Отравленная роза

Слишком много для одной головы, всё запутанно. Занимаясь диагностикой всех путей, невольно начинаешь сходить с ума, а мне до полного безумия осталось совсем немного. Разветвления, альтернативные реальности жизни — клубок, который невозможно распутать. Вопросов слишком много, ответы есть, только невозможно избрать ту или иную дорогу, зная практически все расклады судьбы. Жизнь, с одной стороны, как на ладони, но с другой встречается беспросветный туман. Желания далеко завели, если бы не та чертова суббота, не та роковая ошибка… Несомненно, был бы шанс найти выход, примкнуть к Дамблдору, но ведь он не предложил бы крыло, не случись тот проклятый вечер… Все сводилось к одному - судьба сама плетет свою паутину, а значит, неизбежно должен быть избран один-единственный путь. Кажется, что от тебя ничего в полной мере не зависит, однако предначертанное складывается из твоих поступков. Хочется заглянуть в будущее, во все альтернативные развития, знать… Страшно находиться в неведении, но дар предвидения мне неподвластен. Может к Треллони сходить? Она точно войдет в транс и настругает мне ответы. Я хмыкнула в темноте. Мой любимый мягкий матрац постели, от него скоро придется отказаться или наоборот стать пленником Хогвартса до конца года. Всего лишь один шанс открыться и стать врагом для того, кого любишь. Связать себя исследованиями, от которых он вряд ли откажется, но быть за гранью доверия, находиться в поле зрения ненависти, терпеть… Парагвай оставался вариантом, как ни крути. Насколько мне известно, в Южной Америке не очень большое скопление магов, но сможет ли жизнь наладиться среди всего непривычного? В окружении незнакомых людей, магглов?.. Может, именно там меня и поджидает безумие? А лучше взять хроноворот и отправиться куда-нибудь в век девятнадцатый. Но таких мощных еще не придумали - перемещение в прошлое всего на несколько часов не спасет моего положения. Разрываясь между добром и злом, ложью и правдой, чему подчинить свою жизнь? Игры на грани - это, конечно, подогревает кровь, дает определенную сумму адреналина, однако в данной ситуации я бы выбрала спокойствие, размеренность, непринужденность. Сон никак не хотел приходить. Северус сорвался с цепи, когда дело коснулось науки. Эти искры в глазах, страстное желание открыть новое, неизведанное, эта пелена возбуждения… Еще никогда я не видела его таким. Это сумасбродство было таким страшным и, в то же время, оно еще больше подогрело интерес, чувства. Как он не старался себя контролировать, всепоглощающие эмоции были написаны на его лице крупным жирным шрифтом. Этот огонь был потрясающим, он зажег и меня. Видеть что-то новое в неприступном человеке оказалось сладкой пыткой, если бы объектом его желания не была моя кровь, мой дар… Отдать себя в руки ученому означает всегда находиться рядом, быть близко настолько, что можно коснуться, дотронуться до сокровенной мечты. Если бы не эта ужасная суббота! Еще одна вещь пугала, будоражила: мои способности — результат мутации, неизвестная патология, отклонение… Стоит ли бояться будущего? Неужели этот дар был передан не от моей матери? Может, эти частицы образовались, потому что я гибрид двух разных видов? Всё возможно, такие исследования никогда не проводились на подобных мне. Все ли метаморфы такие? Их единицы на весь мир… Поживем — увидим. А «пожить» мне осталось до субботы - это нулевой километр новой жизни, отправная точка бытия. Глаза, привыкшие к полутьме едва горящего камина, смотрели на полную баночку с заживляющим зельем на прикроватной тумбочке. Лекарства бесполезны сейчас, хотя вчера возможно возымели эффект на свежих ранах. По телу побежали мурашки, вчера он касался меня. Эти крупицы — были единственными