Дочки-матери

       Маленькая рыжая куколка свернулась клубочком на самом краю кроватки и крепко спит, посасывая пальчик. Ласково пригладив слегка волнистые волосики, Зелена целует дочку в висок, отходя к окну.        На Хоррорбрук наступают сумерки. Здесь это зрелище абсолютно сюрреалистично. Багровые тучи нависают на землей, удушая их объятьями, а земля будто покрытая кровью. Сколько бы не находился здесь, привыкнуть невозможно. Зелена знает - покойники очень боятся сумрачной поры. Никто не выходит в это время суток на улицу. Особо тщательно закрывают двери, ставни, вешают замки повсюду. Зелена почти уверена, что многие здесь в такую пору безотрывно смотрят на нависшие тучи и думают о пережитом, о прошлом. Мысли о былом - самое большое проклятье этого мира.        Келли сладко сопит, наверняка наблюдая уже десятый сон. Судя по улыбке, окрасившей милое личико - счастливый. Улыбнувшись, Зелена поправляет немного сбившееся одеяло, проверяя, хорошо ли укрыта девочка, снова целует Келли в щеку и висок и тихо выходит, закрывая дверь за собой.        Она улыбается. Ее не очень молодой, но очень пылкий кавалер, стоит у часовой башни, ожидая ее. Зелена волнуется. Эти последние несколько дней рискуют стать действительно последними для нее. Нервы, кажется, ее доконают.        Едва его холодные пальцы касаются ее ладони, Зелена, растерянно улыбаясь, целует ее в нос.        - Привет.        - Добрый вечер! - улыбается он в ответ, тут же замечая: - Ты очень встревожена. Что-то случилось?        Пристально посмотрев на него, особенно на чуть сжатые губы, Зелена аккуратно целует его в краешек рта. Аид расплывается в еще более счастливой улыбке, и это смешит ведьму. Звонко чмокнув своего кавалера в щеку, Зелена идет рядом, поглаживая его пальцы, крепко сжавшие ее руку.        Небо адского Сторибрука вечером становится багряным и, не смотря на то, что глаз так и не смог привыкнуть к нему, Зелена находит его прекрасным. Ветер, обычно не так часто посещающий это мертвое место, сегодня веет особенно ласково. До нее доносится аромат его парфюма - терпкий, древесный. Зелена любит этот запах. Привыкла к нему. Недавно поймала себя на мысли, что ищет этот запах, когда Аида нет рядом.        Аид срывает увядшую розу, протягивая ей цветок.        - Это невероятно романтично.        - Я просто асс в романтике, знаешь?        - О, да, - смеется Зелена, - еще с велосипеда поняла.        Воспоминание о первой встрече вызвали удивительное тело в душе. Она была тогда зла на весь мир, куда более страшный враг для всех, чем сейчас. Совершенно одинокая. Отчаявшаяся. Дикая. Недоверчивая и сторонящаяся всего на свете. И тут появился он - мужчина со вспыхивающими синим пламенем волосами, которому было плевать на ее зеленую кожу, и не все равно на ее боль.        - Чему ты улыбаешься? - слышит она его осторожный вопрос, понимая, что он снова гладит ее пальцы, сжатые в своих.        - Просто вспомнила, как мы летели с велосипеда.        - А, - Аид сверкнул белозубой улыбкой, - метла на колесах. Было здорово.        - Да. Очень.        Она ныряет рукой под его локоть, тепло смотря на него. В уголках его рта застыли морщинки, особенно заметные, когда он улыбается. Когда он погружается в раздумья, на лбу проступает маленькая аккуратная жилка, которую она любит целовать. Рядом с ним, не смотря на прохладу его кожи, удивительно тепло. И спокойно, даром, что Тартар - место, которое меньше всего способствует спокойствию.        Когда они приходят к месту свидания, где разливается широкой картиной мутная река и ветер совсем не нарушает спокойствие. Подняв глаза к небу, Зелена невольно любуется этим ярко-розовым, почти малиновым, заревом. Отрицать то, что в этом месте увядания есть своеобразная красота, завораживающая, восторженная, бесполезно. Ей это нравится.        Грациозно приземлившись на предложенный плед, ведьма отдает ему свой бокал, который он наполняет вином. Пьянящий аромат будоражит ноздри и даже губы чешутся от желания поскорее попробовать выбранный им напиток.        Едва пригубив, Зелена довольно улыбается. Вино действительно вкусное, сладкое, терпкой вишней разливающееся по горлу. Впрочем, его губы, целующие ее в следующую же секунду и слизывающие виноградный вкус, не менее вкусны.        - Расскажешь мне о себе? - предлагает Зелена, влюбленно смотря на него.        - Разве есть что-то, чего ты обо мне не знаешь? - с мягкой улыбкой спрашивает он.        - Я многого о тебе не знаю. Например, ничего не знаю из твоего детства. Что ты любил делать, как играть. Что тебе нравилось. Мне интересно.        Удивленный взгляд Аида говорит о том, что он польщен и - может, совсем немного, - смущен.        - Ну, - улыбаясь, протянул он, -мне нравились наши праздники. Шумные, веселые, громкие. Нимфы танцевали и пели, мои сестры переодевались нимфами. Посейдон от них всегда шарахался, ему русалки больше были по душе. А мне нравились напитки и виноград. Мама меня пугала, говорила, что, если я объемся, на меня нападет сыпь. Я этого жутко боялся, но все равно ел.        Он смеется. Звонким, теплым смехом, а Зелена любуется им. Такая простая, земная история. Даже удивительно слышать ее от того, кто был однажды претендентом на верховенство среди Богов. Зелена думала о чем угодно, но никак не рассчитывала, что все будет так просто. И мило. И... человечно. Даже слишком по-человечески.        Он осторожно берет ее руку в свою, поглаживая прохладными пальцами ладонь. Его губы влажные от вина и очень сладкие, что Зелена узнала из поцелуя, который поспешила ему подарить.        Она понимает - ему тоже хочется услышать о ее детстве, но он опасается ее спрашивать. И действительно - в жизни девочки, мать которой бросила ее в лесу, а приемная мама умерла слишком рано, оставив алкоголику-отцу, презирающему магию, ничего радостного не было. Хотя, если подумать...        - В нашей деревне раз в год проходила ярмарка. И вся округа съезжалась туда. На деревянной крытой сцене танцевали девушки. И я тоже всегда мечтала танцевать. Мне казалось, что меня увидит прекрасный принц, и заберет из этого ужасного места. В которое я никогда не вернусь.        - Ну, - Аид отпивает вина, - я, конечно, не прекрасный принц, но..        - Да, - кивает Зелена, - ты лучше.        - Я бы хотел посмотреть, как ты танцуешь на площади.        - Это не очень красиво. Ну, я так думаю.        - Да брось! - смеется Аид, - я видел тебя зеленой, и это не помешало мне посчитать тебя прекрасной.        Зелена улыбается, кокетливо положив вишенку в рот. Ловит себя на мысли, что хотела бы, чтобы он на нее всегда смотрел так, как сейчас, и что совершенно не понимает, как жила без этого раньше.        Аид смеется, снова рассказывает ей истории из своего детства. Слушая его вполуха (кажется, он говорит что-то о танцах на Олимпе), Зелена думает, что ей бы хотелось, чтобы они всегда вот так разговаривали. Всегда слышать его бархатный голос. Слушать, как он смеется. Потому что это дает ей ощущение удивительного тепла. Потому что ее это завораживает.        Осознание того, что единственным желанием является, чтобы он всегда был рядом, засыпать рядом с ним, просыпаться рядом с ним, видеть его каждый день и проживать такие простые, но такие важные, моменты, приносит ей счастье.        Они оба заслужили счастья. В их жизни его было слишком мало.        Зелена пушистым котенком подвигается к нему ближе, кладя голову ему на плечо и закрывая глаза. Ощущение полного блаженства щекочет живот.        - Ну ты чего? - удивленно спрашивает Аид, запуская ладонь в ее волосы.        - Ничего - мурлычет она куда-то ему в одежду, продолжая наслаждаться стремительно захватывающим все ее тело теплом.        А в голове пульсирует только одна мысль - нет, она ни за что его не отпустит. Никогда.        С любовью посмотрев на тонкие пальцы, запутавшиеся в ее волосах, Зелена осторожно прикасается губами к его щеке, а потом - медленно перекочевывает к губам, прижимаясь к ним крепче.        Зелена никуда не торопится. Целует его изучающе. Так, будто делает это впервые.И его губы отвечают взаимностью, так же ласково прижимаясь к ней.        И в этот момент Зелена думает только об одном: пожалуйста, пусть все получится!        Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Они не могут сдаться и отпустить друг друга!        Теплая волна, пронизывающая ее тело, передается и ему, разливается между ними, и вот...        Он отрывается от ее губ - встревоженный, неверующий, испуганный, изумленный.        - Что такое? - осторожно выдыхает она в его все еще раскрытый рот, даже боясь подумать о том, что ее сокровенное желание сбылось.        - Мое... мое сердце, Зелена, - мотая головой, шепчет Аид, и даже, если бы стояла непроглядная тьма, Зелена могла бы поклясться, что в его глазах стоят слезы. - Оно бьется!