Город, которого нет

Вода, кажется, была повсюду – падала сверху и обволакивала со всех сторон. Вода не только пропитала плащ и одежду. Ричарду казалось, что она как будто проникает прямо через кожу, и что он сам уже насквозь пропитан водой, словно какая-то медуза. И это хваленое южное лето? Малознакомая гнедая лошадка, кажется, была с Диком полностью согласна – плелась она так изощренно медленно, что юноша не сразу понял, что они минут пять как стоят на месте. Впереди был пологий подъем на очередную возвышенность, которыми так изобиловало предгорье Мон-Нуар, и хитрое животное сочло это достаточным поводом для внеплановой остановки. Кое-как уговорив строптивую спутницу не пасовать перед жизненными трудностями, юноша попытался смахнуть с лица вездесущие капли и подумать о хорошем. Например, о том, что пути осталось всего-ничего и, как бы сейчас ни было паршиво, есть надежда через каких-то полтора часа оказаться вновь потрясающе сухим человеком. Однако, чем выше они взбирались по склону, тем реже падали на землю частички небесной хляби, а оказавшись на вершине холма, Дик и вовсе с удивлением осознал, что тучи рассеиваются, и кое-где меж них уже проглядывает нетерпеливое солнце. С удовольствием сняв промокшую и как-то странно размокшую шляпу, Ричард оглядел открывшуюся перед ним картину. Холм хоть и был невелик, но небольшой город, куда лежал путь Дика, был виден отсюда, как на ладони. Он настолько утопал в зелени, что выглядел, как диковинная клумба, в которую некстати затесались камни-дома. За городом хорошо просматривались отроги Мон-Нуара, да и сам он стоял у небольшой расселины, поэтому ворота предварял древний каменный мост, соединявший их с полотном тракта. Нерюж – один из самых непримечательных городков в Старой Эпине. Ну разве что знаменитые Гальтары поблизости расположены, а так – ничего интересного. Даже Урготский тракт, на котором стоял город, раздваивался прямо перед въездом на мост. Видимо, добрая часть путников предпочитала обогнуть городишко, нежели почтить его своим присутствием. Но именно здесь пожелал встретиться с Диком Арно Савиньяк. Ричард поначалу очень удивился, когда прочел в очередном письме о предполагаемом месте встречи. Почему Нерюж? Чуть дальше по тракту расположен Сэ, да и Мантье – город ближе и намного более крупный и красивый, подошел бы лучше. А так-то можно хоть в чистом поле встретиться – разницы особой нет. Но Арно был необыкновенно настойчив, намекая на некоторые таинственные обстоятельства, которые можно открыть только при встрече. Дик долго не раздумывал и согласился – городок был по пути, а что еще нужно во время отпуска? Отпуск же был долгожданный и, что называется, выстраданный до самой последней минутки. Когда в день Святого Фабиана Дик соглашался стать оруженосцем Первого маршала, он даже себе представить не мог, на какую головную боль подписывается. Рокэ Алва ни дня не проводил в спокойствии, и если хотя бы неделю задерживался в одном городе – и то уже было счастьем. Оруженосца он, не раздумывая, приписал к штату своих немногочисленных взмыленных порученцев, и с тех пор Ричард на своей шкуре узнавал, как именно достигается слава гениального полководца. Оллария и предместья, Торка, Придда, Бергмарк, Кэналлоа и, наконец, Ургот – вот только самые значимые места, которые юноше пришлось посетить за какие-то полтора года. В Урготе эр Дика, видно, окончательно лишился рассудка, так как решил помогать купцам строить новый флот. То, что он вообще-то сухопутный маршал, его не смущало ни на секунду. Эта помощь грозила затянуться месяцев на шесть, а то и вовсе на полгода, если не больше. Но все потенциальные враги Талига уже давно предпочитали мирно сидеть в своих границах, и даже в летнее, самое благоприятное для войны время, не желали смотреть в сторону грозного и непредсказуемого соседа. Словом, все складывалось так, что ответить отказом на очередную просьбу оруженосца об отпуске у Алвы не было никаких оснований. Ликующий Ричард мигом кинулся писать Арно и договариваться о встрече. Кочевая жизнь оруженосца Первого маршала могла порой порадовать короткими, но такими приятными встречами. Особенно радостно было случайно