Прости, если сможешь

      Локи не воспылал ко мне внезапной страстью, утраченное доверие очень тяжело восстанавливать. Но я был счастлив от того, что он перестал отскакивать от меня. Он позволял мне себя целовать, а вечерами мы сидели у камина обнявшись. Я уже привычно читал ему книги, а Локи опускал свою голову на мои колени и дремал. Я аккуратно перебирал пряди его черных, шелковистых волос, а он иногда брал меня за руку. В эти секунды я становился самым счастливым во всех девяти мирах. Мне долго было нельзя вставать, капкан был очень старый, ржавый, а я долго проходил с ним. Пришлось прижигать раны железом. Теперь уже Локи ухаживал за мной, несмотря на мои яростные протесты. Когда я впервые смог самостоятельно доковылять вниз, я был поражен свежим ароматом зелени, разливавшемуся по всему первому этажу. — Ты зачем поднялся? — Локи явно был недоволен. — Не могу я больше лежать. Слушай, а откуда такой аромат? — Не хотел тебе говорить, ну да ладно, — Локи подошел ко мне, закинул мою руку на плечо и отвел меня на кухню. Там в огромной бадье с водой плавали синие эдельвейсы, но их было уже не два, а штук двадцать. — У них брачный сезон начался, — хихикнул Локи. Он был такой очаровательный в этот момент, что я не выдержал и чмокнул его в губы. Локи покраснел, но я решил не торопить события. Иногда я ловил на себе заинтересованные взгляды Локи, но как только я пытался задать ему вопрос, он краснел и не отвечал. Ледяное сердце Локи стало таять. К концу зимы он впервые попросил меня не уходить из его комнаты на ночь. Я согласился. Локи повозился немного и заснул, уткнувшись носом в мой бок, а мне вот было не до сна. В голове стоял туман, в доме пахло цветами. Расплодившиеся эдельвейсы Локи пересадил во все горшки, кадки и даже два котла. Мы решили весной высадить их перед домом. Спать я не мог, в штанах стало слишком тесно. Любое неосторожное движение остро отдавалось в пробудившейся плоти. Мирное сопение Локи под боком покоя тоже не добавляло, а тело требовало разрядки. Предложить Локи «помочь» мне, я тоже не собирался. Мне было достаточно вспомнить его лицо, когда он урывками рассказывал мне о событиях на вилле, он и кошмары то только две недели назад перестал видеть. Я не хотел быть ещё и насильником. Тихонько выскользнув из-под одеяла, я направился в свою спальню, решив умыться ледяной водой. Не помогло, вода холодила кожу, текла по лицу и телу, струилась по волосам и обнаженному торсу, но не помогала. Я протянул руку и накрыл ладонью головку члена. Дожил, буду дрочить. Самое стыдное в данной ситуации было то, что я никогда себе не дрочил. Всегда находились те, кто мог согреть мою постель, а тут вот на тебе. Я сделал несколько движений: — Тор? — очевидно, я плохо запер дверь. Я подхватил полотенце, прикрылся и обернулся. Локи смотрел на меня расширившимися от ужаса глазами. Все! Конец всему! Он точно видел, и теперь будет бояться меня ещё больше. На ватных ногах Локи подошел ко мне. — Локи, это не то, что ты думаешь. — Ничего глупее я сказать не мог. Эта самая дурная фраза, ведь никогда наверняка не знаешь, кто там, о чем думал. — Я… Мне там страшно. Опять кошмары. — Я минут через десять подойду, —, но Локи не уходил, он смотрел на полотенце, обернутое вокруг моих бедер. Точно боится. — Локи, я клянусь, что не трону тебя. Ты слышишь? — Локи вздрогнул, сглотнул и вдруг краснея попросил: — А можно я посмотрю? Я ушам своим не поверил, Локи дрожал, краснел, но кивнул и вдруг тихо зашептал: — Я ведь любил тебя Тор, у меня никого и никогда не было. Там на вилле, когда они…Когда меня…Я просто зажмурился от омерзения, чтобы хотя бы не видеть ничего, — по щекам Локи