Отравленная роза

— Быстрее! — молящий голос, взгляд на песочные часы, отмеряющие последние минуты возле бурлящего котла с Костеростом. А песчинки так же степенно сыпались, не собираясь ускорять бег времени. В голове кипела злоба. Ох, как я не люблю ожиданий, а особенно таких напряженных! Кто бы мог подумать, что эта суббота сможет подкинуть шанс? Такой сомнительный шанс для запутавшегося юного разума, подернутого алчной любовью, плюющей на все законы совести. Совесть? К водяным чертям совесть! Она просыпалась где-то глубоко-глубоко, но сразу же загонялась на задворки сознания мысленным Ступефаем. — Ну же! Нервное покусывание губы. Разговор с самой собой. Ничего хорошего, с такими проблемами пора в больницу Святого Мунго в отделение для душевнобольных! Это ненормально так стремиться испортить кому-то жизнь! Несмотря на эту коварную любовь, владеющую сердцем и душой, жалость к Снейпу — что-то немыслимое; так я решила. Жестоко? Может быть. Нет, дайте подумать — это очень жестоко. Откуда в моей голове такое бессовестное равнодушие к простым человеческим чувствам вроде сострадания и понимания? Ха! Вот еще, я же слизеринка, змея, способная причинить боль человеку, которого люблю. Странная гремучая смесь из чувств. Обычно, когда ты чувствуешь что-то теплое и светлое по отношению к другому человеку, не хочешь причинять ему боль. А тут все наоборот. Может, это не любовь, а первобытное желание обладать? Тогда почему эта… Мерлин с ней, страсть, мучает меня с раннего детства, принося одни страдания? Быть может, это какая-то подсознательная месть идеалу, который оказался неидеален? Месть человеку, не обращавшему на меня внимания долгие одиннадцать лет. Нет, детство отметем, хотя… С одной стороны нежелание влиться в круги приспешников Темного Лорда, причинять людям боль, убивать, калечить судьбы, а тут нестерпимое желание нагадить в душу единственному человеку, который дорог. Что-то тут не вяжется, все-таки жестокость — это наследственное. Ладно, обвиню в этом отца, я здесь ни при чем. Угрызения? Не сейчас. Сможет ли кто-нибудь утешить бедного профессора зельеварения после того, что я сделаю с ним, после того как растопчу его сердце, надругаюсь над его прошлым, уничтожу? Список того, что его ждет можно продолжать, он не будет бесконечным, но довольно объемным. Что ждет его потом? Беспомощное барахтанье в своем Омуте памяти, словно умалишенный без надежды на выздоровление. Почему я ухмыляюсь? Почему желание принести страдания человеку приносит какое-то странное чувство удовлетворения? Аморальны одни мысли об этом. Полчаса назад я сидела у камина в гостиной и клялась, что люблю, а сердце вздрагивало от воображаемых прикосновений Северуса… Его появление в слизеринской гостиной застало меня врасплох, его холод сжег все мысли, предал их забвению и, глядя в ледяные черные глаза, вдруг захотелось плюнуть ему в лицо, раздавить, надругаться. Сам виноват, мог быть и «покладистее»… Последняя песчинка часов отсчитала время, несколько сушеных златоглазок полетели в котел. Уверенные руки стали выводить круги мешалкой против часовой стрелки, и клубы дыма, появившиеся от попадания последнего ингредиента, испарились. Зелье было готово и приобрело слегка рыжеватый оттенок. Идеально. Погасив пламя, я сорвалась с места и побежала прочь из кабинета Снейпа в свою комнату, чтобы переодеться и взять теплую мантию. Никто из сидящих в гостиной не поинтересовался, куда я так тороплюсь. Жирный плюс к тому, что у меня нет друзей. Как печально… — Мисс Кэрроу! Я сглотнула и остановилась возле выхода из замка. — До закрытия главных ворот чуть меньше часа, не поздно ли вы уходите? — спросила МакГонагалл на выходе. Время, время, время… — Профессор, мне только кое-что купить надо, я вернусь к восьми, — быстро нашлась я. Она ничего не ответила, лишь недовольно покачала головой. Ей не