Железное небо

Томо уже не посещали мысли о сне, видимо, потому что его организм решил смириться с отсутствием оного — ненадолго, конечно, — а вот голод дал о себе знать. Брюнет не спеша двинулся в сторону какого-то ресторана, в котором и провёл следующие полтора часа. Затем, стоило ему выйти на улицу и подумать о том, что винтовку во избежание нежелательных вопросов лучше отнести домой, в динамике наушника раздался вопрос: — Томо, ты водить умеешь? Парень остановился прямо посреди дороги, мгновенно признав голос Соры, но не его испуганно-весёлую интонацию — такой он ещё просто не слышал, а потому пытался проанализировать, правильно ли расценил эмоциональную окраску голоса железного, из чего можно было бы делать какие-либо выводы. Но напрашивался только один: Ямарута во что-то встрял. — Ну, допустим, — осторожно ответил коп. — Тебе зачем? — Да я тут… гуляю… недалеко от участка… Тридцатая улица… «Там же, где и я? Ну и где он?» — проворчал Охотник мысленно, оглядываясь в поисках беловолосого, но безуспешно. Тяжесть за спиной напомнила о вещи, которую Сора увидеть однозначно не должен. — Можешь меня встретить? — прозвучало почти жалобное от Ямаруты. Не прошло и пяти минут, как светлая макушка замаячила среди толпы. Томо всё ещё был напряжён; он не успел вернуться домой, а потому и снайперская винтовка у него всё ещё при себе, бережно упакованная в чехол для гитары. Благо отбиваться от вопросов железного не пришлось, ибо его явно волновало что-то ещё. Или что-то помимо. — Отвези меня в пустыню, — последовала просьба от Соры. Коп недоверчиво вздёрнул бровь. — Это ещё зачем? — У меня в кармане бомба, — заговорщицки сообщил беловолосый, — и я очень не хочу, чтобы она взорвалась в ближайшие два часа. Томо скользнул по парню оценивающим взглядом, и, поняв, что тот не шутит, вздохнул, пробормотав нечто вроде: «Ебать мою жизнь». — Век бы за руль не садился… — тихо выдал он, почувствовав ломоту в ногах. — Придётся брать служебный внедорожник. По дороге объяснишь, когда ты успел заделаться в террористы-смертники. Сора, разумеется, всё рассказал-доложил, со всеми подробностями, не скупясь на описания и яркие авторские вставки. Хейз был впечатлён, но по его лицу этого не скажешь — на нём осталось всё то же хмурое выражение. Да и комментировать услышанное он, похоже, не собирался. — Ты умеешь играть на гитаре? — слегка удивлённо поинтересовался Ямарута, повернувшись к сидению боком и разглядывая чёрный чехол, сложенный на заднем сидении. — Вроде того, — ухмыльнулся брюнет. Сора расценил это по-своему. — А есть что-нибудь, чего ты не умеешь? — с издёвкой продолжил он. — Тупые вопросы задавать не умею, — в тон ему ответил коп. Железный обиженно насупился и сел обратно, демонстративно скрестив руки на груди и глядя вперёд. Пустыня казалась бесконечной за счёт почти полного отсутствия барханов. Никаких тебе перекати-поле или сухих колючих кустов; раскалённый, почти белый песок под чистым темнеющим небом и, может, пара-тройка ящериц под колёсами. Решение взорвать бомбу в пустыне, а не в трущобах, пришло почти сразу, потому что, если бы Сора поступил иначе, ему бы стали доверять ещё меньше. Трущобы пусть и являются своего рода помойкой и общежитием для отбросов общества, но они всё ещё принадлежат городу, ответственному за жизни людей. Если бомба взорвётся на территории Тэрроза, то довольных будет мало — вот о чём подумал Ямарута. Парень словно воды в рот набрал, хотя очень хотел сообщить Томо о том, что тот отлично смотрится за рулём. Говорить ему мешала неприятная тяжесть предмета, аккуратно зажатого в ладонях, которому уготована судьба взорваться в песках. Даже столь маленькое взрывное устройство способно разорвать железного на кусочки, из которых он бы уже не смог восстановиться — это если судить по взрыву, произошедшему в магазине. Старика спасла лишь толстая стена, разделяющая зал и кухню, которая каким-то чудом смогла выдержать взрыв, а не обрушиться и погрести Тода под собой. Осознание всего этого давило на железного не хуже гидравлического пресса. Внедорожник остановился, и Сора, выйдя из него, сделал десять больших шагов вперёд, затем бережно положил бомбу на