***
- Ты сказал, что нам ничего не грозит! Высокий, грузный мутант нервно метался по комнате. Внешне он чем-то походил на быка: широченные плечи, бочкообразный торс, толстые руки и ноги с короткими, будто обрубленными пальцами. Отталкивающее лицо с тяжёлым подбородком, маленькими глазками и широким лбом было серого цвета, выдавая охватывающий мутанта ужас. - А ты думал, что аристократка спустит с рук убийство своего слуги? – тягуче и с не скрываемым ехидством произнёс его собеседник. Он был полной противоположностью быкоподобного амбала. Тонкая, изящная фигура, красивый голос и совершенные черты лица. Мужчина был довольно привлекателен и почти не отличим от человека. Если не считать змеиных жёлтых глаз и мутировавших кистей рук, больше смахивающих на лапы какой-то чудовищной птицы, с длинными, тонкими, узловатыми пальцами, переходящие в острые иглы на концах. Его собеседник резко остановился, будто бы наткнулся на невидимую стену, и развернулся к своему спутнику. - Ты!.. – мутант задохнулся от возмущения, сжав огромные кулаки. – Это была твоя идея! Так почему мы должны расплачиваться за неё?! - Не нужно строить из себя невинную жертву, - более хлипкий мутант подцепил когтём прядь своих светло-жёлтых длинных волос и заправил её за ухо. – Я не заставлял вас идти со мной. Вы пошли на убийство слуги Батори по собственной воле. Крепыш скрипнул зубами, но был вынужден признать правоту блондина. Они сами согласились. Но кто мог подумать, что это так разозлит аристократку. Жизнь в обмен на минутное удовольствие от смерти ненавистного существа – слишком высокая цена. - Что же нам делать? – крепыш в отчаянии скрипнул зубами. - Беги и прячься. Возможно, тебе повезёт, и гнев Батори обойдёт тебя стороной, – блондин с ядовитой насмешкой посмотрел на собеседника. Похоже, он получал удовольствие, наблюдая за метаниями окружающих. И это бесило бугая ещё больше. Даже находясь на волосок от смерти, этот ублюдок развлекался за чужой счёт. Мутант оказался рядом со своим хрупким собеседником и метнул руку вперед, желая схватить того за шиворот и спустить на него весь накопившийся страх и гнев. Но блондин с лёгкостью увернулся от захвата. А шелест длинных рукавов его одеяния напомнил чем-то шуршание змеиной чешуи. Плавным движением блондин оказался за спиной собеседника, а его длинные когти коснулись шеи крепыша, заставив того напряжённо замереть. - Может быть, мне надавить чуть сильнее? – насмешливо протянул блондин, упиваясь страхом своей жертвы. Крепыш коротко дёрнул головой, что, должно быть, означало «нет». - Но почему? Это закончит твои страдания, - вкрадчивый шёпот ядом вливался в уши, обездвиживая тело и разум – Правда, я не знаю, какой яд сгенерирован сейчас... Но это всё равно гуманнее, чем смерть от рук вампирессы. Я слышал, что у вампиров совершеннейшая фантазия в плане пыток. Мутант громко сглотнул. Нервная дрожь, бившая его до этого, стала ещё сильней, почти переходя в судороги. - Ну так что? Что ты решаешь? Всего один укол – и тебя накроет безмятежность. Тебе будет не о чем больше беспокоиться... Крепыш рванулся вперёд, выскальзывая из зоны досягаемости ядовитых когтей и сбрасывая с себя путы гипнотических речей. Подхватив стоящий рядом небольшой изящный столик, он развернулся и швырнул его в блондина. Точнее, в то место, где он стоял секунду назад. Столик разбился в щепки, но в цель так и не попал. Ускользнув от опасности в последний момент, блондин расхохотался. Ярость крепыша его невероятно забавляла. - Ты такой несдержанный, Кирн. Я всего лишь стараюсь быть милосердным. - Засунь своё милосердие куда подальше! – огрызнулся мутант, не сводя глаз с блондина – Не смей играть со мной, Золеф! Слышишь?! - Но это так увлекательно, - названный Золефом блондин капризно надул губы, отчего стал выглядеть ещё более женственно. - Скольких ты уже убил? - О, ты догадался! Ты сегодня так и блещешь разумностью. - Отвечай!!! - Ну ладно, ладно. Я подарил смерть двоим. Они так слёзно