нравилось, когда ученики покидали школу вообще, даже направляясь днем до соседней деревни. Но что может грозить будущей Пожирательнице Смерти? Снова ухмылка на лице, только сейчас с долей горечи. Нога ступила за границу антиаппарационного барьера, и я растворилась в воздухе с негромким хлопком… Отсутствие воздуха в легких было недолгим. Меня словно вынули из узкой коктейльной соломинки, резко выдернули из засасывающего болота. Наконец, ноги нашли землю, асфальт. Я появилась неподалеку от «Дырявого Котла» в заколдованном тупике, скрытом от глаз магглов. Выйдя к улице, ведущей к бару, я отметила, что здесь как-то пустынно и тихо, несмотря на то, что на часах было всего лишь пятнадцать минут седьмого. Звуки города сливались в один неясный монотонный шум: подобный шуму отдаленно едущего экипажа. Вблизи лишь гулкие всплески капель о мутную гладь луж, капающей с крыш серых безликих домов. В Лондоне, наверное, был сильный дождь. Внимание привлекло тихое поскрипывание двери паба, монотонно раскачивающейся в такт ветру. Свет бликовавшего неисправного фонаря в границе сумерек обрывками освещал улицу. Славное местечко, сыро и промозгло… В переулок завернули люди, судя по внешнему виду, магглы. Пухлая женщина с выделяющимися даже в полумраке щеками и объемными формами шла под руку с тощим сгорбленным мужчиной. И откуда у нее муж такой? Странная пара, совершенно разные, по крайней мере, на вид. Этакая хрюшка и свинар. Интересно, это она его не кормит, или он её из любви перекармливает? Где-то внутри зародился смешок, но я подавила в себе желание выплеснуть некорректные эмоции, ведь парочка проходила совсем близко. Тяжело ей в такой «просторной» телесной тюрьме. Женщина окинула меня взглядом, наверное, не поняла наряда. Длинная мантия, скрывающая фигуру, не укладывалась в маггловское понимание стиля. Она отвернулась и что-то сказала мужу, кажется, они прибавили шаг. Ох уж эти люди… Наверняка их мысли закрутились вокруг сатанизма и тому подобной ерунды, тем более, некоторым простым смертным доводилось видеть Пожирателей во всей красе, хоть команды стирателей памяти из Министерства Магии и подчищают следы. Конечно, того чего люди не знают, они стараются избегать. Странные магглы все-таки. По их логике выходит, что, если у страха появляется имя, он перестаёт быть таким уж страшным. Есть ли в этом смысл? Этим летом Пожиратели совершили налет на какую-то деревню ради показательного выступления, после чего аврорат долго зачищал следы происшествия, которое по официальной версии для немагического населения стало ураганом. Перепуганные магглы дали стихии имя — Мартина. Интересный ход мыслей. Прикрытие, мне нужно изменить облик, чтобы не вызвать подозрений. Тело начало меняться, появлялось ощущение покалывания по всей поверхности кожи, там и тут ненадолго возникали очаги ноющей боли, но в целом, превращение проходило без каких-либо значительных неудобств. Я стала женщиной, которая несколько секунд назад скрылась за поворотом в компании доходяги мужа, только не совсем такой, как она. Моя одежда треснула бы по швам, впуская в себя такие объемы. Пухлая дама, словно после жесткой диеты, стала худенькой розовощекой девушкой. Предел мечтаний для той магглы. Внешность была не то что бы неказистой, она была просто никакой. Слегка неровная линия бровей, неаккуратный грузный нос, карие глаза миндалевидной формы и непослушные волосы до плеч мышиного цвета. Главный плюс такой внешности — неприметность, никто не обратит внимания, которое мне сейчас противопоказано. Выйти за рамки дозволенного совестью… Кто сказал, что она у меня вообще есть? Есть… Мысль о том, что я совершаю что-то ужасное, заставила на мгновение вздрогнуть, прежде чем взяться за ручку двери, ведущую в «Дырявый Котел». В виски стукнула кровь. Вздох. Не одно отчаяние — сильные, сложные чувства замедлили биение