песок, выпрямился и помчался к машине. — Кретин, — прокомментировал увиденное Томо, закатив глаза. Ямарута никак на это не отреагировал; он уже открыл дверь, но ещё не забрался на сидение. Вместо этого он обернулся назад и сощуренным взглядом обвёл пустыню. Брюнет посмотрел в ту же сторону — только щуриться ему не пришлось — зрение у него теперь куда лучше, — и понял, что высматривал железный. — Ваша тюрьма? — удостоверился коп, глядя на едва виднеющийся вдалеке последний этаж комплекса зданий. Забавно — никаких ограждений или предупреждающих знаков не было, что позволяло любому желающему с чистой совестью пробраться на территорию бывшей тюрьмы и устроить себе экскурсию по местным достопримечательностям. Единственная преграда — старый шипастый забор, когда-то находившийся под напряжением, расположенный в двадцати метрах от самого комплекса, и то — местами разорванный и вообще не слишком-то похожий на преграду, скорее на дополнение к общему пейзажу. — Ага, — выдохнул Сора отстранённо. — Тебе там больше нечего делать. Залезай, или я уеду без тебя, — Томо нарочно не стал скрывать собственное раздражение, и железный мгновенно забрался в салон. Ямарута попросил подвезти его до дома Ятсуме, а в ответ на недоумённо-злые взгляды и вопросы копа отвечал лишь: — У меня есть план, но он не сработает, если я всё тебе расскажу прямо сейчас. Спорить с этим хотелось до ужаса, но Томо не стал. Он мог отнестись к этому с пониманием, пусть и скрипя зубами. — И, это… — забормотал беловолосый, выйдя из машины, но ещё не закрыв дверь. Брюнет перевёл на него взгляд, пытаясь прочитать эмоции, отражающиеся на лице железного. — Будь осторожнее. Так это было беспокойство? Томо аж передёрнуло. Слишком много непривычных интонаций от Ямаруты за сегодня. Коп демонстративно отмахнулся, сделав вид, что не воспринял слова парня всерьёз, и лишь затем уехал. Сора остался ночевать у Ятсуме. Томо догадывался, что Роши как-то связан со взрывом в магазине Тода, но как именно — представить было сложно. Если бы очкарик был тем, кто это устроил, то Ямарута не оставил бы от парня и костей, но раз он жив, значит, не виноват, а это вызывало лишь ещё большую череду вопросов. Железный почти не сталкивался с брюнетом все следующие пять дней. Он изредка появлялся в участке, но в основном за тем, чтобы поговорить с Кодой, а после скрыться в лаборатории Грин. Узнав уже о четвёртом таком похождении железного к учёному, Томо впервые за долгое время почувствовал укол ревности, хотя сначала подумал, что просто раздражён. На Грин он огрызался потом больше обычного. В течение этого времени до Соры смог дозвониться Баг — сын мэра, о котором парень успел уже забыть, — и сообщил, что его отец оплатил ремонт магазина Тода. Эта новость приободрила Ямаруту; он пообещал Багу, что встретится с ним, когда появится свободное время. Терять связь с этим действительно полезным парнем было бы не выгодно. Как позже выяснилось, Скай тоже не был в курсе того, что творится в беловолосой голове, а потому лишь пожимал плечами в ответ на все вопросы подчинённых, от которых не ускользнуло это поведение; Сора постоянно торопился, бегал, как в жопу ужаленный — явно к чему-то готовился. Лишь Эдисон имел приблизительное представление о том, к чему Сора так пытался успеть — к нападению группировки Рей. Это всего лишь предположение, Эд не решился утверждать со стопроцентной уверенностью, но этого хватило, чтобы Охотники напряглись и были в любой момент готовы к стычке. И она произошла. Как раз через пять дней после того, как парни съездили в пустыню. Группировка появилась словно из воздуха: железные внезапно облепили полицейский участок, выбивая окна и вышвыривая из них сотрудников и предметы мебели, забирались внутрь и кромсали каждого, кто попадался на пути. Драка плавно перетекала на улицу, ибо вести бой в здании оказалось сложной задачей как для одной, так и для другой стороны. — Их надо уводить отсюда! — прогорланил кто-то по общей связи, пытаясь перекричать звуки выстрелов. — Здесь слишком много людей, всех не эвакуируют! — И как это сделать? — Они не на городских нападать пришли, а на нас, — это был Эд. — Надо уходить, они за нами