воспоминаниями, связанными с Северусом и, может быть, последними… Я не причисляла субботние объятия к числу памятных мгновений, ведь эта любовь не предназначалась мне. Ненавижу тебя, Лили! И как сильно презираю себя за манипуляции твоим обликом. Я опорочила светлую память женщины, матери, во имя эгоистичных целей, затуманивших рассудок. Больше никогда - слышишь? — никогда я не сделаю нечто подобное. Прости… Утром ко мне вернулись обязанности старосты - это, скорее всего, взятка от Северуса, приславшего письмо с домовиком. * * * Северус изучал остатки крови, но ничего интересного больше не смог найти. Воздействовал на частицы магией, но они восстанавливались, словно после сока бубонтюбера. Немного крови он все же потерял - частицы убил яд кобры. Они уязвимы, значит это просто результат защитной реакции, не очень сильной, но все же, предоставляющий Аллегре некоторые привилегии в борьбе с ранами и заклятиями. Для больших сведений ему нужна аппаратура, технологии магглов, финансирование, но все бессмысленно, если она не согласится стать подопытной. Что скрывает маленькая ведьма, и почему Дамблдор ей потакает? Злость закипала в загруженном сознании Снейпа, он ненавидел неведение, тем более, в нём его держали намеренно. Чем он заслужил подобное отношение? Или это скрытность — результат недостаточной веры старика в него? Северус прекрасно понимал, что Альбус хранит много тайн, но почему он молчит о секретах сопливой девчонки? Предположения о любви Аллегры то всплывали, то исчезали, растворяясь в логических лабиринтах разума. Сколько мыслей он отбросил в сторону, так ни к чему и не придя? Снейп осознавал, что напугал Кэрроу своей жаждой исследований, а она напридумывала себе, Мерлин знает что. Может, дело в этом? Нет, бред… Она определенно знает, что с ней не так, но молчит, боится открыться, видит в нем Пожирателя Смерти, как не прискорбно. Еще больше Северус стал надеяться на выходные, когда цель его опытов решит остаться в Хогвартсе или же покинет его навсегда. Когда Аллегра узнает, что на самом деле Снейп принадлежит стороне Дамблдора, она откроется. Уверенность крепла в раскалывающейся от количества информации голове. Погасив свет волшебной лампы, он отправился спать, по дороге осушив флакон Зелья Сна Без Сновидений. Только выпив лекарство, Северус понял, что ответы могли прийти во сне, однако было уже поздно, его глаза закрылись, увлекая в забытье… * * * — Эй, что здесь происходит? — злобно кинула я двум слизеринцам, наставившим палочки на Гермиону в пустом коридоре первого этажа. Ребята вздрогнули, но увидев меня, расслабились и вернули оружие к горлу жертвы. Как вообще можно додуматься до таких угроз. — А, это ты, — сказал Драко лениво. — Малфой, ты совсем страх потерял? — спросила я удивленно, обычно мое появление хоть немного, да пугало их. — Уйди Кэрроу, или тебе тоже достанется, — угрожающе буркнул он, и я почувствовала сзади еще чье-то присутствие. Обернувшись, я увидела Винсента Крэбба с направленной на меня палочкой. Видимо, караулил неподалеку на случай опасности. — Вы, ребята, такие смелые, что нападаете толпой на беззащитную девушку? — подняла бровь я, игнорируя опасную близость палочки. — Гермиона, что произошло? Но за нее ответил сероглазый гаденыш: — Она назвала моего отца жалким прислужником Лорда! — воскликнул Малфой, ожидая, что я проникнусь симпатией к его проблеме, очевидно думая, что принятие Метки делает меня более заинтересованной в выборе его стороны. — О! Мерлин! Гермиона, как ты могла? — сделав возмущенное лицо, спросила я, собственный сарказм заставил меня захихикать. — Как ты смеешь говорить несчастному Драко правду? Его скудный рассудок и крошечный мозг не выдержат этого! — с выпученными глазами, покачивая