Железное небо

*отредактировано* Спустя несколько месяцев… — Что-то Вы рано доставкой занимаетесь… — сквозь зевок пробормотал парень, заказавший себе, вообще-то, обед, а не завтрак. Судя по всему, клиент планировал спать ещё как минимум час, но проснуться, чтобы забрать свой заказ, который принесли раньше положенного срока, ещё не успел. Вероятно, именно поэтому он не спешил ругаться с курьером. — Да, сам в аху… шоке, — вовремя исправился Сора, сохранив невозмутимое выражение лица. Он, в отличие от старика, мат любил искренней и почти трепетной любовью, ибо тот помогал парню во всех красках описывать его чувства, мысли и эмоции. Вот только на работе этот королевский язык был неприемлем, но именно сейчас весь лексикон железного сводился к Великому и Могучему, ведь пришло осознание, что старик неверно записал время доставки, вследствие чего Ямарута потерял драгоценный час сна. — Заказ, — на всякий случай уточнил Сора и протянул запечатанную коробку клиенту. Тот, опешив, неуверенно взял её в руки. — Деньги, — потребовал беловолосый. — А, точно… — клиент, спохватившись, порылся в карманах штанов, выудил две купюры и отдал курьеру, бормоча себе под нос: — А ведь я мог бы сейчас спать… — Та же история, — недовольно фыркнул Ямарута, услышав его, и, не дожидаясь ответа, направился к лестнице. Кто вообще придумал такую глупость — вставать на работу в восемь утра? Почему не в середине дня, часов в двенадцать? Ведь ситуация, когда человеческий мозг гораздо активнее ночью, встречается слишком часто, чтобы так безбожно её игнорировать. Многим людям в таком темпе было бы легче жить и удобнее работать. Но кого это волнует? Да и старик тоже молодец. Невнимательный молодец. Мало того, что он подорвал Сору в такую рань, так ещё и сделал это в своей особенной манере: трижды попросил парня проснуться и начать рабочий день, а после того, как беловолосый проигнорировал его, в четвёртый свой визит угрожал поджечь матрас. Такое происходило далеко не впервые. Парень редко вставал вовремя, с чем хозяину заведения пришлось смириться, пусть и не сразу — и вообще не до конца. Полчаса — обычно именно столько времени отводилось Соре на возможность досмотреть сон, а затем разозлённый старик приходил и будил железного собственноручно. Иногда доходило до крайностей: беловолосый уже просыпался облитым ледяной водой, усыпанным вонючим мусором из уличного бака, подскакивал он также и с радиоактивными тарантулами на лице, и с раскалёнными углями в ладони под весёлые вопли хозяина заведения, поэтому угроза немедленной инквизиции со стороны старика была более чем серьёзна. Клиент, к которому старик отправил Сору, жил почти на другом конце города, поэтому, когда парень вернулся, был уже полдень. К этому моменту Ямарута проснулся, плохое настроение как-то само рассосалось, но желания работать не было и в помине. И не удивительно — Сора не так давно сделал для себя поразительно открытие, состоящее из осознания того факта, что от любой работы можно отлынивать, поэтому парень намеренно неспешно приближался к нужному заведению, изо всех сил растягивая время. — А ну стой! Куда побежала?! Сора, лови девчонку! Железный на секунду замер, услышав выкрики старика, и рефлекторно схватил за шиворот пробегающего мимо подростка. Прохожие начали озираться, но участвовать в непонятном происшествии не торопились. — Отпусти меня! Пусти! — завопила брыкавшаяся девочка, без труда поднятая Сорой над землёй. — В чём дело? — оторопело поинтересовался тот у запыхавшегося хозяина заведения. — Деньги из кассы стащила, ворюга мелкая! — Пробежал всего два метра и чуть не умер от одышки, — саркастично хмыкнул железный, ухмыльнувшись. — Не напрягался бы ты так, а то рассыплешься так и не оставив на меня завещание. — Уволю к чёртовой матери! — пригрозил мужчина, а затем вновь переключил внимание на ребёнка. — Давай-ка в магазин её, разберёмся. Сора опустил девочку на землю, но сжал пальцы на её запястье и грубо поволок в магазин. Та отчаянно пыталась вырваться, но лишь увеличивала свои шансы вывернуть себе руку, поэтому вскоре сдалась и, насупившись, смиренно последовала за парнем. Её буквально затолкали в заведение, ибо на входе она стала сопротивляться с новой силой. Ямарута без труда