Великий комбинатор

"Командовать парадом буду я!" * * * "Папа может, папа может все, что угодно…"

Великий падишах Абдул Хамид ибн Махмуд откровенно скучал. Увы, находясь в чужой стране с официальным визитом, следовало держать лицо и вежливо улыбаться, что он и делал. Официальная часть запланированных мероприятий была позади, и теперь принимающая сторона развлекала его светскими балами и раутами. Уже несколько дней Абдул Хамид прозябал в этой туманной, холодной Англии, но пока так ничего и не узнал о своем драгоценном Лотосе. Присланная наглецом фотокарточка постоянно находилась во внутреннем кармане костюма ли, или парадного одеяния, и падишах никогда с ней не расставался. Чтобы не расстраивать верного Шамси, но, тем не менее, поддержать свой статус, он привез в свите несколько гаремных мальчиков, однако, за все время пребывания в Великобритании ни одного из них так к себе и не призвал. Слишком велико было его нетерпение в ожидании встречи с возмужавшим, изменившимся Лотосом. Но ни служба безопасности, ни специально нанятые английские частные сыскные агентства до сих пор не добились никаких результатов в поиске строптивого лорда Малфоя. Абдул Хамид нахмурился, пытаясь понять, как именитый человек - лорд! - может так замести следы, что никто ничего о нем не знает. Был вариант, что Лотос соврал насчет своего высокого статуса, и с каждым проведенным в Англии днем доводов в пользу этой версии было все больше. От нерадужных мыслей настроение вообще сошло на нет, и падишах, стараясь придать своему лицу вежливо-заинтересованное выражение, с полным безразличием оглядывал зал, в центре которого кружили в танце нарядно разодетые парочки, а у стен столпились нетанцующие гости, между которыми сноровисто мелькали официанты с нагруженными всевозможной едой и напитками подносами. Напротив входа в зал протянулся ломящийся от всяческих яств фуршетный стол. Мельком пробежав взглядом по гостям, Абдул Хамид неожиданно напрягся и стал всматриваться в толпу более пристально. Ему показалось, что он заметил знакомую платиновую шевелюру. http://s019.radikal.ru/i617/1510/5a/ea72ed389f78.jpg Сердце ускорило свой ритм, а глаза… глаза не обманули его: в другом конце зала действительно стоял элегантно одетый, с длинными, собранными в роскошный хвост волосами, перевязанными черной шелковой лентой, его несравненный Лотос. Извинившись перед консулом Франции, с которым вел беседу о возможных в будущем сферах взаимодействия, Абдул Хамид решительно стал пробираться сквозь разряженную толпу гостей к фуршетному столу. Но когда он все же пересек огромный зал приемов, среди столпившихся гостей не было ни одного, кто хоть отдаленно напоминал бы его несравненного Лотоса. Падишах разочарованно вздохнул, но продолжил оглядываться по сторонам. Спустя пару минут, когда он уже смирился с тем, что Люциус ему всего-навсего привиделся, перед Абдул Хамидом возник официант в форменной ливрее и протянул поднос со сложенным вдвое листом бумаги. Падишах помедлил минуту, затем протянул руку и решительно взял послание. Сначала ему показалось, что это какая-то шутка и лист совершенно пустой. Но, моргнув, он увидел несколько строк, выведенных каллиграфическим почерком: “Если господин желает полюбоваться цветением Лотоса, он может прекратить свои поиски, ибо они увенчались успехом. В коридоре ожидает человек, который сопроводит его к саду райских наслаждений. Господин не будет разочарован, ибо Лотос жаждет только его божественного внимания” Абдул Хамид порывисто вздохнул и внимательно осмотрелся, но ни Лотоса, ни передавшего записку официанта не заметил. Он медленно обошел зал, но, поняв тщетность своих попыток и отклонив по ходу несколько предложений более близкого знакомства от присутствующих дам, решительно направился к дверям. Верная, не выпускающая важную персону из поля зрения охрана ненавязчиво сопровождала его на некотором удалении. В холле огромного