Psyche

The whole world trying to blind the way home But we've got shelter, deep inside, secret Tame the whispers of winds as they blow Feel my shivers in your arms stop Feral hearts, in the night Loving like we've been kept captive Free to light Feral hearts, come alive Loving like we've been kept captive Free to... --- Весь мир пытается запутать путь домой, Но у нас есть приют, глубоко внутри, наш секрет. Приручи шепот ветров, пока они дуют, Почувствуй, как моя дрожь исчезает, когда я в твоих руках... Дикие сердца в ночи Любящие так, будто мы были пленниками, Свободными для света. Дикие сердца оживают Любящие так, будто мы были пленниками, Свободными… (Kerli – Feral Hearts (The Forest Sessions) - только эта версия, остальные не так атмосферны!!)

Вайолет снились широкие белые крылья, высокие скалы, чёрные глаза и поцелуи в ночи. Всё из мифа, рассказанного белокурым юношей, перемешалось в её разуме в одно целое, и с пробуждением девушка не помнила почти ничего из того, что привиделось ей во сне, только одно осталось таким четким и ощутимым, будто случилось на самом деле. Это тепло на щеках и плечах от чьих-то прохладных губ. Не в силах отогнать это воспоминание, Вай лежала на мягких подушках и лелеяла крупинки блаженства, которое испытывала она во сне, и которое постепенно ускользало от неё. Юная леди не хотела верить себе самой, но она желала, чтобы эта яркая вспышка её сна сбылась наяву… *** Помощник хозяина замка уже ждал её в каминном зале, и его ослепительная улыбка заменила Вайолет солнце, которое не желало появляться на небе вот уже который день. Девушку это мало заботило, теперь, увидев юношу, она уже не думала о тёплых лучах. Она помнила слова Тейта о том, что он видит, как ей нравится мрачность замка. Так и есть, даже без солнца и тепла ей здесь было хорошо. И никакая роскошь и богатства не заменят истинной души этого места. Вопрос только в том, действительно ли у него есть душа?.. После завтрака Вай уже спешила наружу, в сад замка, желая вдохнуть свежий морозный воздух. Тейт неизменно следовал за ней, и пока юная леди пользовалась возможностью получше рассмотреть статуи и фигуры, украшающие этот зимний сад, пока она спрашивала о них помощника хозяина замка, пока она смахивала с них хлопья пушистого снега и касалась их лиц руками, юноша не обращал на всё это никакого внимания. Его взгляд был прикован к гостье замка. Тейт изучал каждый её жест, ловил любую мимолётную улыбку и завидовал каменным изваяниям, до которых девушка смело дотрагивалась, сняв для этого даже свои тёплые рукавицы, в то время как его близость смущала её и заставляла её щеки вспыхивать. Юноша пообещал себе, что исправит это, даст ей понять, что его прикосновения подарят ей больше тепла и радости, чем эти холодные камни. – К хозяину замка когда-нибудь кто-нибудь приходит? – спросила Вайолет, остановившись на небольшой площади, окружённой несколькими большими каменными чащами, украшенными мозаикой. – Не считая меня… – Только заблудшие путники. Вроде твоего отца, – ответил молодой человек. – Ты… скучаешь по дому? – задал он свой вопрос и внимательно посмотрел на юную леди, желая увидеть в её глазах истинные чувства. Он видел, что девушка скучает по семье, может быть, не в той степени, в какой должна была. Но для него так было даже спокойнее. Просто он хотел услышать от неё, что именно она чувствует. Вайолет взглянула в его глаза, раздумывая над ответом. – Скучаю… В той степени, в какой можно скучать по людям, которые последние несколько лет старались тебя не замечать. Нахмурив брови, Тейт ждал, захочет ли девушка сказать ещё что-то. – Я никогда не была идеальной дочерью, – сказала Вайолет, проходя по площади, рисуя на снегу круг отпечатками своих ног. – Не так весела, как всем бы хотелось, не так добра, как всем бы мечталось. Я выросла и стала той, кем они никогда не хотели меня видеть. Поэтому им легче было бы меня совсем не видеть… Наблюдая за девушкой, внимательно слушая её, Тейт понимал, что она имеет в виду. Он знал, он чувствовал это с самого начала – её тягу ко всему мрачному и тёмному, к неизвестному и опасному. Разве могли понять её родные, которым всё это казалось странным и ненормальным? Нет. Конечно, нет. Но мог понять он. Юноша