хХх
Сайко все еще не вернулась. Уже поздно. Она опаздывает. Хайсе в очередной раз бросает взгляд на часы и перекручивает их в руках, борясь с желанием встать и начать бродить по дому туда-сюда. Сайко обещала быть к ужину. Посуда уже час как помыта, остатки еды убраны в холодильник, а ее все еще нет. Не говоря уже о том, что последние несколько часов она не брала трубку и не отвечала на сообщения. Сначала Хайсе подумал, что, возможно, она позабыла о своем обещании, а шум в помещении мешает ей услышать звонок, но больше ему так не кажется. У Хайсе очень плохое предчувствие по этому поводу. — Наверное, это ее мероприятие просто затянулось, — замечая взволнованный взгляд Хайсе, говорит Хиде, хотя он и сам звучит неуверенно. С наступлением зимы стало темнеть заметно раньше и несмотря на то, что уровень преступности в Японии достаточно низкий, девушке такого роста и возраста, как Сайко, не стоит ходить по вечерам одной. К тому же, не стоит забывать и о гулях, чьей легкой мишенью она может стать, если случайно уйдет с людных улиц. — Попробую еще раз ей позвонить, — Хайсе хмурится, набирая ее номер в который раз за этот вечер. В какой-то момент он понимает, что молится всем богам о том, чтобы череда гудков была прервана протяжным голосом Сайко; о том, чтобы она быстро протараторила сбивчивые извинения за то, что отвлеклась и совсем не слышала звонков, что она уже на пути домой и волноваться совершенно нет нужды, так как она купила все те сувениры, за которыми и поехала. Его сердце бьется так громко, что гул отдается в ушах, но с каждым гудком телефона надежды остается все меньше. — Может, у нее просто телефон сел? — предполагает Ширазу, когда Хайсе отвечает автоответчик Сайко, и он сбрасывает звонок, нервно ерзая на своем месте. Хайсе ценит его попытки оставаться оптимистом, но он помнит, как сказал Сайко взять с собой запасной аккумулятор, о чем он и говорит Ширазу. Учитывая то, сколько времени она обычно проводит в своем телефоне, быть такого не может, чтобы она не заметила, что у нее сел телефон, и не подзарядила его. — Мы можем пойти и попробовать поискать ее на улице, — предлагает Муцуки, во всей его фигуре проглядывается жесткое напряжение. — В конце концов, еще не так поздно. — Это пустая трата времени, если мы понятия не имеем, где искать, — Хайсе устало вздыхает и чешет затылок. — Мы даже не знаем, ушла ли она со своего фестиваля и идет домой или все еще там. А еще хуже, но она может не быть ни в одном из этих мест. Хайсе решает не высказывать свою последнюю догадку, опасаясь, что она может быть правдой. Тем не менее, ему нет нужды озвучивать это, потому что та же мысль без сомнения посетила всех остальных. — Значит, нам не остается ничего, кроме как ждать, — Ширазу откидывается на спинку дивана и складывает руки за головой. Хайсе кивает, ни капли не довольный тем решением, которое они вынуждены принять. Он задумчиво прикусывает нижнюю губу, стараясь придумать хоть что-то, что он может сделать, чтобы найти свою подопечную, с которой внезапно потерял какую-либо связь. Она могла заблудиться и попасть в место, где нет связи, нет? А на звонок из таксофона не хватало денег, может так? Она ведь не настолько застенчива, чтобы попросить помощи у прохожих или полиции? Потому что несмотря на то, как Сайко ведет себя обычно, Хайсе знает, что она бывает довольно умной и упорной, когда дело касается важных вещей. — Пойду подожду ее на станции, — вызывается Хиде, слишком взволнованный, чтобы сидеть и ничего не предпринимать. Хайсе не останавливает его и только молча кивает, искоса глядя на то, как парень встает и быстрым шагом направляется в свою комнату, чтобы сменить одежду на более теплую. Когда Хиде возвращается несколько минут спустя в джинсах и застегнутой до подбородка куртке, Ширазу предлагает пойти вместе с ним, но тот отрицательно качает головой и заявляет, что скорее всего это будет просто долгое и нудное ожидание, и парень вряд ли справится с желанием начать через час-другой кричать на невиновных прохожих от безысходности. — К тому же, у меня есть это, — добавляет Хиде, указывая на яркие наушники на своей шее. — Я и