Алое пламя

      Гурен очнулся от жуткой головной боли. Он лежал на чём-то твёрдом и жутко неудобном: в спину впивались мелкие камушки, было слишком сыро - что никогда не нравилось Ичиносе. Он поморщился и сжал веки, силясь их немного приоткрыть, но боль упорно не давала этого сделать.       - Гурен! - тут же раздался взволнованный голос над ухом. - Ты в порядке? Гурен!       - Шинья, заткнись, и без тебя хреново, - огрызнулся брюнет и всё же открыл глаза.       Светловолосый взволнованно вглядывался в его лицо, нависая сверху. Его всегда прилизанные волосы были растрепаны, лицо запачкано в какой-то грязи, а на подбородке был небольшой синяк. Гурен на секунду задумался, что же могло приключиться с этим чистюлей, но не придал этим мыслям значения и тут же позабыл о них.       Ичиносе приложил к голове руку. Та отдала пульсацией, а пальцы коснулись чего-то вязкого и горячего. Подполковник посмотрел на руку. На той были алые крупицы запекшейся крови. Видимо, он сильно приложился головой, когда падал.       С трудом сев, Гурен осмотрелся. Они были в каком-то небольшом помещении, с трёх сторон их окружали мрачные стены с осыпавшейся штукатуркой, в одной из которых была массивная железная дверь, а с четвертой был огромный обвал. Ичиносе поднял голову к потолку. В том была дыра, из которой, видимо, и высыпались эти огромные камни. Комнату освещала тусклая лампа, покрывшаяся пылью и грязью от времени, но освещая достаточно, что бы можно было различить окружение.       Недовольно цыкнув, подполковник посмотрел на своего притихшего друга:       - Не разочаровывай меня, Шинья. Неужели ты всё это время ждал, пока я очнусь, вместо того, чтобы расчистить этот завал и выбраться наружу?       Шинья как-то весь сжался и отвел взгляд.       - М-м-м, Гурен, тут такое дело, понимаешь… - он красноречиво уставился в сторону.       Недалеко от них сидел Юичиро, который был тоже растрёпан и весь в грязи. Он крутил в руках своё демоническое оружие и что-то бубнил себе под нос. Видимо почувствовав, что на него смотрят, он поднял голову.       - О, тупой Гурен, ты очнулся! - парень тут же подполз почти вплотную, радостно заглядывая в фиолетовые глаза.- Я так рад, что ты цел, -, но тут его лицо приобрело озадаченное выражение. - Кстати, почему Ашурамару не отзывается? Я сколько его ни зову, он молчит.       В груди Гурена завозилось сомнение и червячок плохого предчувствия. Только сейчас он почувствовал в себе нечто странное, что невозможно объяснить словами. Будто чего-то не хватает.       Он перевел вопрошающий взгляд на Шинью. Тот виновато потупил взгляд и покачал головой из стороны в сторону, подтверждая, что тоже не может призвать своего демона.       Ичиносе покосился на свою катану. Каждый раз, когда он призывал Махиру-но-Йо, в его голове возникал образ девушки, а в ушах слышался её голос, требующий подчиниться. Приготовившись сопротивляться, парень достал из ножен своё оружие и тут же удивленно уставился на него.       Ничего. Ничего не произошло. Как будто он держал в руках совершенно обычный меч, только с красной полоской посередине. Гурен даже специально попробовал воскресить в памяти образ своего демона и вспомнить ее голос. Молчание. Демон упорно не отзывался, даже учитывая то, что у неё с Гуреном была очень крепкая связь.       Положив перед собой катану, подполковник сдвинул брови к переносице и задумался. Почему они не могут призвать своих демонов? Что-то блокирует их силу? Не могло же демоническое оружие у всех разом лишиться демонов.       