знал, что это такое, тьма и опасность жили в его душе, и Вайолет это тоже чувствовала. Не потому ли она не боялась его? Он был к ней ближе, чем все её родные, и её подсознательно тянуло к нему, как к чему-то мрачному и неизвестному. Тейт слабо улыбнулся. Маленькая храбрая Вайолет. Такая хрупкая и сильная, такая чистая, но в то же время так жаждущая почувствовать тьму и её скрытые прелести. Юноша знал, что она жаждет этого. Более того, он знал, кто даст ей это… – Всё в семье было не так, как думали все вокруг… – продолжила девушка, задумчиво разглядывая следы, протоптанные ею на снегу. – Они притворялись, что всё хорошо, что они счастливы. Но это вовсе не так. И они ненавидели, когда я пыталась открыть их глаза на истину. – Вай усмехнулась. – Средняя сестра превратилась в одержимую деньгами и спит с богатыми индюками, чтобы те дарили ей так любимые ею побрякушки. Один из братьев проигрался в карты и должен круглую сумму, а другие двое получают тумаки за то, что его защищают. Отец погряз в долгах, и вряд ли ему что-то поможет. Ну а я – темное пятно на их «идеальном» полотне, пытающееся докапываться до сущности вещей, которую, как они считают, не в моих силах объяснить. Наука для них – пустое слово… Их пугает то, что я храню в своих сундуках… Девушка замолчала, будто жалея о том, что начала говорить об этом. Тейт закусил губу, с наслаждением смакуя её последние слова. Он с самого начала знал, что она больше похожа на него, чем можно представить. Она хранит в комнате что-то, что пугает её родных! Это милое создание с большими любопытными глазами теперь манило Тейта к себе ещё больше, и он желал разгадать секрет. – Что же ты там хранишь? – тихим голосом спросил он, подойдя ближе, испытывающе разглядывая девушку. – Не думаю, что… – Поверь, ты можешь удивить и напугать кого угодно, но только не меня. Кусая губы, Вай замешкалась, а затем вздохнула, посмотрев в чёрные глаза. – Я по крупицам собираю различные материалы, изучаю природу... И это не только цветочки и травинки… Человеческое тело изучали ещё в Древнем Египте, и если знать о нём ещё больше, людей можно было бы научиться спасать от самых страшных болезней… Но родных пугают мои рисунки и схемы, они не понимают, что тянет меня к подобным вещам. Разве это не интересно – увидеть, как мы устроены изнутри? Сглотнув и смотря на юную леди почти с восхищением, молодой человек не мог поверить тому, что судьба сделала ему такой подарок, и именно Вайолет сейчас стоит здесь перед ним. Возможно, единственная, кто способен понять его и его сущность. Та самая девушка, которая не испугается его, даже если он покажет ей своё истинное лицо… Осознав, что юношу её увлечение вовсе не смущает, Вай расслабила свои сжатые кулачки и усмехнулась, отвернувшись, всё ещё пытаясь совладать со сбившимся сердцебиением. – Но самое смешное это то, как усердно отец отгораживает Белль от всей этой грязи и порока, которые царят вокруг, будто не понимает, что цветок, накрытый стеклянным куполом, скорее погибнет в неволе. Я боюсь за неё. Белль – единственное невинное существо в нашей семье, она живёт в книгах и мечтах, но однажды ей придётся упасть с небес на землю… И тогда никто не знает, что с ней будет. Тейт шагнул к Вайолет, развернув её к себе и взяв её за плечи. – Ты не должна слушать, что они говорят о тебе, – заверил её юноша. – Ты весела и добра, Вайолет, и ты самое чистое и невинное создание из всех, кого я помню. Ты прекрасна по-особенному и видишь то, что никто не может видеть. Оказавшись здесь, ты не испугалась, не сторонилась мрачности и темноты этого места и сумела создать уют там, где его не было очень давно. Если бы не ты, я бы сошел с ума от тоски… – Руки юноши скользнули к голым ладоням девушки, и он осторожно поднял их и коснулся губами их тыльной стороны, с радостью замечая улыбку на губах юной леди. Она опустила ресницы, и щечки её заалели. – Тогда не будем о грустном, я знаю, что точно может спасти от тоски, – сказала Вайолет, опускаясь на корточки и лепя из снега комок. – Кое-кто расскажет тебе, как не заскучать. Тейт тихонько засмеялся, наблюдая за тем, как снежный ком становится всё больше, пока Вай катит его по сугробам. – Опять я всё делаю сама! – возмутилась девушка, кинув