Выбери своё место

В первую группу Готье перевели без вопросов. Наставникам как-то было без разницы. Никто не уговаривал и не отговаривал от выбора. Только я еще продолжал психовать. И никак не мог понять, что в том виконте нашёл Готье? Без ложной скромности могу сказать, что доставшееся мне тело было очень привлекательным. «Другая масть», не такая, как у Лиана, но это же не оправдание. Раньше Готье меня целовал и осыпал комплиментами. А тут оказалось, что у него совсем другие предпочтения. Если виконт был жгучим брюнетом, то я, скорее, относился к блондинам. Золотистый оттенок волос, ярко-зеленые глаза. Причем оттенок радужки у меня был настолько необычным, что я одно время опасался, что в школе кто-нибудь вспомнит о родственниках императора с похожим цветом глаз. Повезло, что у нас на курсе было несколько мальчишек тоже с изумрудными глазами. Конечно, по внешним данным они мне в подметки не годились, но зато я понял, что подобный цвет глаз особо редким не был. Личико у меня было миленькое, с аккуратными чертами. Правда, кожа после занятий на улице обрела легкий загар. Но это совсем не портило внешность. Волосы, конечно, как у виконта, не завивались. А когда я вечером расплетал свою косу, то сам себе напоминал русалку. Именно женского рода, а не мужского. Хорошенькую, как куколка. Так что мое самолюбие было задето основательно. Раз за разом рассматривал свое отражение. Красавчик. А Готье выбрал другого парня! Лиан Инит теперь обрел игрушку и специально издевался над Готье. За виконтом иногда в выходные дни присылали личный вертолет. Герцог забирал на сутки сыночка и куда-то увозил. Один раз Лиан возьми и брякни, чтобы Готье его встретил. Мой бывший приятель терпеливо остался дожидаться виконта на вертолетной площадке. Я начало этой истории не застал. Только когда за ужином в столовой услышал, как потешаются парни первой группы, сообразил, что случилось. Прихватил какую-то выпечку, напиток и рванул к Готье. Тот мои подношения принял. Но с площадки так и не ушел. Мало того, он просидел там всю ночь. И только ближе к обеду следующего дня дождался своего кумира. Меня от злости буквально трясло. А Готье жестом показал, что вмешиваться не стоит и, изобразив преданную собачку, поспешил за виконтом. Это был один из многочисленных эпизодов взаимоотношений виконта со своим почитателем. Я уже потом не отслеживал, что там и как происходит. Окунулся с головой в учебу и ни на что не отвлекался. Учился как сумасшедший. Ко мне даже никто из кадетов не приставал. В смысле, ни на свидания, ни на то, что им могло сопутствовать, не зазывали. Отчего-то у меня сложилась такая репутация, что парни меня сторонились. Я же учился, учился... И к концу пятого курса показал высший балл на курсе. – Адель, ты лучший наш ученик за последние несколько лет, – хвалил меня старший наставник. Я это и сам знал. Но все равно немного смущался, когда на выпускном построении меня поставили во главе строя будущих пилотов. Готье я увидел в рядах управленцев только мельком. Парень за эти месяцы еще больше подрос и заматерел. Оттого его блондинистую шевелюру было видно издалека. Только всепоглощающая любовь к виконту так и продолжала светиться в глазах бывшего друга. Торжественная часть выпускного курса затянулась почти до середины дня. Вначале прошли по рядам ищейки. Человек десять, не меньше. Я уже отвык от этого ощупывающего взгляда кроваво-бордовых глаз. Оттого немного нервничал. Но, скорее всего, это было для проформы. Нас проверяли и перепроверяли еще при поступлении. Так что опасаться мне было нечего. Я даже свой схрон больше года не открывал. Так привык к жизни в корпусе, что и позабыл о том, что я ворожей. Ищейки заверили руководство в том, что магического фона не обнаружили, и разрешили продолжать церемонию. Зато сразу после торжественной речи главы корпуса нам сообщили, что будут дополнительные собеседования на предмет лояльности и преданности императору. Естественно, проводили эти беседы центумвиры. Мне своего собеседования пришлось ждать три дня. – Центумвир второй степени Асс Антонин, – представился мужчина, как только я вошёл в кабинет. И разом все воспоминания промелькнули у меня в голове. Я его узнал. Ишь ты! Второй степени. А был третьей. Делает судья карьеру. Только чего его, такого «крутого», в кадетский корпус отправили? – Группа, имя, возраст, – продолжил меланхолично интересоваться мужчина, не отрываясь от своего минимакка. – Восьмая группа, Адель Флави, восемнадцать лет, – сообщил я кратко. И тут же центумвир вперился в меня взглядом. А я снова испытал беспричинный страх. Умеет же этот Асс Антонин себя подать. Стального цвета глаза, словно рентгеном, отсканировали