сердца. Эгоизм — причина того, почему я аппарировала сюда. Два раза перевела дыхание, прежде чем шагнуть из мира магглов в мир волшебников. Шаг был сделан, и порог забегаловки остался позади… Помещение было заполнено людьми, отмечающими выходные, или просто приезжими, хотя, сколько себя помню, это место всегда было полным. Том — хозяин заведения, а по совместительству бармен, человек лет шестидесяти с печальным лицом, натирал стаканы и вешал их над барной стойкой. Он и не заметил, что кто-то вновь почтил Котел своим присутствием, ведь бар, по сути, являлся проходным двором в Косой Переулок. Тихое скольжение по направлению к задней двери. Ни одного лишнего взгляда, словно я привидение. Стоило мне пересечь кирпичную стену, как в лицо дунул холодный ветер, засвистел в ушах, стремясь в рот, глаза, заставил сжать воротник мантии потуже. Я смотрела на погружающуюся во мрак волшебную торговую улицу, в её глубокие черные, а может, синие пятна многочисленных лавочек. В темнеющих глубинах неба таилось неопределенное обещание первого лунного лучика. По переулку ходили редкие люди, хозяева закрывали свои магазины. В ателье «Мадам Малкин» погас свет, выпуская последнего посетителя: волшебницу небольшого роста, немного сутулую, лет сорока, а может и больше. Сумерки умело скрывали морщины. Проходя по Косому Переулку, я вглядывалась в тени прохожих. К вечеру это место превращается из наполненного, кишащего людьми добродушного центра в тихий, но опасный район, ведь по соседству находится отнюдь не благополучный Лютный Переулок, а там в любое время суток ошивается всякий сброд. Вот она. Зеленые буквы и змея, обвивающая кубок. «Аптека Розвальда». Витрина все еще горела, но в главном помещении никого не было, несмотря на освещение; на двери была табличка «закрыто». Пристроившись по ту сторону улицы возле закрывшегося магазина, я с псевдоинтересом стала разглядывать черную глянцевую метлу. Взгляд скользил по форме для игроков, защите, наборам по уходу за метлами, однако глаза не видели инвентаря, они отслеживали отражение аптеки в темном стекле. Я молча стояла в надежде, что Снейп еще не ушел. Внезапно из-за стеллажей появился продавец. Вид человека с желтым лицом и опухшими глазами, что-то записывающего в амбарной книге летавшей рядом, не вызывал радости. Снейп, наверное, ушел, а старик делал учет. Тяжелый вздох, осознание того, что я далеко от Хогвартса, нарушаю правила, сбежала… Тишина. Нет, все было не зря. Из-за стеллажа вышел человек в черной одежде, с черными волосами и бледным лицом. Снейп все еще здесь, сердце едва не сделало тройной кульбит в груди, но тут же рухнуло вниз. И что дальше? Некоторые кробки в его руках уменьшились при помощи заклинания, и он спрятал их во внутренний карман мантии, другие же он нес в руках - видно что-то хрупкое. Кивнув на прощание хозяину аптеки, он двинулся к двери, вышел на улицу, не глядя по сторонам, и отправился к выходу из Косого Переулка. А я всё стояла, не в силах придумать, что делать дальше. Кинуться за ним и окликнуть в образе рыжеволосой девы? Просто скользнув по улице, я двинулась за ним на приличном расстоянии. Нужно что-то делать, он сейчас уйдет и все будет бессмысленно. Как-то машинально я накинула капюшон, словно сталкер, следящий за жертвой, но оправдание действию было: с неба закапал мелкий моросящий дождь. А я надеялась на свет луны… Взглянув вверх, я увидела, как грозовые тучи заволакивают небо в преддверии сильнейшего ливня. Мантия стала намокать, и Северус, перехватив коробки одной рукой, последовал моему примеру, укрыв голову от дождя. Мои руки дрожали от нервов, а может, из-за холода? Он уже был у кирпичной стены, за которой находится паб. Мерлин, ну почему я не продумала своих действий заранее? Вот и всё, он пропал, а арка, открывшаяся на мгновение, пропустив его через себя, тут же затянулась. Дождь