в юношу снежок. – Нашему снеговику нужна дама сердца, так что хватит бездельничать! Вскоре вся площадь под окнами замка была исполосована дорожками, и все они соединялись в центре, где уже стояли две снежные фигуры – одна большая, другая – чуть поменьше. Вайолет старательно сооружала на голове снеговика копну волос из поломанных веточек кустарников, а Тейт в это время приделывал большой нос его «даме сердца». Увидев, что сделал юноша, Вай засмеялась. – Скажи, где ты видел прекрасных дам с такими носами? – поинтересовалась она. – Это же эталон красоты у снеговиков, – уверенно ответил молодой человек. – Чем длиннее нос, тем лучше! – Никогда о таком не слышала… А… это что? – указала Вайолет на два больших снежных кома, которые Тейт прикрепил к груди снеговика. – Как будто ты не знаешь, что это, – усмехнулся юноша, закатывая глаза, и Вай прыснула со смеху. – Никто так не лепит снеговиков! – Я леплю, – заявил молодой человек, поправляя своё творение обеими руками. – Должен же Снеговик понимать, что это его Дама Сердца, а не какой-нибудь ещё один непонятный снежный человечек. Звонкий смех эхом отражался от каменных стен замка и возвращался на площадь, где юноша с девушкой совершенно не обращали внимания на то, что они замерзли и промокли. – Ты такой смешной, – заявила Вайолет, заканчивая лепить снеговика, аккуратно прикрепляя к его голове засохшие ягодки рябины, которые теперь служили глазами. – Я? Смешной? – переспросил Тейт, изображая возмущение. – Ещё какой, – усмехнулась девушка, поднимаясь с корточек, отряхивая от снега свою накидку и платье. – Кажется, ты ещё не поняла, с кем имеешь дело, – проговорил Тейт загадочно, но на губах его играла хитрая улыбка, и Вай снова засмеялась, отходя в сторону, прячась за снеговиком. – Иди сюда, я покажу тебе, какой я смешной на самом деле. – Следуя за девушкой, юноша не мог поверить тому, сколько радости и веселья просыпается в его душе благодаря этому созданию. Казалось, он разучился искренне смеяться и радоваться чему-либо, но даже это их детское дурачество и лепка снеговиков были весенней капелью в его зимней душе. И, как ни странно, он понял, что ему нравилось принимать свет от этой девушки, ведь погрузиться вместе во тьму они всегда успеют… – Ну уж нет, – отозвалась Вайолет, снова обходя снеговика, прячась за ним от молодого человека. – Я и так всё прекрасно вижу, можешь показать издалека. – Издалека не выйдет, поверь мне, – ответил ей Тейт, продолжая преследовать юную леди, и оба не переставали издавать смешки и улыбаться друг другу. – Сдавайся, я ведь всё равно тебя поймаю. – И для чего же мне сдаваться? Что ты собираешься сделать со мной? – спросила Вай, и уголок её губ приподнялся, позволяя юноше увидеть милую ямочку на румяной от холода щеке. – Ты задаёшь слишком много вопросов, – усмехнулся Тейт и в следующий миг рванул вперед, желая поймать девушку. Она отпрыгнула в сторону, тщетно пытаясь спастись, прячась между двумя снежными фигурами, но сильные руки схватили её за талию, поднимая над землей, так что ей оставалось только мотать ногами и смеяться, прося отпустить её. – Значит, я смешной? – снова спросил Тейт, не опуская девушку на землю, неся её куда-то прочь с площади. – Ты и сам ещё не знаешь какой, – ответила Вайолет, всё ещё пытаясь вырваться. – Что ты делаешь? – воскликнула она со смехом, но юноша ничего не ответил, и в следующее мгновение девушка уже свалилась в глубокий и пушистый сугроб. – Тейт! Тейт продолжал хихикать, наблюдая за тем, как Вай пытается выбраться из своего снежного «плена». – Может быть, ты поможешь мне? – вскинула девушка брови, садясь в снегу, выжидающе смотря на молодого человека. – Ну… Если только я с этого что-то получу… – протянул Тейт, озорно улыбаясь, а Вай закатила глаза и протянула ему руку, давая знать, что согласна отплатить ему за помощь. Юноша с воодушевлением взялся за ладошку девушки, чтобы поднять её, но та вдруг схватила его запястье обеими руками и со всей силы потянула на себя, желая отомстить ему за то, что тот извалял её в снегу. Тейт не устоял на ногах и полетел в сугроб. Вайолет со смехом рванула в сторону, торопясь убежать от него, но не успела: молодой человек успел поймать её за щиколотку, и вот юная леди снова