Корни Гедониста

Отворились двери. Кто-то неуверенно вошел в опочивальню — Трандуил, возлежавший среди подушек под помпезным балдахином с золотой бахромой, не пожелал даже приподняться и следил за вошедшим из-под полуопущенных ресниц. Тот сделал несколько шагов и остановился, пораженный открывшейся его глазам картиной: юный зеленолесский принц, обнаженный, прекрасный, с кожей белой как снег, с губами алыми как кровь, лежал перед ним так близко, что стоило руку протянуть — и коснешься его совершенного тела… Жаркая волна нахлынула на Эстелира и отозвалась тяжестью в паху. Страшась выдать свое возбуждение, он поспешно отвел глаза. А Трандуил тем временем рассматривал его. Тонкий, узкоплечий, необычно высокий для человека, его мнимый соперник был, пожалуй, все-таки красив, а едва уловимая неправильность в лице даже сообщала облику полукровки особую прелесть. У него были светло-русые волосы — Трандуил никогда не любил этот цвет — и при этом темные брови и ресницы, странное и — как мстительно подумал принц — неприятное сочетание. Впрочем, всё в этом юноше — даже его необычная красота — внушало Трандуилу чувство гадливости. Он разглядывал навязанного ему «брата» и испытывал необъяснимое отвращение ко всему его облику — даже к его светло-серым, почти прозрачным, глазам, так предательски похожим на глаза короля Орофера. С удовлетворением заметив смятение эсгаротского полукровки, Трандуил приподнялся и одарил его ослепительной злой улыбкой. Эстелир еле слышно ахнул. Не зная как поступить, он оглянулся на короля. — Я поведал моему сыну о твоих… эсгаротских умениях, — сказал Орофер, — и принц пожелал тоже их изведать. Я отдаю тебя ему на эту ночь. Не разочаруй моего сына, Эстелир, — и король подтолкнул его к ложу. Эстелир промолчал. Сжав зубы и уперев невидящий взгляд в золотую птицу, вышитую на балдахине, он принялся раздеваться. Его бросило в жар от стыда и унижения — снова, как и в родном Озерном городе, в нем не видят ничего, кроме мальчика для порочных утех, которого можно одолжить, передать другому, подарить, как вещь… Покидая Эсгарот, зловонный, ненавистный, Эстелир надеялся, что во дворце лесного короля наконец-то обретет то положение, коего всегда был достоин. Оглядываясь на рыбаков, насквозь пропахших рыбой, на шумных торговцев, на горлопанов-кабатчиков, Эстелир рисовал себе в мечтах жизнь среди эльфов Зеленолесья — именно их, а не грязных горожан, Эстелир считал своими истинными сородичами. А после, в первый же день во дворце, он узнал любовь — словно яркое пламя она озарила маленькое черное сердце эсгаротского полукровки. Даже отдаваясь королю Ороферу, Эстелир грезил о своем прекрасном возлюбленном. Когда-нибудь — думал Эстелир — он обретет счастье. Ибо он уже добился столь многого: вырвался из трясины Озерного города, приблизился к самому королю эльфов, поселился в его дворце, как мечтал когда-то… А теперь все его мечты рухнули в одночасье — и более всего Эстелира терзало то, что несмотря на учиненное ему унижение он ликовал, предвкушая ночь с принцем Трандуилом. Трандуил тоже предвкушал — но не наслаждение, а отмщение. Схватив полукровку за узкое запястье — принца передернуло от отвращения — он потянул его на ложе. Прикосновение Трандуила совсем не было похоже на ласку — но Эстелир прерывисто вздохнул и, подавшись к нему, стал целовать его шею и плечи, не осмеливаясь поцеловать в губы. Его возлюбленный принц пах розовым маслом и королем Орофером, но Эстелир всё равно жадно вдыхал его запах и не мог надышаться. Ему не верилось, что тот, о ком он мечтал, позволяет