лились слёзы, но он продолжал — когда я увидел тебя над собой, я решил, что сошел с ума. Не верил, что после всего, что ты со мной творил, ты пришел мне на помощь. Он подошел ко мне и стянул полотенце с моих бедер. Какое-то время он смотрел широко раскрытыми глазами, а потом добавил: — Как бы я хотел быть твоим, но после того как меня пользовала вся охрана виллы, ты даже не захочешь, чтобы я тебя касался. — А ты сам этого хочешь? — я боюсь услышать ответ, но разум заволакивает туман. Аромат цветов в воздухе становится все сильнее и сильнее. — Да, но ведь ты… — не даю ему договорить и закрываю его рот поцелуем, — я боюсь. Мне хочется этого, но я боюсь. — Скажи мне и я остановлюсь, - и, несмотря на всю силу своего возбуждения, понимаю, что я смогу прекратить, если Локи этого попросит. Локи кивает, и я подхватываю его на руки и несу в спальню и кладу на кровать. — Тор, — он смотрит на меня с испугом и восхищением. Зрачки чуть расширены, — ты ведь будешь нежен? Звучит даже не просьбой, а мольбой, я киваю и начинаю стягивать с него ночную сорочку. Он пытается помочь мне, но в итоге просто активно и суетливо мешает. Несколько минут любуюсь им, Локи в смущении отводит глаза и… Боги он зажмуривается и его трясет от страха. Я сажусь рядом, обнимаю его за плечи и говорю: — Так не пойдёт, я не насильник. Ты ведь меня боишься. — Боюсь, — он даже не отрицает, — но… ещё в той, прошлой жизни я слышал от одного из слуг, что быть с любимым это наслаждение. Я просто хочу попробовать. — Локи несмело пытается поцеловать меня. — Ты мне доверяешь? — я укладываю Локи на кровать и начинаю зацеловывать. Он сначала смотрит на меня с недоумением, потом расслабляется, а через десять минут уже извивается в моих руках. Он даже не замечает, как я глажу ему ложбинку между ягодиц. Его член стоит колом, я сползаю ниже и аккуратно беру в рот головку, а затем заглатываю член глубже. — Тор! Что ты вытворяешь… Аххх! — я обвожу языком набухшие венки, щекочу уздечку. Локи толкается бедрами мне навстречу. Пока он на пике ввожу палец ему внутрь и начинаю разминать шелковые стеночки. Локи что-то шепчет и по моей руке течет что-то жирное. Какой же он узкий, невольно вздрагиваю, думая о том, как же ему было больно. Палец вдруг встречает неровность. Шов, от таких ран остались следы. Как-то особо нежнее глажу пострадавшее место. Ты снова рвано вздыхаешь, я медленно добавляю ещё один палец, твои стенки жарко стискивают меня. Ты скулишь, мечешься, мнешь простыню и умоляешь не останавливаться. Твой член подрагивает у меня во рту, но я свободной рукой перехватываю его у основания и не даю тебе кончить. Придерживаю свой член и аккуратно, по миллиметру протискиваюсь внутрь. Ты закусываешь губу, а я мысленно благодарю всех богов, что имею богатый опыт и хорошую выдержку. Осторожно начинаю двигаться надрачивая твой член рукой в такт своим толчкам и намеренно неспешно проезжая по простате внутри тебя. Ты скулишь и зажмуриваешься. — Локи, — я впечатываю тебя в кровать, — посмотри на меня. Ты распахиваешь глаза и смотришь в упор. — Локи, я тебя люблю! Слышишь? Люблю! — Не останавливайся, — ты обвиваешь своими ногами мои бедра, - Тор! Тор! — Я чувствую между нами что-то липкое. Ты тихо поскуливаешь и сжимаешь меня в себе так, что я кончаю, не успев выйти из тебя. Спустя час мы лежим в постели, наваждение спало, и цветочный запах исчез. Теперь я боюсь, что все это лишь благодаря цветам, и ты возненавидишь меня. Ты как будто читаешь мои мысли и говоришь: — Нет, я не возненавижу тебя. Цветы помогли мне перебороть страх и все. Решение я принял сам. — Мой, — шепчу я и целую тебя в губы. — Твой, — облегченно выдыхаешь ты.