упала, но вовсе не в снег, а в объятия белокурого юноши, лицом к лицу. – И как такое прекрасное создание может быть таким коварным? – спросил он с улыбкой, крепко прижимая к себе Вай, сцепив руки на её талии. – Кажется, мне есть от кого поучиться, – выдохнула запыхавшаяся девушка, упираясь ладонями в грудь Тейта, не оставляя попыток скорее подняться на ноги, но он её не отпускал. – Но я ведь не нарушаю уговоров! Ты, кажется, должна мне награду, – хитро улыбнулся юноша, облизнув губы. – Только когда мы встанем, – поставила условия Вайолет. – Ну что ты, здесь ведь так мягко… – Тейт, – многозначительно произнесла юная леди. – Ты ничего не получишь, пока не отпустишь меня. – А я-то думал, это я здесь устанавливаю правила игры… – усмехнулся Тейт, расслабляя руки, с сожалением смотря на то, как прекрасная Вайолет ускользает из его объятий. Он поднялся следом за девушкой, выжидающе смотря ей в глаза. – Ну не только тебе здесь хитрить и пользоваться моментом… – сказала Вай с насмешливой улыбкой, обходя парня, встав сбоку от него. – Закрой глаза. Тейт вскинул бровь, улыбаясь. – Мне уже начинать бояться? – Смотря, чего именно ты боишься… Облизнув губы, юноша поддался и закрыл глаза. Он услышал, как снег скрипит под подошвами сапожек девушки, и сглотнул, совершенно не представляя, что она собирается делать, но, предчувствуя то, что ему это понравится. Всё затихло, и Тейт слабо улыбнулся, ощутив, как Вай коснулась его предплечья. А в следующий миг он почувствовал тёплое, почти жгучее прикосновение её губ к своей холодной щеке. Он застыл на месте, не смея открывать глаза. Сладостное чувство закончилось быстрее, чем Тейт сумел его осознать, но он успел насладиться этим мимолетным и совершенно невинным поцелуем. Одна мысль о том, что губы Вайолет коснулись его кожи, закружила голову. – А теперь попробуй получить больше… – послышался нежный шёпот над его ухом, и Тейт распахнул глаза, видя, как Вай с веселой улыбкой бежит от него прочь. – Если я переступлю ворота замка раньше, чем ты меня поймаешь, награды тебе не видать! – прокричала она, заметив, что юноша не трогается с места. Ничего не ответив, молодой человек довольно улыбнулся. Он мог бы легко догнать её, но решил дать ей новую возможность почувствовать триумф победы. Просто потому, что он получит то, чего хочет, и за воротами замка… Вайолет летела по аллее сада, зная, что за поворотом её ждёт дорожка к замку. Она сама не знала, хочет ли, чтобы Тейт поймал её, но внутренние инстинкты несли её вперед, потому что преследуемой жертве положено убегать, у неё никогда не может возникнуть потребности и желания быть пойманной. Девушка слышала позади себя приближающиеся шаги, и она тут же вспомнила их первую игру. Вай не знала, поддаётся ли Тейт, она вообще не представляла, что же в его голове, но что-то подсказывало ей, что этот хитрец всегда получает своё. Он правильно сказал: это он устанавливает правила, и лишь позволяет Вайолет иногда играть, как ей вздумается. Только значит ли это, что что-то здесь в её власти? Ворота замка были в нескольких шагах, и, обернувшись, Вайолет заметила, что юноша близко, но не настолько, чтобы её поймать до того, как она забежит в замок. Усмехнувшись, девушка решила, что так и должно быть, и толкнула ворота, проскальзывая в узкую щёлочку, разворачиваясь к Тейту, который ступил следом за ней. – Ты плохо старался, – выдохнула она, пытаясь восстановить дыхание после быстрого бега. – Просто ты очень быстрая, – улыбнулся ей молодой человек. – Но у тебя был такой шанс, – проговорила Вай, продолжая дразнить Тейта. – Неужели ты думаешь, что я мог его упустить? – сказал он с усмешкой, отойдя от раскрытых створок ворот, двигаясь навстречу девушке. – Но ты ведь не поймал меня, – пожала плечами юная леди, обходя Тейта на безопасном расстоянии, желая закрыть ворота, чтобы не пускать сквозняк в помещение. Створки закрылись с гулким громким звуком, и Вайолет повернулась лицом к Тейту, приподняв уголок своих алых губ. – Что же ты собираешься делать? – спросила девушка, понимая, что играет с огнём, но не могла сдержать себя и молчать. Ей нравилось то, как юноша смотрит на неё. И ещё она понимала, что просто так забрать её поцелуй было бы для Тейта слишком легкой