хХх
— Следователь третьего класса Йонебаяши пропала, и мы подозреваем, что это дело рук гулей. Хайсе тратит все силы на то, чтобы не отвести глаза под тяжелым взглядом Акиры. — Она что?! — она выглядит настолько взбешенной, что Хайсе почти дрожит. Акира почти сразу приходит в себя и, устало вздохнув, просит у своих подчиненных подробностей. Хайсе понимает, что с его стороны это абсолютно по-детски, но признаваться в своих ошибках тяжело. Он рассказал Акире о том, как позволил Сайко пропустить один рабочий день, чтобы она могла сходить на конвент, и о том, как какой-то мужчина преследовал ее там с неизвестными намерениями. Затем он рассказывает о том, как они узнали, что похититель гуль, но на полпути запинается, боясь подставить Хиде под удар за его весьма-таки незаконные действия, но тот сам влезает в разговор. — Я виноват в произошедшем не меньше, — заявляет Хиде с уверенностью, которой Хайсе может только позавидовать. — Поэтому, я хотел бы вместе с Сасаки взять на себя ответственность за возвращение следователя третьего класса Йонебаяши. — И что же вы собираетесь делать, позвольте поинтересоваться? — говорит Акира и прижимает пальцы к вискам. Хайсе уже чувствует, как его охватывает стыд за то, что он опять является причиной ее головной боли. — Я хочу, чтобы нам с Сасаки дали какое-то время на собственное расследование, — не колеблясь ни секунды, отвечает Хиде. Хайсе искоса наблюдает за тем, насколько внимательно Акира изучает Хиде, стараясь понять, нет ли у него каких-то скрытых мотивов. У него резко перехватывает дыхание, когда начальница переводит взгляд на него. — Это было хорошо обдуманное коллективное решение, Хайсе, — она слегка наклоняет голову набок, — или это просто очередная случайная идея Нагачики? Хайсе сжимает губы и тратит несколько секунд на то, чтобы привести свои мысли в порядок. — Я считаю, что остальные члены отряда Ширазу достаточно способны, чтобы разобраться со своим текущим делом даже без нашей помощи. Мы понятия не имеем, что сейчас с Сайко-чан, поэтому все, что нам остается, — это надеяться, что она еще жива, и действовать как можно скорее. — И вы двое хотите, чтобы я просто так взяла и освободила вас от ваших обязанностей, чтобы вы попытались разобраться с последствиями вашей безалаберности? — Акира сверлит его взглядом, и Хайсе очень хочется ответить «да», потому что Сайко, путь и не по своей воле, является результатом важного эксперимента CCG, а значит они не позволят ей исчезнуть так запросто. Хайсе упрямо стоит под тяжелым взглядом начальницы, надеясь, что она видит в его глазах решимость. Акира просто обязана позволить им. Обязана. Она же не даст Сайко погибнуть! — Парни, вы уверены, что справитесь вдвоем? — наконец произносит Акира, и Хайсе думает, что больше всего на свете сейчас он хочет ее обнять. Однако он останавливает себя и вместо этого прочищает горло, чтобы ответить. — Это должна быть тайная операция, так что да, нас двоих будет достаточно, — говорит он, а рядом стоящий Хиде кивает. — Я даю вам три дня на то, чтобы найти Йонебаяши, — после длинной паузы наконец произносит Акира, и это означает, что она все-таки согласна. — Если вам это не удастся, то боюсь, что нам придется оставить попытки спасти ее. — Трех дней будет более, чем достаточно, — заявляет Хиде, чувствуя на себе скептический взгляд начальницы. В ответ он широко улыбается, полностью разрушая ту маску серьезности и профессионализма, что была на нем еще меньше минуты назад. — И спасибо вам огромное, Акира-сан. Мы у вас в неоплатном долгу. — Хочу, чтобы вы сводили меня на ужин, стоимостью в ваши зарплаты за последние два месяца, — почти сразу отвечает Акира с таким непроницаемым выражением лица, что Хайсе трудно сказать, шутит она или нет. Хотя после всех