Больше чем любовь

- Таня, Максим, поздравляю! Четвертое золото Европы. Вы просто монстры, как говорится, опыт не пропьешь, - представитель федерации фигурного катания России встретил их в холле отеля, где они ждали Нину Михайловну и Стаса, чтобы пойти отметить их победу. Мужчины пожали друг другу руки, а Таню поцеловали в щечку. В этот момент спустились Стас и Нина Михайловна. - Ну что, Нина Михайловна, респект вашей команде. А теперь также чтобы на чемпионате мира выступили. - Даже не говорите мне сейчас про чемпионат мира. Из меня этот чемпионат все соки вынул. Мне теперь придется отпуск взять, нервы надо в порядок приводить. Вся группа в травмах, никогда такого не было, - заслуженный тренер действительно выглядела очень уставшей. - Ну вот и отдохнете. Ребята сейчас в шоу съездят, и потом опять за работу. - Вы же знаете, что мы собирались закончить этот сезон после Европы, - с недовольством сказал Макс. – Нам уже не двадцать лет, и тоже травма на травме, чтобы как раньше весь сезон пахать. Вы же видели, что Таня сейчас больная каталась, у нее же во время проката кровь носом шла! Неужели не понимаете, что организмы не железные! Он начал заводиться и прекрасно это понимал. Но как можно успокоиться, когда приходит какой-то чиновник, который тяжелее ручки в руках ничего не держал, и начинает указывать, что им делать. Да, этот старт им дался невероятно тяжело, и морально и физически. На произвольной Макс нервничал не столько за прокат, сколько переживал за жену. А началось все с того, что Таня простудилась перед самым отлетом в Братиславу. Весь полет она спала, а они ломали голову, чем ее лечить, черт бы побрал этот допинг-контроль. Но его маленькая девочка ни за что не позволит дать себе слабину. Что она и показала на протяжении всего турнира. Короткую они прокатали неидеально для себя, но в целом неплохо. Настрой на произвольную был рабочим, хотя он видел, что Таня неважно себя чувствует. Но ни он, никто другой ни разу не услышали от нее ни слова жалобы. Ее внутренний стержень и сила воли всегда приводили его в восхищение. Но когда во время разминки перед произвольной Макс увидел, что у Тани идет носом кровь, было не до восхищения. Вот сейчас он серьезно испугался за здоровье своей жены. И времени на то, чтобы сделать все процедуры и полностью остановить кровь, у них не было. Они вторыми выходили на лед. - Да, Макс, я знаю, что вы собирались на этом сезон закончить. Но обстоятельства иногда сильнее нас. Давайте все вместе присядем, - мужчина махнул рукой в сторону диванчиков. Когда все расселись, чиновник невольно отметил про себя, с какой нежностью Макс приобнял Таню и взял ее ладонь в свою руку, он продолжил. – Я понимаю, что вы сейчас не в оптимальной форме. Но, к сожалению, другая наша сильнейшая пара на данный момент совсем не в форме, и не известно, восстановит ли эту форму к чемпионату мира, - он пристально посмотрел на Нину Михайловну. – А на другие наши пары, сам понимаешь, надежды мало. Я уж молчу про тройку призеров, им хотя бы в десятку попасть. Макс собрался было возразить, но чиновник покачал головой. - Давай прикинем. Если не едете вы и Ксения с Федором, едут Тарасова-Морозов, Астахова-Рогонов и Базарова-Депутат. Какое место на прошлом мире заняли Тарасова-Морозов? - Шестое, - тихо ответил Макс. - Шестое… Самый оптимистичный прогноз, если Женя с Вовой занимают четвертое место, ну а Астахова-Рогонов, допустим, займут шестое. Но на одном оптимизме далеко не уедешь, будем на вещи смотреть реально. И если у Тарасовой-Морозова будет пятое-шестое место, а у Астаховой-Рогонова девятое-десятое, то… - То прощайте квоты, - закончил фразу Макс. Он глубоко вздохнул и посмотрел на Таню. В карих глазах он прочитал ответ на свой невысказанный вопрос. - Ты уверена? - А что делать, если так получается. Надо значит надо. В таком ответе своей партнерши Макс даже не сомневался и перевел взгляд на Нину Михайловну. Он уже говорил, что здесь они катаются не только за себя, но и за тренера, и в сложной ситуации они не могут своего тренера подвести. - Знаете вы, на что надавить. Да, мы поедем ради тренера и команды, и выступим, - и тихо добавил, - хоть на уколах, но выступим. Таня в ответ покрепче сжала его руку, а он нежно поцеловал ее в висок. - Похоже, у тебя опять поднимается температура, - обеспокоенно сказал Макс. - Не смертельно, - Таня слабо улыбнулась. – Пойдемте уже отметим, а потом спать. Какая же героическая женщина досталась Транькову, подумал чиновник, провожая их взглядом.