пойдут. И выпустите Коду, пусть помогает! — А если он на сторону группировки перейдёт?! — Не перейдёт, — вступил в разговор Сора, отбиваясь сразу от двух железных. — Парни, на антенне высотки… Это?.. Все замолчали на несколько секунд. — Блять. Это Яр, — выругался Томо, увидев голову одного из Охотников, насаженную на антенну, словно на кол. — Новичок, который недавно убил одиночку. — Он не был одиночкой, поэтому группировка на нас и напала, — подхватил Эд. — Один готов. — И у меня, — выдохнул Хейз. — Глаз за зуб — убили его и пусть уходят, что им ещё нужно? — Какой ты бессердечный, — раздался чей-то недовольный бубнёж. — Безумно рад с вами пообщаться, ребята, но давайте уводить этих скотов отсюда, а то передо мной уже пятнадцать трупов и среди них только один принадлежит железному. — Уходим к двадцать первой улице, там уже всех эвакуировали, — вновь заговорил Ямарута. — И, что-то мне подсказывает, здесь две группировки, причём довольно большие, только главарей я всё ещё не вижу. — Две?! Ты шутишь?! Мы ж все сдохнем! — Похер на главарей, уходим! Через минуту к Охотникам присоединился Кода, и те постепенно начали отступать к назначенной улице, провоцируя железных следовать за ними. На опустевшей от жителей двадцать первой улице копов ждала поддержка; несколько отрядов спецподразделения расположились за каждым углом, вдобавок к этому расставив своих лучших снайперов на крышах. Один из отрядов защищал бронированный фургон, в котором находилась Грин — Эдисон прислушался к совету Ямаруты, врач поблизости лишним не будет. Единственное, что огорчало и одновременно напрягало самого Сору — двадцать первая улица находилась по соседству с двадцатой, где располагалась больница, а в той сейчас старик и Анемон. — Слушайте, а они все за нами пошли? — подал голос Кори. — Вдруг кто-то остался? — Зачем? — Ну… Скай… Минуту все молчали, отбиваясь от железных. Первым заговорил Томо: — С учётом того, что Скай нередко убивал Охотников, то железные с должным почтением пожмут ему руку и поблагодарят за содействие, — ответом ему был смех нескольких копов. — Мы перестраховались; одна группа Охотников осталась там. И ещё городская полиция, — теперь послышались фырканья. Охотники не слишком жаловали младших по званию полицейских, да и в принципе не любили все прочие спецотряды, ведь тем возиться с железными не приходилось. — Одного снял, — отчитался снайпер, подключившись к общей связи безымянной полиции. — Чёрт, они такие быстрые, хер попадёшь! — А ты стара… Да блять, пошёл нахуй! Старайся, сука, — раздражённо выплюнул кто-то из копов, после чего послышались выстрелы. — Старайся… Ага… Постараешься тут! Я на такое не подписывался… — недовольно пробубнил парень в ответ, следя за новой мишенью.

***

— Грин, у нас тут одному руку по плечо отхерачили, — запыхаясь, пробормотал Охотник по общей связи. — Куда его? Сможешь помочь? — Тащите ко мне, ща как новенький будет, — почти весело отозвалась девушка, вызывая недоумение у собеседника. Через минуту двое копов принесли раненного к фургону. Двери кабины распахнулись, и Грин мгновенно скомандовала: — Внутрь его, на носилки. Копы послушно уложили мужчину внутри фургона, стараясь не обращать внимание на его болезненные вскрики. Пол мгновенно залило кровью. Охотники перевели взгляды на большие прозрачные пакеты с багровой жидкостью, сложенные в углу, а затем уставились на врача округлившимися глазами. — Это то, что я думаю? — просипел один из мужчин. Грин вытащила из кармана систему капельницы. — Да, чувак, это оно, — ухмыльнулась девушка в ответ. Уже через несколько минут мужчина, оставшийся без руки, любовался на свою заново отросшую конечность. — Нехер тут сидеть, бездельники! Вылечились — вперёд и с песней отсюда! — шутливо огрызнулась Трейн, выгоняя не успевших прийти в себя Охотников из фургона. В этот же момент к нему подоспел бледный как мел парень с глубокими обильно кровоточащими порезами по всему телу. Как он смог дойти до этого места самостоятельно — оставалось большой загадкой, но раненый оставлял на земле после себя багровую дорожку из крови. Грин окинула копа оценивающим взглядом, нахмурившись, и кивнула в сторону фургона.