задачей. Вай хотела знать, что ещё он может придумать. Подойдя к девушке, белокурый юноша остановился в шаге от неё. – Что, если я скажу, что мне не обязательно было ловить тебя? Вай постаралась скрыть свою озадаченность. – Ты даже не станешь сопротивляться… – улыбнулся Тейт и вдруг поднял голову вверх, словно увидел что-то, чего раньше не замечал. Вайолет последовала его примеру и тут же направила на юношу свой взволнованный и несколько испуганный взгляд. Над их головой на створке ворот висела веточка вечнозеленой омелы. – Ты просила меня развесить везде Рождественские символы… – с хитрой усмешкой проговорил Тейт, хотя девушка прекрасно помнила, что эта её просьба касалась только зала с Рождественской елью. Юноша шагнул ещё ближе, и теперь их разделяли миллиметры. Он провел ладонью по растрепанным ветром волосам юной леди, опуская взгляд на её красные губы. – Ты ведь знаешь, что традиции нельзя нарушать? Сердце Вайолет бешено заколотилось, она закусила губу, словно это могло помешать молодому человеку исполнить то, что подобало. Девушка ничего не могла сказать, она только следила за каждым движением Тейта, зная, что он в любой момент может коснуться её губ, и это вызвало в её душе невероятный трепет. Не теряя времени, Тейт приблизился к гостье замка, всё ещё смотря в её широко раскрытые глаза цвета янтаря, а затем увидел, как она опустила ресницы, не пытаясь сопротивляться. Но он знал, что дело вовсе не в омеле, и если бы он пожелал вкусить сладость её губ в любом другом месте, она вряд ли стала бы протестовать. Тейт с самого начала хотел узнать, каково это – целовать её, ласкать её губы, держать в своих руках это хрупкое, но в то же время сильное создание, и заставлять таять от наслаждения. Коснувшись губ Вайолет своими, юноша почувствовал, какие они мягкие и послушные, и уже готов был впиться в них грубо и жадно, не заботясь ни о чём, но он всё же заставил себя быть терпеливее, чтобы ощутить все оттенки неповторимого момента. Девушка издала тихий стон, впиваясь пальцами в предплечья молодого человека. В её душе и разуме царил хаос, она каждой клеточкой тела чувствовала, как это приятно – сливаться с кем-то в едином поцелуе. Нет, не с кем-то. С ним… Тейт аккуратно прикусил нижнюю губу Вайолет, и рука его соскользнула вниз по её щеке и шее, оказываясь на груди девушки, что заставило её снова тихонько застонать, теряя представление о том, правильно ли это или нет. Рядом с ним все вещи меняли свои оттенки, чёрное становилось белым, белое - чёрным. В голову юной леди пробивались туманные мысли о том, что бурю её чувств можно объяснить только тем, что где-то в тайном месте у Тейта припасены стрелы Амура, и одной из них он ранил её. Иначе она не могла понять, почему и как он смог обвести вокруг пальца такую хладнокровную и рассудительную особу, как она… – Ты специально это сделал! – осознала вдруг Вай, когда юноша оторвался от её губ, рассматривая её лицо с довольной улыбкой. Тейт развешивал растения, а, значит, прекрасно знал, где находятся заветные веточки. Она сама позволила ему расставить для неё ловушки! – Я ведь говорил, что честность – не самая сильная из моих черт… проговорил Тейт. – Но, Вайолет, только подумай… – заманчиво протянул юноша. – Поцелуй под омелой самый чистый и невинный… – То, что ты делаешь со мной, никак не вяжется у меня со словом «невинность», – ответила Вай, подняв уголок губ, и оттолкнула юношу, двигаясь к широкой мраморной лестнице. Тейт засмеялся, дав девушке возможность ошибочно полагать, будто она может так легко ускользнуть от него, а затем, сделав вслед за ней несколько шагов, снова поймал в свои объятия, прижимая ближе к себе. – Я сделал это только потому, что ты этого тоже хочешь, – с лёгкой улыбкой уверенно проговорил юноша, сжимая пальцы на талии юной леди. – Ты можешь поспорить со мной потом… Когда я наслажусь твоими новыми стонами удовольствия. С возрастающей страстью Тейт снова впился в алые губы, и их обладательница не могла найти в себе силы как-то остановить коварного искусителя. С трудом отстранившись, юноша ласково улыбнулся. – Я так ждал этого, Вайолет… – проговорил он еле слышно. – Скажи, разве я не заслужил твоего поцелуя?.. Очарованная и лишенная возможности возражать, Вайолет