сам отлично справлюсь. — Позвони, если что-то случится, — говорит ему Хайсе, пока парень стоит в прихожей и завязывает шнурки, мысленно мечтая о том, чтобы он тоже сейчас мог пойти вместе с ним, несмотря на сказанное ранее. Хиде хмыкает в ответ и поднимается с колен. — Звякните мне, если она каким-то мистическим образом придет домой, миновав меня, — на его лице ненатуральная улыбка. — Не думаю, что хочу провести всю ночь на станции. — Ты заслуживаешь этого, если тебе хватит мозгов продолжить там сидеть даже после того, как придет последний поезд, — отвечает Хайсе с легкой улыбкой, в очередной раз восхищаясь тем, как этот парень всегда умудряется отвлечь его от волнения. Тем не менее, Хайсе быстро приходит в себя; расслабиться сейчас он точно не сможет. Факт того, что даже Хиде не пытается убедить его, что все будет хорошо, делает ситуацию еще тяжелее. — Будь осторожен по дороге, — говорит он Хиде, когда тот уже почти за порогом, и получает в ответ удивленный взгляд напарника. — До станции идти десять минут, Хайсе, — его недоверчивое выражение лица тем не менее быстро сменяется куда более мягким. — Но спасибо, я буду осторожен. И он быстро проворачивает дверную ручку, ныряя в ночную тьму.хХх
Хиде сразу же жалеет о том, что не надел еще одну кофту под низ. С другой стороны, больше всего он жалеет о том, что моментально прогнулся под Сайко просто из-за того, что она назвала его папочкой. То есть, какого черта? Он жалок. Он должен был первым поддержать Хайсе, пусть это и значило бы расстроить или разозлить ее. Или, по крайней мере, он не должен был позволить ей идти одной. Хиде еще глубже засовывает руки в карманы, мысленно костеря погоду за то, что она начала холодать так рано в этом году. Он сильно выдыхает, стараясь унять не попадающие друг по другу зубы, и его дыхание остается в воздухе облачками белого пара. Из-за холода, стремительно пробирающегося сквозь одежду, Хиде ускоряется, не желая находиться на морозе ни одной лишней минуты. К тому моменту, когда Хиде добирается до ближайшей станции метро, он уже не чувствует собственного носа, но раз уж он все еще может двигаться, то решает, что как-нибудь переживет это. Потирая пальцами отмороженный нос, он подходит к турникетам, через которые Сайко точно должна пройти, когда вернется. При нормальных обстоятельствах работники метро прогнали бы его оттуда, так как место занятое и он бы мешался под ногами, но сейчас уже поздний вечер и рядом вообще никого нет. Надев наушники и включив музыку, Хиде начинает упорно думать. Пессимистом он никогда не был, но факты есть факты. То, чем они сейчас занимаются, так это просто подкармливают надежду внутри себя, прежде чем принять неизбежную правду. У Хиде нет необходимости читать криминальные хроники, чтобы понять, в какую сторону развиваются события. Вероятность того, что этой ночью Сайко не вернется домой, невероятно высока. К тому же, она может не вернуться и завтра. Так же, как и послезавтра. Если они ничего не предпримут, это будет продолжаться бесконечно. А теперь к главному вопросу: кому могла понадобиться Сайко и для чего? Людям? Гулям? Ей не повезло случайно влипнуть в ситуацию или имел место какой-то план? Слишком много вопросов, а у Хиде нет ответа ни на один из них. У них нет ни одной зацепки. Здание, в котором проходил ее конвент, огромно, и нет ни единого шанса, что там можно будет найти следы Сайко, особенно, если похитители (Хиде хочется верить, что он просто опять надумывает) напали на нее снаружи, а не внутри. Записи с камер наблюдения тоже едва ли сильно помогут, учитывая огромное количество народа, пришедшего на мероприятие (девочки-фанатки пугают его), но это все, что у них есть. Он также может проверить последние обращения в ближайшее отделение полиции на тему подозрительных личностей, бродящих по округе. Хиде не позволяет себе обреченный вздох, когда понимает, сколько работы ему придется проделать в ближайшие несколько дней. Он уже заранее чувствует горящие от перенапряжения глаза и пальцы, бешено стучащие по клавиатуре. Ради Сайко-чан, мысленно повторяет он, стараясь не потерять решимость. Ради Сайко-чан. Хиде надеется, что еще не полностью растерял свои хакерские навыки.хХх