дворца приемов было достаточно людно, и падишах нерешительно застыл, не зная в какую сторону податься. От ближайшей колонны к нему направился мужчина весьма непримечательной наружности. Охрана тут же бросилась наперерез, но Абдул Хамид одним взглядом остановил их. - Лорд Люциус Малфой просил вам передать, что с нетерпением ждет встречи с вами, - вежливо поклонился незнакомец, как-то витиевато взмахнув рукой. Абдул Хамид даже не подумал перечить и, кивнув в ответ, без возражений последовал за ним. Он лишь краем глаза заметил, что охрана осталась стоять на своих местах, но даже не удивился подобному упущению, безоглядно доверяясь сопровождающему. А тот совершил еще несколько странных пассов рукой и быстро покинул здание. Падишах не обратил внимания, как они вышли на улицу и почему-то оказались в знакомой ему гостинице, где он снял весь верхний этаж, не желая заселяться в гостиницу при консульстве и рассчитывая на то, что из переполненного отеля ему будет легче исчезать или же приводить к себе тайных гостей. Точнее, одного конкретного гостя, о котором он мечтал с самого отъезда с родины, а может и еще дольше. Когда они с незнакомым мужчиной поднимались в лифте, Абдул Хамид заметил странную дрожь кабинки, но сопровождающий, казалось, не придал этому никакого значения. Двери разошлись на этаже, очень похожем на тот, который снимал сам падишах, но все же неуловимо отличающемся, а коридор привел к шикарному люксу. - Располагайтесь, господин падишах, мистер Малфой скоро будет, - с этими словами сопровождающий направился дальше, а Абдул Хамид настороженно прошел внутрь. После исчезновения мужчины с глаз падишаха словно спала пелена, и он замер посреди роскошно обставленного номера, не понимая, как мог без всяких возражений и предосторожностей довериться какому-то незнакомцу и почему верная и преданная до кончиков сапог охрана не отправилась его сопровождать. Опасаясь, что это может оказаться ловушкой, Абдул Хамид достал кинжал из специальных ножен, прикрепленных к щиколотке, стараясь быть готовым к любым неожиданностям. Но долго размышлять над странностями ситуации ему не дали. Дверь тихонько открылась, и все мысли смыло неприкрытым восхищением при виде человека, застывшего на пороге. - Это для меня мой незабвенный господин приготовил свое грозное оружие? - чуть хриплым голосом тихо произнес стоящий в дверях Лотос. Абдул Хамид с удивлением глянул на зажатый в руках кинжал и быстро спрятал его обратно в ножны, не сводя глаз с прекрасного мужчины. Лотос возмужал. Но это нисколько не испортило его красоту, сделав ее еще ярче и притягательнее. Он был облачен в черные полупрозрачные шаровары, стянутые в талии широким кушаком с серебряной отделкой и в тон к ним короткую безрукавку, которая только подчеркивала мужественную фигуру и широкие плечи неотразимого в своей сексуальности и легкой агрессивности мужчины. Волосы, ставшие длиннее, чем помнилось, свободной платиновой волной спадали по плечам и спине, сдерживаемые лишь серебряными заколками с цветками лотоса. Аналогичный кулон поблескивал на полуобнаженной груди, притягивая взгляд. Абдул Хамид шумно выдохнул. Его никогда особо не привлекали зрелые мужчины, а потому гарем населяли прекрасные юноши, в которых он невольно пытался отыскать запавшие в душу черты несравненного Лотоса. Но сейчас, спустя столько лет, рассматривая своего бывшего наложника, одетого в традиционные наряды гарема, он невольно сглотнул слюну и почувствовал сильное возбуждение от одного его вида. http://s019.radikal.ru/i643/1510/f0/86cbd84180a3.jpg - Господин мне не рад? - с легкой язвительной улыбкой поинтересовался Лотос, медленно, грациозной походкой хищника проходя внутрь комнаты. - Я искал тебя… - Абдул Хамид следил за ним как лев, затаившийся в засаде и готовый прыгнуть на добычу, стоит той немного утратить бдительность. - Видимо, не там искал, - нагло усмехнулся тот и принялся медленно