Тут у Гурена всплыло одно короткое и блеклое воспоминание. Когда-то, когда он еще только-только стал подполковником, он помогал Саюри найти в библиотеке Императорской армии информацию о каком-то мощном заклинании, и в одной книге видел печать, которую привязывали в какому-то месту, и в пределах этой печати невозможно призвать своего демона, каким бы сильным и могущественным он не был.       «Плохи дела», - промелькнуло у Гурена в голове, и он посмотрел на своих напарников по несчастью.       Шинья рассматривал что-то на своем запястье, Юичиро тряс в руках свое некогда демоническое оружие и громко звал Ашурамару.       Сейчас их оружие не представляло собой никакой ценности: простые железки, которыми убить можно только себе подобного, с ними даже против вампира низшего ранга не попрешь.       Но выбираться как-то надо. Хоть это место и выглядело старым и заброшенным, из каждого помещения есть выход. С такими мыслями Гурен поднялся на ноги, стараясь не обращать внимания на кровоточащую голову и слипшиеся пряди волос, и сжал в ладони рукоять катаны.       - Ладно, пойдем отсюда. Наше демоническое оружие не сможет нас сейчас защитить, но мы должны отсюда выйти, - и как главарь ситуации, Ичиносе направился к массивной двери.       За его спиной Юи и Шинья переглянулись, сжали в руках своё оружие и встали за спиной у своего напарника. Гурен напряженно смотрел на ржавое колесико на двери, заменяющее ручку. В его душе копошилось давно забытое чувство страха. Что их поджидает за этой дверью, ведь они не могут сейчас защититься? Вдруг, как только он откроет эту дверь, они умрут? «Нет, что за глупости?», - Гурен одернул себя и взялся за железку.       Колесико со скрипом еле-еле поддалось, на пол посыпались кусочки ржавчины. Наконец дверь, скрипя каждой пружинкой и каждой петелькой, широко распахнулась.       Набрав полную грудь воздуха, Гурен выдохнул и сделал широкий шаг наружу. Коридор уходил налево и направо не особо широким туннелем. Его освещали такие же, как и в комнате лампы, некоторые светлее, другие тусклее, вовсе не работающие и разбитые. Больше всего напрягали те, которые мигали.       Медленно за Ичиносе вышли и Шинья с Юи. Они настороженно осматривались по сторонам, силясь что-то рассмотреть сквозь витающую в воздухе пыль.       Гурен напрягся каждой клеточкой своего тела и судорожно сжал рукоять меча. Эта тишина. В прямом смысле гробовая. Она давила на уши и на нервы, всё сильнее ворочала страх внутри него, заставляя Гурена отступить на полшага назад.       Вдруг руки Гурена что-то коснулось. Тот вздрогнул от неожиданности и резко обернулся. На него в упор смотрели голубые глаза. Они безмолвно говорили, что он может не бояться за свою спину, что он всегда найдет поддержку. Но кроме этого Ичиносе увидел то, что дало ему совсем немного облегчения. Такой же страх. В глубине глаз Шиньи плескался может даже более сильный страх, чем у него, Гурена. Верно, ведь Хиираги не может и не особо умеет принимать близкие атаки, а если придется драться, то ему придется не сладко.       Задавив в себе щекочущее чувство, брюнет расправил плечи и поднял голову. Из всех троих здесь присутствующих он был самым сильным физически, и, несмотря на свои чувства, он ощущал ответственность за этих парней.       - Пойдёмте, - скомандовал Гурен и его голос откликнулся эхом в пустых коридорах.       У всех троих пробежали мурашки по спинам, когда они услышали искаженный эхом голос Ичиносе. Но Гурен двинулся вперед по правому коридору, готовясь в любой момент вытащить меч. Он слышал, как за ним двинулись и Юи с Шиньей.       Голые стены ловили их тихие шаги, которые глухим эхом разносились по сырым коридорам. Как бы тихо они не хотели передвигаться, шаги были отчетливо слышны далеко впереди них.       В конце коридор уходил вправо. Приказав движением руки Юичиро и Шинье стоять, Гурен прислонился к стене и медленно подошел к повороту. Набрал в грудь побольше воздуха и резко вышел, обнажив перед собой меч.       