***

Улица стремительно превращалась в развалины: где-то что-то взрывалось, горело, рушилось и гремело. Звуки разрушений перемешались с криками, рычанием и лязгом металла. Близился вечер, но казалось, будто стало ещё жарче: местами в воздухе вспыхивали пульсары. Сора вбежал в одно из зданий и скрылся на четвёртом этаже, прячась от преследующих его трёх железных, переводя дыхание и латая раны. Приглушённый грохот с улицы мешал расслышать звуки шагов, доносящихся из коридора. — Парни, мне кажется, — тихо заговорил Ямарута по связи, не моргая смотря на входную дверь изнутри квартиры, в которой и решил сделать «привал», — они тоже с кем-то сейчас переговариваются. — Ты о чём? — тут же отозвался Эдисон. — У них такие же наушники. Вряд ли они болтают между собой, скорее всего их кто-то направляет… — Альфы? Поэтому их здесь нет? — Возможно, — вздохнул парень, а после закашлялся на целую минуту, морщась. Послышался гогот быстро приближающихся железных. — Ах ты ж ёбаный ты нахуй, — простонал беловолосый, прикидывая, успеет ли он выбежать в коридор к лестнице, но вместо этого он выбил стулом стекло в окне и, цепляясь хвостами за стену, стал взбираться вверх по зданию. Ещё двое железных, находившиеся на улице и заметившие это восхождение, также ринулись карабкаться вверх по стене того же дома. Одного из них снял снайпер; хвосты, которыми парень цеплялся за стену, внезапно ослабли и повисли, словно канаты, а затем и сам железный рухнул на землю. На снайпера в ту же секунду стал надвигаться другой железный, которому подобные выстрелы в спины товарищей явно не пришлись по душе, и в два счёта расправился с мужчиной в ближнем бою. — Тут что-то странное, — раздался в динамике голос Коды, в котором отчётливо различалось несвойственное ему беспокойство. — Недалеко от меня двое железных переговариваются между собой. — И о чём же? — последовал вопрос от Соры. Парень всё ещё взбирался наверх, но иногда поглядывал вниз, дабы удостовериться, что его преследуют. — Вроде бы… Ты, вроде бы, прав, ими кто-то командует, — Кода немного помолчал, видимо, прислушиваясь к разговору. — Кто-то сейчас в больнице? Они собираются идти туда. — Только этого не хватало! — прошипел Ямарута, замерев на секунду. — Я не могу сейчас перекрыть им путь, за мной хвост. — У тебя их аж четыре, — съязвил кто-то из копов. — Я не про… Аргх! Молчи там, — огрызнулся беловолосый. — Кода, не дай им дойти до больницы, ты понял меня? Сдохни, но сделай. — Есть, — мгновенно отозвался сивый и отключился от связи. Кода обладал, наверное, самым важным качеством железного — абсолютным, беспрекословным послушанием. Благодаря этому, в прошлом парнем активно пользовались, ведь он не давал сбоев, как, например, Сора. Однако он никогда не был тем, кем манипулировать может кто угодно. Парень сам позволял использовать себя, но подобное нужно было заслужить. Учёные сделали это тем, что спасли его от жизни в трущобах, Гиро — теми знаниями и умениями, которые он передал Коде, а Сора, мало того, что и так являлся лидером своей группы и внушал доверие, так ещё и после инцидента с Гиро стал для Коды важной опорой. Именно тогда сивый понял, что этому парню он бы стал подчиняться вне зависимости от того, какой приказ отдал бы Сора — от «принеси мне сока» до «отсеки себе голову». Коде свойственна собачья преданность. Сивый погнался за двумя железными, направлявшимися в сторону больницы; один из них вступил в драку с парнем, дабы дать другому время добраться до назначенного места. Кода смог отбиться от новой череды ударов хвостами и рванул в здание, но догнать ушедшего вперёд железного не сумел. Перепуганный персонал больницы молча ткнул пальцами на одну из палат, показывая, куда вбежал предыдущий нежданный гость. Кода, выругавшись себе под нос, сделал шаг в сторону палаты, а затем застыл, услышав девичий вопль. Внутри всё похолодело. Ещё через пару секунд из-за двери вышел высокий блондин, скрутивший хвостами Анемон, пытающуюся вырваться из мёртвой хватки. Сложившаяся ситуация требовала быстрого решения. — Может, договоримся? — выдохнул, наконец, сивый, заглянув в