проблем, что они ей устроили, такая просьба кажется пустяком. — Мы сделаем все возможное, чтобы удовлетворить вашу просьбу, — обещает ей Хайсе и краем глаза замечает испуганный взгляд Хиде, в ответ на который ему сложно не улыбнуться. — А теперь, прошу нас простить, следователь старшего класса Мадо. В офисе, специально выделенном для отряда куинксов в штабе CCG, они садятся за заполнение официального отчета. Несмотря на все, что они наговорили Акире про то, что Ширазу и ребята в состоянии сами разобраться со своим делом, Хайсе не может перестать думать, не соврал ли он. Ширазу и Урие легко могут поссориться, а мирить их придется именно Муцуки. С тех пор, как Муцуки стал тренироваться с Джузо, он сильно изменился — стал увереннее в себе и смелее — но Хайсе все же сомневается, сможет ли он разнять двух дерущихся агрессивных парней, если до этого дойдет дело. Тем не менее, ему хочется верить в своего подопечного. А еще больше ему хочется верить, что у двух других хватит мозгов не бросаться друг на друга из-за мелочей. В противном случае, их расследование вряд ли далеко зайдет. Хайсе отрывается от написания своего отчета и письменного запроса на проведение секретной операции по вызволению Сайко, чтобы посмотреть, что там делает Хиде. Он тем временем успел получить доступ к базам данных CCG и теперь просматривал списки известных гулей. — Я пытался вводить в поиск слово «роза», потому что мне показалось, что это его самая отличительная черта, — начинает объяснять Хиде, хотя Хайсе не сказал и слова. Он не отводит глаз от монитора все время пока говорит, так как знает, что его все равно слушают. — Но мне ничего не выдало, так что я вбил «фиолетовые волосы», и знаешь что? — он замолкает и поворачивает через плечо, чтобы посмотреть на Хайсе. — У гулей однозначно какой-то фетиш на фиолетовые волосы. — В смысле? — Хайсе сложно сдерживать улыбку, когда он замечает его выражение лица. Хиде театральным жестом указывает ему на экран. — Попрошу обратить внимание на вот этот ползунок справа. Ты видишь, насколько он маленький? Я надеялся увидеть ну, дюжину-другую результатов, но не две же, блин, сотни! — Хиде обреченно тыкается лицом в собственные ладони. Вероятно, недостаток сна все-таки начал сказываться на нем, раз уж такая простая вещь довела его до стресса. Да и если честно, там точно не набралось бы двести результатов. — Нет, просто, это что у гулей, нестареющая мода? Их поэтому здесь так много? Это отчеты за несколько десятилетий. — Просто сузь поиск, Хиде, — терпеливо объясняет ему Хайсе, уже внутренне подумывая о том, как бы им выкроить время и устроить хотя бы небольшой перерыв на сон. Для Хиде, конечно, в первую очередь, но ему и самому не помешало бы отдохнуть, потому что последние несколько часов он однозначно существует только на адреналине. — Можешь добавить его пол, примерный возраст, рост и что-то в этом духе. С этим однозначно будет легче просмотреть результаты. — Знаю. — Хиде тяжело вздыхает и снова трет глаза, прежде чем собраться с силами и сделать то, что посоветовал ему Хайсе. — Просто… — он снова машет рукой куда-то в сторону, — почему именно фиолетовый?! Хайсе пожимает плечами и уже собирается ответить ему, когда сайт выдает результат по поиску Хиде. Слова умирают в горле на полпути, сердце резко бросается вскачь, и становится как-то безумно трудно дышать. Этот парень, четвертый сверху, в маске в форме полумесяца — Хайсе не может понять, что именно, но что-то в нем кажется ему безумно странным. Что не так? Он словно пытается ухватиться за какую-то информацию в своем мозгу, которая когда-то там была, но бесследно пропала. Кто этот парень? И почему у Хайсе такое чувство, что когда-то они были знакомы? — Хм, что думаешь насчет этого? — Хиде, словно читая