Вторая попытка сбежать проваливается так же, как и первая. Причины просты: хватка вокруг запястья кажется Сайко железной, ее глаза все еще завязаны, а то, где она находится, остается абсолютной загадкой, ровно как и то, сможет ли она установить между собой и гулями достаточно большую дистанцию, чтобы нормально ударить своим кагуне. Большее, на что она сейчас смеет надеяться, это то, что «Шуу-сама» еще не голоден. — Ау! — вскрикивает Сайко от острой боли, пронзившей ладонь. Порез, должно быть, достаточно глубокий, так как на несколько секунд она даже не может двинуть рукой. Она с трудом справляется с желанием дернуться, чувствуя, как ее горячая и липкая кровь течет из пореза, пачкая пальцы. — Канае, — голос Матсумае звучит недовольно, — ты перебарщиваешь. Сайко бы сейчас энергично закивала и поблагодарила женщину, если бы ее голос, конечно, имел значение. — Я просто хочу, чтобы ужин Шуу-самы начался с достойной закуски, Матсумае, — говорит Канае, резко оттягивая связанные за спиной руки Сайко назад и позволяя ее крови течь в что-то, что, судя по всему, является контейнером. — К тому же, у этой девчонки хорошая регенерация. Она будет как новенькая, когда нужно будет подавать на стол основное блюдо. К тому моменту, как он заканчивает говорить, рана Сайко уже полностью закрывается, потому что он недовольно цыкает и отпускает ее руки, позволяя девушке выпрямиться. — Я бы даже сказал, слишком хорошая, — говорит он, но затем внезапно раздражение в его голосе сменяется радостью. — Но это также значит, что Шуу-сама сможет дольше наслаждаться ее плотью! Glorreich! У Сайко не остается больше сомнений. Этот парень безумен! Он, черт возьми, собирается использовать ее способность к регенерации, чтобы превратить в какой-то бесконечный буфет! От одной мысли об этом ее трясет. Она не бессмертна — у ее тела тоже есть лимиты! Она просто умрет через какое-то время! Ей нужно выбираться отсюда и как можно скорее. У нее все еще есть время. Как бы не было мерзко об этом думать, сейчас этому «Шуу-саме» только понесут закуску в виде ее крови. Даже если ему не понравится вкус, Сайко все равно убьют, чтобы заставить замолчать, так что бежать нужно в промежутках между его приемами пищи. У нее совсем немного времени, и с этим ничего не поделать. Через несколько минут она останавливается, потому что сильные руки хватают ее за плечи и тянут влево. Кажется, ее сильно толкают в спину, и Сайко падает коленями на холодный мраморный пол. И прежде, чем она успевает прийти в себя, дверь за спиной резко захлопывается.хХх
Уже почти четыре часа утра, но глаза лежащего на кровати Хайсе все еще широко открыты. После того, как на станцию пришел последний поезд, Хиде вернулся домой без единого слова новостей о пропавшем члене их отряда. Одной из причин, по которой Хайсе не спит, было то, что какая-то часть внутри него все еще лелеяла надежду, что посреди ночи Сайко вернется домой, начнет извиняться за свое чудовищное опоздание, стараясь при этом не свалиться с ног от усталости. Хайсе не шутит, он правда дал бы ей подзатыльник за такое. Тем временем, другая причина заключается в том, что он не может отделаться от накатывающего на него раз за разом чувства стыда. Некоторые вещи просто случаются, сказал ему однажды Хиде. И Хайсе очень хочется верить, что он прав. Хайсе не мог предсказать, что все пройдет так. Не в его силах было предугадать ситуацию, в которую попала Сайко. Он бы ни за что не пустил ее, если бы знал. Это не его вина. Хайсе прекрасно знает, что самобичевание никак не поможет решить проблему. Он сколько угодно может лежать здесь и ругать себя, но Сайко это не спасет. Хиде делает глубокий вдох и резко садится на кровати, погруженный в свои мысли, чтобы заметить, что над одеялами воздух куда холоднее. Он быстро выскальзывает из кровати и покидает комнату. Хайсе знает, что Хиде опять не спит — он сам об этом предупредил. Взламывать базы данных не самое простое занятие, но Хиде обещал, что взломает большую часть — если вообще не все — к рассвету. Хайсе решил для себя, что он не будет как-либо