ночного кошмара. Сколько это будет продолжаться? Когда он успел стать таким трусом? Это вина Арбитро? Шики?.. Или его собственная?       Вернув себе уверенность и твердость шага, Акира решительно направился к столу. Мужчина все время, не отводя своего пристального взгляда, наблюдал за ним. Казалось, его ничто так не интересовало в этом мире, как тот человек, что шел к нему.       Оказавшись вплотную, Акира потянулся к связке ключей. Взять их не составило никакого труда. Вот только вернуться к двери оказалось сложнее.       Юноша испытал облегчение, когда зажал в ладони ключ от своей западни. Он так стремился заполучить их, что совершенно не заметил, как по обе стороны его бедер расположились чужие ладони. Мгновенным движением Акира уперся предплечьем в грудь мужчины. Даже приложив все силы, чтобы отстранить его, юноша не смог сдвинуть брюнета с места. Он даже на полмиллиметра не отодвинулся. «Что за чудовищная сила? Невероятно.»       Юноша не мог поверить, что его сил недостаточно, чтобы дать хоть какой-то отпор своему сопернику. В эту секунду он заметил тот нихонто, с которым мужчина появился в номере отеля. Меч стоял у стены около кресла, всего в полуметре от юноши. Убивать Шики он и не планировал. Но не использовать нихонто в качестве самообороны было глупо. Акире потребовалось не больше четверти минуты, чтобы ускользнуть от брюнета. Обогнуть стол и схватить оружие. - Не двигайся, - велел юноша, направляя меч, облаченный в ножны, в сторону брюнета. - Направлять нужно рубящим концом, - произнес мужчина, отстраняясь от стола. Шики одним движением извлек лезвие из ножен, потянув с конца, который был в нескольких сантиметрах от него. Ножны он отложил в сторону. - Я не хочу ранить тебя. Просто выпусти из комнаты, и я уйду. Акира был не настолько глуп, чтобы вступать в бой с опасным противником, не имя ни шанса, ни опыта с подобным оружием. - Не хочешь ранить, и поэтому ты схватил мой меч и направил его в мою сторону? К тому же, я тебя не держу. «Ну как же. Не держит он.» По одному взгляду Шики юноша мог определить, что тот не намерен его отпускать. - Это акт самозащиты. Акира пристально вглядывался в противника. Словно стараясь уловить хоть какой-то намек на присутствие эмоций. Безжалостный и хладнокровный убийца, которого он перед собой видел, пугает гораздо больше, чем безудержный псих в обличие Арбитро. - Возможно, я научу тебя, как обращаться с подобным оружием. Но это будет после того, как ты пожалеешь, что направил на меня мой собственный клинок. Сможет ли юноша уследить за столь стремительным движением, если его повторят хотя бы тысячу раз? Вряд ли. Акира не мог вспомнить ни одного человека, кто мог бы так внезапно реагировать. Опешивший юноша оказался вжатым грудью в столешницу. Его рука ,которая была заломлена за спину, намекнула на вывих. А тот самый меч, который всего секунду назад юноша так ясно осязал в своих руках, оказался у брюнета. - Что черт воз… Аргх… Рука! Прежде, чем Акира что-то сказал, с нечеловеческой силой ему надавили на запястье. Движение острой болью отозвалось в плече. - Что ты выберешь, мышка? Наказание за то, что ослушался Томаса и ворвался ко мне в кабинет? За то, что воспользовался снисходительностью дворецкого и сбежал? Или то, что без разрешения коснулся того, что принадлежит мне? Раскаленное, удушливое дыхание, оказавшееся слишком близко, заставило юношу вздрогнуть. Непроизвольно повернуть голову, словно оглядеться, чтобы убедиться в наваждении - и Акиру пронзили тлеющие угли чужих глаз, обрамленные черной завесой ресниц. Подобно знойной лихорадке юношу затрясло. - … Или. Может ты готов ответить за все сразу? Не имея возможности избежать ни обжигающего взгляда, ни движения крепких бедер, которые сзади вжались в юношу. Акира не мог пошевелиться. Всему виной не только адская боль, сковавшая руку, но и сильная эрекция врезавшаяся в него. От возмущения и негодования Акира подавился воздухом. Как можно было возбудиться в подобной обстановке? Что, черт возьми, с ним не так!? Он мог перебрать сотню вариаций, но нельзя было игнорировать тот факт, что в него упирается его… «Гребаный маньяк!»       