подхватил ребёнка под мышки и усадил за барный стол, а старик тем временем запер дверь и повесил табличку с надписью «закрыто». Девочка раздражённо хмурилась, отводя взгляд, и прятала руки в карманах старой вытянутой толстовки, но Соре это не мешало разглядывать ребёнка и делать первые выводы. Малышка выглядела лет на десять, её маленькое круглое лицо было в какой-то пыли, собственно, как и одежда, которая больше напоминала рваное грязное тряпьё. Уже только это говорило о том, что девочка не просто воришка, а бездомная. Но особое внимание парень акцентировал на другом: не ясно, когда ребёнок последний раз принимал ванну, но даже под слоем грязи хорошо виднелся бледно-бирюзовый цвет длинных прядей волос. — Говоришь, она деньги стащила? — равнодушным тоном уточнил Сора, взглянув на мужчину. Тот, ещё не до конца успокоившись, встал за стойку, сложил руки на груди и угрожающе выговорил: — Так и есть. Внаглую, прямо из кассы, стоило мне на минуту отвлечься! — И на что же ты отвлёкся? — Как на что? Да ты глянь на неё! Пришла в таком виде, жалобно попросила дать из еды то, чего не жалко, ну я и подумал — я же добрый человек, неужели откажу ребёнку? Пошёл на кухню, а она уже руки в кассу по локоть засунула! — Ничего такого я не делала, — буркнула малышка глядя в пол. — Ещё и врунья! Ну как тебе не стыдно, ты же девочка! — А ты сексист, — в тон ему ответил ребёнок. — Сколько взяла-то? — проигнорировав их препирательства, продолжил Сора. Парню не было любопытно, он хотел поскорее разобрать эту ситуацию и попытаться уговорить старика дать ему отгул, но, похоже, никто в упор не замечал его искреннего равнодушия. — Да не брала я ничего! — Четыре тысячи сейн. — Четыре?! Зачем мне столько?! — А я откуда знаю?! Ты мне скажи, зачем такую сумму взяла! — Я две взяла!.. бы… Твою ж… — И как выплачивать будешь? — тем же ровным тоном спросил Ямарута. — Что-о-о? Да забирайте, нужны мне ваши деньги! — фыркнула девочка, бросив две тонкие бумажки на стол, соскочив со стула и пожелав уйти, но неожиданно беловолосый оказался рядом с малышкой и схватил её за запястье. В глазах ребёнка на короткое мгновение промелькнул страх. Она даже не заметила, как парень перемахнул через стол. — А оставшиеся две тысячи? — расплылся он в самой ехидной улыбке, на которую был способен. В обычной ситуации Ямарута наплевал бы на девчонку и не стал бы её останавливать, но у него созрел гениальный план, как отлынивать от работы легально, а такую возможность он упустить не мог. — Я же уже призналась — я взяла только две, — девочка не врала. Старик, обрадовавшись, что Сора подыграл ему, встал около кассы с умным выражением лица и сделал вид, что начал пересчитывать деньги. — Двух тысяч всё ещё не хватает. Воры нынче группами работают, так они гораздо успешнее проворачивают свои делишки, так что признавайся, кому деньги отдать успела? Лицо девочки исказила гримаса обиды и растерянности. Зачем двум взрослым людям так неумело врать? Или они специально давали ей понять, что лгали об украденной сумме денег? Малышка не оценила такой незатейливый способ проучить её, как воришку, вот только она даже не предполагала, что к её наказанию работники решили подойти куда более странным образом. Странным, потому что это наказание должно было стать протянутой рукой помощи. — Вы бесите! Не брала я столько! Господи, взрослые люди, а такой хернёй страдаете! Вы, если не такие же аферисты, то точно наглые идиоты! — буквально взорвалась малышка от кипящего внутри неё негодования. Сора и старик переглянулись и синхронно пожали плечами. — Как тебя зовут? — Ансунемон, — вздохнула девочка. — Длинно, будешь Анемон, — не успел ребёнок начать возмущаться, как Сора продолжил: — Деньги нужно отработать. Намоешь столько посуды, сколько потребуется, чтобы за эту работу можно было счесть твой долг погашенным, и будешь свободна. Дверь мы сейчас откроем, но сбежать ты не сможешь — я бегаю быстрее тебя, а попробуешь что-нибудь стащить — оторву руку, — хладнокровно пообещал он, и Анемон, к собственному удивлению, ни на секунду не усомнилась в сказанном. — Ну-ну, угрожай, я потом всем вашим клиентам растрезвоню, что ты педофил, — пробубнила девочка себе под нос, насупившись, но смирившись со своей участью. — Все