Сердце всегда уязвимо

      Я тяжело и протяжно выдохнула, прежде чем отворить высокую лакированную дверь. Руки задрожали и я стиснула зубы, опережая ком слез, которые вот-вот бы хлынули, если бы не наступивший гнев, зарождающийся в ненависть в моем сердце к брату. Резко открыв дверь, хлопнув ее я медленным, но четким шагом прошла вдоль зала, остановившись у большого кожаного дивана. Я посмотрела в стороны и напряглась, Ран и Лаббок сказали что придут позже, поэтому я должна буду быть с братом один на один, но даже так, у него есть Тейгу, а у меня нет. В любом случае я пострадаю сильней, смерть будет ничто по сравнению с тем, что я почувствую. Услышав грациозные шаги моего брата, который спускался с лестницы, я невольно оскалилась и нервно сглотнула. Только сейчас, сейчас я поняла что должна убить врага, не брата. Он встал напротив меня и легко улыбнулся, из-за чего меня всю пробрала дрожь. Нет, нельзя так быстро сломаться. Я сжала кулаки и с ненавистью в глазах посмотрела на него. Тору сунул руки в карманы черных джинсов и опустил голову. Мне показалось, что он что-то шептал. Та улыбка, которой он мне улыбнулся, прям когда его приняли в пехотинцы. Я впилась короткими ногтями в ладони и зашипела, резким движением вытащив из чехлов клинки. Брат заметно погрустнел и обеспокоенно посмотрел на меня. Что это значит? Он боится? Точно, он боится убить меня. Но я не должна идти на поводу своих слабостей, я не убью Тору как брата, я убью его как врага из прогнившей столицы. Остановить ход событий поможет мне моя воля быть с теми, кто действительно важен для меня. Майн, Надженда, Леоне, Сусано, Тацуми, Лаббок, Ран…Челси, Булат, Шелли…Даже если этих троих нет, я не умру, и моя память о них не умрет.       А что вообще чувствует человек когда умирает? Что бы я чувствовала? Какие были последние мысли Шелли? Она думала о Ночном Рейде? Булат, он несомненно был уверен в том, что Тацуми справится с Инкурсио. А Челси? О ком думала эта девушка? Я не знаю, но уверена, их цель была одна — уничтожить нынешнюю столицу, а значит, я оправдаю их ожидания, несомненно. Я потупила взгляд, но быстро подняла его на Тору. Черные волосы, голубые как небо глаза, чуть загоревшая кожа, белая рубашка, это мой брат, но то что в нем сидит, это настоящий монстр. Скинув с головы капюшон я сжала зубы, сощурив очи. Мне никогда не было так страшно, и в то же время спокойно. Хотелось убить, но и прижать к себе тоже. Нервно сглотнув я увидела за его спиной секиру. Это секира была его Тейгу. Он получил ее в шестнадцать, так рано. В голове невольно завертелось слово — семья, и я сжала рукоятки клинков. В его взгляде появилась необычайная печаль, будто все чего он добился, в миг исчезло. Но через несколько секунд, вновь, снова эта безумная улыбка и уменьшающиеся зрачки. Тору замахнулся секирой и направил ее на меня. Не мешкая отскочив я шикнула, задел мое пальто. Он судорожно усмехнулся и стал наносить мне больше ловких ударов, от которых я пыталась отвернуться. Не вижу слепой зоны. Он будто неуязвим, везде, и сердцем тоже. На моей переносице появился неглубокий порез и я вскрикнула. Боль сильнее чем от обычного пореза. Тору дернулся и схватился за голову. Что ж это такое? На секунду мне показалось, что он всхлипнул, но подняв голову его губы изогнулись в безумной улыбке. Я смахнула с носа кровь и нанесла удар, который Тору сразу же отразил. Наши оружия сверкнули и я заметила на своем клинке трещину, которая начала проходить по всей длине орудия. Я заметно занервничала и испуганно посмотрела на холодное оружие. Тору отразил мой последующий удар и нанес глубокий порез по всей длине моей ноги, из-за чего я зашипела от боли. Будто кровь запекается после нанесения удара, даже представить не могу что чувствовали люди которых он пытал. Я тяжело и прерывисто дыша, продолжала наносить удары по его секире. Яркие искры отражались от наших орудий в его глазах и я обессиленно упала на колено. Нет, не сейчас! Я резко встала и чуть отступила. Мне нельзя умирать! Иначе все мои воспоминания о Лаббоке исчезнут, всего этого не будет, поэтому, я умру только в старости, так же, как и остальные члены Ночного Рейда. Я усмехнулась и замахнулась клинком по его груди, порвав белую рубашку и оставив на торсе тонкую линию пореза, из которой маленькой сучилась кровь. Я победно улыбнулась, но тут же опомнилась, заметив равнодушный взгляд брата.  — Почему? — коротко спросил он. — Почему ты так меня ненавидишь? Я ведь… — он прервался и поправил челку, которая упала ему на глаз.  — Замолчи! — рыкнула я на что Тору дернулся. — Не смей ничего говорить! Я не стану объяснять тебе причину! Ты и сам все прекрасно понимаешь! — я вновь замахнулась и порезала ему плечо. Почему он не сопротивляется? Он откинул секиру в сторону и вцепился в свои волосы мертвой хваткой. — Чт… — подумав, что это уловка я отскочила сильней сжав рукоятки. Он закрыл лицо руками и я услышала тихие всхлипы.  — Я не должен был…мне нельзя больше…меня надо…Хару, мне так… — он рыдал на взрыв и я распахнула глаза уставившись на него. Я буквально окаменела. Мысли спутались вновь. — Императорский указ…недостатки империи…буду ограничен в власти…пойду под суд…остановлю ход событий…Нет, нет, нет, нет! — в конце он перешел на крик и обнял себя за плечи. По началу я не поняла его отрывистый шепот. Но сейчас я ясно поняла. Он боялся быть понижен во власти, боялся, что пойдет под суд. Он просто сошел с ума от всего этого ужаса, и сам, превратился в этот ужас. Хотел чтобы я им гордилась…дурак. Я неосознанно выронила один из клинков с трещиной, который в ту же секунду раскололся на несколько частей. Другое орудие я сжала в кулак и оскалилась. Почему все произошло именно так? Почему он не оказался просто сумасшедшим ублюдком? Почему все именно так? .. Тору поднялся с колен и опустив голову подошел ко мне прижав к себе. — Танака… — он вновь зарыдал и зарылся лицом в волосы на моей голове. Не могу пошевелиться, просто не могу. Я вдохнула запах крови от его рубашки и скривившись, осознав в какой я ситуации резко отстранилась. Тору недоуменно поднял глаза, но после усмехнулся. — Я тебя понимаю, мне тоже противно осознавать тот факт, кем я являюсь, аж тошно. — сказал он и прикрыл глаз рукой. Он начал медленно подходить ко мне и я выставила перед собой клинок.  — Отойди! Не приближайся! — кричала я дрожащим голосом. Он нежно улыбнулся и меня пробрала дрожь, мне не хватает этой улыбки. Он буквально рывком шагнул ко мне и я распахнула глаза. Звук рвущейся ткани пронзил мои уши, а после клинок прошел в кожу, а после и в теплое и такое ровное тело. Я дрожащими от испуга руками сильней сжала рукоять орудия. Почувствовав как из горячего тела льется алая кровь я вздрогнула. Тору чуть нахмурился, но продолжал нежно улыбаться, легко придерживая мои плечи. Он был ко мне вплотную, из-за чего я судорожно и рвано дышала ему в ключицу. — Б…бр…ат. — я не сдерживаясь громко закричала, из-за чего мой крик прошелся эхом по всей комнате. Громко всхлипывая, не пряча громадных слез я уткнулась носом в шею Тору. Он тяжело выдохнул и чуть отстранившись заглянул мне в глаза.  — Прости, мне так жаль, я больше не буду докучать тебе, Хару-чан. — он широко улыбнулся, и из его рта скатилась капля крови, а после он и вовсе закашлялся кровью, упав головой мне на плечо. Ничего не чувствую. Ни дыхания, ни стука сердца, которое я пронзила, ни тепла, исходящего от тела Тору. Больше его нет. Я победила. Я принесла большую пользу Ночному Рейду, но…Мне придется нести этот груз, мне пришлось принести эту жертву, во блага Столицы, все ради счастья нового мира. Я убила своего врага, но навсегда потеряла любимого брата, опору, и поддержку. Голубые глаза не сияют как прежде, а улыбка, больше никогда не коснется его бледных губ. Этот мир жесток, ничего не скажешь, но потом ты поймешь, что все было только к лучшему. В этот день, я понесла неимоверную утрату.