провела языком по своим покрасневшим губам, а затем потянулась к молодому человеку, со всей нежностью касаясь его горячих губ. Она больше не могла отрицать того волшебства, которое проснулось в её сердце. И сегодняшний сон теперь никак не мог сравниться с тем, что происходило наяву, здесь и сейчас. Прервавшись, они смотрели друг на друга так, будто впервые увиделись после долгой разлуки. Всё вокруг для них теперь было ново, будто оба они переродились и стали совершенно другими. – Идём, – с сияющим лицом произнёс молодой человек, ведя юную леди вперед, вглубь замка. – Нужно отогреться после прогулки. Вайолет усмехнулась и крепко сжала руку Тейта. Ей вдруг показалось, что всё это может оказаться очередным сном. И если так, она готова была к любому повороту, ведь иногда во сне можно позволить себе намного больше, чем наяву. Стараясь отогнать от себя подобные мысли, девушка последовала за молодым человеком, опустив голову и пряча покрасневшие щечки. *** В камине ожил огонь, ожидая, когда двое сядут подле него, чтобы согреться. Или согреть друг друга своими объятиями?.. Вайолет показалась в дверях каминного зала, чувствуя себя неловко в новом платье, которое ей пришлось надеть, потому что её собственное промокло, пока они с Тейтом дурачились в снегу. Отведя задумчивый взгляд от пляшущих язычков пламени, юноша приоткрыл рот и тут же поднялся со стула. Красивый золотисто-кремовый цвет нового, но довольно простого платья, подчеркивал нежную светлую кожу юной леди, её янтарные глаза казались теперь ещё ярче, а волосы, заплетенные в аккуратную косу, блестели в свете зажегшихся свечей. Сжимая губы и несколько смущенно улыбаясь, Вайолет подошла к Тейту, расправила подол платья, и гладкая ткань заструилась, красиво переливаясь. – Ох, Вайолет, – выдохнул молодой человек, отвечая на её улыбку, не переставая любоваться девушкой. Он взял её за руку и заставил покрутиться вокруг себя, чтобы лучше рассмотреть её со всех сторон. – Если ты так прекрасна в этом простом платье, я представляю, что твоя красота сотворит с более роскошным нарядом… – Боюсь, ты не заметишь меня за всеми камнями и шелком, – тихо засмеялась Вайолет, останавливаясь, всё ещё чувствуя, как крепко юноша держит её за руку. – О, нет… Кажется, я теперь больше ничего не замечаю, кроме тебя, – ответил ей Тейт, притягивая девушку к себе, и вдруг нахмурился. – Ты всё ещё дрожишь. – Никак не могу отогреться, – пожала плечами Вай. – Пойдём к огню. Усевшись на привычном месте, юноша с девушкой снова погрузились в разговор, и Вайолет не могла поверить, что кто-то на всём белом свете может понимать её так, как делает это белокурый юноша, больше напоминающий видение из сна, чем настоящего человека. Ей хотелось узнать о Тейте немного больше. Хотелось задать ему столько же вопросов о его жизни, сколько задавал молодой человек о её собственной. Вайолет беспокоило то, что её сердце вот-вот окажется полностью в его руках, а она даже не знает, свободно ли сердце Тейта. Но она понимала, что узнать это невозможно, ведь, по его словам, он ничего не помнил. Но что, если когда-нибудь он об этом вспомнит? – Тейт, – позвала Вайолет, когда их разговор прервался, и молчание нарушало лишь потрескивание поленьев в камине. – Ммм? – отозвался юноша, щекоча своим дыханием щёку девушки, которая сидела спиной к нему, прижимаясь к его груди. – Ты когда-нибудь пытался вспомнить хоть что-то о себе? Юноша закусил губу, обеспокоенно рассматривая профиль Вайолет, зная, что сама она не видит его лица. – Наверное, нет. Я даже не знал, что я хотел бы вспомнить… Вай повернулась к молодому человеку, чтобы лучше видеть его. – Неужели хозяин не мог бы вернуть тебе хоть какие-то из твоих воспоминаний? – проговорила девушка с озадаченным видом. Печально улыбнувшись, Тейт опустил взгляд и, немного помедлив, снял с руки большого пальца потемневшее от времени кольцо, которое обвивала серебряная змея. – Иногда мне кажется, что это единственное напоминание о том, что в моей жизни было что-то до проклятия. Девушка приняла из рук юноши протянутое ей кольцо и рассмотрела его со всех сторон. – Наверное, оно принадлежало твоей семье. Принадлежит, – поправила себя Вайолет, искренне желая, чтобы его родные до сих пор