становился сильнее, а я стояла у стены, отчаянно пытаясь привести мысли в порядок. Упустила. Может, оно и к лучшему. Так проще всем, проще не совершать опрометчивых поступков. Есть ли надежда, что он задержался в Дырявом Котле? Что ж, пошло оно всё! Тело стало меняться, лицо стало более узким, нос аккуратным, волосы отросли, и я почувствовала, как капюшон потяжелел от их веса. Мгновение… Решимость, страх… Вперед! Я дотронулась палочкой до нужных кирпичиков кладки, немедля прошла в пустующий задний двор забегаловки, и стена, с негромким дробным перестуком складывающихся камней, снова стала цельной. Я зашла в помещение, все так же наполненное людьми и шумно галдящее. Рыжая прядь свисала с полураскрытого капюшона, открывающего край ровного пробора и лоб. Мандраж — странное ощущение. Предвкушение, адреналин… Сердце отбарабанило лишних десять ударов в секунду, когда среди серых и коричневых мантий у барной стойки обнаружилась черная, идеального цвета, непотертая, словно новая. Том о чем-то перешептывался со Снейпом, затем протянул ему уменьшенный вариант какой-то бутылочки и поставил перед ним стакан с янтарной жидкостью. Никто не замечал моего появления. Только сейчас, стоя здесь в облике зеленоглазой Лили Эванс, я поняла, что это на руку. Вздор, абсурд! Что я творю?! «Аллегра, убирайся отсюда! , — кричало взбунтовавшееся подсознание. — Давай! Проваливай!». Но тело отказывалось двигаться, а взгляд сверлил спину человека, отнявшего у меня рассудок. Чем я думала, придя сюда? Ноги приросли к полу. Северус дернулся, видимо, что-то доставая из кармана, в этот момент неконтролируемый порыв заставил меня шагнуть в сторону… двери. Просто свернула с курса, трусливая дура! Быстрая поступь к выходу сопровождалась новыми мысленными ругательствами, кажется, даже губы шевелились. — Куда это ты собралась, красотка? — послышался растянутый противный голос, и что-то оттянуло мою мантию. Вмиг обезумев от страха, я уставилась на наглого волшебника. Хотя нет, эта пьяная омерзительная рожа не достойна звания волшебника. Красные свиные глазки на красном сальном лице буквально сверлили меня, фокусировать взгляд ему удавалось с трудом. — Отпустите меня! — стараясь не привлекать внимания и поглядывая на барную стойку, шикнула я. Я пыталась вырвать полу мантии из его рук, но, несмотря на состояние, держал он крепко. — Сначала выпьешь со мной, милочка! — игриво произнес он. Безнадежно пытаясь отцепиться от мага, я все больше начинала нервничать, так как на нас начали оглядываться посетители, но хозяин и Снейп пока не замечали ничего. — В последний раз предупреждаю, или мне придется использовать магию! — слегка повысив голос, пригрозила я. — Кого ты пугаешь, девочка? Палочка есть у всех… Пьяная улыбка застыла на блестящем от жира лице. Было бы противно, если бы не было так страшно. Он практически повис на мне, едва ли не падая со стула, отчего зажим становился еще крепче. Я окончательно окаменела, когда его вторая рука потянулась под мою мантию. — Немедленно отпустите меня! — крикнула я и со всей силы ударила кулаком по шаловливой руке, отчего волшебник отцепился и свалился на пол. Это была ошибка… Подняв взгляд к барной стойке, я увидела то, чего боялась и чего желала. Немая сцена… Северус смотрел на меня, сначала спокойно, но потом его глаза нервно блеснули, он опешил. Это неверие отразилось в каждой черточке его лица, это было заметно даже с приличного расстояния. Мерлин, что я наделала… Мой взгляд выражал панический ужас. Только не это! Кажется, он преодолел психологический шок и понял, что это не оптический обман или иллюзия больного воображения… Он медленно поднялся с высокого стула, словно боялся спугнуть это видение. И спугнул. Резко развернувшись на каблуках, я преодолела последние несколько метров до двери, услышав вдогонку два мужских голоса. — Сучка… — этот