препятствовать ему, если это поможет им найти хоть какие-то зацепки, пускай способ, выбранный парнем, и не совсем легальный. Безусловно, самым легким путем было бы позвонить в полицию, чтобы они устроили большие поиски, но Хайсе и его отряд пришли к полному согласию в том, что пока они так делать не будут. Это глупо, это по-детски и это чертовски самонадеянно с их стороны — думать, что они, группка молодых людей, еще совсем недавно бывших простыми подростками, могут сами с этим справиться. Но это их решение. Они все еще понятия не имеют, какова цель похитителей. Они не знают, являются ли похитители людьми или гулями. Было бы немного легче, если бы они имели дело с первым вариантом, но при плохом раскладе офицеры, которые придут им на помощь, погибнут просто ни за что. К тому же, если Хайсе заявит в полицию, ему все равно придется отвечать, как наставнику отряда, так что лучше он сначала соберет больше нитей. А если нужно будет, то находками всегда можно будет поделиться. Хайсе быстро заскакивает на кухню и, выходя оттуда уже с двумя кружками горячего кофе, направляется к комнате Хиде. Он запоздало понимает, что не сможет постучать в дверь, раз уж обе его руки заняты, но, как ни странно, она не заперта. — Хиде, это я, — тихо шепчет Хайсе и приоткрывает дверь локтем. Он жмурится, когда его привыкшие к темноте глаза встречаются с ярким освещением, озаряющим комнату Хиде. Хиде наверняка вымотан, несмотря на все эти его разговоры о том, что он с легкостью может не спать всю ночь, если в этом есть нужда. Хайсе знает это, потому что обычно готовый к любым нападениям со спины Хиде реагирует заторможенно и даже не сразу понимает, кто стоит перед ним. — Хайсе? Уже что, утро? — он спрашивает и звучит ни капли не удивленным. Он бубнит себе под нос невнятную благодарность, когда Хайсе ставит на его стол кружку с кофе. Хайсе делает глоток своего напитка, прежде чем ответить. — Технически, утро уже наступило в тот момент, когда ты домой со станции вернулся, — говорит он, внутренне надеясь, что в его голосе не слышно всей спрятанной внутри тревоги. Они оба улыбаются друг другу натянуто и неискренне. Затем Хайсе отводит глаза и натыкается взглядом на экран ноутбука Хиде, на котором, видимо, стоит поставленная на паузу записи с камер наблюдения на станции. — Сейчас пять минут пятого. Ты нашел что-то полезное? — Пока нет. Я смог пробраться к ним в данные всего около часа назад, — Хиде зевает, плотнее заворачиваясь в одеяло. — Записи полиции за этот день не появятся у них в сети еще как минимум до завтра, так что с этим я ничего не могу поделать. А найти одного невысокого человека в многотысячной толпе с нескольких десятков камер — это не слишком легкое занятие, — он обреченно усмехается и трет глаза. — Боюсь, что мне понадобятся очки к тому моменту, как мы закончим. Просматривать записи со станций — это еще куда ни шло, все-таки нужно изучить только короткий промежуток времени, но те с камер на конвенте меня правда убьют. — Можем просматривать их по очереди, — предлагает Хайсе, который на самом деле не очень рад тому, что Хиде делает всю работу сам. Может, Хайсе и не знает ничего о взломах, но просто смотреть он же может. — Я делаю небольшие перерывы время от времени, так что не нужно беспокоиться, — уверяет его Хиде, делая большой глоток из своей кружки. — Ты вообще не спал, да? Иди отдохни, я сам справлюсь. — И это говорит мне человек, однажды сказавший мне не взваливать все на себя, — говорит Хайсе, хмурясь. Пойманный врасплох, Хиде белеет и смущенно отводит взгляд. — Позволь мне помочь, Хиде. Я в любом случае не смогу заснуть сейчас. Хайсе смотрит на него в упор, пока не замечает по глазам парня, что он все-таки сдался. — Тебе однозначно понадобится одеяло, — наконец произносит Хиде, и Хайсе расслабляется, хотя до этого момента он даже не осознавал, как был напряжен. — Будет еще холоднее, а мое все-таки недостаточно большое для двоих.хХх
