Фильм длиною в жизнь

- Ба, так вот ради кого весь сыр-бор, - красавец с надменной улыбкой сейчас рассматривал Иваки, приехавшего вместе с Кикучи в суд. - Ты как всегда просто верх вежливости. Кагура, прошу тебя, Иваки и так нелегко. Хотелось бы побыстрее закончить все дела и уехать, - попросил брата Кацуя, - Иваки, это мой брат. Ты с ним уже встречался. - Дела, тем более юридические, не любят спешки, братец. Иваки-сан, давайте обсудим условия развода. Хотя, вы ничего не обязаны отдавать Като. Тем более, что брак между вами имел чисто символическое значение и был заключен не на территории Японии. По сути, юридически вы не связаны никакими обязательствами. - Он вносил деньги за дом, который я покупал, - возразил Иваки, когда мужчины расселись в комнате, где предварительно ожидали слушание, - Отдайте ему всё. - Что, простите? - Я говорю, отдайте всё, что потребует Като. Я не хочу судебных тяжб. Кагура поджал губы. Он мог бы "выторговать" выгодные условия для Иваки, а тут "отдайте ему все". Такая глупость всегда бесила практичного Кагуру. Она, по сути, сводила на нет все его старания. "Зачем ему тогда вообще мои услуги понадобились, если он "не хочет служебных тяжб?!". Заметив перемену в настроении брата, Кикучи взглядом предупредил его, что стоит держать себя в руках. Кагура был отличным адвокатом, только, по мнению Кацуи, слишком несдержанным и страстным в делах. - Иваки-сан, это неразумно. Като-сану вряд ли нужен ваш дом, - произнес Кагура. Попытаться образумить Иваки стоило. Многие клиенты подчас не понимали, чего лишались, делая опрометчивые поступки, вроде "отдайте ему все". - Возможно, он захочет вернуть часть денег, которые вложил в этот дом. Но у меня сейчас таких денег нет, - спокойно сказал Кеске. - Иваки, они есть у меня, - успокоил любимого Кацуя. - Откуда, позволь узнать? - Мои родители согласились нам их одолжить. - Прекрасное начало. Я еще даже с ними незнаком, а они уже одалживают мне крупную сумму денег, - съязвил Кеске. - Они одолжили ее не тебе, а нам. Мы все вернем, со временем. Я рассказал им, насколько ты важен для меня, и что мы хотим создать семью не имея за спиной никаких обязательств перед прошлым. Иваки сомневался. - Если вас это успокоит, вы можете разделить имущество, нажитое "в браке". Тем не менее, Иваки-сан, ваша позиция мне понятна, но и вы поймите меня. Я здесь, чтобы защищать ваши интересы и, в какой-то степени, интересы моего брата. И я применю весь свой опыт, дабы процесс прошел максимально безболезненно и выгодно для вас. Кикучи взглянул на брата, насмешливо приподняв бровь. - Ну ладно, ладно, и выгодно для меня. Моя репутация, когда мы успешно проведем это дело, тоже повысится, - Кагура слегка поклонился и вышел из комнаты. - Вижу, сомнения твоему брату неведомы. Он уверен в успехе. - Доверься ему. Он все сделает. - Я просто высказал свое мнение о ситуации. Почему мы не могли решить все тихо-мирно, в домашней обстановке? Обязательно надо было выносить все это в свет? - Пойми, этот процесс покажет, что ты справедливый человек, а не чудовище, оставившее Като ни с чем... Процесс прошел напряженно. Он больше напоминал соревнование адвокатов в искусстве кто кому выторгует повыгоднее условия. Като не требовал ничего. В итоге, договорились, что Иваки выплачивает Едзи деньги, внесенные за дом, плюс небольшой процент за совместное имущество. Быстро подписав бумаги, мужчины разъехались. Едзи и Кеске не сказали друг другу не слова. Като хорошо держался, был спокоен и ни одна эмоция не отразилась на его лице. На Кацую он даже не взглянул. А Иваки чувствовал себя разбитым и немного злился на Кикучи за то, что тот уговорил его подать в суд. Придя домой, Кеске отправился в ванну. Набрав полную ванну, он окунулся в теплую воду с головой и полежал так немного, пытаясь смыть тяжесть прошедшего дня. От воды шел аромат лаванды. Кажется, эту пену купил Кацуя. Как предусмотрительно. Иваки почувствовал, что на него кто-то смотрит и вынырнул. - Присоединиться можно или ты хочешь побыть один? - спросил мужчина, сидящий на полу. "Хоть я и зол на тебя немного, и раздражен, но не хочется сейчас ругаться. Ты тоже устал" подумал Иваки, развел ноги, позволяя возлюбленному удобно устроиться в ванной. Кацуя откинулся на грудь Кеске, лаская ладонью его бедро. - Нелегко тебе пришлось, но все закончилось. Теперь уже все. Ты ничего никому не должен, включая Като. Что будем делать дальше? - Будем продолжать жить и работать. - Ты уверен? - В каком смысле? - Ну, я подумал, может ты захочешь уехать, чтобы больше не переживать это все. Навсегда уехать. Ведь нас не оставят в покое. В последнее время тебе доставалось больше, чем мне, главному... как меня там прозвали журналисты?... - Убежать? Не в моем характере, не в обиду тебе будет сказано. Я ведь не один: ты со мной, Симидзу-сан, Усаги и с Юкихито, я уверен, мы вскоре помиримся. Не волнуйся, я справлюсь, - улыбнулся Иваки. Ему не привыкать выслушивать упреки, быть объектом сплетен. Можно было бы уехать, но Кеске очень любил свою работу и, если честно, ему было довольно тяжело нарушать устоявшийся уклад. Это Кацуя ворвался в его жизнь ураганом, сметая все на своем пути, включая сомнения Иваки. По хорошему, он даже очухаться не успел, как оказался вовлечен в самый центр вихря под название "Кикучи Кацуя". Развивайся их отношения более плавно, Иваки, наверное, никогда бы не решился расстаться с Като. Но Кацуи он никогда этого не скажет. А жалел Кеске только об одном: что причинил много страданий и боли Едзи. Остальное его не волновало.