Неразрешимое

Дым белесой струйкой терялся в августовском зное, разлившемся по веранде. Воздух, казалось, был законсервирован – спертый, он толкался надрывно вместе с табаком в легкие. Тишина обгладывала нервы. Дэрил, несмотря на липкую жару, поежился. Мурашки вдоль позвоночного столба (вниз-вверх) при мысли о предстоящем разговоре. Тупая головная боль при мысли о предстоящем разговоре. Я-черт-возьми-не-могу при мысли о предстоящем разговоре. - Блядство, - сквозь зубы прошипел Дэрил, затушив сигарету об подошву ботинка. Хотелось просто смыться подальше от этой белой двери, таящей за собой тяжёлый разговор. Дэрил мотнул головой, словно отгоняя от себя рой назойливых едких мыслей, и, судорожно сглотнув слюну, полную табачного вкуса, резко постучал в дверь. Охотничий слух уловил звук отдаленных, но приближающихся шагов за дверью. Дэрил уткнулся взглядом в дощатый пол веранды, силясь там отыскать слова для предстоящего разговора. Силясь подготовиться. Распахнувшаяся дверь обнажила нутро приветливого дома, и Дэрил лицом к лицу оказался с Эриком. - Дэрил? - Надо поговорить. Дежурная улыбка Эрика потрескалась, а затем и вовсе слезла с лица, словно облупившаяся краска. - Да, конечно. Проходи. – Эрик посторонился, пропуская гостя в своё уютное убежище. Дэрил прошел в светлую гостиную и, беспомощно порыскав взглядом по этой чистой комнатенке, наконец решился примоститься на подоконнике. Он встал спиной к бьющему в окно солнцу, отчего взгляд его стал совершенно непроницаемым, а лицо тёмным. - Дэрил, в чем дело? – взволнованно спросил Эрик, скрестив руки на груди в защитном жесте. – И где Аарон? - В Аароне дело, - хрипло ответил Дэрил, бросив на побледневшего Эрика взгляд. – Аарон погиб. Дэрил считал секунды. В скупом счёте секунд – препарированное успокоение. Раз. Эрик отшатнулся, словно от пощечины. Два. Прищурился, изучая лицо Дэрила вмиг заблестевшими слезами. Три. Всхлип. Четыре. Немой вопрос. Пять. Прикрытые веки, стиснутые кулаки, соль, выжигающая глаза. Шесть. Распахнутый взгляд, но в пол, судорожный вдох. Семь. Движение головой влево вправо, словно отрицание очевидного, но не принимаемого. Восемь. «Уходи». «Пожалуйста». Сообщение о времени похорон рыбьей костью в горле застряло, и Дэрил решил, что позже скажет. Зайдет за ним сам. Кто знал, что к вечеру в Александрии будет уже два покойника вместо одного? («так будет лучше, и ты это знаешь»)