Отравленная роза

Февраль выдался отвратительным, снег вокруг Хогвартса стал потихоньку таять, оставляя серые лужи на лужайках. Лиловые тяжелые тучи нависали над замком, вводя в кладбищенское уныние всех обитателей. Из-за того, что окрестности превратились в океан грязи, а непрекращающийся дождь со снегом стал причиной множества сопливых носов, и уроки аппарации решили проводить в Большом Зале, где на время сняли антиаппарационный барьер в пределах помещения. Дождь нещадно бил в высокие окна, заставляя стекла дрожать и издавать устрашающие звуки. Волшебный потолок смутно клубился над учениками, толпившимися перед деканами факультетов — профессорами МакГонагалл, Снейпом, Флитвиком, Стебль и низеньким волшебником, который и у меня пару лет назад вел уроки. Он почти не изменился, разве что стал ещё прозрачнее. Почти что призрак с едва различимыми, практически невидимыми ресницами и бледной невесомой кожей. Кажется, что еще немного, и он совсем растает. Может аппарация так сильно влияет на материю? Я задавалась этим вопросом в начале седьмого курса, но не думала, что встречу его вновь, считала, что он окончательно «исчезнет». Рон с тоской поглядывал на нас с Гарри, находясь в компании своей… возлюбленной и её подружки Парвати. Поттер в свою очередь с интересом наблюдал за Малфоем и Забини, что-то оживленно обсуждающих шепотом поодаль. Кажется, ребята спорили или даже ругались. К ним подключились Кребб и Гойл, ну неужели эти гориллы в курсе событий? Всё возможно в сложившейся ситуации… — Малфой, потише и повнимательнее! — рявкнула профессор МакГонагалл. Все оглянулись. Малфой залился тусклой краской и с разгневанным видом отскочил от Блейза. Я бросила быстрый взгляд на Снейпа, тот тоже выглядел рассерженным, хотя не столько невоспитанностью Малфоя, сколько тем, что МакГонагалл сделала выговор одному из его подопечных. Как обычно, Северус, хорошо играешь свою роль, на самом деле тебе наплевать на слизеринцев. Внезапно он резко повернул голову в мою сторону, забрав возможность адекватно мыслить. Почувствовал? Услышал? Мерлин, стоит поменьше думать и выставлять барьеры посильнее. Он искривил рот в едва заметной надменной гримасе и продолжил наблюдение за поведением своего факультета, а если быть точной, то конкретно за Драко и Блейзом, пока преподаватель аппарации объяснял все правила и преимущества перемещения. — А теперь прошу всех встать так, чтобы перед вами осталось пять футов свободного пространства. Началась толкотня, студенты разделялись, налетали друг на друга и громко требовали, чтобы им очистили место. Деканы переходили от ученика к ученику, расставляя их по местам и прекращая споры. Гарри, конечно, уличил момент и понесся в сторону слизеринцев, но путь ему перегородил Снейп, причем он пытался что-то втолковать какому-то нерадивому студенту, Гарри, поймавший на себе внимательный взгляд профессора, пошел обратно, но меня на месте уже не было. Я стороной обошла толпу и встала за спиной Кребба, который был настолько неразворотлив, что вряд ли заметил бы за собой притаившегося гриффиндорца. Отсюда я буду слышать разговор Забини и Малфоя, нужно знать до чего они дошли в решении проблемы. Гарри мотал из стороны в сторону в поисках меня, и, наконец, заметил. Я приложила палец к губам и заговорщицки улыбнулась. Он улыбнулся в ответ, уж лучше я услышу информацию, чем он. Все равно совру… Снейп вскинул бровь, обнаружив меня среди своих студентов, он открыл было рот, но его перебила МакГонагалл, что-то спросившая в этот момент. Он нехотя повернулся к ней и вроде бы потерял интерес к шпиону. Я медленно выдохнула, такое ощущение, что нахожусь на смертельно-опасном задании. Ухмылка озарила лицо. Я расслышала невнятное бормотание Кребба, интересно к кому он вообще обращался и по-английски ли? Но на удивление его поняли, Драко резко развернулся к своему верному телохранителю, мне пришлось маневрировать и спрятаться за амбалом так, чтобы ни у кого и в мыслях не было, что здесь кто-то может быть. — Не знаю я сколько еще, понял? — крикнул ему Малфой раздраженно, но Блейз сдержал выпадки друга, схватив его за плечо. — Это займет больше времени, чем мы думали, — донесся голос Забини, едва различимый в шуме голосов студентов, разглядывающих появившиеся деревянные