умоляли, что я просто не смог отказать! - Не лги! Ты запудрил им мозги, точно так же, как и мне сейчас, а затем наслаждался их агонией. Для них ты выбрал самый убойный яд из своего арсенала, не так ли? Чтобы они умирали в как можно больших мучениях, да? Золеф растянул губы в улыбке, довольно прищурив глаза. - Ты такой догадливый... - Зачем ты это делаешь? – Кирн продолжал внимательно следить за блондином, нервно вздрагивая от каждого его движения. А тот, будто в насмешку, пребывал в движении постоянно: то поправлял и так идеально лежащие, зачёсанные назад волосы; то вскидывал руки, отчего свободные рукава трепыхались подобно крыльям; то смахивал несуществующие пылинки с обтягивающего торс охряного камзола. - Зачем? – задумчиво протянул блондин – Знаешь, это так забавно! Видеть, как они с ума сходят от ужаса. Как добровольно принимают мой яд... Да и наблюдать, как бесится дворецкий Батори, находя трупы виновных, тоже забавно. - Забавно?.. Забавно?! Играть с чужими жизнями – это ты считаешь забавным?! – взревел Кирн. - Если есть возможность, то почему бы и нет? Золеф понимал, что сейчас играет с огнём. Что каждое его слово выводит Кирна из себя всё сильнее и сильнее. Но, не смотря на это, продолжал идти по острию кинжала. Смыслом всей его жизни было именно это – заигрывание со Смертью. Игра с чужими судьбами доставляла ему немыслимое удовольствие. Это непередаваемое ощущение безграничной власти и вседозволенности опьяняло, кружило голову лучше любого наркотика. И, так же, как и наркотик, вызывал чувство зависимости. Именно поэтому блондин доводил соучастника до слепого бешенства. Амбал слишком неповоротлив, и, даже не смотря на свою невероятную физическую силу, не представлял для Золефа серьёзной угрозы. Очередной издевательский смешок стал последней каплей, переполнившей чашу терпения Кирна. Бешено взревев, он бросился на блондина, целясь кулаком в голову. Но Золеф не пожелал получить заслуженный удар. Лениво отклонив голову, он избежал атаки. Кулак с хрустом врезался в стену, отчего та пошла трещинами. - Промазал, - небрежно прокомментировал Золеф. Он был абсолютно спокоен, не смотря на то, что попади ему такой удар в голову, она превратилась бы в лепёшку. Видя, что прямые выпады не приносят результата, Кирн несколько изменил тактику. Нанеся очередной удар, от которого блондин с лёгкостью увернулся, мутант тут же метнул в противника массивный стул. Золеф увернулся и от этого импровизированного снаряда, но это отвлекло его. Так что тяжеленные кулаки Кирна почти достигли цели. В последний момент блондину удалось немного отклонить корпус, отчего удар прошёлся вскользь. Но худощавому Золефу хватило и этого. Его отшвырнуло в сторону и ударило об стену. По-змеиному зашипев, блондин прижал когтистые руки к рёбрам и бросил на амбала полный ненависти взгляд. - Не хочешь испытать свои силы в честном бою? Или ты только и умеешь, что втыкать отравленные когти в спины ничего не подозревающих жертв? Золеф промолчал. Он прекрасно понимал, что в честном бою, скорее всего, проиграет. Но в то же время была задета его гордость, а этого он не мог так легко простить... Всё решили тени, сгустившиеся в углах комнаты. Это означало, что призрачные стражи Батори вот-вот появятся здесь. Чёрт, нашли, гады! Скрипнув клыками, Золеф растянул губы в нахальной улыбке и повернулся к Кирну. - Ты прав. За агонией куда приятней наблюдать с безопасного расстояния. И, пока противник не успел опомниться, Золеф бросился к двери. Он успел проскользнуть в самый последний момент - ровно за его спиной проход затянуло плотным тёмным пологом, гасящим звуки. Ловушка захлопнулась. Кирн, похоже, тоже понял это, но, увы, было слишком поздно. Из комнаты доносился приглушённый грохот - громила пытался найти выход - но его попытки были обречены на поражение. Призрачные слуги были несколько медлительны, но если они настигали жертву, то уже не упускали. Кирна ждала либо немедленная смерть, либо конвоирование к госпоже. Это