глаза испуганной малышки, а затем переводя взгляд на парня. — И что ты можешь мне предложить? — мгновенно оскалился блондин. Кода заметил, что шипообразные отростки на позвонках хвостов железный убрал, а значит, девочка не пострадала. По крайней мере, физически. — Просто не дерись с копами. Уходи отсюда и затеряйся в толпе, многие из нас так живут. — Предлагаешь мне бросить моего Альфу? Вот уж нет! — хмыкнул парень, стискивая хвосты крепче. Анемон захрипела, бледнея, а Кода дёрнул плечом, подавляя желание наброситься на блондина и порвать его на куски. Проблема в том, что если он так сделает, то девочка, вероятнее всего, умрёт, так как находится слишком близко. — Кто твой Альфа? Рей? Или тот… — Кода хотел сказать «людоед», но осёкся, — Глот, кажется? — Угадал, он. И что? — фыркнул блондин. — Зачем вы пришли? Отомстить, или есть другая цель? — сивый старался тянуть время, параллельно пытаясь сообразить, как освободить девочку из стальных оков и не навредить ей. Та смотрела поблёскивающими глазами на Коду и отчаянно пыталась что-то сказать ему, но вместо страха в её взгляде читалась решимость и что-то ещё, — Кода не мог понять. Но то, что она его узнала, он понял мгновенно. — Тебе нужно спросить это у наших Альф, нам они цели не рассказывают, чтобы таким, как ты, никто не проболтался, — ядовито ответил железный, не замечая попыток малышки выговорить одно-единственное слово. «Таблетка», — беззвучно произносит Анемон, и Кода, сроду не умевший читать по губам, отчётливо понимает это и даже то, что таблетку девочка просит для себя. Он, гипнотизируя блондина взглядом и сам не до конца понимая, зачем повинуется просьбе Анемон, медленно тянется к карману и зажимает таблетку между пальцев, а затем, когда малышка раскрыла рот, с меткостью баскетболиста забрасывает пилюлю прямо ей на язык. Блондин с каким-то туповатым выражением лица полминуты пялился на девочку, соображая, что произошло, а затем вновь посмотрел на Коду. — Она умрёт через пару минут, благодарю, что избавил меня от рабо… — Бей его! — прохрипела малышка изо всех сил. — Бей, бей, бей! Кода в мгновение ока достал хвосты и пронзил ими стоящих перед собой насквозь. Анемон закричала от вспыхнувшей обжигающей боли, а когда сивый выдернул хвосты, сам удивившись тому, как молниеносно произвёл удар, свалилась на пол, освободившись от стальных оков. — Как же… так… — донёсся до малышки хрип железного позади, а затем — глухой стук упавшего на пол тела. Под тем лениво растекалась багровая лужа. Раны на груди Анемон мгновенно затянулись, и она, вытерев пот со лба, тяжело вздохнула, силясь выровнять сердцебиение. В отличие от железных, её болевой порог весьма низкий, зато регенерация ничуть не хуже. Кода тут же опустился перед малышкой на колени и бегающим взглядом осматривал её, совершенно не имея понятия, как себя вести после увиденного. — Как такое… Ты что?.. Ты же не можешь быть желез… — забормотал он растерянно. — Нет, я не железная, — перебила его девочка. — Это привыкание к таблеткам. А как ты мне кости не поломал? — забавно нахмурившись, перекинулась с темы на тему Анемон. — Я примерно представляю, где в таком маленьком теле находятся кости, так что хвосты смогли обойти их стороной, а вот ему я позвоночник в двух местах сломал. — Офиге-е-еть, — просияла она, изумлённо вздёрнув брови, а затем опять нахмурилась, устремив взгляд на лицо железного. Левая сторона его челюстей её вовсе не смутила, но на секунду обескуражила. — Ты клёвый! — С-спасибо?.. — снова растерялся он. — Я тоже могу вам помочь! — внезапно заявила Анемон. — Что? — Ваши драки постоянно по телеку показывают! Это так эпично выглядит, хотя многие умирают и всё такое… И это по идее должно быть грустно… Но теперь-то! Я тоже могу драться, раз теперь меня спонсируют таблетками! И я не умру! — Что?! — Пошли скорее! Я ещё покажу вам, на что способна! — ЧТО?! — в конец охренел Кода, впервые так ярко выказывая недоумение, потому что — ну правда, что с этой девчонкой не так? — Нет, стой, ты же пострадаешь! Сора будет недоволен этим! Слышишь, стой, говорю, куда понеслась! Да чтоб тебя!