это и без тебя знают, — спокойно отозвался парень и удалился к входной двери, совершенно не беспокоясь о том, что Анемон могла не понять шутки, сказанной с таким серьёзным лицом. Девочка даже растеряться не успела, её тут же подозвал мужчина и требовательно отвёл на кухню. По середине одной из стен не слишком просторного помещения была встроенная в стол широкая раковина, а на столе рядом стояла огромная башня из грязной посуды. Для полноты и трагичности картины не хватало лишь одиноко парящей над этой горой мухи. — Удачи! — весело пропел старик, всучил малышке фартук и ушёл в другую сторону кухни, начав что-то готовить. Анемон понуро опустила плечи, вздохнула, нацепив на себя рабочую форму, включила воду и брезгливо взялась за первую тарелку. О погашении «долга» одним лишь мытьём посуды работники, разумеется, также соврали. — Теперь будешь протирать столы и мыть пол, — наставлял Сора, всучив Анемон тряпку и небольшое наполненное водой ведро. Девочка не лишила себя возможности прожечь парня злым взглядом. — Что-то не так? — невинно поинтересовался Ямарута. — Ты же сказал, что я буду мыть посуду, — грозно прорычала Анемон. — Да, но она кончилась, а твой долг — нет, — как ни в чём не бывало продолжал врать парень. — Работай, я слежу за тобой, — кивнул он в сторону обеденного зала, а сам удалился на своё любимое место — стул за барным столом — и оттуда наблюдал, как девочка чуть ли не валится с ног от усталости, протирая первый стол. Это не удивительно, ведь та башня из посуды ещё полдня не заканчивалась, так как приходили новые посетители, заказы летели быстрее, чем старик успевал их исполнять, а столовые приборы, тарелки, кастрюли, кружки и многое другое будто сами телепортировались в раковину. Передохнуть девочке дали всего один раз, и то лишь пятнадцать минут. За это время Анемон успела понаблюдать за Сорой, разносившим заказы. Парень был отстранённо вежлив и давил короткие сухие улыбочки, что не слишком располагало к нему клиентов, но, впрочем, и не отпугивало их. Анемон так же стала свидетелем того, как мальчик лет семи, сидевший за одним из столов со своей матерью, от скуки стуча пальцем по зубчикам вилки в какой-то момент перестарался, и столовый прибор молниеносно отлетел в сторону Ямаруты. Тот резко отклонился немного вбок и без труда поймал вилку ладонью, секунду пробыл в ступоре, а затем напустил на себя испуганный вид, принял извинения матери ребёнка и шутливо пригрозил тому пальцем. Анемон могла поклясться, что Сора совершенно не испугался, а вилку словил рефлекторно. Точнее, для девочки это выглядело так, будто парень уже делал что-то подобное раньше, а потому его тело отреагировало быстрее, чем он успел решить, стоит ли это делать — и именно поэтому позже он разыграл испуг. Пусть и не слишком убедительно. — Это было круто, — Анемон улыбнулась проходившему мимо неё Соре и тут же хмуро добавила: — Хоть ты и мог остаться без глаза, если бы не рефлексы. Железный замер под её пристальным изучающим взглядом и, не найдясь с ответом и почувствовав, как по спине побежал холодок, поспешил уйти на кухню. Не хватало ещё, чтобы какая-то малолетка начала его подозревать… Правда, из кухни его тут же выперли чуть ли не пинками. — Марш коробки распаковывать, лентяй! — Слушаюсь, мистер-у-меня-геморрой-размером-с-кулак-и-поэтому-я-испорчу-Соре-жизнь, — пробормотал беловолосый, потирая ушибленный затылок, и быстренько ретировался в подсобку. И железный, и хозяин заведения — оба прекрасно понимали, с чем столкнулись, и не горели желанием серьёзно наказывать бездомного ребёнка за попытку прожить следующую неделю. Если подумать логически, то всё вставало на свои места: девочка, имеющая родной дом, родителей и хоть какие-то карманные деньги, вряд ли станет воровать, да ещё и среди бела дня. Рваное грязное тряпьё, которое язык не поворачивался назвать одеждой, грубый характер, являющийся следствием плохого или же вовсе отсутствующего воспитания, а также острый язык девочки лишний раз подтверждали факт того, что Анемон выросла на улице или, по крайней мере, достаточно долго жила как бродяга, раз была такой дикой и преуспела на поприще воровства, без которого, что раньше, что теперь, на улице выжить было практически невозможно. Но до