головой из стороны в сторону, добавила я, затем потом повернулась к слизеринцу: — Малфой, скажи честно, сколько у твоей матери было выкидышей, кроме тебя? Да, это было очень пошло и грубо, но я никогда не причисляла себя к утонченным леди. Грейнджер не выдержала и прыснула, наследник богатейшего семейства побелел от гнева, а его дружки стали судорожно переводить взгляды с меня на него. — Да как ты смеешь… — как-то неуверенно проронил Драко, наверное,ещё никогда не слышавший в свой адрес подобных оскорблений. — Малфой, вали отсюда, пока ноги есть, и лучше не попадайся мне на глаза. Минус десять баллов со Слизерина за нападение на студента. Необезображенные интеллектом лица двух бугаев из его свиты обратились друг на друга, наконец, трусость взяла верх, и они опустили палочки, бросив своего предводителя в обществе двух не самых слабых ведьм школы. — Предатели! — заорал вслед горе-приспешникам Драко, не опуская палочки. — Ты за это еще ответишь перед Тёмным Лордом, Аллегра! — задыхаясь от ярости, процедил парень. — Закрой свой вещатель, Малфой, и убирайся, не то на этот раз поведу тебя прямиком к директору! — рявкнула я, тем не менее, понимая, что каким бы он не был придурком, я все равно покрывала свой факультет хотя бы тем, что не доводила дело до декана и директора. Драко неуверенно опустил палочку и быстрым шагом покинул нас, по дороге шипя проклятия. Такой предсказуемый… — Спасибо, — искренне улыбнулась Гермиона. — Мне показалось, или он угрожал тебе Волан-де-Мортом? Ничего себе! У меня аж челюсть отвисла, девчонка назвала Темного Лорда по имени… Глупость или бесстрашие? Хотя это одно и то же. Но я не стала углубляться в эту тему. Она поняла, о чем он говорил. Молчание ненадолго повисло в пустынном коридоре, в который редко заходили ученики. Что-то заставило меня сжаться в комок и пристыжено посмотреть в карие глаза Гермионы, сверкающие пониманием. — Я знаю, к какой семье ты принадлежишь, Аллегра, но это не делает тебя одной из них. Дети не должны быть в ответе за ошибки своих родителей… Она положила ладонь мне на плечо, отчего стало еще неуютнее. Гермиона видит во мне не слизеринку, и не дочь своего отца, она, возможно, единственная во всей школе, кто может сказать мне то, что я хочу услышать, словно видит и чувствует, какие слова нужно подобрать. Отчаянно захотелось расплакаться, но я сдержала такие надоедливые и слишком частые в последние дни слезы… — Спасибо, Гермиона, — неуверенно выдавила я. — Не хочешь присоединиться к нам на обеде? — заговорщицки произнесла она, подтолкнув меня локоточком. Я ошарашено захлопала глазами. — Боюсь, у Снейпа будет инфаркт, а факультет сляжет в приступе эпилепсии… — с силой поднимая уголки губ, сказала я. Гермиона засмеялась. — Я была бы не прочь посмотреть на это. — Что-то страшновато… — Перестань, тебе не плевать на Слизерин? У тебя с ними все равно не очень хорошие отношения. Обязанности старосты ты выполняешь, и никто с тебя их не сложит за прием пищи в компании гриффиндорцев. Снейп их уже едва не сложил. Однако стоит ли бесить его после последних событий? Он наверняка не переживет видеть меня в компании Гарри Поттера, сына его… Это ужасно, я не могу, но Гермиона, довольная собой, уже тянула меня по коридору в направлении Большого Зала. Судорожно сглотнув, как будто шла на встречу с самим Лордом, я вошла в помещение, наполненное обедающими студентами. На нас никто не обратил внимания, только мой факультет как всегда презрительно отнесся к подруге в красном галстуке, ведущей ошарашенную меня сквозь ряды. Взгляды исполнились настороженности, когда все осознали, куда она меня тащит. Стараясь не смотреть в сторону стола своего факультета, я вежливо поздоровалась с гриффиндорцами. Все