расстегивать серебряные цепочки, сдерживающие полы жилетки. - А, позвольте поинтересоваться, для каких целей мой бесценный господин пытался найти меня? - Это я тебе сейчас покажу, - грозно рыкнул падишах, в один шаг оказываясь рядом и срывая с Лотоса ненужное более одеяние, чтобы с силой сжать в объятиях, провести ладонями по нежной бледной коже, которая за пошедшие годы на удивление не утратила своей упругости и шелковистости. Абдул Хамид до боли стискивал руки, настолько безумным было желание покорить, подчинить сильного и привлекательного бывшего наложника, поставить на нем свою метку, чтобы все знали, что этот гордый, хитрый красавец принадлежит только ему - Абдул Хамиду. Звериная страсть, которую ему частенько приходилось сдерживать с юными звездами своего гарема, прорвалась на волю, и при этом он не боялся, что Лотос сломается, разлетится на осколки, как старинная статуэтка, потому что тот с не меньшим пылом и агрессией отвечал на дикие, необузданные ласки. Абдул Хамид резко дернул декоративную застежку, маскирующую узел кушака, и с силой рванул крепкую ткань. Послышался тихий треск, но в тот же миг Лотос выскользнул из его объятий. Разглядывая падишаха дерзким, замутненным от желания взглядом, он нарочито медленно развязал пояс и позволил тонкой, полупрозрачной ткани шаровар, через которую проглядывали очертания по-прежнему стройных ног, медленно сползти на пол. Падишах не выдержал. Схватив Лотоса за руку, он стремительно поспешил в спальню, где тут же толкнул его на широкую, застланную кремовым шелком постель, и, не дав опомниться, тут же навалился сверху. Их поцелуи больше походили на укусы, ласки были отрывистыми и резкими, оба стонали, явно в восторге от сумасшедшего наслаждения, смешанного с болью. Абдул Хамид широко развел ноги Лотоса и лишь на мгновение оторвался от него, пристально посмотрев в глаза. - Готовился? Получив короткий кивок в ответ, он решительно овладел таким желанным телом, вызвав своим резким проникновением невольную болезненную гримасу, тут же перешедшую в протяжный стон. Движения любовников были резкими и порывистыми, в этой бешеной страсти они пытались забыть многолетнюю тоску друг по другу и утолить голод обладания. Лотос, бесстыдно извиваясь, с удовольствием и некой агрессивностью встречал каждый выпад, отвечая не менее напористым встречным движением бедер, словно желая, чтобы горячий член падишаха оказался как можно глубже, причиняя наравне с удовольствием легкую боль. Долго они не продержались. Бешеная скачка привела к быстрой кульминации, и оба свалились на кровать уставшие, измотанные, потные. Абдул Хамид собственнически прижал Лотоса к себе, с удовольствием отмечая, как на бледной коже расцветают синими и красными пятнышками оставленные в порыве страсти отметины. - Ты раньше таким не был, - с легкой усмешкой произнес Абдул Хамид, лениво поглаживая раскинувшееся рядом в посторгазменной истоме тело. - Считай, что я соскучился, - довольно облизнулся Лотос и болезненно поморщился, перевернувшись на бок. - Я не причинил тебе вреда? - Я знал, куда шел и для чего, - хмыкнул тот и, проведя по своему телу рукой, довольно потянулся. Этот жест вызвал у падишаха новую волну возбуждения, но ему не хотелось травмировать Лотоса, хотя безумная жажда обладания до сих пор не отпустила. Но если в первые моменты ему хотелось целовать, кусать и трахать этого строптивца так, чтобы тот забыл свое имя, то сейчас ему нужно было совсем иное - холить и нежно ласкать Лотоса, дарить ему незабываемое удовольствие и неземное блаженство. Абдул Хамиду приходилось сдерживать свое желание, он лишь кончиками пальцев обрисовывал изгибы и линии раскинувшегося рядом наложника. Однако его возбуждение было отчетливо заметно, и Лотос, хитро усмехнувшись, сдвинулся чуть ниже, оказавшись лицом напротив готовой к дальнейшим подвигам плоти. - Кто-то уже хочет продолжения? - выдохнул он в пах Абдул Хамида, возбужденный