зависело от данного им приказа. Довольно ухмыльнувшись, Золеф поспешил убраться подальше. Ловкость ловкостью, но если тени его заметят, ему не убежать. Достаточно отдалившись от опасной комнаты, Золеф перешел на степенный шаг. Поправляя слегка растрепавшиеся волосы и одежду, он принялся обдумывать план дальнейших действий. Кирн был последним из тех мелких сошек, что Золеф использовал как охранительный заслон при устранении оборотня. Если бы что-то пошло не так первыми под удар разъярённого оборотня попали бы именно они, а блондин мог бы в это время преспокойно скрыться. На их счастье убийство верного охранника Батори прошло в соответствии с планом. К тому же он был несколько ослаблен из-за ранение серебряным оружием. Оборотень даже не успел ничего понять, как в его затылок впились ядовитые когти с особым ядом. О, этим видом яда Золеф особенно гордился. Проникая в тело, яд поражал нервные волокна, буквально выжигая их, вызывая при этом невероятную боль. Даже самая мощная регенерация не спасала от медленной и мучительной смерти. Возможно, этот яд смертелен даже для аристократов, но, к сожалению, Золефу не подворачивалось такой возможности. Ну что ж, всё сложилось так, как и рассчитывал Золеф. Теперь осталось лишь убедить аристократку в своей полезности и занять место оборотня... А затем медленно подчинить её себе. Проходя мимо зеркала, блондин самодовольно ухмыльнулся своему отражению. Предвкушение полностью затопило его, пробуждая в крови привычный азарт. У него было много живых игрушек, но они не шли ни в какое сравнение с Батори. Интересно, насколько трудно сломить вампира?***
Тело конвоируемого с грохотом рухнуло на землю. Призрачные слуги - неясные тёмные силуэты, будто бы сотканные из чёрного тумана, с неясными чертами лица и багровыми провалами глазниц - расступились, оставляя свою ношу у подножия похожего на трон кресла, в котором расположилась их госпожа. Дворецкий застыл по левую руку от неё, пронзая преступника холодным взглядом. Кирна била крупная дрожь. Кое-как приподнявшись на дрожащих руках, он поднял испуганный вгляд на аристократку. Та сидела совершенно неподвижно, пронзая громилу перед собой пустым взглядом, похожая в своей неподвижности на статую. Казалось бы, разве стоит такому сильному созданию как Кирн бояться кажущуюся ребёнком на его фоне аристократку? Но, столь прекрасная и хрупкая, она вселяла куда больший ужас, чем целый отряд сильнейших барбароидов. Не в силах выдержать её взгляд Кирн опустил глаза. Мутант кожей чувствовал обречённость и прекрасно понимал, что не уйдёт отсюда живым. Кирн в который раз помянул проклятием Золефа, который раздул его обиду на слугу Батори и подговорил на убийство. А ведь, по сути, что Кирну сделал оборотень? Да, они пару раз повздорили, но не настолько сильно, чтобы желать друг другу смерти. Да и обижаться на телохранителя вампирессы довольно глупо: он был одержим идеей охранять свою госпожу от любых угроз. И порой доходил в этом стремлении до абсурда. Но разве стоит винить слугу за усердие? Кирну ужасно не хотелось умирать. Но аристократы не прощают обид. - Знаешь ли ты, зачем ты здесь? Холодный голос Батори разорвал звенящую тишину, повисшую в зале, подобно удару хлыста. Кирн вздрогнул, попытался поднять глаза на хозяйку замка, но так и не сумел. Безмолвная угроза, исходящая от неё, неподъёмным грузом легла на плечи. Казалось, что ещё немного, и провинившийся окажется раздавлен ею. - Да, госпожа, - с трудом вымолвил он. Горло сжал спазм, а нервная дрожь, вроде бы прекратившаяся, началась с новой силой. - Признаёшь ли ты свою вину? Признать свою вину означало подписать себе смертный приговор. Но оправдываться и пытаться убедить аристократку в своей невиновности глупо. И мерзко. Так себя могут вести только ничтожества. А Кирн себя к подобным не относил. Он всегда смело смотрел опасности в лицо. И трезво оценивал свои способности и последствия своих поступков. Лишь раз он поддался чужим уговорам - повёлся на сладкие