были живы и помнили о нём. – Возможно… Бывает, я смотрю на него, и в голове возникают смутные картинки. Будто кто-то играет на фортепиано… Очень грустную, но красивую мелодию, – тихо проговорил Тейт, наблюдая за тем, как Вай крутит в руках его кольцо. Юная леди вдруг подняла на него заинтересованный взгляд, и в её зрачках зажегся огонёк. – Мне кажется… Я где-то видела фортепиано. В зале, который мы украшали, у дальней стены! – Да, но… Тейт ничего не успел сказать, как Вайолет уже вскочила на ноги, и легкий подол её платья заколыхался из стороны в сторону. – Пойдём, – позвала его девушка, всё больше увлекаясь своей идеей. Сдавшись, молодой человек уже шёл бок о бок с Вай по тёмным коридорам сумеречного замка, и на стенах сами собой загорались свечи и факелы, освещая им путь. Казалось, Вайолет больше не удивляется чудесам, она привыкла к ним так же, как к мысли о том, что она останется здесь на неопределённый срок. И, судя по всему, этот срок её больше не заботил. Тейт ощущал, как в сердце его закрадывается давно забытое чувство счастья и покоя, и девушка, идущая рядом с ним, была главной причиной этого чуда. Украшенный для Рождества зал был погружен в полумрак, Тейт специально не хотел освещать его полностью, желая оставить эту атмосферу для Сочельника. Несколько свечей венчали фортепиано, которое стояло у дальней стены, и девушка воодушевлённо направилась к нему, ведя за собой юношу. – Может быть, это ты сам играл ту мелодию? – предположила Вайолет, проводя ладонью по черной блестящей крышке инструмента. – Не думаю, – усмехнулся молодой человек, смотря на то, как девушка открывает крышку и садится на скамью, обшитую бордовым бархатом, подобно подушкам и пуфам в залах. Встав рядом с фортепиано, чтобы лучше видеть Вайолет, Тейт облокотился на него, с улыбкой рассматривая девушку. – Ты умеешь играть? – Реплика юноши была больше похожа на утверждение, чем на вопрос. – Наверняка тебя учили играть с самого детства. – Так и есть, – кивнула Вай. – Но я уже почти всё забыла. Есть одна песня, которую… – Юная леди прервалась, не зная, хочет ли она снова печалиться, вспоминая свою мать, которая научила её этой песне. – Которую отец всегда считал глупой и своевольной. – И это была правда. – Тогда я уже хочу послушать её, – широко улыбнулся молодой человек. – Только не смейся, если я буду фальшивить, – пробормотала Вайолет, опуская пальцы на клавиши, сосредотачиваясь на том, чтобы вспомнить ноты. – Не буду, – заверил её Тейт, подпирая подбородок ладонью и не отрывая глаз от прекрасной девушки. Она мельком взглянула в его глаза и снова опустила их на черно-белые клавиши, пробуя несколько нот, проверяя, как звучит инструмент. Юноша следил за тем, как аккуратные тонкие пальчики скользят по клавишам, и вот неуверенные звуки постепенно превратились в связную мелодию, такую простую на первый взгляд, но красивую и чарующую. А потом из уст Вайолет полилась песня, и её тихий приятный голосок ласкал слух юноши, он звучал, как ручей, как звонкий колокольчик, и Тейт готов был слушать эту песню вечно. The whole world trying, to tame the spark But we've got fire, burning bright, hidden Catch the shimmer of showering stars The sky gets dimmer, and your light shows --- Весь мир пытается приручить искорку, А у нас есть целый костер, который горит так ярко, и он спрятан. Поймай мерцание звезд, льющихся дождём, Небо темнеет, а твой свет ведёт меня… Тейт ясно чувствовал, как сильно начинает биться его сердце: каждое слово прекрасной песни оставалось в нём теплом, трогая самые черствые уголки души. Вайолет теперь казалась юноше ещё светлее, ещё ярче, словно была той самой звездой, свет которой просила поймать и сохранить. Юная леди казалась ему волшебной феей, пришедшей в его жизнь, чтобы, наконец, изменить её и показать ему, кто он на самом деле. Показать ему, что он тоже способен осветить чей-то путь, а не дарить одну лишь тьму… You are the vision I'm looking for Make me remember all I forgot Watch me become just an animal Naked to nothing more than who we are --- Ты – то самое видение, которое я ищу, Заставь меня вспомнить всё, что я забыла. Смотри, как я становлюсь обычным зверем, Открытым перед нашим истинным естеством. И хотя в зале всё ещё было