как один приняли меня с теплыми улыбками, и отчего-то стало так хорошо и светло, может, вот они — мои друзья? Настоящие искренние люди не помешанные на чистоте крови и дышащие дружбой. Не все потеряно… Хогвартс, именно сейчас ты пытаешься привлечь меня, дать шанс идти правильной дорогой не глядя в омут страха, определиться душой, посмотреть в глаза теплу, поднимающемуся где-то в груди, ощутить вкус жизни… — Привет, Аллегра! — весело произнес Гарри Поттер. — Садитесь, — он указал на свободные места напротив, куда мы с Гермионой незамедлительно плюхнулись. Рон смущенно кивнул, но в его взгляде тоже читалась доброта. Я заглянула в зеленые глаза Поттера, и на смену бесконтрольной радости пришло чувство стыда. Гарри так похож на мать, которую я использовала в качестве наживки. Счастье, как говорится, было недолгим… — Как у вас дела? — немного скованно спросила я. Ребята увлекли беседой о квиддиче, который на самом деле не был мне интересен, однако в хорошей компании стало легко общаться даже на такие темы, непринужденно, тепло… Но глаза цвета апрельской зелени то и дело возвращали с небес на бренную землю. Даже несчастному Гарри, потерявшему родителей, я успела косвенно досадить. Одна ошибка, словно якорь, повела за собой вереницу раскаяний, невыплаканной боли и досадной жалости к самой себе. Взгляд, тяжелый, такой ощутимый, словно весил добрую сотню фунтов, заставил меня оглянуться, отвлекая от разговора с гриффиндорцами. Северус испепеляюще взирал на меня, сидя за преподавательским столом. Он что-то отхлебнул из кубка, не отводя черных глаз, в которых читалась смешанная с презрением тревога... Может, окажись он рядом, незамедлительно плюнул бы в лицо предательнице факультета. Что ж, этого следовало ожидать. Почему он так не любит Гриффиндор? Или это относится только к моему присутствию в компании Поттера, которого он ненавидит по известным только нам с ним причинам? Через силу внушив себе успокоение, я отвернулась и снова влилась в неотягощающую беседу, стараясь игнорировать потоки презрения со стороны стола Слизерина и его декана. Странно, я думаю них, как о чужих… Во время разговора улыбка не сходила с моего лица, несмотря на то, что в душе царило смятение. Не в силах удержаться, я снова посмотрела на учительский стол. Северус больше не наблюдал за мной, он о чем-то разговаривал с сидящей рядом профессором Спраут. На этот раз на меня смотрел Дамблдор, уголки его губ были приподняты, он сверкал очками-половинками, поймавшими солнечный блик из окна. Старик одобрял мою дружбу с Гриффиндором и не скрывал этого. Он подмигнул мне? Может, показалось? Едва заметно я кивнула в ответ, и улыбка директора стала еще шире. Чувство какого-то туманного счастья вернулось. Старик - единственный человек, который меня поддерживает, одному Мерлину известно почему, и чем я это заслужила. Неужели это все из-за моего дара? Нет, его мимика была искренней, обнадеживающей, не показной. Стоит ли доверять человеку, который может использовать знания обо мне неизвестно в каком русле? У меня паранойя, это не Волан-де-Морт, а Великий маг, стоящий на стороне Света, возглавляющий движение Добра. Он направляет меня. Осознание того, что он хороший человек, вонзило в грудь острый кинжал… Странно, почему мозг старается найти везде что-то плохое? Нужно прекратить этот мазохизм, и возможно, станет легче… «Какого черта, Аллегра?». ...