обручи. — Слушай, Крэбб, чем я занят, это вообще не твоего ума дело. Тебе с Гойлом следует просто исполнять приказ и стоять на страже! — прошипел Драко, но тут раздался оглушающий приказ, исходивший от всех четырех деканов. — Тихо! Гвалт прекратился, оставив после себя звенящую тишину, в которой вырисовывался треск оконных рам, задуваемых всеми ветрами. И в этой тишине я вновь заметила брезгливый взгляд Северуса, обращенный в мою сторону. Всё что почувствовала я — это неприятный комок в горле, который удастся проглотить еще не скоро. Черные глаза въедались в сознание, хотя не знали какой чарующий эффект имеют. И тут сработал давно забытый рефлекс, неприемлемый, тот, которого я избегала уже давно. Лицо превращалось в спелый помидор, щеки горели под напором власти его взгляда. Неуютно. Я испытывала самые плохие из человеческих эмоций, потому что они были детскими, превращали меня в нашкодившую школьницу. Хогвартс очень плохо на меня влияет… *** Северус осторожно наблюдал за гриффиндоркой откуда ни возьмись появившейся в конце толпы шестикурсников-слизеринцев. Она внимательно слушала разговор Малфоя, который даже не замечал шпиона за широкой спиной Кребба. Грейнджер заметила на себе изучающий взгляд и неожиданно начала краснеть. Стыдно за подслушивание? Интересно… Она поспешно отвернулась и стала вслушиваться в слова слизеринцев. Снейп расслышал каждое слово, произнесенное Малфоем и Забини, благодаря неприкрытому окклюменцией мозгу Винсента и Грейнджер, что перемалывала в голове каждое слово, как-то странно, нельзя так буквально мыслить, словно… Словно все рассуждения выставлены на передний план… Не может быть… Она… Она выставила фальшивый барьер из мыслей! Северус едва не вошел в ступор от такого открытия, Грейнджер использует окклюменцию, довольно сильную, но Северус слишком опытен в подобных науках. Но ради чего? Неужели думает, что в её мозг кто-то вмешается? А вмешаться мог только Снейп. Так значит этот фасад, тонкий и аккуратный, он для него? Как это возможно? Зачем? И всё равно она может услышать от слизеринцев слишком много. Нельзя давать Поттеру повод для подозрений, он и так постоянно провоцирует Малфоя на потасовки, желая разглядеть то, что ему видеть пока не положено. Дамблдор всячески старается огородить своего любимчика от лишней информации, иначе все может пойти не так. Северус не спал ночами, думая о просьбе старика. Убийство? Нет, это не так страшно, он убивал, его руки по локоть в крови, но убить человека, бывшего ему другом? Альбус Дамблдор, несмотря на все свои недостатки и постоянные интриги, дал Северусу второй шанс в жизни, принял и защищал на суде, когда закончилась первая война с Волан-де-Мортом. Решиться на убийство директора — серьезная моральная пытка, но старик обставил всё иначе, сказал, что Снейп ему только услугу сделает. И действительно, ему осталось жить несколько месяцев, постоянные боли в руке медленно убивают его, заклятие распространяется и выжигает плоть. Каждый из студентов поозирался тайком, проверяя, все ли его соседи глядят в середину обруча, после чего торопливо проделал то, что им велели. Ни у кого не получилось аппарировать в обруч с первого, второго и даже третьего раза. Северус всё так же поглядывал на Грейнджер, но она переместилась в сторону, поближе к рейвенкловцам, осознав, что слизеринцы занялись заданием и могут ненароком заметить её. Внезапно раздался мучительный вопль, Северусу пришлось отвести взгляд от наблюдаемых. Сьюзен Боунс из Хаффлпаффа покачивалась в центре своего обруча, между тем как ее левая нога так и осталась стоять футах в пяти сзади на исходной позиции. Деканы бросились к пострадавшей, Северус взмахнул волшебной палочкой, в воздух взвился клуб лилового дыма, а когда дым рассеялся, перед всеми предстала рыдающая Сьюзен — нога к ней вернулась, но выглядела хаффлпаффка до смерти перепуганной. Далее началась лекция по расщеплению, во время которой Грейнджер всё ближе и ближе подбиралась к гриффиндоским шестикурсникам, но всё же остановилась поодаль от Поттера, к которому подошли Уизли и Браун. Явное недовольство на лице заучки доказывало необратимую неприязнь к парочке. Северус ухмыльнулся её презрительному взгляду, даже слишком презрительному. Она, словно почувствовав на себе пристальное