— Хиде, глянь на это. Хиде выпадает из легкой дремоты (что? когда его глаза вообще успели закрыться?) и медленно поднимается со своего места на полу. Он подходит к своему напарнику и тыльной стороной ладони вытирает вытекшую из края рта слюнку, надеясь, что Хайсе этого не заметил. Это было бы довольно смущающе. — Ась? — спрашивает он, пробегаясь глазами по экрану компьютера. — Это случайно не та станция, где Урие потерял Сайко? Хайсе утвердительно кивает, и Хиде переводит взгляд на место на изображении, куда он указывает пальцем. — Просто… этот парень… который с фиолетовыми волосами. Он сошел на той же станции из соседнего, относительно ребят, вагона. — Ты узнаешь его? — спрашивает Хиде и аккуратно забирает у друга мышку, чтобы он смог увеличить лицо парня на записи. Он не спрашивает, как Хайсе удалось найти Урие и Сайко в этой толпе, когда он сам постоянно отвлекался и не мог заставить свои глаза не отрываясь следить за движением на экране. Хах, материнские инстинкты Хайсе бесподобны. Хайсе внимательно изучает смазанные черты лица и хмурится. — Имени, конечно не знаю, но, — он возвращает себе мышь и открывает другое окно, — это он же снаружи здания, в которое зашла Сайко. — Думаешь, он как-то связан с исчезновением Сайко-чан? — спрашивает Хиде, наблюдая за тем, как Хайсе проматывает запись. — На самом деле, он довольно сильно выделяется даже среди всех этих косплееров. — Я не знаю, мне как будто интуиция подсказывает, — Хайсе снова хмурится, видимо не в силах точно описать свои ощущения. — Я попытался проследить его движение по камерам, но потом случилось это. Хиде следует глазами за двигающимся курсором, его мозги стараются воспринимать несколько одновременно работающих записей как единую картину. Он замечает нагруженную несколькими крупными пакетами Сайко, которая торопливо идет к месту, полностью скрытому от камер. Полминуты спустя на той же камере появляется парень с фиолетовыми волосами и движется он в том же направлении, что и Сайко. Хиде переводит взгляд на запись следующей камеры, но она показывает уже абсолютно другое место. Он быстро скачет глазами по множеству открытых окон с видео, надеясь увидеть то место, в которое перешли Сайко и подозрительный парень, но не находит его. — Она, черт возьми, зашла в абсолютно слепую зону, — выкрикивает Хиде минуту спустя, впиваясь рукой в волосы. Он, конечно, понимает, что это место огромное и камер везде не поставишь, но тем не менее! Он просто не может в это поверить! Зачем она вообще пошла в такое пустое место? Ей бы следовало иметь голову на плечах! — Я получил последнее сообщение от нее примерно через пару минут после того, как она зашла туда, — говорит Хайсе, обращая внимание на время записи. Затем он снова немного отматывает видео назад. — И если я достаточно внимательно следил, до Сайко туда больше никто не заходил, так что вероятность того, что была она там одна, довольно высока. — Что делает Фиолетового Чела нашим главным подозреваемым, — подводит итог Хиде и недовольно хмурится. — Не могу решить, то ли этот парень специально не скрывает своих намерений, то ли он глупый и беспечный. — Может, ему просто было все равно? — говорит Хайсе, все еще пристально рассматривая лицо «фиолетового чела». Хиде не может решить, что значит это выражение лица — то ли острое желание размозжить напавшему на Сайко человеку череп, то ли злость на самого себя. Скорее всего, поровну и того, и другого. Хиде только надеется, что в его планы не входит разбить сейчас кулаком экран его ноутбука. — Нужно спросить у Куки, заметил ли он что-то странное по поводу этого парня, когда выходил на станции, — предлагает Хиде. — В смысле, он весьма наблюдательный малый. Он вполне мог обратить внимание, если бы рядом происходило что-то из ряда вон. — Я спрошу у него чуть позже, — говорит Хайсе и проваливает попытку не зевнуть. Хиде замечает это и слегка улыбается. — Еще осталось немного до твоего обычного времени подъема, — говорит он и встречается глазами с Хайсе, — иди и поспи чутка что ли. Я сохраню то, что мы успели найти, и закончу. Можешь даже воспользоваться моей кроватью, если не чувствуешь в себе силы идти на второй этаж. На самом деле последнюю часть он сказал в шутку, поэтому с трудом скрывает удивление, когда Хайсе благодарит его и валится на матрас, мгновенно закрывая глаза. Судя