увидеться с кем-то из своих бывших однокорытников. В Олларии – с Валентином, в коридорах дворца, на паре приемов, а однажды им даже удалось пообедать вместе в «Солнце Кагеты». В Торке Дик, разумеется, попал в медвежьи объятия братьев Катершванц, и один долгий зимний вечер был их по праву. Удалось даже повидать Берто и Паоло во время краткого визита в Кэналлоа. Вот только с Арно проказница-судьба так и не давала увидеться. Пару раз они умудрялись разминуться, находясь в каких-то нескольких хорнах друг от друга, в соседних городках! Но служба звала каждого в свою сторону, поэтому приходилось стискивать зубы и сочинять очередное письмо. Соскучился Ричард по Арно страшно. В загоне младший Савиньяк был одним из немногих, кто в открытую поддерживал опального унара, возможно, именно поэтому вечно замкнутый Дикон сам к нему потянулся. И уж точно, виконт был самым открытым и радостным человеком из всех, кого Дику удалось повстречать. А сейчас все складывалось, хвала Создателю, на удивление удачно. Их отпуска почти совпадали по времени – чудо, не иначе! Да и маршрут Дика из Ургота в Надор пролегал как раз через Старую Эпине. Сам Арно к началу вакации Ричарда должен был быть уже в Сэ, и герцог рассчитывал, что место встречи обговаривать не будет необходимости, но виконт совершенно неожиданно выдумал этот самый Нерюж. А теперь Ричард смотрел на абсолютно мирную картину цели своего путешествия и не понимал, отчего внутри ворочается непривычно тяжелое дурное предчувствие. Юноша встряхнул головой, отгоняя наваждение, и нахлобучил обратно на голову противно-мокрую шляпу. Нечего тут придумывать, до города – рукой подать, там его уже ждет друг, вокруг лето, солнце, и отпуск только начинается! Городок был именно таким, каким и представлялся – невысокие дома, сложенные из тусклого серого камня, узкие кривые улочки, порой вливающиеся в небольшие площади-перекрестки. Людей на удивление много, по улицам иногда было сложно проехать сквозь массу деловито и энергично передвигающихся горожан. И всюду - деревья, кусты, заросли плюща и дикого винограда – город просто утопал в зелени. Солнце уже вовсю припекало, но омытая недавним дождем листва еще не утратила свежести, и в редких каплях Иногда Ричарду казалось, что он по ошибке заехал верхом в ухоженный парк. Было бы настоящим наслаждением пробираться закоулками этого удивительного места, если б не прекращающая грызть его изнутри тревога… Трактир, о котором писал Арно, «Уютный лабиринт», нашелся быстро и без особых проблем. Расположенное совсем недалеко от центральной площади, добротное двухэтажное здание выглядело вполне пристойно, и Дик со спокойной душой бросил поводья мгновенно подбежавшему к нему мальчишке-конюху. Просторное и светлое помещение было почти пустым, лишь два стола могли похвастаться обедающими за ними посетителями. За стойкой же стоял внушительного сложения мужчина с пышной гривой пепельно-седых волос. Его выцветшие голубые глаза придирчиво осмотрели вновь вошедшего с головы до ног, после чего он странно хмыкнул и недоверчиво покачал головой. Ричард, удивленный такой реакций, быстро подошел к стойке, но на лице хозяина уже не читалось ничего, кроме вежливого внимания. - Чего изволите, монсеньор? Отобедать? Еще час назад Ричард не отказался бы подкрепиться, но сейчас ему кусок в рот не полезет точно. - Комнату, на пару дней, - Дик поддержал просьбу несколькими монетами. – И еще, меня тут должен ждать друг… Ричард не успел договорить, как его собеседник с готовностью закивал головой. - Конечно-конечно, как раз третьего дня поселился молодой человек, что тоже ожидает друга. Думаю, не ошибусь, если скажу, что вы хотите встретиться именно с ним, - и в прищуренных глазах трактирщика заискрилась едва различимая насмешка. Но Дик был слишком вымотан и встревожен, чтобы разбираться в тайных знаках местных обитателей: - Так где мне его искать? - получилось, наверно, слишком раздраженно, трактирщик даже улыбаться перестал. Ричард медленно выдохнул, пытаясь вернуть спокойствие, и спросил уже ровнее: - Я хотел уточнить, уважаемый, мой друг сейчас здесь? Если да, то прошу сообщить ему о моем приезде. - Да вот только час