внимание, повернулась в его сторону, но на этот раз не покраснела, а снова просто отвернулась, довольно надменно, что свидетельствовало о личной неприязни. Впрочем, Северуса не любил никто, кроме некоторых слизеринцев. Да и те просто воздавали дань его авторитету. Наконец урок закончился, а ливень за окном только усилился. На улице сгущались сумерки и студенты стали покидать Большой Зал. Гриффиндорское трио воссоединилось, и они поспешно проследовали к выходу. Уизли оставил Браун, видимо, сейчас должен был состояться важный разговор. Что ж, Грейнджер в сущности ничего не узнала, но может напридумывать множество домыслов. Снейп сделал себе пометку предупредить Драко, чтобы тот был осторожнее, вернуть доверие мальчика не так-то просто, но нужно участвовать в его судьбе. Так приказал Дамблдор. Северус покинул Большой Зал, когда почти все ученики рассосались. Он размышлял над проблемой выросшей на горизонте с Рождества. Похищения ученых, а также талантливых зельеваров не выходили из головы. Тёмный Лорд замышляет что-то серьезное. Исследования крови, неужели это всё из-за Аллегры Кэрроу? С тех пор, как было украдено оборудование из маггловского центра исследований, это имя преследовало Северуса. Она, возможно, ставшая подопытным кроликом, превратилась в его тень. Чувство вины неминуемо возвращалось, как и чувство жалости. Что, если вся загадка вертится вокруг нее? Её кровь удивительна и требует изучения. Коли так, то она стала несчастной жертвой. Если бы не та ночь, у неё могла бы быть защита и жизнь. Дамблдор смог бы защитить Аллегру, и такой дар пригодился бы Ордену. Её способности — опасное оружие, если Тёмный Лорд сможет синтезировать её кровь, то вскоре повсюду появятся шпионы в чужих обличиях, или же усовершенствуют оборотное зелье, что вполне реально. В любом случае, кровь девушки бесценна, но когда она находится в плохих руках, научные открытия могут носить непредсказуемый характер. Дорога в кабинет Дамблдора была незаметной, благодаря раздумьям, но находясь на третьем этаже, средь захлестывания ветра, заставляющего трещать оконные рамы, Северус различил голоса. — Ты уверена? Но, Гермиона, это просто невозможно, они так оживленно спорили! Звуки доносились из-за слегка приоткрытой двери неработающего туалета, где обитало приведение Плаксы Миртл. Северус просто почувствовал, что должен услышать этот разговор, он бесшумно добрался до места и встал у входа. — Абсолютно, Гарри, я тебе серьезно говорю, Забини и Драко обсуждали то, сколько забьет голов Яков Ковальский в предстоящем матче поляков и англичан. — Пушки Педдл победят, — вставил Уизли, картавя, вероятно парень что-то жевал. — Ставлю два кната. — Рон, заткнись, — произнес взбешенный Поттер, пока Северус недоумевал, почему Грейнджер не сказала истины. — Этого не может быть! Послышался глухой звук удара о железную кабинку. Мальчик был в ярости, к сожалению Северус не мог с такого расстояния оценить мысли подростков, они находились в дальнем углу туалета, лишь мимолетные порывы, вибрации настроения, но не более того... — Гарри, у тебя паранойя, — равнодушно сказала Грейнджер. — Вы не понимаете, у Малфоя Темная Метка! Гермиона, Рон, вы же видите, как он себя ведет, ему наплевать на обязанности старосты, на квиддич, он пропускает тренировки… — Тебе не надоело следить за ним, Гарри? Ты же сам себя изводишь! — резонно заметил Уизли, к концу речи его бормотание снова было сложно различить. — Ну и потом што ш того, ешли у Малфоя Метка? Шдесь Дамблдор и авроры, мы в безопашности. — Так его целью и является Дамблдор! Не будьте слепыми, Малфой — Пожиратель Смерти! Так-так, Поттер начинает складывать два и два. Северус поражался циничности речей его друзей. — Ожерелье, которое пыталась пронести Кэти… Это Малфой её заколдовал, а в Хогсмиде ему передали его, скорее всего, этот, как его, Сивый, или Люциус! — Гарри, Сивого разыскивает весь аврорат, в Хогсмиде в тот день было полно авроров, а Люциус не станет мараться в любом случае, репутация важнее всего, — уже устало продолжила девушка. Снейп не мог понять, почему же она лжет, но внезапно он услышал громкие шаги. — Гарри, поштой, — крикнул друг вдогонку, но Поттер не сбавил шаг. Северус осторожно скрылся за поворотом, а мальчик пошел в другую сторону. Через несколько