мысли Хайсе, открывает профиль гуля, который привлек его внимание. — Прозвище у него Гурман. Я даже говорить ничего не хочу про эту маску, но у меня такое ощущение, будто у него такая же аура, как у Фиолетового Чела, тебе так не кажется, Хайсе? Хайсе не может точно сказать, удалось ли ему спрятать свое волнение к тому моменту, когда Хиде поворачивается, но судя по тому, что тот ничего не говорит, все нормально. У него снова начинает болеть голова, но Хайсе старается игнорировать боль. Это ведь происходило уже столько раз, он не должен позволить таким пустякам мешать своей работе, особенно в столь важные моменты. — Хайсе, — голос его друга обеспокоенный. — Ты какой-то отвлеченный. Что-то не так? — А-а, нет, прости, — Хайсе старается выглядеть простодушно, чтобы скрыть то, как он внутренне проклинает себя за то, что почти дал себя раскрыть. Он тихо вздыхает, чтобы успокоиться. Он должен сосредоточиться. Хайсе слегка наклоняется вперед, чтобы повнимательнее рассмотреть профиль гуля, который открыл Хиде. — По-моему, он похож на того парня со станции. — Ага. И прическа похожа, и костюм такой же дорогой, — соглашается Хиде, и внутренне Хайсе безумно рад тому, что он не задает ему лишних вопросов, пусть все и понимает. — Давай я тут еще немного пороюсь, а ты займешься своей работой? Хайсе резко вспоминает о той куче документов, что ему еще предстоит заполнить. Хайсе быстро проглядывает бумаги, прежде чем выйти из офиса. Боль в голове медленно нарастает. Ты и правда думаешь, что можешь позволить себе быть таким беззаботным, Хайсе? А вот и он. По нарастающей последние десять минут боли Хайсе уже понял, что его возвращения не избежать, но это не значит, что он готов снова слушать это. По правде говоря, ни капли не готов. Хотя на самом деле он почти никогда не готов. Потому что каждый раз, когда он приходит, он напоминает Хайсе о его самых жутких, потаенных страхах, о которых он предпочел бы никогда не слышать. Видишь? Именно поэтому ты никогда не сможешь защитить тех, кого любишь. Ты не можешь заставить себя поторопиться даже тогда, когда один из твоих бесценнейших подчиненных может в любую секунду отбросить коньки. А тот факт, что он почти всегда говорит чистую правду, делает Хайсе только больнее. Я спасу Сайко-чан, мысленно обещает он себе и почти слышит, как хохочет он внутри. Спасешь ее? — он фыркает. — Да ты даже найти ее не в состоянии. Хайсе решает не отвечать. Ему нет нужды лишний раз выслушивать то, что он и так прекрасно знает. Хотя, есть ли смысл вообще отвечать, раз уж все это не более чем его собственные мысли? Он может продолжать снова и снова спорить с ним или начать игнорировать, как и всегда делает, чтобы вернуться к своим по-настоящему важным делам. Второй вариант звучит получше, особенно учитывая то, что он сейчас в людном месте. С него станется случайно перейти из мыслей на разговор вслух, а потом слышать очередные слухи о себе в бесчисленных коридорах CCG. У Хайсе и без того ужасная репутация. Ему не стоит портить ее еще больше, разговаривая самому с собой на виду у людей. К несчастью, у его второго я богатая фантазия, когда дело касается того, как бы испортить Хайсе жизнь. День обещает быть очень долгим.хХх