речи Золефа, призывающего к мести за несущественные обиды. Лишь раз Кирн не подумал о последствиях. И это привело его к гибели. - Я полностью признаю свою вину и готов понести любое соразмерное наказание. Я отдаю свою жизнь в ваши руки, госпожа. Голос почти не дрожал. Страх ушёл, оставив после себя лишь горьковатый привкус обиды. Какая глупая смерть... Батори взглянула на осуждённого с интересом. Все преступники, которых слуги вампирессы отловили до этого, до последнего мига своих ничтожных жизней умоляли о прощении. Они были готовы пойти на всё ради того, чтобы избежать смерти. Жалкое зрелище! А тут... Определённо, такие личности попадаются крайне редко. Бросив на дворецкого косой взгляд, аристократка еле заметно кивнула. Призрак ответил коротким вежливым поклоном и, выпрямившись, перевёл взгляд почти белых жутких глаз на провинившегося. Мутанта выгнуло дугой. Гигант беспомощно открыл рот, тщать сделать хоть вдох. Но не мог. Горло, лёгкие, сердце и мозг будто бы сжала чья-то невидимая рука. Давление постепенно усиливалось. Казалось, будто из органов выжимают все соки; будто ещё немного, и исполинская невидимач рука сожмётся в кулак, превращая всё находящееся в ней в месиво. - Достаточно. Вольф ослабил телепатическое давление и посмотрел на госпожу с недоумением. Кирн, потеряв сознание, завалился набок и сломанной куклой распластался по полу. - Но... - Я оставляю ему жизнь. Унесите его как можно дальше от Даркфайра. И предупредите, чтобы он больше не попадался мне на глаза. В следующий раз живым он не уйдёт. - Да, госпожа, - в голосе дворецкого слышалось явное недовольство, но с хозяйкой спорить он не стал. Бесполезно. Четыре тени отделились от мрака, клубящегося за спиной Батори, подхватили помилованного и бесшумно растворились с ним в ближайшей стене. - Остался только один. Найдите мне его. И как можно быстрее. Вольф молчаливо поклонился и, кликнув с собой слуг-теней, прошёл сквозь ведущую в коридор дверь. Последний этап охоты начался.***
Оранжерея оглушала обилием красок, запахов и птичьих трелей. Огромный стеклянный купол закрывал большую часть внутреннего двора замка, храня от зимних холодов огромное количество растений. Большую часть из них Ди видел впервые. Дампир запрокинул голову, разглядывая небо сквозь прозрачную преграду. По нежно розовому небосводу неспешно плыли пушистые облачка. Их животы были подсвечены алым светом, свидетельствуя о том, что солнце уже встало. Созданиям Тьмы пора спать. И тем удивительнее то, что, оказывается, не все ночные существа боятся света. Впрочем, сам факт пребывания Ди в замке вампирессы был более чем необычен. После свары с оборотнем всё пошло наперекосяк. Ворота замка захлопнулись, щиты, защищающие обитель не-мёртвой, стали непроницаемыми изнутри. Все оказались заперты. Ди подумал в тот момент, что вот и начались предрекаемые карбункулом неприятности. Но про него будто забыли. Лишь передали вежливую просьбу Батори остаться и немного подождать. И дампир, сам не зная почему, остался ждать. Благо, в замке обнаружилась изумительная библиотека, полная интересных книг и трактатов, которые помнили расцвет цивилизации вампиров. За облавами Ди наблюдал со стороны, не мешая и не помогая. Лишь подмечал то, с какой тщательностью и упорством слуги аристократки разыскивают преступников. И что одна черта характера у всех не-мёртвых неизменна - мстительность. Она объединяют всю расу. Аристократы никогда и никому не прощают обиды. На обнаружение виновных ушло два неполных дня. Слуги Батори действовали быстро и жёстко. И на заре третьего дня Ди получил личное приглашение от вампирессы. Давно назревающий разговор должен был состояться. Ровная дорожка из плоских белых камней с чёрными прожилками вела вглубь лабиринта из разнообразных деревьев, кустов и цветов. Большинство из них дампир видел впервые в жизни, не смотря на не одну сотню лет за спиной. Запах всевозможных цветов густым облаком висел в воздухе, раздражая чувствительный нос. В