***

— Томо, сзади! Брюнет неуклюже пригнулся, избегая столкновения с вырванной металлической дверью, пролетающей мимо. Железные использовали в качестве снарядов всё, что попадалось им под руку, или всё, что удавалось вырвать и бросить в кого-нибудь из Охотников. Некоторым особое удовольствие доставляло метание оторванных полицейских голов. — Что со снайперами? — холодно поинтересовался Хейз, прячась за машиной. — Все убиты. Мы положили примерно двадцать-двадцать пять железных, — отозвался Эдисон. — Неплохо. — Но это только половина от их основного числа, если не меньше… — А вот это хуёво, — пробормотал коп недовольно, ощутив, как на макушку, лицо и руки падают холодные капли начинающегося дождя. Он глянул на затянутое свинцовыми тучами небо, а после протяжно вздохнул. — Ну, зашибись. — Атмосферу нагнетает, — проворчал кто-то ещё. — Какая в жопу атмосфера? — раздражённо огрызнулся Томо. Он хотел сказать что-то ещё, но проглотил слова, увидев знакомый силуэт очкарика, держащего пистолеты. — Это ещё что за ёб твою налево? Ятсуме? Что он тут… — Если ты про Роши, то он ещё в участке вызвался помочь, так что он здесь, — пояснил Эд, отстреливаясь. — Так он всё-таки смог добраться до тебя живым, — добавил он, усмехнувшись. Томо пришлось две минуты бегать от железного, уворачиваясь от ударов и импровизированных метательных снарядов, прежде чем он смог добраться до трупа одного из копов и, быстро найдя у того полупустую обойму, дать отпор. Свист хвостов и пуль уже плотно засел в голове, словно надоедливая мелодия, поэтому брюнет нередко путал слуховые галлюцинации с реальными звуками и нервно озирался по сторонам в поисках их источника. — Не похоже это на него, — хрипло продолжил разговор Хейз, сплёвывая кровь и морщась от стойкого металлического привкуса во рту. Дождь быстро превратился в ливень: волосы липли ко лбу, вода насквозь пропитала собой одежду, сделав её мокрой, холодной и более тяжёлой, и заставляла её липнуть к коже. Один плюс — из-за дождя кровь быстро смоется с улиц в сточные канавы. — Он же трус. — Может и так, но раз захотел — пистолет в зубы и вперёд, — грубее обычного отозвался Эдисон. Кажется, ему сильно досталось минуту назад. Где-то недалеко прогремел очередной взрыв. «Точно, Роши же понравилось стрелять в тире», — вспомнил Томо, после чего немного расслабился. Сейчас не время докапываться до Ятсуме с вопросами и подозрениями, однако очкарик всё равно не вписывался в образ полноценного Охотника, а потому и его наличие на этой улице казалось чем-то абсурдным. Брюнет начал думать, что он здесь единственный не знает чего-то очень важного. Что-то же произошло за эти пять дней. Должно было произойти. Коп быстро пошарил по карманам ещё нескольких трупов, подавляя желание отвернуться при виде ран, оставленных на телах убитых, и стал высматривать неугомонного железного, который нападал на Томо короткими периодами и проявлял потрясающую осторожность. Последнее могло означать, что у него кончились таблетки. — Томо, — позвал Роши шёпотом. Охотник встретился взглядом с шатеном; тот ткнул пальцем за угол дома, говоря этим жестом, что железный там. Брюнет бесшумно подкрался к стене здания и прижался к ней спиной, двигаясь вдоль неё и готовясь стрелять. Очкарик находился за пределами видимости железного, но сам его прекрасно видел, поэтому кивками головы сообщал копу, может ли тот продолжать приближаться к углу. Справа раздался короткий рычащий вой, привлёкший внимание всех троих. Железный сделал шаг вперёд, решив прийти другому железному на помощь, и, оказавшись прямо напротив Томо, застыл. Секунду парни ошарашено пялились друг на друга, а после железный взмахнул хвостами и попытался нанести удар по Охотнику; тот, в свою очередь, произвёл череду выстрелов ему в живот. — Вот сука! — прорычал парень сквозь стальные челюсти, согнувшись пополам и пытаясь отойти в сторону. Из развороченного брюха вываливались внутренние органы, а кровь, хлынувшая на землю, смешалась с дождевой водой, стекающей в ближайший сток. Парень упал на мокрый асфальт; двумя хвостами он защищал позвонки, а ещё два направил на копа, не собираясь сдаваться. — Только подойди, и я тебя… — Ты меня — что? — вздёрнул бровь Томо, делая шаг в сторону парня. Тот боязливо отполз назад, шипя сквозь зубы. Во взгляде железного помимо злобы читался страх. Он уже собирался что-то ответить, как вдруг позади него раздались шлёпающие быстрые шаги, будто кто-то бежал. Брюнет округлившимися глазами уставился на Анемон, приближающуюся к лежащему на земле железному. Последний, воспользовавшись немым ступором копа, резко замахнулся хвостом, целясь в голову Томо и собираясь одним ударом отделить её от туловища. В следующую секунду по улице разнёсся короткий мужской вскрик. Крови, утекающей вместе с водой в сток, стало больше.