как он вышел, монсеньор. Подождите, что ж я вам впустую-то говорю, он же и записку на всякий случай оставил! На стойке появился сложенный вчетверо лист бумаги. - Благодарю, - буркнул Дик и расправил в руках послание. Оно, действительно, оказалось от Арно: «Дикон, ну наконец-то! Я тебя уже третий день жду! Раз уж ты приехал, приходи в лавку мэтра Монтье, что на центральной площади, я там на весь день сегодня. Надеюсь, ты рад? Твой друг, Арно Сэ» Губы Ричарда поневоле разошлись в радостной улыбке, едва он увидел размашистый, нестройный почерк своего друга. Ну, слава Создателю! Арно здесь, и с ним все в порядке! - Так вы не желаете перекусить, монсеньор? – трактирщик не прекращал попыток привлечь внимание нового посетителя к местной кухне. - Позже, - отмахнулся Ричард. – Вы лучше скажите, как мне найти лавку мэтра… ээ Монтье? – юноша сверился с текстом записки. - Так нет же ничего проще, монсеньор! – мужчина за стойкой просто расцвел, будто имел прямой интерес в делах этого неизвестного Монтье. – Прямо по этой улице дойдете до главной площади, да вы там, небось, уже проезжали, на площади увидите Дом городского совета, самый высокий шпиль – не ошибетесь, так второе справа здание – это и есть дом уважаемого Монтье, а на первом этаже он держит лавку! Хозяин продолжал любезно улыбаться, но от его взгляда Дику стало не по себе. Да и в словах резануло что-то неправильное, только не понять пока – что. - Хорошо, - юноша кивнул, оставляя на стойке еще одну монету. – Пожалуй, мне стоит пройтись пешком, вы же позаботитесь о моей лошади? – и Ричард, немного более нервно, чем он сам ожидал, направился к выходу. - Непременно! – донеслось уже ему в спину. На улице по-прежнему было людно и шумно. Идти пешком оказалось не в пример легче – без своей строптивой лошадки Дик был намного маневреннее, и суета летнего города накрыла юношу с головой. Почему-то большинство горожан находились в прекрасном расположении духа, то и дело слышался смех или веселые восклицания, хотя не похоже, чтобы здесь что-то праздновали. Скорее всего – просто люди так живут, легко и беспечно. «Ничего, вот найду Арно, и тоже повеселимся!» - уговаривал себя Ричард, желая изгнать из груди угнездившееся там тревожное чувство. Но пока это удавалось плохо, и герцог поневоле все ускорял шаг, напрочь выбиваясь из ритма размеренной городской жизни. Вот и площадь, и посередине, как водится – фонтан, вполне себе даже пристойный. Над фонтаном нависало и правда внушительное здание городского совета, украшенное по фронтону странной мозаикой – сюжета было не разобрать, вроде животные какие-то, дома. Дик не стал вглядываться, а свернул немного вправо, и оказался перед красивым двухэтажным домом, над массивной дверью которого красовалась краткая вывеска, почему-то на древнегальтарском. Видимо, этот Монтье – личность известная, раз даже никакой картинки не счел нужным добавить. Ричард потянул на себя дверь и погрузился в прохладную полутьму незнакомого помещения. В тусклом свете, падающем из узких окон, были видны массивные шкафы, многочисленные полки на стенах, заставленные книгами, склянками, каким-то непонятными шкатулками и прочей мелочью. У самого окна стоял стол, резко отличающийся от всей прочей обстановки какой-то нарочитой грубостью и простотой. А за столом сидел сухонький седой старичок в потрепанном камзоле и в таком же видавшем виды берете. Странного вида человек неторопливо водил пером вдоль строчек какой-то массивной книги, шевелил при этом губами и явно не замечал своего посетителя. Как ни вглядывался Дик, больше в комнате он никого не заметил. Смутная тревога стала вдруг сильнее и железной хваткой сжала сердце. Дик с силой захлопнул дверь, и старик оторвался от своего занятия, взглянув на источник шума. - Чем могу служить, сударь? – сейчас, когда он смотрел прямо на Дикона, был заметен и крючковатый нос, и удивительно яркие серые глаза под совершенно седыми бровями. Кожа незнакомца была такой бледной, словно тот годами не видел солнечного света. - Вы и есть мэтр Монтье? - Кем же мне еще быть? – смех старика оказался довольно жутким, словно скрежет металла по стеклу. – Уже почти семьдесят лет, как я