Когда Канае говорил «господин», Сайко представляла этого гуля как элегантного мужчину как минимум лет тридцати, который судя по его тихому голосу немного приболел и теперь находился в постели. Она не ожидала увидеть прикованного к постели молодого гуля, изможденного до такой степени, что она начинает испытывать острое желание дать ему откусить от себя кусочек, лишь бы ему стало хоть немного лучше. Всю дорогу до комнаты господина Канае волочил ее за руку, и судя по всему он был в настолько плохом настроении, что даже не заметил отсутствие наручников и глазной повязки на ней. Хотя не то чтобы Сайко даже думала о том, чтобы ввязаться с ним в драку сейчас. Единственная причина, по которой он до сих пор ее не убил, это уважение к своему господину и его желаниям. Сайко совсем не хотелось провоцировать его лишний раз в таком состоянии. Сайко молча смотрит на тощую фигуру, которая кажется еще меньше на этой огромной кровати в этой огромной комнате, и не знает, что ей чувствовать по этому поводу. Если когда-то Шуу-сама был здоров, то наверняка он был жутко красив. Черты его лица очень аккуратные, да и рост у него тоже весьма большой — по крайней мере так кажется Сайко с ее места. При обычных обстоятельствах он наверняка был бы одним из тех людей, которые выглядят восхитительно даже в пижаме. Но с ним что-то случилось, и у Шуу-самы однозначно сейчас настали тяжелые времена. Его волосы, всего на пару тонов светлее чем у Канае, выглядят тонкими и больными, его глаза ввалились, а конечности такие костлявые, что даже Сайко, кажется, может переломить их рукой. Когда он чуть приподнимается на кровати, чтобы подозвать к себе Сайко, она замечает, что его ногти длинные и обломанные. После всего увиденного Сайко становится очень интересно, сколько месяцев, если не лет, прошло с тех пор, когда он в последний раз выходил из своей комнаты. — Можешь идти, Канае, — упомянутый гуль не слишком нежно толкает ее в спину, а Сайко замечает, что голос точно такой же тихий, как и вчера. Судя по тому, как Канае тихо вздыхает, ему хочется возразить господину, но в последний момент он одергивает себя и молча выходит. Сайко останавливается в метре от кровати гуля, стараясь не нервничать из-за его пристального взгляда. Он выглядит так, словно ему руку тяжело поднять, не говоря уже о том, что сражаться с ней или попытаться остановить, если она захочет сбежать. Хотя стоит ли ей что-то предпринимать, учитывая то, что Канае точно стоит и внимательно слушает все за дверью, готовый ворваться обратно в любую секунду? — Как я и думал, ты не он, — наконец произносит Шуу-сама, и Сайко непроизвольно поднимает на него глаза. Что он имеет в виду под «она не он». Он ожидал увидеть кого-то другого? — Не могла бы mademoiselle представиться? Когда Сайко ничего не отвечает, он понимает свою ошибку. — Ах, как грубо с моей стороны просить о таком, когда я и сам не сказал своего имени, — говорит он. Положив руку на сердце, он галантно наклоняет голову вперед и продолжает. — Я Цукияма Шуу, хозяин этого дома. — Вы гуль, — Сайко не успевает подумать, прежде чем сказать это. Цукияма довольно ухмыляется и наклоняет голову в сторону. — Именно так, — он соглашается с ней и устало опускает руку на одеяло. — А ты, как мне кажется, полугуль, судя по вкусу твоей крови и тому, что сказал мне Канае? Сайко решает не отвечать на этот вопрос. Вместо этого она снова спрашивает сама. Именно это делают персонажи ее любимой манги, если им нужно выиграть время. — Зачем вы сказали мне свое имя, если я могу донести на вас в CCG? — Боюсь, этому не бывать, — спокойно отвечает ей Цукияма, и Сайко сразу же начинает сомневаться в только что сказанных собой словах. — Даже если я не хочу есть тебя, думаю, Канае будет более чем счастлив расправиться с тобой самостоятельно. А это приводит Сайко к пониманию того, что ее выживание в данный момент зависит только от того, сможет она заслужить расположение Цукиямы. Она делает глубокий вдох, стараясь успокоиться. — Погодите, вы что, не собираетесь есть меня? — Твой вкус настолько великолепен, что его сложно описать, но... — Цукиияма замолкает и обреченно качает головой, — но это все еще не то, чего я желаю. Сайко снова пристально изучает гуля. Судя по его богато украшенному дому, Цукияма, должно быть, был очень самолюбивым гулем. Его изысканная