дотрагиваться до него, целовать, ласкать губами и языком — и Эстелир торопился испробовать всё это прежде, чем возлюбленный его оттолкнет. А Трандуила охватило странное, смешанное с неприязнью, возбуждение. Поцелуи полукровки были такими омерзительно-трепетными… Содрогнувшись от злости и отвращения, Трандуил уперся руками в голову ненавистного брата, заставляя его опуститься ниже. — Ну же, бери его, — сквозь зубы приказал Трандуил, засовывая член ему в рот. — Посмотрим, чему научила тебя твоя мать-шлюха. Эстелир, уже обхвативший губами член принца, вздрогнул и резко отстранился. Он побледнел — будто все краски сошли с его лица — и Трандуил видел, как вспыхнула в глазах полукровки уязвленная гордость. — Нет, — сказал Эстелир, в бессилии сжимая кулаки. Побелевшие губы кривились, на глаза навернулись слезы — но он не плакал. — Нет, я не стану. Не стану. Вы не смеете так со мной… Трандуил покосился на отца — король наблюдал за ними, но ничего не предпринимал: должно быть, хотел поглядеть, как поступит Трандуил. — Не станешь? — принц приподнялся и приблизил свое лицо к лицу бастарда. — Отчего же? Неужели ты не любишь меня? — преодолевая отвращение, Трандуил нежно погладил единокровного брата по щеке, по губам — а после, когда Эстелир приоткрыл их, поцеловал, скользнув языком ему в рот. Эстелир задрожал всем телом. — Люблю, — выдохнул он со слезами в голосе. — Люблю, люблю, больше жизни люблю… — шептал он, вновь потянувшись губами к губам Трандуила, но тот отстранил его. — Тогда докажи это, — сказал Трандуил угрожающе-мягко. В лице Эстелира на миг появилось прежнее выражение — болезненной гордости — но стоило Трандуилу вновь поцеловать брата, как оно исчезло. С обреченным стоном Эстелир опустил голову и вобрал в себя член принца. Он ласкал его так, что Трандуил с неудовольствием понял: этот юноша куда опытней и искусней, чем он сам, — насаживался ртом и заглатывал до тех пор, пока Трандуил не почувствовал, что еще немного — и кончит; а он не хотел завершать свою месть так скоро. Дернув эсгаротца за волосы, Трандуил заставил его выпустить член и встать на четвереньки. Тот уже не противился — лишь чутко вздрагивал, когда принц касался его ягодиц. Трандуил догадался, что его подлый враг уже давно жаждал чего-то подобного… Принц усмехнулся. Он хотел было смочить пальцы в чаше с маслом, чтобы подготовить себя и полукровку, но передумал: пусть это ничтожество узнает, каково любить самого принца Трандуила, единственного наследника зеленолесского престола. Как он вообще посмел влюбиться в него?! Разжигая свой гнев, Трандуил приставил головку члена к анусу бастарда и одним толчком вошел. Он сразу же принялся вбиваться в соперника, не дав ему привыкнуть, — пусть проклятый выскочка, посмевший оспаривать у принца любовь отца, покричит от боли! И тот кричал — но, как подозревал Трандуил, вовсе не от боли. Эсгаротский полукровка оказался на удивление хорошо растянут. Трандуил с легкостью овладевал им без смазки — и оттого злился, понимая, что не мстит ненавистному сопернику, а ублажает его, сам того не желая. Бастард стонал, выгибался и умело насаживался на член принца — Трандуил чувствовал, что против собственной воли тоже начинает получать удовольствие. Чтобы хоть как-то отвлечь себя от всё нарастающего возбуждения, он больно схватил братца за волосы, наклонился к его уху и зашипел: — Что, нравится, эсгаротская шлюха? Нравится? Отныне я — твой хозяин, слышишь? Я — единственный сын! Я — наследник! — Трандуил перемежал свою речь мощными толчками члена. — Однажды всё