***

Максим отвлекся от своего телефона и беззастенчиво пялился на стройные ножки проходящей мимо модели. В золотистом ультра-коротком платье и на высоких каблуках модель бодро прошагала мимо него, а он долго провожал ее жадным взглядом, совершенно не стесняясь окружающих. Эта модель полностью захватила его внимание на показе, она очень выделялась среди остальных. Маленькая, даже миниатюрная среди высоких девушек, с неизменной сияющей улыбкой, олимпийская чемпионка примерила на себя еще одну роль. Максим видел, что эта роль модели ей нравилась, ему тоже в принципе нравилось, но то, какое направление приняли его мысли при виде покачивающей бедрами жены в едва прикрывающей самую соблазнительную часть тела тряпочке… Максиму резко захотелось оказаться дома, подальше от этой толпы народа, наедине со своей любимой женщиной. - Тань, когда это все закончится? – спросил он, обнимая свою жену, когда они в очередной раз позировали фотографу для отчета. - Где-то через полчаса, а что? – Таня подняла голову и то, что она прочитала в глазах мужа, заставило ее улыбнуться, но внутри так приятно кольнуло. – А, понятно. Ну что могу сказать, имейте терпение, Максим Леонидович. - Вот ты смеешься, а муж страдает. Жестокий вы народ, женщины. - Ой-ой, страдалец нашелся. Лучше вон в камеру смотри. Максим теснее прижал к себе Таню и изобразил радушную улыбку. Через полчаса все закончилось, и Танюша сказала, что идет переодеваться. - Я могу тебе помочь, - хитро прищурившись, предложил Максим. - Как ты можешь, - Таня шлепнула его по руке, которая уже опустилась сильно ниже талии. – Олимпийский чемпион, добропорядочный семьянин… - А что, олимпийскому чемпиону уже запрещено хотеть собственную жену? - Хотеть можно, но в более подходящем для этого месте, - Таня поцеловала мужа в щеку и скрылась в комнате для переодевания. Супруги вернулись домой, и Таня сразу же прошла на кухню, поставила в микроволновку заранее приготовленный ужин, достала уже нарезанный салат и заправила его майонезом. Потом оглянулась на Макса, который удрученно копался в телефоне. Она подошла к мужу, он поднял голову, и она увидела взгляд, полный вселенской грусти. - Тань, это мы что, стареем или правда становимся такими добропорядочными, что теперь никаких … хм… романтических приключений в неподходящих местах? Таня громко рассмеялась, обхватила его голову и прижала к себе. Молодой человек прижался щекой к животу девушки. И опять откуда-то всплыло это чувство умиротворения и какой-то домашней уютности, которое всегда появлялось, когда он находился рядом с ней. - Тебе что, экстрима не хватает? - Угу, - Максим обнял Таню за талию, - помнишь, как раньше, в раздевалке, в машине… А сейчас как-то все буднично, - он потянул ее за руку и посадил к себе на колени. Они, не сговариваясь, потянулись друг к другу. Поцелуй получился нетерпеливым и жадным, как у двух людей, которые долго сдерживались и очень соскучились друг по другу. Татьяна прекрасно отдавала себе отчет, как действовали на нее горячие взгляды Макса во время показа, и каких усилий ей стоило сохранять видимость спокойствия. И хотя прошло уже столько лет, напряжение между ними не проходило и периодически очень явственно ощущалось. И даже после свадьбы огонек страсти между ними не потух, а продолжал гореть с прежней силой. Их постоянно тянуло друг к другу, также, как и раньше, и иногда в самых неожиданных местах, и, хотя им теперь еще больше нужно было следить за собой и соблюдать приличия, ни один из них долго не мог сопротивляться своему желанию. Поцелуи становились все глубже и сильнее. Макс нежно покусывал Танину нижнюю губу, а его рука стремительно проникла ей под юбку и накрыла самую чувствительную зону. Он ласкал ее через одежду, сильно надавливая пальцем на заветную точку, и Таня часто задышала, уткнувшись ему в шею. Его движения были резкими, но ей