мгновений из туалета вышли и его друзья. — Гермиона, это переходит все границы, — с тоской и беспокойством произнес Рон, — Знаешь, я боюсь за него, он постоянно нарывается на Малфоя. — В том то и дело, Рон, это всё может плохо закончиться, — ответила она. Подростки, кажется, встали на выходе и пока не уходили. — Он совершенно не понимает что делает, помнишь, когда мне подсыпали перца в розу? Он ведь использовал этот момент, чтобы пристать к Малфою! — Грейнджер гулко вздохнула. — Спасибо, что помог мне добраться до больничного крыла… На время повисло молчание, в котором Уизли видимо отчаянно краснел и потирал затылок рукой. — Не за что, — выдавил парень неуверенно, и снова повисло молчание, которое он сам же и нарушил: — Как ты думаешь, хотя бы часть его подозрений правда? — Ой, только ты не начинай, я не думаю, что даже если в этом есть доля правды, хотя бы малюсенькая, то Дамблдор и Снейп сами справятся. Северус внимательно впитывал каждое произносимое слово, но опять же угол, создаваемый поворотом, мешал вторгнуться в чужие мысли, хотя было так интересно что же скрывает Грейнджер, почему девочка ведет себя странно, утаивает… — Снейп? Гарри уверен, что он предатель, а по мне, так он просто злобный сальноволосый ублюдок, мешающий жить студентам. — Рон, прекрати, не говори так о своем преподавателе, тем более он на нашей стороне. — Хм… Ты в этом так уверена? — натянуто произнес тот. — Я не уверена ни в чем, благодаря Гарри и его паранойе, но сам вспомни, Снейп пытался защитить нас от Сириуса и… — Он хотел поймать Сириуса, потому что ненавидел его, — перебил Уизли. — Даже если и пытался помочь тогда, то это было до восстания Того-Кого-Нельзя-Называть. Снейп мог вернуться к нему. — Не думаю, Рон, разве ты сам не удивлялся, что Снейп предупредил членов Ордена о том, что Сириус попал в ловушку в Зале Пророчеств? Именно он помог нам, мы бы встретились с Пожирателями Смерти в одиночку, — рассудительным тоном опровергла она. Чем больше Снейп слушал, тем больше удивлялся, Грейнджер защищала его перед Поттером и Уизли. Почему? Может, потому что один ненавидел его, а второй… хм… ненавидел его стиль преподавания? Но мисс всезнайка действительно вступалась за Северуса. С чего такое доверие? Это обратный результат паранойи Поттера или маска? Но Снейп понял, что если будет рассуждать дальше, то сам заболеет паранойей, однако мысли предательски бегали во всех направлениях. Нужно понаблюдать за ней. — Не знаю, Гермиона, а может, это всё часть хитрого плана… — Гарри и тебя заразил, он никак не может понять, что не из-за каждого угла угрожает опасность, — в этот момент Северус бесшумно усмехнулся. — Это все сродни поствоенному синдрому, мания преследования. Я прекрасно понимаю Гарри, у него жизнь не сахар, родители погибли, родственники просто ужасны, и его постоянно пытается прикончить красноглазый маньяк, и мы бы свихнулись, — словно объясняя элементарные вещи, заключила Грейнджер. — Но нельзя всё так сильно утрировать и зацикливаться на одном и том же! — Ты… Ты, вероятно, права, — задумчиво проговорил Уизли. — Ну и что ты предлагаешь делать? — Ничего, Рон, мы должны быть рядом и просто огорождать его от раздражителей, поддерживать и успокаивать, а не как пять минут назад… Возможно, стоило просто проигнорировать его нападки. Она дело говорила, может, именно поэтому она ничего не сказала Поттеру? Это вполне вероятно и логично, у мальчика действительно развивается серьезная паранойя, пускай его выводы правдивы, но ему не стоит лезть не в свое дело, Дамблдор и так загрузил его занятиями. Северуса директор держал в стороне от своих уроков с Гарри, не позволял вмешиваться. Да, Грейнджер абсолютно права, пытаясь отгородить Поттера от раздражителей. Но ведь она и Уизли ничего не сказала. Вероятно, ей с таким трудом удается уговорить рыжего не ввязываться в этот бред, не хочет чтобы еще на одного параноика стало больше, или тут что-то другое… У Северуса в сознании образовывались странные сомнения и мысли, пока необоснованные всплески подозрений, связать которые он толком не мог. Просто все её речи словно были неестественными, а мыслей не было слышно… — Идем, а то Лаванда порвет меня на британский флаг, — недовольно сказал парень. — Ну пошли, — согласилась она. — Гермиона, как