Алое пламя

      Между полуразрушенными зданиями и домами свободно гулял ветер. Ему ничто не мешало ходить по пустым бывшим улицам города, теперь скрытого под обломками зданий. Никто и ничто не нарушало вечного сна этого места, никто и ничто не тревожило его.       Небо уже давно окрасилось в нежный оранжевый цвет заката. Солнце бросало на землю последние прощальные лучи, оглядывая пустынные просторы. И вот оно скрылось где-то за морем, оставляя лишь яркий свет на густых облаках. Где-то крикнула чайка и ринулась к голубой поверхности за своей добычей.       Разрезая первозданную тишину, по дороге проехал фургон. Такой одинокий, он казался странным неизведанным существом в этом замершем мире.       Гурен, закинув ногу на ногу, смотрел в окно, наблюдая, как медленно скрылось солнце за горизонтом. Когда оно перестало отражаться в его задумчивых фиолетовых глазах ярким оранжевым кругом, он глубоко вздохнул и, упершись подбородком о руку, скучающим взглядом осмотрел присутствующих в фургоне.       «Команда Шиноа» - эти неразумные, беспомощные дети крепко спали, облокотившись друг на друга. Невольно Ичиносе задержался на Юи и Кимизуки. Его губы дрогнули в улыбке, выдавая его мысли.       Кто ж знал, что именно ему свезет найти таких бесценных солдат?       Напротив подростков сидели давние друзья Гурена: Саюри, Мито и Шинья. Девушки безмятежно спали друг у друга на плечах, а Шинья, которого вообще здесь быть не должно, протирал свое демоническое оружие какой-то тряпкой, мурлыкая себе под нос какую-то песенку.       Шинья Хиираги. Когда он узнал, что Гурен отправляется в какую-то бывшую деревушку, чтобы зачистить её от вампиров, он сразу же вызвался в сопровождение. Этот идиот с вечной улыбкой на лице. Как Гурен его не отталкивал, какими бы словами не называл, он все равно возвращался с этими глупыми, в данной ситуации ничего не значащими словами «мы же друзья!».       Друзья. А друзья ли? В старшей школе Ичиносе избегали, ведь он был дерзким хулиганом, буквально на любое предложение огрызающимся. С ним были только Гоши, Мито и Саюри, которые знали его уже очень давно. И только этот придурок ходил за ним хвостиком с самой первой их встречи, постоянно пытался разговорить бесившегося Гурена, а на оскорбления лишь широко улыбался. В конце концов Ичиносе смирился и позволил надоедливому парню ходить рядом с собой, а со временем начал с ним разговаривать. Незаметно для самого себя, Гурен привязался к Шинье, хотя до сих пор твердил, что они никто.       Подполковник невольно задержал взгляд на синих глазах светловолосого, которые сейчас выражали только беззаботное веселье. И не скажешь, что они принадлежали генерал-майору. Что бы Ичиносе не говорил, как бы не отталкивал этого парня, в глубине души он и сам понимал, что не сможет без него, без этой улыбки, без этого вечно оптимистического настроя.       Шинья будто почувствовал, что на него смотрят, и поднял голову, встретившись с задумчивым взглядом Гурена. Тут же его улыбка стала шире, и он шутливо помахал своему другу рукой. Тот сразу вышел из своих раздумий, цокнул, отвернулся и уставился на дорогу.       За рулем сидел Гоши и курил свою трубку, расслабленно глядя на дорогу и плавно объезжая дыры в асфальте. Но вся его поза выдавала его усталость, всё же беспрерывное трехчасовое вождение выматывало. Для себя Гурен отметил, что вскоре его нужно кем-то сменить, после чего тоже посмотрел вдаль.       Дорога шла через маленький разрушенный городок, после чего петляла среди леса, потом прямо по пустырю и, наконец, приводила к деревне, в которую они ехали.       Рядом с Гоши на пассажирском сиденье вздохнула Шигуре и прислонилась к окну. Она единственная из всех знала дорогу в место назначения, так как ещё до эпидемии вируса в том районе жила её родственница, поэтому её посадили вперед. Увы, её некем сменить.       Затуманенным от усталости сознанием Гурен уставился на асфальт, исчезающий сначала под капотом машины, а после и под колесами. Белые полосы, разделяющие дорогу на две части почти стерлись от времени и разрухи, но они и не были нужны. Гоши умело лавировал между лежащих на дороге камней.       