окончания рабочего дня сотрудники заведения, не сговариваясь, тактично решили не поднимать эту тему. Из-за долгой работы на ногах Анемон изнывала от желания присесть хотя бы на минутку, её ноги и спина гудели от усталости, но она позволила себе лишь пару секунд стоя передохнуть, как почти сразу услышала доносившийся из телевизора тревожный репортаж: -…на тридцать пятой улице. Огромная просьба ко всем, кто проживает рядом с местом происшествия: не покидайте свои дома! Пять человек погибло в следствие нападения железного, среди Охотников также есть потери, но они не собираются отступать… — На тридцать пятой? Это совсем рядом, — нахмурился Ямарута, составив несколько коробок друг на друга и устремив взгляд на экран. Девочка встревоженно обернулась на парня. — А ваш магазин на какой? — На тридцать второй. — Ужас какой… Этот железный сможет добраться сюда? Сора пожал плечами и начал распаковывать первую коробку, быстро потеряв интерес к новостям. — Там Охотники, вряд ли он покинет улицу живым, — вклинился в рассуждения и старик, выйдя в зал, дабы посмотреть трансляцию. Растерзанные тела в объективы камер не пихали — нельзя было шокировать зрителей, но, чтобы убедить их в серьёзности происходившего, на экраны пропустили кадры с кровью, длинными тонкими струйками стекавшей к стокам. Анемон сморщила носик и грустно вздохнула, отводя взгляд. — Жалко его. — Кого? Железного? — Угу. — Нечего их жалеть, — хмыкнул Ямарута, выставляя бутылки с алкоголем на барный стол. — Почему? — изумилась девочка. — Если то, что я слышала, правда, то железным и так досталось за их жизнь… — Да, только теперь выжившие из них сами себе делают хуже. — Многие из них только учёных убивают, — развёл руками старик, сам не зная, чью сторону принять. — Многие? — ехидно усмехнулся Сора, вздёрнув брови, а затем заткнулся и вновь занялся делом. Так и проболтаться недолго. — Я бы, наверное, тоже испытывала такую ненависть, если бы со мной сотворили что-то похожее, — продолжила рассуждать Анемон. — А ты? Что бы ты сделал, будь ты железным? — обратилась она к беловолосому. Парень выпрямился, встретившись сощуренным взглядом с девочкой. Её озорной интерес заставил Сору всерьёз понервничать. Вряд ли она могла догадаться об истинной личности беловолосого только из-за его случайной демонстрации своих рефлексов, но всё же… Воздух между ними едва не искрился от напряжения. Немного подумав, Ямарута решил, что попросту себя накручивал, будучи излишне осторожным, а Анемон всего лишь была раздражающе любопытной девочкой. — Я бы избегал встреч с другими железными и постарался приспособиться к жизни среди людей, — ответил Сора с едва заметной играющей на губах усмешкой, а после вновь принялся за коробки и бутылки. Старик так же вернулся на кухню, попутно поторопив и Анемон. Следующие полчаса эта троица не пересекалась. К тому времени, как девочка закончила мыть столы и отнесла на кухню ведро и тряпку, мужчина успел приготовить ужин. До знакомства с Сорой лично для себя старик готовил только дома, но теперь он предпочитал делать это сразу в заведении, ведь с недавних пор кормить нужно было и Ямаруту. Мужчина вынес поднос с тарелками в зал и поставил их на барный стол. Сора как раз закончил расставлять бутылки с алкоголем по полкам, висящим позади, и вновь расположился на стуле, на котором, казалось бы, уже давно пора выгравировать его имя. — Я уже погасила долг, сволочи бессовестные? — зло проговорила девочка, взглянув на старика исподлобья и не кстати уловив приятный запах только что приготовленной еды. — Это ты так разговариваешь с тем, кто хочет тебя накормить? — изумился хозяин заведения и начал уминать приготовленное за обе щёки. Теперь Анемон обратила внимание, что на столе красовались не две, а три тарелки. — Сдалась мне ваша еда, ещё и за неё отрабатывать заставите! — девочка повысила голос, но бурчащий живот выдал её с потрохами. Она стыдливо покраснела и отвернулась от мужчины, надеясь, что это громогласное урчание слышала только она сама. — Ещё как заставим, — усмехнулся Сора и кивнул на стул рядом с собой. — Садись. Анемон подняла взгляд на беловолосого, который тянул старику деньги. Этот жест ей был непонятен. Она, не став долго пререкаться, уже более скромно