Северус не знал от чего злился больше, от того что его студентка, староста, подопытная мышь сидела за гриффиндорским столом и мило со всеми общалась, или от того, что она выбрала компанию выскочек во главе с Поттером - его личным дементором? Мальчик не виноват, что выжил, не виноват, что является обладателем зеленых глаз, её глаз… «Но, Аллегра, почему именно они? Ты неосознанно пытаешься разозлить меня?», — эти мысли были в высшей степени бредовыми, однако раздражающими, ведь она не знала мотивов его ненависти. Она должна была попасть на другой факультет, она не виновата, что дурацкая шляпа почему-то решила отправить ее в змеиную яму… Снова тугие раздумья саднили где-то в груди непонятными переживаниями. Может, она сама захотела попасть на Слизерин? Принудила шляпу отправить себя поближе… К нему… Северус в действительности не знал, чувствует ли что-то по отношению к нему этот ребенок. Он привык опираться на одни факты, а не на домыслы. И почему Аллегра занимает так много места в его голове? Раздражение только накапливалось, когда она улыбалась и смеялась в компании «Золотого трио». Внезапно девушка повернулась к нему. Наверное, ощутила на себе взгляд, ведь Северус мог невербально послать волну злобы на нее, её интуиция была определенно сильной, или это случайность? Улыбка не сползла с очистившегося от волдырей лица, но даже с приличного расстояния он различил во взгляде нотки непонимания или же, понимания? Что еще? Пристыженность какая-то... Словно через силу, она отвернулась к «друзьям» и продолжила непринужденную беседу. Сдержав желание помотать головой, чтобы привести мысли в порядок, Северус повернулся к Дамблдору, сидящему через стул от него. Старик с нескрываемым интересом и каким-то благоговением наблюдал за «милым» межфакультетским общением, вербуя Аллегру положительными эмоциями и подстреканием. Верная тактика, только принесет ли она плоды? Интересно, это он стравил их? Надо будет поинтересоваться. Дружба, которой у Аллегры никогда не было, возможно, приведет ее к правильному решению. Старик знает, что делает. Что ж, пускай. Главное, чтобы это не обернулось против него и того же пресловутого Поттера. Помона Спраут о чем-то спросила, Северус ответил односложно, поспешил завершить трапезу и вскоре покинул зал. Он привел мысли в порядок, а точнее, отложил их в ящик до вечера. На мгновение Снейп остановился перед еще пустым классом зельеварения, он забыл, что назначил Аллегре взыскание! Несмотря на травму, никто его не отменял наказания, пускай будет под присмотром, нельзя выпускать её из поля зрения. И откуда с одной маленькой девушкой столько проблем? Так, кажется, он обещал себе выкинуть на время из рассудка все, кроме занятий… После первокурсников пришли старшие. Аллегра восседала с каменным лицом, изучая полку с препаратами на правой стене класса. Её мысли были где-то далеко, полное отсутствие, однако выполнение заданий было прилежным, на уровне автоматизма. Может, только казалось, но она старалась не встречаться с Северусом взглядом. Звон колоколов… — Мисс Кэрроу, задержитесь, — попросил он сухо. Она впервые за полтора часа посмотрела ему прямо в глаза, в лице читалось непонимание. Странно, он декан, имеет право пообщаться со своей старостой, с чего вдруг такая реакция? Последний студент покинул класс, оставив их наедине. — Вы не забыли о своей отработке? — поднял бровь Северус. Её взгляд выражал недоумение, действительно запамятовала или решила, что тот инцидент сложит с нее обязанность неприятного времяпрепровождения в его компании? — После ужина жду вас, — коротко сказал он и уткнулся в записи, чтобы не стать свидетелем её недовольства. Краем глаза профессор заметил её кивок, затем, поудобнее перекинув сумку через плечо, Аллегра покинула кабинет. Она ожидала, что Северус будет ругать ее за посиделки и дружбу с Гриффиндором? Глупая девчонка, ему нет никакого дела до этого, ну почти никакого… Глядя на закрывающуюся дверь, за которой исчезла черная растрепанная голова старосты, он позволил себе вернуться к насущным вопросам, неразрывно связанным с ней.