Постепенно Ичиносе начал засыпать. Его сознание, раз за разом прокручивающее их задание, устало и медленно погружало своего хозяина в дремоту. Гурен знал, что он сейчас глава операции, и ему ни в коем случае нельзя засыпать, особенно когда скоро нужно будет делать остановку. Но его тело постепенно охватило онемение, все мысли смешались в кучу, а взгляд рассредоточился.       Он не знал, сколько времени провел в состоянии полусна, однако вскоре его кто-то аккуратно потряс за плечо, приводя в себя. Резко вскинув голову, Гурен, часто моргая, уставился на того, кто побеспокоил его. Рядом с ним, подвинув девушек подальше, устроился Шинья, лукаво заглядывая тому в глаза.       - Шинья! Придурок, ты что делаешь? - Гурен зевнул и протер глаза руками, прогоняя сонливость. - Что-то случилось?       - Гу-у-урен~, - загадочно протянул Шинья шёпотом, его улыбка из беззаботной стала коварной и предвкушающей, - а ты знаешь, что мы остались одни?       Еще ничего не соображающий Ичиносе быстро оглядел фургон. Все, исключая их и Гоши, который уже на автомате вел машину и не обращал ни на что другое внимание, крепко спали, сморённые монотонностью дороги.       - И что? - брюнет уставился на своего друга.       - Ну~, неужели ты не понимаешь? - хитро оскалившись, Шинья приблизил свое лицо к лицу Гурена. Тот посидел немного, растеряно хлопая глазами, а потом до него дошло.       - Шинья! Прекрати эти свои гейские замашки! Бесит уже! - парень начал отталкивать от себя своего друга, зло шипя на него, но Шинью это только раззадорило.       Хиираги прекрасно знал, что Гурена бесило, когда к нему лезли, особенно с нескрываемыми намеками. Нет, он не пытался соблазнить. Это были дружеские подколы. Тем более Гурен был таким милым, когда злился на что-то несущественное.       - Ну же, Гурен, неужели ты откажешь своему другу? - Шинья построил «бровки домиком» и посмотрел прямо в глаза вскипающему другу.       Но голубоглазый не выдержал и нескольких секунд и, повернув голову чуть в сторону, прыснул себе в ладошку. Гурен хоть и понимал, что над ним просто издеваются, всё равно кипел, как чайник, поставленный на огонь. И вот он смотрел на довольного и смеющегося Шинью, осознавая, что из него снова сделали дурака, и это его бесило вдвойне.       Вдруг Шинья резко перестал смеяться и насторожился, вскинув голову и уставившись за спину Гурена на дорогу. Ичиносе тоже повернулся в ту сторону, но ничего необычного не заметил.       - Что такое? - с нотками раздражения в голосе спросил он, снова повернувшись к застывшему другу. Тот не ответил, лишь напрягся всем своим телом, вкладывая все силы в слух (как показалось подполковнику).       Смотря на такого Хиираги, Гурен сам невольно насторожился. Вдруг он услышал какой-то свист. Это был не простой свист человека или свист сломанной части машины. Ичиносе посмотрел на дорогу. Он упорно ничего не видел, но свист становился все ближе, напрягая каждую мышцу его тела. Гоши тоже насторожился, его пальцы впились в руль до побеления костяшек.       Напротив завозился Юичиро. Он сонливо осматривался по сторонам, видимо тоже разыскивая источник неприятного звука.       Неожиданно Гурена кто-то потянул сзади за рукав. Он обернулся и уставился в широко открытые синие глаза Шиньи.       - Гурен, - одними губами произнес генерал-майор. - Вертолет...       Секунду на раздумья, и Ичиносе резко повернулся всем корпусом к кабинке автомобиля, успев прошептать только «Вот чёрт», но было уже поздно. Раздался мощный взрыв, перед лобовым стеклом автомобиля мелькнул нос вертолета вампиров, стекла затрещали и кое-где разбились, машину подбросило ударной волной. Гурен, почувствовав, как из-под него ушла опора, вцепился в единственное, что было в его зоне досягаемости. В руку Шиньи.       Перед глазами вспыхнуло пламя, все окрасилось в ослепительный яркий свет. Фургон жалобно треснул, послышался взрыв мотора. Гурена обдало невыносимо горячей волной, бок отдал неожиданной резкой болью.       Послышался грохот снаружи, и земля ушла из-под ног. Ичиносе чувствовал, как его кидало из стороны в сторону, как его части тела встречаются с откуда-то взявшимися стенами, и медленно терял сознание. Последним, что он почувствовал и услышал, прежде чем провалиться во мрак, были вцепившиеся в него руки Шиньи и взволнованное «Гурен?!».