Над пропастью

Как же так вышло, что мы расстались? Если подумать, то Вуки прав. Однако в голове не укладывается то, что он сделал, и его слова: «Ким Чонун! Проваливай из моей комнаты и тем более из моей жизни! Между нами все кончено, не хочу тебя больше знать!!!» Неужели и правда все кончено? Не хочу в это верить! Отказываюсь! Мой Реук любит меня. Это сон! Или я все же сошел с ума. Но Рё определенно не смог бы мне изменить! Он не способен на такое! Не такой он человек! - Что, малыш Вуки бросил хозяина? – за спиной слышится насмешливый голос Кюхена. Вот его мне хочется видеть меньше всего. - Какая плохая собачка! - Закрой свой рот! – я напрягаюсь в спине, сжимая руки в кулаки. - Не смей так говорить о нем! Кю обнимает меня за талию и проводит пальцами по телу, задерживаясь на ягодицах, чуть сжимает их. - Он так стонал подо мной, - в голосе слышится блаженство прошлой ночи. - Заткнись, – сквозь зубы, шипя, говорю я. - Такой страстный и нежный, - отчаянно мотаю головой и вырываюсь из его рук, но он притягивает к себе снова. - Это было так необычно, что я сошел с ума. Я даже сделал ему минет, - руки забираются под кофту, сжимая ребра. - Более того, я так захотел заснуть рядом с ним, что не смог не обнять его и не попускать слюни на него во сне... - Хватит! – кричу так громко, как только могу. - Прекрати! – настала моя очередь сходить с ума. – Ты... ты чудовище, - шепчу я. - Нет, Чонун, из нас троих чудовище - это ты, – ровным тоном, четко, проговаривая каждое слово, говорит КюХен. Выпускает меня из рук и покидает комнату. Я чудовище? От звона в ушах закружилась голова, а к горлу подкатил комок вместе с завтраком. Меня резко замутило, стоило представить Вуки и Кюхена вместе, на одной постели. Не могу такое слышать! Невыносимо. Быстрыми шагами иду в комнату Реука. Не может все остаться вот так. С ноги открываю дверь, застаю нашего вечного макнэ на кровати. Его плечи чуть подрагивают, а руки с силой сжимают простынь. Смотрит в упор на меня, не скрывая боли и злости. Хватаю его за руку и стаскиваю с кровати, вырывая простынь. Даже не удосужился одеться. Вот она - обреченность; отчаяние, горечь. Не хочу его терять, но уже поздно, мой разум переполнен злостью на него, что здраво мыслить не получается. - Шлюха, - произношу я, смотря на кровать. Его рука взмывает вверх и через секунду слышится, как она разрезает воздух со скоростью, и вот по моему подбородку уже стекает капелька крови. Поднимаю глаза на Рё. Столько уверенности и ярости я еще никогда не видел. Он хватает меня за футболку. - Шлюха? Я шлюха? На себя посмотри. Чем ты лучше? Мечешься от Кюхена ко мне, не зная, что тебе больше нравится. Издеваешься над чувствами людей, оскорбляя нас тем, что каждый раз от тебя пахнет сексом с другим. По любому зову готов прыгнуть в постель, уже не разбирая к кому. И после этого ты смеешь меня называть шлюхой? – он с остервенением трясет меня. А я словно безвольная немая кукла. Снова я все сломал. Наконец, он отпускает меня и отворачивается. - Проваливай, - еле слышно говорит он. И я ухожу, с трудом переставляя ватные ноги. Все же я посмел его потерять. *** Дни протекают незаметно для меня, будто время идет, а на деле я все ещё в комнате Реука, снова и снова слышу одни и те же слова, прогоняющие меня. И, как оказалось, не только из комнаты, но и из жизни. Все то же расписание, репетиции, съёмки, но я не обращаю на это внимания. И в какой момент я стал жить на автоматизме? Даже не знаю... Казалось бы, все как прежде. Наблюдая за Реуком, я вижу его улыбку, слышу его смех, когда он в очередной раз слышит шутку от кого-то из мемберов, но это все кажется неестественным. Как бы он не старался, я знаю его слишком хорошо. Но чуть позже я понял, что ошибся. Все его эмоции на людях были настоящими, он улыбался и мне, вроде бы. Но стоило нам остаться хоть на долю секунды наедине, как он тут же менялся на 180 градусов, игнорируя меня всеми возможными способами. Меня для него просто не стало. То есть я как бы был, все тот же мембер, главный вокалист и так далее, но лично для него я исчез, как человек. А мне его не хватало, и очень сильно. До жути хотелось поговорить с ним, обнять, как