твоя бабушка? — донесся стихающий разговор. — Пока без изменений, — тяжело вздохнула она. — Знаешь, иногда мне… Но гул отдаляющихся шагов заглушил последние фразы. Северус принялся анализировать услышанное, но ничего путного в голову не приходило. Всё как-то неправдоподобно, необъяснимо и, в то же время, логично. Стоит рассказать Дамблдору о подозрениях, хотя они беспочвенны, пока… Нет, пока что Снейп сам пронаблюдает за Грейнджер. А ещё Лорьен… Девчонка так сильно поддается зову, а вампир просто с ума сходил от её запаха. Почему она жива, и, похоже, вообще забыла о кровососе, словно его и не было? Северус вспомнил, что опаздывает на педсовет и быстрым шагом пошел в ту сторону, где исчезли подростки, прямиком к лестнице… *** На уроках аппарации мало кому удавалось не расщепиться или вообще сдвинуться с места. Мне не хотелось в этом участвовать, но я не имела права. Естественно первой у кого это вышло — была я, а точнее гриффиндорская всезнайка Гермиона Грейнджер. Никто не удивился тому, как я стала развлекаться с аппарацией на последнем занятии, появляясь то тут, то там в пределах Большого Зала, заслужив похвалу от министерского профессора. Время тянулось очень медленно, Тёмный Лорд не вызывал к себе, да и мне нечего было ему рассказывать. Всё что крутилось в голове — это диадема Когтевран, хотелось хоть глазочком взглянуть на неё, но предупреждение об опасности всё же останавливало. Я прозябала в библиотеке, обложившись всевозможными учебниками, составляла формулы, выводила заклинания, пыталась что-то изобрести, что-то, что поможет стереть эту чертову руну. В книгах, которые я взяла из поместья, тоже ничего путного не было. Школа снова превращалась в обыденность. Я знала, зачем я здесь, знала, почему ненавижу Дамблдора и даже могла объяснить почему желаю смерти как минимум половине гриффиндорцев. Я была раздражительной внутри себя, но умело сдерживала порывы гнева. Вот в такие моменты осознавала слишком явственно, что изменилась. Изменилась навсегда, те эмоции, которые я считала омерзительными, тот лед в сердце, что старалась избегать в прошлом, теперь это со мной, это во мне и это нормально взирать свысока на наивных студентов, верящих, что всё обойдется, верящих в Дамблдора и его Орден. Глупо, скоро старик умрет, совсем скоро всё поменяется, новый режим, новая империя… волшебникам придется смириться или их будет ждать в лучшем случае Азкабан. Точно не знаю, чем будет мир после захвата власти, но мне будет в нем место, на самом верху, в рядах самых приближенных. Стоять надо всеми, почувствовать силу, манящую, чарующую… Тёмный Лорд будет щедр, я уверена, после всего, что я делаю для него. Я посвящена в тайну крестражей, но пока не знаю о них ничего в сущности, поэтому пока не стоит касаться диадемы. Стоит иметь представление об этом артефакте… Но один раз мне все же довелось посетить Выручай-комнату, проверить одно заклинание, которое, впрочем, не помогло. Я намеренно не стала искать её даже глазами, а целенаправленно занималась исчезательным шкафом… *** Хогвартс превратился в рай для кукол четырнадцатого февраля. Изобилие розового цвета всех оттенков раздражало глаза. Повсюду были расклеены бумажные сердца, поющие гимны любви, даже привидения словно окрасились в розовый. Полная дама — картина Гриффиндора — стала похожа на пирожное цвета фуксии, нацепив платье с кринолином. Она изменила гардероб благодаря заклятию МакГонагалл, что занималась украшением замка. Мерлин, её еще не тошнит от «разнообразия» расцветок? Но, похоже, декан делала это с удовольствием. Даже во время уроков в классы залетали маленькие феи, занимающиеся разносом любовной почты. На мою долю поздравлений не выпало. Только устные от Гарри и Рона, когда Лаванды не было рядом. Только на один урок, я думала, феи просто не посмеют залететь. Снейп был даже угрюмее прежнего, когда сновал меж партами, ища нарушителей тишины. Он снял несколько баллов с Невилла за то, что тот слишком громко скрипел пером, выписывая термины и определения с учебника. Тема урока была нудной и скучной. Мы углубленно изучали заклятие Круциатус. Снейп без особого энтузиазма поведал о том, как оно действует. Ему, как никому другому, известно, сколько боли оно приносит, да и мне тоже. Вспомнилась та ночь, когда