Шторм и лёд

Экстренное заседание Совета Анклава было перенесено в жилище Роука. Все его члены расположилось в просторной комнате, чьи стены были сделаны из двемерского металла. Это помещение располагалось довольно глубоко под землёй и было задумано как специальная комната для совещаний. На одной из стен располагалась карта Тамриэля, на которой со знаком вопроса было отмечено возможное положение Релиана. На противоположной ей было изображение самого острова. Члены Совета сидели за столом из металла, расположенным прямо напротив гладкой стены, отполированной до блеска. Роук начал свою речь: „Итак, что мы выяснили о корабле? Во-первых, он подвергся нападению неизвестных. Во-вторых, он попал в шторм. В-третьих, припасы на корабле на исходе. В общем, казалось бы, не вызывающая опасений картина. Однако я и уважаемые маги Синг и Вилас обнаружили нечто очень подозрительное. Корабельного дневника на судне не было. Более того, нет ни одной карты, по которой члены экипажа могли бы ориентироваться. Но не это самое страшное“, — Роук сделал многозначительную паузу и продолжил свою речь: «Мы обнаружили на корабле следы даэдрической магии. На сундук, находящийся в каюте нордки, были наложены чары, чьё даэдрическое происхождение не вызывает сомнений. Сейчас эта женщина помещена в часть здания, где блокирована любая магия, кроме двемерской телепатической. Утром Нилиак допросит эту нордку. Пока же предлагаю возобновить обсуждение плана „Возмездие„…“ *** «Пока же предлагаю возобновить обсуждение плана „Возмездие„…“ — Роук вынес новый вопрос на повестку заседания. После этих слов Рониаку, племяннику мага, захотелось схватиться за голову. „О Ауриэль, он опять за эту глупость взялся!“ — подумал он. Рониак в самом деле считал этот план абсолютно неправильным и нелогичным. Он думал, что не имеет смысла воевать и тратить на это силы. «Мы же фалмеры! Мы не должны уподобляться этим нордам и решать всё грубой силой! Нам нужно сделать их зависимыми от нас, чтобы они не смыслили жизнь без нашей „союзнической“ поддержки! А потом мы просто тихо захватим власть. Жаль, что он этого не понимает. Хотя с ним всё ясно. Он всё ещё помнит ужас нордского вторжения. И хочет, чтобы норды бежали точно так же, как и мы тогда», — думал Рониак.