манера речи и развешенные повсюду собственные портреты только подтверждают это. Наверняка, причиной его нынешнего состояния стала какая-то серьезная трагедия или потеря. Если вспомнить еще и то, что он отказывался есть, несмотря на угрожающий ему в этом случае чудовищный гулий голод, Сайко кажется, что он переживает что-то вроде депрессии. Сайко чудовищно стыдно от одной мысли, что она хочет использовать слабость этого человека, но у нее нет выбора. Если, конечно, она хочет остаться в живых. — Сайко, — она так долго думала над ответом, что Цукияма даже не понимает, к чему относилась ее реплика, так что она повторяет. — Сайко зовут Сайко. — Прекрасное имя, — тихо произносит Цукияма будто самому себе. — Ты, должно быть, очень талантливый ребенок*, раз тебя так назвали. — Разве вы не будете голодны, если не съедите меня? — она говорит это с искренней, настоящей заботой в голосе. Погодите, погодите, она не должна жалеть гуля! Особенно гуля, обедом которого она скоро может стать. С другой стороны, Сайко чувствует, что ей нужно завоевать его доверие, чтобы выиграть как можно больше времени. Она уже немного заинтересовала его. Сейчас ей нужно сделать все возможное, чтобы удержать это внимание. — То есть, в том смысле, меня же притащили сюда, чтобы сделать вашей едой, в конце концов. — Даже если я буду утолять свой голод, я все равно больше никогда его не увижу. — Цукияма отводит глаза и смотрит в окно. Сайко замечает, что закрытые шторы как будто портят драматическую атмосферу, которую он пытается создать, поэтому она медленно подходит к окну и неуверенно отодвигает одну штору, жмурясь, когда ее глаза встречаются с ярким солнечным светом. Угх. Именно поэтому шторы в ее комнате всегда задернуты. Не слыша никаких возражений со стороны гуля, она указывает рукой на стул, молча спрашивая разрешения сесть, и садится, получив его. — Его? — Сайко кладет руки на колени и чуть наклоняет вперед с искренним интересом в голосе. — Вы кого-то ищете? Когда Цукияма ничего не отвечает, Сайко решает быстро сменить тему разговора: «Цукияма-сан, вы не слишком часто бываете на свежем воздухе, не так ли?» — Раньше бывал, — отвечает Цукияма. Сайко замечает, что он идет на контакт охотнее, чем она предполагала. — Но мне больше совсем не хочется этого делать. — Сайко понимает, о чем вы, — она скрещивает руки на груди и понимающе кивает. — Знаете, Сайко тоже не любит выходить из дома. Особенно зимой, как сейчас — терпеть этот холод сущая мука. Я бы лучше сидела дома целыми днями и добывала редкие артефакты в играх, но у Маман и остальных ребят из моего отряда вечно совершенно другое мнение на тему того, чем я должна заниматься. — Они просто о тебе беспокоятся, крольчонок, — отвечает Цукияма, хотя из-за почти полного отсутствия энтузиазма в его голосе он кажется не слишком искренним. — Слишком долго не выходить из дома вредно. Просто посмотри на то, что затворничество сделало со мной. — Тогда вам тоже стоит выйти погулять, — говорит Сайко. — Зима, конечно, чертовски холодная, но очень освежает, а это полезно для здоровья! Так всегда говорит Маман. — Это невозможно, — отвечает Цукияма с горькой усмешкой. — Это больше не возможно. У меня нет сил… — В таком случае, вы должны поесть и восстановить свои силы! — Сайко передергивает от факта того, что она только что посоветовала гулю убить ни в чем не повинных людей, чтобы ему стало лучше, но почему-то это мало ее волнует. Внезапно возникшее желание помочь этому гулю сильнее здравого смысла. Она не знает, откуда оно берется, но чувствует, что хочет сделать все возможное, чтобы он поправился. Хотя вряд ли это простая задача, учитывая то, что даже его верные слуги не смогли добиться в этом успеха. — Если вы никогда не выходите наружу, как вы можете надеяться