оранжерее было непривычно тепло и влажно. В купе с обилием цветов складывалось впечатление, что здесь, под хрупким стеклянным куполом, сохранили кусочек весны. И не такой, какая бывает в нынешнем Фронтире, а той весны, какой она была тысячи лет назад. До всеразрушающей людской войны, до прихода вампиров. Плутать охотнику пришлось недолго. Тропа вывела его к изящной беседке, которая была полностью увита зелёной листвой и цветами. Тёмно-фиолетовые и цвета старой, выбеленной временем кости цветы равномерно усыпали всю беседку. Та, по чьей просьбе Ди пришёл сюда, сидела внутри на пластиковой скамеечке, имитирующей дерево. Её кроваво красные волосы были собраны на затылке крупными завитками и закреплены шпильками с чёрными бриллиантами. Чёрное платье с обтягивающим лифом и широкой юбкой, как всегда, оттеняло белоснежную кожу. На оголённом плече сидела маленькая певчая птичка с перьями насыщенно синего цвета. Такая же птичка, но уже изумрудно-зелёного цвета, сидела на изящной ладони вампирессы. - Миледи, - Ди отвесил короткий вежливый поклон, войдя в беседку. Батори приветливо кивнула ему. - Присаживайся. Охотник принял приглашение, опустившись на скамейку напротив аристократки. - Как тебе мой сад? - Довольно... необычно. Вампиресса улыбнулась. Птичка спорхнула с её рук и уселась на перила беседки, почти полностью затянутые зеленью, с любопытством поглядывая на дампира то одним, то другим глазом. - Да, довольно странно встретить в замке вампира подобный зелёный уголок. Разве что если он полон плотоядных цветов. Но, увы, этот сад совершенно обыкновенен. Растения, присутствующие тут, не набросятся на случайного гостя, не разорвут в клочья, не утащат корнями под землю. Подобные милые растения повсеместно встречаются в лесах по всему Фронтиру. Но не здесь. В них нет ничего особенного. Если не учитывать,что их аналоги в мире были уничтожены ядерной войной больше тринадцати тысяч лет назад. - Они выведены искуственно? - Именно, - Батори подняла голову, глядя куда-то вверх, на залитое солнечным светом небо; ещё немного, и первые солнечные лучи заглянут в оранжерею, - Это был единственный раз, когда я была рада плодам генетических экспериментов. Как же это было давно... Алые губы растянулись в ностальгической улыбке. Казалось, что Батори в мыслях пребывает в совершенно другом времени. - Он был поистине гениален. Никто из нас не мог сравниться с ним знаниями. Именно благодаря ему наша цивилизация достигла невероятных высот. Всеми силами он стремился к возвышению нашей расы. Все эти исследования, эксперименты... Он всеми силами души жаждал абсолютного бессмертия для нас. И это его сгубило. Живя наукой, он совсем забыл о насущных проблемах. И погиб. Тьма, как же нелепо он погиб! Ди молчал, не вмешиваясь в речь Мины, и не выказывая того напряжения, которое охватило его при первом упоминании загадочного <<его>>. Дампир ни на мгновение не сомневался в том, кого именно аристократка имеет в виду. - Ты сильно похож на него. Внешне. Тебе, скорее всего, не раз об этом говорили, - её подёрнутый грустью взгляд перешёл на Ди. - К чему ты мне это говоришь? - голос оставался таким же холодным, но в груди зазмеились противоречивые эмоции. Дампир застыл, когда кажущаяся хрупкой ладошка коснулась его щеки. Не смотря на то, что температура их тел практически не отличалась, щёку охотника обожгло холодом. - Тёплая... - в голосе Батори сквозило какое-то детское удивление, - Это так удивительно. У тебя его сила, но тёплая человеческая кожа. Я слышу, как бьётся твоё сердце. Почти как у человека! Её лицо, её глаза оказались так близко, что впервые в своей долгой жизни Ди растерялся. Он не понимал аристократку, не понимал её действий и желаний. К чему готовиться? Быть настороже? Защищаться? Атаковать? Поведение аристократки полностью дезориентировало его. Способность вампирессы, не скованная никакими ограничениями, обволакивала дампира, ненавязчиво проникая сквозь нос и кожу, стараясь заворожить, одурманить. Но, к