присела за стол. Кушать всё-таки хотелось. — Ты же здесь работаешь, так зачем платишь? — нахмурилась малышка, не поняв этого жеста. — Ем-то я тоже здесь. Еда денег стоит. — Нет, погоди, просто… Вы разве не родственники? Сотрудники переглянулись и фыркнули. — Да даже если бы были, этот хрен всё равно тряс бы с меня деньги! Мужчина дружелюбно улыбнулся, услышав это. — Странные вы, — вздохнула девочка, неуверенно взяв в руки вилку. То, что приготовил старик, казалось ей необычайно вкусным даже на вид: какие-то морепродукты, которых малышка в жизни не пробовала, жареная рыба, рис и странный оранжевый соус. По запаху он был острым. Несколько минут тишину нарушали лишь проезжавшие за окнами машины или лёгкий звон ударов столовых приборов о тарелки. Сотрудники заведения чувствовали себя более чем комфортно, тогда как девочка явно была напряжена. Она хмурилась, кусала губы и зачем-то возила зубцами вилки по рису. — А я ведь была уверена, что вы родственники, — продолжила тему Анемон. — Вы так цапались забавно, вот я и подумала… — Я бы не дожил до своих лет, будь он моим родственником, — в один голос проворчали сотрудники и тут же снова переглянулись. — Да-а, будь ты мне сыном или внуком, я бы тебя за твоё хамское поведение уже давно прибил, — хмыкнул старик спустя секунду и улыбнулся. Сора постарался сдержать ответную улыбку, но вышло плохо. — А твои родители знают об этой твоей черте характера? — взглянула Анемон на беловолосого. Тот забегал взглядом по столешнице, сделал три больших глотка чая и повёл плечом. — Не уверен, что они обо мне хоть что-нибудь знают. Анемон стыдливо покраснела, но быстро пришла в себя и снова поинтересовалась: — У тебя с ними что-то случилось? На это Сора отвечать не собирался и продолжил есть с таким видом, будто ничего не услышал. — Вообще-то, это мы хотели спросить у тебя, — спустя полминуты неловкого молчания, вздохнул старик. Малышка погрустнела и опустила плечи. — Я… я не знаю своих родителей. Я их не помню. Эй, а ты? Ответь хоть что-нибудь, я ведь не молчу как партизан, — насупилась Анемон, буравя железного взглядом. Парень тяжело вздохнул, и, прожевав и проглотив кусок, наконец подал голос: — И я ничего о своих не помню. Вообще. Более того: мне плевать, кто они, где они и что с ними. — Хм… Получается, ты рос у приёмных родителей? — Типа того. — Тогда понятно, почему ты такой. — Какой? — в голосе Соры проскользнуло напряжение. — Дикий. На том этот разговор и закончился. После ужина девочка, пыхтя от недовольства, молча встала у раковины, прекрасно понимая, что её всё равно бы заставили. Её мучили смешанные чувства: эти двое обманули её, сказав, что она украла у них больше, чем на самом деле, но не обратились в полицию или ещё куда-нибудь, да и жестоко наказывать не стали, а в конце дня и вовсе накормили. И, если не обращать внимание на то, что Анемон заставили работать, то в целом с ней обошлись вполне дружелюбно. Было что-то не так с этим Сорой, да и старик тоже молодец — вёл себя, как ребёнок, при этом умудрялся постоянно ругаться на парня-бездельника, но потому-то девочке и показалось, что они родственники. Слишком домашние отношения для простых коллег. Анемон закончила с посудой и вышла в зал, сняв матово-чёрный фартук. — Я свободна? Ей даже стало чуточку печально. Малышка провела день с пользой, хоть и не так, как это обычно бывало. Вместо денег — вкусная еда, но ведь это тоже неплохо, а с другой стороны — Анемон стоило очень постараться, чтобы найти проделанную работу весёлой или хотя бы интересной. — С ума сошла? Ты только тысячу выплатила! — наигранно раздражённо завопил старик. — Ты издеваешься, старый маразматик! — грусть малышки моментально вытеснила злость. — Мало того, что приписали мне несуществующий долг и заставили весь день работать на износ, так до сих пор от меня чего-то хотите?! Размечтались! Я ухожу! — возмущению Анемон не было предела. Швырнув фартук в руки старику, она направилась к выходу, грозно топая ногами и выражая этим всё своё неподдельное недовольство. Ямарута глянул на старика. Тот пожал плечами, добродушно фыркнув. — Приходи завтра к полудню, будем ждать, — лениво улыбнулся вслед девочке Сора. Та на секунду остановилась: — Не дождётесь, — и ушла, хлопнув дверью.