меня. – Хм. Надо же, – усмехнулся судья. – Я, надо признаться, в прошлом году поискал тебя в списке имперских адептов. Не нашёл и решил, что ты давно сослан в обычный рабочий приют. Пожал плечами, никак не комментируя это замечание. – Лучший курсант. Высшие баллы по всем дисциплинам, – стал просматривать мое досье центумвир. – Ну, ну. Даже интересно, как ты себя дальше проявишь. А вот замечание воспитателя по поводу отношения к власти – нехорошо. – Это как? – обрел я речь, поскольку ничего подобного за собой не замечал. Центумвир пояснять не спешил, но взгляд так и буравил меня, вероятно, выискивая во мне то самое «отношение к власти». – Ты непозволительно общался с представителем высшей знати, – соизволил пояснить судья. Теперь его голосом можно было заморозить все помещение. – Сослать тебя вместо Академии на южные рудники? Будешь заниматься подсчетом выработки. Навыков и знаний на это хватит. Меня же прошиб холодный пот. Умом я понимал, что тут каким-то образом замешан виконт. Только как оправдываться, не представлял. Кажется, я после той встречи на танцах с этим аристократиком больше и не общался. Но кто-то из воспитателей все равно на меня стуканул. – Ты позволил себе сделать замечание наследнику уважаемого рода, – продолжал сканировать меня мужчина. А я пытался взять себя в руки и не хлопнуться позорно в обморок со страха. Да что такое?! Меня даже преторы так не пугали, как этот «НКВДешник»! – Применять специальные методы дознавания, или ты добровольно пояснишь? – стал проявлять нетерпение судья. Облизнул разом пересохшие губы и хриплым голосом ответил: – Виконт у меня любовника увел. Я немного приревновал. – Имя любовника. Я снова замялся. Подставлять пусть и бывшего друга мне не хотелось. – Ты думаешь, я не найду того, кто предоставит мне эту информацию? – брезгливо оглядел меня центумвир. – Готье Го, – пробормотал я. – Го? Безродный? – Из городских трущоб. Мы вместе учились в имперской школе. – Угу, – кивнул судья. – Так, и что ты скажешь о своем отношении к существующему порядку? – Поддерживаю, одобряю и стремлюсь приложить все силы, чтобы способствовать процветанию империи. В инциденте искренне раскаиваюсь и обещаю впредь подобного не допускать, – браво отрапортовал я. А у судьи брови поползли на лоб. Похоже, он от меня такого не ожидал. А тому, кто вырос в мире, где СМИ продажны и лицемерны, ввернуть подобные фразочки – пара пустяков. – Буду следить за тобой. Помни, у тебя всегда есть прекрасная возможность оказаться на руднике, – пообещал центумвир и отпустил меня. Я же смог выдохнуть только за дверью. Как-то меня этот «НКВДешник» всегда напрягает. Должность у него, конечно, такая. Одно его слово, и я могу загреметь. Причём не в космос, а к чёрту на кулички. Так что еще раз сделал вдох-выдох и поспешил в административный корпус за новым браслетом и именным мавриттом. Честно говоря, разницы между кадетским корпусом и военной имперской Академией я почти не заметил. Мы всем составом, что учились в корпусе, так и были переведены. Парней я всех знал. Так что, кроме новой формы и чуть побольше помещения в общежитии, других различий не было. Ну, конечно, преподаватели новые. А симуляторы, снаряды и тренажеры - прежние. Правда, каждому выдали личный минимакк и добавили некоторых функций в браслет-коммутатор. Он теперь был связан с гарнитурой и мог использоваться, как привычный мне аналог земного мобильного телефона. Единственное серьезное отличие Академии от корпуса состояло в том, что после окончания занятий можно было беспрепятственно выходить в город. А в выходные дни желающие могли и ночевать вне стен Академии. Я, дурак наивный, в первый же выходной рванул посмотреть столицу. Китель новый нацепил, пилоточку, волосы заплел замысловато, туфли отполировал до зеркального блеска. И весь такой нарядный вышел «в люди». Эти самые «люди» перед КПП стояли толпой. Как-то я сразу и не понял, чего такое столпотворение? Угу. Просветили быстро. Еще бы! Будущие пилоты. Элита. Муж-пилот – предел мечтаний для многих. Дамочки меня сразу окружили. Я еще вяло отбрыкивался и даже брякнул, что средствами для того, чтобы пригласить куда-либо даму, не располагаю. Меня тут же заверили, что оплатят любой мой каприз. Одна настырная шатенка так и норовила своим бюстом смести конкуренток. Того и гляди, дамы затеют драку за мою тушку. Я уже было открыл рот, чтобы сообщить претенденткам, что женщинами не интересуюсь, когда приметил слева у стены нехилый такой мужской строй. И тоже на выбор: крупные самцы или манерные щупленькие юноши. Мда... Секса хотелось. Но стать объектом охоты - не очень. В общем, наплевав на все приличия, я развернулся и рванул