Драбблы

      Яркий свет ударил в глаза, когда Гарри попытался приоткрыть веки. Он совершенно не помнил, что произошло. Всё, что он мог припомнить — это падение с метлы, острая пронзительная боль, а дальше лишь пустота. Сейчас ничего не болело. По-видимому, он находился в больничном крыле.       — Он упал мне на руки, — сказал голос в смеси со смехом и всхлипом. Это было так похоже на голос Малфоя, но это не могло быть правдой, ведь Малфой ненавидел его. — Вообще-то, если он хотел привлечь моё внимание, он мог бы выбрать менее опасный способ.       Другой грустный смех принадлежал Гермионе:       — Но ты поймал его. Снитч был в поле твоего зрения, а ты нырнул, чтобы поймать его.       Гарри услышал смех, звучавший, как голос Рона, и не мог в это поверить. Как такое возможно: Рон, Гермиона и Малфой вели вполне нормальную беседу около его постели.       — Это уже не имеет значения, — снова зазвучал голос Малфоя. — Ведь он в итоге всё же ударился головой.       — Ты должен сказать ему о своих чувствах, — произнесла Гермиона, отгоняя не совсем приятный разговор.       Сердце Гарри пропустило удар. Это было так нереально. Мало того, что Малфой волнуется о нём, так ещё Рон и Гермиона чувствуют себя вполне естественно рядом с ним. Гарри наконец-то открыл глаза и увидел перед собой рыжие волосы, густые каштановые волосы и серебристо-блондинистые. У Гарри перехватило дыхание в тот момент, когда зелёные глаза встретились с серыми.       — Я люблю тебя, — пробормотал Малфой. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой, но он действительно не ослышался.       — Ч-что? — прохрипел Гарри, его голос звучал грубо.       — Жаль он не может услышать тебя, — тихо сказала Гермиона, и Гарри посмотрел на них обоих. Брови Гермионы были сведены вместе, а глаза были красные, видимо, от слёз. Рон обнял Гермиону, его лицо было мертвенно-бледным и отстранённым.       Гарри почувствовал, как чья-то рука легла поверх его, и снова обратил свой взор к Малфою.       — Ты просто заноза в заднице, — теперь его голос звучал под стать обычному Малфою. — Ты никогда не замечал, как сильно я хотел быть с тобой. Я всегда оставался в тени твоего яркого света, пытаясь привлечь твоё внимание. Ты не замечал меня, даже когда я заставлял тебя злиться. Почему ты такой упрямый? Я совершил одну единственную ошибку, когда нам было по одиннадцать, и после этого даже не пытался изменить твоё мнение о себе.       Гарри был настолько ошеломлён таким откровением, что даже не заметил Рона, склонившегося, чтобы в утешающем жесте похлопать Малфоя по плечу.       — Хорошо, дружище, — сказал Рон. Было очевидно, что ему было крайне неудобно, но он старался выразить свою поддержку. — Теперь ты можешь его отпустить.       Отпустить? Почему он должен это делать?       — Нет, Малфой. Драко, я тоже люблю тебя. Я не собирался отталкивать тебя, ты не дол...       — Я не хочу, — произнёс Малфой, крепче сжимая руку Гарри. — Я не оставлю тебя.       Гарри лучезарно улыбнулся и поднял руку, чтобы коснуться щеки Драко.       Но его рука прошла насквозь.       Сердце Гарри упало, и сомнения стали расти всё сильнее.       — Драко, — стала утешать его Гермиона, — мы уже говорили об этом. Гарри... — Гарри посмотрел на Гермиону, у неё-то должны были быть ответы: почему он не может коснуться Малфоя? — Гарри был в коме несколько лет.       Что?       — Колдомедики ничем не могут ему помочь. Они прибегли к маггловским методам, чтобы поддерживать его жизнь.       Наконец Гарри обратил своё внимание на окружающую обстановку. Стены, постель и занавески вокруг кровати были белоснежно белыми, мотивационные плакаты на стенах и постоянный звук бип... бип... бип..., исходящий от маггловского аппарата, присоединённого к руке Гарри, которую сейчас держал Малфой. Он был не в больничном крыле, а в больнице Св. Мунго.       — Эй, всё хорошо! — прокричал Гарри. — Я теперь не сплю. Я могу вернуться... Мы могли бы...       — Нам пора идти, Малфой, — произнёс Рон. — Мы все пришли попрощаться и закончить всё прежде, чем...       Гарри не мог больше этого терпеть и подорвался с постели:       — Вы не можете бросить меня только потому, что я был в коме! Вы просто... — и только тогда Гарри увидел... Он обернулся и увидел, что вовсе не вставал с постели. Его тело, его длинные волосы всё ещё лежали на постели. И трое человек вокруг смотрели вовсе не на него, а на его тело, всё так же лежащее на постели.       Бип... Бип... Бип... Бип... Бип...       Рон и Гермиона встали и помогли Малфою подняться с кресла, он наконец-то отпустил безвольную руку Гарри.       — Пошли, Драко, — сказала Гермиона, сдерживая слёзы. — Мы сделали то, зачем пришли.       — Нет! Не оставляйте меня! — завопил Гарри, пытаясь привлечь их внимание, следуя за ними.       Бип... Бип... Бип... Бип... Бип...       Гермиона проводила парней на выход и повернулась в сторону Гарри:       — Прости, Гарри... Я буду скучать...       Она направила свою волшебную палочку на аппарат.       Бип... Бип... Бип... Бип... Бип...       — Нет! Я проснулся! Я всё ещё здесь! Всё ещё здесь! Гермиона, стой!       Гермиона махнула палочкой.       Биииииииииииииииииииииииииииииип...