ношу это имя, и двадцать с лишним, как я получил звание мэтра в олларианской Академии. Но вы сюда пришли не из интереса к моей персоне, верно? Тогда мне придется вернуться к моему первому вопросу – чем я могу быть вам полезен, молодой человек? Ричард слегка опешил от такой многословности, хотя чего еще можно ждать от старого человека? - Я ищу своего друга, он должен был пойти к вам. - Друга? Судя по всему, такого же благородного молодого человека, как и вы? – сейчас в глазах мэтра мелькнуло выражение, точь-в-точь как у трактирщика, когда тот рассказывал про Арно. Сговорились они все, что ли? И где, сожри его кошки, виконт? - Так вот, - продолжал все тем же издевательски-насмешливым тоном старик, - смею вас заверить, что вот уже неделю никаких посетителей ко мне не заходило. А уж приезжих господ я не встречал года четыре, если не больше. Вы уверены, что ваш друг пошел именно сюда? - Не знаю, - произнес Дик разом онемевшими губами. Дурное предчувствие претворялось в жизнь, словно по указке Леворукого! – По крайней мере, он оставил записку, что пойдет именно к вам. - К сожалению, ничем не могу вам помочь. Вы на сегодня – первый человек, что переступил порог этой лавки. - Но, быть может, вы ошибаетесь? – попытался ухватиться за призрачную соломинку Дик. – Возможно, он сюда заходил, просто вы не заметили? Здесь же есть еще комнаты? - Комнаты, разумеется, есть, но пройти в них можно только отсюда, - и Монтье кивнул на темную дверь в самом углу, которую Дикон до сих пор и не замечал. – Поверьте, мимо меня сегодня никто не проходил, я конечно, стар, но еще из ума не выжил, - в голосе старика наконец-то стали проявляться нотки раздражения, и Ричард его отлично понимал. Вот только ему от этого было не легче. - В таком случае, прошу меня извинить, - Дик на негнущихся ногах покинул непонятную лавку и уже по-новому взглянул на площадь. Куда мог подеваться Арно? Почему он изменил свои планы, и не пошел к этому мэтру, побери его Чужой? Что вообще творится в этом городе? После встречи лишь с двумя его обитателями у Ричарда внутри зрело чувство, что он чего-то про себя не знает. На него смотрели, как на некую диковинку, от которой можно ждать веселого, но давно забытого фокуса. И, похоже, и трактирщик, и непонятный Монтье были уверены, что этот фокус им рано или поздно покажут. Интересно, Арно чувствовал то же самое, как приехал сюда? Эх, Арно, и где же ты можешь быть? Стараясь не поддаваться панике, Ричард раздумывал, с чего лучше начать поиски друга. Как он ни крутил в уме возникшую ситуацию, ничего, кроме банального опроса горожан, на ум не приходило. Если трактирщик не соврал, то Арно вышел в город не более полутора часов назад, и вполне мог завернуть по пути в какую-нибудь другую лавку. К концу дня герцог, кажется, обошел все заведения в городе, куда за какой-либо надобностью мог зайти посторонний человек. Увы – безрезультатно. Кое-где виконт побывал, но не позднее вчерашнего вечера. Сегодня же его не видели нигде, кроме разве что «Уютного лабиринта». Совершенно обессиленный, Дик вышел на улицу, когда над городом уже вовсю сияли звезды. Мельком взглянув в ночное небо, юноша уже было направился по знакомому маршруту, но в следующий миг остановился, осознав, что он увидел. Медленно, словно надеясь, что мираж развеется, Ричард снова поднял голову. Нет, ничего не изменилось. По-прежнему южное ночное небо было почти угольно-черным, по-прежнему оно радовало глаз россыпью звездных огней, вот только с созвездиями была проблема. Знакомого ночного узора как не бывало, вместо него – ровное, почти сплошное полотно неярких огней, кое-где расположенных более кучно, будто жемчужины на песочном пляже. Дик зажмурился и с силой протер глаза руками, не желая верить в увиденное. Но и во второй раз реальность не подумала меняться в угоду чувствам простого смертного. Юношей овладело какое-то страшное оцепенение. Он оказался в странном, непонятном и пугающем городе, под совершенно чужими звездами, в городе, в котором исчез – словно испарился – его лучший друг, в городе, хранящем какую-то тайну и почти это не скрывавшем, и отчаянно желал проснуться. Леворукий бы побрал этот отпуск!!!