когда-нибудь увидеть его снова? — Но ты…. — пытается вставить слово Цукияма, но Сайко прерывает его. — Вы не можете постоянно полагаться на других, — она продолжает, впиваясь руками в край своей футболки от волнения. — То есть, даже мне иногда приходится выходить из дома — как вчера — потому что я хотела купить некоторые вещи, которые понимаю только я. Сколько лет прошло с тех пор, как вы в прошлый раз видели этого человека, Цукияма-сан? Насколько хорошо ваши слуги его знают? — Кажется, пара лет. И нет, они не знакомы… — Цукияма, кажется, ошарашен внезапным энтузиазмом Сайко. Как и в прошлый раз, она его прерывает на середине предложения. — Именно! — выкрикивает Сайко. — За это время у него могла сильно измениться внешность, и только вы можете найти его! Кто знает, может вы просто столкнетесь на улице! Это все равно более вероятно, чем то, что он сам придет в эту комнату! Когда она наконец замолкает, в комнате повисает такая тяжелая тишина, что Сайко кажется, будто она слегка переборщила. Какой гуль захочет слушать лекции от простой еды, «крольчонка», как он сам ее назвал? Она для него не более чем скот. Она не имеет право говорить с ним как с равным, если не хочет неприятностей. — По правде говоря, я не думал, что ты окажешься такой болтушкой, — после нескольких минут молчания все-таки говорит Цукияма, а Сайко нервно сглатывает, не смея сделать лишний вздох. А вот и оно. Она забыла свое место и сейчас поплатится за это. — Думаю, ты права насчет того, что мне стоило бы больше выходить на свежий воздух, но боюсь, кое-что ты поняла неправильно. Цукияма ждет, пока она соберется с силами и поднимет на него глаза, прежде чем продолжить. Его голос настолько глухой, что Сайко кажется, еще чуть-чуть, и он расплачется. — Человек, которого ты подумала, что я ищу… он мертв.хХх
Урие медленно тащится за двумя своими напарниками после того, как они провели все утро, бродя в районе, где могло произойти следующее нападение гуля, и наконец решили пообедать. Гуль, делом которого они сейчас занимаются, охотится только на детей из средней школы, вне зависимости от их пола или происхождения. За последние несколько дней они удивительно сильно продвинулись в расследовании, не без помощи своих наставников; они определили примерную внешность гуля, привычки и схему охоты. Они также узнали, что обычно она нападает на детей, которые поздно возвращаются домой после дополнительных или клубных занятий. Все, что им теперь осталось, это дождаться понедельника и надеяться, что она снова вылезет на поверхность, а они смогут поймать ее на месте преступления и там же уничтожить, чтобы уже наконец закрыть это проклятое дело. — Ты чего там в хвосте плетешься, Ури? — голос Ширазу вырывает его из мыслей, и Урие внезапно понимает, что, задумавшись, довольно сильно отстал. Хотя не то чтобы это сильно его волнует. Он бы с удовольствием вообще избавился от их компании, но парни предложили поесть в очень известном кафе с раменом, а Урие на самом деле любит рамен. Он жестом просит товарищей оставить его одного, и Ширазу рад выполнить его просьбу, в то время, как Муцуки чувствует себя из-за этого неуютно, но решает не лезть лишний раз, если уж их об этом и просят. Когда Ширазу и Муцуки отворачиваются и возобновляют шаг, Урие опять погружается в свои мысли. Парни то и дело поглядывают на него и следят, чтобы, задумавшись, он не пропустил нужный поворот. Это не дающее себя забыть на протяжении всего утра чувство все еще скребет Урие, как бы ему не хотелось это отрицать. Это раздражает — нужная мысль постоянно вертится у него в голове, но не дает себя поймать. Урие ужасно бесит — он чувствует, что помнит что-то важное, но не может понять, что. Что такого важного он знает о розах? Может, он видел какой-то