***

— Ты. Я. Матрас. Зажигалка. Понимаешь? — монотонно произнёс старик, наполовину высунувшись из-за двери. — Почему ты каждое утро требуешь от меня демонстрации навыков выживания? — простонал парень, сев в кровати и потерев глаза. Проснулся-то он вовремя, но вылезать из-под одеяла совершенно не хотел. — Если бы было так, как ты говоришь, ты получил бы купон на скидку в травмпункт. — Отнюдь. На мне всё как на собаке заживает, — Сора еле подавил ехидный смешок, неохотно свесив ноги на пол. — Не сомневаюсь, — не стал спорить хозяин. — Но если тебе интересно, то сегодня ты спишь на час дольше, чем обычно, а не на полчаса, как привык. Мы уже работать начали. — М-м, да, всё, вста… Что ты сказал? — Я не попугай, повторять не буду, — хитро улыбнулся мужчина и исчез из дверного проёма. Сора повторил утренние традиции с утроенной скоростью, напялил одежду и опасливо выглянул в зал. Девочка с бирюзовыми волосами и светящимися дружелюбием тёмно-фиолетовыми глазами принимала заказы у посетителей, сидевших за столами, и тут же бежала на кухню, чтобы отнести блокнот с записями старику. Хмурая, хамоватая малолетняя врунишка вмиг предстала перед сотрудниками в новом виде, определённо гораздо более радующим глаз и не вызывающим подозрений о воровском увлечении малышки. — Я думал, ты не придёшь, — Сора привычно закинул сумку курьера на плечо, искоса взглянув на Анемон. — Я тоже, — улыбнулась она ему и побежала в подсобку. Принеся в руках небольшую коробку, девочка отдала её беловолосому и вместе с тем ответственно назвала адрес. Парень постепенно сдавал позиции, так как удивление начало заметно отражаться на его лице. — А посуду сегодня моешь ты! — ободряюще пропела Анемон, уперев руки в бока и выпрямившись. — В смысле? — искренне изумился Ямарута. — Так старик сказал. — Он сказал, что я буду мыть посуду? — Сора активно начал косить под дурачка. — Да, так и сказал. — С чего это он решил такое сказать? — С того, что он твой босс. — Почему он… — Потому что ты ленивое гавно, Сора! — послышался злой выкрик с кухни. — Ну сколько можно, пулей до клиентов! — Клиентов? Их несколько? — нисколько не обиделся парень, медленно выталкиваемый девочкой в сторону улицы. — Их будет ещё больше, если я сейчас выйду и буду видеть твою тупую морду здесь, — пригрозил хозяин, но выходить, на самом деле, совсем не собирался, так как на это не было времени. Сора принял решение не провоцировать мужчину, но успел обмолвиться с Анемон ещё парой слов: — Эй, малявка, ты же ничего не скоммуниздила за утро? — Чего ты такой подозрительный? — насупилась малышка. — За утро — нет, — и тут же ухмыльнулась. — Я бы на твоём месте был с этим поаккуратнее. Если не я тебя за руку поймаю, то дедан точно пинком на седьмое небо отправит. — Несомненно, вали работать, — фыркнула она, не желая слушать парня дальше. Сора протяжно вздохнул и неохотно отправился разносить заказы. Старик выглянул из кухни в зал и тепло улыбнулся, увидев, как всего за день преобразилась девочка, скакавшая между столами и старавшаяся угодить каждому клиенту заведения. Из мелкой воришки она превратилась в трудоспособного адекватного ребёнка. Правда, не совсем понятно, что могло её так изменить, ведь старик и Сора для этого практически ничего не сделали, но раз это изменение случилось, значит, надо радоваться. Даже несуществующий долг больше приписываться не хотелось. Однако рабочие руки лишними не бывают, так что, почему бы и нет, собственно?