Зеленолесье станет моим! А ты всегда будешь всего лишь грязным бастардом!.. И!.. моим!.. рабом! Но и тут юный принц потерпел неудачу. Его уничижительные слова не только не оскорбили эсгаротца, а, похоже, распалили его еще сильнее. Заходясь в экстазе и почти истерическом восторге, он со стонами вторил Трандуилу: — О да! О да, мой принц… Я всегда… буду… принадлежать только тебе… Я буду твоим рабом… Твоим наложником… Я буду делать всё, что ты прикажешь… Всё, что прикажешь… Только позволь… мне… любить тебя!.. — выкрикнув это, Эстелир протяжно застонал и оросил свежими каплями уже забрызганную спермой Орофера и Трандуила постель. Кончая, он сжал в себе член Трандуила — и следом за любовником принц тоже задрожал, вскрикнул, в последний раз всадил член в анус брата — и, брезгливо оттолкнув Эстелира, без сил упал на подушки. Трандуил тяжело дышал. Он не чувствовал себя отомщенным — но, во всяком случае, чувствовал себя полностью удовлетворенным. Возможно, совсем скоро он пожелает вновь изведать эсгаротские умения Эстелира…

Эпилог

Неслышно приблизившись к ложу, король Орофер смотрел на спящих сыновей. Золотистое сияние светильников мягко освещало их обнаженные тела — сейчас юноши казались такими похожими. Во сне Эстелир прижался к Трандуилу, а тот положил руку на плечо брата. Их легкие волосы — золотые и светло-русые — смешались на подушке. Необыкновенно прекрасными увиделись Ороферу сыновья — юный наследник престола и его верный слуга, законнорожденный сын короля и бастард-полукровка. Дрема смягчила резкие черты Эстелира, приглушила ослепительную красоту Трандуила. Любуясь ими, король думал о том, что их ждет. Трандуила, его драгоценного, долгожданного сына, его прекрасного возлюбленного, — конечно же, ждет долгое и счастливое правление. Орофер тешил себя мыслью, что слава о красоте, величии и мудрости его сына будет греметь по всему Средиземью, и каждый — будь то эльф, человек, гном или вражья тварь — будет восхищаться золотоволосым королем Зеленолесья. Всякий, кого гордый и властолюбивый Трандуил приблизит к себе, будет почитать это за величайшую честь. Ну, а Эстелир станет советником короля, хитрым, изворотливым и дальновидным — и, разумеется, коварным, как и подобает советнику. Он будет плести интриги, очаровывать послов, писать союзникам льстивые лживые письма и шпионить за другими придворными — и всё лишь для того, чтобы угодить своему королю. Эстелир будет отчаянно любить его — Орофер понял это сегодня ночью, когда увидел глаза Эстелира и услышал его слова, такие пронзительные и горькие, — и потому бастард никогда не предаст; и в награду за его самозабвенное служение Трандуил, быть может, иногда снизойдет до улыбки или поцелуя… Нелепая прихоть Орофера обернулась выгодой для всех: для Трандуила, для Эстелира, для самого короля, который чувствовал, что оставляет сына в надежных руках, для всего Зеленолесья… Теперь Орофер знал: взойдя на престол после его кончины, Трандуил будет править решительно и смело — а Эстелир, его хитроумный советник, поможет ему в этом. Орофер погладил сыновей по волосам. Завтра он вновь покинет дворец. Вместе с отважными людьми из Эсгарота король отправится истреблять варгов и всякую нечисть, что встретится им на пути. Кто знает, вернется ли Орофер из этого похода? Не так давно он чудом избежал гибели. Зубы варга, меч орка или стрела, пущенная вражьей рукой, может оборвать его жизнь в любое мгновение. Но король-воин не страшился смерти. Он смотрел на Трандуила и Эстелира, мирно спящих в одной постели, — и в его сердце воцарялся покой.