красивый букет и хотел его нарисовать, но вечно откладывал? Или дело в каких-то его древних воспоминаниях, засунутых в самый дальний ящик его сознания? Может, он просто прошел мимо цветочного магазина, откуда приятно пахло розами? Запах роз. Что-то будто щелкает в голове. Однозначно, что-то о запахе этих цветов. Но что именно? Что выделялось в такой степени, что даже заставило Урие подсознательно запомнить себя? Он уже почти доел свою миску с лапшой, когда его внезапно будто осенило. Прошло уже несколько месяцев, но он абсолютно уверен, вот, что вертелось у него в голове все утро. Во время их расследования по делу Торсо, он заметил еле слышный запах точно таких же роз от одной очень подозрительной информаторши. Может, это и притянуто за уши, но стоит того, чтобы попробовать. И даже если она не связана с похитителями Сайко, она вполне может знать о них что-то. С их нынешним почти полным отсутствием зацепок помощь информатора все равно бы понадобилась — особенно учитывая то, что время играет против них. Что они теряют? Урие резко встает из-за стола и объявляет, что ему срочно нужно позвонить.…
Как они и ожидали, в полицию поступало несколько звонков на тему подозрительного человека, который нес на плече девушку будто мешок с картошкой, прежде чем положить ее в черную иномарку. Никто из очевидцев не был достаточно близко, чтобы сказать номер машины, но они хором заявляли, что они поехали по шоссе в восточном направлении. Хайсе устало вздыхает и снова смотрит на кучу записок с важной информацией, разбросанных у него по столу, и нетерпеливо стучит пальцем по дереву. Он пересматривал их уже десятки раз, но что-то все не сходилось. Все предположения, которые делали они с Хиде, были как тычок пальцем в небо, и цепляться за них было нельзя. Машина была на вид очень дорогая, а значит ее хозяин был достаточно богат, чтобы позволить ее себе. Они направились на восток, а значит скорее всего в шестой, седьмой или восьмой район**, которые являются ближайшими к первому. Они не могут проверить каждого богатого гуля этих трех районов, это просто чушь собачья! Гуль Гурман по всем слухам проживает в седьмом районе, но его связь с Розой (к неудовольствию Хиде от прозвища Фиолетовый Чел решили все-таки отказаться) абсолютно не подтверждена, а значит не является достаточным основанием для того, чтобы двигать расследование в эту сторону. Они должны быть уверены на сто процентов, если хотят вернуть Сайко домой живой. Но пока это не так. Пока. Хайсе снова вздыхает и уже собирается пойти будить Хиде после его 15-минутного перерыва, когда его мобильный внезапно звонит. Он сразу же бросается к телефону, но Хиде уже начинает ворочаться и, устало зевая, поднимается. Когда Хайсе с извинением в глазах смотрит на него, тот только сонно улыбается и машет рукой, мол «все в порядке». Затем Хайсе снова смотрит на экран и приподнимает бровь, когда замечает имя абонента. Урие что, и правда звонит ему? Вау. Ему тяжело не беспокоиться. Хайсе руководит отрядом куинксов уже больше года, и это первый раз, когда Урие звонит ему. — Урие-кун? — Хайсе отвечает на звонок, стараясь по возможности скрыть свое удивление и испуг в голосе. Хиде сразу просыпается, услышав имя своего подчиненного. — Думаю, я знаю, как можно найти Йонебаяши, — Урие, как и всегда, переходит сразу к делу, и Хайсе неосознанно улыбается, слыша в его голосе толику неудовольствия, как будто он переступает через себя, рассказывая об этом. — Я об информаторе по имени Хори Чие. *В имени Сайко есть кандзи, означающие талант и ребенка, так что тут все довольно очевидно (надеюсь, я не ошибаюсь). **Второй район тоже находится рядом с первым, но, как ранее уже упоминалось, он практически непригоден для жизни гулей, так что я решила его не писать.