принадлежал пьяному магу. — Стой! — а этот неуверенный голос едва не лишил меня рассудка, ещё никогда я не чувствовала столько боли просто в человеческой интонации, а особенно в снейповской. Что я наделала! Великий Мерлин! Сердце сжалось в один маленький комок, когда на скорости я вылетела на улицу. Несясь под проливным дождем к тупику антимаггловской защиты, я старалась не оборачиваться, когда сзади скрипнула дверь. — Стой! — все тот же голос поверженного человека. Нет, прости меня, прости… Я не имела права, о чем я думала?! Долгожданный поворот. Уже можно переноситься в то место, где смогу надавать себе по щекам и обжечь кожу углями в наказание за этот чудовищный поступок. Но моим мыслям не суждено было сбыться. Хлопок позади, и руки крепко обхватили меня в кольцо со спины. Дыхание остановилось… Северус наплевал на то, что на улице могут быть магглы и аппарировал… Сердце замерло. Кажется, я слышала каждую отдельно капавшую капельку дождя, приземляющуюся в лужи. Тело предательски дрожало от страха, а Снейп стянул с моей головы капюшон. Его боль была почти осязаемой… ...Нет, это не может быть правдой, это не имеет право быть правдой… Рыжие волосы девушки, стоявшей спиной к нему, были влажными от дождя, но даже в темноте можно было различить огненные очертания ее головы. Сердце екнуло и налилось кровью. Боль забирала силы, он не готов был увидеть её лица, не готов был утонуть в этих зеленых глазах… Руки резко заставили её развернуться. Взгляд… Испуганный «зеленый» взгляд… Нечто непонятное, словно хотело обездвижить его тело, затуманить разум, но он держался из последних сил, чтобы не дать этому видению ускользнуть. Дрожащими пальцами Северус коснулся её влажного лица. Чувствует тепло кожи, это не мираж… Это не ошибка. Каждая клеточка его тела ощутила прилив какой-то странной энергии. Провел ладонью по щеке. Его горячее дыхание оставляло в воздухе серую дымку, а она, кажется, совсем не дышала. Почему так напугана, чего она боится? Вторая рука еще крепче обхватила её со спины, боясь отпустить. — Лили… ...Северус, прости, это самообман. Сколько же боли и страдания в твоих глазах, как я могла так поступить? Кто давал мне право калечить твое сердце? Жестокая тварь… Его рука скользила по моему лицу, так нежно, осторожно. Эти прикосновения принесли испепеляющее чувство восторга сквозь тернии вины. Его взгляд… В темноте казалось, что Снейп плачет, но дождь скрывал слезы, смешивая их с водой. Сжимал слишком крепко, его пальцы на спине мяли грубую ткань промокшей мантии. Эти объятия заставили забыть о дыхании окончательно. Я не имела права что-то говорить… — Северус, прости… На этих словах, я, что есть силы, оттолкнула от себя обезоруженного болью мужчину, тотчас обмякшего на сыром асфальте. И с последним взглядом, прощальным повинным взглядом аппарировала... * * * Проходя мимо МакГонагалл, всё еще дежурившей у двери, я старалась не подавать вида, что плачу. — Мисс Кэрроу, не забудьте принять противопростудное зелье, — донеслась вслед её просьба. — Хорошо, профессор, — я сделала голос живым, беззаботным. К счастью над Хогвартсом тоже лил дождь, лишних вопросов о моём промокшем виде у МакГонагалл не возникло. Что я наделала? О, моя дурная голова! Ей была задана мука совести в неподходящих условиях заполненного студентами замка. Вместо этой чудовищной ошибки я должна была сидеть у камина в глубоком потертом кресле, способствующем адекватному течению мыслей. Я должна была отдаться тихим строкам учебника рун; прихлебывая горячий чай, слушать медленный ход часов, рассматривая уж если не буквы, то хотя бы золотые угли весело потрескивающего камина. Пока я шла по коридорам, в которых уже нельзя было отделаться от мыслей очерняющих душу, я старалась определить, где нахожусь… Туалет Плаксы Миртл… Последняя кабинка и слезы, слезы, слезы… Я чудовище…