член которого качнулся, словно выражая свое согласие. - Я не хочу причинить тебе вреда, нужно сделать перерыв, - с сожалением произнес падишах, зарываясь руками в платиновые волосы, разметавшиеся по кровати. - Со мной все в порядке, - легко усмехнулся Лотос. - Я не трепетный юноша двадцати лет, и не нежная барышня, которая несколько дней стонет после лишения девственности… Но если мой господин сомневается в моей готовности продолжить дальнейшие игры, то я, наверное, должен его переубедить. - С этими словами он склонился над пахом Абдул Хамида, вбирая в рот стоящий колом член. - Ах, Лотос… - не сдержал стона падишах. - Да, сегодня я для тебя Лотос, - на мгновение отстранился тот от своего занятия, - но мне бы больше понравилось, если бы ты звал меня Люциусом. Второй раунд был медленным и неспешным, они нежно ласкали друг друга, вновь знакомясь, вспоминая и запоминая изменившиеся за долгие годы тела и точки наслаждения. Вымотанный страстным любовником, Абдул Хамид уснул почти на рассвете с блаженной улыбкой на губах. А проснулся он далеко за полдень. В теле плескалась приятная истома и томная расслабленность после бурно проведенной ночи. С удовольствием потянувшись, падишах повернулся на бок и тут же удивленно подскочил. Он спал в кровати собственного номера, а не того люкса, в котором они с Лотосом всю ночь предавались любовной страсти. К слову, оный Лотос в постели отсутствовал, и, судя по ее идеальному состоянию, никаких особых телодвижений в ней ночью никто не совершал. Казалось, сильно уставший человек, который даже не смял покрывало, просто спал. - Хм… - Абдул Хамид внимательно осмотрелся, пытаясь понять, приснилось ему присутствие Лотоса, или все происходящее ночью было на самом деле. Ничто в номере не говорило о присутствии постороннего. Только на соседней подушке лежал одинокий лотос, под которым прятался сложенный вдвое лист бумаги. Абдул Хамид осторожно поднял хрупкий цветок, вдыхая его неповторимый аромат, и с легкой улыбкой развернул записку. Внутри знакомым каллиграфическим почерком было написано: “Спасибо за незабываемую ночь! Не стоит и дальше искать меня. Нет, мой господин, конечно, может попытаться, но лишь напрасно выкинет на ветер приличную сумму денег. Нам не суждено постоянно быть вместе, потому что обязательства перед нашими государствами и людьми, которые в нас нуждаются, слишком велики. Но… я не отрицаю, что мы прекрасно подходим друг другу как сексуальные партнеры, поэтому иногда могли бы себе устраивать небольшие каникулы где-нибудь на берегу теплого моря в окружении прекрасной экзотической природы…” Абдул Хамид нахмурился, не понимая сути записки. Его задело, что Лотос считает его всего лишь достойным партнером для удовлетворения сексуальных потребностей. Нет, с одной стороны это было невероятно приятно, но с другой - падишаху-то хотелось намного большего. Ведь тогда, много лет назад, он привязался к этому строптивому и наглому наложнику именно из-за его сильного и скользкого характера, благодаря которому тот неизменно добивался своего, прикладывая минимум усилий. Абдул Хамид еще раз внимательно посмотрел на записку, вдохнул аромат прекрасного цветка и вдруг заметил в самом низу приписку, на которую не обратил внимания сразу. Там были указаны какие-то координаты и небольшая фраза: “Я буду тебе очень благодарен(!), если при следующей встрече ты станешь звать меня Люциусом”. Падишах потянулся к прикроватной тумбочке, на которой лежал его ноутбук и, подключившись к сети, быстро ввел координаты, указанные в записке. Он даже не удивился, когда выяснилось, что цифры соответствуют местоположению маленького частного островка в Средиземном море. С довольной улыбкой Абдул Хамид вышел из спальни, накинув халат на голое тело, в нескольких местах пестревшее маленькими любовными отметинами. Нужно было вызвать консула и обговорить завершение визита. Его цель была наконец-то достигнута.