темно, всё вокруг озарялось невидимым светом, исходящим от девушки, играющей красивую мелодию, гладя и аккуратно трогая клавиши, будто они были живыми. Каждое прикосновение было таким трепетным, что юноша не мог устоять. Он хотел бы и сам дотронуться до того, что захватило его дух, хотел навсегда оставить это в своих руках, непрерывно чувствовать этот поток света и тепла. Тихо обойдя Вайолет, он встал за её спиной, наслаждаясь видом открытого участка кожи на её плечах и шее. Осторожно дотронувшись до плеч девушки, юноша почувствовал, как она тихонько вздрогнула, не ожидая прикосновения, но она не останавливалась, продолжая играть мелодию. Молодой человек провел ладонями вниз по предплечьям юной леди, гладя нежную кожу её рук, которые двигались в своём особом ритме, отбивая по клавишам ритм, производя волшебную музыку. На коже Вай появились мурашки, и, улыбаясь, Тейт склонился ниже, касаясь губами тонкой шеи, оставляя на ней поцелуи. Девушка сбивалась, но играла дальше, погруженная в этот интимный для них обоих момент, боясь, что, если музыка остановится, всё пропадёт. Касания и поцелуи Тейта только ещё больше погружали юную леди в совершенно новый, неизведанный ею мир, где двое могли делить друг с другом невероятные моменты, окруженные магией музыки, и это был только их мирок покоя и счастья… Feral hearts, in the night Loving like we've been kept captive Free to light Feral hearts, come alive Loving like we've been kept captive Free to... --- Дикие сердца в ночи Любящие так, будто мы были пленниками, Свободными для света. Дикие сердца оживают Любящие так, будто мы были пленниками, Свободными… Именно такими были их сердца: дикими, вольными, они жаждали неизведанного, не желали подчиняться всеобщим законам, оставаясь непонятыми остальным миром. Они так долго были пленниками своих тяготений и желаний, скованные цепями, оставленные наедине с собственными мыслями, но теперь они нашли друг друга, наконец обретая свободу и понимание. Наслаждаясь тем, что держит девушку в своих руках, погружаясь в море звезд, которыми блестели янтарные глаза, и о которых пела Вайолет, Тейт не верил тому, что всё это происходит с ним. Он присел рядом с ней на мягкую скамейку, целуя её плечи, касаясь тонких запястий, повторяя движения её пальцев. Не в силах больше терпеть нарастающее желание, Вайолет оторвалась от инструмента, и эхо последних нот прокатилось по широкому залу. В считанные мгновения губы Тейта нашли алые губы юной леди, их руки нашли друг друга, сплетаясь воедино, и, хотя волшебная музыка оборвалась, она всё ещё звучала эхом в голове, стучала сердечным ритмом, звенела тишиной в мягко освещенном зале. Поцелуй их был страстным и мягким одновременно, и это ощущение блаженства, разделённое ими на двоих, казалось самым прекрасным и невероятным из всего, что юноша и девушка когда-либо испытывали. Теперь их дикие сердца бились в унисон… Отрываясь от сладких вишнёвых губ Вай, Тейт коснулся нежной кожи её щёк, с благоговением смотря в широко распахнутые глаза, полные наслаждения и сияния. – Ты поёшь прекраснее райских птиц… – прошептал юноша, и девушка улыбнулась, тихо смеясь. – Ты слышал, как они поют? – Нет, но к чему мне это, когда у меня есть ты? – растянул уголки губ Тейт. – Если тебе это приносит радость, я буду петь ещё… – Ох, Вайолет, я и не мечтал о том, чтобы ты пела для меня… – проговорил молодой человек, опуская взгляд на покрасневшие губы девушки. – Но теперь я хочу, чтобы это не прекращалось. Чтобы пела ты… Чтобы пело твоё тело… Чувствуя, как от волнения кружится голова, Вайолет улыбнулась и повернулась к клавишам. Она чувствовала, какой жар исходит от Тейта, сколько энергии бьётся в нём и передаётся ей самой. Её тело уже пело для него, но она пока не знала, как управлять этой музыкой… – Я научу тебя играть, – сказала Вай тихо, взяв руки Тейта и опуская их на клавиши. – Я постараюсь быть хорошим учеником, – заверил её белокурый юноша, заставляя девушку дышать чаще, произнося слова своим бархатным тоном над её ухом. – Я знаю, Тейт… Они провели вечер в полутёмном зале, играя на фортепиано, шутя, смеясь, беседуя, даря друг другу поцелуи и веру в то, что теперь всё будет иначе, и их дикие сердца, наконец, нашли свой приют…