Тёмный Лорд приказал наказать Снейпа. Я не чувствовала угрызений совести, так было нужно, я жаждала мести… Теперь же, несмотря на все чувства и желание сохранить ему жизнь, я не замечаю за собой вины, он заслужил то Круцио. Заслужил только потому что совершил отвратительное деяние, он изуродовал моё сознание, но привел к Тёмному Лорду собственноручно. Я благодарна Северусу за это. На сердце защемило, одно воспоминание перетекало в другое. Как была глупа я в своей детской влюбленности, и как жесток был он, человек, что не смог взять себя в руки. Человек, в чью душу я плюнула, а он нагадил в мою… Мы просто конспектировали учебник под его пристальным взглядом, когда в помещение впорхнули две маленьких фейки. Шарики света, они были похожи на ангелов или больших светлячков, оставляющих за собой золотистый шлейф в воздухе. У каждой в руках была ноша — два абсолютно белых конверта, два послания для кого-то… Снейп с отвращением скривил губы и с равнодушным взглядом взмахнул палочкой, прогоняя существ, но к его удивлению ничего не произошло, феи продолжили свой путь. — Убирайтесь из моего класса, немедленно! — яростно процедил Северус. — Профессор Дамблдор сказал, что нас никто не имеет права останавливать, — пропищала маленькая фея, показалось, что в её голосе было превосходство. — Тогда отдавайте послания и убирайтесь отсюда, — рявкнул профессор. Да, Снейп был явно не в духе. Мне ли не знать, как могут угнетать подобные праздники, а ещё когда Дамблдор специально их навязывает. Как же, тяжелое время, нельзя зацикливаться на страхе. Сегодняшняя пламенная речь директора за завтраком не очень-то впечатлила. А тем временем две маленьких феи продолжили путь к адресатам. Одна полетела к Рону. Лаванда, сидящая рядом с ним, была похожа на ёлочную гирлянду, её счастливое лицо просто освещало всех присутствующих. Письмо явно было от неё. Северус скептически отвел взгляд и пошел к учительскому столу. Вторая фея летела… Да какого черта? Нет, нет, мимо, прошу, нет, умоляю, только не ко мне. Я не знаю что было с моим лицом в тот момент, когда письмо аккуратно упало прямо перед моим носом, наверное, это была «легкая» раздраженность. Со стороны могло показаться, что из моих ушей вот-вот повалит пар. Осторожно, словно боясь заразиться драконьей оспой, я коснулась конверта и брезгливо отодвинула от себя. — Бон-Бон, это от меня, — послышался шепот Лаванды, зачем-то подтверждающей не только очевидного отправителя, но и свою очевидную глупость. О, Мерлин, меня распирало от внезапно нахлынувшего приступа смеха, но я сдержалась и просто прыснула, закрывшись учебником ЗОТИ. — Мисс Браун, идёт урок, решайте свои любовные дела после, — сказал Северус, сурово оглядывая парочку. — Минус пять баллов с Гриффиндора за нарушение тишины. Лаванда ничуть не покраснела, но вняла приказу и уткнулась в учебник искать знакомые буквы. Мой взгляд был прикован к собственному посланию. Ещё одна шутка? Да нет, что может быть опасного в письме, тем более, их проверяют, но после двух замечательных сюрпризов что-то не очень хотелось вскрывать конверт. Гарри пристально посмотрел на меня, я лишь пожала плечами, отодвинув послание ещё дальше. — Мисс Браун, минус десять баллов с Гриффиндора. Я не ясно выразился? — а потом Снейп на мгновение замолчал, выражение лица едва заметно сменилось, что заметить могла только я. Он явно что-то задумал. — Мистер Уизли, распечатайте, наконец, конверт, иначе Мисс Браун не даст вам работать. Читайте вслух, — самодовольно произнес Снейп. — Но, профессор, это личное… — Молчать, Финигган, — равнодушно бросил тот, даже не повернув головы в сторону студента. Симус покорно заткнулся. Слизеринцы перешептывались на задних партах. Уизли посмотрел на него негодующе, но обреченно потянулся к письму. Браун была на седьмом небе. Посмотрев на Гарри и меня, Рон сглотнул и принялся распечатывать. Но к всеобщему удивлению из конверта пулей вылетел красный листок бумаги и завопил голосом Лаванды в самых слащавых его проявлениях: -«Мой обожаемый, дорогой, ненаглядный Бон-Бон! Я люблю тебя мой нюхлерёночек, наши чувства невероятно сильны. Мы, как два единорога, бегущие по Запретному Лесу, всегда будем вместе. Нас соединила сама любовь, — Рон стал напоминать свеклу, но уши — это было что-то, даже