это так нравилось. Она то целовала, то покусывала его шею, еле сдерживая стоны, пока он сводил ее с ума своими ласками. Через пару минут, поняв, что тело требует «продолжения банкета», и не только ее, ведь она уже давно ощущала, как увеличилась выпуклость его джинсов, Таня решила не затягивать процесс и облегчить участь обоих. Она встала, быстро сняла колготки и нижнее белье. А потом, слегка задрав юбку, села на колени лицом к нему. Пока он наблюдал за ее раздеванием, сам тоже расстегнул застежку брюк, чтобы облегчить напряжение. Он с каким-то благоговением провел по ее белоснежным ногам от лодыжек до бедер. А потом решил, что должен увидеть еще одно белоснежное сокровище. Длинные пальцы потянулись к пуговицам ее блузки, и Таня сама помогла справиться с этой преградой. Полы блузки распахнулись и перед горящим темным взором предстала молочно-белая кожа в обрамлении черного кружева. Он, не теряя ни секунды, освободил одну грудь и прижался к ней губами. Таня обожала его порой грубые ласки. И ей даже нравились его цепкие укусы. Ощущение было очень острым и очень даже возбуждающим. Она слегка поерзала у него на коленях и прижалась теснее, чтобы хоть немного остудить свой жар, а ее рука скользнула вниз по его телу. Они дарили друг другу смелые, несдержанные ласки, отпустив себя, позволив себе насладиться этими сумасшедшими ощущениями, прежде чем девушка приподнялась над мужчиной. Все эти несколько секунд, приближающие их к соединению, он смотрел ей в глаза. Желание, нежность и забота – то, что он видел в них. В его горящих глазах она видела страсть, удивление и безумную любовь. Но эти ощущения не успели оформиться в ее сознании, потому что он приподнял ее за бедра и уверенно посадил на себя. Она с радостью приняла его и удовлетворенно выдохнула. А дальше началось реальное сумасшествие, когда хотелось всего и много. И первые медленные движения вскоре переросли в бешеную скачку. Но все равно оба понимали, что этого мало. Им чего-то не хватало, может быть полноты, или глубины соединения. Накал их страсти требовал чего-то безудержного и мощного. И Макс не выдержал, резко поднял Таню с колен и развернул лицом к столу. Она оперлась на гладкую поверхность и сразу же почувствовала, как он властно обхватил ее, прижимая к себе. О да, именно такого напора мужской властности ей сейчас хотелось. Он двигался быстро и глубоко, а ей оставалось только сдерживать громкие стоны, прикусив плечо. Под конец он просто потерял контроль над собой, потому что знал, что сейчас с ней не нужно себя сдерживать, не нужно стараться быть очень осторожным, а можно брать и брать то, что она предлагает, сильно и грубо, потому что ей не нужны нежности, а нужна обычная напористость мужчины. И ему нравилось ощущать себя сильным и властным мужчиной… с ней. Почувствовав приближения конца, Таня чуть не закричала в голос, но вовремя зажала рот ладонью. Ее била крупная дрожь, и она чувствовала, как он содрогается в ней. Самое сладкое и такое долгожданное ощущение. И так не хотелось, чтобы их единение прерывалось. Но вскоре она почувствовала легкий холодок и поняла, что Максим отошел, чтобы поправить одежду. Ей бы следовало сделать то же самое, но почему-то не хватало сил. Она выпрямилась, когда увидела, что мужчина стоит рядом с ней. - Ты босиком, застудишься, - в его голосе звучали нотки беспокойства. - Не застужусь, мне жарко, - девушка улыбнулась и шагнула в его объятия. Так они простояли некоторое время, потом он поцеловал ее в макушку и затем в губы. - А вообще, крамолу сейчас скажу, - трагичным голосом протянул Траньков, Таня вопросительно подняла бровь, а он продолжил, - наверное, мы и правда стареем. - Что так? - Экстрим это хорошо, но в кровати все же намного удобнее. Далее последовал тяжелый вздох, а Таня весело рассмеялась. - Если тебе станет легче, могу сказать, что полностью согласна.