Коридор оказался пуст. Вдоль стены шли какие–то двери, покрытые паутиной и ржавчиной, на которых висели массивные замки. Гурен невольно подумал, что даже Мито не сможет их сбить с первого раза, вложив в удар всю свою силу. В конце коридора виднелась открытая дверь. Присмотревшись к видной ему части комнаты, Ичиносе различил какие-то шкафы, полные всякой всячины и, что удивительно, на видной стороне стола горела свеча.       Не почувствовав опасности, Гурен махнул своим напарникам головой, и они вышли из-за угла. Заметив краем глаза серьезное выражение лица Юичиро, подполковник подавил в себе смешок. Но быстро взяв себя в руки, он решительно направился к открытой двери. За ним, не отставая, последовали остальные.       Вдруг на полпути за их спинами раздался оглушительный грохот. От неожиданности сердце Гурена пропустило удар, а Юичиро и вовсе на месте подпрыгнул. Все трое резко обернулись назад: из самой первой двери с замком лился алый свет. Он странно переливался, будто кто-то ходил и бросал на дверь свою тень. Тут же послышался дикий детский вопль. Настолько жуткий и ледяной, что он пробирался в само твое нутро и холодил душу.       Крик затих, но теперь были слышны детские мольбы и звуки резни. За дверью послышалось звяканье цепей и шаги.       - Бежим, - слетело с губ Шиньи, и все как по сигналу повернулись и бросились к спасительной двери.       Забежав в помещение, Гурен развернулся и налег на еле движущуюся дверь. Последним, что он видел прежде, чем дверь захлопнулась, была открытая дверь (вспомните замок на ней), а в проеме стоял маленький ребенок у которого не было пол головы.       Завинтив колесико, Гурен, тяжело дыша, отошел от двери. Голова пульсировала болью, сердце стучало как бешеное.       «Что это за хрень была только что?»       Он и не заметил, как по привычке выхватил из ножен катану и встал в боевую позицию. Когда же брюнет это осознал, он понял, что и Юичиро сделал то же самое, а Шинья отошел на пару шагов им за спины, чтобы создать хоть какое-то подобие расстояния между собой и врагом.       Но ничего не происходило, за тяжелой дверью установилась тишина. Вздохнув, Гурен убрал меч, его примеру последовали и Юи с Шиньей.       - Ч-что это было?! - заикаясь, спросил Юичиро.       Нервно дернув бровью, Гурен мысленно отгородился от истерящего на повышенных тонах Юи и посмотрел на тяжело дышащего Шинью. Тот стоял, оперевшись на свои колени и как-то неопределенно смотрел в глаза Ичиносе.       - Ты цел? - счел нужным поинтересоваться фиолетовоглазый.       В синих глазах отразилось удивление, видимо, Шинья не ожидал, что о его самочувствии поинтересуются. Но тут же на его лице расцвела слабая теплая улыбка.       - Если не считать того, что я до смерти испугался, то я в порядке, - он выпрямился и пригладил растрепавшиеся волосы. - Сам как?       Только открыв рот, чтобы ответить, Гурен зашипел схватившись за голову. Открытой ране видимо не понравились быстрые перемещения ее носителя, и она решила его наказать дикой болью. По прижатым к ней пальцам потекла свежая горячая кровь. В ушах зазвенело, застилая собой все остальные звуки.       Обессиленный, Ичиносе осел на пол, пытаясь выровнять дыхание и убрать мелькающие перед глазами черные кружочки. Наверно, на несколько секунд он все же потерял сознание, так как очнулся уже растянувшимся на полу, а где-то рядом мелькали Юи и Шинья, который что-то вполголоса командовал младшему. Перед глазами снова начало все расплываться, как тут рядом кто-то присел. Краем сознания, Ичиносе понял, что его голову приподняли и подставили что-то под нос. Вдохнув, Гурен тут же пришел в сознание, морщась и чихая.       