не знаю таких оттенков красного; слизеринцы схватились за животы, да и мы с Гарри не выдержали, а Снейп лишний раз унизил гриффиндорца. — Никогда и никто не разлучит нас, потому что мы созданы друг для друга…». Но внезапно, оборвавшись на слове, вопиллер истлел и пеплом осыпался на учебник Рона, который, казалось, уже не замечал никого вокруг. Помешательство на лицо, а Браун вцепилась в него и пыталась встряхнуть. Это Северус уничтожил письмо, не выдержав больше мерзопакостных признаний в любви. Я тихо хихикала. Закрыв лицо учебником. — Эй, нюхлерёночек, у тебя просто талант краснеть, — послышался смешок с задних парт Слизерина. — Заткнись, Забини, или я тебе в… — Мистер Уизли! — злобно прошипел Снейп. — Постарайтесь сдерживать себя на моих уроках! Северус смотрел на меня, потому что лицо мое практически сравнялось с цветом лица Рона, только по причине едва сдерживаемого хохота. — Мисс Грейнджер, надеюсь, ваше письмо окажется куда более содержательным, — скрестив руки на груди, произнес Снейп. — Профессор, это не этично выносить на публику личностные взаимоотношения, — оторопела я. — С вашей стороны было очень этично смеяться вместе со всеми, мисс Грейнджер, когда Уизли стал напоминать обложку учебника вымирающих существ, — совершенно спокойно произнес Снейп. — Я не буду его читать, — презренно сказала я. — Минус десять баллов с Гриффиндора за наглый тон, читайте. — Зачем вам это, профессор? Вы хотите унизить нас? По-моему на сегодня достаточно, — фыркнула я. — Минус десять баллов с Гриффиндора, — кажется, у Снейпа действительно выдался день не из прекрасных, он никогда не вел себя настолько по-скотски, хотя пару раз я от него слышала нечто подобное в особенно паршивые его дни. — Accio письмо. Я схватилась за конверт, чтобы он не улетел к нему на стол. — Мисс Грейнджер, вы вцепились в письмо, как будто оно единственное в своем роде, — из-за этих слов я еще сильнее стала тянуть конверт на себя. — Вероятно, я угадал, — усмехнулся он. — Да как вы смеете! Бумага оказалась непрочной и разорвалась, из конверта выскочил клочок бумаги и приземлился на пол между профессорским столом и первой партой, за которой сидела я. Снейп потешался над тем, как моё лицо невольно покрывается пятнами. Я встала из-за стола, шагнула к валяющейся бумажке и взяла её в руки. В этот момент произошло вполне ожидаемое. Пергамент вспыхнул, и вместо него в моей руке оказалась … змея… — Мерлин… — только и смогла выдавить я, таращась на длинную и узкую коричневую мерзость, похожую на хлыст. В голове совершенно не хотело укладываться происходящее. Я в шоке смотрела на «подарок» и потихоньку начала осознавать, что она смотрит на меня внимательным взглядом, словно тоже вошла в некий ступор. — Эванеско! — внезапно послышался мужской голос, но ничего не произошло, змея стала извиваться, и я с ужасом разжала пальцы и отскочила в сторону, прежде чем существо успело ухватить меня за лодыжку. Змея поползла на учеников, а Северус попробовал еще одно отменяющее заклинание, которое, к несчастью, тоже не сработало. Она была настоящей, трансфигурированной в клочок пергамента. Но как удалось обмануть проверку на магию? Ученики повскакивали со своих мест и толпой ринулись к двери. — Не двигайтесь, Грейнджер, — я в ужасе смотрела в глаза ядовитому пресмыкающемуся, боясь запаниковать, волшебная палочка находилась в школьной сумке в парте. — Ступефай! — послышался голос Поттера справа, но змея никак не отреагировала на заклинание и сделала бросок в мою сторону. Казалось, что время остановилось, и как по кадру я рассматривала то, как раскрывается пасть, а клыки белеют в тусклом освещении кабинета Северуса. Ну, вот и всё… — Авада Кедавра! — набатом раздался голос, и зеленая вспышка света отразилась от лиц каждого, кто присутствовал в мизансцене. Змея упала к моим ногам бесчувственной тряпкой, а я смотрела на неё, искренне радуясь, что всё обошлось. Забыв об актерской игре и важной роли испуганной жертвы, я перевела взгляд на Северуса. Интересно, я вообще хоть немного испугалась? Да, испугалась, но как-то не так, как-то обыденно, словно передо мной каждый день убивают и не только змей. — Спасибо, профессор… Мой шок выразился в другом, в совершеннейшем равнодушии к произнесенному только что смертельному заклятию