обратно в Академию. Нафиг, нафиг. Не готов я к подобным изменениям в жизни. Уже потом у парней узнал, что они для выхода в город вызывали наемный кар с шофером. – А как потом в городе? Не пристают? – продолжил я расспросы. – Нет, не пристают. Да и городская стража такого не допустит. Это только возле Академии разрешено навязчиво знакомиться, – сообщил мне одногруппник. В общем, я все понял. Только пока свободных средств на вызов «такси» у меня не было. Мой именной мавритт имел всего с десяток капель силы, которые я использовал для освещения комнаты вечером. Тратить эти крохи точно не стоило. Первая стипендия только в конце месяца. Впрочем, мне и в Академии было чем заняться. И снова я опережал группу. Не то чтобы специально надрывался. Оно само собой так получалось. Пока парни на свидания бегали или просто в город выходили, я скуки ради учебные задания зубрил. В первый день недели ожидаемо – только у меня готовое домашнее задание. Преподаватели удивлялись, а парни уже внимания не обращали. Они давно привыкли к тому, что я такой «ботаник». По столице я походил. Но одному гулять было неинтересно. Многого я просто не знал и не понимал. В местные центры развлечений тоже опасался заходить. Так что к середине года перестал тратить стипендию на ненужные мне прогулки. Не так уж много нам и платили. Местная система денег была необычной. Все эквивалентно приравнивалось к «каплям» магической силы кристалла. Мне, кстати, в голову пришла мысль попробовать самому заполнить мавритт. В один из выходных дней я в схроне попытался перекачать энергию. Даже капли не прибавил. Но выдохся основательно. Потом валялся у себя в комнате без сил и размышлял. Так-то логично, что я не смог пополнить кристалл. Иначе бы все ворожеи были «миллионерами». Сам мавритт добывают в рудниках уже заполненный магией. Между собой с одного кристалла на другой перебросить эту энергию получалось легко. А еще мавритт должен быть обязательно оформлен в подвеску. Чистый, без опознавательных знаков кристалл – нелегален. Примерно, как на Земле фальшивая монета. И только после прикрепления имперской метки мавритт приобретал статус денежного эквивалента. Торговля «рудниковыми» мавриттами строго наказывалась. Местных контрабандистов ждала смертная казнь. Так что зарабатывать эти самые «капли» можно было только честным трудом. А вот как происходил сам переброс силы между кристаллами я так и не смог понять. Но счетчик на подвеске всегда работал исправно. Местная технология. Впрочем, пока меня эти «деньги» волновали мало. У меня по плану были другие задачи: учеба и полеты. Ожидаемо, завершил первый курс достойно. Нам потом дали полмесяца на отдых перед переводом на второй курс. И, собственно говоря, все теоретическое обучение было завершено. Дальше начиналась практика. Честно говоря, я уже изнывал от нетерпения. Очень уж хотелось, наконец, попасть на звездолет. Только перед началом второго курса мы снова должны были пройти проверку: обязательное собеседование у центумвира. Нужно ли говорить, что я даже не удивился, когда встретил судью Асса Антонина. Он, оказывается, курировал всех пилотов. Как будущих, так и тех, кто уже летал. В этот раз я не так трясся перед центумвиром. Может, потому что «грешков» за собой не замечал. И даже с интересом ждал тех вопросов, что, по идее, должен задать судья. Как ни посмотри, я со всех сторон такой «благонадежный»: учусь отлично, регулярно смотрю репортажи с участием императора, врагов в Академии не имею. Да и все преподаватели меня нахваливают. – Адель Флави, отчего вы не приветствуете посещение столицы и большую часть свободного времени находитесь на территории школы? – нашел до чего «докопаться» центумвир. – Предпочитаю тратить свободное время на благо империи, – сообщил я судье. Но, завидев его удивленный взгляд, пояснил: – Планирую стать пилотом высочайшего класса, чтобы на деле подтвердить свою преданность императору. Считаю развлечение отвлекающим фактором. Центумвир беззвучно открыл и закрыл рот. Немного помолчал и продолжил: – То есть ты испытываешь проблемы в физиологии и сексом не интересуешься? – непонятно каким образом сделал подобные выводы мужчина. Теперь настала моя очередь хлопать глазами. Между прочим, с той самой физиологией у меня ого-го какие проблемы были! Секса хотелось, и сильно. Утренняя дрочка перед занятиями только снимала напряжение. Но не стану же я рассказывать судье, что иногда мне снятся поцелуи Готье. И вообще хотелось ощутить живое и горячее тело. – Предпочитаю посвятить себя полностью делу процветания империи, – еле подобрал я слова в ответ. – Угу, – кивнул судья. – Переведен на второй курс, допущен к полетной практике.