Шинья с беспокойством и испугом на лице убрал ткань, смоченную в спирте от носа своего друга. Когда Гурен неожиданно начал терять сознание, он начал действовать на автомате. В шкафах были какие-то бутылки с надписями. Почему-то посчитав, что это аптечка, Шинья сказал прекратившему истерить Юичиро найти спирт, а сам начал открывать все подряд ящики, пока не нашел какую-то ткань. Оторвав от нее часть, он смочил ее в найденном Юи спирте и дал ее понюхать снова потерявшему сознание Гурену.       Пока Ичиносе окончательно приходил в себя, Шинья достал покорежившейся от времени ящичек с поблеклым крестиком на нем и открыл его. Там оказались какие-то потерявшие свой цвет от времени баночки с этикетками и бинт. Взяв последний, Шинья начал осторожно перебинтовывать голову фиолетовоглазому.       - Придурок, ты что делаешь? А вдруг он заражен чем? - слабо проговорил Гурен, не особо сопротивляясь действиям своего друга.       - Этот ящик герметичный. Его хоть на несколько веков оставляй, в нем все сохранится, - со знанием дела ответил тот и завязал аккуратный узелок.       Пока Шинья помогал Гурену сесть, Юи смотрел не отрываясь куда-то за их спины.       - Эм, ребят, - наконец пробормотал он и указал туда, куда смотрел.       Двое повернули головы туда, куда им показывали.       Там стоял небольшой шкафчик, наполненный старыми книгами. Но среди них выделялись некоторые, корешки которых не выцвели и не потерлись. Как гласили названия, это была история того места, в котором они оказались, точнее говоря, города.       Поднявшись, Шинья взял одну такую книгу с полки и начал ее листать. Но чем больше он пролистывал страниц, тем сильнее вытягивалось его лицо, непонимающе хлопая ресницами.       - Что там, Шинья? - спросил Гурен, не решаясь пока подниматься на ноги.       - Ничего... - пробормотал тот и, подняв голову, повернул книгу к Ичиносе, - Совсем ничего.       Книга была пуста. Абсолютно девственно чистые страницы, они чуть ли не хрустели. Поворачивая книгу снова к себе лицом, Шинья махнул еще не пролистанной частью страниц. Оттуда, повинуясь ветру, вылетела фотография и упала рядом с ошарашенным Гуреном.       Тот поднял ее и обомлел. На фото был коридор с замками на дверях. Только он выглядел более опрятным и непостаревшим. Вдоль коридора, вплоть до самой этой комнаты, стояли солдаты с автоматами наперевес. Каждый из них держал за руку ребенка. Гурен посмотрел на лицо ребенка, который стоял ближе всех к фотографу. Сердце забилось в страхе. Это был тот самый ребенок, у которого не было пол головы.       Почему-то теперь это бедное дитя предстало перед глазами Ичиносе во всех деталях. Напуганный, лишенный блеска жизни глаз, кровавое месиво, оставшееся вместо мозга и второго глаза. К горлу подкатил тошнотворный ком.       - Катакомбы Чису*, - раздался растерянный голос.       Пока Гурен рассматривал саму фотографию, Шинья сел рядом и прочел надпись на обороте. Все верно, надпись была такой. А еще год.       - Тысяча девятьсот сорок второй... - на этот раз прочел Гурен.       - Значит мы в катакомбах? Которые построили во время второй мировой? - подал голос доселе молчавший Юи.       - Ого, глупый Юи даже про войну знает. Хвалю, прогресс налицо, - не удержался от колкости Гурен.       Юи вскипел и предпринял порыв ответить своему «воспитателю» какой-нибудь гадостью, но Шинья жестом его остановил.       - Не время сейчас препираться. Похоже, мы и правда оказались в этих катакомбах, - генерал-майор кивнул в сторону фотографии. - Насколько мне известно, из подобных подземелий было довольно-таки трудно выбраться, если не знать подробной карты. Что будем делать, Гурен?