Shark Tank / Резервуар с акулами

В Коста-Рике они умудряются ускользнуть от Интерпола, не оставив ни единого трупа, а определять дальнейшие свои перемещения доверяют подбрасыванию монетки. Так выследить их куда сложнее. Когда настаёт очередь Уилла выбрать для них пристанище, они поселяются в местечке Сантус, штат Сан-Паулу. Уиллу приходятся по душе здешние пляжи и возможность выходить на лодке в открытое море. Ганнибалу нравится широкий спектр того, что можно посмотреть и чем заняться в городе. Таким образом, выбором довольны они оба, кроме того, место это довольно населённое, а в большой массе всегда проще затеряться. Уилл сидит на палубе, задремав с книгой в руках, когда его будит взволнованное тявканье Сэди. Она, к слову, твёрдо решила любить Ганнибала больше всех, и теперь хвостиком следует за ним повсюду. Выглядит понурой, когда тот куда-нибудь уходит. И ложится головой ему на колени при первой возможности. Но Уилл не может по-настоящему винить её за подобные чувства. Так что неудивительно, что вслед за такой бурной её реакцией из-за угла дома показывается Ганнибал. Перевязку с его левого колена должны снять уже на следующей неделе, так как растяжение ахиллова сухожилия его уже почти не беспокоит. Ганнибал несёт в руках пачку бумаг. — Террористические группировки в Канаде, военный законопроект в Штатах, обезглавливание, утечка провокационных видеозаписей Джастина Бибера, — докладывает Уилл вместо приветствия, лениво взмахивая рукой на компьютер, с помощью которого они следят за новостями. — О нас больше не говорят. Разве что Фредди Лаундс в своей последней публикации рассуждает: не потому ли у ФБР снизилась раскрываемость, что их подопечный психопат свинтил на каникулы с Ганнибалом-каннибалом. Но это, скорее, завуалированная шпилька в адрес руководства, чем что-либо ещё. Ганнибал подталкивает Уилла немного подвинуться на шезлонге, чтобы он мог сесть, а сам Уилл — откинуться на его колени. — И на каком мы месте в преступном рейтинге? Уилл не заостряет внимание на том, что Ганнибал отвлечённо поглаживает Сэди за ушами. — Достаточно низко. Нас даже близко не ранжируют с военными преступниками или террористами. Также известно, что в стране нас нет. Поэтому сейчас нам не о чем беспокоиться. Уилл изворачивается и запечатлевает поцелуй у Ганнибала под челюстью. — Что ты принёс? Ганнибал передаёт Уиллу бумаги. Фото, результаты веб-поиска и множество деталей из личного дела. — Кто он? — интересуется Уилл, хотя и знает, что ничего приятного не услышит. Взгляд останавливается на мужчине возрастом около пятидесяти, на которого Ганнибал собрал весьма внушительное досье. Этот человек — садист, сумевший скрыть свои наклонности от окружающих. — Нас обслуживала одна официантка в моей любимой кофейне. Он был вопиюще груб с ней, из-за чего она без должного внимания обслужила остальных клиентов, включая меня. — Ганнибал обеими руками скользит Уиллу на бока, одну запуская под футболку и оставляя на животе. — Угу, — отзывается Уилл, ожидая продолжения. — Также ему доставляло удовольствие убивать мальчиков по вызову, что, как ты можешь судить по собранной информации, сомнений не вызывает. Они заключили договорённость, которую Уилл сам предложил, так что теперь поздновато искать оправдание разнице между преднамеренным убийством и теми семерыми, которых Уилл уже убил. Если уж быть честным, одно из семи убийств было вполне себе преднамеренным. Уилл бросает бумаги на палубу возле шезлонга. Эд и Джин тут же проявляют к ним неподдельный пищевой интерес. Вот вам и ещё один способ уничтожения улик. — Сегодня? — спрашивает он в основном затем, чтобы подтвердить, что идут они вместе. — Сегодня, — отвечает Ганнибал, затаив дыхание. Он тянет с Уилла футболку, оставляя дорожки укусов и поцелуев на оголяющейся коже плеч. Уилл