по всему, единственное, что не давало ему уснуть на протяжении всей этой ночи, было жуткое беспокойство за Сайко и полное отсутствие у них зацепок. И теперь, когда они наконец что-то нашли — даже если окажется, что это что-то на самом деле не имеет отношения к произошедшему — Хайсе наверняка чувствует смесь облегчения и истощения. Хиде приходит в голову спонтанное решение снова приготовить завтрак самому. Он откидывается на спинку кресла и устало выдыхает, прежде чем полностью замолкнуть и прислушаться к ровному дыханию Хайсе. Судя по всему, в этот раз ему не снится один из этих его кошмаров, и это чудесно, думает Хиде, поворачиваясь к своему напарнику. Сейчас, учитывая происходящее, кошмар действительно плохо бы сказался на его психическом здоровье. Хайсе нужна передышка, неважно, насколько короткая. Его «внутренний Я» должен знать это лучше кого-либо. Убрав в сторону собственное одеяло, Хиде встает и тихо приближается к спящему Хайсе, замечая, что он перевернулся набок и теперь свернулся чуть ли не в клубок. Он аккуратно садится на край кровати и еле касаясь проводит пальцами по щеке Хайсе, замечая его почти вечные мешки под глазами и морщинку между бровей. И он выдыхает, в очередной раз чувствуя эту треклятую ноющую боль в груди. Он все так же приносит себя в жертву другим, да?хХх
Урие узнает «Фиолетового Чела» — как два его начальника называли их главного подозреваемого — когда Хиде показывает ему его фотографию на ноутбуке. Когда его спрашивают о каких-либо подробностях, он заявляет, что от парня исходил тонкий запах крови, заранее сводя зубы и готовясь к тому, что вот сейчас его начнут ругать за то, что не предупредил Сайко или хотя бы не сказал об этом до жути подозрительном факте своему отряду. Хей, откуда ему было знать, что он следит именно за Сайко, и это абсолютно не его вина, что он потерял малявку Сайко в этой толпе. Любой человек может быть дезориентирован, если его внезапно окружит плотная и движущаяся масса шумных людей. К его удивлению, они оба не выглядят ни капли раздраженными. — Что-нибудь еще, что нам нужно знать? Что-нибудь запоминающееся — походка, например? — Хайсе спрашивает, ни на секунду не отводя глаза от Урие. Возможно, несмотря на все свое обычное к нему отвращение, сейчас ему жалко своего изможденного начальника (не волнуйтесь, показывать это он в любом случае не собирается); и, возможно, ему даже немного стыдно за то, что он не рассказал о своем наблюдении раньше (он кажется пропустил тот момент, когда загнанная в самый глубокий угол его сознания совесть снова подняла голову) — но ответить Урие в любом случае должен, так что он начинает вспоминать все связанное с этой личностью. — У него очень раздражающий и пафосный шаг, — начинает Урие, постукивая пальцами по поверхности деревянного стола. Учитывая все то, что его наставники сумели узнать с помощью записей с камер видеонаблюдения, ему больше-то и сказать особо нечего. — А еще у него была красная роза в грудном кармане, если я не ошибаюсь. Это все, что я помню. Розы. Какая-то мысль пробегает на задворках его сознания. Он давно не натыкался на розы, но по какой-то причине упоминание этого растения напоминает ему о чем-то, что он никак не может уловить. — Погоди, — спрашивает Хиде, выпрямляя спину. — Ты говоришь, что смог уловить запах крови на нем даже в той густой толпе? — Да, — Урие кивает. — Он скорее всего гуль. Он легко приходит к такому выводу, потому что запах крови был еле уловим даже для Урие с его обостренным обонянием куинкса, а значит обычный человек ни за что не заметит. А это, в свою очередь, значит, что на фиолетововолосом не было ни свежей крови — например из раны, которую мог легко получить любой — ни засохшей, которая вообще не была бы заметна даже Урие. Такую степень запаха можно получить только если всю свою жизнь купаешься в крови, пока она наконец не въедается в твою кожу. А у кого еще есть такое хобби, кроме как у гулей? Его наставники очевидно согласны с ним и молча переглядываются. — Акира-сан не обрадуется, когда мы расскажем ей, — наконец-то произносит Сасаки, и Урие однозначно не может не согласиться с ним.