и полной отстраненности от того что могло случиться. Снейп, я уловила в нем нотку непонимания, неверия, он не мог поверить такой спокойной реакции, но я, кажется, опоздала с монологом, просто развернулась и увидела испуганных до смерти сокурсников у дальней стенки. В голове была пустота, я только что дала повод для подозрений, с этим надо что-то делать… — Гермиона, ты как? — подлетел Гарри, но я не собиралась отвечать, сделала взгляд пустым и отправилась к своей парте. Механическими движениями я стала собирать учебники и пихать их в сумку. — Урок ещё не закончен, мисс Грейнджер, — равнодушно произнес Снейп и обратился ко всем. — Занимайте свои места. — Простите, профессор, — негромко произнесла я и с таким же взглядом, далеким от реальности, продолжала смотреть куда угодно, только не на труп змеи. — Вы применили запрещенное заклятие, сэр, — решил нарваться Дин. — Мистер Томас, вы бы пожелали, чтобы мисс Грейнджер умерла на ваших глазах? — прошипел Снейп, выходя из себя. Он подошел к трупу змеи. — Но яд змеи не действует так быстро, сэр! — продолжил Дин. — Это Жестокая змея, разновидность Тайпана, — Снейп поднял в воздух тело пресмыкающегося и рассмотрел пасть, оставшуюся открытой. — Против её яда нужен специальный антидот, и варится он дольше, чем отведено времени укушенной жертве. Я наблюдала за ним боковым зрением. Стараясь строить из себя полнейшее отсутствие в реальности, я поняла, что всем на меня плевать, студенты увлечены змеей. Наконец, мой псевдо ступор заметил Невилл. — Гермиона, эй, что с тобой? Гермиона… — он осторожно потряс мня за плечо. Я не ответила. — Эй, Гермиона, — вступил Гарри, оказавшийся рядом. — Очнись. ...Северус только сейчас заметил, что девочка впала в ступор. А он-то думал, что её происшествие нисколько не напугало, еще удивился, но нет, она сидела с пустыми глазами, вокруг неё уже толпились гриффиндорцы, но она просто смотрела в никуда, не реагируя на их слова. Северус попытался проникнуть в голову Грейнджер, чувствуя что-то неестественное, неуловимое. Со времен подслушанного разговора у туалета Плаксы Миртл он стал к ней больше присматриваться, чаще слушать. Сейчас в её сознании ведьмы не было ничего, абсолютная пустота. Складывалось впечатление, что она образовала пустошь специально, зная, что её будут прослушивать. Реакция на смертельное заклятие и на змею была немного странной, равнодушной, не такой, какую ждешь от семнадцатилетней девушки. — Агуаменти. В лицо Грейнджер хлынула струя воды. Она оторопела и, наконец, пришла в себя. Вода испокон веков считалась лучшим средством для приведения в чувства. Девушка стала захлебываться словами, которые моментально образовались в голове. — Про-фе-сор, зачем в-ы это сделали? — судорожно проговорила Грейнджер. Она стала поспешно отряхиваться, потом, видимо, вспомнила о существовании волшебной палочки, но Гарри уже успел её высушить. Волосы всезнайки пришли в ужасное состояние, они полезли во все стороны как пружины. Забавное зрелище, надо будет повторить. Северус ухмыльнулся. — Еще немного и вы бы превратились в инфернала, мисс Грейнджер, вода… — Я про запрещенное заклятие, — перебила она. — Почему не Ступефай или не Петрификус Тоталус? — не унималась она. — Как вы могли использовать запрещенное заклятие?! Карие глаза девочки, выражавшие испуг, медленно приобретали оттенок укора. Она ждала ответа. — Вы жалуетесь, что я спас вам жизнь? — Северус ядовито уставился на гриффиндорку. — Эти заклятия не действуют на неё. Могу сказать, что у змеи удалены ядовитые железы, над вами кто-то решил пошутить, очень остроумно. — Так она настоящая? — округлила глаза Грейнджер. — Нет, она не настоящая, но вполне реальная. Я не знаю, кто мог воспользоваться настолько тёмной магией в школе, чтобы прислать вам подобный подарок. — Неужели письма не проверяют? — всполошился Рон. — Как удалось запечатать её в конверт? — Видимо, никто не думал, что найдутся такие шутники... Северус боковым зрением наблюдал за слизеринцами, которым осточертела суматоха вокруг Грейнджер. Один взгляд и Северус понял, кто послал змею, нужно будет вправить мозги… ...Я пыталась привести мысли в порядок и постараться сразу не придушить посланника находящегося в этой комнате. Вычислить его оказалось куда проще, чем я думала…