стаскивает свои шорты, член Ганнибала горячо и влажно скользит между его ягодиц. Тот даже не думает раздеться; Уилл чувствует скольжение ткани его брюк о свою обнажённую кожу. Мысль о том, что Ганнибал сидит полностью одетый, всего лишь с расстёгнутой ширинкой, заставляет что-то собираться и одновременно растекаться у Уилла в животе. Он вскидывает руку, притягивая Ганнибала за волосы. Тот продолжает дрочить ему, подбрасывая бёдра, громко дышит Уиллу в ухо, чертя острыми зубами по шее. Им не требуется много времени, чтобы кончить. Уилл, весь взмокший и перемазанный спермой, совсем чуть-чуть упирается, когда его тащат в душ. Ганнибал кормит его ранним ужином, и из дома они выходят с последними лучами солнца. Бог знает каким образом, но Ганнибал изловчился добыть для них два пластиковых костюма, какие используют судмедэксперты в особых ситуациях. Уилл надевает свой комплект только в машине. — Мы в поту захлебнёмся, когда закончим, — с недовольством замечает он. — Это не слишком? Полиция не будет настолько дотошна, у них и без того забот полон рот. Ганнибал натягивает латексные перчатки. — Небрежность нам ни к чему. Они идут через парадный вход. Уилл нажимает на дверной звонок, и когда их цель открывает дверь, он с силой бьёт кулаком точно в горло. Человек отшатывается, хватая ртом воздух, а тем временем Ганнибал запирает за ними дверь. Уилл локтем пережимает жертве горло и волочит на кухню. Пол выложен плиткой — что ж, меньше заморочек с уборкой. — Небольшая помощь не помешает, — обращается он к Ганнибалу. Ганнибал берёт мужчину за запястье отбивающейся от Уилла руки и отводит в сторону, без труда делая блокирующий движения захват. Уилл припоминает, что уже видел этот его приём один или два раза. Ганнибал, в свою очередь, выжидающе смотрит на него, в то время как скрученный ими человек заливается мольбами о пощаде надтреснутым после удара голосом. — Заткнись, — рассеянно бросает Уилл. — Нам не нужны твои деньги. Ганнибал немного сильнее выкручивает запястье жертвы и спрашивает: — Как бы ты хотел это сделать? Они принесли с собой кейс с хирургическими инструментами. Уилл открывает его, задумчиво перебирая лезвия. — Что он делал с жертвами? Ганнибал поводит плечом. — Закалывал до смерти. Обыкновенное проявление компенсации проблем, связанных с потенцией. Не особенно интересный случай. Уилл вынимает нож. — Думаю, для него справедливо будет ощутить всё на себе. Он размышляет обо всех жизнях, отнятых этим человеком. Время расплаты за его жестокость. Ганнибал, возможно, не блюститель правосудия, однако Уилл вполне представляет их в ипостасях судьи и палача. А судить так просто, оказывается. Уилл улыбается человеку сверху вниз и позволяет себе погрузиться в его образ мышления. Он отнюдь не примеряет на себя шкуру другого убийцы, но это придаёт ситуации некий оттенок иронии, которую, как он догадывается, Ганнибал оценит. Уилл заносит руку с ножом. Ганнибал отходит назад, уклоняясь от первых брызг крови. Она хлещет фонтаном, заливая пол, стекая по пластику костюма, окропляя Уиллу лицо. Когда он заканчивает — дышит загнанным животным, ощущая, как пот градом стекает по спине. Он смаргивает морок, вновь становясь самим собой, и видит, что грудная клетка человека под ним разворочена в лоскуты, обнажая кости рёбер и грязно-розовую пену лёгких. Тот больше не дышит. Уилл поднимается с колен, нож выскальзывает из руки. Он может лишь догадываться, как выглядит в этот самый момент, однако Ганнибал смотрит на него с тем самым выражением лица человека, который не может поверить своему счастью. Уилл манит его к себе окровавленной рукой. — Ни в чём себе не отказывай, — говорит, припечатывая слова поцелуем. — Я пока создам видимость ограбления. Уходя, он чувствует на себе пристальный взгляд, но не оборачивается. Он