Я постараюсь не уничтожить тебя

24 часа назад. - Добрый Вечер, Андрей Евгеньевич. Побывал я давеча в своей квартире, в частности на кухне. Впечатления, честно скажу, удручающие. - С вежливостью киллера произнес мужчина в сером кашемировом пальто.  На пороге главного терапевта стояли трое: прокурор из квартиры этажом ниже и его два телохранителя.  Быков иронично хмыкнул. Оперативно среагировали, ничего не скажешь. Впрочем, события, имевшие место два часа назад, не оставляли сомнений - гости будут. А ведь что произошло? Всего-то ничего. Быков (как самый трезвый организм в помещении) выскочил в соседний магазин за провиантом. Час пик, люди возвращаются с работы, очереди на кассах.... Лобанову хватило всего полтора часа (может, чуть меньше), чтобы разбить разом пять бутылок коллекционной водки, которая гордо восседала на специально прибитой для этого полке, затем сообразить своими заспиртованными мозгами, что это надо вытереть, затем бросить исполинских размеров тряпку  (а по сути, старое ванное полотенце) в умывальник, включить воду, отправиться в санузел  и заснуть на толчке в пьяном угаре, не поднимая крышки. Что он искал в туалете, даже не предпринимая попыток воспользоваться им по назначению, навсегда останется тайной. Огромная тряпка, "заботливо" оставленная мокнуть в водице, забила обе дыры в мойке. Смрад, вода и мерное похрапывание, содрогающее стены - когда Быков вернулся, увиденное ввергло его в состояние бешенства. Лобанов, словно нашкодивший кот, был вымочен рожей в вонючей луже, как только стало понятно, что прибрать за собой он попросту не в состоянии.  После последовал ритуал вызова такси и горе попоица был спроважен из квартиры разъяренным хозяином с по-отцовски трогательным напутствием: "Таксист знает адрес, он отвезет тебя домой к Оле! Ты понял меня?!  Ихтиандр хренов!"  Дверь захлопнулась. А через двадцать минут пожаловал "пострадавший", когда Андрей Евгеньевич даже толком пол на кухне не вымыл. И пошло-поехало... - Быстро вы! - с наигранной радостью поприветствовал визитеров Быков. - Вы, собственно тоже. Не успел я две недели назад закончить ремонт, как вуаля - кухня затоплена! Надо что-то решать, господин доктор. - Не спорю, надо, - бодрячком произнес врач, - проходите.  Все трое зашли и, получив добро не разуваться, прошли на кухню. Конечно же, Быков приглашал их в зал, но Соломакину очень сильно захотелось посмотреть на источник его угробленной кухни.   - Плохо дело... - Бедааа...  - Как же так вышло, Андрей Евгеньевич? Теряюсь в догадках, что могло произойти. - Практически с издевкой сказал прокурор, скривившись, когда водочный амбре достиг его ноздрей.  - Эх... - вздыхая, ответил Быков, точно так же морщась от вони, - забилась мойка, Михаил Гаврилович, а тут, как на зло, полка с водкой обвалилась. Упустил момент, не успел прибраться и... вуаля!  - И давно вы в одиночестве пить начали? - спросил визитер, явно давая понять, что от доктора разит алкоголем и это не скроешь.  Не дождавшись ответа, прокурор развернулся и направился в зало, не желая более вдыхать этиловые спирты. Охранники последовали за ним. Андрей Евгеньевич все еще остался стоять на пороге кухни, соображая, что же ответить и какой вариант прошедших событий можно считать оптимальным.  - Издержки профессии! - словно опомнясь, крикнул он через плечо и аналогично последовал в соседнюю комнату.  - Понимаю. - Соломакин уже уселся в кресло, расстегивая верхние пуговицы на пальто.  - Надо же, именно в это кресло я и собирался предложить вам присесть! Вы просто телепат! Быков расположился на диване, по-хозяйски раскинув руки вдоль его спинки.  - Да, у меня много талантов. О некоторых вам лучше не знать. Но, не будем о грустном и перейдем к делу. Боюсь, мне придется выставить вам счет и боюсь он будет в долларах... - И в тысячах.  - Совершенно верно. Не в особо многочисленных, но все же...  - Что ж, кое-какие запасы у меня имеются. Думаю, возместить вам ущерб не будет проблемой, если, конечно, вы не втиснете меня в определенные временные рамки.  - Полагаю, я смогу пойти вам на уступки. - Тогда по рукам!  - По рукам.  - Вот и замечательно! Теперь простите, не смею вас больше задерживать.  Меня завтра ждут мои, ставшие такими родными, больные! - Кстати, столкнулся не больше часа назад на лестничной площадке с одним нетрезвым... лицом. Когда увидел (и унюхал) стены в своей кухне, почему-то сразу подумал, что это именно его рук дело. Разумеется, не прямое, а косвенное.. Отвлек вас парень чем-нибудь, а?... Что правда, никогда не замечал за вами привычки приглашать в гости молодых людей и пить с ними водку. - Прокурор заговорщицки улыбнулся.  Еще бы, сам он регулярно занимался именно этим. И его отношение к терапевту, живущему над ним, не было бы столь лояльным, если бы последний не помог ему пару раз оказать экстренную помощь особенно "залюбленным" юношам. "Вы - мой partner in crime"* - однажды сказал Быкову довольный прокурор, когда тот, следуя врачебному долгу, приводил в чувства очередного "кролика", как их называл Соломакин. После этих слов, игнорируя завязку, Быков не просыхал все выходные. И ведь даже в милицию не пожалуешься. Во-первых, ему не были известны все подробности этих сексуальных отношений и вполне вероятно, что они были обоюдными; во-вторых, на кого жаловаться - на прокурора? Слава Богу, таких кровавых случаев было всего два и больше эксцессов не случалось. А несколько раз ему даже приходилось видеть выходящих из "гнезда голубой любви" молодых людей с чертовски счастливыми физиономиями. Такими, что аж до омерзения. А еще один раз прокурор пригласил "на рюмку чая" самого Быкова, от чего тот тактично отказался - потому что не привык играть вторую скрипку, что неизбежно в отношениях с... соседом. Хотя, тут стоит отдать должное Соломакину - глаз у мерзавца наметанный.  Быков открыл было рот в попытке наврать с три короба, но так и замер, понимая, что пьяный Лобанов наверняка успел рассказать каждому, кто встретился на его извилистом пути, какой Быков сука. Значит, травить байки и притворяться, что он и то пьяное лицо не знакомы, нет смысла. К тому же, прокурор слишком уверенно делал свои умозаключения. - Это мой интерн. - Вот как? - Соломакин искренне удивился, - смею предположить, что вы приглашаете к себе в гости не каждого молодого специалиста вашей славной больницы. Этот, наверное, какой-то особенный? - его глаза нехорошо блеснули. "Особенный - не то слово! Хочешь знать, какой особенный Лобанов? Я расскажу!" Искренне веря, что скрывать правду о личности единственного питекантропа современности нет смысла, Быков в красках описал натуру парня-неудачника, страдающего повышенной нервозностью, несдержанностью и агрессивностью. Рассказал про вечную нехватку денег и постоянные, смехотворные попытки их заработать. Про неудачи на личном фронте и повышенном, гипертрофированном чувстве собственной маскулинности**. Быков вложил в свое повествование всю красочность и разнообразие русского языка, приправляя его обильной жестикуляцией. Вот только в глазах его собеседника читалось все больше жадности и похоти. Доктор делал вид, что не замечает этого, отчаянно пытаясь переломить ситуацию. - Теперь я вижу, что был прав. Экземпляр и впрямь интересный.  - Бог с вами! Вы, наверное, меня не слушали? - Очень внимательно слушал. - Прокурор потер свой гладко выбритый подбородок, обдумывая происходящее, - значит так, о долларах и тысячах можно забыть. Организуйте-ка мне встречу с этим Семеном и будем считать, мы квиты.  Быков замолчал, понимая, что битва проиграна.  - Боюсь, мне придется вам отказать. Это глупая и бессмысленная затея. Чем вы собираетесь его... завлечь?! Цитированием криминального кодекса? Совместным просмотром "Горбатой горы"? Это немножко не ваш контингент. Я сказал уже, что оплачу ремонт кухни. От своих слов не имею привычки отказываться. - Я тоже не имею привычки отказываться ни от своих слов, ни от своих желаний. Я хочу встретиться с ним и как можно быстрее. Поверьте, это в ваших интересах. Быков удивленно поднял брови. - Подумайте, как отразится на вашей репутации тот факт, что вы содействовали в изнасиловании молодых мужчин, предоставляя медицинские услуги вне стен больницы. - Изнасиловании? - переспросил Быков. - А какой диагноз вы бы поставили мужику с разорванной жопой? Обострение геморроя?  - Вы мне угрожаете! Ай-йя-йя-й! Только не надо тут рассказывать, Михаил Гаврилович, - нервно прокартавил Быков, наклоняясь нетерпеливо вперед, - что вы подставите и себя, делая достоянием общественности ваши маленькие... шалости?! - Ха-ха-ха! - прокурор звучно рассмеялся, наваливаясь на спинку кресла, - мне не составит труда найти замену моей скромной персоне, которая в подробностях опишет все - и акт сексуальной жестокости по отношению к определенным лицам, и ваше пособничество.  - Вас же видели соседи! Да, что там видели! Слышали!  - Идиот! Моя квартира, в которой я, к слову сказать, не прописан, является единственной на этаже, а соседи снизу уже три года, как покинули свое жилище. Люди переезжают в новострои, оставляя эти вонючие, уродливые совдеповские коробки. Здесь и живут разве что всякие докторишки! - И всякие старые извращенцы, которым нужен полигон для своих мерзостей! - Валера, спокойно, - остановил тот рукой одного из увальней, рвущегося "разодрать" наглеца, покусившегося на честь хозяина, - я все сказал, доктор. Устраиваете мне встречу со своим интерном как можно быстрее, иначе я устрою вам пекло.  Эво, как! Старая акула показала зубы! Долго же она плавала кругами, хищно светя острым плавником. Хотелось съязвить по этому поводу, заткнуть рот "властелину мира" какой-нибудь колкостью. Отправить его ко всем чертям жарить свой сытый зад на раскаленной сковороде! Но, Быков понимал, что прокурор прав и что он, главный терапевт славной больницы, влип по самое не хочу. Хотя, где наша не пропадала?! И потом, кто-то умный сказал: "Если жизнь подбрасывает тебе лимоны - сделай из них лимонад!"  - Парень натурал и я не знаю, как смогу объяснить ему все. - А ему и не надо объяснять ВСЕ. Объясните ему только то, что за свои поступки нужно отвечать.  Быков в очередной раз мысленно поаплодировал Соломакину. Ответить за свои поступки... Лобанов поведется на это, как пить дать! - Что вы собираетесь с ним делать? - Вас это так беспокоит? - Да, мать вашу!  - А по-моему, вы задаете глупые вопросы. - Это мой интерн, и как вы правильно выразились, молодой специалист, а не очередной продажный проститут! Я хочу знать... Вернее, я ставлю условие: никакой жестокости. Никаких... диагнозов! Понятно?  - Само-собой разумеется, - спокойно согласился прокурор, натягивая на лицо покорную улыбку, - у меня тоже есть условие. Когда наша встреча состоится, вас не должно быть дома.  - Объясните. - Я знаю, что вероятнее всего, Андрей Евгеньевич, вы останетесь на дежурство. Но, если нет... Останьтесь переночевать где-нибудь в другом месте. Или придите домой часиков этак в 11 вечера.  - Это еще зачем? Может, вам еще и ключи от квартиры оставить?! - Не стоит. Я всего лишь хочу избежать вашей встречи. Думаю, вы бы и сами ее не захотели. - Пожалуй... - согласился задумчиво Быков.  В комнате наступила тишина. Вроде все сказано, осталось лишь дело за последним словом. За последним актом унижения. Последнем аккордом в этой симфонии абсурда... - Хорошо, позвоните мне завтра с утра, после восьми. - Договорились, доктор.  Наконец-то "плотоядные" ушли. И даже в разящим водкой помещении стало дышать легче. Было слышно, как три пары ног гулко спускаются по лестнице все ниже и ниже. В квартиру на шестом никто не зашел. Стоит ли говорить, что она тоже, по-своему, была не жилой и предназначалась исключительно... для любви.  --------------------------------------------------------------------- 1. Partner in crime (с англ.) - дословно: напарник в преступлении; по смыслу - соучастник, подельник. 2. Маскулинность (от лат. masculinus, мужской) — комплекс телесных, психических и поведенческих особенностей (вторичных половых признаков), рассматриваемых как мужские (то есть внешне отличающих мужчину от женщины или самца от самки у животных).        ********