удивлению Ди, так и не возымела над ним власти. - Если бы ему удалось... Если бы он только смог, неужели бы мы были такими же? - в её глазах плескалась дикая смесь восхищения и лютой тоски. Затем, будто бы опомнившись, она отодвинулась от Ди, нехотя убрав руку с его щеки. - Прости, я несколько... увлеклась. Совсем забыла о том, зачем позвала тебя сюда. Тебя ведь привёл ко мне заказ, не так ли? - Ты права, - отрицать очевидное было глупо. - Я хочу предложить тебе остаться. Поведать о нашей истории, нашей жизни. О твоём отце и твоём рождении. Если тебе интересно, я готова рассказать об этом. - Зачем вам это нужно? - Зачем? Я последняя в своём роде. И как местные жители не обожали меня, рано или поздно чей-нибудь клинок оборвёт мою жизнь. И всё, что я знаю, все знания моего народа уйдут в небытие. Наша раса останется только в страшных сказках, которыми люди будут пугать своих детей. Я не хочу этого. Не хочу, чтобы история нашей расы, всё, ради чего старался он, просто исчезло, - Батори замолчала, прикрыв глаза. Птичка на её плече вопросительно чирикнула, а затем разразилась заливистой мелодичной трелью, посматривая на хозяйку умными, похожими на алые бусинки, глазками. - Мне нужно подумать. Ди никогда не думал, что что-нибудь может так вывести его из душевного равновесия. С одной стороны, его больше ничего не держало в замке. Убивать Батори ему просто не хотелось. Он и сам не мог объяснить почему. С другой же стороны, все те вопросы, что веками преследуют его, наконец могут быть разрешены. - Я не принуждаю тебя. Подумай. Ди поднялся, коротко поклонившись на прощание, и затерялся в переплетении растений. А Батори ещё долго смотрела ему вслед. Её плечи мелко тряслись. Сначала прорвалось тихое хихиканье, которое набирало силу, переходя в безумный хохот. Вампиресса запрокинула голову, не в силах остановить его. Птичка испуганно слетела с её плеча и вместе с подругой улетела прочь, недоумённо посвистывая. Хохот оборвался всхлипом и наконец отпустил аристократку. Раздосадованно поморщившись, она поднялась со скамейки и подошла к границе света и тени у выхода из беседки. Ужасно! Как она могла так забыться? На мгновение ей показалось, что время повернулось вспять, возвратив её на несколько веков назад, в то время, когда она была бесконечно счастлива. И когда он был рядом, в тот миг, когда также сидел в этой беседке напротив неё, накрыв её руку на своей щеке своей ладонью. Этот морок был столь силён, что теплота кожи Ди её непомерно удивила. Ведь у него она была ледяной. Непростительная ошибка. Солнечные лучи полностью заливали оранжерею, щедро окутывая растения золотистым ореолом. Капельки росы на изумрудных листьях превращались в драгоценные кристаллы. Завораживающая картина. И смертельная для не-мёртвых. Батори сделала шаг, выходя из тени беседки навстречу солнцу. Оголившуюся на миг кожу на ноге тут же пронзило невероятной болью. Со следующим шагом аристократка полностью вышла из тени. Белоснежная кожа на обнажённых плечах тут же покрылась ужасающими ожогами. Боль пронзала мозг бесчисленными серебряными клинками, но Мина не торопилась скрыться в тени. Бьющееся в агонии тело очищало разум, изгоняло подступающие жадные щупальца безумия, которые окутывали её очень давно. Сколько? Она уже и не помнила. Лишь только отправная точка этой тёмной эпохи в её жизни навсегда засела в памяти. Тот день, когда самое дорогое существо в этом мире рассыпалось прахом на руках у Батори. Когда кожа полностью сгорела, а тело превратилось в один сплошной ожог, Мина наконец прекратила эту пытку, мгновенно переместившись в уютный мрак подземелья. Приятный холодок объял её обожжённое тело, постепенно изгоняя воспоминания о боли. Регенерация начала постепенно восстанавливать искалеченные ткани. К ночи от них не останется и следа. На грани того забытья, что не-мёртвые называют сном, Батори дала себе обещание больше никогда не путать их. И этим днём, впервые за многие годы, она вновь увидела сон.