пока не готов смотреть на то, что Ганнибал собирается сделать с телом. Возможно, когда-нибудь, но не сегодня. К моменту его возвращения Ганнибал уже относит тело к машине и укладывает в багажник. Уилл передаёт ему сумку с ценностями из дома, которую Ганнибал закидывает рядом. Туда же отправляются пластиковые костюмы убийц. Ганнибал открывает перед ним дверь машины, и Уилл никак это не комментирует. Он подозревает, что Ганнибал сейчас немного не в себе. Мешок с ценностями они сбрасывают в мусорный бак в одном захудалом райончике города. Ещё до восхода солнца их растащат, распродадут, раздербанят на запчасти. Менталитет местного населения не предполагает смотреть дарёному коню в зубы. Тело они избавляют от одежды и закапывают в приличной дальности от города, чтобы исключить возможность его случайного обнаружения. Уилл подмечает, что труп гораздо сильнее изувечен, чем он запомнил. Впрочем, он не особо присматривается. Когда они возвращаются домой на заре, он уже буквально засыпает на ходу. Истощение, скорее, психическое, нежели физическое. Даже не верится, как всё это возможно проделать в одиночку. Уилл, собирая все косяки, плетётся до душа, чтобы смыть с себя пот, и после валится в постель без задних ног. Он лишь смутно запоминает, как прогибается матрас, когда Ганнибал ложится рядом, и сразу отрубается. Просыпаясь около одиннадцати утра, он чувствует себя совершенно дезориентированным. Перевернувшись на другой бок, он не находит Ганнибала на соседней половине кровати. И в этот момент до него доходит, что по дому распространяется просто фантастический аромат из кухни. Уилл спускается на источник запаха, зевая и на ходу натягивая шорты. — Что делаешь? Хотя у Ганнибала вовсе не виноватое выражение лица, что-то в нём неуловимо говорит об обратном. — Я решил, что хочу приготовить для тебя обед, — уклончиво отвечает он. Уилл подходит ближе, взглядом изучая ингредиенты на столе. — Подумай ещё раз, прежде чем ответить, Ганнибал. Ты собирался накормить меня нашей жертвой, ничего мне об этом не сказав? Или ждал, пока я проснусь, чтобы сказать мне, что главный ингредиент — это зелёный сойлент?* Ганнибал возвращается к нарезанию моркови, которая из-под его ножа выходит в идеально ровные кружочки. — Меня посетило внезапное желание тебя удивить, — признаёт он, однако Уилл прекрасно понимает, что это его такой деликатный способ сказать: «Я собирался накормить тебя человечиной и промолчать об этом». С другой стороны, Уилл готов отдать ему должное, ведь Ганнибал не стал ничего отрицать. — Я не очень люблю сюрпризы, — сообщает Уилл. А потом видит бутылку своего любимого виски на столе. — Но взятка принимается. — Он наливает себе стакан и задумывается: возможно ли, что его моральный горизонт событий уже преодолён? Их взгляды встречаются, и по Ганнибалу видно, что он ждёт его ответа. И Уилл понимает, что его мораль тут не при чём. Он пересёк черту давным-давно. Так что вместо этого он призадумывается, насколько ситуация беспокоит его в том или ином плане. И о том, какое значение это имеет для Ганнибала. Уилл берёт со стола ложку и зачерпывает варящееся содержимое кастрюли. Дует и пробует. — Нужно больше перца. Ганнибал бросает нож и выключает плиту. Уилл не успевает даже опустить руку с зажатой в ней ложкой — Ганнибал отталкивает в сторону разделочную доску, подхватывает его под бёдра и усаживает на стол. — Вполне достаточно, мой маленький ужас, — шепчет он Уиллу в губы и крепко целует, жаром и твёрдостью притираясь между его разведённых ног. Солнечный свет плавится и расплывается по полу, обтекая лениво нежащихся в его тепле собак. Шум океана доносится до распахнутого окна. Ганнибал расходится в своей акульей улыбке, и Уилл притягивает его ещё ближе. Его зубы на горле Ганнибала — такие же бритвенно-острые. Конец.