раньше, прижать к себе и больше никогда не отпускать. Но я упустил свой шанс, раздумывая и дрейфуя туда-сюда слишком долго. Фатальная ошибка, но уже поздно сожалеть, я упал в яму, которую сам для себя выкопал. Думал, что живя так, как мне хочется, я буду всегда счастлив. Но совсем не учел, что у граней нашего треугольника тоже есть чувства, я просто оказался эгоистом, и теперь в полной мере расплачиваюсь за это. Хотя, по сути, Кюхен то не перестал со мной общаться. Он вел себя также, как и прежде, что означало, что хотя бы в наших с ним отношениях ничего не изменилось. Хотя о каких вообще отношениях речь? Он меня не любит, я его, как оказалось, тоже. Но он не оттолкнул меня, а значит, мне есть куда пойти. С этими мыслями направляюсь по знакомому маршруту. Зайдя в комнату к Кюхену, сразу же натыкаюсь на его вопросительный взгляд. Не ожидал? Но я не хочу говорить, можно объясниться и без слов... Сажусь на его колени, притягивая к себе за шею. Он утягивает меня на кровать, вовлекая в страстный поцелуй. Наши губы ласкаются, а языки танцуют какой-то демонический танец страсти. Он прижимает к себе, снимая с меня футболку. Каково мне чувствовать его тело? Жарко, страстно, безумно, но холодно... где-то внутри. Сам для себя не замечаю, как оказываюсь прижат спиной к кровати, а Кюхен покрывает мое тело поцелуями, попутно стягивая с меня штаны. Нежно поглаживаю по его шее, отчего слышу тихий рык, за которым следует укус за ребра; перебираю кончики волос, чувствую, с какой силой он сжимает мои ноги. Его рука ложится на мой член, начиная медленное движение. - Вуки, - выстанываю я, сам себя не слыша. Прикосновения к телу резко обрываются, Кю встает с кровати, натягивая на себя снятую футболку. – Куда ты? - Себя послушай! – огрызается он на меня. Оборачивается, смотрит мне в глаза. – Страсть не заменит любовь, - с этими словами он покидает комнату и меня. А я... я лежу. «Страсть не заменит любовь». Смысл подобных слов с трудом доходит до меня. Ощущаю себя ничтожеством. Было два человека, которых я любил, которые были рядом, а сейчас... я один, совершенно. Вуки меня ненавидит, а Кю... а Кюхен меня и не любил. Что теперь остается? Неужели теперь я не нужен им? Вуки, мой Вуки. Простишь ли ты меня когда-нибудь? Запускаю руки в волосы, взъерошивая их. Натягиваю не снятые до конца штаны, беру футболку в руки и направляюсь в соседнюю комнату, к Реуку. Надо попробовать. Без стука захожу в комнату. Сидит за столом, сгорбившись в спине. Одним шагом преодолеваю расстояние и, обнимая его со спины, утыкаюсь носом в шею, шепча: - Вуки, родной мой, прости,- сердце заходится в бешеном ритме, выстукивая мелодию любви, всеми фибрами души чувствую, как я люблю его. - Прости, прости, - кладу руки на грудь, его сердечко бьется в унисон с моим. - Прекрати, - его тон безразличный и холодный. Вуки касается холодными ладошками моих рук и убирает их со своей груди, даже не оборачиваясь. - Вуки, - отчаянье, боль, любовь. - Вуки. - Уходи, - его спина напрягается, обтягивая кожей каждую косточку. - Прости, - шепчу я, пытаясь вновь его обнять. Но Рё оборачивается и толкает меня в плечи. - Проваливай! Я не люблю тебя больше! Тебя нет в моей жизни! Вот теперь точно все, это конец... и я не знаю, что мне делать дальше. Я окончательно упал, и выбраться из ямы нет ни единого шанса. - Эй, я с тобой разговариваю! - я перевел взгляд на обладателя голоса, что нарушил мой мозговой штурм: им оказался Сонмин. - Ты где витаешь? Репетиция окончена, можно ехать домой. - Сонмин, ты был прав, - он останавливается в дверях и смотрит на меня. - Мне действительно нужно было разобраться в себе, но теперь все кончено. Со всеми... - Йесон-а, ты разобрался в себе, но сделал неверный ход. Просто знай, что любовь, в отличии от страсти, не возникает внезапно. А также она не исчезает, стоит совершить лишь одну ошибку. Она становится сильнее, но для этого нужно уметь признавать поражения. В любви невозможно все время выигрывать. Тихо развернувшись, Сонмин ушел, а я снова погрузился в мир раздумий. Каждое его слово - это лучик надежды в непроглядной тьме. Мне лишь осталось правильно воспользоваться этим светом. Я должен все исправить.