***

— Чё ты там возишься? Что происходит? — прогорланил Тори, прячась на первом этаже здания, в котором вёл бой Сора. — Меня зажали! Их пятеро, я… ничего не могу сделать, меня… в два счёта убьют, — запыхаясь, выговорил Ямарута, прислонившись к стене и прижав ладонь к левому, разодранному до костей кровоточащему предплечью. — И таблетки кончились… — КАК?! Ты серьёзно?! И что теперь делать? — взвыл Тори, хватаясь за голову сломанными пальцами и тут же шипя от боли и одёргивая руку. — Не знаю, мне и бежать-то некуда… — уже тише и спокойнее выдохнул беловолосый, выглядывая в окно с последнего — девятого — этажа: под ним лежала огромная бетонная стена с торчащими из неё стальными прутьями — прямо свечи на торте. — Упаду — разобьюсь и умру, останусь — поймают и проглотят. — Ты же образно выражаешься, да? — жалобно просипел Тори. Сора не ответил. Вместо этого он стал подниматься на крышу, надеясь, что сверху сможет разглядеть хоть какие-нибудь пути отступления. Он мог спуститься по стене вниз, однако тут же напоролся бы на других железных, что никак не упростило бы задачу. Большая часть Охотников и людей из спецподразделения мертва, поэтому Ямарута должен был помогать себе сам. На крыше не оказалось абсолютно ничего полезного, а ближайшее здание находилось в десяти-пятнадцати метрах, но допрыгнуть до него у парня точно не получилось бы. — Додумался же в здание залезть, — прошипел он злобно, проводя рукой по мокрым из-за дождя волосам и вздрагивая от резко пробравшего его холода. — Сора, они наверх поднимаются… — вновь подал голос Тори. — Знаю. — Прости. — А? — Я не могу помочь тебе сейчас, на первом этаже ещё двое ходят… — Забей. — Ты справишься? — С каких пор Охотников волнует моя жизнь? — беззлобно огрызнулся Ямарута, стараясь приободрить копа. — Сиди на жопе ровно и помалкивай, а то и тебе шкурку попортят. — Он здесь! — раздалось позади беловолосого, из-за чего тот вздрогнул и обернулся, обрывая связь с Тори. Один железный остался около чердака, чтобы не дать Соре возможность спуститься вниз и сбежать, а четверо других стали надвигаться на него, хлеща хвостами по крыше и заставляя парня отступать назад. — Ну, что будешь делать, Сора? — зло оскалился один из парней. — Бежать больше некуда. — Да-а-а, хреново… — выдохнул он в ответ, через несколько секунд оказываясь у самого края. Беловолосый бросил взгляд через плечо, посмотрев вниз, и сглотнул. «Больно падать», — ядовито усмехнулся Ямарута, стараясь унять дрожь в руках. Было похоже, будто соседнее здание находилось в целом километре от этого места — настолько далёким показалось это расстояние сверху. Голос здравого смысла, отдалённо напоминающий Тода, шепнул, что допрыгнуть не выйдет, а начавшие барахлить ещё на четвёртом этаже позвонки вполне могут дать сбой и не высвободить хвосты, лишив Сору возможности смягчить удар об землю. Хуже того — поблизости не было абсолютно ничего, за что парень мог бы схватиться в полёте и избежать смертельного поцелуя с лежащей под домом стеной, испещрённой прутьями. Драться он в данный момент не способен — от полученных ран умрёт за несколько минут, если вдруг его решат не добивать, но вряд ли его отсюда отпустят без продырявленной насквозь спины и какой-никакой гордости. А это значит, что ему придётся использовать единственный открытый ему путь…

***

Томо даже понять ничего не успел, как вдруг перед ним на мгновение мелькнул железный хвост, а следом — чья-то спина. Он шагнул назад, а когда понял, кто его прикрыл, подхватил падающее тело на руки и развернул к себе лицом. От левого плеча и до правых косых мышц «спасителя» тянулся глубокий порез, из которого тут же хлынула кровь. Рёбра наверняка раздроблены. — Ну твою же мать, Роши… — выдохнул, наконец, коп, сглатывая. Лицо подростка мгновенно побледнело, но он едва заметно улыбался, смотря на Охотника через разбитое стекло очков. Томо резко перевёл взгляд на железного; парень лежал неподвижно. Брюнет даже не услышал звук выстрела; тем не менее, на счету Ятсуме два убитых железных. — Меня бы… к Грин… — прохрипел он. — Да… Да, сейчас, потерпи минуту, — мотнул головой коп, приходя в себя. Анемон таки добежала до парней, но об увиденном расспрашивать разумно не стала, понимая, что это можно сделать позже. Едва поспевавший за ней Кода перебросился парой фраз с Томо и, узнав, что у того сломано плечо, взял Ятсуме на руки, так как брюнет на подобное сейчас не способен. — Грин вон за тем домом, там фургон стоит, — коп указал на нужное здание и Кода, кивнув, направился к врачу. Хейз проводил железного взглядом, мысленно отмечая, что «голос» стычки между железными и копами стал тише, — будто их всех дождь разогнал. Теперь улица была усыпана мёртвыми телами и испещрена следами разрушений; по стенам домов и асфальту ползли трещины; перевёрнутые вверх дном машины дымились, а