Акира сделал очередную попытку пошевелиться. Утихшая боль с новой силой распространилась вплоть до суставов. - Навевает воспоминания, не так ли, Акира? Собственное имя, слетевшее с чужих уст, прозвучало так зловеще, словно он назвал собственное. Каждая часть тела противно заныла, словно в подтверждение его слов. О да! Тело все еще помнило неспешные касания чужих рук, распространяющих изнурительный жар. - О-отпусти… Отчего его голос так охрип? Почему на него это так действует? - Отпущу. И что потом? Демонический голос осел на шее у линии роста волос. Еще немного, и Акире покажется не плохой идеей слиться со столом. Даже когда легкий холод руки коснулся его поясницы, скользя вдоль позвоночника, оголяя кожу и комкая ткань футболки. Юноша не мог проронить ни слова.       Все его мысли были заняты тем, как бы вжаться в столешницу максимально сильно, чтобы избежать чужих касаний. Чуть отступающая боль, когда его многострадальную, подвергшуюся вывиху руку, наконец отпускают. Лишь для того, чтобы избавить от яркого цвета футболки. Секундная заминка - и юноша не может не воспользоваться ею.       Здоровой рукой Акира наприметил место удара. Достигнуть его оказалось сложнее. Кто бы мог подумать, что человека, находившегося в такой близости, сложно атаковать. Вместо ловкого маневра, направленного в челюсть брюнета, юноша получил апперкот в солнечное сплетение.       Блокировать и увернуться оказалось невозможным. Давясь воздухом, юноша покачнулся, теряя равновесие. Тупая боль в области брюшных мышц отозвалась гулом в голове.       Его вновь впечатали в стол грудью. Все еще не придя в себя от столь внушительного удара, Акира не сразу заметил, как его избавили, на этот раз, от джинс, сорвав их вмести с бельем. Называйте это глупостью или отчаянием, но юноша не смог неподвижно лежать в том положении, в котором его оставили. - У-блюдок! Хрена с два я позволю тебе себя отыметь! Мгновенно отрываясь от столешницы - и Шики становится на пути мощного удара с разворота.       По крайней мере, так Акире хотелось бы. Но мужчина наносит еще один апперкот, который отбрасывает противника на стол. Юноша чуть ли не проехал на спине по дереву, едва не опрокинув компьютер. Волна боли в груди под аккомпанемент тяжелого дыхания. Но в очередной раз, он входит в строй. Без одежды не легче сражаться. Тем более с подобным противником… Боковая подсечка и очередная неудача. Вместо этого мужчина хорошенько проходится коленом по ребрам. Еще раз. Шики поднимает его, заставляя держаться на ногах. Нанося свирепые удары по многострадальным ребрам, пока пару из них не ломаются.       И все же, прежде, чем это произошло, Акира наносит отличный удар справа в подбородок. Этого хватило, если бы у парня было хотя бы половина сил, которыми обладает брюнет. Задыхаясь от боли, юноша теряет всю былую уверенность своего превосходства в рукопашном бою. Видимо мужчина не только обладает умением борьбы с холодным оружием. Акире не раз приходилось становится свидетелем смертей и расчленений, ран и увечий... Довольно часто обычная рукопашная перерастает в ножевую. Ножи идут в дело при борьбе на улицах, где он проводил немало времени. И все же… Этого было не достаточно, чтобы победить Шики. Измотанного, с прерывающимся дыханием на кашель, парня вновь уложили на стол. - Успокоился? Невозможно! Тембр… Дыхание мужчины даже не сбилось. Оно было ровным и едва слышным, будто бы совершенно отсутствовало. Или, быть может, дыхание и сердца стук Акиры оглушило его до такой степени? Полный злобы, обессиленный юноша прижался лбом к прохладной столешнице, сцепив челюсти так сильно, что скулы заныли от боли.