в каком-то магазине отчаянно выла пожарная сигнализация. Анемон вдруг дёрнула брюнета за ободранный рукав куртки, привлекая к себе внимание. — А где Сора? — спросила она, сверля Томо испытующим взглядом. Кажется, она уже несколько минут на него так смотрит, — иначе это внезапно появившееся давление объяснить было сложно. Парень тут же прикоснулся к уху и заговорил: — Ямарута, где ты? Ответа не последовало. — Жестянка, ты оглох? Снова молчание. Что-то острое и холодное царапнуло изнутри; сердце пропустило удар, а желудок сжался от страха. — Эй… — Он же не?.. — начала было Анемон, а затем вдруг вскрикнула, смотря за спину брюнета: — Вон он! На крыше! Томо обернулся и устремил взгляд туда, куда малышка ткнула пальцем. На секунду пришло облегчение, но затем его вновь вытеснил страх, когда Томо увидел ещё четверо железных и понял, что Сору зажали в угол. Ямарута не дерётся — значит, таблетки у него кончились, но и по стене вниз не спускается — выходит, позвонки дали сбой. Парень в безвыходном положении. На самом деле, в его случае выход только один. — Только не это… Даже не думай… — забормотал коп, шагая в сторону злополучной девятиэтажки и спустя секунду срываясь на бег. — Даже не думай прыгать оттуда! — проорал он во всё горло, преодолевая огромное расстояние поистине за рекордное время. Мысль была одна: только бы успеть. Только бы… Железные синхронно взмахнули хвостами, собираясь бить прямо по Соре, и тот, сделав к ним два шага, резко развернулся и взял разбег, а затем оттолкнулся от самого края и прыгнул. Три секунды. Он падал вниз всего три секунды. Целых три секунды. Три секунды, длившиеся вечность. Хуже этого было только осознание того, что с этим теперь ничего не поделать. Это падение нельзя отменить, отмотать назад и предугадать минутой раньше, дабы успеть сделать хоть что-нибудь, чтобы его не случилось. Тому, кто падал, уже не помочь. И это единственное, логичное, но сокрушающее, что успело промелькнуть в сознании за эти три секунды. Томо остановился сразу же, как только услышал звук удара. Ноги отказывались идти, ладони непроизвольно сжались в кулаки, глубоко впиваясь ногтями в кожу. Коп сжал зубы так крепко, что скулы свело от боли. Можно бы было тешить себя надеждой, что парень смог выжить после падения с такой высоты, но обманывать самого себя не хотелось. Томо уже представлял, что увидит: искалеченное таким ударом переломанное тело, лежащее на земле в неестественной позе, растекающуюся под ним лужу крови, обломки костей сломанного черепа и гримасу боли на лице. «Ты снова опоздал». «Ты должен был раньше заметить, что он стоит там». «Ты бы мог его спасти». Ему нужно лично это увидеть. Пусть даже будет ещё больнее. Но он обязан. Охотник медленно завернул за угол четырёхэтажного дома, сглатывая подкативший к горлу ком, и поднял взгляд. Увиденное им было даже хуже того, что нарисовало его воображение: Сора упал спиной прямо на стальные прутья, торчащие из огромной бетонной плиты, и так и повис на них с запрокинутой назад головой и широко раскинутыми руками. Взгляд был устремлён в пустоту, а из рта и носа текла кровь; она же стекала по прутьям на бетонную стену. Он не двигался, не дышал. Томо видел это даже с такого расстояния. Сора пытался допрыгнуть до соседнего дома? Но он же должен был понимать, что не сумел бы этого сделать. Должен… Он всё прекрасно понимал. Но и оставаться на месте, смирившись с тем, что его убьют, тоже не мог. Ливень молотил по асфальту и крышам бешеной барабанной дробью, поглощая все прочие звуки. Вода ручьями стекала по стенам, фонарным столбам и машинам. Около бордюров образовались узкие шумные ручейки, текущие к стокам. Железные исчезли. Ушли так же неожиданно и незаметно, как появились до этого. Охотники не спеша выходили из своих укрытий, осматриваясь. Постепенно они все приближались к тому месту, где сейчас находился Хейз, и, видя результат нападения группировок, на какое-то время забывали о собственных переломах и рваных ранах. Томо потерял счёт времени. Кажется, первой, кто приблизился к Соре, была Грин. Она коснулась его шеи, заглянула в широко распахнутые остекленевшие глаза, а затем перевела сочувствующий взгляд на брюнета. Он никак на это не отреагировал, просто продолжал стоять на месте. Он уже и сам знает. Но надо держаться. Сзади послышались знакомые девичьи вопли, и коп, пересилив себя и сцепив зубы, обернулся, а после перегородил путь своими руками. Анемон упёрлась в грудь Охотника, попробовала его обежать, но тот прижал её к себе, не позволяя подойти к Соре. Она что-то кричала навзрыд, вырывалась, стучала ладонями по плечам Охотника — одно из которых всё ещё сломано, — но тот продолжал её держать, невзирая на боль, а затем опять повернулся, не давая ей смотреть на Его труп. Уж лучше он будет смотреть. Он выдержит это. Сможет. Раньше мог…